Судьба демона

Повернув голову, насколько позволяло скованное тело, на полу она заметила Деймона. Черные длинные локоны обрамляли его бледное лицо. Чернота его глаз завораживала каждого, но лишь единицы могли увидеть в них скрывающуюся ненависть ко всему и жуткую бездну, не имеющую больше места для какого-либо сочувствия. Он был окровавлен с ног до головы, но его лицо выражало не страх или боль, а бескрайнюю радость.

– Ты грешишь ради развлечения и уходишь. Ты всего лишь пешка, – нашептывая лишь ему одному знакомую песню, с безумным восторгом, в руках он вертел бритву. На остром лезвии виднелась алая кровь.

На этот раз привлекательный парень, которого Кэтрин так ненавидела, но в то же время и желала, был как живой призрак, который проклял этот дом и все, что в нем находилось. Лишь некоторые знали, что он был безумным и опасным чернокнижником. Он был человеком, который в такие моменты не знал жалости и сострадания. Он был человеком, который наслаждался чужой болью и страданием. И теперь, в этот мрачный вечер, когда молнии разрывали небо, под звуки ливня, он продолжал свою безумную игру. Он был готов убить и уничтожить всех вокруг, чтобы доказать, на что способен. В этот вечер он был готов утолить свою жажду крови и безумия. Неохотно оторвав взгляд от Деймона, за ним девушка заметила гротескное зрелище.

Кэтрин почувствовала, как от всего увиденного ее резко бросило в жар и пот начал стекать по ее вискам. Сердце заколотилось так, словно собиралось вырваться из груди. Зрелище, открывшееся перед ней, было хуже любого кошмара. В дальнем углу, на одной из балок, висела обнаженная девушка. Покойная была миниатюрная и стройная, весом не более пятидесяти килограммов. Тело жертвы было изувечено до неузнаваемости. Кэтрин была в ужасе от того факта, что тело не было подвешено за шею. Убийца перекинул через балку альпинистскую веревку. Один конец несколько раз обвил вокруг толстой металлической трубы и затянул тройным узлом. К другому концу веревки был прикреплен огромный крюк из нержавеющей стали, используемый для ловли акул. И именно здесь безумие достигло нового уровня: когда тело висело так, как будто жертва стала для рыбака трофеем. Крюк, пронзивший часть подбородка жертвы, жестоко разорвал кожу и мышцы, перерезал артерии и нервы, торчал изо рта и удерживал тело лишь за нижнюю челюсть примерно в полуметре от земли. Опрокинутая под неестественным углом голова с широко открытыми глазами, которые, казалось, смотрели прямо на Кэтрин, были наполнены ужасом и болью, которые они испытали в последние мгновения своей жизни. Со стороны казалось, что челюсть покойной в любой момент может полностью вывихнуться. Мало того, убийца отрезал ей ухо и перерезал горло. Кровь, хлынувшая из открытого рта и ран, стекала по туловищу и ногам в липкую красную лужу под телом. Чтобы жертва не сопротивлялась и не схватилась за веревку, ее руки были связаны за спиной. Все это было явное доказательство того, что убийца желал, чтобы его трофей как можно меньше сопротивлялся. Из-за обилия крови на полу, Кэтрин тут же поняла, что женщина была все еще жива, когда убийца тянул за веревку и поднял беднягу с земли. Из-за отека лица и шеи, а также и из-за давящей тяжести – поскольку жертва висела на челюсти, кожа и ткани нижней части лица были настолько растянуты, что начали рваться, особенно в уголках губ.

Наконец-то с трудом осознавая, что все что видит – правда, Кэтрин невольно закричала, но ее голос утонул в звуках грома и истерического смеха, продолжавшего раздаваться где-то за ее спиной. Она пыталась освободиться от веревок, сковывающих ее движения, но чем сильнее она дергалась, тем туже они затягивались. Деймон, не обращая внимания на ее отчаянные попытки, продолжал напевать, вращая в руках бритву.

– Тебе не повезло, что у тебя течет кровь. Тебе не повезло, что у тебя течет кровь… Так что держи бритву пошире. И взмахни ею в небо! Тебе не повезло, что ты истек кровью. Делай то, что тебе нужно, чтобы остаться в живых, – его движения были медленными, почти ритуальными, как будто он наслаждался каждой секундой этого момента.

Внезапно он грациозно поднялся с пола, бросил бритву, подтянулся и шагнул к столу, где были разбросаны инструменты. Оглядев все, выбрал один из них – длинный, ржавый нож с зазубренным лезвием. Кэтрин закрыла глаза, молясь, чтобы все это оказалось только страшным, очередным сном, из которого она вот-вот проснется. Но звук его шагов, приближающихся к ней, был слишком реальным. Деймон наклонился к ней, его лицо теперь было в нескольких сантиметрах от ее. Он глубоко вдохнул, словно смакуя ее запах и страх, а затем прошептал:

– Ты думаешь, я просто монстр, не так ли? – услышав леденящий душу шепот у самого уха, девушка тут же открыла глаза. – Думаешь, я тогда испугался тебя, крошка? Но ты ничего не знаешь о настоящем ужасе, Кэтрин. Ты не знаешь, что значит смотреть в глаза смерти и видеть там свое отражение. Ты не знаешь, что творится внутри, когда разбитое сердце обливается кровью! И пусть тебе все это будет уроком, за то, что ты хотела отравить меня! – он поднял нож, и Кэтрин инстинктивно напряглась, ожидая боли. Испуг тут же парализовал девушку. Но вместо нанесения удара, он лишь впился в ее губы страстным поцелуем и слегка провел лезвием по ее щеке, оставив тонкий, кровавый след. – Я не убью тебя так быстро. Я хочу, чтобы ты узнала всю правду. Ты станешь частью этой истории, частью этого места, и я буду наблюдать, как ты потеряешь себя во тьме, которую сама никогда не сможешь понять. И знаешь… Встретив тебя вновь, тогда, на концерте, я задался всего лишь одним вопросом. Возможно, это судьба и мы созданы друг для друга?

Его слова были пропитаны холодом и жестокостью, которые, казалось, проникали прямо в душу, но в них ощущалась и частичка чего-то иного. Не вытерпев, Кэтрин повернула голову и, встретившись с его взглядом, поняла – он действительно не знал жалости. В его глазах светилось безумие и желание видеть страдания. Чужие страдания, но только не ее.

От ее взгляда Деймон усмехнулся, словно в его голове пронеслась какая-то шальная мысль. Его безумные глаза продолжали удерживать ее взгляд, и Кэтрин почувствовала, как в глубине его души сверкает тьма, в которую ее медленно затягивает. Вдруг он медленно провел пальцем по ее щеке, размазывая кровь, словно любуясь своими действиями. Его прикосновение было одновременно нежным и ледяным. В его жестокости чувствовалось что-то извращенно ласковое. Она хотела отстраниться, вырваться, но сердце желало иного.

– Твоя боль будет лишь началом, – произнес он, не отрывая от нее взгляда. – Ты узнаешь, что значит быть по настоящему живой, когда каждый нерв будет кричать от боли. Но знаешь, что? Я дам тебе шанс. Шанс понять меня, – он неожиданно отошел и начал ходить по комнате. В его руках все еще был нож, и она знала, что его следующий шаг может стать для нее последним. – Скажи, что любишь меня, – внезапно произнес он, остановившись и посмотрев на нее. – Но что ты знаешь о любви? Ты думала, что можешь управлять мной, играть с моими чувствами, использовать меня? Но любовь – это не игра, Кэтрин. И я покажу тебе, что значит по-настоящему любить. – Он снова подошел, и сердце Кэтрин заколотилось быстрее. Она знала, что его ум полностью захвачен безумием и что рациональные аргументы здесь не помогут, но она должна была попробовать.

– Деймон, послушай меня, – прошептала та, стараясь сохранять спокойствие. – Это не любовь. Это… Это что-то другое. Мы можем все изменить, если ты только остановишься, – его глаза сверкнули, и он резко схватил ее за волосы, заставив откинуть голову и вновь встретиться с его взглядом.

– Остановиться? – прошипел он в ответ. – Нет, Кэтрин, я не остановлюсь. Я слишком далеко зашел, – он снова провел лезвием по ее коже, на этот раз чуть глубже, и Кэтрин зажмурилась от боли. Нож в его руке был словно продолжение его сущности – холодной, жестокой и безжалостной. – Но, знаешь, я дам тебе шанс, – его голос вновь стал тихим, почти ласковым. – Ты можешь спасти себя. Все, что нужно, – это признать, что ты моя. И тогда, может быть, я покажу тебе милосердие, – он наклонился ближе, и его дыхание коснулось ее уха. – Признай это, Кэтрин. Скажи, что ты моя. Что ты любишь меня.

Она замерла, чувствуя, как в этот момент ее мысли запутываются. Внезапно он отпустил ее и отошел прочь. Его безумие и жестокость пугали ее до глубины души, но в то же время внутри вспыхивало нечто иное. Он и вправду нравился ей, но теперь напротив стоял совершенно другой человек. Тот, чьих мрачных мыслей и намерений она не могла понять. Она прекрасно понимала, что должна была бояться его, но в то же время ее тянуло к нему. В этом мужчине было что-то неотразимо притягательное.

– Ты хочешь, чтобы я страдала, – внезапно прошептав, Кэтрин вновь привлекла его внимание. – Но знаешь ли ты, что настоящая боль – это любовь? Она способна разрушить, сильнее любого оружия, разрушить изнутри так, что от души не останется ничего.

Деймон на миг замер, его глаза заблестели, словно в них что-то зажглось. Он медленно прошел к столу. Оставив нож, вернулся к девушке. Встав позади, опустил руки на ее плечи.

– Ты говоришь о любви, Кэтрин, но разве она может существовать там, где есть тьма? – его голос был мягким, но в нем ощущалась боль. – Я воплощение этой тьмы. Я – зло. А любовь… Ты действительно думаешь, что она может изменить то, что я есть? – внезапно ее страх начал рассеиваться. В его голосе она почувствовала боль и уязвимость, которые он пытался скрыть за своей жестокостью.

– Любовь не выбирает, кого и как менять, – прошептала та. – Она просто приходит, захватывает, сжигает и иногда оставляет шрамы. Но, возможно, именно она способна заполнить ту пустоту, которая есть в тебе.

Вдруг мужчина замер. Склонившись над стулом, развязал руки девушки. В тот момент он ожидал чего угодно. Пощечину, удара ниже пояса, но только не этого… Медленно встав, Кэтрин обернулась к мужчине. Ее не смущало то, что за ним висело тело жертвы, или то, что он весь в ее крови. Протянув руку, она робко коснулась его щеки. На миг ей показалось, что напротив стоит не тот монстр, который только что угрожал ей, а человек, разрываемый на части внутренними демонами. Он не отвечал, только смотрел на нее, словно пытаясь понять, где заканчивается его тьма и начинается то светлое, что она в нем видела. Не дожидаясь ответа, Кэтрин осторожно потянулась к нему. В следующее мгновение их губы слились в поцелуе, а за окном вновь засверкала молния. Но в этот раз в нем не было грубости, только страсть и скрытая нежность, которую Деймон пытался подавить, но уже не мог. Девушка чувствовала, как его холодное сердце бьется в такт с ее собственным, и в этот момент мир вокруг словно исчез, оставив только их двоих, утонувших в этом противоречивом вихре эмоций.

– Ты прав… – прошептала Кэтрин, внезапно отстранившись и глядя ему прямо в глаза. – Мы созданы друг для друга. Тьма и свет, страх и любовь. И, возможно, мы найдем в этом нечто большее, чем просто искру страсти.

Деймон ничего не ответил, но его взгляд смягчился. Он смотрел на девушку так, словно боролся с самим собой. Ее слова проникали глубоко внутрь, затрагивая ту часть его сущности, которую он долгие годы старался забыть. Но теперь, в присутствии Кэтрин, ему становилось все труднее скрываться за маской жестокости. Он протянул руку, и его пальцы нежно коснулись ее подбородка. Впервые за долгое время он почувствовал нечто, что могло быть настоящим. Возможно, Кэтрин действительно видела в нем нечто большее, чем просто чудовище.

– А ты опасная, крошка… – его голос прозвучал почти шепотом. – Ты заставляешь меня чувствовать то, чего я избегал долгие годы. И все это… Это может разрушить нас.

Она не отвела взгляд, лишь крепко сжала его руку, словно не желая отпускать.

– Может быть, мы разрушим друг друга, – тихо ответила та. – Но, возможно, это и есть то, что нам нужно. Позволить себе быть уязвимыми, настоящими… Найти в этом что-то новое, что-то, чего мы никогда раньше не знали.

Деймон посмотрел на их переплетенные руки, затем снова на нее. Он чувствовал, как в груди разгорается конфликт, который он не мог разрешить. Страх потери контроля над собственной тьмой боролся с желанием открыть ей ту сторону, которую он сам боялся увидеть.

– Я не хочу снова чувствовать боль, Кэтрин, – произнес он, его голос был едва слышен. – Не хочу снова открыть раны, которые едва затянулись, – она кивнула, понимая, через что он прошел. Их жизни были идентичны, полны измен и боли. Ее сердце было так же переполнено эмоциями. Страхом, состраданием, но главное, глубокой, болезненной любовью, которая с каждым мгновением охватывала ее все сильнее.

– Я не прошу тебя открываться, Деймон, – прошептала та, внезапно ближе прижавшись к нему. – Я лишь хочу быть с тобой. Позволь мне быть частью твоей тьмы так же, как ты стал частью моего света, – эти слова, казалось, коснулись его глубже, чем он ожидал.

Мужчина снова поцеловал ее, но теперь этот поцелуй был полон нежности. Все, что осталось в его мыслях на данный момент, – это лишь одно: сможет ли он действительно позволить себе быть тем, кем она хотела его видеть? И сможет ли он принять ее свет, не утопив его в своей тьме?

– Возможно, мы с тобой единственные, кто может понять друг друга, – ее сердце забилось сильнее, когда она поняла, что его слова – это шаг в ее сторону, шаг в сторону того, чтобы найти во тьме свет, который они оба искали.

Но вдруг Деймон резко отстранился, его лицо стало серьезным, а в глазах снова появилась тень. Он знал, что должен был рассказать Кэтрин правду, но понимал, что это может разрушить то хрупкое доверие, которое начало между ними зарождаться. Он отошел к окну и некоторое время молчал, смотря на темное небо. В комнате повисла тяжелая тишина.

– Есть одна вещь, о которой ты должна знать, Кэтрин, – наконец произнес Деймон, не оборачиваясь. – Нечто, что ты, возможно, не захочешь услышать или увидеть.

Кэтрин насторожилась, но оставалась на месте, чувствуя, что что-то ужасное нависло над ними.

– Та девушка… – начал он, но слова давались ему с трудом. – Я убил ее. Пойми, это не очередная жертва. Я сделал это не потому, что хотел, а потому, что должен был.

Кэтрин не смогла скрыть шок на своем лице, ее глаза округлились от услышанного. Она не ожидала услышать подобное. Бросив взгляд на умершую, ее сердце забилось быстрее. Она старалась сохранять спокойствие, хотя внутри все кричало от ужаса и непонимания.

– Почему? – выдохнула она, все еще не веря в то, что он сказал.

Деймон повернулся к ней, его лицо было искажено печалью.

– Она знала слишком много, – тихо ответил тот. – Я был вынужден убрать ее, потому что она могла разрушить все. Она изменяла мне, в последние дни шантажировала, постоянно угрожала раскрыть мои тайны. Она была опасна для меня и… возможно, для нас. Если бы она выжила, она бы уничтожила все, что я пытался сохранить. И всех, кто мне был дорог. Даже тебя, Кэтрин. Да, мы познакомились случайно. Между нами ничего не было, но все это время я думал лишь о тебе. Крошка, ты особенная… Мы оба грешны и нужны друг другу. Знаю, все это звучит смешно, но мы как Бонни и Клайд, но лучшая их версия. А эта… – махнув рукою на умершую, истерично засмеялся. – Она как-то узнала, что ты пыталась сделать со мною. Все это время она думала, что я завел любовницу-проститутку! Эта ревнивая, истеричная стерва меня вывела из себя, и тогда я возненавидел ее.

Кэтрин замерла, пытаясь осмыслить услышанное. Она понимала, что мир, в котором они оба жили, не был идеальный, но никогда не думала, что это коснется ее так близко. Простая ошибка и легкий флирт рушили их жизни. Она понимала, что Деймон был в отчаянной ситуации, когда ему пришлось выбирать между всем этим.

– И как ты… как ты от нее избавился? – осторожно спросила та, чувствуя, что ее слова звучат нереально, словно происходящее было просто дурным сном.

Деймон снова замолчал, прежде чем ответить. Он опустил взгляд, словно не хотел видеть ее реакцию.

– Изначально… – было видно, как все мысли и слова ему даются с трудом. – Изначально, когда она мне закатила очередной скандал, я лишь хотел ее припугнуть. Я всего лишь ее избил, но потом… Мною будто что-то овладело, и у меня появилось дикое желание отомстить ей за все. Пока она была без сознания, я ее связал, но потом во мне проснулось зло, и я отрезал ей ухо. От боли она пришла в себя и начала кричать. Мое терпение было на грани… Схватив попавшийся под руку большой рыболовный крюк, я проткнул челюсть, а из ее разинутого рта кровь хлестнула прямо на меня! Это так отвратительно! Я надеялся, что она сдохнет за считанные минуты, но она все еще была жива и всячески сопротивлялась, поэтому я ее подвесил. Она так тщетно пыталась дотянуться до земли, ее мозг слишком поздно принял факт неизбежного. Она просто висела и захлебывалась своей же кровью. Но я облегчил все ее муки, полоснув по горлу.

В мыслях Кэтрин мелькали образы, всего того, что и как могло происходить, но она старалась их отогнать, не желая представлять, что именно Деймон сделал со своей девушкой. И теперь он стоял перед ней, весь в крови, а она прекрасно понимала, что этот человек опасен и способен на ужасные вещи, но в то же время осознавала, что он пытался защитить ее и себя, как мог.

– Ты сделал это ради нас? – наконец спросила та, ее голос был слабым и очень неуверенным.

– Да. Ради нас. Ради того, чтобы ты была в безопасности. Я не горжусь тем, что сделал, но это было необходимо. Ты должна понять, Кэтрин, что мир, в котором я живу, не оставляет выбора. Если бы я не сделал этого, мы оба могли бы стать жертвами ее шантажа и злобы, а всего этого я не хотел…

Вдруг девушка подошла к нему и, несмотря на страх, обняла его, прижимаясь к его груди. Она чувствовала, как он напрягся, но потом его руки обвили ее в ответ.

– Я не знаю, как жить с этим, – прошептала она. – Но если ты сделал это ради нас… Я постараюсь понять.

Он крепче обнял ее. Его голос был еле слышен, когда он ответил:

– Мы справимся, Кэтрин. Вместе. Это будет нелегко, но я обещаю, что сделаю все, чтобы защитить тебя, даже если для этого мне придется кого-то убить.

Она знала, что впереди их ждут испытания, но теперь, когда они знали правду друг о друге, она верила, что вместе они смогут справиться с любыми трудностями.

Кэтрин продолжала стоять в его объятиях, но внутри нее бурлила буря эмоций. Она была разорвана между желанием довериться ему и ненавистью, которая все еще разъедала ее изнутри. Его признание все же задело ее чувства.

Отстранившись, она посмотрела на Деймона. Ее взгляд был полон ярости, страха и того странного притяжения, которое она чувствовала к нему с самого начала. Ее руки сжались в кулаки, а дыхание стало тяжелее.

– Но все же… как ты мог?! – вдруг ее голос стал наполнен яростью, глаза засверкали. – Как ты мог сделать это и думать, что я смогу это принять? – Деймон остался стоять неподвижно. Он понимал, что ее эмоции были оправданы, что она имела право на ненависть. – Навредить человеку – это одно, а так жестоко убить…

– Я сделал это, чтобы защитить тебя, – снова повторил он, но в его голосе теперь не было той уверенности, с которой он говорил ранее. – Я знаю, что это звучит ужасно, но у меня не было выбора. Возможно… Я влюбился в тебя, и это неизменно.

Услышав это, девушка сдалась. Она сделала шаг вперед. Ее пальцы инстинктивно вцепились в его белую окровавленную рубашку, и она потянула его к себе.

– Я все еще тебя ненавижу, Деймон! Но, черт возьми, я все равно не могу избавиться от того, что чувствую к тебе! – ее слова срывались с губ, словно она сама не верила в то, что говорила. Она тянулась к нему и отталкивала одновременно, ее ненависть смешивалась с желанием, которое она не могла контролировать. В этом желании были ярость, боль и то, что она не могла больше скрывать. – Ты сломал меня, – продолжала она, ее голос дрожал от волнения. – Да, ты превратил мою жизнь в кошмар, но, несмотря на все это… Возможно, я тоже схожу с ума от тебя.

Деймон молчал, наблюдая за тем, как девушка, борясь с собственными чувствами, стала рвать на нем рубашку. Он знал, что это было неизбежно. Их отношения с первых же минут знакомства были наполнены противоречиями: любовью и ненавистью, страстью и презрением. Он чувствовал, как ее острые ноготки скользнули по его обнаженному торсу, а дыхание становилось все более прерывистым.

– Если ты меня ненавидишь, то почему продолжаешь находиться здесь? – наконец спросил он. – Почему не убежала? Почему не сопротивляешься, крошка? – его тихий шепот напоминал мурлыканье.

Ничего не ответив, в следующее мгновение она резко полоснула ногтями его по спине. Их губы тут же слились в яростном, почти агрессивном поцелуе. Это был поцелуй, полный противоречий, отражающий их внутреннюю борьбу. В поцелуе было все: гнев, боль и то дикое, необъяснимое желание, которое горело в ней с самого начала. Деймон ответил на ее поцелуй, понимая, что это было не просто проявление страсти. Это был их способ справиться с тем хаосом, который бушевал внутри. Его руки скользнули по ее спине, избавляя тело от черной блузки. Мужчина ощущал, как она борется с собой, и чувствовал, что его также тянет к ней с такой же силой. В ее прикосновениях была ярость, а в поцелуях – сладкая боль и печаль, но он знал, что это был их способ взаимодействия, когда ни слова, ни действия не могли выразить всего то, что они испытывали. Они оба понимали, что их отношения были далекими от нормальных.

Подхватив девушку на руки, он понес ее к ящику-гробу. Тогда на первый взгляд показавшийся самодельным, ящик был и вправду очень похож на гроб, но гораздо больше обычного размера. Аккуратно опустив девушку на пол, Деймон одарил ее пылким поцелуем. Кэтрин оттолкнула его так же резко, как и притянула к себе. На этот раз ее руки метнулись к его ширинке. Мужчина ощутил ее готовность принять их разрушительную связь, и это лишь подстегнуло его собственные чувства. В следующую минуту их тела слегли в гроб и слились в танце, где ненависть и любовь были неразделимы. Каждое движение, каждое прикосновение было наполнено отчаянием и яростью, но вместе с тем и необъяснимым притяжением, которое делало их единым целым.

Их тела двигались, захваченные вихрем эмоций, которые невозможно было выразить словами. Кэтрин срывала с себя остатки одежды, ее движения были резкими, почти яростными. Она хотела его, несмотря на всю ненависть, которая бурлила внутри, несмотря на ту боль, что он причинял. Деймон чувствовал, как ее острые ноготки с каждым прикосновением впивались в его кожу, оставляя новые шрамы. Вскоре он ответил ей тем же, его движения были быстрыми и решительными. Каждое их прикосновение было на грани боли и наслаждения. Они оба были слишком погружены в свои эмоции, чтобы задумываться о последствиях. В комнате царила тяжелая атмосфера. Смесь страсти, гнева и подавленного желания. Они отдавались друг другу полностью, без остатка, словно это был их последний шанс спастись от того безумия, что заполонило их сердца. Когда наконец их страсть достигла пика, Кэтрин резко оттолкнула его. Ее грудь тяжело вздымалась, она смотрела на него сверху, но в ее взгляде было что-то новое, нечто, что он не ожидал увидеть. Это был не только гнев, не только ненависть, но и глубокая печаль, которая пробивалась сквозь все эти эмоции.

– Я… Я не могу так продолжать, – прошептала она. Ее голос дрожал. – Ты… разрушаешь меня. Но я не могу уйти, даже если понимаю, что должна.

Деймон смотрел на нее, его дыхание также было тяжелым, но он не делал ни малейшего движения. Он знал, что она права. Они оба были на грани, и дальше их ждали только тьма и разрушение.

– Кэтрин… – начал он, но слова застряли в горле.

Он хотел сказать ей что-то важное, но не знал как. Он понимал, что их страсть может уничтожить их обоих, но не мог заставить себя отступить. Она вновь посмотрела ему в глаза и в ее взгляде читалось то дикое желание. Вместе с тем она осознавала, что их связь была ядовитой, что она только усиливала ее ненависть к этому красавцу.

– Мы не можем продолжать так. – Повторила она, но ее голос уже был менее уверенным.

Вдруг его руки нежно коснулись ее лица. Он понимал, что их отношения зашли слишком далеко, что они превратились в нечто, что было трудно контролировать, но он не мог отпустить ее, как и она его.

– Мы связаны, Кэтрин, – наконец-то сказал он. – Возможно, это не то, что мы ожидали, но это реальность.

Кэтрин прижалась к нему, ее глаза блестели от слез, которые она пыталась сдержать. Она понимала, что он прав, что их связь была сильнее, чем они оба могли предположить. Но она также понимала, что это может привести их к полному уничтожению, если они не найдут способ справиться с этой страстью.

– Тогда что мы будем делать? – спросила девушка, проводя рукою по его шелковистым волосам. Деймон смотрел на нее, в глазах светилась тень сомнения. Он знал, что у них был выбор. Либо попытаться найти выход из этого безумия, либо погрузиться в него еще глубже, не оставляя себе шансов на спасение.