Флаги Монсегюра

Яркий прапор над головой рвётся в холодное весеннее небо. Он хочет вырваться, взлететь к стремительным перьям облаков. Пронзительно скрипят ворота – слышно даже здесь, в закованной в латы шеренге. Они выходят по одному, впереди Совершенные, perfecti, все в белом, простоволосые и босые. Мы молча стоим и ждём. Смотрим на последних катаров. Один за другим, оскальзываясь на холодной мартовской грязи, они идут к поляне. Костры готовы. Нераскаявшиеся еретики по воле святой Инквизиции да будут сожжены!

Георгий Победоносец на красном полотнище меланхолично терзал уставшего змея. На соседнем флагштоке печально мок под дождём российский триколор. День народного единства выдался хмурым и ветреным, низкие тучи грозили зимой.

– Ну чё, Константин Павлович, нашли чего? – Саня в своей кожанке здорово напоминал персонажа из бандитского сериала. Ещё и эта дурацкая манера цедить слова сквозь зубы.

– Чёток тебе не хватает. И барсетки.

– Чё? – белобрысые брови недоумённо лезут на лоб.

– Через плечо! Младший дознаватель Ильясов, проверьте периметр!

– Дык я же только что… – под тяжёлым взглядом начальства он быстро умолк. – Есть.

Старшего дознавателя святой Инквизиции Константина Зотова бесило сегодня буквально всё. Дурацкий мелкий дождик, на который зонта много, а шапки мало, идиотский праздник, где непонятно кто единился неясно с кем с неимоверной силой, молодой помощник с тупыми вопросами, отсутствие сигарет. Но больше всего раздражало отсутствие следов. Вот чёрные свечи на асфальте, вот знаки не стене, окровавленный собачий череп – и всё. Ни тебе эманаций боли, ни остаточной ауры, вообще нихрена!

Глухие стены домов насмешливо щерились некрашеными кирпичами. До центра два шага, и наверняка, опять никто ничего не видел.

Константин ещё раз для порядка провёл над алтарём маятником (само собой, маятник даже не шелохнулся), по второму разу сфотографировал знаки на стене и сбросил фотки аналитикам. Может, чего и раскопают. А пока ясно только одно. Чёрная магия. Махнул помощнику.

– Сань! Начинай эвакуацию. Скажи утечка газа или ещё что придумай. Времени мало.

Месяц назад на соседней улице пропала целая семья. Двое детей, родители и дедушка легли спать, а на утро их кровати оказались пустыми. Следов взлома не нашли, дверь квартиры была заперта изнутри, ключи мирно висели на оленьих рогах в коридоре. Аккуратно сложенная одежда дожидалась хозяев рядом с кроватями. Тревогу подняла воспитательница детского сада, когда её воспитанники не появились два дня подряд. Ещё через трое суток весть об исчезновении дошла до Инквизиции. В квартире дознаватели не нашли никаких оккультных предметов или книг. Свидетелей тоже не обнаружилось. Все жильцы дома в ту ночь крепко спали, а всю мелкую нечисть вроде домовых, кто-то старательно зачистил. Пока инквизиторы шерстили местных магов и трясли глав ковенов, пытаясь нащупать хоть какую-то нить, произошло ещё одно исчезновение. Снова целая семья и снова в том же районе. Опять все жители, несмотря на вечер пятницы, крепко спали, а всю сверхъестественную живность словно ветром сдуло в радиусе полукилометра от дома. Было только два отличия: все потолки в квартире были густо измазаны кровью, а на стене дома красовались странные знаки. По записям с единственной работающей камеры удалось засечь сгорбленную фигуру в тёмной куртке и капюшоне, что-то рисовавшую на стене примерно за девять часов до происшествия. Больше полиция ничем помочь не смогла, а по размытому изображению в низком разрешении нельзя было определить даже пол колдуна.

Сегодня утром полицейский патруль вдруг открыл стрельбу в воздух из табельного оружия. Приехавшие коллеги их быстро успокоили, но добиться вразумительных объяснений не смогли: оба патрульных бессмысленно шарили вокруг глазами, не узнавая окружающих. В соседнем переулке на стене обнаружились знакомые символы.

Константин обошёл вокруг дома, покручивая в пальцах зажигалку. У подъездов уже стояло несколько машин МЧС, деловитые люди в форме выводили полусонных жильцов. Никто не протестовал, не ругался, даже на телефоны не снимали. Люди покорно выходили и спокойно стояли, позёвывая в ладони. Даже собаки и кошки на руках выглядели вялыми и безразличными.

– Константин Павлович! Константин Павлович! – Саня, размахивая над головой телефоном, ловко обогнул бабушку с грустным пикинесом на поводке, и подбежал к начальству. – Это центр! Вас хотят!

Саня подошёл поближе, но трубку отдавать не стал, а просто включил громкую.

– Алло, алло! Слышите? – донеслось из динамика. – Константин Павлович, это вы? Это Семён Петрович, отдел аналитики, помните?

Константин вырвал трубку из рук подчинённого и переключил телефон в обычный режим. После чего так посмотрел на Саню, что тот мгновенно куда-то испарился. Идиот!

– Да, Семён Петрович, слушаю вас.

– Не смог до вас дозвониться. У меня срочная информация. Мы, наконец, выяснили, что это за знаки такие. Это глифы Гекаты. Очень древние и могучие символы. Применялись для общения с некромиром. До сего дня нам было известно только восемь штук, а на вашей фотографии в качестве основного символа фигурирует доселе неизвестный символ, представляете? Это же открытие, новая страница в академической некромантии! Я собираюсь писать статью, вы не возражаете, если укажу вас соавтором?

– Семён Петрович, – дознаватель посмотрел в быстро темнеющее небо и глубоко вдохнул, считая про себя до пяти – у меня очень мало времени. Скажите, вы поняли, как работают эти глифы? Зачем свечи и кровь? И на кой нужен собачий череп?

– А? Что? Как работают? Ну, ээээ, я думаю, что это, вероятно, своего рода приглашение и открытый путь. Строго говоря, это даже не некромантия, а более древняя её форма, леканомантия, гадание и призыв одновременно.

– Призыв кого?

– Видите ли, Константин, это очень непростой вопрос. Анализируя положение глифов и количество свечей, а также время сотворения ритуала, могу только предположить, что это какая-то из некросущностей с нижних слоёв. Из Гадеса, если следовать тогдашней терминологии. Видите ли, леканомантия это очень специфическая дисциплина. Обычно она использовалась для гаданий. Маг призывал дух войти в мёртвое тело. При этом дух мог быть любой, вовсе необязательно человеческий, главное, чтобы тело выдержало. Такой дух мог пророчествовать, насылать сны и болезни. Очень интересно пишет об этом Гелиодор… О, что это у вас там?

Длинный торжествующий вой вспорол брюхо осеннему вечеру.

– Понял, – Константин прервал связь.

Старший дознаватель бросился к подъезду. Собачий череп, ети его мать! Догадка как молния в шторм выхватила из темноты и бушующего хаоса чёткую картинку.

Демонический волк, лучший помощник некроманта. Вызвать его очень трудно, а сделать так, чтобы он не сожрал призывающего ещё труднее. Похоже, кто-то нашёл способ прикормить будущего питомца, находясь при этом на максимальном удалении от места кормёжки. Но завершать ритуал всё равно нужно лично. А сегодня как раз новолуние, самое время для таких дел.

Константин рванул на себя подъездную дверь. Защитный амулет под рубахой забился как пойманная птица.

Мимо замершего лифта, инквизитор бросился наверх, прыгая через две ступеньки. За спиной хлопнула подъездная дверь: младший дознаватель Александр Синицын мчался следом.

Дверь сорок восьмой квартиры была распахнута настежь. Под электрощитком валялся розовый велосипед с разноцветными ленточками на руле.

Внутри квартиры то выли низким хриплым басом, то визжали фальцетом. Ужас висел в воздухе таким плотным облаком, что, казалось, его можно рубить топором. Амулет перестал биться, и теперь гирей тянул шею к низу. Константин молился, чтобы заряда хватило. Он остановился перед дверью, перевернул все перстни печатками вверх. Руки закололо: заклинания готовы к бою. За плечом шёпотом матерился Саня, одно из его колец никак не хотело крутиться.

Визг стал ещё громче, теперь в нём можно было различить слово. «ЛИИИИКААААС». Когда фальцет переключался на бас, он всё больше напоминал утробный рык проголодавшегося хищника.

Ну! Вперёд!

В большой комнате посреди изломанных останков кресел и шкафов прямо на старом советском линолеуме переливались гранатовым светом глифы Гекаты. Под ногами хрустело стекло. Из-под отброшенного к стене ковра торчала под странным углом чья-то нога.

Посреди комнаты спиной к двери стояли невысокая фигурка в чёрной куртке. Руки её были разведены в стороны, а голова запрокинута назад так, что затылок почти коснулся лопаток. Грязные волосы висели сосульками. Под закрытыми веками бешено крутились глаза.

Константин замер на пороге.

Пацану было лет двенадцать-тринадцать. Левая половина рта мальчика ощерилась в ухмылке.

– Привет, инквизитор! Я ждала кого-то из вас, – правое веко раскрылось, обнажив залитый кровью белок.

– Именем Святой Конгрегации повелеваю прекратить чёрную ворожбу!

Хриплый хохот вместе с брызгами тёмной крови вылетел из горла мальчика.

– Вы всё такие же забавные, хоть и туповаты. Ревнители истинной веры! Псы господни! Хха!

– Оставь парня, ведьма! – Саня встал за левым плечом.

Второй глаз ребёнка распахнулся. Обычный человеческий глаз. Из него обильно потекли слёзы.

– Дяденька, спаси! Она ест меня! Мне больно! – зарыдал ребёнок. – Не хочу! Спаси меня, пожалуйста! Мама! Мамочка!

– Слышите, инквизиторы? – вновь захохотала ведьма. – Нравится? Знаю – нравится! Вы всегда были такими же как мы. Вы обожаете вкус чужой крови и боитесь вида собственной, псы! Поэтому вы здесь!

Стёкла в окнах задребезжали от нового волчьего клича. Из углов хищные пальцы теней потянулись к центру комнаты. Щуплая фигурка взлетела над полом.

– Ну же! Давайте, хватайте меня, тащите на пытку! А лучше сожгите как тех катаров в Монсегюре, без суда и следствия! Трусливые палачи! Что, страшно?! Ничего, скоро будет ещё страшнее!

Дом затрясся. Символы на полу ярко полыхнули алым. Тени крутились вокруг щуплой фигурки чёрным торнадо. Вместо потолка теперь был бездонный чёрный провал. Оттуда веяло затхлым смрадом старого склепа.

– Вам не уйти! – хохот стал оглушительным. – Не уйти! Ликас приближается, и его не остановить! Он примет в дар вашу плоть и ваши души, которые преподнесу ему я, Акантис!

Вой приблизился. Клубы чёрного вонючего дыма выползли из провала, голова огромного волка начала складываться из них.

– Давай! – закричал Константин.

Он вскинул обе руки вверх, разом высвобождая всю энергию амулетов и перстней. Бело-синее пламя окружило ведьму и демона. И тут же рванулось вверх, когда Саня сделал то же самое.

Выстоять. Любой ценой держать кольцо. Кровь кипела в жилах. Плотно сжатые зубы крошились во рту. Стоять. Стоять! Стоять!!

Висящая в воздухе фигурка крутанулась несколько раз вокруг своей оси. Клочья тьмы тараном били в огненную стену. Удар, ещё один, с каждым разом сильнее. Яростно ревущая огненная стена истончилась и отступила. Чёрный таран ударил вновь.

Хрена с два, тварь! Инквизитор развёл руки в стороны и бросил в пламя всё, что у него оставалось. Самого себя, свою душу, свою силу. Священное пламя окрепло и двинулось вперёд. Тьма отступила на полшага, собралась в клубок и бросилась вперёд. Чёрный волк злобно взвыл.

Константин зарычал в ответ. Новая волна силы растеклась по телу. Он тут же направил её в огонь. Пламя взметнулось вновь. Ещё выше и сильнее, загудело громче. Пошло вперёд, неостановимое.

– Что?! – в вое ведьмы послышался ужас. – Почему?! Нет! Ликас, нет!

Волк зарычал. Клацнули челюсти.

Круг из огня сжимался всё быстрее. Чудовище разочарованно заворчало, клубы дыма втянулись обратно в провал.

Глифы на полу погасли.

Константин тяжело сел на пол. Дрожащими пальцами пошарил в боковом кармане. Ёпт, где сигареты? А, точняк, бросил же пять лет назад.

Он повернул голову. Рядом на полу хрипло во всю грудь дышал Саня.

– Молодец, младший дознаватель, хвалю, – собственный голос показался чужим. – Правильно, что не растерялся и не полез поперёк батьки, а стал помогать. Иначе нам обоим хана. Я бы не сдюжил. Спасибо.

Саня приподнялся на локтях, застонал. Сорвал почерневший амулет, отбросил в угол. Поморщился.

– Пожалуйста. Я и не знал, что такое бывает. В академии не рассказывали.

Константин достал зажигалку, повертел, убрал. Тяжело поднялся. Закряхтел.

– Ведьма. Давно мёртвая. Когда-то была очень сильной, окончательно подыхать не хотела, вот и носится по миру. Носилась. Пацан небось про магию всякого в интернете начитался, ну и решил попробовать. Допробовался до того, что тварь в себя пустил. Ну и поехало. Хорошо, что удалось её собственному дружку скормить до того, как тот воплотился. Повезло парню, – старший дознаватель закашлялся. Кашлять было больно.

– А что она там про катаров плела? – Саня тоже начал подниматься.

– Мои сны хотела против меня же обратить. Думала, это страх мой. Поддамся, колебаться начну. Дура, – Константин сплюнул красным. Опёрся руками в колени. – Я потому всё ещё инквизитор, что неколебимо верю: в какой бы схрон не залез маг-злодей, оборотень-людоед или чёрная ведьма, мы их оттуда достанем и сожжём. Пока я иду по земле, тварям не жить! И флаги Монсегюра напоминают мне об этом.

Он подошёл к мальчику, поморщившись присел, проверил пульс.

– Живой. Ёпт, как же курить охота. Сань, дай сигарету, а? Покурим и пацана до скорой потащим.

В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.