- -
- 100%
- +
Вид золота подействовал на хозяина магически. Его лицо расплылось в сияющей улыбке, и он чуть ли не вприпрыжку повел меня показывать комнату, оттесняя локтями завсегдатаев.
Я сказала «комната»? Это был настоящий чулан. Помещение было крошечным, с одним зарешеченным окошком, выходившим на задний двор, откуда несло помоями. Кровать, больше похожая на полку, была застелена охапкой сена, на которую бросили серую, местами рваную ткань. В углу стоял маленький, липкий от грязи столик и пара шатких табуреток. Рядом с кроватью – глиняный кувшин с водой, от которой пахло застоявшимся прудом. Ну, хоть запах самого трактира сюда почти не доносился. Сбросив вещи, я спустилась вниз, ожидая свой обед, и вовремя: тот самый мальчишка-конюх, запыхавшийся и испуганный, метался по залу, выискивая кого-то глазами и, увидев меня, помчался ко мне.
– Леди, вы не могли бы спуститься? Ваш конь… он меня не подпускает!
– А ты не умеешь с лошадьми обращаться? – устало спросила я.
– Так-то умею, леди! Но он… он дьявол! Я только попытался снять седло, чтобы почистить его, а он встал на дыбы, зафыркал, а потом чуть не ударил меня копытом!
Тяжело вздохнув, я отправилась за ним на конюшню. Если Дьябло взбесился, я вряд ли смогу с ним справиться, но проверить обязана. Войдя внутрь, я увидела красноречивую картину: мой вороной красавец стоял посреди своего стойла с видом оскорбленного небожителя, а вокруг валялись обломки перегородки, которую он, видимо, не без усилия выдернул из земли. При моем появлении его уши насторожились, и он издал низкий, но не агрессивный звук, больше похожий на вопросительное ржание.
– Ну что мне с тобой делать? – спросила я, подходя к нему. Я погладила его по шее, и он сразу же уронил голову мне на плечо, издав глубокий, довольный вздох, будто ждал именно этого. Спокойно, без всяких проблем, я расстегнула подпругу и сняла седло. Он стоял недвижимо, словно статуя, лишь его хвост изредка взмахивал.
– Скребок давай, – сказала я конюху. – Или чем у вас тут лошадей чистят… сама займусь.
Мальчишка, удивленный такой переменой, притащил все необходимое. Я принялась за работу. Дьябло стоял не просто счастливый, а благодарный. Он закрывал глаза, наслаждаясь, и временами его мускулы подрагивали в такт движениям скребка, будто он точно знал, где нужно почесать. Когда я чистила его копыта, он послушно поднимал ноги, точно понимая каждую мою команду, без обычного для лошадей непослушания. Закончив, я попросила принести овса и сена. Когда мальчик принес корм, Дьябло бросил на него оценивающий взгляд и фыркнул, прежде чем начать есть, словно проверяя качество. Я, засекая время, строго наказала мальчику напоить его через час. Конь в ответ повернул голову и посмотрел на меня так внимательно, что у меня возникло странное ощущение, будто он всё понял. По-настоящему понял.
Обед уже стоял на столике, который мне удалось застолбить. Что-то похожее на тушеную капусту с кусками жилистого мяса, ломоть сыра, черствый хлеб и кувшин с мутной жидкостью. На вид – сойдет. На вкус это оказалось похоже на подошву, резину и разбавленную брагу. Мой желудок, привыкший к земной пище, взбунтовался, но я по привычке, выработанной годами в школьной столовой, доела все до крошки, дав себе зарок впредь покупать еду самостоятельно. Оставив пустые тарелки, я отправилась гулять по городу, чтобы размять затекшие ноги и развеять тоску.
На улицах царило оживление. Неподалеку шумел рынок, и я, повинуясь инстинкту, направилась туда. Первым делом меня потянуло в оружейные ряды. Я, конечно, не была мастером клинка, и убить человека вряд ли смогла бы, но мысль о том, чтобы оставаться совсем беззащитной, была непереносимой. Тем более, насмотревшись аниме и начитавшись книг, мы с друзьями частенько устраивали в лесу бои на деревянных мечах. Парни не делали мне скидку, и первые синяки я получала наравне со всеми, пока не научилась держать удар и отвечать тем же. Тяжелые двуручные мечи и короткие кинжалы я сразу отмела – первые мне было не поднять, от вторых в открытом бою толку было мало. Выбрав легкий и хорошо сбалансированный одноручный клинок, я инстинктивно взмахнула им, проверяя баланс. И, похоже, лезвием плашмя задела чью-то спину… точнее место чуть понижу спины. Раздалось сдавленное ругательство, и мою куртку сзади схватила сильная рука. Меня резко развернули, и я оказалась нос к носу с высоким мужчиной, который злобно смотрел на меня сверху вниз.
– Дяденька, простите, я случайно! – запищала я, глядя на него умоляющими глазами. И тут же застыла. А он ничего такой. Эй, случаем не то самое мое счастье? Не смазливый, как идеал многих девочек в моем мире (насколько я помнила, сейчас у них в моде были какие-то хрупкие корейские парни), а… настоящий. Брюнет с густыми, чуть вьющимися волосами до плеч, что, видимо, было тут в моде. Но больше всего меня поразили его глаза… Тут я бы точно рухнула, если бы его сильная рука не держала меня так крепко за ворот. Ну слабость у меня к красивым глазам, а эти были цвета темного янтаря, теплые и пронзительные одновременно. Круче, наверное, только лиловые, но таких я и не видела никогда.
Обладатель этих шикарных очей тяжело вздохнул, отпустил мою куртку и, не сказав ни слова, растворился в рыночной толпе. Ну вот тебе и счастье! Слишком быстрое и бестолковое. Сгорая от стыда, я поспешила оплатить клинок и, повесив его на пояс, с упавшим настроением побрела к прилавкам с едой. Мне сейчас просто необходимо было что-нибудь сладкое и вкусное, чтобы заесть досаду. В принципе, можно было бы и выпить, я никуда не собиралась, а расслабиться после всего пережитого было необходимо. Да и деньги, пока что, водились.
Мой нос привел меня сначала к мясным рядам. Не к тому подобию, которым меня угостили в таверне, а к настоящему: тут были и огромные копченые окорока, и вяленые колбасы, и свежее мясо. Ароматы дразнили и будоражили аппетит. Цены, после недолгого мысленного пересчета на рубли, оказались более чем демократичными. За цену окорока тут у нас можно было купить разве что куриные кости для бульона. Если я правильно посчитала. Естественно, я его взяла. Выцепив из бегавшей вокруг ребятни двух мальчишек постарше, я пообещала каждому по паре серебряных, если помогут донести покупки до трактира. Те с радостью согласились. Так, теперь хлеб, сыр, какие-нибудь фрукты и, самое главное, выпивка. В идеале еще бы интернет и скайп, но это было бы уже чудом из чудес. Устроюсь в том самом трактире за столиком. Пока я выбирала товар, я несколько раз ловила себя на том, что бессознательно ищу в толпе того самого брюнета с янтарными глазами. Наполнив руки мальчишек покупками, я вернулась в «Сивый мерин», расплатилась с помощниками, отдала продукты на кухню, строго-настрого наказав подать все к ужину, и отправилась в свою каморку отдыхать. Надеюсь, они не подменят мое добро чем-то несъедобным, а то я буду ну очень злая.
Вечером меня разбудил стук в дверь. За порогом стояла та самая уставшая официантка и сообщила, что ужин подан. Предвкушая наконец-то нормальную еду, я спустилась вниз. Мое мясо и фрукты были уже аккуратно нарезаны и разложены по тарелкам, а кувшин с вином стоял рядом. Я с наслаждением уселась за столик и принялась ужинать. На этот раз я действительно получала удовольствие: копчености были восхитительны, фрукты – сочными и сладкими, а красное полусухое вино, выбранное на рынке, оказалось выше всяких похвал. Хотя, возможно, любая выпивка в этом мире была в разы лучше того пойла, что мы порой пили на Земле.
Я уже доедала последний кусок сыра, когда позади меня раздался голос:
– Разрешите составить вам компанию?»
Я обернулась – и снова потеряла дар речи. Это был он. И что такие, с позволения сказать, красавцы забыли в подобном заведении? Сил хватило только на кивок. Он молча сел напротив, поймал взгляд официантки, жестом показав, чтобы та принесла ему ужин, и затем его взгляд скользнул по моей тарелке и почти опустевшему кувшину.
– Любишь роскошь? – спросил он, и в уголках его глаз собрались смешливые морщинки.
Я фыркнула:
– Просто была голодная. И, кстати, прошу прощения за сегодняшний инцидент на рынке. И… не могли бы вы не отвлекать меня от процесса наслаждения?
– Простите, леди, – он слегка склонил голову. – Подумал, вы, возможно, скучаете в одиночестве.
– Да чего он ко мне привязался?» – пронеслось у меня в голове. Сомневаюсь, что нашел во мне что-то особенное. Я самая обычная девчонка: вся в шрамах и ссадинах, с пегими волосами, у которых давно отросли корни, с серо-голубыми глазами-хамелеонами, меняющими цвет от настроения, и вечно предательски выскакивающими в самый неподходящий момент прыщами. – Так вы хотели составить компанию? – наконец выдавила я, пытаясь улыбнуться.
Блин, да я его, кажется, поцеловать готова. Вот до чего доводит девушку долгое отсутствие мужского внимания! Или все-таки кружка выпитого мною вина? Почти на автомате я протянула ему свою бутылку. Он с той же легкой улыбкой налил себе в кружку, которую моментально стащил с соседнего стола. Мужик, сидевший там, начал было возмущаться, но, встретившись взглядом с этими янтарными глазами, тут же сник и отвернулся. Хм. А он, оказывается, не так прост. Интересно. Я подняла свою кружку.
– В таком случае, выпьем за знакомство! Меня Ралина зовут.
– Артсиаль.
– Милое имечко, но длинноватое. А покороче можно?
– Арт. Тогда, надеюсь, ты не будешь против, если я тебя буду называть просто Лина?
Опа, уже на «ты» перешли…
–Конечно, – кивнула я. – Так даже проще.
Мы чокнулись кружками. В этот момент официантка принесла ему ужин – что-то незамысловатое в миске.
– Ты куда-то конкретно направлялась? – спросил он, принявшись за еду.
– Вообще-то, не знаю, – честно ответила я, глядя на темное вино в своей кружке. Конечно же, я знаю! Мне домой надо! Я с ума сойду, если не поболтаю с друзьями, не услышу саркастичное ворчание Кага в скайпе, не поспорю до хрипоты с Фло и не послушаю спокойные рассуждения Теххи.
– Как это? – он поднял бровь.
– Мне некуда идти, – это была чистая правда, пусть и не вся.
– Сирота?
– Родителей в этом мире у меня нет, – снова полуправда, от которой заныло внутри.
– А что ищешь? – его вопрос прозвучал тише, но внимательнее.
Я посмотрела на него, на его открытое, но скрывающее какую-то тайну лицо.
– Я не уверена, что могу тебе доверять.
– А ты попробуй, – он снова улыбнулся, и на этот раз улыбка была какой-то… завлекающей, загадочной. От нее у меня слегка закружилась голова, и было непонятно – то ли от вина, то ли от его взгляда.
– Может быть, когда-нибудь… – уклончиво ответила я.
Остаток вечера прошел в негромких разговорах ни о чем. Я не знала, о чем можно с ним говорить, он, видимо, тоже не спешил раскрываться. Но молчание между нами не было неловким. А после ужина я поднялась к себе в комнату. Проходя по коридору, я заметила, как Арт скрылся за дверью в соседний номер. С неясным, но приятным чувством легкой надежды и предвкушения чего-то нового я уснула, и на этот раз сон был спокойным и безмятежным.
Глава 4
– Влюбленные все дуры, они словно преданные собачки.
Коко до Шанель
Утро началось не с бодрящего солнечного луча и пения птиц, а с чьего-то хриплого крика внизу, под аккомпанемент грохочущей посуды. На секунду мне показалось, что я уже дома, в своей квартире, и сосед за стеной снова ругается со своей истеричкой-женой. Сон был таким крепким, а пробуждение – настолько резким и диссонирующим с реальностью, что мозг отказывался перестраиваться. Но вот я открыла глаза, и иллюзия развеялась, как дым. Я проснулась не в своей мягкой постели, а на жестком сене, с соломой, набившейся в самые неожиданные места, в окружении стойкой вонючей сырости и какого-то непонятного шевеления в волосах. Машинально я провела рукой по затылку, и к крикам снизу прибавился мой собственный, душераздирающий визг: в мои спутанные за ночь волосы забрался довольно здоровенный, мохнатый паук размером с мою ладонь! Я затрясла головой, пытаясь сбросить мерзкое существо, а дверь в этот момент почти тут же распахнулась. В комнату влетел Артсиаль, с лицом, выражавшим готовность к бою, пока я отчаянно стряхивала с себя незваного гостя.
– Лина, что случилось? – его голос был напряженным и быстрым.
– Убери его! Быстрее, убери его с меня! – я зажмурилась, указывая пальцем на свою же голову.
Арт мгновенно оценил ситуацию. Вместо того чтобы просто смахнуть паука, он с преувеличенной аккуратностью подошел и начал выпутывать его мохнатые лапки из моей кудрявой, взъерошенной шевелюры, будто развязывал сложный морской узел.
– На мужчин с клинками бросаешься без тени сомнения, а безобидного паучка боишься? – в его голосе прозвучала насмешка.
– Если бы он вежливо спросил, можно ли ему побегать у меня в волосах, я бы, возможно, даже не возражала! – огрызнулась я, наконец почувствовав, как он снимает противное существо. – А вот так, внезапно и без приглашения – увольте!
Он усмехнулся, коротко и тихо, и отпустил паука на пол. Тот, не теряя ни секунды, пустился наутек и скрылся в щели между грубыми досками пола.
– Я уж думал, на вас напали, моя леди, – произнес Арт, вытирая руки о платок.
– Во-первых, я не твоя леди. А во-вторых, взгляни на меня, – я развела руками, демонстрируя свои порванные еще при падении джинсы и заношенную футболку. – Я вообще хоть немного на леди похожа?
– Внешность обманчива, – парировал он. – Вы составите мне компанию на завтрак?
– С превеликим удовольствием, – ответила я, чувствуя, как в животе предательски заурчало от одного только слова «завтрак».
Я осталась одна в своей каморке под самой крышей. Утренний свет, пробивавшийся через маленькое запыленное окошко, выхватывал из полумрака кружащие в воздухе пылинки. «Вот оно, мое королевство. Четыре стены, соломенный матрас и паучий царь в качестве соседа». Я потянулась к карману, где всегда лежал телефон… и снова наткнулась на пустоту. Ни смешных тиктоков, ни сообщений от подруг, ни даже надоедливых уведомлений из банка. Только тишина, нарушаемая гулом голосов снизу.
С грохотом я принялась распутывать свою пегую копну волос. «Вот надо мне было краситься?» – этот вопрос преследовал меня с того самого дня, как я в порыве юношеского бунта окрасила свои волосы в ярко-рыжий цвет, а затем решила поэкспериментировать. Теперь сам черт не разберет, какого они оттенка – где-то рыжие, где-то темно-русые, а на кончиках еще сохранился остаток синей краски. Да еще и постоянно топорщатся во все стороны, создавая впечатление, что меня только что били током. Никакая расческа надолго не брала эту анархию. С горем пополам я кое-как привела их в божеский вид, вспомнив, как давно обещала себе все остричь, но так и не решалась повторить свой прошлогодний эксперимент с «дизайнерским» каре (читай: как попало обкорнала длину).
Таверна «Сивый мерин» с утра выглядела не лучше, чем ночью, но пахла хоть чем-то съедобным – какой-то кашей и жареным мясом. За столиком в углу уже сидел Арт, и перед ним стояли две дымящиеся миски. В том, что одна из них – моя, я уже не сомневалась.
– Артсиаль, вы очень любезны, – сказала я, подсаживаясь. – Но я привыкла сама заказывать себе еду. А если быть точнее, сама есть то, что назаказывала.
– Впредь буду знать, – кивнул он, и в его янтарных глазах мелькнула искорка интереса. – Приятного аппетита.
Еда оказалась на удивление съедобной. Каша с мясом и луком. Буднично, просто, но сытно. Я ела молча, чувствуя на себе его взгляд. Он изучал меня, как интересный экспонат.
– Ты что-то хотел от меня? Или просто решил понаблюдать, как я завтракаю?
– Вы не могли бы показать амулет, цепочка которого столь призывно выглядывает из-под вашей рубашки? – произнес он без всякого предисловия, его взгляд стал цепким и изучающим.
Я инстинктивно прикрыла вырез рубашки ладонью, почувствовав, как металл кулона будто на мгновение стал горячее.
– Нет, – коротко и твердо ответила я. – Когда мне его давали, строго-настрого запретили кому бы то ни было показывать. И вообще…
– Я знаю, что такое амулет мага, – мягко, но настойчиво перебил он. – Просто покажи. Я не собираюсь отбирать у тебя силу.
– Зачем это тебе? – не сдавалась я, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Запрет Тариссы звучал в ушах набатом. Но с другой стороны, этот парень, кажется, и так всё просек. Или это ловушка? Его янтарные глаза смотрели прямо, без обмана, но с глубиной, в которой можно было утонуть.
– У тебя странная аура, – ответил он, как ни в чем не бывало. – Мне стало интересно. Она… мерцает.
От этого наблюдения мне стало не по себе. Он видит больше, чем кажется. Черт, будь что будет. Я медленно, не сводя с него глаз, достала амулет из-под одежды. Цепочка холодно блеснула в тусклом свете таверны. «Иначе, чувствую, он меня саму достанет, а на амулет все равно посмотрит», – подумала я с раздражением.
– Что ж, смотри.
Он наклонился ближе, его пальцы едва не коснулись металла, но он удержался. Его взгляд скользнул по символам.
– Стихия огня, значит, – пробормотал он. – Неплохой выбор. Сильная, но своенравная стихия.
В моей голове тут же родился риторический вопрос: поджарить ему задницу сейчас или подождать, пока он встанет из-за стола, чтобы было удобнее? Однако я сдержалась. Мало ли что это за мужик, и на кой черт демиурги, управляющие этой вселенной, подсунули его именно мне. Да и, по чести говоря, магией я пока не владею. «Пока», – упрямо повторила я про себя. – «У всех попаданцев в итоге находится какая-нибудь сверхспособность. Почему я должна быть исключением? Вот хочу я так, и всё тут!»
– А вот это… знак Зверя, – его голос стал тише и многозначительнее. – Ты ликан?
– Сомневаюсь, – фыркнула я, пряча амулет обратно. – Они, если верить всему, что я слышала, давно вымерли. А мне всего семнадцать.
– Странно, – задумчиво произнес он, откинувшись на спинку стула.
– Очень, – парировала я. – Если вы не против, благородный рыцарь, я пойду. Мне нужно проведать своего коня.
Я отодвинула тарелку, почти не прикоснувшись к еде, и решительно поднялась из-за стола. Арт проводил меня таким пристальным, вычисляющим взглядом, что я едва не забыла вырвать свой амулет из его рук. Эта штуковина мне еще самой пригодится, чтобы разобраться в этом бардаке!
Дьябло уже ждал меня на конюшне, выражая всем своим видом глубочайшую скуку и презрение к этому заведению. Конь был молод, ему вряд ли стукнуло больше четырех лет, а такому горячему жеребцу нужно было много двигаться, чтобы не застаиваться и не дичать. Застоявшаяся лошадь, как мне когда-то объяснял знакомый конюх, хуже любого необъезженного дикаря: сбросит седока и не спросит, как его зовут.
Покосившись на седло, висевшее на перекладине, я махнула на него рукой. Езда без седла была мне привычнее, а от пары часов в пути я не натру свою и так многострадальную попу. С уздой у Дьябло тоже были явные разногласия. Когда я попыталась надеть ее, он просто задрал голову так высоко, что я, стоя на цыпочках, не могла дотянуться до его рта.
– Да что с тобой, ненормальный? – проворчала я, пытаясь ухватить его за гриву. – Грызи свой металл, как все приличные кони!
После короткой, но напряженной борьбы я все же сумела всунуть трензель ему между зубов и затянуть ремни. Из конюшни я выехала, по сути, на его шее – он просто вынес меня наружу, как ураган, игнорируя все мои попытки взять управление на себя.
– Ну, козел безрогий, – прошипела я, с трудом удерживаясь на его спине, – ты у меня еще попляшешь!
Кое-как усевшись по-человечески, я вывела его за городскую черту. И тут началось самое интересное. Дьябло не пытался сбросить меня или проявить агрессию. Нет, он… играл. Словно гигантский, резвый щенок. Он внезапно бросался в сторону, чтобы обойти воображаемое препятствие, делал немыслимые пируэты на месте, заставляя меня вжиматься в его спину, а потом срывался с места с такой скоростью, что слезы выступали на глазах. Он перепрыгивал через поваленные деревья и канавы так легко и грациозно, будто его копыта не касались земли. Это не была попытка избавиться от наездницы. Это был восторг от движения, от свободы, и он с упоением делился этим восторгом со мной, хоть я и была всего лишь неуклюжим грузом на его спине. За каких-то пару часов я прошла ускоренный курс верховой езды высшего пилотажа. Причем совершенно бесплатно, но ценой нескольких лет жизни. Обратно в город мы возвращались с разными, но одинаково яркими чувствами: он – сияющий, довольный, полный энергии, я – взволнованная, с ветром в голове и с трясущимися от напряжения ногами. Было ощущение, что я только что прокатилась на американских горках, которые сами решали, куда им ехать.
– Ну что, доволен, зверь? – спросила я, с трудом сползая с его спины у конюшни таверны.
Дьябло радостно фыркнул, ткнулся мне теплым, бархатистым носом в плечо, словно спрашивая, понравилось ли, и затем уверенно потянул меня к стойлу. «Вот только б бегать и жрать!» – с нежным раздражением подумала я. Но отказать ему в уходе я не могла – все же мой стервец, и другого я уже не хочу!
Заведя его в стойло, я принялась за работу: с любовью и нежностью вычистила его шкуру от пыли и пота, а затем насыпала свежего корма. Пока он с аппетитом хрустел каким-то местным злаком, я стояла рядом, прислонившись к перегородке, и заплетала его густую, черную как смоль гриву в мелкие косички. Это занятие всегда действовало на меня умиротворяюще. Я полностью погрузилась в монотонный ритм, в шелковистость волос под пальцами, забыв на время о всем на свете. За этим занятием меня и застал Арт, появившись в дверях конюшни так же бесшумно, как и в первый раз.
– Очень мило, – произнес он.
Я вздрогнула и чуть не свалилась с небольшой перегородки стойла, за которую держалась. Даже Дьябло оторвался от еды и бросил на Арта неодобрительный, почти человеческий взгляд, полный укора.
– Да чтоб тебя молнией перешибло! – выдохнула я, едва отдышавшись от испуга. – Зачем так подкрадываться? Хочешь, чтобы я от инфаркта померла в семнадцать?
– Прошу прощения, – улыбнулся он, и в его улыбке было что-то волчье. – Не хотел напугать.
Он подошел ближе и, прежде чем я успела среагировать, взял мою руку – ту самую, что только что возилась в гриве коня, – и поднес к своим губам. Его поцелуй на запястье был легким, но от него по коже побежали мурашки. Я поспешно выдернула руку, с дурацким смущением вспоминая, когда в последний раз ее мыла, и уставилась на него.
– Что-то хотел? Или просто решил поцеловать всем девушкам руки без разбора?
– Хотел предложить тебе съездить со мной в Лиарию, – сказал он, не сводя с меня глаз.
– И какого рожна я там забыла? – удивилась я.
– Собственно, никакого, – согласился он. – Но маг твоего… потенциала пригодился бы мне в дороге. Путь не самый безопасный.
– А сам, значится, колдовать не умеешь? – прищурилась я.
– Я много чего умею, – уклончиво ответил он. – А ты подзаработать не хочешь? Заодно и поучишься управляться со своими силами. Их в тебе, я чувствую, с избытком, а пользоваться ими ты явно не умеешь.
– И что мне за это будет? – спросила я с предельным скепсисом. Я не верила в бескорыстие случайных попутчиков, пусть и чертовски привлекательных. В этом мире, как и в старом, за все приходилось платить.
– Наиболее безопасный проезд по тракту, хорошая компания и щедрая оплата в случае, если нам все же придется с кем-то подраться, – перечислил он, как по расписанию.
– Заметано, – кивнула я. Положение «без гроша в кармане» начинало серьезно напрягать. – Седлай этого красавца, и поехали.
– Завтра, – остудил он мой порыв.
– Что? – не поняла я.
– Поедем завтра. Раньше никак.
– Что, звезды еще не сошлись в нужном созвездии? Или портки постирать нужно? – я не удержалась от сарказма.
– Можно и так сказать, – он снова улыбнулся, и эта его загадочность начинала действовать на нервы. – Но сегодня тебе стоит собрать вещи и набраться сил. В дороге расслабляться будет некогда.
– Ладно, завтра так завтра, – вздохнула я. – Дьябло, слышишь, лентяй? Готовься к большому путешествию!
С этими словами я вышла из конюшни, заглянула к себе в комнату за деньгами и побежала на городской рынок. Ходить в одной одежде, может, и весело с точки зрения экзистенциального минимализма, но с гигиенической – полный провал. Да и в дороге сменка не помешает. Так же стоило прикупить еды и кое-каких походных принадлежностей. Конечно, вряд ли такой предусмотрительный тип, как Арт, поедет налегке, но земное воспитание и горький опыт твердили: надейся на лучшее, но готовься к худшему. Положиться можно только на себя, отовсюду ждешь подвоха.
Рынок оказался шумным, пестрым и душным. И тут же настигло первое разочарование. Почему все торговцы были свято уверены, что женская одежда – это исключительно платья в пол, украшенные рюшами и бантами? А верхом я как поеду в таком? С горем пополам, после долгих поисков, я разыскала лавку, где продавались нечто, отдаленно напоминающее женские брюки. Но радость моя была недолгой. Самые маленькие штаны висели на мне как мешок для картошки, безобразно морщась на талии и болтаясь на бедрах. В мужском отделе мне повезло куда больше. Да и сидели мужские штаны на мне, как ни странно, куда лучше – по нашим, земным, меркам. Для местных же, судя по осуждающим взглядам торговца, они, видимо, казались верхом неприличия, ибо откровенно обтягивали бедра и подчеркивали фигуру. «Какие мы, блин, целомудренные все!» – мысленно фыркнула я.