Цена победы: Курсант с Земли. Цена победы; Горе победителям: Жизнь после смерти. Оружие хоргов

Эти распоряжения были встречены дружным стоном команды.

– А сам ты что делать будешь?

– Хватит! – решительно оборвала Алура Велса, поднимаясь. – Если мы выбрали его командиром, то не стоит начинать с того, чтобы отказываться выполнять его приказы…

– Я не отказываюсь…

– Но ищешь повода! Мы все знали, что нам будет тяжело! И если мы не можем даже справиться с усталостью, первой трудностью на нашем пути, и не можем делать то, что нужно, то проще всего лечь сейчас здесь и умереть. – Велса решительно ухватила Линку и потащила ее к котомкам.

Виктор в этот момент готов был расцеловать Велсу. Вот кого бы сделать помощником вместо Рупа. Нет, Руп, конечно, тоже ничего, но он слишком нерешителен. Даже не так. Решительность у него, может, и есть, но он предпочитает все взвесить десять раз и только потом что-то делать, не понимая, что в некоторых ситуациях любое промедление смерти подобно. Это, конечно, не такая ситуация, но… но если не заставить детей понять, что все они находятся в одной лодке, что жизни всех находятся в руках каждого, то в будущем это грозит катастрофой. Может, сейчас и не было необходимости так сразу ставить лагерь. Можно было бы и отдохнуть сначала, а потом уже ставить палатки. Но Виктор понимал, что должен сразу заставить всех относиться к своим обязанностям серьезно, не делая скидок на возраст. Снисходительность можно будет проявить потом, когда дети получше узнают друг друга, когда поймут серьезность ситуации и смогут сами следить за собой.

Сам Виктор определил для себя роль стратегического резерва, появляясь там, где был нужен больше всего. Помог Велсе с Линкой вытащить еду из котомок, а потом эти котомки привязал к суку дерева, чтобы до них не смогли добраться местные грызуны. Помог Алуру протянуть шнур от гипноизлучателя вокруг лагеря. После чего засел за переносной компьютер, изучая все доступные ему данные об этой планете. Их было не очень много, и в основном все они были добыты сто семьдесят лет назад первой экспедицией. Понимая, что такие сведения могут больше помешать, чем помочь, Виктор просмотрел их довольно бегло, останавливаясь только на том, что он считал действительно важным. Зато информацию о географии, геологии и биологии смотрел очень внимательно. Отдельно изучил все, что было известно о флоре и фауне в той местности, где они сейчас находились. Информация была не очень богатой, но и не такой бедной, как ожидал Виктор, вспомнив, что та экспедиция провела на планете всего лишь полгода.

Виктор оторвался от компьютера и посмотрел, как идут работы. Алур уже заканчивал монтировать защиту. У Велсы с Линкой тоже все было в порядке. А вот у Рупа с Петером и Шором что-то не ладилось. Кажется, все возникающие споры они старались решать методом голосования, что в этой ситуации было не самой умной мыслью. В результате они запутались окончательно, поскольку Руп, бывавший в походах и знающий, как ставить палатки, всегда оказывался в меньшинстве. Поэтому палатки встали кое-как и непонятно где. Виктор подумал, не помочь ли ему, но тут же отбросил эту мысль. Пусть Руп сам разбирается. Интересно, сколько он еще вытерпит подобную игру в демократию? Виктор усмехнулся и снова углубился в изучение карты местности.

– У нас готово, – доложила Велса, подходя к Виктору вместе с Линкой.

– Молодцы.

– Я тоже закончил.

– И ты молодец, Алур. Рупу там еще долго возиться?

– Нет. Кажется, они тоже закончили.

– В таком случае посмотрим, чем нас угощают наши поварихи. Вперед.

Мрачный Руп прошел мимо Виктора и плюхнулся перед расстеленной на земле пленкой, на которой Велса и Линка собрали ужин.

– Палатки поставили? – осведомился Виктор.

– Поставили, – мрачно отозвался тот. – Хорошо, что насос работает сам и не нуждается в утверждении своей работы большинством голосов.

Кажется, Рупа все-таки достали. Виктор усмехнулся. Конечно, чтобы поставить палатки, особого искусства не требовалось. Все, что было нужно, – это достать их и запустить насос, работающий на аккумуляторах, заряжающихся от солнечных батарей. Сами палатки были сделаны из тонкого полимерного материала. Очень легкого и складывающегося довольно компактно. Так что палатки много места не занимали. Проблема была правильно их разместить и закрепить.

После еды Виктор отправился смотреть, как поставили палатки.

– Так. – Виктор растерянно замер, озирая лагерь.

– Расположение утверждено большинством голосов, – воинственно заметил Руп, отметая от себя все претензии.

– Да? Ну ладно. – Остальные не понимали этой растерянности командира и воинственности его помощника, явно приготовившегося к скандалу. – Кто я такой, чтобы идти против воли большинства. Только объясните мне: почему вот эту палатку установили напротив кустов?

– Они защищают от ветра, – ответил Петер. – Мы подумали, что…

– Не важно. От ветра? В лесу? Ладно. В таком случае вы с Петером ее и займете.

– Нет, наша палатка вон та.

– Нет, Петер, ваша палатка эта, а ту займут девочки. Ты же не хочешь их обидеть? К тому же какая разница, где вы будете? Все палатки одинаковы. Или ты хочешь сказать, что для себя с другом ты подыскал место получше?

– Э-э… нет.

Руп злорадно усмехнулся.

– Но это надо решить голосованием, – мстительно заметил он. – Кто за то, чтобы выделить эту палатку, защищенную от ветра, Петеру и Шору?

– Я за. – Виктор поднял руку. Руп тоже. Велса, хоть и не понимала всего, тоже была за. За ней подняла руку и Линка. Немного погодя их поддержал и Алур.

– Итак, большинство. Занимайте свою палатку. – Руп злорадно смотрел на переминавшихся с ноги на ногу Петера и Шора.

Те вздохнули и полезли продираться сквозь кусты к входу. Кусты были довольно густые и с колючками. Петер ругался сквозь зубы, но терпел. Шора же был менее сдержан.

– Может, им туда тюбик с бактерицидной мазью кинуть? – пожалела их Велса.

– Не надо. Они сами выбрали это место для палатки. Зато теперь никакой хищник до них не доберется, – отозвался Руп.

Остальные палатки также были расположены не лучшим образом, но, по крайней мере, больше ни у одной выход не смотрел точно в кусты. Когда все улеглись, Виктор отозвал Рупа в сторону.

– Слушай, как ты думаешь, если бы твои помощники полезли к Алуру с голосованием, как ему разместить детали на его любимых платах, что бы он ответил?

Руп на секунду задумался.

– Он бы их прогнал.

– Ты не мог их прогнать, но ты гораздо лучше их разбирался в том, куда и как ставить палатки. Почему же ты позволил им собой командовать? В конце концов, ты мой помощник или нет? Или Велсу вместо тебя сделать помощником? Уж она-то не позволит командовать собой, если поймет, что знает дело лучше советчиков.

Руп вспыхнул, но смолчал. Потом развернулся и отправился к себе в палатку.

– Я подумаю над твоими словами, – бросил он через плечо.

– Подумай. – Виктор вздохнул и снова сел за компьютер. Работы было еще много.

Когда на следующее утро Руп выглянул из палатки, то застал землянина в том же положении, в котором видел его вчера вечером, – склоненным над компьютером.

– Ты вообще-то спать ложился? – удивленно осведомился Руп.

– Вообще-то ложился. Мне сон тоже требуется. Просто я вчера не закончил разбираться с файлами по биологии и встал пораньше.

– Мог бы и сегодня на привалах их изучить.

– Поскольку на время нашего путешествия по лесу самыми опасными врагами для нас будут звери, то подобное откладывание я считаю неблагоразумным. К тому же всем спать было не самым лучшим поведением на незнакомой планете.

– Так ты что, еще и караулил нас? Но ведь Алур установил защиту!

– Именно поэтому я и не настаивал на вахтах. Однако защита Алура вовсе не непреодолима. Это же всего лишь гипноизлучатель, а не силовое поле.

Вскоре из палатки выбрались поцарапанные Петер и Шора. Они с немым укором посмотрели на Виктора, но тут показался злой Алур.

– Тому, кто поставил сюда палатки, я голову оторву!!! Вы в самом деле думали, что на камнях будет спать очень удобно? – повернулся он к Петеру и Шору, но тут увидел их лица. – Вы что там, дрались? – удивленно спросил он.

– Нет, – съехидничал Руп. – Это они из своей палатки выбирались. Ведь говорил же этим остолопам, что палатку нельзя ставить к кустам так близко. Ночью ведь только так можно в них влететь. Не видно же ничего.

– Они и влетели, судя по всему, – заметила Велса, тоже выбравшаяся из палатки.

– Ладно, – прервал перебранку Виктор. – Они осознали свою вину и больше не будут. А сейчас убираем лагерь. Действовать будем в том же порядке. Руп, Петер и Шора сворачивают лагерь…

– Всеобщим голосованием запихивают палатки в мешки для еды отдельно от насосов, – ехидно отозвался Алур.

Виктор неодобрительно покосился на шутника, но ничего не ответил.

– Велса с Линкой готовят завтрак, а Алур убирает свое хозяйство.

– А я? – неожиданно раздался робкий голосок.

Виктор посмотрел на Хонга. Вчера он никуда не стал его отправлять, понимая, что мальчику необходимо привыкнуть к новому коллективу. Кроме того, он хотел, чтобы Хонг сам попросил какое-нибудь дело. Мальчик должен был преодолеть свою застенчивость, если хочет выжить, и сделать это он мог только сам. Виктор посмотрел на него:

– Ты действительно хочешь что-то делать?

– Линка работает… – Хонг смутился и отвернулся.

– Хорошо, тогда иди помоги Алуру.

– Не нужен он мне! – завопил Алур. – Он мне все перепутает!

– Алур, если ты не сможешь найти для него дело и он все перепутает, то виноват будешь только ты.

– Это еще почему?!

– Потому что плохой командир. Не смог найти ему дело по силам и плохо объяснил. Неужели ты не можешь найти что-то, с чем он справится?

– Ну… – Алур задумался. – Он мог бы следить за сумкой с инструментами.

– Вот видишь. Так что вперед.

– Ладно, – буркнул Алур и ухватил за руку Хонга. – Пошли, горе ты мое.

Таким вот образом и продолжалось путешествие. Постепенно все привыкали к своим новым обязанностям, и уже вторая ночь прошла без происшествий. Сам Виктор по-прежнему изучал животный и растительный мир по компьютеру. Кроме того, при каждом удобном случае с помощью анализатора определял состав того или иного растения, встречающегося им на пути. Иногда путешественникам встречались какие-то звери, но те благоразумно спешили убраться подальше от шумных существ, пробирающихся через лес.

Сам лес становился то гуще, то реже. Если бы одежда путешественников была не из полимерного материала, который только внешне походил на ткань, то они давно изодрали бы ее всю в клочки. Сейчас же она очень хорошо защищала их.

На третий день путешествия лес начал редеть, но, судя по карте, до деревни было еще километров десять. Виктор решил остановиться. Во-первых, все уже основательно вымотались и с трудом передвигали ноги, так что привал пора было делать в любом случае. Во-вторых, эти десять километров они до наступления ночи пройти просто не смогли бы, а входить ночью в неизвестную деревню на незнакомой планете Виктору не хотелось. Он сообщил свое решение, и все издали общий вздох облегчения. Тут же каждый занялся своими уже распределенными делами. Когда палатки были поставлены и все дети поели, Виктор решил провести небольшую разъяснительную беседу, поэтому собрал всех около костра и велел внимательно слушать.

– Значит так. Вы уже знаете, что мы подходим к цели своего путешествия. И завтра днем мы вступим в первый контакт с аборигенами. Поэтому пусть каждый из вас проследит за тем, что на вас надето. Все вещи, которые так или иначе могут отличаться от местных, должны быть убраны. Проверьте одежду. На ней не должно быть никаких дополнений к тому, что выдал нам компьютер…

– Мне показалось, что ты не очень доверяешь компьютеру? – ехидно отозвался Руп.

– Я не доверяю его легенде, а не его вещам. И это сейчас не важно. Тут есть другая проблема. – Виктор обвел взглядом всех присутствующих. Те посерьезнели, понимая, что дело может быть и в самом деле серьезно. – По этой легенде, я и Руп – дворяне, а вы – крестьяне. Но ни я с Рупом, ни все вы никогда не видели, как ведут себя местные дворяне, а как крестьяне. Тем более мы не знаем, как они относятся друг к другу. И именно здесь может возникнуть основная проблема. Можно было, конечно, оставить вас всех здесь, а я сам сходил бы сегодня в деревню и понаблюдал бы. Но, во-первых, нет никакой гарантии, что мне удастся узнать таким образом что-то важное. А во-вторых, мне не хочется разделяться, тем более так близко от жилья.

– И что делать? – поинтересовался Алур.

Виктор задумчиво посмотрел на Линку. Та неуверенно заерзала.

– Лина, насколько ты хороший эмпат?

– Ну… я могу чувствовать эмоции. Однако я не могу еще их инпретре… интерепер… интрепре… интерпрети… ровать, во. – Выговорив такое сложное слово, Линка гордо посмотрела на остальных. – Искусство сопереживания мы должны были изучать в школе, но я ведь еще не начала туда ходить.

– Что за искусство? – удивился Петер, лишь ненамного опередив с таким же вопросом Виктора.

– Мне сложно объяснить. Понимаете, когда ты можешь поставить себя на место другого и его эмоции станут твоими, то теоретически можно даже сказать, о чем он думает. Нет, не верно. Не думает, а чувствует, можно попробовать предсказать его поведение. Нет, опять не то… Ну не могу я объяснить. – Линка чуть не заплакала. – Это все то, что я сказала, и еще немного. Но я ведь не училась.

– Ладно, Линка, не переживай. – Виктор успокаивающе положил ей руку на плечо. – Никто не требует от тебя знаний взрослого человека. Мы все в одинаковом положении, и всем нам приходится доучиваться на ходу.

Последние слова напомнили всем, что, несмотря на все их потуги называться научно-исследовательской экспедицией, они оставались всего лишь детьми, потерпевшими крушение на этой планете. Виктор поспешно продолжил разговор, стараясь отвлечь всех остальных от грустных мыслей. Может, это было жестоко по отношению к остальным, но сейчас Виктор был благодарен судьбе за то, что на корабле он был один и у него там никто не погиб. В противном случае ему гораздо труднее было бы делать вид «неунывающего командира». Даже сейчас ему стоило это огромных трудов. Иногда ему хотелось завыть, но он вынужден был брать себя в руки и улыбаться всем, делая вид, что все хорошо. Все просто замечательно! Погиб корабль, на котором летели, атакованный неизвестным врагом. Там погибли родители большинства из тех, кто здесь находится. Шлюпка приземлилась на планете, которая только еще начинает свой путь развития и здесь нет никаких средств связи. Те же враги, что уничтожили корабль, уничтожили и их шлюпку – последнюю надежду на связь со спасательными службами содружества, и они все застряли здесь, лишенные надежды на возвращение. Но все равно все хорошо. Виктор скрипнул зубами. Все хорошо! Хорошо! Он через силу улыбнулся. Только убедившись, что улыбка выглядит искренне, он снова посмотрел на остальных и увидел, как его улыбка стирает встревоженное выражение лиц у детей. Некоторые тоже начали улыбаться.

– Вот что, Линка-корзинка. Ты будешь сообщать мне эмоции тех людей, на которых я буду показывать, а уж интерпретировать мы их будем вместе. Хорошо?

Линка кивнула.

– В таком случае последнее: взаимоотношения между крестьянами и дворянами. Это самый сложный вопрос. Возможно, дворяне здесь искренне заботятся о крестьянах и они для них дети родные…

Эти слова вызвали ехидный смешок Рупа.

– Но также возможно, – продолжил Виктор, проигнорировав Рупа, – что местные дворяне мало чем отличаются от любых средневековых дворян хотя бы на моей планете.

– На моей они тоже не отличались большой заботой о крестьянах, – заметил Руп.

– Вот поэтому нам всем придется соответствовать образу…

– То есть, – моментально ухватил суть Алур, – мы должны мгновенно выполнять любой каприз твой или Рупа, даже если это будет полный идиотизм?

– И со всем почтением, – ехидно добавила Велса.

– Если тебе захочется сказать что-нибудь по поводу нашего с Рупом идиотизма, – сухо заметил Виктор, – то делай это наедине с нами, но ни в коем случае не на людях. А чтобы вы все поняли важность моего сообщения, то сообщу: в некоторых районах моей планеты в Средневековье дворянин мог просто убить крестьянина за один косой взгляд. Или просто желая проверить остроту своего меча. Поэтому от нас с Рупом ни на шаг и на людях даже не пытайтесь заговорить с нами. Выполнять любую просьбу быстро, как бы унизительна она ни звучала. До тех пор пока мы не разберемся в местных обычаях, будем соблюдать осторожность. Всем ясно?

Судя по испуганным лицам, все прониклись серьезностью ситуации.

– И не переживайте. Возможно, все не так мрачно, – немного подбодрил всех Виктор.

– Ага, – буркнул Алур. – Все не так уж и мрачно, просто очень темно.

– А сейчас, чтобы никому не было скучно, всем проверить вещи. Если я завтра у кого-нибудь на виду увижу что-нибудь, не соответствующее этой планете, то начнутся репрессии. Всем ясно?

– Да всем, всем, – усмехнулся Петер, «устрашенный» угрозой репрессий.

– Я ведь серьезно, Петер. И пусть старшие проверят младших. Все анализаторы, детекторы, гипноизлучатели и прочее оборудование убрать подальше, и чтобы даже кончик не выглядывал. У кого есть парализаторы, убрать в карман и не вытаскивать. За работу.

Виктор ухватил Рупа за руку и, подождав, пока все разбредутся, посмотрел на него.

– Отдай приказ! – неожиданно велел Виктор.

– Что? – растерялся Руп. – Ты не заболел?

– Отдай мне какой-нибудь приказ, – повторил Виктор.

Руп посмотрел на землянина так, будто решал, стоит ли позвать остальных и успокоить рехнувшегося командира или попытаться решить все самому. На всякий случай Руп решил согласиться. Он слышал, что с сумасшедшими всегда надо соглашаться.

– Какой приказ?

– Любой. Скажем, вели мне пойти и нарубить дрова.

– Ну… э-э… наруби дров, пожалуйста.

Некоторое время землянин изучал Рупа. Под его пристальным взглядом Руп заерзал. И вдруг землянин как-то неуловимо изменился. Нет, не внешне. От него вдруг стала исходить какая-то непонятная сила, хотя Руп готов был поклясться, что никакой псионикой тут не пахнет и землянин не пытался воздействовать ни на его мысли, ни на его чувства. Просто… просто он вдруг стал каким-то уверенным, сильным и… и…

– Наруби дров, – спокойно велел Виктор.

Руп мгновенно оказался на ногах и кинулся разыскивать топор и только тут вспомнил, что дрова у них, собственно говоря, есть. Он замер и нерешительно оглянулся. Виктор сидел на прежнем месте и спокойно смотрел на него. Тут до Рупа дошло, и он уставился на землянина в каком-то суеверном ужасе.

– Понимаешь. На первом курсе в академии, – объяснил Виктор, словно не видя испуга Рупа, – у нас ввели странный предмет. По нему предусматривалось всего пять занятий и не было ни экзаменов, ни зачетов. Для чего он нужен и что там будут говорить, тоже никто не знал. К тому же на эти занятия перемешали все группы так, что оказалось, что там никто друг друга не знает. Сидим мы растерянные и ничего не понимаем. Занятия уже начались, а преподавателя нет. Вдруг входит какой-то старичок и спрашивает какую-то другую аудиторию. Внук, мол, у него там. Мы все в растерянности. С каких это пор дедушек пускают прямо в корпус академии к внукам. Шуточки посыпались. Кто-то хотел бежать посмотреть на этого внука. А старик стоит так в стороне, и никто на него внимания уже не обращает. По-моему, никто и не заметил, что тот не ушел, когда ему объяснили, где находится нужная ему аудитория. И вот, поверишь, нет, но меня как током стукнуло. Я вдруг посмотрел на того старика и не узнал его. Впоследствии, вспоминая тот день, я понял, что не только я почувствовал какую-то странную силу этого старичка. На него одновременно смотрел весь большой зал, и тишина в тот момент была полная. Старик буквально преобразился. Нет, он не стал моложе, не отклеивал бороду. Но он стал другим. Назвать его беспомощным в той ситуации язык не поворачивался. Какая-то сила подбросила меня в воздух, и я вытянулся по стойке «смирно». Я заметил, что так же замер весь зал. При этом сам старик не сказал ни слова, никакого движения не сделал. Он просто стал другим.

– Интересно, – осторожно заметил Руп.

– Ты еще не понял? Так вот. Этот старик оказался адмиралом, командующим штурмовой авиацией. Впрочем, вряд ли тебе что-нибудь говорит эта должность. Главное тут не в этом. Этот адмирал тогда прошелся между нами и спокойно так говорит… Почти два года прошло, а я помню его слова почти дословно. Так вот, он тогда нам сказал: «Запомните, вас все будут воспринимать настолько серьезно, насколько вы сами относитесь серьезно к себе. Пусть моя демонстрация поможет вам понять этот урок». На этом адмирал занятия закончил. На остальные четыре занятия адмирал зашел таким же образом. И можешь не верить, но хотя мы его знали уже в лицо, все четыре раза повторилась та же история. Ты понял?

– Не уверен, – тихо отозвался Руп.

– Я хочу сказать, что ты не умеешь командовать. Хотя ты и играешь роль дворянина, который с детства привык командовать слугами. Тебе никто не поверит, если ты будешь отдавать приказы так, как сделал только что. Наши, может, и выполнят, но вот настоящие крестьяне…

– Но я не собираюсь командовать настоящими крестьянами!

– Да? И как же ты собираешься этого избежать? Хочешь ты того или нет, но тебе придется либо научиться отдавать приказы, либо переквалифицироваться в крестьянина.

– А тебе этого хочется? – подозрительно спросил Руп.

– Наоборот. Именно поэтому я и говорю сейчас с тобой. А сейчас я хочу, чтобы ты подумал над моими словами. И постарайся понять, почему ты бросился выполнять мой приказ, и сравни с тем, как ты приказал мне.

– Ты сумасшедший! Ты знаешь об этом?

– Возможно, и так. Я готов быть сумасшедшим, если это поможет всем нам выжить. А вот ты готов мне помогать в этом?

– Я… то есть стать таким же сумасшедшим?

– Если понадобится.

Руп только растерянно махнул рукой.

– Я об этом еще пожалею, – пробормотал он. – Я сильно пожалею об этом. Мне всегда казалось, что сумасшествие заразно. Ладно, черт с тобой, я готов получить от тебя уроки.

Хозяин отвернулся в тот момент, когда топор палача ударил по плахе, отделяя голову казнимого от туловища. Еще один фанатик обрел наконец вечный покой. За последнюю неделю это был уже третий. Тем не менее никто еще даже не предполагал, как далеко он намерен зайти в своем очищении. Давно пора было избавиться от этих кровожадных монстров. Нет, Хозяин вовсе не считал себя невинным ангелом и ради достижения цели готов был убивать, но даже ему претила кровожадность этих монстров, готовых уничтожить все, что не вписывается в их представление о мире. Но, к сожалению, начать раньше он не мог. Несколько лет он занимался тем, что подбирал себе помощников, выискивая их как драгоценности в куче шлака. Лично занимаясь подбором каждого. По сути, ему надо было начинать с нуля, поскольку отец оставил ему в наследство либо таких вот фанатиков, либо откровенных придурков и лизоблюдов. Сначала он приблизил к себе последних и натравил их на фанатиков. В разгоревшейся борьбе за близость к его особе стороны ослабили друг друга. А потом Хозяин отдал этих лизоблюдов на заклание фанатикам. Те же были так довольны этим, что и не заметили, как он поставил на освободившиеся должности своих людей.

Теперь вот рьяные фанатики уничтожали тех, кто, по их мнению, был менее верующий, чем они сами. Уничтожали со страстью, не понимая, что этим наносят удар себе. Очень скоро они останутся в полной пустоте. Да, они будут на вершине власти, но власти-то у них и не будет. После них можно будет разобраться и с теми подхалимами, что сейчас подписывают приговоры. «За действия, несовместимые с верой, и предательство и тому подобное…» Интересно, сами палачи знали, насколько нелепо звучат все их обвинения? Впрочем, Хозяину было это безразлично. Лишь бы они делали свою работу. А в чем будут обвинены эти фанатики, ему безразлично, хоть в попытке сравняться по могуществу с Богом. Ясно одно, что все, кто уже погиб от руки палача и кому еще предстоит погибнуть, давно заслужили это своими действиями во имя веры.

Эх, отец, отец.

Хозяин быстро прошел к себе в комнату, где его ждал начальник его службы безопасности. Негодяй, подонок, вор, дурак, но верный. И пока довольно успешно делал свою работу. Хозяин, скрывая отвращение к этому подонку, выслушал его доклад.

– Корен сознался?

– Во всем, господин.

– Надо бы, чтобы в его признании на суде он упомянул своего шефа. Вскользь. Если Турен намека не поймет, то он будет следующим.

– Я все понял, господин. – Начальник службы безопасности удалился.

Хозяин проводил его взглядом. Пора начать подыскивать ему замену. Сейчас этот дурак и негодяй еще нужен, но после того, как он сделает свое дело, понадобятся другие – умные люди.