Восемь лучших пьес «ЛитоДрамы-2019

ИГОРЬ ИВАНОВИЧ ДЕНИСОВ – заместитель главного редактора информационного сайта «Заметки. Ру», 60 лет

ИРИНА МАРКОВА – корреспондент сайта, 25 лет

ЛЕВ ПЕТРОВИЧ БОГДАНОВ – главный редактор сайта, 35 лет

МАКСИМ КОНЯХИН – корреспондент сайта, 28 лет

ВИКА – секретарша главного редактора, 25 лет

Акт первый

Большая редакционная комната. За компьютером сидит о чем-то задумавшийся Денисов. Входит Ирина Маркова, на ходу разговаривая по телефону.

ИРИНА. (В трубку.) И все. И точка. И не звони мне больше, понял? (Отключает трубку. Денисову – воинственно.) До свиданья!

ДЕНИСОВ. Я тоже рад вас видеть, Ирочка.

ИРИНА. Ой, это я по инерции. Это я не вам, это ему. Доброе утро, Игорь Иванович!

ДЕНИСОВ. Надеюсь, что доброе. Очередное расставание?

ИРИНА. Ага. Юбилейное, пятое по счету.

ДЕНИСОВ. Ну какой же это юбилей? Вот когда доживете до десятого…

ИРИНА. Не доживу.

ДЕНИСОВ. Экая вы пессимистка, матушка. Вы еще так молоды.

ИРИНА. В смысле, хватит. Это капец какой-то. Приходит, живет недели две-три, а потом исчезает. То с друзьями на Селигер, то в Рязань с концертами бабло рубить, то еще куда-нибудь. В общем, в свободном полете, а я у него вроде запасного аэродрома. Крыша над головой, стол, постель, женщина – все к услугам, все для отдыха и восстановления сил. Денег у него вечно нет, а то, что я изо дня в день ишачу и плачу ипотеку, ему фиолетово. С утра до ночи строчит в своем блоге – вроде как при деле. В общем, не вариант. Полгода зря убила.

ДЕНИСОВ. Насколько я помню, еще три месяца назад вы были о своем молодом человеке другого мнения.

ИРИНА. Три месяца назад я еще надеялась.

ДЕНИСОВ. Грустно. В наше время мужчины относились к близким отношениям как-то ответственнее. Либо сами, либо парткомы разъясняли.

ИРИНА. Так то в ваше… Теперь каждый сам за себя.

ДЕНИСОВ. Увы… Но есть и хорошая новость. Я прочитал ваше интервью с Терентьевым. Вы знаете, мне понравилось. Оно украсит сайт.

ИРИНА. Правда?

ДЕНИСОВ. Правда. Простой кандидат в депутаты, а сколько умных мыслей. И написано неплохо, почти по-русски.

ИРИНА. Почти?

ДЕНИСОВ. А вы не обижайтесь. Я же не обижаюсь, когда вы в одном предложении трижды используете слово «регион». Есть же синонимы. Область, территория, родной край… Не ленитесь искать нужное слово. В крайнем случае зайдите в Интернет и поищите там. А лучше возьмите учебник русского языка и займитесь самообразованием. После университета самое время.

ИРИНА. А в целом?

ДЕНИСОВ. В целом прогресс налицо. И у вас, и у кандидата. Я его знаю, он человек незамысловатый. И вдруг такие любопытные рассуждения о том, как наполнить областной бюджет, как поддержать социально незащищенных людей… Признайтесь: сами за него придумали?

ИРИНА. А куда деваться? Он какую-то ахинею плетет, а мне заказ отрабатывать. В общем, включила креатив.

ДЕНИСОВ. Это нормально. Журналисты и спичрайтеры должны быть умнее кандидатов.

ИРИНА. Да я-то напишу… А вдруг его выберут? Ему же тогда придется выполнять то, что я сочинила. Умора.

ДЕНИСОВ. Ну, выберут-то обязательно. Верной дорогой идет товарищ, в ногу с главной партией. А насчет исполнения обещаний – не переживайте. Никто ничего выполнять не будет. Их не для этого избирают. Я вот на шестнадцати выборах работал. Помог избрать двух депутатов Госдумы, одного губернатора, трех мэров, региональных и муниципальных депутатов около десятка. И что-то не припомню, чтобы кто-то за народ сердце рвал.

ИРИНА. Убедили. Не пойду я голосовать.

ДЕНИСОВ. А вот это зря. В стране должен быть порядок. Есть выборы – идем и голосуем. Нет выборов – не идем и не голосуем. Вот мы с женой всегда ходим на выборы. Нам все равно, а государству приятно.

ИРИНА. Ой, хотела же спросить… Как ваша супруга?

ДЕНИСОВ. Спасибо, Ирочка, ей лучше.

ИРИНА. Сколько еще будет лежать?

ДЕНИСОВ. Недели через две грозятся выписать. Сложная все-таки была операция. Но вроде бы прошла нормально. Стучу по голове, лучшее дерево. (Трижды стучит по собственному лбу.)

ИРИНА. Ой, ну дай бог. Я так рада за вас.

ДЕНИСОВ. Теперь дело за малым: выплатить кредит за операцию.

ИРИНА. Выплатите, никуда не денетесь. Я же плачу́ ипотеку.

ДЕНИСОВ. Тоже не сахар. Но у нас, Ирочка, разные ситуации. Вы молоды, а я ведь уже фактически пенсионер. Пока работаю, платить можно, однако нет никакой гарантии, что меня будут держать еще хотя бы два года.

ИРИНА. Ну, вы скажете. Кто ж вас уволит: с вашим опытом, с вашим авторитетом? На ком редакция будет – на мне, что ли?

ДЕНИСОВ. Ну, когда-нибудь – и на вас. У вас хорошая голова, масса энергии и море обаяния. Для журналиста это важно. А опыт и авторитет наживете со временем. Только учебник по русскому языку проработайте, ладно?

ИРИНА. Я как бы клянусь.

ДЕНИСОВ. Я как бы верю. (Оба смеются.)

ИРИНА. Кофе будете?

ДЕНИСОВ. С удовольствием.

Ирина отходит к чайному столику в углу комнаты, готовит кофе. Входит Максим Коняхин.

МАКСИМ. (С порога.) Игорь Иванович, здрасте! А почему мою информацию про пацаненка не поставили? Ну, который вылетел из окна прямо в руки прохожего? Я еще вчера вечером перегнал.

ДЕНИСОВ. Добрый день, Максим. Почему же это не поставили? Висит именно со вчерашнего вечера.

МАКСИМ. Не нашел.

ДЕНИСОВ. Да вот, сами посмотрите.

Пускает Максима за компьютер, показывает на мониторе.

МАКСИМ. Действительно… Вы заголовок поменяли, я мельком глянул и не признал… Да тут и от моего текста почти ничего не осталось…

ДЕНИСОВ. Конечно. Заголовок неудачный, и написано, увы, неряшливо. Я вам сейчас поясню…

МАКСИМ. Не надо! Игорь Иванович, я тут всего год работаю, а вы меня уже заредактировали на всю оставшуюся жизнь. Вы же меня в комплекс неполноценности вгоняете.

ДЕНИСОВ. Голубчик, такой задачи у меня нет. Сколько раз говорил: пишите нормально, тогда и редактировать не придется.

МАКСИМ. А я не пишу. Я информирую.

ДЕНИСОВ. Ну так извольте делать это ясно, кратко и четко. А вы растекаетесь мыслью по древу.

МАКСИМ. Игорь Иванович, мне это надоело. Вы ко мне придираетесь. Я буду жаловаться главному.

ДЕНИСОВ. (Разводя руками.) Ну, что вам на это сказать? Жалуйтесь.

Сжав кулаки, Максим уходит.

ИРИНА. Игорь Иванович, а ведь он действительно сейчас настучит Богданову.

ДЕНИСОВ. Ну и на здоровье.

ИРИНА. Вот здоровья как раз и не будет. Будет геморрой. Богданов на вас и так косо смотрит.

ДЕНИСОВ. Ирочка, я нормальный человек и геморрой не люблю. Но и халтуру пропускать не приучен.

ИРИНА. А как вызовет главный? На ровном же месте будете оправдываться.

ДЕНИСОВ. Качество материалов Максима – мое лучшее оправдание. Парень, в принципе, писать может. Но у него ярко выраженная вербальная диарея.

ИРИНА. (После паузы.) Что у него?

ДЕНИСОВ. Ну, если угодно, словесный понос.

ИРИНА. А у меня?

ДЕНИСОВ. А у вас ничего такого нет. Ваши профессиональные ошибки из другой оперы. Но, к счастью, вы готовы их исправлять и вообще обучаемы.

ИРИНА. То есть насчет меня вы надежды не теряете?

ДЕНИСОВ. Господь с вами, конечно, нет. Твердо рассчитываю в исторически сжатые сроки назвать вас лучшим пером редакции.

ИРИНА. Правда?

ДЕНИСОВ. Правда.

Входит Максим.

МАКСИМ. Игорь Иванович, вас Лев Петрович просит зайти.

ДЕНИСОВ. (Пожав плечами.) Я даже догадываюсь, по какому поводу. (Выходит.)

ИРИНА. Настучал все-таки?

МАКСИМ. Не настучал, а сообщил о придирках. Когда на человека нападают, он имеет право защищаться.

ИРИНА. Кто на тебя нападает, лошара? Игорь Иванович? Да он о тебе же заботится! Хочет журналиста из тебя сделать!

МАКСИМ. Достал он меня своей заботой. Я уже писать боюсь, понимаешь? Как представлю, что он опять начнет в материале ковыряться да комментировать…

ИРИНА. А ведь прав ты, Макс. Зря он ковыряется. Надо сразу в корзину.

МАКСИМ. Да ты-то куда лезешь? Тоже мне, журналистка с большой буквы «Ж». Сама пишешь кое-как.

ИРИНА. Да уж, по крайней мере, вербальной диареей не страдаю.

МАКСИМ. (После паузы.) Чем?

ИРИНА. Тем. В Интернете найдешь, если интересно. А стучать на старшего по возрасту и званию человека подло.

МАКСИМ. Ничего. Богданов разберется.

ИРИНА. Кто, Богданов? Этот разберется, а как же… Еще полгода назад рулил коммерческой фирмой. Образование экономическое. К журналистике никакого отношения не имеет. Ему редакционные дела вообще по барабану – он деньги зарабатывает. Рекламу стрижет, над каждой копейкой трясется. Вот Игорь Иванович – заслуженный человек, зам главного редактора. Почему он сидит в общей комнате с журналистами? Да потому, что Богданову арендовать еще один кабинет – легче удавиться. Компьютеры у нас старье, стулья – инвалиды, столы – пенсионеры. А этот доволен по самое некуда. Ну как же: оптимизация редакционных расходов… А ведь у нас раскрученный сайт, десятки тысяч просмотров, рекламы хватает. Так чего ж на людях экономить?

МАКСИМ. Маманя, тормози. Ты уже наговорила на два увольнения.

ИРИНА. Ах да! Совсем забыла, что делю кабинет со стукачом.

МАКСИМ. Зря ты так. За меня-то можешь не переживать, я тебя не сдам. А за других не ручаюсь. Народ у нас тут всякий, разный. Так что меньше болтай.

ИРИНА. Смотрите, какой заботливый! Имей в виду, Коняхин: если он Игоря Ивановича с твоей подачи обидит, я тебе глаза выцарапаю.

МАКСИМ. Ну что ты так сердце рвешь за своего Игоря Ивановича? Получит от Богданова втык, и все. Тут все от него втык получают, и никто еще не умер. А меня, может, третировать будет меньше. И вообще… (Пауза.) Какие планы на вечер? Может, в кино сгоняем?

ИРИНА. Занята.

МАКСИМ. Что будешь делать?

ИРИНА. От тебя отдыхать.

Просторный, обставленный хорошей мебелью кабинет главного редактора. Богданов беседует с Денисовым.

БОГДАНОВ. Коняхин в чем-то прав, Игорь Иванович. Бесконечной переделкой материалов вы парня просто обижаете.

ДЕНИСОВ. Лучше я – его, чем он – читателей.

БОГДАНОВ. Ну допустим. А Логунов? Я прочел репортаж, который вы ему завернули. Не так уж плохо.

ДЕНИСОВ. Не могу с вами согласиться, Лев Петрович. Материал сырой, хоть выжимай.

БОГДАНОВ. Вы несправедливы к Логунову. Он работает очень оперативно. За день подготовил пять информаций и репортаж.

ДЕНИСОВ. Выдавать информационный вал он уже научился. Еще бы умел писать – золотой журналист был бы.

БОГДАНОВ. Так учите, черт возьми!

ДЕНИСОВ. Не каждого можно научить. У Логунова алексия. Он слова не чувствует. А чувство слова – это данность. Оно или есть, или нет. Нельзя же научить человека быть блондином или брюнетом. Уж какой родился.

БОГДАНОВ. Вы еще «Войну и мир» с него потребуйте. У нас, в конце концов, информационный сайт, а не литературное издательство.

ДЕНИСОВ. «Война и мир» – это лишнее. Он и романа такого не читал. А вот четко думать и грамотно излагать мысли обязан. Это прожиточный минимум, без которого журналиста нет.

БОГДАНОВ. Вас послушать, так у нас не редакция, а сброд, сборище бездарей.

ДЕНИСОВ. В каком-то смысле так и есть. Даже не то что бездарей – дилетантов.

БОГДАНОВ. Да ну? Прямо-таки ответственное заявление сделали. (Нажимает кнопку селектора.) Вика, принеси кофе. (Отключает селектор.) О чем я? Ах да. Коллектив журналистов опустили ниже плинтуса.

ДЕНИСОВ. А где вы тут видите журналистов? Набрали мальчиков и девочек с навыками блогеров на пятнадцатикопеечный заработок. Зарплаты маленькие, гонорары мизерные, премии символические. Так они и результат выдают на пятнадцать копеек. В сущности, умеют только бегать и звонить. Это кое-что, но не более. Кроме заметок в соцсетях, ничего не читают, словарный запас минимальный. Ребята сами по себе неплохие, но хороший человек – не профессия. До журналистики им – как пешком до Китая. Я их переписываю с утра до вечера, иначе все эти информации, репортажи, интервью публиковать было бы просто нельзя. Сайт стал бы посмешищем.

БОГДАНОВ. Стало быть, на вас вся редакция держится?

ДЕНИСОВ. Точнее сказать, на моей функции. На месте Денисова может быть Иванов, Петров или Сидоров, но должен быть обязательно.

БОГДАНОВ. Как интересно… Значит, все плохо-плохо, беспросветно, так?

ДЕНИСОВ. Ну не то чтобы все…

Входит секретарша, подает кофе Богданову и Денисову, выходит.

ДЕНИСОВ. Есть пара ребят, которые что-то обещают. С ними я занимаюсь особо. Та же Ира Маркова может писать интересно. Голова хорошая, а ремеслом со временем овладеет. Кстати, и Коняхин не безнадежен. Гонора много, советы не воспринимает – вот беда. Но потенциал есть, и работать хочет. А в общем ситуация нерадостная. То, что писать не умеют, – это полбеды. В конце концов, я для того тут и сижу, чтобы их редактировать. Беда в том, что они думать не умеют. Не умеют и не хотят. Блогеры же! А если в материале нет мыслей, то и переписывать нечего.

БОГДАНОВ. Значит, по-вашему, блогер – это плохо?

ДЕНИСОВ. Трепло и бездельник – это всегда плохо. А с учетом возможностей Интернета – иногда и опасно.

Одним глотком допив кофе, Богданов встает, делает несколько шагов вперед-назад. Останавливается возле Денисова.

БОГДАНОВ. (Глядя на Денисова сверху вниз.) Разговор с вами, Игорь Иванович, – это как прогулка по кладбищу: чем дальше, тем грустнее.

ДЕНИСОВ. Смелая метафора. Я вроде бы еще не умер.

БОГДАНОВ. Ну и живите себе, не о том речь… Я и раньше подозревал, а теперь убедился окончательно, что вы отстали от времени. Безнадежно. Редакция, журналистика, работа над словом… Забудьте. Это все лирика из прошлого века. Сегодня тренд изменился. Нет никакой редакции. Есть информационное предприятие. А предприятие обязано безостановочно выдавать продукт.

ДЕНИСОВ. Любой продукт, включая информационный, должен быть качественным.

БОГДАНОВ. Ерунда. Информационный продукт должен быть горячим и быстрым.

ДЕНИСОВ. Это вы про вчерашнее фото девушки, которой ветер задрал юбку, и обнажилось нижнее белье? С пошлым комментарием Митина, поставленным по вашему личному указанию?

БОГДАНОВ. А вы видели, сколько у этого снимка просмотров?

ДЕНИСОВ. Если бы девушка была голая, набралось бы еще больше.

БОГДАНОВ. Не утрируйте.

ДЕНИСОВ. Я не утрирую. Я стыжусь. Будь моя воля, этого фото не появилось бы.

БОГДАНОВ. Воля здесь моя. По согласованию с учредителем, разумеется… (Пауза.) Постарайтесь наконец усвоить: времена изменились. Бесповоротно. Раньше пресса работала на читателей, а теперь читатели работают на прессу.

ДЕНИСОВ. Вот как?

БОГДАНОВ. Именно так. Чем больше у издания читателей, тем интереснее оно для рекламодателя. Понятно?

ДЕНИСОВ. Да уж куда понятней.

БОГДАНОВ. Для чего я сюда назначен? Шлифовать стиль журналистов? Чушь. Моя задача – сделать сайт прибыльным. И я уже вывел его на самоокупаемость. Еще полгода-год, и он начнет приносить чистую прибыль. Этого требует от меня учредитель. Я этого добьюсь. Так не ставьте мне палки в колеса.

ДЕНИСОВ. Чем же я ставлю, позвольте спросить? Добросовестным исполнением своих обязанностей?

БОГДАНОВ. Вы добросовестны с перебором. Фактически вы терроризируете журналистов избыточной требовательностью. Люди уже писать боятся. Не один Коняхин на вас жалуется. А кроме того, по вашей милости мы теряем оперативность.

ДЕНИСОВ. Это каким образом?

БОГДАНОВ. Таким! Пока вы вчера переписывали информацию о выпавшем ребенке, ее на сорок минут раньше выдали ребята из «Городских новостей».

ДЕНИСОВ. Видел. Мало того, что написано коряво, так еще и фамилию спасителя переврали. Шибко торопились.

БОГДАНОВ. Да плевать мне на спасителя с его фамилией. Конкуренты нас опередили, понимаете? Вы на будущее или придирайтесь меньше, или редактируйте быстрее. (Пауза.) Слушайте! А может, зря я вас упрекаю? Может, вы просто уже не в состоянии работать оперативно? Все-таки шестьдесят, подустали небось… Так вы прямо и скажите.

ДЕНИСОВ. Спасибо за заботу. На работоспособность и здоровье пока не жалуюсь.

БОГДАНОВ. Ну смотрите. В общем, я надеюсь, вы меня поняли. Впредь никакой лирики. Ребят больше не мордуйте, у нас тут не штучное производство. Информационно-рекламный конвейер, и точка. У меня все.

Денисов молча встает и выходит.

БОГДАНОВ. (Нажав кнопку селектора.) Вика, зайди.

Заходит секретарша.

БОГДАНОВ. Ты зачем кофе принесла на двоих?

ВИКА. Так вы же вдвоем были с Игорем Ивановичем.

БОГДАНОВ. Если бы я хотел угостить Денисова кофе, то так бы и сказал.

ВИКА. Но я же не знала, что вы не хотите.

БОГДАНОВ. А тебе знать не надо. Заруби на носу: твое дело – исполнять, что сказано. Точно и без самодеятельности. Поняла?

ВИКА. Поняла.

БОГДАНОВ. Смотри не разочаровывай меня. Свободна. (Пауза.) И принеси мне личное дело Ирины Марковой.

Вечерняя аллея. На скамейке сидит Денисов. Подходит Ирина.

ИРИНА. Я так и знала, что вы здесь. (Садится рядом.)

ДЕНИСОВ. Невелик секрет. Я тут каждый вечер после работы посиживаю, когда погода позволяет.

ИРИНА. Мне тоже тут нравится. (Пауза.) Игорь Иванович, что с вами происходит?

ДЕНИСОВ. А что не так?

ИРИНА. Да все не так. Третий день ходите как в воду опущенный. Это после того разговора с Богдановым, да?

ДЕНИСОВ. Хм… ну, в общем, да.

ИРИНА. Все-таки надо было Максу глаза выцарапать. Вот ведь козел, подставил.

ДЕНИСОВ. Макс, при всех недостатках, – вовсе не козел, так что пусть живет… неуклюже. Дело вообще не в нем.

ИРИНА. А в ком? В Богданове?

ДЕНИСОВ. Даже и не в Богданове.

ИРИНА. А в ком тогда?

ДЕНИСОВ. Во мне, Ирочка, во мне.

ИРИНА. Игорь Иванович, ну что вы загадками говорите?..

ДЕНИСОВ. Нет тут никаких загадок. Конечно, выслушать, что ты устарел, отстал от жизни и вообще силы уже не те, – обидно. Но еще обиднее сознавать, что во многом это правда. Остается подойти к зеркалу, посмотреть себе в глаза и честно признать, что твое время ушло.