Фома Верующий

Честно говоря, когда откопал книгу в залежах самиздата, поначалу читать не захотел, подумав, что какая-то историческо-религиозная литература, на всякий случай скачал в читалку. Благо есть в бесплатном доступе. Неделю назад решил посмотреть, что за книга и не смог оторваться. Но…начну, пожалуй, с критического: качество редактуры могло быть и лучше, кое где есть лишние тире, какие-то значки. Текст неоднороден по стилистике: глубокие лирические ретроспективы, созерцательный символизм в сочетании с простым и ясным русским языком, затем почти репортажные мемуары и во второй части формат постов в социальной сети. Не знаю как к этому относиться – то ли как к авторской находке, то ли как к отпечатку разного авторского настроения. Это то что касается формы.Язык. Выше всяких похвал. Есть книги, на которых «глаз отдыхает», а мозг получает удовольствие. Кратко, емкие образы, красочные метафоры. Язык классический, во всех лучших традициях русской литературы. Бунинская обстоятельность, купринская лирика и почти набоковская «словесная ворожба». Именно тот фактор, почему от книги очень трудно оторваться.Сюжет. Никакой фантастики. Метафизический романтизм в повседневных реалиях.. Видно, что в книге мало придуманного, и много автобиографичного. Молодой человек из интеллигентной семьи растет на рабочей окраине рабочего города середины 90-х: путч, талоны, безденежье, повальная наркомания, коррупция и война в Чечне. Волей обстоятельств поступает на факультет журналистики и начинает работать по специальности, становится свидетелем бандитских разборок, но скоро отправляется также как и многие сверстники солдатом-срочником на Кавказ, там остается живым только по счастливой случайности и возвращается в родной город совсем другим человеком, с полностью поменявшимися взглядами на жизнь. Начало нулевых, многие товарищи подались в радикальные течения, становятся неофашистами, нацболами, а главный герой все больше отдаляется от мирной жизни и самого себя, вязнет в бессоннице из-за травмированной психики и злоупотребляет алкоголем. Многие из сослуживцев не выдерживают и возвращаются на войну, а герой после очередных пьяных проводов попадает в переделку и его сознание обрывается на темной осенней улице.Вторая часть начинается в Греции и идет в виде записей в соцсеть. Становится понятно, что десять лет назад герой чудом остался живой, понял все произошедшее как «последнее предупреждение» и решил изменить свою жизнь, и обрести в ней смысл и твердую почву. Он уезжает в Сибирь, потом в Москву и «завязывает» со старыми привычками и путешествует по миру в поисках своего собственного мира в душе. Он плывет на Афон, живет в монастырях, знакомится с прозорливым старцем и тот приглашает его в Сербию. Попутчик главного героя остается и постригается в монахи. Затем главный герой путешествует по Европе с другом детства, видит современный мир на грани пропасти. Уехав в Сербию, он живет в горах на юге страны, приезжает в Белград, где становится свидетелем событий на Украине, много думает о разделении общества и современных «цифровых зеркалах», которые лишают людей разума. Война не отпускает главного героя до последнего, но жизнь берет свое и в один прекрасный день он получает письмо от девушки, с которой познакомился еще будучи подростком. Путешествие по Европе заканчивается, и герой уезжает на Волгу, где и решил остаться со своей любимой женщиной, война остается в прошлом окончательно, а в настоящем – тот самый внутренний Бог, который наконец нашелся. Вообще, книга полна безотчетной тоски, практически богомильских воззрений и исканий собственного спасения из тьмы, но не так, что «я ушел на сторону света и буду здесь жить», герой остается во мраке, в той самой «внутренней России, кладбищенским крестом неизведанной». Но упав на дно, измерив всю пропасть он открывает свою собственную душевную глубину. Очень русская книга, полная до мелочей знакомых многим деталей, я бы сказал даже с поколенческим анализом и манифестом молодежи девяностых-нулевых, «поколения Фомы», как пишет сам автор. И…никакой фантастики, только реализм. Настоящая, русская, добротная, искренняя мужская проза, от которой остается странное ощущение. Как если слышишь крик чайки в грозовом небе.