Капитализм в огне. Как сделать эффективную экономическую систему человечной. Ребекка Хендерсон. Саммари

Оригинальное название:

Reimagining Capitalism in a World on Fire

Автор:

Rebecca Henderson

www.smartreading.ru

Опасные идеи, живущие сотни лет

Совокупный мировой ВВП в течение 50 последних лет вырос в пять раз, при этом население Земли увеличилось только вдвое. Общемировой ВВП на душу населения составляет уже больше $10 000. За полвека человечество сделало невероятный скачок к достатку, и источник этого рывка – рыночная экономика, капитализм. Но есть ли обратная сторона у этого процесса накопления богатства?

Увы, есть. Перед человечеством стоит множество проблем. Три для нас ключевые.

• Неравенство. Всего-то 50 человек сосредоточили в своих руках большее количество богатства, чем половина населения планеты. При этом шесть миллиардов человек имеют среднюю зарплату всего в $16 в день. Одна восьмая мирового населения вообще не имеет доступа к качественному образованию и медицине, достойной работе.

• Упадок общественных институтов. Семья, община, церковь, государство – все эти основы здорового общества и стабильного рынка подвергаются нападениям со стороны авторитарных политиков. Популисты распространяют гнев и ненависть, вселяют в людей страх и фатализм, вносят раскол в общество.

• Проблемы окружающей среды. Потепление климата из-за сжигания ископаемого топлива, загрязнение и подъем уровня воды в Мировом океане делают все более реальными риски затопления городов и массовой миграции. Спрос на питьевую воду опережает предложение, а эрозия почв угрожает нам голодом.

Все эти проблемы вытекают из капитализма, а конкретнее, из широко распространенных идей о том, что бизнес не может быть социально ответственным, а нужен только для генерации прибыли. После Второй мировой войны, когда государства ввергли мир в хаос, в странах Запада возникла идея о том, что правительства не способны создавать устойчивые общества и благосостояние, а любые регуляции рынка ведут к несвободе, нищете и войне.

Эти идеи, например, распространяло международное общество «Мон Пелерин», в которое, в частности, входили знаменитые экономисты и нобелевские лауреаты Фридрих Хайек и Милтон Фридман. Последний считал, что единственная задача менеджера корпорации – «получить как можно больше денег». Сосредоточенность на этой цели и конкуренция, по мнению экономиста и его последователей, вынуждает компании повышать производительность и внедрять инновации, а свободные цены помогают поддерживать баланс между предложением и спросом, координируя работу миллионов компаний и удовлетворяя потребности миллиардов людей. Таким образом, фирмы, приносящие прибыль, создают благо для всех. При этом не нарушается индивидуальная свобода – ведь экономические решения принимаются без каких-либо помех со стороны чиновников с их дурацкими правилами и регуляциями.[1]

Деятельность «Мон Пелерин» финансировал частный сектор, который и сейчас продолжает активно спонсировать дискредитацию института государства. Начиная с 80-х годов прошлого века и поныне, братья Чарльз и Дэвид Кохи, одни из самых богатых людей Америки, щедро раздавали деньги организациям, которые распространяли идеи абсолютно свободного и нерегулируемого рынка, отрицали необходимость борьбы с изменением климата, боролись против профсоюзного движения. Эти организации также продвигали и мысль о том, что социальное государство – бесплатные медицина и образование – вредно для общества.[2]

Идеи «неответственного бизнеса» вышли на первый план в результате экономической стагнации 1970-х годов. Вину за проблемы в экономике ультрарыночники сваливали на плохой менеджмент компаний: якобы управленцы не действуют в интересах инвесторов, не занимаются своей прямой обязанностью – зарабатыванием денег. Фридман и другие предложили изменить парадигму бизнеса, привязав премии менеджеров – по сути, их доход – к акционерной стоимости предприятия.

Предложение получило широчайшую практику. В том числе благодаря ему ВВП США и других стран так сильно взлетел, а вместе с ним богатство генеральных директоров и менеджеров корпораций. Но результатом этого стало распространение убеждения, что мысли о чем-то, кроме прибыли, аморальны. За этот рост богатства, достигнутый безответственным капитализмом, мы и расплачиваемся триллионами тонн парниковых газов в атмосфере, пропастью между богатыми и бедными со сверхприбылями у преуспевающих и стагнацией доходов у малоимущих. Якобы свободные цены по факту далеко не всегда отражают реальное положение дел, реальное состояние спроса и предложения. Конкуренцию убивают компании, которые на ходу переписывают правила игры под себя в ущерб обществу.

Идея о том, что рыночная экономика не должна регулироваться, привела само наше хозяйство и нас самих к кризису. Но у нас есть возможности, чтобы обратить ситуацию вспять. Сохранив при этом и капитализм, и личную свободу.[3]

Шаг первый. Общие ценности

Все мы как минимум неплохо относимся к малому бизнесу – он представляется некой «народной» альтернативой бездушным корпорациям, символизирующим жадность и злой капитализм. Реальность, естественно, бывает несколько сложнее.

Возьмем, допустим, Turing Pharmaceuticals – небольшой стартап, занимавшийся производством всего-навсего двух лекарств. Одним из них был препарат «Дараприм», применяемый при осложнениях СПИДа. У лекарства не было аналогов, не было конкурентов, но при этом затраты на производство одной таблетки «Дараприма» составляли всего-то $1. До сентября 2015 года одна таблетка этого препарата продавалась за $13,5, однако? видя спрос покупателей и понимая безальтернативность «Дараприма» на рынке, Turing подняла цену до $750 за таблетку. Мартин Шкрели, гендиректор компании, говорил даже, что повысил бы цены еще больше: ведь его «первейшая обязанность» – приносить акционерам деньги.

А теперь вспомним Walmart – одну из крупнейших сетей розничной торговли в мире. К началу XXI века в ней работали уже 1,1 млн человек, а ее доходы составляли $160 млрд. Walmart с ее агрессивной ценовой политикой постоянно критиковали за то, что она разрушает маленькие локальные магазинчики своим демпингом цен. Профсоюзы же громили корпорацию за создание помех их работе с сотрудниками Walmart, а также за низкие зарплаты работников. 82 % клиентов, несмотря на возможность экономных покупок, считали, что корпорации нужно измениться и стать позитивным примером для других крупных фирм. Что же сделала Walmart с этой критикой? Решила сосредоточиться на зарабатывании денег?

Ли Скотт, гендиректор Walmart, в 2004 году созвал ряд совещаний, на которых было постановлено взять «корпоративную ответственность» за участие в строительстве лучшего будущего для общества. В следующем году по восточному побережью США пронесся катастрофический ураган «Катрина», в ходе которого в полной мере и проявила себя новая стратегия Walmart. В зонах, где прошлась разрушительная стихия, часть магазинов сети начала самостоятельно раздавать еду, одежду, а ее работники помогали разгребать последствия разрушений. Ли Скотт не только не остановил инициативу своих подчиненных, он ее поддержал, выделив сверх того еще $20 млн наличными, сотни грузовиков и сотни тысяч наборов питания на помощь пострадавшим.

Спустя месяц после «Катрины» Скотт в публичном обращении поставил перед Walmart цель – полностью перейти на возобновляемые источники энергии, достичь безотходного производства, перейти на продажу экологически чистых товаров, улучшить энергоэффективность использования транспорта, повысить зарплаты работникам, уделять большее внимание интересам местных сообществ. В результате к 2017 году компания начала экономить на топливе для своего транспорта 4 % своей операционной прибыли – по $2 млрд в год. При этом в энергоэффективность и сокращение выбросов парниковых газов от грузовых автомобилей Walmart инвестировала всего $0,5 млрд. Таким образом, вложение в экологию многократно окупилось. А в качестве бонуса корпорация получила способ повышения энергоэффективности не только на дорогах, но и в магазинах – и стала экономить по $50 млн в год. Экономия не только снизила расходы корпорации, но и позволила уменьшить нагрузку на энергосети и количество вредных выбросов – ведь электроэнергию для магазинов поставляют как раз таки электростанции, работающие на «грязном» топливе.

Walmart далеко не единственная корпорация, которая внезапно для всех озаботилась глобальными и социальными проблемами. Бизнес начинает осознавать финансовую выгоду социальной ответственности – компаний, озабоченных общим благом, становится все больше.

Так, Unilever, владеющая чайным брендом Lipton[4], решилась в середине двухтысячных перейти на устойчивое производство чая. Образцом для компании стала принадлежащая ей плантация Керичо в Кении. Там обрезки от чайных кустов оставляли гнить на поле, а не просто выбрасывали или скармливали скоту – это защищало почву от эрозии, помогая сохранить воду и плодородность. Применение удобрений было под строгим контролем, пестициды и другие химикаты почти не использовались, дерево для производства поставляли собственные эвкалиптовые леса, высаженные на границе плантации. Рабочие получали бесплатное жилье и здравоохранение, их детей отправляли в школы, финансируемые Unilever. При этом Керичо производила вдвое больше чая, чем традиционные плантации.

Unilever решилась ввести на всех своих плантациях в Кении и Танзании сертификацию производства, чтобы методы создания чая отныне соответствовали стандартам устойчивости плантации Керичо. Кроме того, компания разработала экологические требования и к своим поставщикам в Африке, Аргентине, Индонезии. При поддержке Кенийского агентства по развитию чайной отрасли и Голландской инициативы по устойчивой торговле Unilever организовала тренинги для местных фермеров по обучению устойчивому производству. В свою очередь эти фермеры потом обучали других производителей чая уже в полевых условиях.

Благодаря экологичному производству урожай с плантаций компании вырос на 5–15 %, возросло также и качество чая – он стал чище. Компания оказалась в выигрыше – средний доход Lipton после «зеленого перехода» вырос на 10–15 %. При этом инвестиции в переход обошлись в среднем всего в 1 % от среднего дохода ферм Unilever. Одно из объяснений успеха – это грамотное продвижение товара как экологически чистого. Как оказалось, клиенты готовы поддерживать «зеленую» продукцию: например, в очень привередливой Британии повторные покупки чаев Unilever выросли на 5 %, а продажа пакетированного чая – на 6 %.

О чем говорят нам истории Turing Pharmaceuticals, Walmart и Unilever? О том, что не все так однозначно и злые корпорации могут творить добро? Отчасти. Главное же в том, что цели предприятия, если мы все-таки хотим выйти из кризиса, не должны ограничиваться зарабатыванием денег. «Эгоистические» компании должны стать социально ориентированными, учитывающими благополучие работников, интересы общества, сохранность планеты.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Читайте саммари книги Милтона Фридмана «Капитализм и свобода».

2

Читайте саммари книги Наоми Орескес, Эрика Конвейя «Торговцы сомнениями. Как горстка ученых скрывала правду о вреде табака, опасности ядерной войны и глобального потепления».

3

Читайте саммари книги Клауса Шваба «Капитализм участия. Глобальная экономика, которая работает на прогресс, людей и планету».

4

Читайте саммари книги Мела и Патрисии Зиглеров, Билла Розенцвайга «Республика чая. История создания бизнеса в письмах его основателей».