Сбой

«Спасибо этому дому, ну а мы пойдем к следующему», ироничная мысль пробежала в его голове.

Выбравшись наружу, он понял, что боль если и ушла, то совсем немного, да, он уже не ползает, а ходит, но может делать это медленно, как черепаха, опираясь на все, что его окружает.

«Так больше продолжаться не может. Мне надо к врачу. Как можно быстрее», он медленно, превозмогая боль, подошел к краю дороги и вытянул правую руку вперед. Машины неслись мимо случайного прохожего, никто не горел желанием подбирать автостопщика. Тем не менее, спустя пару минуту у края дороги остановилась белая машина, пассажирское стекло опустилось, и его взору предстала женщина в белых одеяниях, сидевшая за рулем. Одета она была просто и аскетично, но от нее так и веяло статусом.

– Я могу Вам чем-нибудь помочь, – мягким, обеспокоенным голосом произнесла женщина.

– Спасибо большое, спасибо Вам, мне бы в больницу, – задыхаясь от боли, произнес он.

Женщина, увидев его тяжелое положение, немедленно вышла из машины и спешным шагом направилась к бедолаге.

– Как же Вас так угораздило? – заботливо поинтересовалась она, открывая пассажирскую дверь и помогая ему присесть.

– Производственная травма, – соврал он. – Несчастный случай.

– Ужас, неужели Ваше руководство о Вас не проявило должной заботы? Давайте я немедленно свяжусь с нужным направлением , они обязаны были направить Вас в больницу, – женщина судорожно начала входить в «Сеть» на экране своего автомобиля.

– Прошу Вас, не надо этого делать! – взмолился он. – Это только ухудшит мое с ними отношение. Там и так все… Непросто…

Тут он уже не врал. Судя по вчерашнему инциденту со станком, «непросто» – это было еще очень мягко сказано. Женщина успокоилась, и автомобиль понесся в сторону больницы.

– Вывих. Ничего серьезного. Сейчас мы его Вам вправим, переночуете в больнице, а завтра сможете отправиться домой. Справку для работы сможете найти в личном кабинете «Сети», – со спокойной улыбкой подытожил врач. – Сейчас будет немного больно.

«Это вы называете немного?», в глазах потемнело от боли, а челюсти свело так, что он даже не смог издать крика. Словно раскаленный гвоздь резко, одним ударом, заколотили ему прямо в пятку, и он дошел прямо до колена. Следом за ним, по телу побежало тепло, и боль отступила куда-то далеко, как будто бы ее утянуло в глубину бесконечного тоннеля.

– Итак, мне нужен Ваш паспорт, чтобы зарегистрировать историю болезни и выписать Вам справку, – спокойным тоном продолжал врач.

Его белоснежный халат сливался со столь же белыми стенами и полом приемного покоя. Он стоял напротив своего пациента и, спокойно улыбаясь, ждал ответа.

– Паспорт?.. А.. У меня его нет, утерял давно, – ложь сегодня была его главным союзником.

– Что ж, такое у нас тоже бывает. И не редко. Ладно, – врач отвернулся к медицинскому терминалу «Сети». – Пациент Джейн Доу номер семнадцать семьдесят три. Поступил, примерно, в 23:30. Мужчина. Базис. Возраст 25-30 лет. Вывих правого голеностопного сустава.

На экране бежали строки текста, а затем всплыло какое-то сообщение. Врач нахмурился, быстро посмотрел в его сторону, поспешив удалиться. В это время он, сидя на кушетке, смотрел на свою вправленную ногу и пытался ею пошевелить. О чудо, нога двигалась, но совершенно не так, как он того бы хотел. Травма и отек делали ногу непослушной, но она хотя бы не болела. Почти не болела.

Оставшись один и в тишине, он, наконец, смог немного расслабиться, рассматривая интерьер палаты, лишенный каких-либо излишеств, но при этом наполненный всем необходимым оборудованием. Спустя несколько минут в палату зашла медсестра, которая выдала ему чистую пижаму, набор белья и мыло.

– Эту ночь Вы проведете здесь, поэтому, обязательно – гигиена и нормальное питание. Сейчас вы идете в душ, приводите себя в порядок, затем в столовую на ужин, – коротко сказала медсестра. – Душевая в конце коридора.

Через пятнадцать минут он уже сидел в столовой, на ужин было куриное мясо, фрукты, чай. Настроение постепенно поднималось, а в голове зародилась мысль: «Надо же, так обо мне никто никогда не заботился. Может наведываться сюда чаще?». Он ухмыльнулся и сделал глоток горячего чая.

В этот момент, его взгляд скользнул в сторону, он увидел, как кто-то пристально смотрит на него. Он обернулся и увидел сотрудника больницы, который с любопытство издалека погладывал на него, но вскоре поспешил уйти. Ему это показалось странным, и он решил понаблюдать за происходящим. Он заметил, что буквально весь персонал больницы обращал на него внимание. Кто-то бросал едва заметные взгляды, а кто-то откровенно таращился и резко отворачивался, начиная что-то обсуждать с коллегами, то и дело, поглядывая в его сторону.

«Здесь что-то не так. Явно не так. Надо действовать, быстрее», рассуждал он про себя, спешно допивая чай. «Главное – не привлекать еще больше внимания. Пусть думают, что я ничего не понимаю».

Он, стараясь сохранять спокойствие, встал из-за стола и, немного прихрамывая, направился в сторону своей палаты. Уже по пути, в его голове из панического хаоса мыслей начал рождаться отчаянный, но, возможно, действенный план.

Кабинет врача, находился прямо напротив его палаты. Он осторожно постучался, чтобы не нарушать покой доктора, а затем медленно открыл дверь.

– Можно к Вам, пожалуйста? Мне нужна консультация.

Ответа не последовало. Тогда он уверенно зашел, закрыв за собой дверь. «О, это нам надо!», он увидел в стеклянном шкафу коробку с инъекторами, на которой красовалась надпись «Обезболивающе». Он начал спешно рыться в кабинете, надо было делать что-нибудь. И делать это надо как можно быстрее. Он залез в ящик стола. В верхней ячейке, на самом видном месте, лежал паспорт врача. «Надо же, от наших ничем не отличаются», подметил про себя он, впервые в своей жизни видя документ одного из Знающих. В платяном шкафу висели белоснежные, аскетичные одеяния, выглядевшие почти, как римская тогда из исторических фильмов про Старый Мир или одеяние какого-то греческого философа, одного из тех, что были нарисованы на стенах школы в годы его юности.

***

Фигура в белом одеянии, с накинутым капюшоном спокойно шла по первому этажу больничного коридора. На выходе эта фигура задела плечом мужчину в строгой черной одежде. Он даже не видел, что происходит перед ним, настолько сильно капюшон был надвинут вперед, скрывая лицо.

– Прошу прощение, я случайно, – вежливо сказал Каин, обращаясь к фигуре и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом направился в сторону лестницы.

Охотник шел по коридору в сторону больничной палаты. Десятки глаз были направлены в его сторону. Люди прижимались к стенам больничных коридоров, уступая дорогу его персоне. Делали они это не из страха, скорее из уважения и понимания важности дел такого посетителя. Охотник просто так не приходит, значит, ему не надо мешать.

– Гражданин, – резким, леденящим душу тоном сказал Каин, взводя курок пистолета. – Шутки кончились. Побег или сопротивление приведут к ликвидации.

Каин ударом ноги резко открыл дверь палаты. Он ожидал увидеть кого угодно: затравленного, как бармен час назад, истеричного человека, хитрого лжеца, который будет пытаться его обмануть, он даже был готов к тому, что на него нападут. Но его встретила одинокая больничная койка с аккуратно заправленной кроватью.

– Сэр, мне нужно кое-что Вам показать, – раздался из-за спины голос врача.

Каин обернулся, увидев взволнованного доктора, державшего в руках больничную пижаму.

– И еще кое-что, – продолжил врач. – Пройдемте ко мне в кабинет.

Глава 5. «Побег»

Aut vincere, aut mori. – «Или победить, или умереть».

Он шел по улицам, на которых постепенно становилось все больше и больше людей. Тех самых белок, что спешат обратно в свои колеса, в которых они будут бесконечно крутиться, пополняя свои счета ради очередной яркой одежки, а может ради праздного вечера в одном из тех заведений, что освещали своими яркими неоновыми вывесками улицы ночного города, перебивая даже холодный белый свет ярких уличных фонарей. Он никогда не был в этой части города. Не то, что бы она была «закрыта» для него. До того, как быть отправленным работать на свалку, он перепробовал много рабочих мест, в том числе тех, где его кошелек пополнялся достойными суммами кредитов, чтобы проводить время в этих, куда более дорогих и ярких местах. Оно попросту было ему не интересно. Он понимал, что за яркой, притягательной вывеской будет скрыто все то, однотипное, серое и пресное нутро, что и в «рыгаловках», подобно той, с которой череда его проблем завертелась бурным водоворотом. Даже в таких местах, чарующе манящих своими яркими образами ему было бы интересно побывать от силы раз или два. «В таких местах даже поговорить не с кем и не о чем», рассуждал всегда он, «да и какая разница, где находиться, если все, что мне нужно – заглушить серость или пустоту очередным стаканом выпивки или парой розовых таблеток». Но сегодня все, как будто бы, изменилось. Запах свежей выпечки и кофе манил его в ближайшую кофейню. Проносящиеся мимо машины не вторгались в поток его мыслей своим шумом. А люди-белки, суетливо снующие вокруг, впечатляли его своей яркостью образов, улыбками, задумчивыми лицами.

– Хэй, мистер, заходите к нам, отведайте кофе и круассан с шоколадом, – завлекал его бариста из кофейни. – Это лучшее начало дня.

«Давно я себе такого не позволял», подумал он, подавшись, было, в сторону кафе, но резко одернул сам себя. «Нет, стоит мне только воспользоваться паспортом врача, и «Сеть» сразу же определит мое местонахождение. Судьба преподнесла мне последний шанс, глупо будет воспользоваться им ради еды. Мне срочно надо бежать из города». Побег казался ему самым очевидным выходом, хромого в одеяниях знающего рано или поздно вычислят, а в кармане оставался всего лишь один, последний инъектор с обезболивающим. Два других он вколол себе еще по пути, пока шел от больницы, один и под покровом ночи.

«Мне надо бежать. Воспользуюсь паспортом. Возьму по нему билет, отправлюсь подальше от города. За пределами меня будет найти намного труднее. Там, глядишь, либо пристроюсь к кому-нибудь на ферму, либо попробую обустроиться где-нибудь сам, в глуши», думал он, постепенно ускоряя шаг. На углу стояла патрульная машина полиции, двое полицейских, в начищенных до блеска туфлях, стояли, улыбаясь, и медленно попивали кофе, который, скорее всего, взяли в той самой кофейне, что минутами ранее, так и пыталась заманить его в свои объятия своими чудесными ароматами. Глотки бодрящего напитка чередовались затяжкой сигарет и какими-то шутками, которые поймут только они сами, что вызывало у них те самые радостные улыбки.

«Мне не надо привлекать к себе лишнего внимания», рассуждал он в своей голове, «с другой стороны, если позволить себе небольшую дерзость, то это наоборот сыграет мне на руку».

Он скинул капюшон и уверенным, насколько это возможно с незалеченной ногой, шагом подошел к стражам порядка. Увидев его, его одеяния, полицейские быстро сменили улыбки, а их лица стали серьезными.

«Главное общаться «сложнее», тогда они точно не догадаются», мысленно настраивал он сам себя.

– Молодые люди, рад вас приветствовать, – начал, было, он.

Лица обоих полицейских были максимально сосредоточены, они готовы были ловить каждое слово и улавливать каждую эмоцию. Мало ли, что могло произойти, если один из Знающих обращается к ним за помощью.

– Рады вам помочь, мистер. У вас что-то произошло? – спросил один из полицейских.

– Ох, сможете, да еще как. Я немного подвернул ногу. Передвигаться тяжело. Хотел поинтересоваться, где здесь ближайшая станция. Доберусь на поезде.

Полицейский обеспокоенно посмотрел на него, да, действительно, не повезло с утра пораньше попасть в столь проблемное положение.

– Конечно, мистер. Станция, буквально, в трех кварталах отсюда. Около километра хода, – сказал молодой полицейский, сменив серьезность выражения своего лица на добродушную улыбку. – Можем Вам помочь еще чем-то?

В его голове промелькнуло: «Будь дерзким. Прям до конца. Сейчас или никогда!». И, улыбнувшись, он ответил:

– Могли бы вы меня довезти, если Вас это не затруднит, не хотел бы отвлекать от важных дел.

Полицейские, молча, переглянулись и, не убирая с лиц улыбки, приоткрыли заднюю дверь машины:

– Присаживайтесь. Нам как раз по пути, – продолжил тот, что был помоложе, а затем пошел в сторону водительской двери. Его напарник, аккуратно захлопнув заднюю дверь, уселся на переднее сиденье рядом.

– Может, угостить Вас кофе? – вежливо протянул стакан тот, что сидел на пассажирском сидении.

– Благодарю, но давайте в другой раз.

Машина мчалась в сторону вокзала, проносясь мимо многоэтажных домов, на фасады которых, бесконечно транслировалась самая разная реклама ярких цветов, то и дело призывающая тратить кредиты на очередную безделушку, которая «просто необходима в быту», либо рекламировала очередной ночной клуб с его странной и вычурной музыкой, которая пробуждает в людях желание двигаться в такт звукам.

«Купи, купи, купи, потрать, это все тебе так «нужно». От нас хотят только одного, чтобы мы делали изо дня в день одно и то же, в побеге за хлебом и зрелищами», думал он, оперевшись головой о стекло полицейской машины, рассматривая весь этот бесконечный визуальный аттракцион.

Машина остановилась у входа, полицейский, что сидел на пассажирском сидении быстро вскочил со своего места и побежал открывать дверь такому важному, как ему казалось, пассажиру.

Он вышел и огляделся. Вежливо поблагодарив стражей порядка, он, немного прихрамывая, направился к входу. Шагнув внутрь, он увидел огромный вестибюль. Мужчины, женщины, Базисы, Знающие, пассажиры, работники – здесь были все, и каждый был чем-то занят.

«Здесь все кипит, жизнь кипит, прямо, как в муравейнике. В человейнике», заключил про себя он.

Двое молодых людей, мужчина и женщина, одетые в яркие толстовки, стояли возле двух больших чемоданов и что-то бурно обсуждали. «Наверняка едут на отдых», сделал он свое заключение. Женщина, пятидесяти, одетая в длинные черные одеяния, внимательно изучало информационное табло. От нее веяло статусом, крой ткани ее накидки явно выдавал в ней одного из Знающих. Чуть поодаль на скамейке сидел пожилой мужчина. Он был одет в серые, ничем не примечательные вещи, буквально смешивался с толпой, время от времени он отряхивал рукава своей куртки или бережно поправлял штанины. «Еще один получатель базового набора», подумал он, «интересно, что довело его до такой жизни. Неужели тоже застрял в пустоте и рутине, что не может начать работать больше и лучше? Впрочем, уметь довольствоваться минимумом – это тоже искусство. Я живу так годами и до сих пор жив и здоров. Почти здоров». В этот момент нога снова начала давать о себе знать и он, оглянувшись, достал последний инъектор. Холодная сталь прикоснулась к коже. Резкий щелчок, и знакомое тепло разлилось по бедру, отпиливая острую грань боли. Как только боль стихла, он направился в сторону билетной кассы. Взяв билет на ближайший поезд, он подметил про себя: «Странно, ничего вокруг не загорелось красным светом, не включилась тревога, отовсюду не набежала охрана. Неужели меня пронесло?». Обдумывая происходящее, он спускался на эскалаторе вниз, к поездам, что готовы мчать своих пассажиров хоть на край света.

Он осторожно осмотрелся, убедившись, что его до сих пор никто не преследует, он сел в первый вагон и, наконец, выдохнул.

***

– Его поведение слишком… нетривиально, – холодно заключила Линда. На этот раз она не сидела, уткнувшись в свои мониторы с бесконечным потоком данных. Она только проснулась и была крайне сосредоточена. Она спала по 15-20 минут через каждые пару часов, что позволяло ей находиться на рабочем месте круглосуточно с небольшими перерывами на еду и личную гигиену. Это вызывало восхищение на грани зависти среди ее подчиненных. Многие даже пытались следовать ее примеру и переходили на такой же график, но не у всех получалось использовать его максимально эффективно. Все же, оперативная работа требовала большей физической активности, чем у аналитика, поэтому в таком темпе могли работать лишь избранные единицы.

– Скальпель, на Вас, можно сказать, лица нет. Когда вы последний раз отдыхали? – продолжила она. – Возможно, мне стоит на время передать задание другому агенту, чтобы Вы могли восстановить силы?

Он уже и сам забыл, когда отдыхал. Сколько часов он уже на ногах? 30? 40? Сейчас это было неважно. Сейчас ничего не было важно. Была только цель. Сначала – работа, потом – отдых. Он, можно сказать, был помешан на работе. Семья всегда отходила на второй план, а возможно даже и на третий, ведь в его жизни присутствовал еще и наставник. Мастер Гор, что обучал его работе охотника с малых лет, заменив ему отца. Он всегда хотел равняться на своего учителя, но в итоге даже превзошел его, хотя сам никогда бы этого не признал. Он отчетливо понимал разницу между эффективной работой и мудростью, что направляла бы работу в куда более продуктивное русло. Мастер Гор был для него этим голосом разума, который зачастую, призывал не следовать стандартным протоколам, а мыслить шире и изучать ситуацию со всех сторон.

– Нет, мэм, – начал Каин. – Переназначение оперативника нецелесообразно. Объект «Сбой» действует за рамками стандартных паттернов поведения Базисов.

Выдержав секундную паузу, каин добавил:

– Для меня это… вопрос профессиональной квалификации. Можете называть это делом чести, – продолжал Каин. – В данный момент он мимикрирует под одного из Знающих. Как только он воспользуется похищенным документом, его местоположение тут же будет раскрыто.

– Похищенный паспорт до сих пор не аннулирован? – удивилась Линда. – Почему вы допускаете такую ошибку?

– Не согласен, мэм. Паспорт, наверняка может быть использован, как платежный документ. В «Сеть» направлен запрос на фиксацию активности похищенного документа. Как только он будет использован, геолокация объекта «Сбой» будет сразу же передана мне.

Лицо Линды расслабилось, облегченно выдохнув, она сказала:

– Я вас поняла, Скальпель. Докладывать о провале Вашего задания нецелесообразно. Объект действительно действует вне рамок стандартных паттернов и протоколов. Здесь присутствует что-то другое… – Линда задумалась. – Займитесь своим отдыхом и восстановлением. Как только получите сигнал – выезжайте.

Каин кивнул и, развернувшись, вышел из кабинета. Он понимал, что отдых ему действительно бы не помешал. Подходя к лифту, он думал о том, куда ему сейчас направиться. Если он пойдет домой, то наверняка разбудит жену и ребенка своим появлением, он не мог себе позволить их потревожить, уважая чужой сон. Ворваться посреди ночи в квартиру, разбудить всех, а потом снова исчезнуть через пару часов? Сыну необходимо выспаться перед учебой, а жене перед работой. Единственный, в ком он нуждался – это его наставник, который смог бы подсказать направление, задать вектор для поиска этого неуловимого нарушителя. Но сейчас глубокая ночь, Гор наверняка спит. Он не откажет в беседе и поможет, но будить учителя тоже показалось ему сомнительной идеей. Не придумав ничего лучше, он спустился на подземную парковку, сел в машину и запустил двигатель, машина тихим ходом выехала наружу. Каин аккуратно подъехал к входу в башню охотников. «Если «Сеть» его обнаружит, то я потрачу меньше на сборы и дорогу», с этими мыслями он откинул сидение и почти мгновенно отключился.

Спустя пару часов, коммуникатор на его руке начал издавать тревожный писк. Каин проснулся и молниеносно включился в работу. «Округ номер четыре. Главный вокзал округа. Монорельс номер пять шесть пять. Отправление через пять минут. Я должен успеть», с этими мыслями он до упора выжимал педаль газа, несясь вдоль бесконечных кварталов и неоновых вывесок, что освещали его путь. «Стоит только выехать за пределы первого-второго округа, картинка радикально меняется», отметил про себя Каин, смотря на то, как строгое однотонное освещение центральных округов, ореолов обитания и деятельности большинства Знающих, резко сменяется на ядовитые неоновые вывески, что заманчиво обещают тебе все, что пожелаешь.

«Я не успею поймать его на вокзале», сухо подметил про себя Каин, глядя на часы, «ввожу свой личный план-перехват». Машина резко изменила свой курс, заходя в поворот с заносом, едва не зацепив задней частью один из фонарей, что ярко освещает дорогу. У Каина был маршрут поезда. Он решил перехватить поезд на следующей остановке. Главное – действовать быстро. Объект «Сбой» взял билет до конечной станции, но где гарантия, что он не выйдет раньше? Билетная система не позволит ему покинуть не свою станцию. После использования паспорт заблокирован. «С этим объектом нельзя быть уверенным ни в чем. Логика – не его сильная сторона. Вернее, его логика непредсказуема», с этой мыслью Каин ворвался в здание вокзала и пронесся в сторону перрона. Люди расступались перед ним, а некоторые в страхе убегали куда подальше. «Чего бояться, если вы ничего не совершили?», думал про себя Каин, мчась вниз по лестнице туда, к поездам. Он увидел поезд, что так отчаянно догонял и, словно молния, залетел в последний вагон. Створки вагона закрылись за его спиной, едва не зажав длинные полы его одежды. Каин выдохнул. Финальный раунд этого противостояния начался.

***

Поезд мчался среди городских кварталов, яркие вывески и небоскребы постепенно сменялись промышленной зоной, где каждое предприятие было окружено жилыми трущобами. То самое захолустье, что служило для него тем самым, убогим обиталищем. Немного расслабившись, он смотрел в окно, наблюдая за меняющейся картинкой снаружи. Мысли о тех самых белках, что крутятся в колесе, ради бесконечного потока развлечений и ярких образов, менялись: «Да, здешнему зоопарку приходится крутить колесо ради выживания». Постепенно мысли формировались во что-то новое, рождая в себе идею. «Почему обитатели здешних кварталов не гонятся за теми красками, что наполняют центральные округа? Неужели они довольствуются малым? Или у них совсем нет трудолюбия, чтобы что-то изменить? Тогда почему не изменил я? Хотя.. Нет, я изменил. Моя яркость была серой, однообразие претило. Но я не такой, как они. Я осознанно поместил себя в эти условия, ведь мне не надо многого. Яркий образ – это только фальшь. Каждый вокруг меня пуст, как и я, но только я это понимаю, а они нет. Возможно, что обитателям этих трущоб попросту не хватает желания и осознания что-то изменить. Не хватает мышления, чтобы сделать свой мир ярче. Они довольны своим местом, их развлечения и мышления примитивны, как и у тех, кого я видел в четвертом округе. Только их примитивность более искренняя, она не обернута в яркую красивую бумажку, скрывающую за собой пустоту».

Тем временем пейзаж постепенно сменился, его взору открылась лесная зона. Поток деревьев казался ему бесконечным, он ощущал умиротворение и единство с природой. «Все-таки, мой побег удался. Главное – сохранять спокойствие. Доберусь до конца, а там буду импровизировать».

В это время Каин, медленно и методично шел по вагонам. Его суровый, но уставший взгляд не упускал ни одной детали. Люди расступались перед ним, освобождая проход. В конце вагона сидел мужчина, облаченный в белые одеяния. Он спокойно смотрел в окно, когда перед ним возникла фигура в черном френче, держащая наготове пистолет.

– Гражданин, – сказал Каин. – Немедленно предъявите документы.

Мужчина в недоумении посмотрел на охотника, потянулся в карман за паспортом:

– Какие-то проблемы, охотник? Я не понимаю, чем могу быть Вам полезен.

– Можете не волноваться. Это формальная проверка. Проводится рейд, – отсек Каин.

Паспорт был чист. Действующий, принадлежит владельцу.

– Алекс Соколов. 44 года. Знающий. Направление деятельности – природопользование. Все верно?

– Да, – немного растерянно сказал пассажир. – А в чем, собственно..

– Впредь, – перебил его Каин, сверяющийся с данными «Сети, что проецировались в его наручный коммуникатор. – Старайтесь меньше использовать служебное транспортное средство в личных целях. Это нарушает нормы этики Знающих. Обзаведитесь личным транспортом. Вам это доступно и не несет в себе нарушений. В противном случае, наша с Вами встреча повторится.

– Да, – все так же растерянно говорил мужчина. – Я понимаю, я просто не умею водить… Как видите, я пересел на общественный, служебный стоит там, где ему и положено быть – на парковке…

– Договорились, – кивнул охотник и продолжил свой путь.

Он проходил вагон за вагоном, но объект «Сбой» так и не появлялся в его поле зрения. Наконец он увидел. Сквозь прозрачное стекло межвагонной двери, он заметил человека, что одиноко сидит в первом вагоне, тоскливо смотря в окно.

Внезапная, непонятно откуда взявшаяся паника накатила на него. Руки затряслись, сердце стало бешено колотиться. Он почувствовал на себе тяжелый, сверлящий взгляд, острый как меч, что рассекает его затылок и проходит насквозь. Он слегка повернул голову в сторону и перевел взгляд назад. Одного этого движения хватило, чтобы увидеть силуэт в черном строгом костюме, закрывающем тело от колен до самой шеи. Особая стать и уверенный шаг выдавали в нем не просто облаченного в черное знающего, это был охотник. Самый настоящий, что преследует его уже второй день, наступая на пятки. Поезд оказался капканом, что захлопнулся в самый нужный для него момент. «На этот раз меня переиграли», отчаянно завертелись мысли в его голове. «Нет, я живым не дамся. Я… Я уйду, но уйду на своих условиях. Нет уж, я столько бежал не для того, чтобы умереть от пули охотника».