Я, знаете, влюбился тут намедни
Я, знаете, влюбился тут намедни.
В такую… сложную конструкцию души.
Она, как будто, вся из Википедии,
И цитатами дышит, чуть дыша.
В ней Бродский с Пастернаком вперемешку,
И Фрейд, конечно, – как же без него?
Она читает Кафку на тележке,
И знает наизусть "Божественную комедь".
Я, честно говоря, немного тушевался.
Мой мир – он проще, как-то, и ясней.
Я думал, с ней, наверное, не справлюсь,
И буду выглядеть, как полный плебей.
Но оказалось, что за маской этой,
За интеллектуальным этим всем,
Скрывается девчонка с сигаретой,
Которая мечтает о дожде.
И ей плевать на все мои сомненья,
На мой провинциальный этот взгляд.
Она смеется, как стихотворенье,
И говорит: "Да брось ты, ерунда!"
И вот теперь сидим мы на балконе,
И курим, глядя в сумрачную даль.
Она мне шепчет что-то про Платона,
А я ей – про вчерашний свой провал.
И, знаете, мне кажется, что это
И есть та самая, черт побери, любовь.
Когда ты видишь в ней не только поэта,
Но и девчонку, что боится комаров.
Рояль. И комната в полумгле
Рояль. И комната в полумгле.
Свеча оплывшая, как память тает.
И пальцы белые, как снег в апреле,
По клавишам скользят, едва касаясь.
Звук льется трепетный, как вздох случайный,
Как шепот ветра в зарослях сирени.
И в этом звуке – грусть непониманья,
И отблеск счастья, ускользающий гений.
Я слушаю, завороженный чудом,
Как музыка рождается из тишины.
И кажется, что мир вокруг – лишь выдумка,
А правда – только эти звуки и они.
И в этом танце пальцев и рояля,
В мерцанье свеч и в полумраке стен,
Я вижу жизнь – и радость, и печали,
И вечный поиск истины взамен.
Затихло все. Луна скользит несмело
Затихло все. Луна скользит несмело
По бархату небес, как легкий вздох.
И тьма, что днем казалась черной стрелой,
Сейчас – покров, где дремлет вечный Бог.
Не слышно птиц, лишь шепот трав ночами,
И звездный рой, как россыпь серебра.
В объятьях ночи, полными мечтами,
Душа моя, как будто, родилась вчера.
Я вижу свет в мерцающем сиянье,
В сплетенье теней, в каждом шорохе листвы.
И чувствую, как нежное дыханье
Природы будит трепеты любви.
Не страшен мрак, он полон откровений,
И тайных сил, что дремлют до зари.
В ночи бездонной, полной вдохновений,
Я растворяюсь, словно в забытьи.
И в этой тишине, в лучах луны,
Я понимаю – жизнь прекрасна, как мечта.
И ночь, как мать, хранит мои все сны,
И дарит сердцу вечную красоту.
Туман… крадется мягко по земле
Туман… крадется мягко по земле,
Как кот, неслышно лапой задевая
Уснувшие деревья в полумгле,
И тишину ночную обнимая.
Он лижет крыши, словно молоко,
И в окна смотрит призрачным сияньем,
Вдыхая в сердце трепетно легко
Забытое, родное покаянье.
В нем тонут очертания домов,
И фонари, как светлячки, мерцают,
И шепот ветра, словно зов богов,
В душе моей надежду пробуждает.
Я вижу в этой дымке пелене
Воспоминаний бледные картины,
И чувствую, как будто бы во сне,
Прикосновение нежной, милой дивы.
И пусть растает этот серый плен,
Когда рассвет прогонит тьму ночную,
В душе моей останется взамен
Любовь к тебе, безмерная, святая.
Не ищу я рая за облачной далью
Не ищу я рая за облачной далью,
И ада не жду в геенне огня.
Они здесь, во мне, с печалью, с печалью,
Смешались, как день и ночь у меня.
Вот утро – надежда, как луч золотой,
Пробилась сквозь сумрак вчерашних обид.
И кажется, мир – он совсем не пустой,
И сердце еще для любви не закрыто.
А вечер – тоска, как туман над рекой,
Ползет, застилая все светлые мысли.
И кажется, жизнь – это вечный покой,
Где нет ни желаний, ни радости искры.
Не жди приговора, не бойся суда,
Он в каждом мгновенье, в каждом решенье.
И рай, и геенна – они навсегда
Со мной, в этом странном земном воплощенье.
И я выбираю, сквозь боль и сквозь страх,
Жить здесь, на границе света и тени.
Ведь в каждом паденье, и в грехах,
Есть шанс на прощенье, на новое зренье.
Свинцово небо низко нависает
Свинцово небо низко нависает,
И мокрый сад молчит, росой умыт.
Вчерашний дождь, как горькое прощанье,
По листьям, словно слезы, моросит.
Не слышно птиц, лишь капля одиноко
С березы на пожухлую траву.
И в этой тишине, такой глубокой,
Я красоту осеннюю ловлю.
Как будто мир застыл в преддверье чуда,
В предчувствии зимы, холодных дней.
И в этой грусти, тихой и безлюдной,
Любовь к земле становится сильней.
Вдали, сквозь дымку, проблеск солнца робкий,
Надежда, что рассеет эту грусть.
И я стою, один, в душе глубокой,
Храня тепло, что осень подала, пусть.
Мороз крепчает. Вечер тих и строг
Мороз крепчает. Вечер тих и строг.
В окне напротив – свет, как уголёк.
Там, говорят, творится волшебство,
Где сказка бродит, словно божество.
Я помню в детстве – ёлка, серпантин,
И ожиданье чуда – господин
Над всеми мыслями. И верил я тогда,
Что справедливость – вечная звезда.
А нынче что? За окнами метель,
И в сердце – грусть, как старая шрапнель.
Но где-то там, за тонкою стеной,
Смех детский льется, чистый и родной.
И думаю я: может быть, и мне
Поверить снова в этой тишине,
Что есть добро, что есть надежда, свет,
И сказка, что спасает нас от бед.
Пусть вьюга воет, пусть темно вокруг,
Но в каждом доме – свой заветный круг.
И в этот вечер, зимний и святой,
Пусть чудо постучится в дом любой.
Башкирских степей колыбель золотая
Башкирских степей колыбель золотая,
Юность моя, ты – рассветная рань.
В сердце храню, как мелодию мая,
Шепот листвы и курая печаль.
Солнце играло в березовых рощах,
Ветер носил аромат полевой.
В глазах отражались озера, как звёзды,
И небо, бездонное, над головой.
Помню я реки, что лентами вились,
И песни, что пели друзья у костра.
В те годы мечты, словно птицы, стремились
Ввысь, где сияет надежды звезда.
Здесь научился я видеть прекрасное