Вайолет
"Он проводит своим языком по моим влажным от его ласк складкам. Касается клитора. Мое тело пронзает дрожь. Дыхание сбивается. Перед глазами пелена. Настойчивее, сильнее, язык рисует огненный круг у самого входа. Я задыхаюсь от этого сладостного мучения, молю о пощаде, но в то же время жажду его каждой клеточкой тела… Хочу, чтобы он…"
– Вайолет! Ты вообще меня слышишь? – завизжала над ухом графиня Миврета Тоун.
– Что ты читаешь? Ну-ка, дай! – она вырвала книгу из моих рук, и я не посмела воспротивиться. Увы, она – моя госпожа, та, кому я служу, кого вынуждена сопровождать во дворец на этот нелепый, но столь значимый для королевства отбор невест для принца.
Скука… безысходная, давящая скука.
Сейчас сюда слетятся великосветские клуши со всех уголков страны и начнут драку за сердце нашего красавчика Тристана – старшего принца, наследника трона. Драку не на жизнь, а на смерть, с вырванными клочьями волос и сломанными крыльями надежд.
О, если бы мне хоть толику их целеустремленности… Может, я бы давно уже вырвалась из этой паутины рабской зависимости.
– Гадость! Как ты можешь это читать? – графиня брезгливо отбросила от себя книгу, чьи страницы дышали романтическими грезами и бурной страстью, и бросила на меня взгляд, полный презрения.
– На твоем месте, Миврета, я бы получше изучила такую литературу, одной красотой принца не удержишь!
– Не смей со мной фамильярничать! – истерично закричала она. – То, что ты в прошлом герцогиня, не дает тебе права тыкать мне! Твой род пал, был стерт в порошок. Лишь благодаря нашей семье ты до сих пор на свободе, а не гниешь в темнице. Сейчас и до конца дней своих ты – служанка! Заруби это себе на носу!
– Да-да! – покорно кивнула я, поднимая с пола книгу.
– Сегодня вечером бал и знакомство с принцем. Приготовь мне ванну, я должна благоухать… благоухать победой, затмить всех!
"Благоухать… смердеть… Какая, к черту, разница?" – пронеслось у меня в голове. Этот отбор для принца, для будущего правителя, побил все мыслимые рекорды абсурда. Кандидаток на роль будущей королевы – не счесть. И пусть Миврета красива, я уверена, что в числе этих четырех сотен найдется немало тех, кто ей ничуть не уступает.
Вслух же, конечно, я ничего не сказала. Послушно направилась наполнять ей ванну с душистыми маслами.
"Это займет не меньше часа," – решила я и, оставив графиню киснуть в воде, тихонько вышла из гостевой спальни, чтобы хоть немного размяться. Дворец был необъятен, огромен и утопал в роскоши, которая била в глаза, словно плевок в лицо. Коридоры дышали историей, каждый камень помнил поступь королей и змеиный шепот интриг. Я брела словно тень, потерянная в этом лабиринте великолепия.
Мы находились на женской половине, где с легкостью разместились все претендентки на сердце принца. Я даже думать не хочу, сколько здесь помещений, комнат, залов и тайных ходов… Сколько надежд умрет здесь, сколько сердец будет разбито.
Подумать только… Когда-то я мечтала попасть сюда.
Когда-то…
Как причудлива и жестока бывает судьба! Кажется, лишь вчера я просыпалась в шелковых простынях, лениво внимая щебету прислуги, одеваясь в дорогие наряды, прожигая дни в тоскливой неге младшей дочери герцога Слартена. А затем, словно гром среди ясного неба, воля отца – и я насильно выдана замуж за графа Тоуна, мерзкого человека, приходившегося дядей Миврете.
Муж оказался мерзким типом, почти вдвое старше меня. Носат, лысоват, низок ростом. Из духовной пищи предпочитал только музыку, и то, когда кто-то ему наигрывал на рояле, пока он закидывал в себя одну рюмку за другой.
Первую брачную ночь он проспал, чем несказанно меня обрадовал, но во вторую он явил себя во всей своей отвратительной красе. Я помню леденяший ужас, сковавший меня, когда он, пьяный и похотливый, набросился на меня в нашей роскошной, но ставшей вдруг тюремной спальне.
В постели он был жесток и быстр, не заботясь обо мне. Он плевал себе в ладонь, водил по моим половым губам и засаживал свой стручок по самые яйца. До сих пор тошнит от воспоминаний о нем. И стоило мне хоть немного воспротивиться исполнению супружеского долга, как я была избита его тяжёлой рукой.
У меня не было ни права голоса, ни выбора, потому что отец буквально продал меня низшему по титулу, но более богатому графу.
Единственное, о чем я смогла позаботиться, это наследники. Благодаря парочке фамильных украшений, которыми я подкупила служанку, я ежедневно получала травяную настойку, позволяющую мне не беременеть. Брак этот продлился два года. Граф злился, что я не рожаю, и продолжал зверствовать в постели. Еще его ярость подкреплялась тем, что он не получил титул герцога, женившись на мне. Все это обуславливалось сложностями передачи титула через королевских архивариусов, которые настаивали на том, что род Слартен не может передать титул через женщину. Думаю, граф об этом не знал, когда женился на мне, и все два года я прожила в следах от его обид и злости, пока в один из дней я и вовсе не превратилась сначала в преступницу, а потом, по милости семьи Тоун, в служанку.
Я знала, что отец мой одержим властью, но никогда, даже в самых страшных снах, не могла представить, что его безумие замахнется на самого короля. Герцог Слартен и кучка продажных вельмож сплели, как им казалось, гениальный план захвата трона. Что они задумали? Посадить на престол Короля-марионетку? Новый совет, делящий страну, как пирог? Не знаю, да и знать не хочу. Их заговор раскрылся, и кара обрушилась с яростью стихии. Головы катились с плеч, родовые гнезда обращались в пепел, поместья и земли переходили в казну. Именитые фамилии исчезали с лица земли, а те, кто имел несчастье быть близок к предателям, гнили в темницах.
Меня тоже бросили в застенки, и несколько дней допросы высасывали из меня остатки души. И вот, чудо – за меня вступился граф. Он убедил палачей короля, что на момент отцовского злодеяния я была замужем и порвала все связи с семьей – это была правда!
Сначала я остолбенела от его милости, но потом все встало на свои места. Титула я лишилась, но сохранила свободу. Очень мнимую свободу. Граф оформил развод, забрал мое приданное и убедил дознавателей, что семья Тоунов присмотрит за мной. Но не как за гостьей, а как за прислугой, чтобы до конца дней я помнила о преступлении отца.
О, Тоуны сделали все, чтобы я не забыла. Начался новый виток унижений, и мне пришлось смириться. Я попала в распоряжение Мивреты, племянницы моего бывшего мужа, взбалмошной и пустой девицы. В мои обязанности входила также помощь прислуге во время званых вечеров. Я драила паркет до блеска, носила тяжелые подносы, выполняла любую грязную работу. И граф Тоун, вскоре женившийся во второй раз, не забывал обо мне. Крадучись, словно вор, покидая свою новобрачную, этот мерзавец наведывался в мою каморку, жалкое подобие комнаты с кроватью и тумбой.
Откровенно говоря, у меня был план.
Та самая служанка, которой я презентовала дорогие украшения в просьбе достать для меня травяные настойки, оказалась очень благодарной женщиной. Мое хорошее отношение к ней в прошлом позволило ей предложить мне помощь. Она припрятала часть моих драгоценностей и готова отдать мне их в любой момент, когда я задумаю бежать. К слову, все слуги смотрели на меня с жалостью и ждали, когда же я рискну прервать цикл издевательств над бывшей герцогиней. Но правда в том, что бежать мне было некуда. А оказавшись во дворце, я и вовсе чувствовала себя в ловушке. Миврета будто специально взяла меня с собой. Если кто-то припомнит, что сделал мой отец, то могут вернуться и к моей персоне. Не удивлюсь, если к концу этого отбора невест я окажусь за решеткой.
Но мне почему-то вдруг стало так плевать. Не может же судьба подкинуть мне ещё большие беды, чем те, которые я пережила! Поэтому я спокойно шла по коридорам дворца, разглядывая висящие на стенах пейзажи и портреты.
Возможно, когда-нибудь, в далеком будущем, я смогу снова почувствовать вкус жизни, ощутить радость, открыть свое сердце для любви. Но пока я просто иду. Просто дышу. Просто существую. И этого достаточно.