Игры Королей

Астерия стояла, все еще сжимая рукоять меча, ее разум отказывался воспринимать эту правду. Весь зал смотрел на меня, но я чувствовала лишь один взгляд – тот, что прожигал меня насквозь, холодный и отточенный, как лезвие.

Медленно, против воли, мой взгляд поднялся и встретился с глазами Киприана.

Он не двигался, сидя на своем троне, но казалось, вся тьма зала сконцентрировалась в его фигуре. Его темные, как бездонные колодцы, глаза были прикованы ко мне. Это был взгляд чистой, немой, леденящей душу ненависти.

Внезапно в моей памяти всплыли слова Лирда, сказанные с обычной его язвительностью, но теперь обретшие зловещий смысл: Киприан? Он ненавидит брата. Он старше Дэмиана на 2 года, сильнее, умнее. Но трон никогда не будет его. Просто потому, что Дэмиан крови короля, а он нет. И несправедливость жжет его изнутри».

И теперь она, Астерия, простая смертная, оказалась не просто незаконнорожденной дочерью короля. Она стала новой, несправедливостью. Еще одним камнем на его пути. Еще одним доказательством того, что кровь и происхождение значат все, а воля и сила – ничто.

В его взгляде она читала не просто гнев. Она видела смертельную угрозу. Если она и вправду дочь Элиана, она была лишней фигурой, внезапно появившимся на игровом поле, и он уже вычислял, как лучше всего эту фигуру уничтожить.

Астерия перевела взгляд с ледяного лица Киприана на Короля. Она выпрямилась, все еще сжимая рукоять меча.

Мой голос, дрожащий от нахлынувших эмоций, прозвучал громко и четко. – Я пришла спасти свою сестру, которую ваш приспешник, украл из нашего мира, обманом заманив ребенка! И сейчас я заберу ее и уйду отсюда. Нам нечего здесь делать.

Король Элиан не выглядел ни разгневанным, ни оскорбленным. Он смотрел на меня с тем же отстраненным любопытством, с каким ученый рассматривает редкий экспонат.

Он сделал легкий жест рукой. – Нам есть что обсудить. Стража, отведи мою… Дочь и ее спутницу в северные покои. Я присоединюсь к ним, когда освобожусь.

Это был приказ. Стража, теперь уже без тени агрессии, но с непоколебимой твердостью, окружила Астерию и Лилиан. Понимая бесполезность сопротивления, Астерия с грохотом воткнула меч обратно в ножны и, крепко сжав руку сестры, позволила себя вести.

Их привели в огромные, роскошные покои. Воздух здесь был прохладным и пахнущим свежими цветами. Шелковые драпировки, мягкие ковры, огромная кровать с балдахином – все кричало о богатстве и комфорте, который был такой же ловушкой, как и холодная камера. Как только дверь закрылась, Астерия опустилась на колени перед Лилиан.