Вселенная Макросов. Начало. Сборник
- -
- 100%
- +
План мероприятий – это встреча с представителями руководства страны, учеными и военными, которые собрались в большом здании на краю поселка. Они, оказывается, уже неделю ждут, пока он проснётся.
Седьмой, подходя к зданию, оценил меры безопасности. Всё кругом было оцеплено войсками, стояло устройство, которые глушило все виды электромагнитных волн. Внутри здание было разбито на перегородки, снабженные энергосистемой, в подвале стояли резервуары с каким-то инертным газом. Анализ костюма показал, что им можно тушить огонь и усыпить всех в это здании на 10 минут.
Следом за Сомовым, поднялся на второй этаж, в овальный зал с огромным столом из гранита. Вокруг было пусто, и только в дальнем углу сидел светловолосый, крепкого телосложения, среднего для землян возраста, мужчина с пронзительным и властным взглядом. Он хорош был для своей расы, чувствовалась воля, решимость, спокойствие. Но это была голограмма, настоящий человек был совсем в другом месте.
Человек встал, приветствуя Седьмого, представился членом правительства этой страны – России. Макрос представился Седьмым, даже здесь он не хотел отказаться от своего командного имени.
Разговор носил ознакомительный характер. Первый, как назвал себя член правительства этой страны, выслушал версию макроса, о случайном падении на Землю и что он хочет сотрудничать, с целью возмещения причиненного ущерба.
В ответ заверил, что ему предоставят всё необходимое для пребывания на Земле, гарантирует свободу в России и конфиденциальность, окружающий мир знать о нём не будет, база его дислокации будет здесь. На этом встреча была закончена, и голограмма исчезла. Двери зала открылись и в помещение вошла толпа людей, которая расселась вокруг стола. Сомов сказал, что это ученые страны.
Беседа с учеными была недолгой. Они предложили план совместных работ на первое время: их интересовал биокостюм, комплекс макрон, и механизм полета макросов в космосе. Седьмой решил, что пока можно им предложить комплекс макрон, это не затрагивает его личной безопасности, да и займет много времени, что ему и нужно. Тем более, что у него имеется резервный генератор нового поколения, которым он ещё не пользовался.
Что такое чувства, где они обитают в таких, как он? Почему всё, что окружает его на этой планете, наполняет тело и разум новыми ощущениями? Какие-то токи идут по нему, будоражат, делают его то необъяснимо голодным, то он начинает обращать внимание на женщин этой планеты. Эта врач, такая маленькая, с рыжеватыми волосами и оранжевыми точками на лице… Почему ему хочется чего-то ранее неиспытанного, непонятного? Такое ощущение, что он раньше и не жил, а был в анабиозе, и летел в космосе, выполняя непонятно чью волю, а теперь проснулся и увидел, что есть целый мир новых ощущений, желаний. Ему физически хотелось коснуться этого огромного океана, ощутить его мощную прохладную упругость, почувствовать жизнь каждой клеткой своего организма. Датчики биокостюма молчат, значит, он не болен, но что с ним происходит? Может это так воздействуют на него миллионы элементов этого мира, которые в воздухе, пище, воде или биополя всего живого, что окружает его, возможно цветовая палитра этой планеты, с гармоничным чередование дня и ночи? Вероятно, по отдельности эти факторы безопасны, но все вместе способны запустить какие-то новые процессы в нём? Но это одновременно сосуществует с его главной задачей: уничтожить всё живое на планете и, попутно, узнать: откуда здесь гены макросов. Понимая, что сознание его расщепляется и с ним происходит что-то необычное, он срочно вернулся в свой купол и включил его защиту от людей. Работа предстояла долгая, надо было снять полностью биокостюм, записать всю информацию с него на запасной блок, с помощью макрона разобрать его на частицы и создать заново, вписав попутно в него все необходимые данные из эталонного блока макрона. Таким образом, получив новый биокостюм с помощью макрона, проанализировать всю информацию со старого. Вся работа заняла у него двое земных суток, во время которых ему приходилось довольствоваться пищей приготовленной куполом. Результат был нулевым. Информация в блоке, записанная со старого биокостюма, была верна, всё было в порядке, согласно данных макрона, но всё было не в порядке по его собственным ощущениям. Двое суток, необходимых на тестирование костюма, прошли в изучении, на планшете, данном ему Сомовым, мифов, легенд и былин землян, было просмотрено огромное количество информации по истории Земли.
Из прочитанного, следовало, что на Землю в разное время высадилось несколько групп из разных планетарных систем: то ли они потерпели аварии при приземлении, то ли были заброшены сюда разведчиками, то ли преследовали цель колонизировать Землю. Все они имели высокую военную подготовку, современное оружие и разносторонние знания, превосходящие землян на тысячи и тысячи лет. По непонятным причинам, их миссии на Земле была кратковременны и легли в основу первых языческих верований, что явилось базой для дальнейшего развития религии людей. Последним, из достоверно зафиксированных данных, было пришествие одного человека, две тысячи лет назад, который, в конце концов, был убит, а потом стал символом религии у большей части населения планеты. Самое раннее религиозное верование, по мнению Седьмого, появились у аборигенов Австралии. Краткое изложение его таково.
У аборигенов Австралии есть божество – демиург, которое сотворило мироздание и удалилось на небо, туда, где люди не могут его достать. Тем не менее, он или кто-то другой из небожителей покидает свою обитель для участия в тайных инициационных обрядах, к нему же взывают в своих молитвах верующие. В повседневной жизни австралийцы обращаются не к небесному «бездеятельному» божеству (deus otiosus), а к культурному герою или существам, самозародившимся в период, называемый «временем сновидений» (альтьира, альчера). Эти существа тоже обитают на небесах и могут свободно перемещаться между небом и землёй, используя лестницу или дерево. Это демиурги «второго творения», сотворившие географический рельеф мира и населившие его. Сотворённый ими рельеф имеет сакральный смысл – по местоположению дерева или скалы человек может узнать о деяниях первосуществ, затем скрывшихся под землёй или на небе. По окончании творения эти существа позаботились забрать с собой лестницу, соединявшую небо и землю, чем окончательно закрепили разрыв между этими двумя уровнями пространства. Затем сёстры Ваувалук получили сакральные знания, бывшие под запретом, от фаллического Большого Змея. Это было «третье творение» – создание культурного пространства мира. В большинстве представлений, связанных с инициацией, большую роль играет Радужный змей. Он обитает в прудах и источниках, охраняя находящиеся там кварцевые кристаллы, которые упали с небес в период «времени сновидений». Поскольку путешествия с неба на землю совершаются по радуге, был наложен запрет на купание в водоёмах, над которыми стоит радуга, чтобы непосвящённые не могли завладеть магическими веществами.
Седьмой понял, что главные факты в этой религии: божество – создатель мира, его дети – творения божества, водяной змей охраняющий кристаллы кварца, радуга – лестница на небо. Значит, задача номер один – лететь в Австралию и найти кристаллы кварца: вся информация, необходимая ему, записана на них.
Глава 6
Лететь в Австралию? Он пошутил. Никуда ему не надо лететь, надо всего несколько земных суток, чтобы его никто не беспокоил. Седьмой сказал Сомову, что у него проблемы с биокостюмом, и он будет занят некоторое время, поэтому попросил его не беспокоить. Когда все уладится, он сам выйдет из своего дома, а пока пусть ученые изучают макрон.
Макрос обошёл своё жилище по кругу несколько раз, лёг в нишу и закрыл глаза. Сначала перед его внутренним взором всё поплыло, затем детали окружающего мира стали четче, но в другом ракурсе: он видел своё тело в нише со стороны, вернее сверху, всё кругом было в голубовато-синем свете. Вот почему эта планета из космоса кажется голубой: её поле сине-голубое с тёмно-бирюзовыми прожилками информационных потоков. Он поднялся выше, над посёлком, пролетел вдоль береговой линии, увидел красный полыхающий энергетический разлом, уходящий вглубь планеты, хотел уже переместиться в Австралию, как вдруг перед ним возникло его отражение: такой же ментальный макрос предстал перед ним и смотрел на него. Он не был мимикрирован под землян, крылья у него, правда, были больше и взгляд, чуть мягче, сочувствующий.
Седьмой услышал: «Привет, брат. Я – Девятый. Рад тебя приветствовать на Эее – Земле. Извини, что не входил в контакт – присматривался, мало ли что. На вид мы все одинаковые, а внутри у каждого своя программа».
Седьмой никогда не слышал о том, что были Девятые, значит, были и Восьмые, но он о них то же не слышал, хотя и обратил внимание на то, что всё на этой планете считается комбинацией девяти цифр.
Ментальный разговор, со стороны, походил на разговор обычных людей вслух, только сине-зеленых, полупрозрачных, на фоне переливающейся голубовато-синей энергетической оболочки Земли, пронизанной прожилками разноцветных информационных потоков.
Девятый сказал, что Седьмой не мог о нём слышать: он и Восьмой были экспериментальными образцами. Затем спросил Седьмого знает ли он, из чего состоит «роса» макросов и откуда она берётся? Седьмой об этом никогда не задумывался, он считал, что это работа костюма и макрона.
Девятый понимающе кивнул головой, сказав, что «роса» – это энергетический ресурс их родной галактики, и чем больше её расходуют, тем меньше остается этого вещества в межзвездном пространстве и рвется ткань космоса, образуя черные дыры, которые засасывают всё вокруг в воронку хаоса и как мясорубки перемалывают на первозданные атомы, чтобы восстановить утраченную ткань космоса. Чем больше расходуется росы, тем больше черных дыр. Столкнувшись с этой проблемой, цивилизация макросов решила перевести уничтожение разумной жизни на планетарный уровень. Для этого были созданы специальные макросы: Восьмой и Девятый. Восьмой отвечал за физическую сторону дела: был специалистом в войнах, эпидемиях, генетике. Девятый отвечал за психологическую обработку – манипулирование: культы, религии, интриги, массовые психозы и т. д. Их задача была изнутри доводить цивилизации планет до самоуничтожения. И они с этой задачей на других планетах справлялись успешно. А вот с Эей…
На Эе было три вида разумных существ, на уровне племен, способных развиться в цивилизацию, правда с совершенно разной генетикой, причину не удалось выяснить. Было решено создать четвертый тип – доминирующий и с помощью его уничтожить остальных. Этот тип разумных существ был создан на основе генетического материала млекопитающих Земли, аборигенных племён, ну и частично кода макросов, чтобы сделать разумными, приспосабливающимися к изменяющимся условиям и более стойкими к болезням. Армия «людей» обоего пола была доставлена с базы их создания «Рай» в места обитания местных аборигенных видов – западное побережье Европы и север Австралии. «Люди» создали, по всему атлантическому побережью, военизированные базы – форпосты. Это происходило под руководством Восьмого, который учил их воевать и побеждать аборигенов – мирное население, жившее в гармонии с природой. Среди людей наибольшей воинственностью отличались, почему-то, женщины. Они вскоре встали во главе всех форпостов. Аборигены земли были почти уничтожены, только небольшая часть из них укрылась от глаз «людей», они так и не смогли их обнаружить. Поскольку с земными народами было покончено, можно было убрать и самих «людей», за их ненадобностью. Вот тут и начались проблемы. Если раньше все люди беспрекословно подчинялись указаниям Восьмого, то теперь, почувствовав вкус победы, возомнили себя равными макросам. Попытка воздействовать на них силой, стравить один форпост с другим, привела к их объединению, созданию противоборствующих коалиций, укрупнению людских поселений и армий, выдвижению способных вождей. Люди стали стремительно расселяться по Земле. Нескончаемые войны закалили их дух, они быстро приспосабливались к разным климатическим условиям, учились быстро находить себе пищу. Создание, воспитание, обучение и руководство людьми, война плечом к плечу, привела к тому, что Восьмой их полюбил, стал относиться к ним, как к своим детям. Уничтожить их он категорически отказался, сказав, что видит в них огромный потенциал. Предвидя попытку уничтожения людей «росой» макросов, Восьмой создал генератор мертвой и живой воды, который должен был вырабатывать противоядие против болезней или ядов, которые могли попасть на планету. Где был спрятан этот генератор, Девятый не знал, – не зря же Восьмой был специалистом не только по военным операциям и генетике, но и маскировке. Восьмого, отказавшегося уничтожить людей, координаторы вызвали с планеты, якобы на переговоры в космос, и на орбите распылили на атомы. Такого никогда не было.
Он – Девятый был воплощением чистой психологической аналитики, поэтому сразу понял, что должен исчезнуть, пока его так же не распылили, ввиду неэффективности его методов, поэтому сознательно избавился от своей физической оболочки, погрузившись телесно в вечный сон, но бодрствуя ментально.
По роду своей деятельности, в «Раю», он отбирал «людей» способных на фантазии, эмоции, артистизм. Он был, так называемым змеем-искусителем, который готовил кадры жрецов, шаманов, ну в общем культовых работников, чтобы держать «людей» в узде. С их помощью он поддерживал среди первых людей воинственных дух, дисциплину, исполнительность и честность. Позднее, когда возникла задача избавиться от людей, он стал насаждать, через созданные касты жрецов, среди людей верования и культы с кровавыми жертвоприношениями. Маски Девятого были многообразны: в одной общности людей он представал Одином, в другой – Зевсом, третьей – Перуном и т. д. Культы жертвоприношений распространялись на детей и женщин, чтобы подорвать базу размножения людей на планете. Макросы были уверены, что заложенный ими генетически маленький срок жизни людей, в пределах ста лет, тяжелые климатические условия, высокая радиация, сильное притяжение, требующее больших физических сил, разрозненность религий, агрессивность и воинственный дух, приведут к вымиранию людей как вида. Но время шло, один культ сменял другой, менялась вера, но люди изменялись быстрее. Они не были теми куклами-марионетками, как было им уготовано судьбой, а становились творцами своей жизни. Войн становилось меньше, жизнь человеческая ценилась больше. И настал день, когда Девятый встретил в одном из храмов Греции жрицу-предсказательницу судьбы. Что было в ней такого, что перевернуло окончательно его отношение к людям? Может то, что она была калека, но любила людей и была исполнена оптимизма и веры в них, пусть самых плохих. Или то, что смотрела на этот мир широко распахнутыми глазами ребенка, видела и понимала то, в чём он не хотел признаться, что этот мир стал для него дороже всей вселенной. Жизнь её была коротка, она ушла так рано, но оставила в нём любовь на века. Он перестал вмешиваться в дела людские, просто приглядывал за этим миром, чтоб детишки не заигрались до своего полного уничтожения. Он верил, что рано или поздно они поднимутся до уровня, достойного своей планеты. Девятый закончил свой рассказ.
Глава 7
Седьмой впервые испытал шок. Оснований не верить Девятому не было, всё было за его рассказ. Но были вопросы. Он спросил, почему после уничто…, голос его дрогнул, и он закончил фразу по-другому – почему после ухода Восьмого с Земли макросы не уничтожили всех людей. Девятый ответил, что, когда Восьмой, принял решение не уничтожать людей, понимая, что придётся пожертвовать собой и покинуть их навсегда, он мысленно дал своим детям – людям указание. Они были такие: какие выбрать породы деревьев, как их обработать и каким образом построить из них огромные герметичные лодки, затем поместиться туда со своим скотом и запасами продуктов питания, заделать все щели, чтобы ни одна капля воды не попала внутрь и ждать сигнала, когда можно будет их покинуть.
Девятый этому не препятствовал, хотел посмотреть, что из этого получится. По всему миру день и ночь стучали топоры. К уходу Восьмого с Земли, все люди были в лодках. Когда его расщепили антиматерией на атомы, околоземное пространство вздрогнуло, волна удара пришлась на Землю. Все воды забурлили, поднялась океаническая волна высотой в сотни метров и обогнула планету несколько раз. Уцелеть в таком аду было невозможно, поэтому макросы посчитали свою задачу выполненной, и спокойно улетели. Девятый всё это время был в верхних слоях атмосферы, но в космос не выходил. Почему о нём не вспомнили, было непонятно. Когда стихла волна, он летал над поверхностью Земли, пытаясь рассмотреть в этом крошеве хоть что-то живое. Поверхности океанов были покрыты смытой с суши растительностью, животными, остатками жилищ. Через неделю поисков, заметил первую лодку, она была цела и качалась как скорлупка на волнах среди всего этого хаоса. Мысленно подал знак людям, что пора выходить. Его услышали. Увидев, что они живы и здоровы, дал им направление к ближайшей суше. Затем были и другие спасшиеся. Мир Земли оказался сильнее, чем он думал вначале, и Девятый поверил в него.
Седьмой за всё это время не проронил и слова. Вывод напрашивался сам собой: зачем уничтожать людей, которые пусть частично, но макросы. Им досталась эта планета в войне, как победителям, пусть они несовершенны, но, если они заслужили любовь таких, как Восьмой и Девятый, у них должен быть шанс подняться до уровня достойного этой прекрасной планеты.
Девятый спросил Седьмого, что тот собирается делать дальше. Седьмой ответил, что как только восстановит крылья, то догонит своих, скажет, что с планетой всё в порядке, только Девятому придётся поработать с его памятью.
– Это не проблема, – сказал тот, – Создам ложные воспоминания и сигнал-маяк, по которому ты всё сможешь вспомнить.
Теперь задача Седьмого была в том, чтобы разобраться, почему от него многое скрывали, так просто уничтожили Восьмого, и как быть с «росой», которая рвёт ткань космоса, но для этого надо добраться до своей галактики. Путь так далёк.
Он ментально вернулся в тело, проснулся, встал, походил по своему дому, почему-то сейчас казавшемуся ему чужим. Ладно, надо пообщаться со своими «родственничками» и пора в дорогу. Когда он появился в столовой, увидел, что его там уже ждали: стол накрыт, от еды шёл потрясающий аромат. Сомов пришёл через несколько минут и спросил, всё ли в порядке. Сказал, что ему пора улетать, а им – землянам надо больше прислушиваться к голосу своей планеты. Похоже, Сомов понял только то, что макрос улетает, и ему надо доложить об этом руководству.
Запустил новый макрон, дезинтегрировал жилище, спустился к берегу океана, присел, умылся солёной водой, заметил маленькую фигурку, плывущую среди волн. Это была та самая женщина – врач, рыженькая с зеленовато—желтыми глазами. Выйдя на шуршащую гальку из набежавшей волны, сказала привет, схватила свой халатик и побежала к поселку, даже не оглянувшись. «Что это со мной, меня мучают такие мелочи, или я уже проникся эмоциями этой планеты», – подумал он. Солнце вставало тихо, тонкой, золотисто-красноватой полоской, разделив небо и воду, океан засверкал миллиардами зеркал-бликов, затем синеву небес разорвало ослепительной золотисто-серебряной волной света. Небо стало голубым, солнце выплыло из океана, диском расплавленного металла, и простор перед ним словно распахнулся, наполнившись красками, звуками, запахами, прикосновениями этого мира, хотелось так и стоять тут целую вечность. «Пора», – услышал призыв Девятого.
Развернул макрон, азимут взял чуть выше и левее восходящего солнца, лег в образовавшееся парусное крыло, сверху закрылся плоским прозрачным куполом, и аппарат стал плавно набирать высоту по касательной. Ещё несколько минут, и он уже плыл в космосе. Земля стремительно уходила назад. Макрон переформировал парус в огромные крылья, которые тут же слились с биокостюмом. Последние воспоминания таяли в голове, он только помнил, что выполнил миссию, сжёг всё на Земле и теперь, вечный и могучий, летит среди этой бездны, чтобы догнать свою команду. Ни жалости, ни сожаления, безграничная свобода. Вдруг ему показалось, что Солнце смотрит на него желтовато-зелёными грустными глазами. Подумал, что устал, и пора поспать. Заснул, так и продолжая лететь среди звезд.
Часть 2. Взгляд с Земли
Глава 1
Тишина, только птички поют, да река плещется о гальку берега. Какое счастье, что наконец-то отпуск летом, да и ещё целых две недели, а то всё зимой, да зимой. Задолбали эти командировки, то Чебаркуль, то Усть-Кут, то Сахалин, или ещё куда, черту на кулички. Жена и дети отца месяцами дома не видят, порой и поговорить с ними не знаешь о чём. То, из чего состоит его жизнь, для них другая вселенная, узнают, и считай, вся жизнь перевернётся. Зачем, пусть живут «обычной» жизнью людей, учатся, влюбляются и не думают о будущем, так глобально и планетарно, как он.
Хорошо, солнце припекает, пахнет рекой, рыбой, хотя рыбы то, как раз, сегодня ни одной и не поймал. Затаилась, знает, что рыбак пришёл, вот зараза и травит. Ну, ничего, судя по ноющей боли, резко появившейся в раненой ноге, после обеда будет гроза, так что через час вся, голубушка, поднимется, тогда душу и отведу, а то, как волк, сижу тут и приговариваю: «ловись, рыбка, большая и мелкая».
Как и было предсказано ногой, скоро рыбалка пошла ходко, ведро быстро наполнилось крупными ершами, пескарями, попался небольшой подлещик и красноперка, ну, в общем на уху хватит. Быстро, по-походному, скидал всю мелочь в кипящий котел, подлещика с красноперкой обмазал глиной и бросил в золу, с краю костра. Когда мелочь разварилась, процедил всё содержимое котла через марлю, бульон заправил картошкой и луком, бросил лаврушку и несколько горошин перца. Через полчаса уха была готова. Наворачивая её с ломтем чёрного хлеба, вспоминал отца, детство, от всего в душе стало так тепло, спокойно, по-детски счастливо.
Пока ел уху, рыба запеклась, вытащил из золы, обстучал корку глины, с прилипшей к ней чешуёй и кожей, мясо посолил и завернул в фольгу, на потом. Зачистил костер, гнилушки сбросал в воду, вместе с остатками костра, забрал инвентарь и зашагал к деревне.
Здесь, недалеко, в доме отца, живёт дальняя родственница, которую приютили, когда ей с детьми пришлось в девяностые покидать Душанбе. Дети выросли и уехали, а она тут осталась, за домом приглядывает. Сомов сюда наведывается редко, но это для него как лекарство.
Анна стояла на пороге и, прикрывшись рукой от солнца, смотрела, на тропинку, ведущую к реке: она хорошо знала его рыбацкие привычки. Подошёл, поставил инвентарь у крыльца, отдал котелок с ухой и рюкзак, сказав, чтоб достала оттуда запечённую рыбу.
Чёрт, он даже на отдыхе называет всё инвентарём, нет бы сказать снасти, удочки, подкормка, так нет, инвентарь. Ладно, пойдём дальше, а дальше у нас по плану натопленная баня, с дубовым и хвойным веником, и кринка парного молока. Кстати, в детстве он его ненавидел, а вот сейчас, с удовольствием попьёт, да ещё с горячими шаньгами, ну и поспать часок-другой, пока гроза не пройдёт. А гроза, как и полагается, пришла по расписанию, только он зашёл в баню, и шла почти час, поэтому из бани в избу он прибежал весь мокрый, и пришлось срочно переодеваться к столу. Горячие шаньги и парное молоко были выше всяких похвал. Анна была старой, еще коммунистической закалки, немножко суровая, категоричная, но заботливая. Ей много чего пришлось пережить на своём веку и много чего повидать. Иногда ему казалось, что она о нём знает даже больше, чем он сам. Кто сказал, что послеобеденный сон вреден, ерунда. Проснулся, гроза уже закончилась, вышел на крыльцо, вдохнул свежего, насыщенного озоном воздуха, почувствовал, ту же ностальгию, что и у реки. Зачем люди рвутся в города, получают какие-то странные технические специальности, так до конца и не поняв, что на самом деле этими устройствами движет, когда есть такая красота, такой простор, ощущение полной единения тебя и этого мира.
Вздохнув, сел на ступеньку крыльца. Каждый день, даже в отпуске, в 13—00 он должен докладывать о своем местонахождении. Такая у него служба. После отчёта, зашифрованной эсэмэской, о местонахождении, получил входящее письмо. В нём говорилось, что надо срочно пройти диспансеризацию, по поводу больной ноги. Это означало только одно, что завтра к утру он должен быть на работе. Ну вот, понеслось, не успев начаться, отпуск закончился. Через час, на поляне у дома уже стоял вертолёт. Анна сунула ему в руки узелок, с еще горячими шаньгами, скупо улыбнулась и пожелала доброго пути. К вечеру они были на месте дислокации отряда.
Глава 2
Первым, кто встретил его на базе, была Иля. Ну, конечно, надо же врачу проверить состояние здоровья прибывшего из отпуска командира. Рыженькая, маленькая, с конопушками на носу, она не производила впечатление умненькой, но на самом деле была кандидат наук по какой-то физиологической медицине, и очень ценилась руководством. В отряде ребята к ней относились как к маленькому ребёнку, хотя она неоднократно спасала их от смерти, просто вид у неё был такой, вот и всё. Он сунул ей узелок с шаньгами, сказав сухо, что бы угощалась, а сам скорее пошёл докладывать руководству, что на месте и может приступить к выполнению задания. Иля потопталась на месте, посмотрела грустно вслед уходящему Сомову, понюхала узелок, улыбнулась и почти вприпрыжку побежала в корпус, где уже собрались все члены отряда. По пути, она забежала в столовую, взяла нож, одноразовые тарелки и вот с таким скарбом залетела в комнату, без стука. Все вскочили с мест, думая, что это командир, но, увидев, с чем пришла Иля, быстро сгрудились вокруг стола, выхватывая с тарелок, аккуратно разрезанные четвертинки шанег.