- -
- 100%
- +
ИЗМЕНА
Вбежал монах и закричал…
– Я видел АД!!!!!
И дьявол сказал закрой очи, и делай деяния свои, и ни на что, не взирая не прекращай то, что начал.
И не очнись, если проснешься, то будет страшно и боль, что пронзает его, пронзит и тебя.
И это подобное тьме или свету, то, что тебя вдохновляет, но ты не теряйся, не кайся, не расслабляйся.
Ибо все это благо, это покой, от мира чужого, ушедшие в мир свой на век обретают покой.
И все это зло на себя не прими, ибо делает это всевышний твоими руками во благо его.
Он раб и страдалец погрязший в неволе, в мире алчном, гнилом, ты даришь покой им и возрождение.
Ты спаситель, ты лучший из лучших, ты избранный в рати на тысячи лет.
Ты души спасаешь из грешных их тел, и в мир отправляешь в покой, исцеление.
Ты лекарь, ты бог дел своих, ты мастер терпения.
– О слышу тебя великое создание, я слышу голос твой внутри, я знаю, что со мною рядом, ты всегда…. Ты наставляешь на путь истинный меня, я сделаю все то, что ты меня попросишь, я не могу тебе перечить. Я чувствую, что ты живешь во мне. Твой голос словно мои мысли, я не могу не слушаться тебя. Я знаю ты дашь мне сил все это выдержать и не пасть духом. Меня не должно сломит это, ты обещаешь мне…. Ты… Обещаешь мне!!! Ты!!! Обещаешь!!! Мне!!!
Крича на всю свою маленькую церковь. Отец Георг стоял на коленях плотно сжимая свою рукописную библию в руках. Он держал ее так крепко, что она промокла от его вспотевших рук. Из глаз текли слезы по его молодому лицу. Едва росшая щетина была как у незрелого подростка и росла местами. Но ему хотелось отрастить бороду как у настоящего священника. Для него, это была огромная гордость, иметь роскошную черную бороду. Длинная черная ряса собралась под его согнутыми коленями, полностью закрывая ноги. Белый воротничок слегка съехал на левую сторону и выглядел небрежно. Ослабив хватку пальцев, библия начала медленно выпадать из его рук и в этот момент ему показалась, что как по-волшебству, она начала гореть….
– О боже знак, я вижу… Я вижу это, знамение, я избран, я должен свершить эти перемены… Я свершу великое дело и очищу мир от грязи и нечисти.
Он подскочил с пола схватив рукописную книжонку в руки. В его глазах было столько радости, и он принялся зажигать свечи вокруг молебна нервно поднимая глаза, и всматриваясь в лик Господа на распятие. В ожидание, что он ему хотя бы подмигнет как бы одобряя его действия и мысли. Это происходило до тех пор, пока он не зажег все свечи.
– Да что тебе еще нужно, что ты хочешь, я тебя не понимаю!!! Ну сколько можно!!! Ты словно издеваешься надо мной!? Сколько еще их!? Это не конец!? Нет, это не конц, я это чувствую!!!
СЛОМЛЕННЫЙ
Он нервно продолжал смотреть на распятье, которое безмолвно продолжало смотреть на него, куда бы он не отошел, он словно с креста следил за ним. За каждым его движением. Отцу Георгу было слегка за двадцать, и он, будучи совсем маленьким ребенком, потерял всю свою семью. Ничего хорошего она не представляла, отец был страшным пропойцам и вором. И единственное что приносило ему доход и радость, это был ворованный алкоголь. За что он часто получал, и приходил домой избитый. Кроме грязной серой футболки и синей затертой джинсовки с растянутыми трико, одежды не было. Растоптанные кроссовки, которые он носил не один год были похожи на то, что он носил их всю свою жизнь. В один прекрасный день он просто не вернулся домой. Он временами пропадал, когда было где выпить. Маленькая деревня была сжата чуть ли не в комок состоявшая из нескольких десятков домиков, и не большой церкви на въезде в деревню. Вот так мать Георга осталась одна, поисками особо никто не занимался, все знали кто он такой и особо не переживали. Спустя несколько месяцев его тело нашли в лесу, точнее оно было похоже на его тело. Местные лесники наткнулись на него в конце осени, заваленным листьями и ветками. Вид был отвратный и все решили, что это их местный алкашь. Переживать матери Георга было некогда она была погружена в алкогольную депрессию, и совершенно забыла о ребенке. Маленький Георг слонялся в свои три с половиной года по разваливающемуся дому и улице. И только местному священнику было не по себе от этого вида. Проходя мимо дома, он часто заглядывал за невысокий полу разваленный забор, чуть ли не со слезами на глазах. Он забрал маленького Георга к себе, в тот момент еще были силы вырастить ребенка. Мать Георга скончалась в очередной пьянке совершенно забыв о сыне и не заметив его пропажи. Хотя люди ни раз ей напоминали о нем. Отец Омуль заботился о нем как о родном, всю свою жизнь он провел в одиночестве мрачной деревушке. Так и не женился, поскольку выбора совершенно не было. А рискнуть уехать в большой город за тысячи километров так и не хватило духу. Георг был не прихотливым ребенком и не доставлял уйму проблем. В школе учился достаточно хорошо и быстро научился писать и считать. Не смотря на статус его биологических родителей. Закончив школу, ему ничего не оставалось делать, кроме как оставаться в церкви. И продолжать работу своего не родного отца, которого он считал своим. Омуль становился старым и немощным стариком, который проводил большую часть времени в пастели. Сердце могло остановиться с минуты на минуту, а отекшие ноги от плохого кровообращения не позволяли много ходить. Георг проводил много времени рядом с ним, молча глядел на его спящее тело. Словно отсчитывая минуты. Георг был замкнутым и тихим ребенком, таким и должен был остаться. Пока в один прекрасный момент в церковь не пришли незнакомцы. Это были проезжие отморозки, которым по всей видимости не чем было заняться. Они были чуть-чуть старше Георга. Войдя в церковь, они решили, что там никого нет. Георг выбежал испуганный от шума и грохота ломающейся мебели. Увидев его, они ринулись бежать за ним, в комнату со стариком Омулем. Увидев почти неживое тело старца, взяв пакет со стола, они принялись душить его подушкой и пакетом, одетым на голову. Георг вжавшись от страха в стену ничего не мог поделать… Усмехнувшись от содеянного, они развернулись и вышли из комнаты, один из них произнес, то, что Георг запомнил на всю свою жизнь.
– Божественные ублюдки, господь вас примет, и тебе урод осталось не много….
Георг онемевший от страха упал на колени возле кровати, он не мог плакать, у него не было ни единой эмоции. Застыв в ступоре, он не знал, что делать. Еще больше он боялся, что люди, которые приходили проведать Омуля, подумают на него. Выйдя в зал, он уселся напротив распятия и в тот момент ему показалось, что он говорит с ним, с распятья. Что он ему, что-то бормочет не очень разборчивое. Георг словно погрузился в другой мир, пока его кто-то не похлопал по плечу. Георг вздрогнул от неожиданности, обернувшись он увидел стоящего местного торговца.
– Эй, дружок не бойся… кто такие эти типы, чего они хотели от тебя?!
Георг не мог ничего ответить и молча взяв за руку торговца отвел в спальню, где лежал уже не живой старец. Он пристально смотрел на его голову в пакете, закрытую подушкой.
– Что, что черт возьми такое!!!
Торговец воскликнул и подбежал к кровати, было понятно, что ему уже не помочь.
– Это они сделали, эти сволочи, вот твари… Они убили мою собаку возле дома….
Торговец сжал кулаки и по нему было видно, что он сам хочет их убить. Георг смотрел на него и не понимал ничего, он первый раз в жизни столкнулся лицом к лицу со смертью и ужасом. Но он и не представлял, что может быть ещё хуже и страшнее. Выйдя из комнаты, он уселся обратно напротив распятия и продолжил пристально смотреть на него. В ожидание, что он все же, что-то скажет ему более разборчивое. Торговец вышел из комнаты вслед за ним, похлопал по плечу и погладил по голове как маленького ребенка. Но Георг продолжал сидеть, глядя в одну точку, не издав не единого звука. Для него это было сильное потрясение, и он понимал, что останется совершенно один. Со своей болью и страхами внутри себя.
– Не переживай пацан, я тебя не оставлю…. Я разберусь с этими ублюдками…
Еще раз оглянувшись в сторону комнаты, торговец медленными шагами пошел к выходу. Выйдя за двери храма он так и не вернулся в церковь. Больше никто и никогда его не видел. Он пропал, как когда-то пропал отец Георга. И как начали пропадать другие люди…
начало
Прошло не мало времени с этого ужасного момента, Георг никак не мог забыть это. И лишь одному богу было известно, что твориться у него в голове. Дни проходили в гробовой тишине, в церковь перестали ходит местные люди. Георг не знал, чем ему заняться и вечерние разговоры с самим с собой за написанием библии погружали его в небытие. Он забывался, как и забывал, что нужно поесть. Соседские женщины из ближайших домов приносили ему поесть, в ответ получая полное тупое молчание и взгляд красными уставшими глазами. Вечерами иногда раздавались крики из церкви, словно он там с кем-то ругался. Одиночество добивало Георга и сводило сума. От постоянного недоедания кружилась голова и была слабость. Чаще всего он засыпал на лавке перед распятием, замотавшись в пледы от холода. Он все был в ожидание того, что он ему, что-то скажет и даст совет. Но с того самого момента, он молчал и не смотрел на Георга. Будто винил его в произошедшем.
Трясясь от холода под несколькими пледами, Георг был в полудреме и голос, который говорил ему все громче и громче не давал заснуть. Георг подскочил на лавке уставившись на распятие красными и заслезившимися глазами.
– Говори… Говори… Не молчи…. Ну что же ты делаешь со мной, ты заставляешь меня страдать, а я, а я не знаю, что мне делать как мне быть… Как мне жить дальше с этим… Скажи… Не причиняй мне боль, Господь, я столько лет отдал тебе, не видя цели жизни…
Георг подошел к нему поближе завернувшись поплотнее в пледы и вглядывался уже в облезлую краску, в которой трудно было разглядеть четкие черты Иисуса. И в этот момент он пристально смотрел на Георга, как ему показалось.
– Скажи, не молчи…. Не молчи…
Георг схватил распятие за ноги и начал трясти чуть ли, не отрывая его от стены. Свет луны падал прямо на лик Бога, что предавало ужасности его виду. Георг отпустил ноги распятья и по его лицу потекли слезы…
Уймись, спокойным будь и хладнокровным, забудь про все, не отпускай.
Спустись в подвал, дверь там, где кладка, из кирпича, там шкаф стоит.
Разбей стену и дверь откроешь, там будет храм твой и покой.
Грехи отпустишь, спасешь души, и слушай только лишь меня.
Там есть все то, что тебе нужно для миссии твоей, иди верши.
Ты каждого найдешь кто проклят, кого очистит миссия твоя.
Забудь всю боль, забудь все страхи, и будь как все…
Шипящий голос в голове Георга словно зомбировал его и давал новые установки. Он продолжал смотреть на распятие, которое, по его мнению, говорило с ним. И его Бог не мог говорить плохого, Георг свято верил в его волшебную помощь, о которой рассказывал отец Омуль. И все то, что появлялось в голове Георга, должно было непременно осуществиться, этого так хочет сам Господь.
– Я сделаю то, что ты мне говоришь, я все исправлю. Я обещаю, я не ослушаюсь тебя. Я накажу как ты наказываешь. Постигнет кара каждого за зло.
Глаза у Георга засияли дурным блеском. Улыбка сумасшедшего расплылась по его лицу и раздался дикий и не нормальных хохот из церкви среди ночи. Он смеялся как одержимый взахлеб до самых слез. Раздался дикий крик и свечи полетели с молебна на пол.
– Я вас всех убью…. Сволочи…
Усевшись на лавку, рыдая от бессилия и не понимания того, что происходит Георг лег на нее и уснул. Во сне все виделся Омуль, стоявший рядом с распятием в обнимку. Они хохотали вместе с Иисусом на распятии, глядя в лицо Георгу. Сон обрывался и начинался заново. До тех пор, пока их во сне не накрыло огненной лавой, и от страха он резко открыл глаза. Яркое солнце светило в маленькое окошко над дверями и освещало облезлый лик на распятии. Георг радовался новому дню, в его голове была новая жизнь столько идей и заданий. Они все были вперемешку в его голове, и он переживал, что они все перепутаются и он забудет, что нужно делать в первую очередь.
новое
Раннее утро весеннего дня, радовало пением птиц и распустившейся молодой листвой. Сидя на скамейке под большим деревом сирени, которое за много лет, густо разрослось почти что стеной. Устремив свой холодный взгляд карими глазами, Георг смотрел в никуда. Черная рубашка с серебристым галстуком, в узкую, черную полоску смотрелась элегантно. Она была выпущена поверх синих джинсов, начищенные черные туфли отражали свет солнца и были похожи на смолу. Георг раскинул руки в разные стороны по спинке лавочке и ему было чем гордится, его черная борода была уже не такой плешивой как раньше. И Георг время от времени поглаживал ее обеими руками по очереди. Как бы показывая свое превосходство над всеми, кто был в этом мире. Черную рясу и стоптанные ботинки он сменил на более подходящую одежду, которая ему теперь так шла. Жизнь изменилась и заиграла новыми красками. Теперь Георг не был тем, кем он был раньше. Его скромность пропала, закомплексованность ушла, он стал похож на самого дьявола в облике священника. Его жизнь изменилась по одному щелчку пальцев.
Храм пришлось подлатать и подкрасить, а Георгу найти работу. Ведь это место было его родным домом и другого у него не было. Как и не было куда податься. Друзей он тоже не заводил, несмотря на то, что его знал весь крошечный город, больше похожий на деревню. Ему приходилось ездить в другой город неподалеку, хоть дорога и занимала час езды в одну сторону. Георг не падал духом и старался изо всех сил заработать деньги так как он умел. Помогал грузчиком беспомощным женщинам, за что они его любили и уважали. Работал по строительству, это получалось у него лучше всего. Он и сам не ожидал, что сможет заняться как ему когда-то казалось, сложным занятием. Его многие знали и уважали за его трудолюбие, и никто даже и подумать не мог про него, что он сам дьявол во плоти. Церковь перестала быть церковью, да и сам Георг не хотел быть этим человеком. Он хотел забыт этот случай, но не мог. Воспоминания не давали покоя и голос в голове напоминал о его предназначении в этом мире. Медленно встав с лавки, Георг погладил себя по бороде, которой он так был горд. Натянув ухмылку на левую сторону, направился в машину. Это не была машина его мечты, а то на что хватило денег. Главное, что он был на колесах и быстро добирался до города и обратно домой. Это была старенькая БМВ-3, он заботился о ней как о родной, она всегда была чистой и блестела. Усевшись в машину Георг посмотрел на себя в зеркало, улыбнулся и направился в сторону города. Дорога была окружена полями с редкими и небольшими кустарниками. Деревья побольше были далеко и глядя по сторонам казалось, что за ними начинается густой лес. Вглядываясь в него, он временами задумывался о своей одинокой жизни. Георг, был слишком занят своими личными делами, что на свою жизнь просто не хватало времени. И расстраиваться от этого у него тоже не было времени. Добравшись до города, он продолжил работу по строительству дома, мысленно мечтая о таком для своей семьи. Владельцев не было ион был сам себе хозяином работы. Они приезжали проверить его работу раз в неделю по выходным. Выйдя из машины, он осмотрел свою работу, одобряюще кивая сам себе головой. В этой одежде он больше сходил на начальника фирмы либо же владельца дома. Кто видел его первый раз не верили, что он сам все делает. Его вид и манера поведения говорила о большой личности. И он мог добиться больших успехов раньше, если бы с самих ранних лет начал себя так вести. Даже переодевшись в рабочую одежду он четко держал свой статус. Работы оставалось немного, еще пару недель и объект будет закончен. Он знал, что они еще к нему обратятся, ведь он был отличным мастером, с большой харизмой. И было сложно догадаться, что скрыто в его голове. Закончив работу, на улице уже стемнело, и черные тучи спрятали луну. Ясная, утренняя погода которая стояла весь день, вечером резко сменилась дождливыми облаками. Но дождь не торопился начинаться, тучи сгущались и собирались в кучу, будто настанет конец света. Забежав в соседний магазин, купить продукты, где продавала замечательная женщина, которая годилась в матери Георгу. И они при каждой встрече были рады друг другу словно так оно и было.
– Оооооо, самый воспитанный и очаровательный молодой человек…. Ну что вам как всегда… Может быть стоит начать готовить ежедневные пакеты с едой, или, тебе приятнее, когда я это делаю вместе с тобой. А….
Мари разговаривала с ним как с сыном, которого у нее никогда не было, а дочь уехала в большой город и вышла там замуж. Приезжать удавалось очень редко, но она никогда не забывала про свою маму.
– Нет, что вы Мари, мне намного приятнее, когда мы вместе все делаем, заодно можно поболтать, о чем ни будь…
Георг с довольной улыбкой на лице посмотрел в ее голубые глаза. Обняв за плечи, они пошли ходить по рядам магазина складывая в корзину продукты.
– Ты знаешь Гео, сегодня заходила очень миленькая девочка, я правда не поняла сколько ей лет, но я думаю, что…
Георг не дал ей договорить…
– Нет, Мари, вы опять за свое, я же вам сказал, я не могу, не хочу…
Выдержав паузу.
– Я еще не встретил такую девушку…
Он опустил глаза и не знал, что еще ей сказать в очередной раз. Ведь все разговоры, почти что каждый раз заканчивались и начинались одним и тем же.
– Ну я не знаю, я думаю тебе стоит подумать над моими словами. Ты отличный парень, но ты все еще один…. Я знаю, как это тяжело быть одному, после того случая, что случился. Отец Омуль…
Мари, хорошо знала Омуля, он часто ездил в городскую церковь и хотел переехать в город, пока не забрал Георга.
– Я не желаю, чтобы ты провел свою жизнь как отец Омуль. Послушай, меня. Ну если ты конечно совершенно не желаешь ни с кем общаться и встречаться, то думаю твоя правда берет верх, и с этим не поспоришь.
Мари помотала головой, ведя за собой Георга к кассе.
– Ну вот опять эти мелкие пакостники.
Мари недовольно бормотала себе под нос, глядя как они складывают себе в карманы печенье и конфеты в маленьких пакетах. Мари заругалась громким и злым голосом, махая в их сторону руками.
– Эй мерзавцы, прекратили иначе я сей час вызову полицию…
Георг повернул голову в их сторону и видел, как они с наглыми смеющимися лицами пошли к выходу. Им было наплевать, что она им говорит. Проходя мимо Георга, он поймал одного из них за руку…
– Вы чего себе позволяете, мелкие отморозки…
В его глазах было столько ненависти, что он начал сжимать руку сильнее.
– Эй ты что урод, убери от меня свои поганые руки, ты чего делаешь!
Подросток вырывался, но это было бесполезно, от безысходности он плюнул ему в лицо, пытаясь укусить его за кисть. Георг ослабил руку глядя в его испуганное лицо, и они убежали в двери роняя по дороге то, что напихали в карманы.
– Ненормальный….
Почти визгливым голосом прокричал подросток убегая прочь.
– Остынь, им это добром не кончится, рано или поздно я поймаю их с родителями, вот тогда им достанется по полной.
Мари говорила это с полной уверенность, в надежде, что при встрече она их опозорит вместе с родителями. Но эти встречи никогда не случались.
– Все нормально, все хорошо.
В голову Георга заплывал голос, словно он шел издалека. И он поспешил выйти из магазина отдав наличку что была в кармане. Тихими шагами он пошел к двери. Мари быстро пересчитала деньги…
– Эй, а сдачу…
Но Георг уже этого не слышал и поторопился сесть в машину. Капли начинающегося дождя тяжело разбивались, ударяясь о землю. Сидя в машине он словно слышал каждое падение этих капель. Прижавшись лбом к рулю из его глаз потекли слезы.
Ты видишь грешных, грязных тварей.
Уроком будет для тебя, их души должен ты извлечь
Отправить в ад на исцеление, закрой глаза сверши души их усмирение.
Ты видишь порождение зла, ты должен вынуть им всем сердца.
Очистить их тела от черного мышления.
Кто, если не ты!!!
– Нет… Снова… Я не могу этого сделать, или могу…. Могу… Да…. Могу….
Георг выпрямился и завел машину. Направляясь в сторону куда побежали подростки. Он не стал включать свет фар, и ехал с противотуманными огнями. Вглядываясь вперед и по сторонам, что бы разглядеть куда они направились. Заворачивая по главной улице, пролеты и пересечения были пусты. Увидев впереди вдалеке силуэты парней, сквозь мокрое стекло, он сбавил скорость и пристально смотрел куда они пойдут. Подъехав поближе он смотрел, как парни расходятся по сторонам на окраине города. Город с этой стороны был словно на холме, и за домами был высокий обрыв, уходящий в поле, а затем в лес из кустов и небольших деревьев. Которые росли так плотно, что по нему было очень тяжело ходить.