Игры Королей

Они снова тронулись в путь.

Солнце в Сиде садилось не как в мире людей – оно не угасало в багровых всплесках, а словно растворялось, выцветая. Лиловое небо потемнело до цвета увядшей розы, а затем погрузилось в темноту, пронзенное чужими, слишком крупными звездами. Шепот леса сменился иными звуками – скрипом веток, похожим на скрежет костей, и далекими, леденящими душу воплями, от которых кровь стыла в жилах.

Лирд, наконец, остановился на небольшой поляне, окруженной кольцом бледных, похожих на кость, грибов.

– Здесь остановимся, – коротко бросил он, ложившись на траву. – Дальше идти ночью – верный способ стать украшением для чьей-то коллекции.

Астерия молча опустилась на колени. Усталость была тяжелым свинцом в костях, а страх за Лилиан грыз изнутри, не давая покоя. Я пыталась бороться со сном, сидя у маленького, бездымного огня, который Лирд добыл каким-то непостижимым жестом. Пламя было холодным и зеленоватым, оно не согревало, но, казалось, отгоняло самые смелые тени. Глаза мои слипались, мысли путались. Я видела лицо сестры – то улыбающееся с ярмарки, то застывшее и пустое, как у тех слуг-кукол, о которых говорил Лирд. В конце концов, измождение взяло верх, и она провалилась в тяжелый, беспокойный сон.

Меня разбудили звуки.

Словно кто-то перекатывал огромные булыжники не подалёку. И сопение, влажное и хриплое, будто у гигантской свиньи.

Астерия замерла, не открывая глаз, вслушиваясь. Звуки приближались. Земля подо мной слабо вибрировала. Сердце заколотилось где-то в горле. Я резко села и тут же схватилась за кинжал, который Лирд дал мне днем на всякий случай.

– Лирд, – прошептала я, бросаясь к его неподвижной фигуре у огня. – Проснись.

Он открыл один глаз, совершенно бодрый, будто и не спал.

– не бойся, – его голос был спокоен. – это тролли. Вышли на охоту. Любят по ночам выходить к окраинам леса, чтобы… выловить пару-тройку овец.

– Они… опасны для нас? – спросила Астерия, сжимая рукоятку ножа.

Лирд повернулся на бок, подперев голову рукой, и ухмыльнулся своей вечной ухмылкой.

– Нет. Тролли фейри не едят. А вот людей – Он пожал плечами. – Не знаю. Еще не видел как тролли ели человечину. Может, ты для них как диковинный деликатес, а может, и нет.

В его тоне не было ни капли истинной озабоченности, лишь привычная язвительность. Но для Астерии это не было шуткой. Громкое урчание и топот раздались совсем близко, за стеной деревьев. Я представила себе этих троллей – огромных, тупых и голодных. И представила, что будет, если они решат, что худенькая человеческая девушка – это достойная замена овце.

Я посмотрела на насмешливое лицо Лирда, на его полную уверенность в своей безопасности. Но себя также я не чувствовала.

Не говоря ни слова, я резко развернулась, подбежала к ближайшему дереву с низко растущими, жилистыми ветвями и, пользуясь ловкостью, отточенной в детских лазаниях по крышам, вскарабкалась наверх. Я забралась так высоко, как только смогла, устроилась в развилке двух толстых суков, прижалась спиной к шершавой коре и затаила дыхание.

Снизу донесся тихий смешок.

Всю оставшуюся ночь Астерия не сомкнула глаз. Она сидела на своем дереве, вглядываясь в мрак, откуда доносились тяжелые шаги и хриплое сопение. Нож она не выпускала из рук. Лирд внизу, казалось, снова спокойно уснул.

Когда небо на востоке начало светлеть, окрашиваясь в пепельно-серые тона, звуки наконец стихли. Только тогда Астерия, обессиленная и продрогшая, позволила себе расслабиться. Астерия спустилась с дерева, ее тело затекло и ныло от неудобной позы.

Лирд уже был на ногах. Он сидел на корточках у потухшего огня и что-то жевал, глядя на нее с тем же насмешливым выражением.

– Ну что, принцесса на горошине, хорошо почивала на своих перинах? – поинтересовался он, протягивая мне кусок какого-то темного хлеба и полоску вяленого мяса, которое пахло дымом и чем-то неизвестным.

Астерия молча взяла еду. Гордость боролась в ней с голодом, но голод победил. Я откусила кусок, и хлеб оказался на удивление сытным.

– Они ушли? – спросила я, кивнув в сторону, откуда доносились ночные звуки.

– Тролли? Да. Они не любят свет. Им пора возвращаться в свои пещеры. – Он встал, отряхнул штаны. – А нам пора двигаться. Чем дальше мы углубимся в земли Королевства Теней, тем чаще будут попадаться такие соседи.

Они снова зашагали. Лес постепенно редел, уступая место холмистой местности, покрытой блеклой, серо-лиловой травой. Воздух стал суше, и в нем зазвучал новый звук – отдаленный, но настойчивый гул, словно где-то работали гигантские меха.

– Что это? – спросила Астерия, настораживаясь.

– Столица. Вернее, ее предместья. Кузницы, мастерские, – пояснил Лирд. – Там куют оружие для королевской гвардии и прочие безделушки, которые так любят фейри. – Он бросил на нее колкий взгляд. – Возможно, там же твоя сестра и работает. Дети с их маленькими пальчиками хорошо справляются с тонкой работой. Чисткой украшений, плетением волшебных нитей… пока пальцы не сотрутся в кровь.

Астерия сглотнула, сжимая кулаки. Образ Лилиан, сгорбленной над наковальней или тыкающей своими маленькими, нежными пальчиками в колючую проволоку, заставил ее сердце сжаться.

– Мы сможем сейчас зайти туда ? – спросила я, пытаясь звучать решительно.

Лирд рассмеялся, но на этот раз в его смехе не было веселья.

– О, конечно. Как старые друзья. Меня, возможно, пропустят. А тебя, пахнущую человечиной, страхом и потными джинсами, – схватят, свяжут и либо бросят в яму к другим невыполнившим контракт слугам, либо подарят как диковинку какому-нибудь придворному. Нет, Астерия, мы пойдем другим путем.

Он указал вперед, где среди холмов зиял вход в пещеру, почти скрытый зарослями колючего черного кустарника. Оттуда тянуло сыростью и пахло озоном и камнем.

– Подземные ходы? – уточнила Астерия, чувствуя, как по спине пробегают мурашки.

– Лучше, чем идти по главной улице где мы будем у всех на виду— Он подошел к входу и, обернувшись, протянул ей руку. Его выражение лица стало на удивление серьезным. – С этого момента, Астерия, забудь о своем недоверии ко мне. Впереди – лабиринт. И он… живой. Один неверный шаг, и мы оба останемся здесь навсегда. Доверься моим шагам. И не отпускай мою руку.

Астерия посмотрела на его протянутую ладонь, затем на темный провал пещеры.. Она сделала глубокий вдох, пахнущий пылью и опасностью, и крепко взяла его руку.

– Хорошо, – просто сказала я. – Веди.

Он кивнул, и мы шагнули во тьму.

Ступени под ногами то были твердыми, то проваливались в упругую, резиновую пустоту. Стены дышали, переливаясь перламутровыми отсветами, и на их поверхности проступали и таяли чужие воспоминания. Астерия шла за Лирдом, цепляясь взглядом за его спину, единственную точку опоры в этом безумии.

И вдруг я услышала.

– Асти?

Тонкий, испуганный голосок. Голос Лилиан.

Сердце Астерии замерло, а затем забилось с бешеной силой. Она резко обернулась. В одном из ответвлений коридора, затянутого серебристой дымкой, стояла ее сестра. Та самая, в платьице в клеточку и с голубой ленточкой в волосах. Она плакала, протягивая к ней ручонки.

– Асти, я боюсь! Забери меня отсюда!

Инстинкт кричал в Астерии, требуя броситься вперед, схватить ее, обнять. Ее ноги сами понесли ее в сторону призрака.

Но железная хватка Лирда на ее запястье остановила ее как вкопанную.

– Нет! – его голос прозвучал резко, как удар кнута. – Не смотри. Это ловушка. Лабиринт читает тебя. Он показывает то, что ты больше всего хочешь видеть. Это не она.

– Но она зовет меня! – взвыла Астерия, пытаясь вырваться. Слезы застилали ей глаза. – вдруг это правда она! Я должна…

– Это тень, – прошипел Лирд, поворачивая ее к себе, заставляя смотреть в свои холодные зеленые глаза. – Иди на этот зов, и ты навсегда останешься блуждать здесь, пока не превратишься в такую же тень. Твоя настоящая сестра где-то дальше. Доверься мне сейчас, или все кончено.

Астерия снова посмотрела на Лилиан. И сквозь пелену отчаяния она заметила то, что не разглядела с первого раза: платье было идеально чистым, на нем не было ни пыли, ни следов долгого пути. А в глубине ее мнимых глаз не было ни капли настоящего страха – лишь пустота, притворяющаяся им.

Я сглотнула комок в горле, отвернулась и кивнула Лирду.

Он не отпускал мою руку до самого выхода из лабиринта.

Наш путь завершился перед еще одними вратами – на этот раз ажурными, словно сплетенными из кованого дыма и паутины. За ними слышались звуки – приглушенные шаги и далекая музыка.

– Слушай, – Лирд снова стал серьезен. Он повернул меня к себе. – Ты – моя слуга. Твоя жизнь сейчас зависит от того, насколько убедительно ты опустишь глаза. Не поднимай их. Не смотри ни на кого. И, что бы ты ни увидела боковым зрением, не подавай вида. Ты – вещь. Поняла?

Астерия кивнула, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Она опустила голову, уставившись на причудливый узор пола, выложенного из перламутра и обсидиана.

Лирд толкнул ворота, и мы вошли.

Зал был огромным, бесконечным. Воздух вибрировал от магии, густой и тяжелой, как расплавленный металл. Боковым зрением Астерия видела мелькающие тени в богатых одеждах, слышала щебет и смех, похожий на звон разбитого стекла. Они прошли несколько шагов, как вдруг двое стражей в таких же безликих шлемах преградили им путь.

– Лирд, – один из стражников произнес голосом, похожим на скрежет камня. Его взгляд скользнул по Астерии. – Интересная вещица. Не одолжишь на пару часов? Скучно здесь. Хочется… развлечься. Коридор тут же залился хохотом.

Ярость, горячая и мгновенная, затопила Астерию. Она хотела воткнуть ногти в свои же ладони, но осталась стоять неподвижно играя до последнего. Но вся напряглась, готовая драться за свою жизнь в случае если Лирд вдруг согласится с ними.

Но Лирд лишь рассмеялся – легким, беззаботным смехом, который резанул слух.

– Нет уж, эту я приберег для себя. Она еще новая, не обкатанная. Не хочу, чтобы ее сломали до того, как я наиграюсь.

Стражи замерли на мгновение, затем один из них фыркнул, и они отошли, пропуская их дальше. Лирд грубо толкнул Астерию в спину, заставляя идти.

Они миновали зал и вышли в галерею. Отсюда были видны другие помещения: гигантская кухня, где на огне, казалось, из самих теней, жарилось нечто неопознанное; бесконечные библиотеки с полками, уходящими ввысь, на которых стояли книги, переплетенные в живую, шевелящуюся кожу.

И тут Астерия увидела их. Слуг.

Они двигались по своим делам – несли подносы, подметали пол, поправляли гобелены. Это были люди. Мужчины, женщины, даже дети. Но они были пусты. Их движения были плавными, точными и безжизненными, как у марионеток. Их глаза были открыты, но взгляд был стеклянным, застывшим, лишенным какой-либо мысли или эмоции. Они не разговаривали, не улыбались, не выражали усталости.. Один мальчик, лет десяти, бесконечно тер одно и то же место на уже сияющем полу. Его пальцы были стерты в кровь, но выражение лица оставалось абсолютно безмятежным.

Ледяная дрожь пробежала по телу Астерии. Вот оно. Участь, которая ждала Лилиан. Стать такой же пустой, немой куклой. Работать до тех пор, пока тело не превратится в пыль.

Лирд резко свернул в один из бесчисленных боковых коридоров, втолкнул Астерию в небольшую, слабо освещенную комнату с красивой, но простой мебелью и захлопнул дверь. Воздух пах пылью и сушеными травами.

– Дальше вот так, в твоем аромате немытого человека и ярмарочной пыли, мы не пройдем, – отрезал он, окидывая ее критическим взглядом. – Здесь можешь принять ванную. Воду они проводят из подземных ключей, она чистая. – Он указал на небольшую дверь за которой вероятно находилась купальня— Я вернусь. Не открывай никому.

Прежде чем я успела что-то сказать, он вышел, оставив меня одну. Астерия осмотрев комнату, сдвинула тумбу приставив к двери. Хоть и сомневаясь что она чем то поможет если кто-то захочет зайти.

Горячая вода обожгла кожу, смывая пот, грязь и следы слез. Я терла кожу, пока та не покраснела, пытаясь смыть всю грязь вместе с эмоциями.

Когда я, закутавшись в грубое, но чистое полотенце, вышла из ниши, Лирд уже ждал меня. На узкой кровати лежало платье. Не одежда служанки, а настоящее творение – из ткани цвета глубокого полуночного неба, усыпанное мельчайшими серебряными блестками, словно звездной пылью. Оно было простого кроя, без лишних рюшей, но сшито с такой искусностью, что ткань струилась, как живая.

– Надень, – коротко приказал Лирд.

Астерия нахмурилась.

– Зачем это? Я явно так не буду похожа на служанку.

– Ты будешь похожа на мою игрушку, – он немного замялся. – А я не таскаю за собой оборванцев. Сегодня великий пир и некоторые фейри берут с собой слуг которые хорошо поработали на них .

Я сжала зубы, но надела платье. К моему удивлению, оно сидело на моей худощавой фигуре идеально, мягко облегая покатые плечи и узкую талию, скрывая излишнюю худобу и придавая моему силуэту внезапную, хрупкую грацию. Ткань была прохладной и невесомой.

– Волосы, – Лирд подошел ко мне с гребнем. Я отшатнулась, но он схватил меня за подбородок. – Сиди смирно. Ты должна выглядеть так, будто тобой занимались.

Он расплел мою густую каштановую косу и быстрыми, умелыми движениями уложил волосы в сложную, но элегантную прическу, заплетая часть прядей и оставляя другие мягко обрамлять лицо. Я смотрела на свое отражение в полированной поверхности металлического кувшина и не узнавала себя. Это была не я. А другая, прекрасная девушка. Я особо не отличалась красивой внешностью, но наряд и прическа явно сделали свое дело. От этого было до тошноты неловко.

– Готово, – констатировал Лирд, окидывая меня взглядом, полным удовлетворения или даже восхищения – Теперь ты выглядишь даже лучше некоторых фейри. Осталось только сделать вот что. – Он поднес к моим губам крошечную серебряную ягоду. – Разжуй. Не глотай.

Конечно же ей не хотелось жевать неизвестную ягоду, но пора уже начать доверять Лирду.

Во рту у нее разлился горьковато-сладкий вкус, и почти сразу же язык онемел, став тяжелым и непослушным.

– На всякий случай, это от чар фейри – пояснил он. – Пойдем. Пир в самом разгаре. Именно там мы и найдем твою сестру. Большинство слуг будет на нём.

Он снова взял меня за руку, но на этот раз его прикосновение было не железной хваткой, а легким, формальным жестом, каким ведут даму под руку.

Мы вышли в коридор и направились туда, откуда доносились звуки музыки, смеха и звон бокалов. Чем ближе мы подходили, тем сильнее сжималось сердце Астерии.

Широкие врата распахнулись, и их встретила оглушительная волна звуков и запахов. Зал был таким огромным, что его противоположный конец тонул в дымке. Сводчатый потолок, словно живой, был усыпан светлячками, мерцающими в такт причудливой музыке, что лилась из ниоткуда – мелодия из шепота ветра и звона хрусталя.

Астерия замерла на пороге, ослепленная зрелищем. Длинные столы из черного дерева, ломились от яств. На огромных блюдах дымилась жареная телятина, покрытая золотистой корочкой и травами с серебряными листьями. Между ними стояли вазы с фруктами невиданных форм и цветов – ягоды, светящиеся изнутри нежным розовым светом, груши с прозрачной, как стекло, кожурой, сквозь которую было видно их сочную мякоть. В хрустальных кубках плескалось вино, переливающееся всеми оттенками заката – от кроваво-красного до глубокого фиолетового. Воздух был густым и пряным, пах медом, жареным мясом и чем-то неуловимо волшебным, одурманивающим.

Но пиршество было лишь фоном для настоящего зрелища – фейри.

Они заполняли зал, двигаясь с невозмутимой, хищной грацией. Девушки были столь прекрасны, что больно было смотреть. Их кожа отливала перламутром, бледным серебром или нежным голубым, как зимний лед. Волосы струились водопадами цвета, изумрудной зелени или червонного золота. Черты лиц были безупречны, словно выточены рукой гениального скульптора, а из-под изящных причесок выбивались длинные, заостренные уши. Их наряды из струящихся тканей и живых цветов казались частью их самих.

Их спутники были не менее ослепительны – высокие, статные, с глазами, горящими, как звезды, и улыбками, в которых читалась опасность и скука вечных существ.

Они все – каждое движение, каждый взгляд – были воплощением совершенства, против которого ее собственный, человеческий облик казался жалкой, грубой подделкой. Она, в своем прекрасном платье, чувствовала себя неуклюжим пастушком, забредшим на бал богов.

И их взгляды падали на нее.

Поначалу мельком, с легким любопытством. Затем дольше, пристальнее. Мужчины-фейри провожали ее глазами, но в их взорах не было ни капли восхищения или интереса, которые она иногда, к своему стыду, ловила на ярмарке у парней из своей деревни. Нет. Это был взгляд коллекционера, увидевшего диковинный экспонат. Взгляд, полный холодного любопытства и собственничества. Она была для них игрушкой. Новенькой, нарядной, но всего лишь игрушкой. Не существом, а вещью, которая может позабавить – пока не наскучит.

Один из них, с волосами цвета воронова крыла и глазами, как жидкое золото, наклонился к своему соседу и что-то шепнул, не отрывая взгляда от Астерии. Его губы растянулись в улыбке, от которой по коже побежали мурашки.

Астерия невольно прижалась к Лирду, чувствуя, как по спине ползет ледяной холод. Ее пальцы сжали складки его рукава. Он же, напротив, казался совершенно расслабленным. Он кивнул тому фейри с легкой, ничего не значащей улыбкой и повел Астерию дальше в зал, будто не замечая устремленных на нее взглядов.

Постепенно в глубине зала показался возвышающийся тронный помост. Он был вырезан из цельного куска оникса, поглощавшего свет, и лишь слабое мерцание, исходило от самого камня

На троне восседал король.

Он выглядел… старым. Бесконечно, непостижимо старым. Его лицо, обрамленное серебряными волосами, казалось высеченным из слоновой кости временем и безразличием. Глаза, цвета тлеющих углей, медленно скользили по залу, видя каждого. На его пальцах не было массивных перстней – лишь тонкие, почти невидимые из того же оникса. От него веяло такой немыслимой древностью и холодной, безличной силой, что Астерия почувствовала, как ее собственное существование меркнет до величины пылинки.

– Ему несколько тысяч лет, – тихо, едва шевеля губами, прошептал Лирд у нее за спиной. – Элиан. Король Теней. Не смотри ему в глаза.

А рядом… – его взгляд скользнул по сидящей рядом с королем женщине, – ее величество Королева Моргана.

Астерия невольно залюбовалась. Королева была ослепительна. Ее черные волосы, словно отлитые из полированного обсидиана, были уложены в сложную корону из кос и шпилек, усыпанных крошечными бриллиантами, мерцавшими, как иней. Ее лицо с безупречными чертами и темными, пронзительными глазами было бесстрастно, но в самой этой бесстрастности читалась бездна власти и уверенности.

Рядом с ним, на тронах поменьше, сидели двое сыновей. И Лирд, следуя ее взгляду, так же тихо представил их.

Дэмиан. Он сидел прямо, его осанка излучала власть и уверенность. Каштановые волосы были аккуратно откинуты назад, открывая высокий лоб и суровые, но правильные черты лица. Его глаза, цвета темного янтаря, были спокойны и внимательны.

И второй сын выглядел лет двадцати, Волосы цвета воронова крыла оттеняли молочно-белую, почти фарфоровую кожу. Его черты были резкими, аристократичными, а глаза – темными, как беззвездная ночь, и столь же бездонными. Он не улыбался, лишь холодно и оценивающе наблюдал за происходящим, длинные пальцы медленно вращали хрустальный бокал с вином. – Киприан. Не связывайся с ним. Не в коем случае не привлекай внимание и не смотри прямо в глаза. Если он тебя заметит это будет конец.

Я невольно залюбовалась им, и отчего-то в моем животе появился жар. Мне не понравилось как мое тело отреагировало на него и я отвела взгляд.

Вероятно именно он унаследует трон, самый старший наследник.

Словно прочитав мои мысли, Лирд добавил

–Трон займет Дэмиан а не Киприан. Потому что Киприан не чистокровный наследник. Его мать королева Моргана , а вот отец обычный полководец который умер давным давно. – Трон унаследует конечно же Дэмиан, в нем течет кровь короля Элиана.

Я только сейчас заметила что Киприан был копией матери, такая же холодная и острая красота. И совсем не похож на короля Элиана.

– Где искать сестру ? – прошептала Астерия, едва шевеля онемевшими губами, ее взгляд метался по залу, выискивая среди сверкающей толпы единственное дорогое лицо. – Лирд, она должна быть здесь!

– она явно где-то в этом дворце. Возможно в северной библиотеке или прямо здесь в этом зале.

Он мягко высвободил ее руку и растворился в толпе, направляясь за напитками. В этот момент музыка сменилась – зазвучала новая мелодия, струнная и гипнотическая, и пары фейри устремились в центр зала, начав танец, полный неземной грации. Астерия осталась одна, прижавшись к колонне, чувствуя себя абсолютно чужой и беззащитной в этом море красоты и безразличия.

И тут мой взгляд упал на небольшую фигурку в простом платье служанки, которая, сгорбившись, несла тяжелый серебряный поднос с фруктами. Сердце Астерии замерло, а затем заколотилось с бешеной силой. Это была Лилиан. Ее лицо было бледным и сосредоточенным, маленькие руки с трудом удерживали ношу.

Все предостережения Лирда, вся осторожность мгновенно испарились. Мне было плевать что я делаю, я должна забрать отсюда сестру. Не думая о последствиях, я рванулась вперед, пробираясь к ней сквозь толпу сверкающих фейри.

– Лилли! – прошептала я, подбегая к ней.

Сестра вздрогнула, ее стеклянный взгляд дрогнул, и в нем на мгновение мелькнуло узнавание и страх. Её поднос со звоном упал на пол и разлетевшиеся фрукты попали прямо на короля. В этот момент Астерия почувствовала на себе десятки любопытных и осуждающих взглядов.

В зале наступила тишина, а затем раздались возмущенные возгласы.

Все произошло мгновенно. Двое стражей в безликих шлемах с грохотом бросились к ним, их доспехи лязгнули. Железные руки уже тянулись, чтобы схватить их обеих.

Именно в этот миг отчаяния, оглядываясь в поисках любого средства защиты, мой взгляд упал на него. На древний меч в роскошных ножнах, лежащий на мраморном постаменте между тронами. Он выглядел как реликвия, музейный экспонат. – Надеюсь он хотя бы настоящий. Подумала я про себя.

Не раздумывая, Астерия подбежала к нему и, схватившись за рукоять, изо всех сил рванула на себя. Она ожидала, что меч будет тяжелым, прикованным, но…

Меч вышел из ножен с тихим, мелодичным звоном. Он был на удивление легким и идеально лежал в ее руке, будто был создан для нее.

В зале воцарилась мертвая тишина. Музыка оборвалась на полустакорде. Все взгляды, полные шока и недоверия, были прикованы к ней. А затем зал взорвался шепотом, похожим на шипение змей.

И тут произошло нечто неожиданное. Королева Моргана, до сих пор неподвижная и величественная, резко встала. Ее прекрасное лицо исказила гримаса чистой, безудержной ярости. Она повернулась к Королю.

– Опять?! – ее голос, обычно мелодичный, прорезал тишину, как нож. – Опять отпрыски твоих… смертных шлюх?! Я же избавилась от всех твоих нагуляных детей?! – Она с силой оттолкнула низкий столик с яствами, который с грохотом опрокинулся. – Я не буду терпеть этого унижения!

С этим она, гордо вскинув голову, стремительно покинула зал, ее черные шелковые одежды развевались, как крылья разгневанной вороны.

Король Элиан не двинулся с места. Он смотрел на Астерию, и в его глазах, казалось, плескалась не то ярость, не то… любопытство. Он махнул рукой и стража, успевшая сделать несколько шагов в ее сторону, замерла.

Затем он снова посмотрел на Астерию, все еще сжимающую меч в дрожащих руках.

– этот меч – «Меч Предназначения»… Он подчиняется только той крови, что течет в жилах моего рода. Только тот, в ком есть королевская кровь Теней, может извлечь его. – Он сделал паузу, давая словам проникнуть в ее сознание. – Ты – моя дочь.

Астерия застыла с открытым ртом. Затем истерический смешок вырвался из ее груди.

– Это бред! – выкрикнула она. – Моя мать… она никогда бы не… не изменила отцу!

Король Элиан усмехнулся, и в этой усмешке была вся холодная, безжалостная логика его народа.

– Милое дитя, – произнес он мягко. – Если я, Король фейри, захочу смертную, то то, как она поступила бы, не имеет ни малейшего значения. Имеет значение лишь то, чего я захочу. А я, как видишь, очень редко отказываю себе в желаниях.