Клюв, Крылья, Хвост и Алмаз. Часть I

Часть I

-1.

– …И зачем ты его подобрал с улицы? Внезапный благородный порыв? Голодные рты хочешь покормить? Так возьми наших, а не… этих. – Раздраженно, словно, разжевывая резину, произнес мужчина в полном комплекте доспех, с седыми волосами, но с молодым лицом.

– А я, что-то разницы не вижу. Кто тут «наши», а кто «не наши»? – Махнул рукой пожилой человек – собеседник человека в доспехах.

– А ты на лицо его посмотри – ни язв на щеках, ни синяков, ни ссадин на теле. Жил себе всласть, да не тужил…Скотина! – Человек в доспехах сплюнул на землю от отвращения, в сторону хлипкого парнишки – третьего участника разговора. Пассивного участника.

Парнишка, казалось, и вовсе не слышит разговора Дедушки, и мужчины, облаченного в доспехи. Его внимание было рассеяно. В глазах всё ещё тлело пламя горящего дома. Слезы уже засохли и забили уголки глаз. Рот застыл полуоткрытым, от удивления и страха. Одежда пропахла костром.

– Ты, когда-то тоже… был как он – потерял всё, и стоял у пропасти. Слегка подтолкнуть и всё…угаснет душа… – Продолжал защищать мальца, Дедушка. – А теперь – вон как вымахал. Хранилища охраняешь…

– Ничего я не охраняю…просто пока…, как наемник хозяевам, я не нужен. Ну им виднее… – Слегка замялся мужчина.

– «Хоязевам» …эхх, а ведь я тебя по-другому воспитывал…. – Загрустил Дедуля, смотря, будто через человека в доспехах, пытаясь разглядеть в нем, словно в скорлупе, того, кого он знал когда-то давно. Того, кто уже давным-давно испарился.

– Ты уже слишком стар, Дедуля. А мир давно поменялся… – Отмахнулся человек в доспехах.

– Мир поменялся. Но люди-то – всё те же. – Печально вздохнул Дедуля.

– Ну вот и на кой он тебе? – Решил сменить тему разговора человек в доспехах, и кивнул в сторону парнишки.

– Так воспитаю. Жизни и навыкам обучу. – Дедуля похлопал по спине парнишку.

Мальчик, словно одуванчик по ветру – послушно гнулся при каждом легоньком хлопке по его спине; но всё так же, никак не реагировал на внешние раздражители. Глаза, словно драгоценные камни, блестящие от влаги в них, смотрели куда-то в пустоту.

– Сделаешь из него такого же, как я? – Ухмыльнулся человек в доспехах.

– Научу выживать тут… Как ты правильно заметил – он не здешний. – Дедуля оценивающе посмотрел на мальчика.

– Ладно. Оставляй эту игрушку себе. Навряд ли, что-то из него путное выйдет. Не моя забота, если его убьют где-то в переулке – твое будет горе, если по дурости привяжешься. А мне уже пора назад. Зайду через месяц, в следующий раз. – Махнул рукой человек в доспехах, и вышел из дома Дедушки, не дожидаясь, пока тот попрощается с ним.

– Вот только…не буду я совершать старых ошибок. Тебя, теперь, не исправишь уже. Слишком поздно. Учить, как чужие жизни забирать – не буду. Только выживать. – Прошептал Дедуля вслед своему собеседнику.

Собеседник, естественно, слов не услышал.

0.

Дождь массивно барабанил по старенькому, проржавевшему подоконнику, обветшалого домишки. Капли с грохотом падали на коричневую железяку, создавая шум, словно, сороконожка надела обувь на высокой подошве, на каждую свою лапку, и теперь выплясывает с большим энтузиазмом на подоконнике.

Двухэтажное, деревянное сооружение, по ощущениям, пережило поколений шесть своих хозяев, и без единого ремонта. На крыше, то и дело, можно было заметить кучу щелей, сквозь которые в солнечный день появлялось множество столбиков света, спокойно блуждающих по чердаку, а иногда даже, и на втором этаже. А что же касается дождливых дней…

Пахло гнилью и мокрой грязью.

На втором этаже сидел за столом человек. Уже не мальчуган, но и мужчиной его еще рановато называть. На столе стояла толстенькая белая свеча, уже изрядно стёкшая по жестяной консервной банке застывшими подтёками. Тусклого огонька еле хватало, чтоб озарять пространство стола перед человеком.

Он молча смотрел на пожелтевший лист бумаги, держа в руке карандаш. Перед ним, почти у самого окна, стояла металлическая ванна, куда, почти в идеальный ритм, падали капли, прорывающиеся с крыши на чердак, а затем и на второй этаж.

«Кап…Кап…КапКап…Кап…Кап…КапКап…Кап…Кап»

Первые пол часа мозгового штурма, Клюв (такое прозвище получил человек) не мог сосредоточится на своих мыслях. Расположение улиц, идеи, лазейки – всё, словно находилось за стеклом, по которому он тщетно пытался бить кулаками. Идеи, будто, находились постоянно за его спиной, и тяжело дышали, но стоило ему обернуться, как они тут же исчезали…но затем, он… попал в поток… Мысли, внезапно, побежали схожим ритмом с тем, что он уже слушал на протяжении нескольких часов.

«Кап…Кап…КапКап…»

По стеклу окна напротив, струйки воды соревновались в том, кто первым достигнет низа, либо захватит соседнюю струйку, и рванет вниз ещё быстрее.

Все покинутые дома снаружи выглядят тревожно, а уж внутри…

Но в эту дождливую ночь на пару с тусклым огонечком, человек почувствовал себя спокойно…впервые за всю прошлую, ужасную неделю. Противный гул госпожи Тревоги будто затих. Казалось, всё на свете можно решить, нужно просто достать подходящую мысль из целого мешка таких запасов. Но что куда более важно, теперь для этого появилось время!

Клюв имел каштановые, беспорядочно разбросанные волосы до мочек ушей, и серые глаза. Клюва, как можно было подумать, у него всё же не было, как и особо длинного носа. Прозвище было связано с ролью в команде.

На первом этаже, уже как два часа к ряду, храпели Крыло и Хвост. Все втроём были частью команды. Команды по ограблению!

1.

– Встаём, встаём, встаём! Кто рано встаёт, тому дают… – деньги! – Протараторил Хвост, в конце фразы хихикнув, дёргая за плечи Клюва.

– С…час.., – еле выдавил из себя Клюв и, не открывая глаз поднял голову со стола. На его щеке отпечаталось несколько букв с листа бумаги.

– О, ты уже к маскировке приступил? – Усмехнулся Хвост.

– Что….? – Не понимающе провёл взглядом по комнате, только открывшимися глазами, Клюв.

– Татушка – класс! Что там написано? – Подошёл Хвост ближе, и вчитался в буквы на щеке Клюва, – « Ч..Щ…О…Р..Т» …Что, так трудно давался план?

– Я…что? – Провёл ладонью по щеке Клюв и частично стёр въевшийся графит.

– Иди уже умойся, нам нужно обсудить, что ты там придумал, если ты весь план не прихватил с собой, – оборвал разговор двух птенцов Крыло, заходя в комнату, и медленно прикрывая за собой дверь.

Клюв подошёл к ванне возле окна и увидел, что она наполнилась за ночь почти на половину.

Во влажном и прелом мире снаружи, уже начинала кипеть жизнь. Мокрые улочки заполнялись прохожими, бродячие псы повылазили из своих щелей, ночная нечисть же наоборот, попряталась по глубоким норам.

Холодная вода в ванне здорово оживила Клюва. Он, немного поморгав и растерев щеки, щипавшие из-за холода, вернулся к команде.

– Итак, самый подходящий для нас вариант это – вечер. Самый подходящий день – четверг. До смены караула, за два часа. – Начал рассказывать Клюв то, что придумал за ту часть ночи, которую ещё был в сознании, пытаясь связать те фразы, что написал на листе.

– Почему именно в четверг? – Удивился Хвост.

– В пятницу заканчивается неделя, операции завершаются, самый большой куш, конечно, будет тогда, но и охрана будет бдительнее. Четверг – наиболее выгодно и безопасно. Возможно…получится вообще без драки всё сделать, если сработает одна шутка, которую придумал… – Клюв попытался заинтриговать ребят, добавляя в голосе нотки таинственности, и ему это удалось.

– Так… – приподнял одну бровь Крыло, – рассказывай…

***

– Хорошо. Сидите тут, никуда не выходите. Я проверю кое-что и, заодно, достану нам подходящее оборудование, – деловито сообщил Крыло и, накинув капюшон, зашагал к выходу.

Крыло выглядел старше и Клюва, и Хвоста. Голубые глаза томились под густыми бровями. Высокий лоб насчитывал две морщинки. Насыщенно бурая щетина прорывалась сквозь темноватую кожу её носителя. Высокие скулы были явно выражены, как и линия подбородка. Словом, он мог быть неплохим расхитителем женских сердец; или являлся им, кто же знает…?

Команда ничего не знала друг о друге: ни настоящих имён, ни того, чем они занимались ранее, или чем собираются заниматься после.

– Как думаешь, у нас получится? – Вдруг посерьёзнел, обычно, весёлый Хвост.

– Ну…странно делать что-то, и искренне не верить в успех этого…тем более, что-то опасное, вроде того, что мы задумали. – Пожал плечами Клюв.

– Логично. – Хмыкнул Хвост. – А ты боишься?

– Чего? – Спросил Клюв, удивившись подобным вопросам со стороны Хвоста.

– Быть пойманным…Смерти? Что хуже? – Задумался Хвост.

– Бояться – это глупо по своей сути, нужно либо сделать что ты хочешь, либо не делать этого. Переживания – пустая трата энергии, не дающая ничего взамен. – закончил мысль Клюв и подошёл к единственному источнику света в этот хмурый и пасмурный день – к окну.

На самом же деле он боялся. Очень сильно боялся. Всё, что они собираются сделать, что он собирается пережить в ближайшие дни, всё что он уже пережил – всё это было как огромный ком из гвоздей в его горле и голове. Словно, само его нутро выскакивало из тела, и убегало прочь от одной только мысли – ограбить «Банк Банд», который, по-сути, и регулировал всю жизнь в этой части города. Набивая карманы богатых, за счёт бедных, конечно, но этот тезис слабо облегчал дело в голове Клюва.

– «Бояться….глупо»? Ха, ну, как наставят на тебя ружьишко, да как нюхнешь пороху, так себе и повторяй… если успеешь! – усмехнулся Хвост и чуть пренебрежительно махнул головой.

Внешне, Хвост был старше Клюва, лет на пять. Его короткие чёрные волосы обнажали шрам, чуть выше левого уха. Аккуратные узкие брови были слегка опущены, а под ними находились маленькие карие глазки. Округлые щёки чуть выпирали вперёд. А губы, словно, навсегда застыли в полусмешке.

– Я вот всякого навидался в своей жизни, и скажу тебе, бояться – это нормально. Если не бояться ничего, то можно запросто и все остальные чувства растерять. К тому же – страх помогает выжить…да кучу всего полезного он делает! – Продолжил рассуждение Хвост.

–Так ты боишься. – Внезапно прервал рассуждение Хвоста Клюв.

– Я всякого боюсь: высоты, утонуть, голода, старости…лук без хлеба. Вот ты ешь лук без хлеба? – Нарочито серьёзно спросил Хвост.

– Чего…? – Удивился Клюв.

– Вот и я о том же! Кто ест лук без хлеба? Извращенцы и маньяки только! …А если ещё солью на хлебушек посыпать…мммм, – продолжил уже о своём Хвост.

– Понятно. Я пойду подышать. – Чуть опустил брови Клюв.

– Куда? Крыло же сказал ждать тут. – Указал большим пальцем позади себя, на входную дверь, Хвост.

– Я и не собираюсь никуда выходить. Я на чердак. – Показал указательным пальцем Клюв наверх.

–Ну…иди, я всё равно вздремнуть собирался. – прыгнул на старинное кресло Хвост, да так, что оно неприятно скрипнуло.

2.

Чердак выглядел неприятно. На полу везде были лужи и пахло старыми, мокрыми тряпками.

Сквозь дырки в обшивке крыши виднелись фрагменты туманного города. Клюв заметил наиболее хлипкую часть обшивки и отодрал её вместе с частью черепицы. Из получившегося отверстия сразу повеяло свежим и приятным ветерком.

Издали город напоминал старую детскую комнату Клюва. Куча разбросанных книжек-домиков, бутылки-башенки, стоящие на «честном слове», солдатики-человечки спешат куда-то. Всё, как на ладони, кажется – проведи рукой и сметёшь торговый мост, что в десяти километрах отсюда…

Послышался гул выходящего пара с неба.

Огромный паровой, транспортный дирижабль приближался к городу. Клюв задрал голову вверх.

Небесный корабль поражал своим видом. Судно имело сотню канатов, вьющихся со всех сторон. Над ним огромный «мешок», сцепленный с платформой, от которой шли металлические трубки прямо в корабль и пронизывали его насквозь, выходя наружу. Из труб лениво шёл белый пар. При входе в воздушное пространство города, он резко перекрасился в красный цвет. На самом корабле были зацеплены разноцветные ленты, зазывающие прокатиться по небу, сквозь облака, словно птица…за соответствующую цену, конечно.

Клюв обожал смотреть на подобные дирижабли. Пусть, и паровая революция произошла уже давно, и кучи гениальных голов соорудили уже миллион чудаковатых приборов, Клюв всё же считал дирижабли – лучшим изобретением. И, конечно, мечтал и сам подняться в небо, однажды…

Проплыв мимо Клюва, Дирижабль замедлил ход, начав снижаться. Впереди уже горели огни двух башен – воздушного порта города. Судно лениво опустилось прямо между этими башенками в овальное пространство, заполнив собой пустую выемку, как раз под габариты корабля.

Минуту спустя, панели, напоминающие своей формой двери, загремели и въехали внутрь дирижабля. Из проходов хлынули люди. Туристы, путешественники, жители города. Издали было не разглядеть даже силуэты.

Клюв опомнился, и с его лица пропала детская улыбка. Их лачуга находилась в полузаброшенном районе города. По плану, через какое-то время тут сделали бы огромный фабричный район с кучей рабочих мест…вот только этот план уже все забыли, ну, кроме живущих здесь жителей, конечно.

Свежий и сладкий ветерок приятно трепал щёки Клюва; уходить отсюда совсем не хотелось, но было нужно. Он набрал полную грудь пьянящего воздуха, и начал понемногу выдыхать его, спускаясь вниз.

Тяжёлый и затхлый воздух на первом этаже, сразу дал о себе знать. Попривыкнув, просидев тут день, разницы не заметишь, но только вернувшись со свежего воздуха, Клюву захотелось блевать.

Хвост уже во всю храпел. Его, чуть рыхлое тельце, умудрилось найти идеальную позицию для сна на старинном кресле. Правая рука держала что-то во внутреннем кармане его старого пиджака, а левая – почти валялась на полу.

Клюв не стал будить «ветерана-всезнайку-эксперта», и на цыпочках проскользнул на кухню.

Вернее, раньше это была кухня. Теперь это была очередная комната с пылью на шкафах.

На старых плитках осталась въевшаяся гарь и старинный слой жира.

Сгнившие, почти до основания рамы окон, были намертво вбиты в подоконники. Узенькие окошечки с внутренней стороны покрылись каким-то веществом, напоминающим пыль, но более плотным и цепким. Клюв попытался протереть окошечко рукавом, но только сделал пару разводов на стекле.

Сквозь них было почти ничего не видно. Понятно было, разве что, только одно – опять пошел дождь. Десятки людей, как по команде остановились, раскрыли свои серо-черные зонтики, или накинули капюшоны, и продолжили свой, угрюмый путь.

Сквозь дыры в стенах просочился сладкий запах пирожков с местной пекарни на соседней улице. В животе заворчал внутренний кит.

Входная дверь начала подавать признаки жизни, и через несколько мгновений в дом, буквально, залетел Крыло. Его напряженная гримаса вызвала массу вопросов, но Клюв сдержался, и вопросительно кивнул головой снизу-вверх.

– Сворачиваемся, «Псы» нас спалили! – Чуть не крикнул Крыло, и кинул на стол две телескопические дубинки.

Громкий звук был под запретом в этом доме, так как он был скрытым и временным убежищем. Поэтому, услышав сквозь сон шум, Хвост чуть не вскочил до потолка, и начал оценивать ситуацию.

– Хватайте дубинки и свои пожитки, – Протараторил Крыло и согнувшись буквой «Г», украдкой, выглянул в окно, выходящее на улицу, со стороны входной двери. – У нас минут пять, не более, так что пошевеливайтесь!

Последнее слово, точно, электрический пинок угодил Клюву в мягкое место и тот, наконец, зашевелился. В то время как, казалось, медлительный Хвост, уже закидывал все свои вещички в старую кожаную куртку, связывая их рукавами.

Впрочем, брать особо-то Клюву было и нечего. С тех пор, как он остался один – всегда налегке. Маленькая сумочка через плечо, да пару вещиц, что уместятся в карманах. Самый тяжёлый груз он нёс в своём сердце и голове, как он сам же и шутил, мысленно.

3.

Город, в котором им не посчастливилось родиться, хоть и считался общеконтинентальным сосредоточием науки, светлых умов и развития, но он только выглядел так, снаружи. Вернее, город таким и был; часть его утопала в благах, роскоши и технологических новшествах, но у всего есть и обратная сторона, и в данном случае – это тотальное разделение на классы. За каждым удивительным открытием и известной фамилией стояли десятки, а то и сотни людей, которых забыли, которые не успели приспособится к «новому миру», которые, внезапно, не стали нужны. И таким нехитрым способом большая часть города «отпала» от своей лучшей части, и начала «поглощать и переваривать» сама себя.

От безработицы стали появляться воры, мошенники и прочий сброд, которого стало так много, что лучшая часть города создала особую пропускную систему в свою часть города, и выстроила перед худшей частью, что-то вроде «буферной зоны».

«Тут будут жить те, кто не хочет идти в банды и калечить людей, их будут брать на разного рода подработки к нам, в лучшую часть, и таким образом они смогут постепенно переселиться в лучшее место, к нам…». Так было сказано, при строительстве. На деле же – это была зона, куда могли забредать кто угодно, просто там была установлена охрана, а поэтому всяческие драки там были запрещены. Банды тут организовывали переговоры между собой, подкупали охранников лучшей части города, ради разного рода услуг, пировали, если было на что, и просто мечтали о том, как станут королями лучшей части города, посматривая на высокие башенки в отдалении, где в ослепительных окнах горели огоньки, веселились люди; существовали, словно, в вакууме, не обращая внимания на гниющий, но еще живой мир вокруг.

Перед вратами в лучшую часть города красовалась статуя огромного льва, по-доброму, но сдержано улыбающегося. Он сидел на лапах, но правая передняя лапа держала перед собой круглую склянку с длинным и узким горлышком, откуда, как будто бы выходил пар. Символ города. Ну и повод для бесконечных дешёвых хохм и глумлений со стороны жителей худшей его части. Всех, кто жил в лучшей части города прозвали «Львами», нарочито пафосно, но произносить это слово нужно было с максимальной фальшивостью и презрением в голосе.

Сам Клюв же, был из семьи, как раз таких жителей «буферной зоны». Его мать была горничной у какого-то ученого-льва в Верхнем Городе, а отец – помощником у капитана охраны буферной зоны. Мать всегда с улыбкой описывала, какой прелестной, и красивой была эта – лучшая часть города. Клюв так ни разу и не видел её изнутри. Отец обещал, что однажды, они смогут туда перебраться, нужно было только «заработать кредит доверия». Всё шло, относительно, хорошо. Была крыша над головой, очаг, еда. Его, даже, обучали грамоте и общим знаниям, чтоб он, впоследствии, мог влиться в тамошнее общество; он, так же, дружил с соседскими детишками, с которыми «на слабо» гулял на худшей половине города. И всего было в достатке. Не без проблем, но жить было можно. Матушка, уходившая на работу на «сутки через двое» в Верхний Город, хмурый, но добрый отец, буквально, живший в военной форме…

Пока, однажды, мать не пропала.

Настало утро, смены поменялись, а её всё нет…Пошёл день – ни слуху, ни духу. Настал вечер. Отец бегал от одних стражей к другим – ничего. Сам он не мог попасть в город, поэтому он делал, что мог, но всё тщетно. Тогда он попытался через своих знакомых достучаться до этого учёного, как вдруг…

«Бунт нижних»!

Такое случалось, но очень редко. Когда, либо несколько банд, после «слияния» (как правило, главаря одной из банд убивала, и подчиняла его «сотрудников» себе другая банда) чувствовали свою силу, и нападали на охрану буферной зоны, либо когда две банды начинали потасовку прямо в буферной зоне, которая перерастала в бойню прямо перед воротами к «Львам».

И в этот раз была такая же сильная потасовка, но никто ничего не заподозрил странного, либо была дана команда «не замечать». Дом семьи Клюва, и ещё парочка соседних -сгорели до основания. Ему самому повезло, что он в то время гулял в нижнем городе, а когда вернулся на крики ребят, то, словно, часть его души сгорела тогда в том доме. Он не смог найти, ни отца, ни матери. Сирот без родственников в «Львах», конечно, не пустили в город и они, никому не нужные, отправились под опеку «менее брезгливых господ».

С тех пор прошло полгода.

Клюв, чудом, выжил. Периодические приступы паники у него всё же проявлялись, но уже реже, и в голове с каждым днем становилось больше места для формирования «Плана освобождения и мести». Внутренние голоса лишь утвердили в его голове, что оба события – не случайность, а чей-то намеренный план по заметанию следов, а чтобы узнать – чей, нужно было попасть в Верхний город. След заканчивался у того самого ученого-льва…

Что бы попасть туда, нужна была большая сумма денег, поэтому, Клюв, пройдя экстерном курс молодого вора на улицах худшего города в мире, нашёл банду со схожими интересами. Вернее, она нашла его…

Разделение города на две части произошло настолько давно, что банды возникали и исчезали множество раз, но только не «Ворон», в которой всегда было четыре человека:

Клюв, Левое Крыло, Правое Крыло и Хвост.

Каждый человек отвечал за определенную сферу деятельности: Клюв – стратег-планировщик, Левое Крыло – вещевик/оценщик, Правое Крыло – разведчик, и Хвост – взломщик.

Состав банды менялся уже множество раз. Крыло был самым старым его членом. Четвёртого человека так и не нашли. Крыло лишь отшучивался, что сможет совладать с обоими обязанностями. Было ясно, что он что-то скрывает, но никто не лез лишний раз. С другой стороны, есть разница – делить добычу на троих или всё же на четверых…в данном случае, жадность победила здравый смысл, и больше они не говорили на эту тему. Таким образом, получилось, что нынешний «Ворон» был только с одним крылом.

От предыдущего состава «Ворона» – этому достались в наследство плащи, которые гордо раздал Крыло Хвосту и Клюву, и инструменты для взломщика. Глаза Хвоста в тот момент, прямо-таки, светились от счастья. Но вместе с этим, досталась и репутация… Прошлый состав банды навел немало шороху на улицах города, да и закончили они тоже, не самым лучшим способом – всех четверых убили по одиночке, охотники за головами, нанятые «Банком Банд». Последний из старого «Ворона», лишь успел передать их секреты и вещи нынешнему Крылу, и так же, ушел вслед за своей командой. Ну, так по крайней мере сказал Крыло. Поэтому, для некоторых, похожих банд, было делом чести изничтожить «Ворона» до конца, что бы другие знали, что «Банк Банд» грабить – себе дороже.

А снять с себя ответственность, заявить, что «я не из них» – ещё хуже, это означало бы что ты трус, а следовательно, попасть в какую-либо другую банду уже можно было даже не мечтать, а это – сродни смерти, потому что в одиночку в нижнем городе – и вовсе не выжить.

«Псы» были как раз одной из таких банд. Про их внутреннюю организацию Клюв ничего не знал, но он и не особо-то интересовался. Знал только, что у «Псов» на левом плече красная верёвка перевязана, на которой нарисованы клыки.

4.

Спустя две минуты, вся банда «Ворон» покинула своё убежище. Они провели там всего пару дней, но уже успели привыкнуть к дому, поэтому, в спешке убегать оттуда было немного грустно. Да и погода, судя по всему, была против. Дождь разошёлся не на шутку, сильно ухудшив обзор. Но это лишь сыграло на руку «Ворону».

Натянув плащи с головы до колен, они юркнули в артерии грязных улочек и скрылись среди нечистот города. Ливень прижал плечи и капюшон плотно к телу так, что даже, через специально пропитанную ткань от дождя, чувствовалась влага.

Команда петляла множество раз между кирпичными домиками, пробегала под старыми мостами, терялась в толпах людей сомнительных наружностей, и наконец, остановилась.

Встали в парадной одного из полуразрушенных пабов. Заведение было старым и каменным, а не кирпичным или деревянным, как большинство зданий вокруг. Одна из его стен чуть обвалилась, а уцелевшая её часть наклонилась под нехорошим углом и поросла мхом. Было видно, что паб, либо заброшен вовсе, либо дела там идут не самым лучшим образом. Заходить внутрь, команда, всё же не рискнула.

Клюв, после десятка мелких вдохов, наконец, набрал воздуха полную грудь и выдохнул, остановив рваное дыхание. Неожиданный марафон чуть прибавил мозговой активности.

– Крыло, как ты мог спалить наше убежище? – Посмотрел ему в глаза Клюв.