- -
- 100%
- +
Да, я не принцесса и не жду принца на розовом пони, скачущего по разноцветной радуге. Я хочу открыть свою школу и учить людей танцевать. А для этого надо учиться самой.
Сижу, листаю учебник, жую кислое яблоко – идеальный баланс между пользой и мучением. На небе уже зажигаются первые звёзды.
Ночью просыпаюсь от того, что все тело ноет. Неудивительно – спала сидя, используя учебник как подушку. То ещё удовольствие. Разбираю кровать и принимаю горизонтальное положение – никаких билетов, только сон.
Утром встаю бодрая, с уверенностью, что всё сдам. Натягиваю черные карго, белую рубашку (экзамен требует дресс-кода, а я его почти соблюдаю). Короткие волосы блестят (вчера помыла – видно же!), глаза без косметики (мне и так хорошо, голова-то чистая!) сияют уверенностью.
Быстро умываюсь, закидываю в рот бутерброд с сыром (почти гастрономический подвиг), запиваю сладким чаем и вылетаю во двор.
Солнце жарит, сирень благоухает, внутри – уверенность, что я всё смогу. Пашка, старший брат, встречает у подъезда. Весь потный, с наушниками в ушах, только что с пробежки. Хлопаю его по руке – даю «пятюню» и спешу к метро.
Метро не подводит, 30 минут – и я на месте. Просторное фойе училища встречает прохладой и толпой студентов с дикими глазами. Сессия, а халява так и не пришла – сколько её ни вызывали наивные первокурсники.
Захожу в аудиторию. Счастливчиков, как я, ещё человек пятнадцать. По одному берём билеты. Мне везёт – достаётся несложный. Пишу тезисы (почерк, конечно, как у врача скорой помощи), отвечаю – и вуаля, заслуженная пятёрка!
Преподаватели меня знают и любят (я одна из тех, кто действительно учится, а не просиживает родительские деньги).
Кладу зачётку в рюкзак, собираюсь уходить…
И тут – БАМ!
В кабинет врывается делегация из трех человек в сопровождении декана:
Мужик-круглик в форме (по аудитории идёт гул: «Что военком тут забыл?»).
Щуплый тип в очках, с портфелем и спиной-вопросительным знаком (видимо, ответственный за моральное давление).
И третий…
КОШМАР.
Да кому и что я сделала, что этот бумеранг уже в третий раз прилетает мне в лицо?!
Передо мной предстаёт персонаж моего ночного, утреннего, дневного и вечернего кошмара.
В зелёной форме.
С ухмылкой на губах.
С холодом в глазах.
Над девятнадцатилетними неокрепшими умами возвышается…
Тот самый громила, которому я в пятницу зарядила прямо в нос.
Мне капееееец.
Он меня видит.
Я его вижу.
Кажется, что никого кроме нас нет. Воздух электризуется, того и гляди молнии сверкать начнут.
И тут он говорит:
– Ну что, товарищи студенты, слабая половина может уйти, а из остальной половины будем делать сильную.
И как зыркнет на меня.
Я подскочила, схватила рюкзак и бегом к двери. Глаза в пол, по спине пот, в груди – узел напряжения. Прохожу мимо громилы, выход уже рядом, ещё чуть-чуть – и я на свободе! Тут чувствую, как меня хватают за рюкзак и тянут назад. Оборачиваюсь. Этот гад схватил меня и держит, как нагадившего котёнка. Вот ведь…
– Я же сказал: «Слабая половина может уйти».
Пытаюсь что-то сказать, но от волнения и страха начинаю мычать. На подмогу приходит преподаватель.
– Уважаемый, оставьте студентку Петрову в покое, пусть девушка идёт по своим делам. – Посмотрел на меня педагог. – Ступай, Улечка, всего хорошего.
Голубые глаза громилы расширяются до небывалых размеров – того и гляди выкатятся. На заднем фоне слышится смех и поддразнивания. Рука отпускает мой рюкзак, и я выбегаю из аудитории.
Всё. Я в аду.
Тимур
Благодаря Вике понедельник я встретил в отличном настроении. Тем более, день не обещал быть напряжённым. Руководство решило сослать меня к студентам в какое-то спортивное училище – я не вникал, главное, не детский сад, а то у меня с малышами отношения сложные: они плачут, я нервничаю.
Моя задача – совместно с товарищами из военкомата провести беседу с мужской частью обучающихся, чтобы они воспылали желанием отдать год жизни армии. Ну или хотя бы перестали так яростно прятаться от военкомата.
Вхожу в образ. Надеваю форму, хватаю папку, закидываю в рот жвачку и выхожу. Во дворе ждёт служебный автомобиль. Доехали, немного потолкавшись в пробке – видимо, кто-то тоже спешил на встречу с военкоматом, но в обратном направлении.
На месте уже два «ждуна» из военкомата и один декан (факультет не запомнил – у меня в голове только важная информация: где поесть, где поспать, с кем по***я). Один – круглый, как колобок, но без шансов на побег. Второй – длинный и щуплый, будто его лично отбирали для роли «жизнь после диеты».
Быстро доходим до аудитории – оказывается, студенты сдают экзамен. Вот везунчики! И так стресс, а тут ещё мы, как три ангела возмездия, только без крыльев, зато с повестками.
Заходим. Студенты притихли. Декан что-то вещает, а я в это время изучаю аудиторию.
Ого, да тут целый цветник!
Вон ангелочек с голубенькими глазками – моргает так, будто передаёт азбукой Морзе: «я ваша на веки». Рядом чернявая – смотрит на меня, как на последнего мужчину перед апокалипсисом.
И тут… стоп.
Кто это там прячется? Глаза в пол, лицо в ладошках – стандартная поза «если я не вижу его, то и он меня нет».
Смотрю в упор. Пацан поднимает глаза – БАМ!
Наши взгляды встречаются. Фейерверк.
Да не может быть!
В метрах десяти от меня сидит и бледнеет то самое чудо-юдо, которое недавно попыталось перекроить мне лицо. Теперь в его глазах – шок и паника.
Подходит моя очередь говорить. Делаю самое серьёзное лицо, добавляю в голос металла и выдаю:
– Ну что, товарищи студенты, слабая половина может уйти, а из остальной половины будем делать сильную.
И бросаю взгляд на «заразу». Пусть понервничает. А то взял моду помощника военного прокурора «дубасить»…
Пацан подскочил, схватил свой рюкзак и – бегом к двери! Глаза в пол, весь скукожился, как вяленый помидор в школьной столовой. Идёт мимо меня, глаза вообще закрыл.
Тут я не удержался – схватил его за рюкзак и приподнял. Висит такой, ручками-ножками болтает, точь-в-точь марионетка, у которой оборвали нитки. Говорю своим самым начальственным тоном:
– Я же сказал: «Слабая половина может уйти».
Он висит, пытается что-то сказать, но получается только «мммммм», будто чайник закипает. И тут раздаётся голос преподавателя:
– Уважаемый, оставьте студентку Петрову в покое, пусть девушка идёт по своим делам. – И добавляет с улыбкой: – Ступай, Улечка, всего хорошего.
Мой мозг в этот момент:
>>>[404 ERROR] ГЕНДЕРНЫЕ ПРИЗНАКИ НЕ ОБНАРУЖЕНЫ
[ПЕРЕЗАГРУЗКА СИСТЕМЫ…]
Я смотрю на этого «ПАЦАНА» – вернее, теперь уже понятно, что «НЕ ПАЦАНА» – и чувствую, как по мне начинает пробегать мелкая дрожь. Не то от ярости, не то от дичайшего стыда. Где-то в глубине души просыпается полный словарный запас матроса срочной службы. Мля….
«Какая, нахрен, Улечка?!», – хочется закричать мне. Это же тот самый дрищ, который мне в пятницу нос расквасил! И он… то есть ОНА оказывается девчонка! В аудитории уже слышны приглушённые хихиканья и шёпот: «Он её за парня принял…»
Медленно, очень медленно разжимаю пальцы. Моя «добыча» с лицом цвета свекольного борща выскальзывает из аудитории, оставляя меня наедине с осознанием, что теперь я стану легендой училища.
Всё. Я не просто в аду. Я в том его специальном отделении, где чертей поджаривают на медленном огне за особенно эпичные провалы. Моя работающая с перебоями интуиция подсказывает мне, что я обязательно увижу её в четвёртый раз. Потому что такова моя карма.
Глава 7
Головная боль
Тимур
Всю неделю я ходил, как зомби после ночного дежурства. Только вместо тяги к человеческим мозгам меня мучил один-единственный вопрос:
КАК ТАКОЕ ВООБЩЕ ВОЗМОЖНО?!
Этот "тот самый пацан" – оказался… девушкой.
ДЕВУШКОЙ, Карл!
Я, Тимур "Железный Кулак" Смирнов, действующий помощник военного прокурора, выпускник Военного университета имени князя Александра Невского, мастер спорта по тхэквондо – устроил разборки с девчонкой ростом с мой локоть и весом меньше моего спортивного рюкзака.
– Как я мог не заметить?! – мысленно орал я, в сотый раз прокручивая в голове тот момент.
Ну ладно:
Короткие волосы – бывает.
Точный удар с ноги по рёбрам – везение.
Брейк-данс – не самый женский спорт.
Но как можно было не разглядеть, что это НЕ ПАЦАН?!
Я представлял себя этаким крутым альфа-самцом, защищающим честь мундира… А на деле получился здоровенный бык, нападающий на котёнка. Мля…
Мне еще повезло, что она так лихо от меня убежала. Если бы я её догнал и реально начал "воспитывать", как планировал… Даже думать страшно. Это был бы не просто конфуз – настоящее пятно на репутации размером с Красную площадь.
– Надо бы извиниться…
Мысль настолько противоестественная для моего эго, что мозг тут же попытался её заблокировать. Но совесть (оказывается, она у меня есть!) настойчиво твердила:
"Ты же не подонок в конце концов. Наорал, напугал… Не по-пацански!"
От этих грустных размышлений меня отвлек звонок. "Мама" – светилось на экране.
Я внутренне сжался. Моя горячо любимая матушка звонит в двух случаях:
Чтобы сказать, что я лучший сын на свете (1% вероятности)
Устроить допрос с пристрастием о моей личной жизни (99%)
– Тимурчик, как дела? – началось всё невинно.
– Нормально, – буркнул я, уже чувствуя подвох.
– Тимурчик, а ты когда к нам в гости приедешь? Так по тебе скучаю!
Ага, "скучаю". Перевод с мамского: "Когда уже внуков подаришь?"
– В ближайшие выходные планировал. Что-то случилось? – насторожился я.
– Нет-нет-нет! – затараторила маман. – Просто именно в эти выходные (совершенно случайно!)
"Ага, конечно", – мысленно фыркнул я. "Совпадение уровня "я просто проходила мимо роддома".
– …у нас в гостях будет моя давняя институтская подруга.
– И наверное не одна? – усмехнулся я.
– Ты угадал! – счастливо продолжила она. – Со своими дочерями!
Мне труба, подумал я. Одна дочь – ещё куда ни шло, но несколько? Это же как стая голодных стервятников накинутся!
– Да ты что?! – самым неискренним удивлением воскликнул я. – Как неожиданно!
– А они такие чудесные! – восторженно продолжила она. – Представляешь, три сестры, три красавицы: Даша, Маша…
– …и Глаша? – едва сдержал смех я.
– Почему сразу Глаша?! Саша! Александра!
– Александра, Александра… Этот город наш с тобой! – запел я всем известную песню.
– Не паясничай! – нравоучительно проговорила маман. – Ждём тебя в субботу в 18:00.
– Маааам…
– Не "мамкай"! – перебила она. – При твоей-то должности, с твоей-то внешностью… Да ты же мог бы хоть десять девушек на выбор иметь! Тебе уже 22… Я внуков хочу!
А вот и старая пластинка заиграла.
– Мам, ну какие внуки? Мне ведь не 42, а всего 22! Я сам ещё не до конца вырос, какие дети?!
– Ах, вот как?! – голос матери стал ледяным. – Ты что, мне внуков не хочешь подарить?
Тактическая ошибка. Пора переходить в контратаку.
– Хочу, но попозже! А любимая девушка у меня уже есть! – тут я непроизвольно вспомнил "мелкую заразу". Ну а что?
Девушка – стремная немного, но девушка.
Брейк-данс – у всех есть свои изюминки.
Нос мне разбила – значит, можно на чувстве вины сыграть.
Идеальный кандидат в невесты? Ответ очевиден!
– О-о-о! – шокированный голос маман. – А кто она? Как зовут? Где учится?
Мозг лихорадочно заработал.
– Эээ… Ульяна Петрова. Брейк-дансом занимается. Учится в спортивном училище, – выдал я краткий отчёт.
– Брейк-дансом?! Учится в спортивном училище?! – мама слегка охладела. – Ну… ладно. Главное, чтобы девушка хорошая была.
– Очень хорошая! – уверенно заявил я. – И мне очень нравится.
Пауза.
– Значит, привози свою "очень хорошую" девушку в эту субботу. Будем знакомиться.
Мозг начал лихорадочно соображать:
Где мне за три дня найти эту Ульяну?
Как уговорить её пойти на ужин к моей маме?
Что делать, если она снова начнёт бить меня по рёбрам?"
– Я подумаю.
– …ЧТО?!
– Ничего, мам, шучу.
– Если не привезешь – будешь ужинать с Дашей, Машей и Глашей… тьфу, Сашей. – голос матушки зазвенел сталью. – С каждой. В отдельности.
Затем тон внезапно смягчился до медового:
– До субботы, дорогой. Береги себя.
– И ты себя береги!
Тяжелые мысли, как назойливые мухи, кружили в моей голове всю неделю. Каждый день начинался с одного и того же – я просыпался, смотрел в зеркало на свой почти заживший нос и снова прокручивал в голове тот злополучный день.
"Как же так вышло?" – этот вопрос преследовал меня даже во сне.
Работа не спасала – в военной прокуратуре дел было по горло, но даже строгий график и куча бумаг не могли полностью отвлечь меня от навязчивых размышлений.
К счастью, Вика оказалась не только веселой, но и по-настоящему чуткой девушкой. Пару раз за эту непростую неделю она спасала меня от мрачных мыслей, приглашая на свои фирменные "кино-вечера".
– Ну что, сегодня смотрим боевик или комедию? – подмигивала она, открывая дверь в своем коротком халатике.
– А можно документальный? – ехидно уточнял я. – Про выживание в экстремальных условиях.
– О, у меня как раз есть кое-что похожее, – смеялась она, заталкивая меня в спальню.
После таких вечеров напряжение хоть ненадолго, но отпускало.
А вот мой верный "боевой конь" – пес Пацан – жил своей обычной жизнью, совершенно не заморачиваясь ни моими переживаниями, ни моей репутацией.
Каждое утро начиналось с его нетерпеливого поскуливания у кровати:
«Ну че, хозяин, гулять будем или как?» – словно говорили его преданные глаза.
Я ворчал, натягивал спортивные штаны и шел с ним на площадку, где он, как заправский атлет, носился между турниками, закапывал мячи в кустах и с важным видом обнюхивал каждую новую собаку в округе.
– Ну что, сегодня тоже будешь показывать мастер-класс по вису на перекладине? – подтрунивал я, наблюдая, как он лихо запрыгивает на лавку.
Пацан в ответ лишь вилял хвостом, явно гордясь своими достижениями.
Но как бы я ни отвлекался, мысль о предстоящей встрече с матерью и "невестой" Ульяной не давала покоя.
– Ну и как ты собираешься ее искать? – спрашивал я себя, глядя в потолок перед сном.
– Может, просто прийти в то училище и ждать? – размышлял вслух, на что Пацан только зевал, явно не разделяя моих тревог.
– Или написать объявление: "Разыскивается девушка, сломавшая мне нос. Вознаграждение – знакомство с моей мамой"?
В глубине души я понимал – так просто от мамы не отмахнешься. Ну что, Ульяна Петрова. Четвёртая встреча у нас не за горами. Пора тебе ответить за мои рёбра. Ну и за нос. "Девочку"… так уж и быть, прощу.
Глава 8
Фасфудный договор
Тимур
Раздобыть телефон Ульяны Петровой оказалось проще, чем я думал.
Я нашел того самого декана, который представлял меня и военкоматовских перед студентами. Мужик оказался сговорчивым – особенно после того, как в его папку с документами случайно затесалась рублёвая купюра.
– Хочу извиниться перед студенткой Петровой за ту неловкость, – бодро соврал я.
Декан хитро прищурился, но номер (и даже адрес!) мне выдали. Удовольствие получили оба: он – бумажку, я – скорость исполнения своего желания. Бюрократия, спасибо за гибкость!
На карте адрес выглядел как типичная московская окраина – не трущобы, но и не элитка. Вот где вылупляются Ульяны Петровы, подумал я.
Добирался из центра минут 40. Моя «Девочка» припарковалась у ничем не примечательной пятиэтажки. Двор чистый, машин немного, деревья ветвистые, коты спокойные. Решил подождать у подъезда. Интуиция (да-да, она у меня иногда срабатывает) подсказывала, что девчонка скоро появится.
Ждал около часа.
И вот – ОНА.
На скейте, в серой толстовке, спортивных штанах и кепке, с рюкзаком набекрень. Моя будущая девушка (которая, конечно, еще не знает о своем внезапном счастье) катила ко мне, даже не подозревая, что сейчас её жизнь изменится.
Когда девушка поравнялась с моей машиной, я плавно открыл дверь и вышел, перекрывая ей путь к подъезду.
– Ульяна… – произнес я максимально нейтрально.
Она резко остановилась, будто наткнулась на невидимую стену. Её глаза округлились до размера пятирублевых монет.
– Ты что тут делаешь?! – выпалила она, сжимая рюкзак так, будто собиралась швырнуть его мне в голову.
Я постарался изобразить на лице самое невинное выражение, какое только мог:
– Привет! Я тут подумал… Может, познакомимся нормально? Без драк и оскорблений?
Ульяна медленно подняла бровь. Взгляд её ясно говорил: «Ты вообще в своём уме?»
– Зачем мне это? – фыркнула она, явно не впечатлённая моим обаянием.
– Ну как зачем? Ты мне дважды увечья нанесла, – парировал я. – Неужели совесть не мучает?
– Не особо, – невозмутимо ответила эта зараза.
– Чуть рёбра мне не сломала – воскликнул – Я, между прочим, страдал! А что с носом сделала? У меня, между прочим, личная жизнь под откос пошла (ну почти – это я, конечно же не стал говорить)!
– Ну и что ты хочешь? – скрестила руки на груди Ульяна.
– Для начала услышать простое человеческое «извини».
– Ну извини, – съязвила она и уже потянулась к дверной ручке.
– И это всё?! – возмутился я.
– А что ещё? Если денег хочешь, то у тебя этот номер не пройдёт. Сначала докажи, что эти увечья, вообще, были, потом докажи, что это я их причинила, – завелась она.
Я закатил глаза:
– Да ничего я доказывать не буду. Я вообще с девчонками не связываюсь.
– А что тогда? – настороженно спросила Ульяна.
– У меня к тебе просьба есть.
Она открыла было рот – видимо, чтобы меня послать куда подальше, но я поспешно добавил:
– Небольшая и взаимовыгодная!
– Просьба? И какая же? – язвительно протянула она, но на лице появилась явная заинтересованность.
– Ну не здесь же объяснять. Пойдём, я тебя «вкусняшкой» угощу, заодно и поговорим.
Ульяна сузила глаза:
– Приставать будешь?
– К тебе? – я не сдержал смеха, но, увидев её мрачное лицо, поспешил добавить: – Нет.
– Почему же? – фыркнула она.
– Скажем так, ты не в моём вкусе. Совсем не в моём.
– Ты тоже не герой моего романа, – парировала эта зараза.
Мы устроились в забегаловке быстрого питания – в одном из тех мест, где черную жидкость в пластиковых стаканчиках гордо называют «эспрессо». Я, опасаясь за свое пищеварение, заказал гранатовый фреш, а Ульяна…
Ох уж эта мелкая бестия! Развела меня на первое, второе, компот и десерт. Видимо, решила компенсировать моральный ущерб через мой кошелек.
Когда Ульяна расставляла свои яства на столе, ее лицо буквально светилось от счастья. Зеленые глаза – точь-в-точь как у кота, нашедшего валерьяну— горели хищным блеском.
– Ты что, неделю не ела? – не удержался я, наблюдая, как она набрасывается на суп.
– С утра только йогурт, – буркнула она, не отрываясь от тарелки.
Я тем временем разглядывал свою «будущую девушку». Невысокая, худенькая, с явным отсутствием гендерных отличий. Либо там у нее еще не созрело, либо девчонке просто не повезло с генами. Темные волосы каре едва доставали до ушей, а длинная челка постоянно норовила закрыть правый глаз. Впрочем, когда она его приподнимала, взгляд был таким острым, что, кажется, мог резать стекло. Смотреть зараза умела – как будто аппарат МРТ.
Когда Ульяна добралась до десерта (уничтожив по пути все, что было на столе), я решил перейти к делу.
– Ну что, Ульяна Петрова, – начал я, – теперь, когда ты съела половину моего месячного бюджета, можно поговорить?
Она подняла на меня взгляд (наконец-то оторвалась от еды!) и усмехнулась:
– Говори. Я сейчас сытая и добрая. Хотя… – ее глаза сузились, – ты не находишь, что мы в неравных условиях? Ты обо мне знаешь кучу всего, а я про тебя только то, что ребра у тебя крепкие, а реакция… хм… оставляет желать лучшего.
– Тимур, – представился я. – 22 года, холост, обаятелен и горяч….
– Ну и что нужно такому обаятельному и горячему дяденьке от меня?
Я глубоко вздохнул:
– Мне нужно, чтобы ты… стала моей девушкой.
Ульяна закашлялась, подавившись чаем, и выплюнула половину обратно в чашку. Ну и манеры!
– Фиктивно! – поспешно добавил я. – понимаешь Ульяна, моя горячо любимая матушка при всех своих положительных качествах обладает одним ну очень уж отрицательным. Она очень хочет меня женить, а потом хочет еще и внуков. А я такую многозадачность в данный конкретный период времени не осилю. Я существо полигамное и остановится на ком-то одном для меня задача непосильная. Будешь появляться со мной на семейных мероприятиях – милая, скромная, с глазами ангела. Я буду смотреть на тебя томно, ты на меня – нежно. Ну там, за ручки подержимся, может, даже…
– Даже что?! – резанули меня зеленые глаза.
– Ой, да ладно! Только за ручки подержимся, ну еще максимум поглажу тебя по руке, плечу, спине! За каждое такое мероприятие – пять тысячи рублей.
– А почему не десять? – тут же заартачилась она.
Я скривился:
– Потому что я не сын олигарха! Хотя и кручусь в тех же кругах, но в карманах у меня не богатства родителей, а оклад по должности помощника военного прокурора.
– Так взятки бери!
– Да я бы с радостью, но не дают, – притворно вздохнул я.
Ульяна задумалась, облизывая ложку от десерта.
– И сколько таких… мероприятий?
– Ну, несколько раз в месяц.
– Согласна! – неожиданно выпалила она.
Я даже подпрыгнул от неожиданности.
– А где же «я подумаю»? – подколол я.
– А чего тут думать? Ходи себе, рябчиков с ананасами уплетай, глазами хлопай, а денежки будут капать. Мне чтобы такую сумму брейком заработать, нужно попотеть, а тут одно удовольствие, а не работа. Кроме этого, есть у меня одна мечта, – загадочно ответила Ульяна.
– И какая же?
– Не скажу. А то не сбудется.
– Ну тогда… по рукам?
– По рукам, – она крепко сжала мою ладонь. – Но чур без сюсюканий! И если сунешься с поцелуями – получишь хуком справа. У меня он, кстати, отлично поставлен.
Моя рука тут же дернулась к носу. Вот ведь зараза!
Я представил реакцию родителей при появлении Ульяны у них в особняке и про себя заливисто заржал. Отец – кремень, выдержит удар, а вот маменька будет в шоке, когда увидит мою «тихую скромницу».
Глава 9
Неожиданная встреча
Тимур
Договор был подписан, а значит – священный долг каждого уважающего себя мужчины требовал отметить это событие должным образом. Я выбрал "Бункер" – один из пафосных клубов в центре Москвы.
С составом компании, правда, вышла незадача:
Бодя – на сутках ("армия, брат, никуда не деться"). Марк традиционно слился – у него с Яной какие-то пятничные планы. Но верный Санек не подвел:
– Да без проблем, – флегматично ответил он на мое предложение. – Мне как раз нужно срочно прийти в себя после рабочей недели, проведенной рядом с мадам "33 несчастья".
"Мадам 33 несчастья" – так мы между собой называли его новую помощницу, девушку, которая за первую неделю работы успела сломать его психику. А это дело не легкое.
Клуб встретил нас как старых знакомых – густым, сладковато-горьким воздухом, где смешались запахи дорогих духов, мужского пота и дыма кальяна. Бас бил так, что грудная клетка вибрировала в такт, а световые пушки слепили глаза, выхватывая из темноты то чье-то разгоряченное лицо, то обнаженное плечо.
– Офигенная акустика! – заорал я Саньку в ухо, пробираясь сквозь толпу разгоряченных тел.
Тот лишь поднял палец вверх, соглашаясь. Санька всегда отличала эта молчаливая мудрость – он мог выразить целую гамму эмоций одним жестом.
Барная стойка стала нашим спасительным островком среди этого безумного океана.
– Завтра важный выход в свет – надо закрепить успех, – заявил я, изучая меню с ценами, от которых у нормального человека мог случиться инфаркт.
– Поподробнее? – приподнял бровь Санек.
– Давай сначала накатим, а потом я все расскажу.
Бармен, поразительно похожий на молодого Брюса Уиллиса, тут же навострил уши:
– Два сета из трех шотов? – уточнил он с профессиональным безразличием человека, который уже видел все.
– Именно так, друг. И чтоб красиво!
Через минуту перед нами красовался деревянный поднос с разноцветными рюмками – будто радуга, которую можно выпить. Каждый шот был маленьким произведением искусства: