Вера в сомнение. Книга стихотворений
Издательство:
Автор
- -
- 100%
- +
Ольга Колоколкина Дизайнер обложки
Светлана Чеканова Корректор
© Михаил Садовский, 2021
© Ольга Колоколкина, художник, 2021
ISBN 978-5-0055-5569-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Сомнение – мой самый верный друг…»
Сомнение – мой самый верный друг,Оно не даст пойти кривой дорогой,Когда весь мир неправеден вокруг,Оно мне суд и критик самый строгий.Оно и недоступно, и свежо,Приходит в час тревоги и твореньяТаможенным желанным рубежомПред каждою строкой стихотворенья.Минувшие, грядущие годаСомнение живёт во мне с рожденья,Нет лишь в одном сомненья никогда —В его любви и дружбе нет сомненья.«Достоинство любого ремесла…»
Достоинство любого ремесла,А это, понимаю, так немало,Что как бы криво жизнь ни пошла,Кто им владел, того не покидало.Уменью столяра везде привет,Не ляжет спать он никогда голодным,А что получит за строфу поэт,И будет ли, наивный, он свободным?!Я прожил жизнь, понять бы мне пора,Но дерзко и предположить не смею:Какая страсть толкает столяраИз строк рядить себе петлю на шею?!«Нет, целый мир не может онеметь…»
Нет, целый мир не может онеметьЛишь потому, что Моцарт есть и Пушкин,Для коих немоты не значит смерть,И грех творцов при жизни им отпущен.Иль в самом деле души нам даныЛишь для того, чтобы Творцу служили?Но столько гимнов в честь его сложили,Что, может быть, мы больше не нужны?!А чтобы род людской существовал,Чтобы в любви мы гениев рожали,Накал сердечный ярко б так сверкал,Как солнце на клинка смертельном жале!Иного нет и в мире звёзд пути:Пытаться, падать жертвой, возрождаться,Единому стремленью подчиняться,Чтоб вечные шедевры превзойти.«Когда бы озаренья вдохновений…»
Когда бы озаренья вдохновенийМогли однажды стены нам явить:Как расцветал Михайловского гений,Как мог «Капричос» Гойя воплотить?!Чтобы понять незримую работуИ насладиться их святым трудом,Не с тем, чтобы воспользовался кто-то,Но восхититься давшим всё Творцом.И сколько бы, страдая, ни учиться,И как бы пьедестал ни примерять —Поэтом можно только лишь родиться,И от ученья гением не стать!«Стихи писать – тяжёлая работа…»
Стихи писать – тяжёлая работа,Не столбиком слова, не напоказ,Работа эта – до седьмого потаИ до изнеможенья каждый раз.Как у хирурга на открытом сердце,Как у сапёра на передовой,До полного износа и до смерти,Привычная тебе или впервой!Такие строки ветром не уносит,Их не смывает талая вода,Они свежи, как в Болдинскую осень,И остаются в мире навсегда.«То слово, поразившее меня…»
То слово, поразившее меня,Имело запах, цвет, температуру,Запасы веры, крови и огняИ силу, превращающую в гуру.Я тщетно избавления искал,Его не в силах претворить желанья.Оно не обещало пьедестал,Ни славу, ни любовь, ни состоянье.Я и хозяин был его, и раб,В противоборстве жил, не зная страха,Но, как перед лавиной снежной, слаб,Меня накрывшей, от простого взмаха.И силы нет, которая спасёт:Ни денег мрак, ни власть, ни покаянье,Ни бездна отрицанием высот,Ни гнева месть, ни злости состраданье.Творение любое на кровиЗамешано… рожденье дня над полем…Но этот дух смертельно ядовит.Никто над ним всевластием не волен.«Едва вставал, поверженный, порой…»
Едва вставал, поверженный, порой,Но, покорясь накопленному духу,Всплывал, и возвышался над горойВоды, и падал с ней в разруху.То вознесёт спасённого, любя,Волна, то на песок кидает,И власть не то что тяготит тебя,Но к плаванию снова побуждает.Нам взлёты и падения нужны,Насилье власти и её разруха,Чтобы могли добраться глубиныМы своего непознанного духа.«Уйти с неутолённой жаждой…»
Уйти с неутолённой жаждой,Чтоб позже целовать века,Как жизнь была – понять однажды —Неадекватно коротка.Как много недоразуменийНеодолимых на пути,И мне с рожденья данный генийНе смог под гнётом расцвести.Но не упущенным терзаться,А, возмутив колодца гладь,До звёзд из глубины подняться,Чтобы себя там отыскать.Раздвинув дорогие тени,Чтобы потомок дальний могСреди своих приобретенийНайти моих стихов венок.И не считать, что не забытьсяНе смог, не вспоминать потерь,Но хоть одной строкой гордиться,В бессмертье приоткрывшей дверь.«Явило утро лишнее пространство…»
Явило утро лишнее пространство,Навеки замолчавшие уста,И новое настало постоянство —Неведомая прежде пустота.Не отменяло время власть привычекИ дней толпу велело разделять:Грядущие – безжалостно на вычет,Былые – жизни золотая знать.Но по-другому всё Всевышний судит:Законами бессмертья – не земли!Из наших общих порванных сосудовЖивые строки в вечность потекли!«Не надо раскрашивать небо…»
Не надо раскрашивать небоИ мерить его глубину,Нельзя никому на потребуПростить себе строчку одну.В тот час, когда смотрят вершиныНа солнце поверх облаков,Те строки, что ниже, повинны,Они тяжелее оков.Я сам эту лестницу строил,Ступенями строфы мостилИ рифмами страстного крояВыравнивал строки перил.По ней мне теперь подниматься,Чтоб краски для неба найти,И с ними не фоном остаться —Началом иного пути.«Стихи открыли тайны бытия…»
Стихи открыли тайны бытия,Движенья планетарные причины,И ближе стала лунная ладья,Границы мирозданья различимы.Растратить непременно всё успеть:Открыть любви космическую душуИ, не страшась, понять, что будет впредь,Стихом раздвинув звёзды, что нарушу.Никто не возвратится по следам,Мы над строфой терзаемся и бьёмся,Нам каждый слог всего на жизнь дан,А мы в строке навечно остаёмся.«На тишину…»
На тишинуСползает слов туман.Я в нём боюсь случайно заблудиться,Неведома суровая граница,Нет по следам пути обратно нам.А там осталисьНежные слова,Которые друг другу не сказали.Их нет в тумане,И уже едва лиНайти сумеем.Может, жизнь права,И никогдаУж им не повториться,Страсть хороша,Пока она нова,Когда, смущаясь, мы едва-едваРешаемсяДруг другу покориться.И нас хранитТревожно тишина.Давай не будем отдавать мгновенья,Нам первые любви прикосновеньяДороже в тишине, чем все слова.«Мы с Рифмой всегда одиноки…»
Мы с Рифмой всегда одиноки,Но только – в разлуке ни дня,Дарю ей печальные строки —Она покидает меня.Всё ищут её непрестанно,Порой берегут про запас,Я с нею равняться не стану,Кто в жизни счастливей из нас.Свободна. И служит без срокаЛюбому, а ей невдомёк…Быть может, и ей одиноко,Как я без неё одинок.Восходы меняют на зорюУ каждого нового дня.Не жить мне без рифмы – не спорю…Ей тоже не жить без меня.«Метель в апреле. Ждём её конца…»
Метель в апреле. Ждём её конца,Прихода солнца, а потом заката,И снова бронзовый загар лицаЗадумчиво заменит бледность марта.С годами всё быстрей мелькают дни…А что ж душа? Она так не умеетМеняться быстро, веку не сродни,И незаметно вянет и стареет.Когда ж полна тобой, не всё ль равно,Что за окном, – есть счастье ожиданья,Так ждёт поэт в бессонный час давноС желанной Рифмой страстного свиданья.«Ты шутишь, век…»
Ты шутишь, век,Но я-то не хочуЖить в страхе от звериных шуток, млея,Вернуться к крестоносцеву мечу,К молитве обречённого еврея.Стихи – как солнце.Солнцу всё равно,Закрыли ль облака сегодня землю.Свободным быть лишь сильному дано,Я лишь стихам, строке и слову внемлю.Оплавится кирпич,Сгорит металл,Истлеет холст, мелодии исчезнут,Строку ещё никто не побеждал,Она мостом перекрывает бездну.Кто оборвал её, летит в провал.Но те её продолжат, кто из света.Чтоб мир шутить бездарно перестал,Нужны лишь правда и строка поэта.«Какая странная игра…»
Какая странная игра:Рифмуют «завтра» и «вчера»,Перемежая просто дни,Хоть не стыкуются они.Обыгрывают, не вдаваясь в толк,Между собой долги и долг.Такой бессмысленный полёт —Судьбы убогой рифмоплёт.Забыв при этом, что давноНа небе всё предрешено.И что вмешательство другое —Одни сомнения и горе.Грешно доказывать кому-то,Что царь природы ты как будто.Наполеоновским перстомЗемле указывать притом.Не лазеры и автогены,Должны притягиваться гены,Чтоб жизнь новую создать,Чтобы ошибки совершать,Которые спустя векаОценит мир наверняка,Поскольку всё давно-давноПланетами предрешено!«Ни мастерство, ни крепкие знакомства…»
Ни мастерство, ни крепкие знакомства,Ни многолетнего собрания томаПомочь не смогут… все мы не вернёмсяС прогулки на тот свет…Сойти с ума:Представить трудно,Что вечно, а не в вечности живутВсе гении. Как стало б генийлюдноОт них, и сколько было бы тут смут.Как бы жилось несладко средь потомковИм в муравейном доме,Но давноИзвестно: с гением ужиться трудно —Пространство им особое дано…Там смертным ни родиться, ни плодиться —И в гения лишь гений воплотится.«Талант – не рента Божья …»
Талант – не рента Божья —Сомненья и труды.Останутся, быть может,В веках его следы.Строкой или картиной,Как явь презревший сон,Не славой примитивной,Не властью вознесён.Как солнечная вспышка,Хоть очень далека,Дойдёт наградой высшейПотомкам сквозь века.Тогда о жизни давнейПоймут, как он страдал,Как род неблагодарныйТаланту недодал.Не думай сам об этом,Судьбой назначен путь,Родился ты поэтом,Поэтом, значит, будь.«Увы, привычно входят в дом…»
Увы, привычно входят в домБез спроса вечные стихии,Они везде, когда не ждём,То в ночи долгие глухие,То в расточительные дни,Когда от суеты всесильнойНам кажется, что мы одниПод властью клеветы обильной.То в утешенье, как рассвет,Когда ночуем мы с бедою,То в сумерках бессчётных лет,Когда сражаемся с собою.Но вдруг, не требуя открыть,Стихи в мои вломились двери…Тут не до «быть или не быть?»,А лишь: как оправдать доверье.«Ленты строк на моей бескозырке…»
Ленты строк на моей бескозырке,Океан неподкупен и строг,Проверяюще в душу мне зыркнет,Объяснит, как я тут одинок.Это плаванье мне не забава,Не заблудшего путь, не игра,Не нужна мне пиратская слава,Развлекательных странствий ветра.Принимай, штормовая стихия,Для тебя и пришёл я на свет.В дни прозрачные, в ночи глухиеПлыть мне, плыть до скончания лет.Знаю я, что меня не отпуститПолный штормов и радостей дом,Ураганы и бухт захолустьеУмещаются в сердце моём.Не напрасно потрачены годы,Я люблю, хоть стихия строга,Океаны глубинной свободыИ обнявшие их берега.«Синонимы вокруг меня вертя́тся…»
Синонимы вокруг меня вертя́тся,Перебивают, места в строчке ждут,А что нужны – по уголкам ютятся,Никак обиде места не найдут.Но волею ничьей не озадачен,Не столбиком слова, не рифмовать,Устроен мир иначе, и назначенО нём я суть, по сути, рассказать.И в каждом слове смогут уместитьсяОттенки все и все обертона,Как в колоколе звуковая птицаСвободна, многозвучна и вольна.Посмеет ли округа усомниться,Когда пускает колокол в полётЕё, и вылетает птица,Клянёт она, зовёт или поёт.«Всё тот же лес…»
Всё тот же лес.Сквозь чащу продираюсьВ поляныБурно минувших годов,И кажутся необъяснимо странныПоступки,Что принять я не готов.Но жизнь, как черновик,Не перепишешь…Враньё, что так же б всёПрожить хотел,Когда другой сегодня ложью дышишь,Стал винтиком опять глобальных дел.Никто не спросит, ну, и не ответит:Хотел бы, может, по-другому жить?И всё сильнее дует жизни ветер,И жёстче век по шпалам дней бежит.Уж некому со мною возвращаться,Сдирая кожу о стволы, назад.И каждую прожитую страницуБез лжи, но с кровью лишь стихи хранят.«Мне быть бы деревом в лесу…»
Мне быть бы деревом в лесу,Травинкой на поляне,Дождём, что облака несут,Кораллом в океане.Парною пашнею весной,Осенним сладким садом,В июле тучей грозовой,Зимою звонким градом.Лишь так на свете стоит жить —Частицею природы,Чтоб мог весь мир тебя любить,Не проклиная годы.Добро и радость раздавать,Но всё-таки при этомСебя совсем не потерять —Как прежде, быть поэтом!«Эсперанто дождя…»
Эсперанто дождя,Что по крыше стучит,Сплетен рыжих осин,Скрипа звёздных орбит,Возмущенья снеговПод спешащей пятой,Разговора ручьяИ молитвы сверчка —Всем понятный, простойНаш язык бытия,Без усилий и бедОдолевший века,Громогласный салютФейерверков, громов…Взгляд безмолвный ловлю —Всё понятно без слов.«Под пули лез. Наивно он…»
Ответ Алексею С.
Под пули лез. Наивно онИскал своё освобожденье,Покинув власть, любовь, законИ Музе гения служенье.И там, за роковой чертой,Он не сумел найти свободу,Он превратился в перегнойЗакону вечности в угоду.Ревнивой наглости интриг,Властей, докучных дел домашних,Он думал, что в последний мигПокинет край терзаний страшных.Обмана сплетен, клеветы,Предательства и лжи подлогов,Манящей попусту мечты,Нападок трусов-бандерлогов.Укоров совести пустых,Ничтожных личностей обмана,Угроз надуманных святых,Предчувствий грозных постоянно.Надежд напрасных на закон,Подвластный только злату власти…Напрасно, гений, думал онУйти от пут бессмертной страсти.Свобода – лишь химеры сонИ в созиданье, и в науке,Мир в несвободу погружён!Взял дьявол жизнь на поруки!Победу надо защищатьОт клеветы наносной пыли,И умерев, не передать,В какой мы несвободе жили!«Я жил, уставы презирая…»
Я жил, уставы презирая,И обходил их стороной.Звезда светила нам пустая,Жила удача не со мной.От страха никли занавески,Тянул в могилу тяжкий род,Как вдоль дороги перелески:Не горе, так года невзгод.Когда нежданная улыбкаТонула в птичьем молоке,Качалось счастье в люльке зыбкой,И дни летели налегке.Собрал я всё, что жизнь давала,И не старался, не берёг,А оказалось очень малоВсего, но не седых тревог.Звезда мерцает, но не светит,Уже и ангелы трубят.Свободен от всего на свете,Лишь не свободен от себя.«Поэт не научит поэта!..»
Поэт не научит поэта!Сто раз перечитывай вновь,Строку образует не это,А только борьба и любовь.Есть рифмы, и ритмы исчисли,Но будет пустым разговор,Когда лишь банальные мыслиНа плоского мира простор.У каждого в мире поэтаЕсть свой дидактический свод,И главное тайное этоЛишь только к успеху ведёт.«Молва за что-то ветреной зовёт…»
Молва за что-то ветреной зовётЕё, педант клянёт в разборе строгом,Я чувствую – она во мне живёт,С младенчества дарованная Богом.С рождения до гробовой доскиМы неразлучны, как светило с тенью,Рифмуя, проявляла суть строки,Оправдывала муки вдохновенья.Я не просил, и верится с трудом,Что я любви великой удостоен,Быть может, просто, как удобный дом,Я специально для неё построен.Когда над полем звёздный дождь идётИ тьму пронзают тысячи иголок,Я чувствую, как вечен небосвод,И понимаю, как мой путь недолог.Но на плечо ей голову кладу,И времени не властен миг слиянья,Тогда с любимой Музой я идуПослушно в путь бессмертного скитанья.«Я, чтобы нервы успокоить…»
Я, чтобы нервы успокоить,Тетрадь заветную беру,Как жизнь во тьме бесовской строить,С ней размышляю и не вру.Нигде мне в мире не любезно,Всё душу ранит и казнит,И поглощающая бездна,И бренной памяти гранит.И мусор мелочей вседневных,Долгов сердечных суетаОт бесконечных вспышек гневныхДо беззащитности листа.Мы, здесь рождённые рабами,Своей свободой лишь живём,Не облачённые деньгами,С другой не встретившись, уйдёмВ тот век, что этот мир проглотит,Там алгоритм – жизни плод,Восстав ему хоть кто-то против,Смутясь, мои стихи найдёт…«Не обязан интригою…»
Не обязан интригоюНикакому завету…Дождик тихий, и прыгаютКапли с ветки на ветку.Сеет он, не старается,Моросит наугад,Капли с веток срываются,Беззаботно летят.То за ветку зацепятся,Станут стайкою брызг,Не стремятся, не целятся,Разбиваются вдрызг.Я им грустно завидую,Весь промокший стою,Пору полузабытуюВспоминаю свою.«Никуда не делось…»
Никуда не делосьТретье отделение,От него откажетсяВряд ли белый свет.В непрерывном бденииТак же всё куражится,Бенкендорфов много —Пушкина всё нет.«Разве так редко…»
Разве так редкоВ жизни бывало:Прошлое много яснее вдали —Анна АндреевнаЗаревновалаК первой красавице русской земли.Если бы казусВ мире случился —Переместило бы время года,И за Ахматовой бы волочился,Очень возможно, Пушкин тогда.«Отчего соловей не боится сбиться?..»
Отчего соловей не боится сбиться?Вдруг такое коленце заложит,Что и сам ещё удивится —Занесло! Но и рад, что может.Я уже полчаса стою под дубами,Шарю взглядом, ищу по веткам,Но найти певца не судьба мне,Знаю, что пропоёт ответом.В этом мире он ничего не ищет,Здесь гостюет он год от годаИ что хочет поёт и свищет,Потому что внутри свобода…«А почему мне это важно…»
А почему мне это важноЗнать, что полтыщи лет назадИсчезло тело Караваджо,И в рай попал он или в ад?Никто не видел и не знает,Где он навеки погребён,Где эхо до сих пор гоняетПрощальный погребальный звон.Что он пред Господом ответилВ последний час в июльский день,Что для него важней на свете:Сиянье иль сиянья тень.И стоило ли жизнь потратитьЗатем, чтоб убедились мы,Что истины святое платьеИз света соткано и тьмы.«Вокруг меня…»
Вокруг меняЛюбимый женский род,Он дарит мне великое:Рожденье —Рука, строка, строфа…Их Муза шлёт,А рифмаПобуждает повторенье.И не спускает глазС меня Пегас,Он ждёт, когда егоЯ оседлаю,Поскачем иПодарит новый часСтихи —Я это точно знаю.Но удивлённоБуду я следить,Как выстроятсяБуквы на бумаге,И сколько,Чтобы строчку сотворить,Любви необходимоИ отваги.«Вся жизнь – работа. Не лесоповал…»
Вся жизнь – работа. Не лесоповал.Но день и ночь: сбылось иль не случилось.До пульса я в сто сорок уставал,Иль море на закате тихом снилось.Я не боялся тяжкого труда,И отбивать не надо было табель…Так уплывала жизнь без следаХоть краткого, как на воде хотя бы…Пусть рукописи даже не горятИ в памяти небес хранятся вечно,Но душу кто мою вернёт назад?Зачем я с ними расстаюсь беспечно?!И в памяти учёта не веду.Не потакаю попусту гордыне,Но тянет быть у мира на видуНе в светлом завтра, не в раю, а ныне…«Что от жизни можно сохранить…»
Что от жизни можно сохранитьИз того, что довелось любить?..Тишину, небес голубизну,Уходя, я всё земле верну.Добрых слов неповторимый звукИ друзей, и дорогих подруг,Всё, что совершил, не совершил,Будто безымянный кто-то жил.Ничего с собой я не возьму,В свет уйду иль погружусь во тьму.Если там в толпе меня найдут,Всё, что мне положено, дадут.Но, быть может, через толщу летКто-нибудь найдёт неясный след —Корни будут из земли торчать,То, что не успел я дописать.Что не проросли через года,Но остались в жизни навсегда.Строк моих неоценённых след…Ничего прочнее в мире нет.«Исполнены отваги…»
Исполнены отваги,В зал, что от звуков чист,Из рам выходят Вагнер,Чайковский, Шуман, Лист…Ни разу не пропущен,Ни в дни торжеств, ни бед,Для всей земли насущныйВсемирный редсовет.Никитская замолкла,Спит Возрожденья храм,Придёт оркестр толькоВ два ночи по часам.Поклонится великимГергиев – дирижёр,Расправятся их лики,Замолкнет разговор.Смычки разбудят скрипки,И хор органных трубВздохнёт, гобой окликнет,Уж флейты все у губ…Покой в Москве огромной,И светофоры спят,Лишь только астрономыПолёт Земли следят.Космическую встречуЧтоб нам не пропуститьИ музыкою вечнойПришельцев угостить.Неторопливо бликиНа стенах спор ведут,И редсовет великихСидит в седьмом ряду.«Случайно ли мы встретились с тобой…»
О. К.
Случайно ли мы встретились с тобой,Какой был месяц? Вроде листобой?!Вокруг лишь чёрно-серые рисункиВ полутонах без доминант цветных,Казалось, что в дожде размокли суткиИ ты запечатлеть сумела их.В неравнодушье к осени моёмТаилось то, что выхода искало,Я встретил линий точные лекала,Знакомый с детства мне еврейский дом,Велосипед – катался я, сквозь рамуПросунув ногу детскую свою,И бобе, и свою больную маму,И слов полузабытую семью.Откуда знала ты, взяла всё это?Нет, не случайно встретились с тобой…Какая разница – зима ли, лето!Рисунков был счастливый листобой!«Косые струи по земле плясали…»
Косые струи по земле плясали,Шёл пьяный дождь по вымокшей земле,И листья, вдрызг отяжелев, свисали,Линейки вкось сползали на стекле.В слепящих вспышках это всё сверкало,Бежало от кого-то, вскачь неслось,А небо хохотало, грохотало,Сверканьям во всю прыть отозвалось.И в шуме капель эхо не стихало,Ручьи громоподобные текли…Так становились наяву стихамиШедевры мира – неба и земли!«Купил я новую тетрадь…»
Купил я новую тетрадь,Страниц в текущей мало.Успею ль столько исписать,Тяну свой век устало…Быть может, стоит мне опятьНа вырванном листочкеСтихотворенье иль, как знать, —Лишь по строфе, по строчке.Заметит критик: до чего жВысокого полёта:На весь листок – одна строка!Тяжёлая работа…Но вероятнее всего,Мой труд его не тронет…Я не кумир, не божество,И всё в обрывках тонет…Нет. Не напишет ничего.Ну, что ему за дело…И без того мне повезло:Писать не надоело.«Целый день цифровые сексоты…»
Целый день цифровые сексотыВычисляют безудержно нас,Вечерами ползём в свои соты —Там следит телевизора глаз.Как доверием не соблазниться:Стоит будто бы нам разрешить —Денег больше не станет, но лицаМогут просто товар оплатить!В синагоге, мечети и в храмеЗа толпой непрерывно следят,На стене не минует и в рамеНикого механический взгляд.Ухожу я в чащобу лесную,И берлогу медвежью найду,Может, там хоть разок заночую,Отведу цифровую беду.Одолев вековую отсталость,Мы безудержно рвёмся вперёд,Что же в жизни живого осталось —Смаковать цифровой анекдот?!«Всевышний, отчего же…»
Всевышний, отчего жеС Вами все на «ты»?Я просто удивлён —Не надо мне ответа,Быть может, всё от ихДуховной пустоты,А может, потому,Что с Вами ближе это?!Вы всё же старше их!А может, стариковТеперь и уважатьУже совсем не в моде?!Но позади у ВасПечальный строй веков…Похлопать по спинеИх не удастся вроде…Я думаю, когдаВас мысленно прошу,Чтоб мудростью своейСо мной Вы поделились,Амикошонства яСовсем не выношу,На «ты» уж иль на «вы»,Но чтоб их дни продлились!«Осень. Стал прозрачней звук…»
Осень. Стал прозрачней звук,Ближе голос электрички,Как обугленные спички,Разлеглась ботва вокруг.Дачи грустные стоятОпустевшего посёлка,Накопила шишек ёлка,Беззащитен голый сад.Погружение в покой,Огород копать не надо,Гулко падают, как ядра,Яблоки на шар земной,Неба голубая сыпь.Неизбежность расставанья.Сладких дней воспоминанья —Тихой осени часы…«Не верит сад, что никому не нужен!..»
Не верит сад, что никому не нужен!Его растущий город охватил,По-прежнему в нём пчёлы дружно кружат,И дождик изо всех ласкает сил.А он, как прежде, яблоки роняет,Встречает щедро августовский Спас,Но яблоки никто не подбирает,И с удивленьем смотрит сад на нас.Не понимает он, что изобильеЕго не нужно больше никому,Что столько лет мы с ним друзьями были,Что ж сталось, не поведали ему.Какие же могучие вулканыВзломали мир, где он столетье рос,Наш старый сад, доверчивый и странный,Как жизни новой заданный вопрос…«Осень. Листва пожухла…»
Осень. Листва пожухла.Гонят её ветра.Встречу – и что скажу яТем, кого знал вчера?Вовсе другими ставшимВ тяготах долгих лет,Думать об это страшно,Смысла в том вовсе нет.Выглядит всё иначе —Новая жизнь вокруг,Что-то другое значитСтарое слово друг.Кто из моих тогдашнихДруг? Ну, а если нет?Кто из цветов увядшихМожет собрать букет?Осень принять не просто —Старости суть и стать.Времени новый островСил уже нет познать.«Мечусь, но по следам твоим иду…»
Мечусь, но по следам твоим иду,Они мои потерянные строки,Всё наяву, наивно, как в бреду, —Молчанья, ожидания, упрёки.Играю будто в странную игру,Своей душой ищу твою потерю.Тому, что, удивившись, подберу,Я верю сразу, даже не проверю.В твоём молчанье кроются слова,Во взгляде то, что вижу, даже знаю,Чего невольно я коснусь едва,Меня пронзает, как стрела сквозная.Так меж деревьев осени струна,Блестя на солнце, тянется и вьётся,Но обречённо боль её видна,Что скоро непременно оборвётся.«Загустел неухоженный сад…»
Загустел неухоженный сад,Перепутались ветви и тени,Птицы будто напомнить хотятКоммуналки галдящей смятенье.Не хочу убирать, удобрять,Дождевую прилаживать кадку,Для чего позволять мне опятьРазрушать мою радость порядку…Жили мы в беспорядке таком —Не сравнится с запущенным садом,Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.