Сгореть в твоём огне. Когда пылает сердце

«Несчастливый брак»

Свадьба Эльзы и Эмина стала событием года.

Шикарный банкетный зал сиял золотом и хрусталём, уставленные столы ломились от изысканных блюд, а бокалы переливались пенящимся шампанским. На торжество собрались известные бизнесмены, политики, деятели шоу-бизнеса, модельеры и даже несколько артистов мировой сцены. В воздухе витал аромат дорогих духов, живых цветов и сладкий привкус роскоши.

Эльза была словно фарфоровая кукла в белом платье, расшитом жемчугом и кружевами. Её стройная фигура казалась невесомой, глаза – холодно-спокойными, улыбка – идеальной, но в глубине этой улыбки угадывалась застывшая тоска. Она шагала под руку с Эмином, который выглядел безупречно: строгий костюм, уверенный взгляд, резкие черты лица. В его осанке читалось величие победителя, но рядом с невестой он казался чужим.

Для публики это был союз двух уважаемых семей, крепкая сделка, символ доверия и дружбы между их отцами. Но для самих новобрачных – лишь золотая клетка.

После аплодисментов, тостов, танцев и бесконечных поздравлений Эльза поймала себя на мысли, что никто не заметил её безмолвной грусти. Все видели лишь блеск – украшения, улыбки, фотографии в журналах. Никто не заглянул глубже.

– —

Первые месяцы брака стали для неё испытанием.

Эмин был внимателен и обходителен с коллегами, уважителен с родными, добр с детьми и даже с домработниками говорил мягким тоном. Но стоило за ними закрыться двери их дома – он превращался в деспота. Холодные слова, резкие жесты, равнодушие. Он почти не прикасался к жене, будто она была не женщиной, а предметом интерьера, купленным ради статуса.

Эльза старалась быть терпеливой: встречала его с ужином, интересовалась его делами, говорила уважительно. Но в ответ получала лишь равнодушие или грубость.

Стол в их доме всегда был накрыт безупречно: белоснежная скатерть, фарфор, серебряные приборы. Эльза любила этот момент – тишину вечера, когда она могла хотя бы попытаться поговорить с мужем.

Она подала ему бокал вина и осторожно заговорила:

– Эмин, сегодня звонила мама, спрашивала, как ты себя чувствуешь. Ты ведь очень устаёшь в последнее время…

Он, даже не взглянув на неё, откинулся на спинку стула:

– Я чувствую себя нормально. Скажи ей, пусть не вмешивается.

Эльза опустила глаза, сдерживая обиду, и мягко улыбнулась.

– Я подумала… Может, в выходные поедем за город? В горах сейчас красиво, и ты смог бы отдохнуть.

Он резко отложил приборы.

– Ты хоть понимаешь, сколько у меня дел? – в его голосе сквозило раздражение. – Мне не до прогулок и романтики. Ты занялась бы чем-то полезным, а не тратила моё время пустыми разговорами.

Она сделала вид, что слова не задели, но в груди что-то болезненно сжалось.

– Я просто хотела быть рядом с тобой, – тихо сказала она.

Эмин поднял на неё взгляд. В его глазах на миг мелькнуло что-то похожее на усталость или даже жалость, но тут же сменилось холодом.

– Перестань строить из себя заботливую жену. Для всех ты идеальна – вот и будь такой.

– —

Внутри он сам не понимал, откуда берётся эта злость.

С другими он мог быть вежливым, терпеливым, улыбаться. Но стоило взглянуть на Эльзу – и в нём поднималась какая-то тёмная сила. Он чувствовал, что она слишком совершенна, слишком правильна, и это будто обнажало его собственные недостатки. Её мягкость, её умение быть тактичной выводили его из равновесия.

Он не ненавидел её, но рядом с ней ощущал себя хуже, чем был. И это бесило.

На приёмах же – всё иначе.

Она появлялась рядом с ним в изысканных платьях, её волосы укладывали лучшие стилисты, украшения сверкали драгоценными огнями. Её манеры, улыбка и умение поддержать разговор восхищали гостей. Женщины завистливо шептались о её красоте и элегантности, мужчины не могли отвести взгляд. Для всех она была примером идеальной жены успешного бизнесмена.

Но стоило дверям дома закрыться – маска спадала.

Эмин холодно смотрел на неё, и его слова превращались в удары. Иногда ей казалось, что он сам не понимает, почему именно к ней, к своей жене, он так жесток.

И лишь в тишине своей комнаты Эльза позволяла себе роскошь – плакать беззвучно, чтобы никто не услышал.

«Званый ужин»

Зал отеля «Ритц» сиял огнями хрустальных люстр. На длинных столах искрились бокалы, в воздухе витал аромат дорогих вин и французских духов. Сотни гостей – бизнесмены, политики, звёзды сцены – собрались, чтобы отметить завершение международного форума.

Эльза вошла под руку с Эмином, и все взгляды обернулись к ней.

Она была в длинном платье из нежного шифона персикового цвета. Тонкая талия, высокий разрез, волны её тёмно-русых волос, уложенные мягкими локонами, – всё это делало её похожей на ангела, сошедшего с полотна художника. Улыбка – лёгкая, едва заметная, но в ней было столько утончённой грации, что даже женщины не могли сдержать завистливых вздохов.

Эмин видел эти взгляды. Мужчины оборачивались, словно зачарованные, и это жгло его изнутри. Но он молчал, только крепче сжал её руку.

– Ты сегодня великолепна, – сказал один из партнёров, целуя её руку.

Эльза вежливо кивнула, её улыбка была безупречной.

Музыка сменилась, заиграл оркестр. Гости вышли на танцпол. К Эльзе подошёл высокий мужчина с сединой на висках, его лицо знала вся Америка – Дэвид Хантер, миллиардер, гений мирового бизнеса.

– Разрешите пригласить вас на танец, миссис? – произнёс он с мягким акцентом.

Эмин сжал кулак под столом, но ничего не сказал.

Эльза подняла глаза на мужа. Он не ответил взглядом. Тогда она, сохраняя вежливую улыбку, вложила ладонь в руку Дэвида.

Музыка окутала их. Дэвид кружил её легко, уверенно, словно танец был их общей тайной. Эльза смеялась тихо, почти шёпотом, но в её глазах на мгновение вспыхнула искра – та, что Эмин никогда не видел.

Из глубины зала он наблюдал за ними.

Почему она так улыбается ему? Почему мне никогда не дарит такого взгляда?

Гнев и ревность сжигали его изнутри, в висках стучало, пальцы дрожали.

– —

На обратном пути в машине стояла тишина. Городские огни мелькали за окном, мотор ровно гудел, но между ними царила стена.

Они вошли в дом в полной тишине. Город остался позади, со своей музыкой и светом, а здесь их встретила гулкая пустота мраморного холла. Эльза сняла тонкую накидку, повесила её на вешалку и шагнула в сторону своей комнаты.

В этот миг за её спиной раздался гулкий шаг. Он догнал её, резким движением схватил за волосы и рывком развернул к себе. Его дыхание было горячим и тяжёлым. Он впился в её губы грубыми поцелуями, не давая вырваться.

Эльза пыталась оттолкнуть его, прижимала ладони к его груди, но он был сильнее. Отстраняясь, она ловила ртом воздух, как утопающая, но тут же снова оказывалась в его власти. Её сердце билось в груди, в глазах стоял ужас и отчаяние.

Почему он так со мной? Почему именно я? – пронеслось в её сознании. Она чувствовала себя пленницей, лишённой голоса, лишённой права сказать «нет».

А он… внутри сам не понимал, что делает. Ревность сжигала его, ярость застилала разум. В памяти всплывало её лицо на танцполе – лёгкое, сияющее, свободное. И он ненавидел её за то, что она могла быть такой без него. Его страсть была не любовью – жаждой подчинить, удержать любой ценой.

Ткань её платья треснула под его резкими движениями. В комнате запахло духами, вином, потом и горечью.

Эльза закрыла глаза. Сопротивление угасало, уступая место пустоте. Внутри что-то надломилось.

Он не видел её слёз. Не хотел видеть. В ту ночь он превратил их союз в тюрьму без права на освобождение.

– —

Когда рассвело, Эмин лежал на широкой постели, тяжело дыша. Его руки бессильно разметались по простыням. Тишина была звенящей. Он протянул ладонь – и нащупал пустоту рядом.

Подушка была холодной.

Эльзы не было.

«Побег»

Утро застало дом в мёртвой тишине. Солнечные лучи проникали сквозь тяжёлые шторы, освещая брошенные на пол туфли, скомканное платье и бокал вина на прикроватной тумбе.

Эльза стояла у зеркала. Лицо бледное, глаза покрасневшие, губы опухшие. Она провела пальцами по щеке, словно пытаясь стереть память о ночи. В отражении она увидела не себя – незнакомую женщину с потухшими глазами.

Она молча достала из шкафа небольшой чемодан. Внутрь положила лишь самое необходимое: паспорт, документы, немного наличных, лёгкое платье, тёплый кардиган. Украшения, подаренные на свадьбу, остались в шкатулке – ей не хотелось брать с собой ничего, что связывало с ним.

На цыпочках прошла по коридору. Каждый шаг отдавался эхом в груди. Внутри жило только одно чувство – бежать.

Дверь тихо закрылась за её спиной.

Холодное утреннее дыхание города встретило её. Улица ещё спала, но такси уже стояли у обочины. Она подняла руку – машина остановилась.

В зеркале заднего вида водитель на миг взглянул на неё: женщина с чемоданом и взглядом, в котором смешались страх и решимость.

Аэропорт. Гул голосов, скрип чемоданов по плитке, запах кофе и керосина. Эльза подошла к стойке и, не раздумывая, произнесла: «Ближайший рейс». Ей было всё равно куда – лишь бы подальше.

Через полчаса билет был в руках: Стамбул.

– —

Самолёт поднялся в небо. Город остался внизу – вместе с болью, слезами и пустотой. Эльза смотрела в иллюминатор, не мигая. Слёзы снова текли по щекам, но в сердце впервые за долгое время зародилось крошечное чувство свободы.

– —

Стамбул встретил её шумом улиц, запахом пряностей, криками торговцев. Она вышла из аэропорта, вдохнула влажный солёный воздух Босфора и почувствовала – жизнь ещё не окончена.

Вечером она уже сидела в вагоне поезда до Измира. Металлический скрип колёс убаюкивал её, за окном мелькали огни станций. На коленях лежал паспорт, а внутри – шёпот: «Ты жива. Ты начинаешь заново».

– —

Измир.

Море, чайки, шумный рынок, звон колокольчиков в лавках.

Она сняла маленькую квартиру с балконом, откуда открывался вид на улицы, и на следующий день пришла устраиваться в юридическую фирму.

Коллеги приняли её тепло: её идеальный турецкий и английский, уверенные манеры и знания сразу сделали её ценной. Начальство ценило её холодную точность и умение работать.

Дни наполнялись делами, вечерами – тишиной. В сердце ещё жила боль, но теперь она уже не была пленницей.

«Али»

В юридической фирме, куда Эльза устроилась, жизнь текла размеренно. Кабинеты с высокими окнами, запах кофе, шелест бумаг и стук клавиатур. Среди коллег выделялся он – Али. Высокий, с мягким взглядом карих глаз, спокойный и внимательный. Он не задавал лишних вопросов, но его присутствие всегда приносило тихое чувство безопасности.

В первый раз они пошли обедать вместе после тяжёлого дня. Летнее кафе у набережной, деревянные столики под белыми зонтиками. Эльза сидела с чашкой турецкого кофе, слушая, как Али рассказывает о детстве в Измире, о семье, о шумных праздниках. Его голос был ровным, тёплым, словно шёлк. Она улыбалась, но её глаза оставались печальными.

Али заметил это. Он замолчал, просто смотрел. В его взгляде не было ни осуждения, ни любопытства – только мягкая забота. Эльза на секунду встретилась с ним глазами и почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Она быстро отвела взгляд.

– —

Шли дни.

Они гуляли по узким улочкам Измира: шумные лавки с тканями, яркие специи, запах жасмина. Али показывал ей старинные мечети, рынки, маленькие кафешки, куда не заходили туристы. Иногда он покупал ей сладости – рахат-лукум или пахлаву, протягивая с лёгкой улыбкой.

Эльза брала угощение, благодарила, но в глубине души чувствовала, что не имеет права принимать эту простую нежность. Слишком свежи были воспоминания, слишком тяжёлым грузом лежала на сердце та ночь.

– —

Однажды вечером они вышли к морю. Ветер развевал её волосы, волны бились о камни. Али шёл рядом молча. Эльза остановилась, обняла себя руками, будто защищаясь от холода, хотя вечер был тёплым.

Он на секунду коснулся её плеча – осторожно, едва ощутимо. Она вздрогнула, но не отстранилась.

Внутри у неё боролись два чувства: страх перед мужской близостью и желание наконец-то почувствовать, что рядом есть тот, кто не причинит боли.

– —

Позже, в маленьком кафе, Али рассказывал что-то весёлое, а она слушала, кивала, даже смеялась. Но он вдруг резко замолчал и посмотрел на неё долгим взглядом. Эльза отвела глаза, но ощутила – он видит то, что она прячет.

«В твоих глазах слишком много грусти…» – подумала она, и её пальцы невольно сжали край чашки.

– —

Ночью, лежа в своей квартире, она впервые за долгое время не плакала. Вспоминала его взгляд, его молчаливую заботу, и сердце наполнилось странной, непривычной теплотой.

«Отчаяние Эмина»

Прошло несколько месяцев.

Для всех Эльза исчезла внезапно. В доме, полном роскоши, осталась пустота. Слуги шептались, соседи строили догадки, пресса молчала – слишком влиятельны были семьи. Одни говорили, что она сбежала с любовником, другие – что уехала лечиться за границу.

Эмин не оправдывался. Он не позволял себе ни слова. На людях он оставался тем же – сдержанным, уверенным, успешным. Но ночи превращались в пытку. Он возвращался в их спальню, где стояла её пустая трюмо, где на полке всё ещё пахло её духами, и внутри его раздирал зверь.

Он пытался утопить это в работе. Заседания, встречи, новые проекты. Но в каждом взгляде, каждом женском смехе ему чудилась она. В толпе он ловил её силуэт, на улице – оборачивался, будто вот-вот встретит.

Почему именно я лишён её взгляда? Почему она сбежала? – думал он. И каждый раз в памяти вставала та ночь. Он помнил её слёзы. Помнил, как сжал её слишком сильно, как разрушил то немногое, что могло быть началом.

Совесть душила. Но вместо того, чтобы признать вину, он пытался вернуть её любой ценой.

– —

Через несколько недель он нанял частное агентство. Лаконичный мужчина в сером костюме положил перед ним досье: билеты, маршруты, камеры аэропортов. Эльза улетела в Стамбул. Дальше след обрывался.

Эмин смотрел на фотографии, сжимая пальцы так, что ногти впивались в кожу. На одной из камер была видна её фигура – чемодан, платок на плечах, быстрый шаг. Он провёл пальцами по изображению, как будто хотел дотронуться.

– —

Ночами он бился с самим собой. В ярости разбивал стаканы, крушил мебель. Но потом опускался на пол, прижимал голову к коленям и твердил одно:

«Я потерял её. Но я найду.»

– —

Тем временем в Измире жизнь шла своим чередом.

Эльза в офисе уверенно вела переговоры на трёх языках. Коллеги восхищались её профессионализмом, начальство ценило её умение решать сложные дела. Она стала незаменимой частью фирмы.

Али всё чаще был рядом – обеденные перерывы, прогулки, поездки на побережье. Их отношения не были любовными, но в его заботе она находила то, чего никогда не знала в браке: внимание, уважение, тепло.

Иногда, когда они сидели в маленьком кафе у моря, она смеялась – искренне, звонко. И каждый раз её сердце сжималось от боли: «Почему этот смех не принадлежал моему мужу?»

– —

Но там, в тени, шаг за шагом к ней приближался Эмин.

И чем ближе он становился, тем сильнее в нём рождалось отчаяние – он не знал, вернёт ли её, или встретит только холод её глаз.

«Встреча»

Летний полдень в Измире был жарким и душным, но в маленьком кафе на набережной веял лёгкий морской бриз. Эльза и Али выбрались на обеденный перерыв – редкая передышка после утренних переговоров. На столике стояли стаканы с холодной водой и чашки турецкого кофе.

Али рассказывал смешные случаи из своей студенческой жизни: как потерял чемодан в поезде, как учил иностранные языки, путая слова, вызывая смех у преподавателей. Эльза улыбалась вежливо, стараясь поддерживать лёгкую беседу.

Но вдруг он замолчал. Его взгляд стал серьёзным, внимательным. Он чуть наклонился вперёд и тихо произнёс:

– В твоих глазах… в твоих прекрасных глазах, в которых так хочется утонуть, – столько боли и грусти, даже когда ты улыбаешься. Я не хочу влезать в твою душу, Эльза. Но знай: у тебя есть друг, с которым ты можешь всё разделить. Я выслушаю. И, может быть, смогу помочь, чтобы в этих глазах сияло счастье, а не грусть…

Эльза молчала. В её горле стоял ком. Она осторожно протянула руки и взяла ладони Али в свои. Тепло его пальцев было для неё неожиданно родным. Она лишь шёпотом сказала:

– Спасибо…

И в этот миг раздался голос. Голос, от которого она бежала. Глухой, низкий, слишком знакомый.

– Значит вот где ты…

Эльза вздрогнула, будто её ударили током. Она резко отскочила, стул скрипнул по каменному полу. Сердце забилось в висках. Перед ней стоял Эмин. Высокий, напряжённый, с тёмными, обжигающими глазами.

Она сделала шаг назад и чуть не упала, но его рука схватила её за локоть. Их взгляды встретились. В её глазах – страх, боль, воспоминание. В его – вина и мучительная нежность.

Она вырвалась, как от раскалённого железа, и встала рядом с Али, будто ища у него защиту. Эмин увидел это движение – и ревность в нём вспыхнула, словно пожар.

– Так вот как ты живёшь? – процедил он, голос сорвался на хрип. – Прячешься за чужими плечами? Не хватило смелости вернуться и сказать мне в глаза?

Эльза молчала, но её дыхание стало тяжёлым.

– Ты всегда была куклой для публики, Эльза. Красивой картинкой. А теперь нашла, кому играть спектакль? – его слова были ядовиты.

И тогда произошло то, чего не ожидал никто.

Эльза, та самая, что никогда не повышала голоса, вдруг выкрикнула:

– Хватит!!!

Её голос дрожал, слёзы катились по щекам. Она уткнулась в плечо Али, вцепившись в него, словно в единственное спасение.

Эмин застыл. В его груди всё оборвалось. Он смотрел, как её слёзы падают не на его руки, не на его грудь. А на плечо другого.

Внутри его что-то разломалось. Он резко развернулся и ушёл.

– —

Позднее, в своём гостиничном номере, он крушил всё вокруг: вазы, стулья, зеркало. Осколки стекла впивались в кожу, но боли он не чувствовал. Перед глазами стояла одна сцена: она плачет. Только не рядом с ним.

Он рычал от ярости и отчаяния, но всё равно твердил про себя одно:

«Я всё равно верну её. Даже если придётся разрушить весь мир.»

«Ночь похищения и город влюблённых»

Ночь накрыла Измир. Луна отражалась в спокойной воде залива, лёгкий ветер играл занавесками в её квартире. Эльза спала, уткнувшись в подушку, тело ещё дрожало от страха и волнения после встречи с Эмином.

Вдруг дверь открылась почти бесшумно. Эмин стоял в тени, глаза пылали решимостью и страстью. Он смотрел на неё долго, изучая каждый изгиб лица, каждый вдох. Внутри – смесь любви, отчаяния и боли, которые не поддавались словам.

Он осторожно взял её на руки. Эльза проснулась, сердце застучало, но не успела испугаться – взгляд Эмина был настолько насыщен эмоциями, что внутри зажглось странное чувство доверия. Она почувствовала его прикосновение – сильное, но нежное одновременно.

Он унёс её в свой автомобиль, а затем – к частному самолёту, готовому к вылету. Эльза молча позволяла себя вести, её мысли метались: «Почему он это делает? Почему я доверяю ему? Что это за чувство?»

Самолёт взмыл в небо. Облака плыли мимо, а внизу – города, огни, которые казались маленькими звёздами. Эмин не отпускал её рук. Его взгляд проникал в неё глубоко, до самой души.

– —

Приземлились они в городе, который легенды называли городом влюблённых. Каменные мостовые, узкие улочки, освещённые сотнями фонарей, тихий шелест фонтанов и запах жасмина. Здесь каждый уголок дышал романтикой, и даже воздух был наполнен чем-то волшебным.

Эмин обнял её крепко, его губы коснулись её щёк, волос, плеч. Каждое прикосновение было обещанием – обещанием любви, страсти, искупления. Он шептал без слов, дыханием, взглядом, руками, каждым движением показывая, что она – смысл его жизни.

Эльза ощущала это всем телом. Страх постепенно сменялся волнением, её сердце билось быстрее, но уже не от ужаса, а от осознания, что он готов дать ей всю любовь, которую она заслуживает. Он дарил ей себя без остатка – нежность, страсть, заботу, внимание, желание загладить каждую боль, которую когда-либо причинил.

В этой ночи время перестало существовать. Был только он, она и магия города, где каждая улица и каждый фонарь казались свидетелями их возрождённой любви.

Эльза впервые за долгие месяцы позволила себе закрыть глаза и довериться полностью. Она чувствовала, что теперь она может быть собой, без масок, без страха, без боли.

«Сон»

Эльза проснулась с резким вдохом. Лёгкое мерцание утреннего солнца пробивалось сквозь занавески её квартиры в Измире. Сердце ещё стучало быстро, как будто она действительно пережила ночь похищения, полёт, город влюблённых.

Она села на кровать, обхватив колени руками, и пыталась поймать дыхание. Внутри бурлили эмоции: страх, восторг, страсть, доверие… всё это ощущалось настолько реально, что казалось – он был рядом.

Али, вошедший в комнату, едва заметно улыбнулся. Он понял по её взгляду, что она видела кошмар или сон – глаза блестели, дыхание учащалось, руки дрожали. Он молча сел рядом, обнял её, и Эльза впервые позволила себе расслабиться.

Внутри неё звучала тихая мысль: «Это был всего лишь сон… но почему сердце так болит, а душа так хочет?»

Она поняла, что этот сон открыл то, что она давно прятала: жажду настоящей любви, страх потерять себя, желание доверять и быть защищённой.

И в этом сне – даже в его фантастической, почти сказочной форме – она увидела, что её сердце ещё способно любить и чувствовать.

Солнце поднималось выше, и мир вокруг снова становился реальным. Но теперь Эльза знала: вне снов, вне страхов, она готова встретить жизнь с открытым сердцем.

«Решимость и испытания»

Эльза сидела за столом в своей квартире. Документы для развода лежали перед ней – аккуратно распечатанные, подписанные, готовые к подаче. Её пальцы дрожали, но взгляд был твёрдым.

Внутри бушевала буря эмоций: страх, злость, горечь, но вместе с тем – ясность. «Я больше не буду пленницей чужой воли. Я сама выбираю, как жить, с кем любить.»

Она вспомнила всё: его грубость, отчаяние, ревность, ту ночь в кафе, когда он снова ворвался в её жизнь. И впервые за долгое время почувствовала силу: она могла противостоять ему, могла стоять сама за себя.

Эмин же тем временем не спал ночами. Он видел её в снах, слышал её молчаливые взгляды, чувствовал каждое её движение в своей памяти. Он понимал одно: она не должна любить его из-за долга или страха. Он должен заставить её полюбить его настоящим, со всеми его тёмными сторонами, со всей его силой и страстью.

Он решился. Он будет бороться за неё, но через испытания, через искушения, через те грани, которые покажут ей – что он её хочет не как жену по договору, а как единственную, как того, с кем она хочет быть.

– —

Эльза подала документы. Внутри неё ощущалась странная лёгкость: шаг за шагом она освобождалась от прошлого. Но сердце её тревожило, тихо, почти незаметно, оттого что понимала – Эмин не сдастся.

И она знала, что впереди будет борьба. Не с ним как врагом – с самим собой, со своими чувствами, с тем, что когда-то было болезнью, обидой и страхом.