Лепестки. Роман-голограмма

Иллюстрации Яна Борисова

Обложка Надежда Князева

Подготовка к публикации Николай Кочнев

© АнастасИЯ РОСтова, 2019

ISBN 978-5-4496-4350-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие. Синяя птица надежды

Постскриптум для прототипов

Если вас нарисовали, значит, в вас достаточно красоты или её антипода – красоты со знаком минус. Все авторы пишут с натуры, не все в этом признаются. Я говорю: «Да».

Все герои «Лепестков» реальны, все совпадения неслучайны. В том смысле, что я никого не придумала – просто скомпилировала то, что мне предложила жизнь.

Отнеситесь к этой книге как к лотерейному билету, который вам подарили. Возможно, он выигрышный. Всех, кого я могла предупредить о чём-то, я тоже предупредила.

Я сделала с вами то же, что и собой. Мы в одной лодке – и обещаю, что спасены.

Они не

СФЕРА ПЕРВАЯ. ЗАПРЕТ

Got a one way ticket to the blues…

– Ваша карта допуска имеет пометку D. Помните, что это означает, курсант Блайт? – человек в форме с тремя нашивками из четырёх строго посмотрел из-под козырька. Лицо инспектора скрывала тень.

– Конечно. При пометке D серьёзные жизненные выборы могут подлежать контролю. Инструкторы объясняли раньше. Поэтому я здесь, – ответил его двадцатилетний спутник. Цепи с брелоками на форменных штанах юноши звякнули. Это было допустимо, но не поощрялось.

– Вы подали заявление на брак с курсантом Арлин из вашего потока, номер VVDV2126?

– Не знаю, какой у неё номер, но Арлин у нас только одна, – курсант Блайт улыбнулся так, что его двадцать с небольшим лет превратились в семнадцать.

– У меня плохие новости для вас двоих. Это невозможно. Запрет с максимальным расстоянием на приближение, – инспектор говорил своим обычным приказным тоном.

– Какого чёрта?! – вскрикнул курсант в бешенстве, машинально порвав одну из цепочек.

– Курсант Блайт, я не уполномочен отвечать на данный вопрос. Можете не тратить время – вам ничего не скажут. Запрет – это всё, что вам нужно знать. Хотя нет, есть ещё кое-что. В случае нарушения запрета мы вправе принять любые меры. Вплоть до крайних – надеюсь, вы понимаете, о чём я. Речь идёт о сохранении ваших жизней.

– Это временная мера или постоянная? – к молодому человеку с трудом возвращался рассудок.

– Постоянная. Советую оставить пустые надежды и сделать так, чтобы ваши сферы деятельности не пересекались, – инспектор словно продолжал читать инструкцию по технике безопасности.

– Она уже знает? – Блайту хотелось услышать «нет». Это оставляло шансы на разговор с Арлин.

– Её тоже предупредят сегодня, если ещё не успели, – отрезал инспектор.

– У нас есть право увидеться до того, как запрет вступит в силу? – напрямую спросил курсант.

– Увидеться – нет. Но ввиду особых обстоятельств – насколько я помню, вы вместе воспитывались, – вы сможете поговорить, находясь в соседних комнатах. У нас есть специальные помещения с хорошей слышимостью, – инспектор занял позицию щедрого воспитателя.

– При свидетелях? – с отвращением уточнил Блайт.

– Нет, но ваш разговор запишут и приобщат к делу. Не думаю, что у вас будет на него больше пяти минут, – бросил инспектор, кивком указывая Блайту на дверь.

* * *

– Как мы и предупреждали, у вас есть пять минут, и каждое слово вашего разговора будет записано. Не рекомендуем упоминать ничего подозрительного. Обычно D-категория использует это время, чтобы поблагодарить друг друга и попрощаться. Вам с MSFC7817 советую именно так и поступить – это будет разумно, – инспектор кивнула сама себе. Женщину в ней выдавали только аккуратные серьги в форме крестов, не похожих на плюсы.

Девушка, пришедшая с ней, не оставляла надежд на разумное. Длинные, заплетённые в девчоночью косу волосы, были окрашены в сиреневый и прихвачены цветастой лентой. Было ещё одно «но». Вторая половина её головы, на которой предполагалось наличие ещё одной косы, была обрита наголо – похоже, что наскоро и только утром: покрасневшая кожа явно саднила.

– Блайт уже здесь? Мы можем поговорить? – печально, но твёрдо спросила она. Слёзы кончились.

– Курсант Арлин, максимальная слышимость у стены напротив, – сухо ответила инспектор.

Девушка молча подошла к стене и приложила к ней руку и щёку. Тихо произнесла:

– Здравствуй. Они говорят, что всё кончено.

– Здравствуй. На самом деле, всё начато, – через стену просочилась улыбка. Девушка подумала с полсекунды и ответила:

– Тогда я… ненавижу синие розы!!! Ненавижу, понял! – и выбежала из комнаты, оставив даму-инспектора в недоумении.

– Понял, – ответил Блайт из-за стены с некоторым опозданием. – Я дурак, что дарил их тебе! – добавил он как можно громче. Оба инспектора презрительно покривились. Курсант сжал кулаки.

Тишина стояла такая, словно кто-то только что открыл счёт. 1:0 в первом гейме.

Соната и сон

СФЕРА ВТОРАЯ. ДУЭТЫ

Одна была дочь матроса, ремесленника, мастерившая игрушки, другая – живое стихотворение, со всеми чудесами его созвучий и образов…

Мелодия бессмертия стояла на будильнике Певицы уже целый год. Переливчатый рассказ о свободном падении вверх – Арлин гордилась ею. Небрежно нажав большим пальцем ноги кнопку голографического органайзера, она принялась смотреть и слушать свой план на день. Ни единой свободной минуты от подъёма до отбоя, как на войне. «Почему как, все и всегда на войне с энтропией, пока живы!» – хмыкнула она и рывком поднялась с постели. Певица наскоро привела себя в порядок (остальное доделают гримёры) и села изучать новости, когда минута в минуту по органайзеру в дверь позвонили.

– А, Аджой, заходи, доброе утро!

Администратор Аджой в своём неизменном пиджаке и очках в кислотной оправе, кажется, была на ногах часов с пяти, если она вообще спала. Её короткая стрижка при виде утреннего бардака в номере Певицы буквально затряслась от возмущения.

– Арлин, почему до сих пор не в купальнике, у тебя три минуты на сборы! Едем в бассейн, с тебя фото и пара нефальшивых нот на камеру.

– А что, просто поплавать никак нельзя? – Певица знала, что ей ответят, но не могла не поддразнить Аджой, которая ко всему относилась слишком серьёзно.

– Арлин, твои рейтинги на этой неделе упали на 5 процентов, нужна какая-то дрянь, чтобы их поднять. В последний раз бикини-фото были в прошлом месяце, и на них был хороший отклик.

– Ясно, Аджой, мы снова разыгрываем карту не слишком одетой дамы червей? – Арлин стряхнула с головы полотенце и показала Администратору язык.

– Называй это как хочешь, моя забота – твои рейтинги и контракты на выступления. Хочешь быть популярной – шевелись, или иди пой в кабаках! – Аджой осуждающе посмотрела на Певицу.

– Ладно тебе, я просто пытаюсь проснуться. Как там с акустикой в этом бассейне? – поинтересовалась Арлин, уже настроившись на деловой лад.

– Вроде всё отлично, бэк-вокалистки вчера там распевались, получалось красиво. Хочешь видео?

– Нет, я тебе верю. По дороге посмотрю, если останется время. Какой купальник берём? – Арлин вытянула из чемодана с вещами два свёртка.

Вместо ответа Аджой бросила ей узкую полоску ткани. Арлин со вздохом спросила:

– Это так обязательно?

– Рейтинги! Мы отказываем фотографам ню, мы отказываем мужским журналам, мы вообще постоянно отказываем, хотя я тебе уже говорила, за сколько студийных записей мы могли бы рассчитаться вперёд, если бы кое-кто был посговорчивее.

– Я поняла, Аджой. Продавай то, что продаётся. Но учти – мне нужен мой минимум личного пространства, – Певица надела купальник, встала перед Администратором, и та скептически её оглядела.

– Спорт и диета, – вынесла вердикт Аджой. – С завтрашнего дня удвоим нормативы.

Арлин махнула рукой, наскоро натянула поношенный серый спортивный костюм и нацепила тёмные очки. Теперь Аджой по сравнению с ней выглядела попугаем, но это был их сложившийся стиль для выездов без привлечения внимания.

* * *

– Мы скоро будем, звукач готов? А что с «бэками», все на месте? Одна заболела? Которая? Зизи? Чёрт, я вчера говорила ей не лопать текилу со льдом в таких количествах. Пусть приходит в себя, второй раз замечу – вылетит с работы, так и передайте, – дорога никак не влияла на железный тон Аджой.

Певица смотрела в окно. Было ещё темно – солнце в этих широтах вставало поздно. Горели огни реклам, и незнакомый город был пуст (Арлин даже не потрудилась запомнить его название – всё равно напомнят вечером на концерте, а больше его знать незачем: это опять не Дом, Дома у неё нет). Где-то в этих зданиях спят люди, которые помнят наизусть её песни, читают и смотрят её интервью. Люди, которых она не знает и которые знают о ней ровно столько, сколько нужно для рейтингов. Люди, которых Аджой не подпустит слишком близко, но, наверное, это правильно…

* * *

Персонал бассейна встретил их услужливо и восторженно. На входе Арлин подписала несколько маек со своим портретом. Какой-то старенький техник, протягивая ей вещь для автографа, смущённо попросил «Для дочки». Она кивнула и послушно вывела на майке подсказанное имя, пожелав девушке оптимизма. «Ей не помешает, раз она слушает мой нервяк!» – невесело усмехнулась Певица.

Арлин и Аджой уже подходили к голубой чаше бассейна, когда перед ними выросла рельефная фигура высокого мужчины. Его свитер в полоску подозрительно хорошо сливался с интерьером.

– Фу, Астере, когда ты уже перестанешь нас пугать, подкрадываясь, – вместо приветствия поёжилась Певица.

– И тебе доброго утра, Арлин, – невозмутимо ответил высокий. – Ты даже не представляешь, насколько оно на этот раз доброе.

– Расскажешь после бассейна, мы торопимся! – оборвала его Аджой. Она тоже была не мастерица вежливо здороваться – за исключением особых случаев.

– Бассейна не будет, – сказал Астере, спиной прислонившись к стеклянной двери и преградив спутницам дорогу.

– Что на этот раз? Много бактерий, в норматив не укладываемся? – Аджой начинала закипать. – Или кто-то опять срывает бикини-съёмку по личным причинам?

– Там кислота. Я заметил по запаху, вас успел предупредить, а вот Зизи попала в больницу. Опасности нет, лёгкий ожог, но она только попробовала воду одним пальцем. Если бы Певица нырнула, как она обычно делает… – глаза Астере зло сверкнули, и продолжать он не стал.

Арлин замерла. В этом турне ей навязывали дуэт со смертью.

Бродвей

СФЕРА ТРЕТЬЯ. ЛОВУШКА

– В Рейгана же стреляли?

– Не в мою смену.

– Очень вкусный контракт, старина Астер, если согласишься – оба будем в плюсе. Да, я хочу им тебя продать за определённую мзду, у меня свой интерес!

– Зря тратишь время, Ики. Завтра три года, как я не охраняю людей. Мой максимум – грузы на сопровождение. Больше никаких капризных «шишек» в бронированных «членовозах», только товарные накладные и подписи.

– Астер, ну хоть сходи со мной к этим ребятам! Тест на телохранителя у них завальный – никто, кроме тебя, не разберётся! Если сам не пойдёшь к ним работать, хоть подскажешь, где искать нужного человека! Я на мели, а тут за рекомендацию некисло предлагают!

– Ладно, завтра мой выходной, и я на этот день ничего не планировал. Буду.

* * *

На следующий день авантюрист Ики повёл его в парк. На взгляд Астере, они привлекали чересчур много внимания: Ики хохотал над собственными шутками, запрокидывая голову, а его старший товарищ позволял себе лишь сдержанное подобие улыбки. Так себе друзья.

– И тут пришла хозяйка магазина и спрашивает: «Как можно было ПРОСПАТЬ пожар, остолопы?» – бесшабашно травил очередную охранницкую байку Ики.

– А действительно – как? – мрачновато поинтересовался Астере.

– Ну, понимаешь… – Ики собрался было пуститься в объяснения, но его оборвала девушка в жёлтом платье-колокольчике. Она попросила её сголографировать, и Астере кивком отпустил своего спутника.

Он собирался продолжать путь в одиночку. Ики вряд ли вернётся быстро, к девушкам у него слабость. Астере уже почти жалел, что когда-то давно взял Ики в ученики и даже присвоил ему начальный разряд, позволявший парню кое-что зарабатывать. Проспать пожар – ну надо же!

Инстинкты обострились. Астере ощутил невидимый для других сигнал опасности, который превращал его в животное – в этом состоянии он не отвлекался на мысли, просто действовал на автомате, выигрывая свои доли секунды у тех, кто за ним охотился.

Астере мгновенно нашёл в стихийной парковой толпе неслучайные элементы, замаскированные под обычных прохожих. Это тоже были люди, но совсем иного свойства – от них исходил запах недоброго умысла и злой воли, а значит, их надо было остановить. Как? Для начала обезглавить – вычислить вожака и лишить его власти.

Нож был в кармане – маленькое складное лезвие, замаскированное под обычную карту оплаты. Астере разложил его, сделал несколько шагов, притворяясь, что пытается прочитать афишу с более близкого расстояния – и метнул.

Переговорное устройство слетело с головы вожака. Астере машинально повернулся на 180 градусов и сосчитал людей, схватившихся за уши: удар по микрофону на время оглушил их. Пятеро. Распознанный старший, не особенно скрываясь, бросился бежать. Астере кинулся за ним, подхватив по дороге свой нож, и технично сбил противника с ног.

Часто побеждает тот из двоих, кто успеет встать первым. Астере прекрасно помнил об этом и не дал сопернику опомниться. Нож был уже у его горла.

– Что вы задумали? Вызывай своих по резервному каналу и объявляй срыв операции.

Вожак послушался. «Отбой, ребята, меня взяли, не преследовать!» – произнёс он в трубку под пристальным взглядом Астере. Скрутивший его «охранник грузов» продолжал допрос:

– Кто ваш заказчик? Кто объект нападения?

– К заказчику отведу, – Астере удивило такое быстрое согласие. «Ещё одна ловушка!» – сообразил он и ещё надёжнее заблокировал руки пленного. Тот потащил его в кусты. Астере держал пленника мёртвой хваткой и не давал разогнаться, пока они не вышли на поляну.

Там в окружении деревьев стояла передвижная станция видеонаблюдения, как с картинки в учебнике для начинающих. Кто-то открыл дверь наружу бесцеремонным пинком, и на пороге показались две женщины, одну из которых он только что мельком видел на афише.

– Вы прошли тест. Обозначьте ваши требования – и можете приступать прямо завтра, – холодно констатировала коротко стриженная. Вторая, с длинными красными волосами на правой половине головы и налысо обритой левой половиной, мягко оборвала её:

– Погоди, Аджой, так нельзя. Нам понравилось, как выполнено задание, но согласия нам никто ещё не дал. Представьтесь, храбрец, я хочу знать ваше имя, – вкрадчиво попросила она.

– Астере, – он поймал себя на мысли о том, что ему неловко. Этот вид неловкости назывался «женщина», и он его терпеть не мог. Охранять что и кого угодно, но только не эту!

– Начальник службы личной охраны нужен мне, – сказала Певица Арлин (он вспомнил, как её звали).

– Я понял. Вы мне подходите, – мысленно кляня себя, произнёс Астере. Он сам не ожидал, что так легко переступит красную черту толщиной в её волос.

Выход