Молись и работай (над собой). Энциклопедический справочник по христианскому герметизму. Часть первая

Предисловие автора

Это книга о подвижничестве написана, по просьбе моего Мастера дать читателям представление о сущности духовного пути, именно, как человек может приблизиться к Богу и дать Ему возможность «возвести его от рва страстей и от брения тины», и вложить «во уста его песнь нову, пение Богу нашему», по слову псалмопевца и пророка царя Давида (Пс. 39:3,4). Приближаться к Богу человек может, работая над собой, то есть работая над очищением своих сердца и души, своего внутреннего мира, давая таким образом Богу все больше и больше места там. Древняя и современная история христианства показывают, что одно только внешнее следование установлениям христианских конфессий, монашеские и священнические обеты, одежды, многочасовые службы и послушания не гарантируют защищенности или стойкости против искушений и соблазнов, а даже наоборот, усиливают страсти и лицемерие. Достаточно вспомнить регулярно становящиеся повсеместно известными скандалы из жизни всех без исключения церковных конфессий. На Пути, которому следует мой Мастер, центр тяжести лежит в работе над собой, в выполнении практик, пробуждающих душу от сна в иллюзорном мире к духовной работе и дающих человеку возможность не спать, в гурджиевском смысле этого выражения.

Этот Путь не требует обетов и ухода от мира, по слову Христа: «не клянитесь вовсе» (Мф. 5:34). Он не возлагает на человека «бремена тяжкие и неудобоносимые» (Мф.23:4). От человека не требуется быть примерным семьянином – отличником(цей), супругом, супругой, матерью, отцом, сыном, дочерью… «Внемли себе», говорит св. Сергий Радонежский, то есть изучи себя и знай, что в тебе. «Молись и работай», говорит св. Бенедикт Нурсийский. «Работай» надо понимать не только, и не столько в смысле работы руками, но в смысле работы над собой, которая помогает очищать ум и душу от последствий совершенных смертных грехов, и воздерживаться от их совершения, по слову псалмопевца: «уклонися от зла» (Пс. 33:15). Книга написана с использованием Добротолюбия, сборника святоотеческих трудов, переведенного с греческого на славянский старцем св. Паисием (еличковским) и группой монахов из его монастыря, в моем переложении на приближенный к современному русский язык.

Константин Серебров, Москва, февраль 2018

Глава 1. Михаил устает от мирской жизни

Михаил, девятнадцати лет отроду, сын состоятельной четы предпринимателей из Воронежа, учился в Московском университете на третьем курсе математического факультета. Математика нравилась ему, но главным его желанием было найти Бога, Творца и Создателя всех миров. Каждый день, приходя на лекции по математике, он задавал себе один и тот же вопрос: «Почему я учусь в университете, а не в семинарии? Ведь мой ум и сердце неудержимо стремятся к Богу, а не к изучению математических формул и числовых бесконечностей. С другой стороны, мне не хочется быть священником, или монахом. Я не хочу, да и не могу отречься от мира, мне столько хочется еще узнать и пережить! К тому же, я вряд ли стану достойным священником, или настоящим монахом. Что же мне делать?”

Опять ты витаешь в облаках, – засмеялась его подруга Полина, посмотрев на него своими глубокими, бархатно-черными глазами. – Потом будешь снова спрашивать, о чем была лекция.

Она положила ему руку на плечо и игриво потрепала его за волосы.

– Не люблю, когда ты при всех, – отвел ее руку Михаил, – проявляешь свои нежные чувства.

– Грубиян, – вспыхнула она и отодвинулась в сторону.

После лекций Полина догнала его в коридоре.

– Ты придешь ко мне сегодня? – спросила она, слегка краснея.

– Я тебе вечером позвоню, а сейчас мне надо решить один очень важный вопрос.

– Быть или не быть, – засмеялась она.

– Представь себе, именно этот вопрос, – ответил Михаил.

– Какой ты серьезный и занятый человек, – проговорила Полина.

Михаил поспешно зашел в деканат, чтобы не слышать насмешек своей подружки. Когда через пять минут он вышел, его преследовательница уже исчезла.

– Удалось оторваться от хвоста, – обрадовался Михаил и, выйдя на улицу, направился к метро. Он решил пойти сегодня на вечерню в церковь у Павелецкой, где он еще не разу не бывал. Это был таинственно выглядевший храм с кирпичными стенами, потемневшими от времени. Осенив себя крестным знамением, Михаил открыл тяжелую дубовую дверь и вошел в храм.

От темных стен веяло загадочным теплом. Михаилу до боли была знакома эта атмосфера. Михаил благоговейно глядел на старинные образы; солнце шло к закату, освещая своими лучами иконостас, и иконы, сияя золотом, приводили душу в трепет.

Пока псаломщик читал часы, седовласый священник исповедовал грехи в левом приделе церкви, Михаил спокойно занял место в хвосте небольшой очереди. Вот уже годы он исповедовался в одних и тех же грехах в церкви недалеко от своего дома, и выслушивал слова прощения от священника. Спокойствие его нарушал только подозрительный голосок, доносящийся из глубины его живота, который назойливо повторял: «Да не в чем тебе раскаиваться».

Михаил старался не слушать его, но голосок настойчиво лез в душу. Чтобы отвлечься, он стал рассматривать икону Христа -Вседержителя, висевшую на стене рядом с ним, но сияющие глаза Христа вдруг наполнили его сердце смутными угрызениями совести. С правой стены на него с укором смотрел святой Николай-угодник, изображенный в полный рост. Голосок из живота вдруг затих, а в сознание Михаила вдруг проникла, откуда-то, ясная мысль: «Сердце твое полно страстей, а ум – горделивых помыслов.» Мысль была неприятной, колющей, и Михаил перевел глаза на икону Серафима Саровского, надеясь получить поддержку там, но встретил лишь строгий, пронизывающий взгляд святого и невольно задрожал. В этот момент подошла его очередь .

Он подошел к священнику и склонил голову. Когда священник накрыл его голову епитрахилью, Михаил скороговоркой произнес:

– Каюсь в гордыне, жадности и блуде.

– Вы женаты? – вдруг спросил священник.

– Нет, – ответил Михаил.

– А почему не женитесь? – спросил священник.

Михаил пришел в замешательство от прямого вопроса, и выпалил:

– Батюшка, я не хочу жениться. Посоветуйте мне, как встать на путь спасения и найти Бога. Если же я женюсь, об этом придется забыть.

– Тебе ли просить об этом? – укоризненно покачал головой священник, – вначале очистись от плотских грехов, а потом попросись в монастырь на послушание, хотя бы на один месяц. И если поймешь, что это твое призвание, иди учиться в семинарию.

– А если ли другой путь к Богу? – смутился Михаил, – я вряд ли смогу стать ревностным монахом, или благодатным священником. Я не смогу отказаться от удобств цивилизации и уйти в затвор. К тому же, я учусь в университете и хочу окончить его.

– Нельзя стоять одной ногой в миру, а другой идти, Бога искать. Так ты ничего не достигнешь. Однажды тебе придется выбирать между жизнью и смертью. Если человек отправляется на поиски Бога, то он должен умереть для мирской жизни. А если он выберет широкий путь жизни, то никогда не найдет Бога. Ибо поиски Бога – это путь смерти для жизни, а наслаждение жизнью – это путь смерти для Бога. Молись пресвятой Богородице, – заключил священник, – может быть, Она смилостивится, и укажет тебе праведный Путь. А чтобы ты не блудил, будешь, в наказание, целый месяц читать покаянный канон с земными поклонами по три раза в день. Тогда допущу к причастию.

И он произнес разрешительную молитву, завершая ее словами: «…и аз, недостойный, прощаю и разрешаю тебя, во имя Отца, и Сына и Святаго Духа, аминь.»

Михаил вышел из церкви в растерянности,

– Надо же, – думал он, – сам на себя накликал, пошел бы в свою церковь, и все было бы окей, завтра бы уже и причастился. С другой стороны, занятно, как он меня легко подловил. И интересные вещи сказал. Что же делать теперь, заглянуть к Полине, или отправиться домой и прочитать канон, как наказал батюшка?

На улице стало темнеть и домой идти не хотелось. «Начну каяться с завтрашнего дня», – успокоил он себя, и направился к Полине. Через час он уже нетерпеливо звонил ей в дверь.

– Я так и знала, что ты придешь, – насмешливо сказала она. – Днем разыгрываешь неприступного аскета, типа отца Сергия по Толстому, а даже и ночь одну не можешь провести без женщины.

– Я пришел сообщить, что был сегодня в другой церкви, исповедался, и священник мне наказал непрестанно каяться. Запретил прикасаться к женщинам, и, тем более, заниматься любовью. И я решил подчиниться его запрету.

– И ты это серьезно? – вспыхнула она.

– Спроси что-либо полегче; одна часть меня хочет найти Бога, а другая лечь к тебе в постель.

– Глупо оставлять любимую женщину ради маловероятной перспективы – попасть в райскую обитель после смерти. – Полина расстегнула верхние пуговицы своей тонкой блузки и поманила Михаила к себе. – Не принимай всерьез слова священника: у него тоже есть жена и дети, и он не соблюдает целибат.

– У него другая ситуация: он обвенчан в церкви и поэтому его жизнь с женой не считается большим грехом.

– А кто тебе запрещает обвенчаться со мной в церкви и законно заниматься любовью каждую ночь?

– Дорогая Полина, я не готов к замечательной семейной жизни с горшками и пеленками, у меня другие цели.

– Да знаю я, какие у тебя цели: залезть под юбку ко всем красивым женщинам. Я ведь осведомлена о всех твоих прошлых похождениях, ты далеко неравнодушен к женскому полу.

– Я пытался бороться с этими соблазнами, но не устоял.

– По-моему, ты не только не боролся, а еще и сам, как мартовский кот, охотился за ними, – прошипела Поля.

– Закончим этот бесполезный спор, – произнес Михаил. – Вопрос на засыпку: каковы твои цели в жизни, чего ты хочешь и чего добиваешься.

– Во всяком случае, я не одержима идеей поиска невидимого Бога; я люблю тебя, хочу быть любима, хочу быть счастливой, хочу ребенка. Почему я не имею на это права?

– Я тебе уже говорил, что не готов к семейной жизни. Я хочу вначале спасти свою душу, найти то, что скрыто за семью печатями.

– Тогда что ты делаешь по ночам в моей постели? Там ты никогда не отыщешь Бога! Я – красивая женщина; почему я не могу быть по-настоящему счастливой, почему я не могу прижиматься ночью к любимому, и чувствовать защиту от всех неприятностей?

– Если ты не собираешься искать Бога вместе со мной, – заявил Михаил, – то мы не сможем построить совместную жизнь.

– Я никогда не думала, что ты способен принеси в жертву нашу возвышенную любовь ради несбыточной мечты! А что, если ты никогда Бога не найдешь? Может быть, Он существует только в твоем воспаленном воображении, да в головах таких же упрямцев, как и ты? – сказала она, нежно прижимаясь к нему.

Михаил холодно отстранил от себя Полину и направился к двери.

– Ну и уходи! – вспыхнула она, – Думаешь, я буду рыдать и умолять тебя вернуться!

– Скорее всего, ты найдешь себе более подходящего друга сердца, – ответил Михаил.

Выйдя на улицу, он вдохнул полной грудью свежий воздух и направился к метро. На душе осталась горькая печаль от нелепого расставания, но, с другой стороны, Михаил осознавал, что связь с Полиной сильно приземляла его душу и мешала устремиться ввысь.

– Красивых женщин много, – утешал себя он, – а Бог – один.

Дома Михаил десять раз прочитал покаянный канон, стоя перед иконами, и то и дело засыпая. Но после прочтения на душе неожиданно просветлело, и он мысленно поблагодарил священника за наложенную епитимию.

В течении трех дней, перед сном, он читал канон и молитвы пресвятой Богородице.

На четвертый день, после лекций в университете, к нему подошел его приятель Александр.

– Я заметил, что вы с Полиной перестали разговаривать, – сказал он.

– Наши цели совершенно расходятся, – нахмурился Михаил, – она хочет создать семью, а я ищу Бога.

– Я слышал недавно у друзей о том, – сказал Александр, – что под Москвой появился некий Никодим; он, говорят, типа старца, человек духовного знания, и многим помог. А живет он в Купавне, недалеко от карьерного озера. Я знаю, что тебя интересуют такие люди, и поэтому взял его адрес, – он помахал перед лицом Михаила клочком бумаги, на котором были нацарапаны карандашом несколько строчек, и небрежно вложил его в нагрудный карман рубашки Михаила.

– Ну ладно, мне пора, сегодня собираюсь с подругой в театр, пойдешь с нами? – И, не дожидаясь ответа, он быстро удалился.

Глава 2. Встреча со старцем Никодимом

«Может быть, не откладывая на будущее, прямо сейчас и поехать к Никодиму?» – подумал Михаил, направляясь к выходу. Он сел в метро и доехал до Курского вокзала, запрыгнул в отходящую электричку, и через сорок минут уже был на станции Купавна. Радостно зашагал он по проселочной дороге к дому Никодима. Через час он уже стоял у калитки двухэтажного деревянного дома, окруженного заросшим травой садом, в котором росли яблони и черная смородина. Справа от дома находилась небольшая кухня, ее дверь была открыта. Не успел Михаил коснуться калитки, как в проеме двери возник, крепкого сложения человек лет шестидесяти, с коротко стриженными седыми волосами, седой бородой. Лицо его было как будто сошло с иконы святого Сергия Радонежского, и взгляд его был проницательным и глубоким.

– Вам кого? – спросил он и строго посмотрел Михаилу в глаза.

Михаилу показалось, что взгляд этого человека пронзил его насквозь, и ему стало немного не по себе.

– Я ищу человека по имени Никодим, – неуверенно ответил он и отступил на шаг от калитки.

– Могу узнать, зачем он вам нужен? – спросил человек.

Я думаю, что он сможет мне помочь в очень важном для меня деле.

Хозяин пригласил Михаила на кухню и подал ему чашку чая.

– Ну что ж, расскажи о своем деле, раз уж ты меня нашел, а там посмотрим.

Михаил огляделся: в левом углу висела большая икона Владимирской Богородицы, в правом – Иисуса Христа. В других углах – архангела Михаила и Сергия Радонежского. Под иконой Богородицы горела маленькая лампада.

На стене висела репродукция картины да Винчи – «Дама с горностаем».

Михаил достал из сумки бутылку коньяка и докторскую колбасу и осторожно положил на стол.

«Я хочу познать Бога, – произнес он, – но не хочу отрекаться от мира». От одного священника я услышал, что это невозможно. «Молись, – сказал он, – Богородице, она всем помогает.» Я молился несколько дней, и, по странному совпадению, получил совет от своего приятеля обратиться к вам. Я вообще-то не люблю неожиданных изменений, но вот уже несколько дней как будто не я сам, а нечто другое управляет моей жизнью. Я слышал, что вы мудрый человек, который может мне помочь.

– И кто же тебе такое наговорил про меня? – недовольно произнес Никодим.

– Не гоните прочь, – смутился Михаил, – мне очень нужна ваша

помощь.

– И чем же ты готов пожертвовать ради познания Бога? – внезапно спросил Никодим.

– Всем, чем потребуется, ответил Михаил.

Не бросай слов на ветер, – нахмурился Никодим. – Многие приходившие сюда говорили тоже самое, но палец о палец не ударили во спасение души своей. Диву даюсь я нерадивым ученикам: они многословны в обещаниях, и скудны на дела. Хотелось бы верить, что ты другой.

Я мог бы взять тебя на послушание, но не уверен, что ты выдержишь.

Давай-ка я тебе расскажу о пути монаха. Стать настоящим монахом – это высокий уровень отречения. Человек может называть себя монахом, но быть им – это совсем другое. Надо суметь отречься от мира и посвятить свою жизнь поискам Бога. Если монах действительно хочет найти Бога, он должен ради этого отречься от и от родителей, и от жены и детей, если таковые есть, и от своего дома. Монах должен перестать заботиться о славе людской, не стремиться к приобретению вещей. А также перестать заботиться о близких и родственниках, о всех тех, кто остался в миру. Все время свое ты обязан будешь посвятить поискам Бога. Потому что Путь монаха есть путь узкий и тесный, наполненный страданиями и лишениями. Надобно побороть все свои страсти как телесные, так и душевные. А для этого надо поститься, голодать, и вне поста есть понемногу. Тогда чрево наше ненасытное сужается, и ему достаточно немного еды поутру и вечером. Молиться нужно непрестанно, не оставляя своих дел, совершать ночные бдения. Монаху надо удалиться от мира и жить в пустынном месте там, где ему не будет мешать мирская жизнь.

Я боюсь, что не смогу выполнять обязанности монаха, – произнес Михаил, – А можно ли найти Бога, не покидая суетный мир, оставаясь жить в городской квартире?

Познать Бога возможно и не будучи монахом, или священником, – ответил Никодим. – Мы не знаем точно, кто из живых сподобился обрести благодать у Бога. Вот идет навстречу тебе прохожий: ни монах, ни священнослужитель; ты, например, на него и внимания не обратишь, а он – святой, и с Богом беседует. Путь к Богу может пролегать и в самой гуще жизни, и в уединенной хибарке отшельника, и в процветающем столичном монастыре, но на всяком Пути не обойтись без многих жертв.

– Испытайте меня, – живо сказал Михаил, – я вам докажу, что многое могу.

– Дерзновение в тебе есть, – задумчиво произнес Никодим, полуприкрыв глаза.

Минуту помолчав, он произнес:

– Чтобы открыть Бога в сердце своем, надо возжелать этого больше всей жизни.

Подвижник постигает Бога с помощью умной молитвы. Умной молитвой называется молитва, произносимая в уме. Есть много таких молитв, но самая важная это молитва Иисусова. На первый вид она проста и легка: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мы, грешнаго».

Но когда подвижник приступает к этой молитве, он встречается со многими трудностями. Чем больше он пытается читать ее, тем тяжелее ему становиться, словно каменная плита придавливает, мешая продолжать умную молитву. Наконец он приходит к заключению, что самое тяжелое на свете – это продолжать молиться Господу нашему Иисусу Христу, ибо огонь очищения начинает сжигать его изнутри. Но в то же время он знает, что если он прекратит читать умную молитву, то не сможет открыть Бога в своем сердце. Монах обязан читать умную молитву постоянно. И не важно, чем занят он: работает ли на благо монастыря и братии или беседует с кем-либо, все равно, внутри своего сердца, он обязан творить умную молитву. Способен ли ты на это?

– Мне трудно сразу ответить, – сказал Михаил.

– Тогда зачем ко мне пожаловал?

– Хочу попросить вас стать моим духовным наставником.

– Что ж, раз ты просишь об этом, то я могу попробовать подготовить тебя к тому, чтобы ты однажды смог встать на путь подвижника. Но тебе придется довольно трудно. Ты должен научиться следовать заповедям Христа, но, чтобы следовать им, нужно научиться вести духовную брань: бороться с самим собой, смирять гордыню, не позволять себе празднословия и своеволия, выполнять те задания, которые будут даваться тебе и творить дела милосердия. Посещать как можно чаще храм Божий, каяться священнику в совершенных грехах, причащаться Святых Даров. Трудно побороть самого себя, и бесов, врагов наших, не дающих приблизиться к Богу.

– Первое, что тебе необходимо совершить, – продолжил Никодим, – это очистить свою душу от грехов, которые ты накопил, начиная прямо со дня своего рождения. Этот процесс займет немало времени. А когда ты его закончишь, поговорим о следующем.

– Я думаю, что быстро справлюсь с этим, – решительно произнес Михаил.

– Festina lente, – усмехнулся Никодим.

Михаил недоумевающе посмотрел на него.

– «Поспешай медленно», говорили в Риме, – пояснил Никодим

Глава 3. Три вида воли, действующие в подвижнике

– Как говорил святой, великий чудотворец Серафим Саровский, – произнес старец Никодим, – в подвижнике могут действовать три воли:

Первая – эта Божья воля – совершенная и спасительная,

Вторая – своя, человеческая, если не пагубная, то и не спасительная, и третья воля – бесовская, пагубная.

Бесовская воля постоянно учит подвижника или не делать вообще добро, или делать его ради тщеславия, но не ради достижения Христа.

Человеческая воля учит подвижников все делать для угождения похотей, а не для обретения благодати через духовную брань.

Божья воля наставляет и направляет подвижников вести духовную брань для обретения Духа Святого, не ожидая в борьбе со страстями похвалы от людей. Дух Святой является сокровищем вечным и нескончаемым, он превыше всех земных богатств, вместе взятых. Душа подвижника оживляется Святым Духом, и Его чистотой возвышается к Богу. Христос сказал: «Дух есть иже оживляет, плоть не пользует ничтоже.» (Ин.6:63) Дух Святой вселяется в душу подвижника по велению самого Господа. Но подвижник должен подготовить свою душу к этому через постоянное внутреннее делание, которое называется также «работой над собой».

Опираясь только на собственную волю, подвижник никогда не сможет открыть Бога внутри себя. Ибо Господь открывается только избранным Им Самим и достойным Его благодати. Собственная воля может привести подвижника к падению.

Воля от тьмы в человеке действуют всегда, а вот проявление Божьей воли надо заслужить долгими усилиями, долгой работой над собой.

Надеюсь, ты хоть что-то уразумел из того, что услышал.

Глава 4. Осознание грехов

«А теперь хочу узнать, – сказал Никодим, – как много ты нагрешил в своей жизни».

– Мне не до конца понятна идея греха, – ответил Михаил.

– Грехом являются те поступки человека, которые загрязняют тело, ум и сердце, и не дают Божественному свету проникать в его душу, – произнес Никодим. – Христос сказал: «Если око твое чисто, то и сердце твое светло».

– Да я и не знаю толком, – смутился Михаил, – какие поступки затемнили мою душу, а какие нет.

– Ты, я вижу, и Евангелие никогда не открывал, – покачал головой старец Никодим.

– Читал, но ничего толком не понял.

– Сегодня я тебе не смогу много объяснить, а вот шаг за шагом ты уяснишь себе суть греха. – В этот момент в кухню вошел небольшого роста полноватый мужчина, с бородой и небольшой лысиной на голове, напоминавшей монашескую тонзуру.

– Брат Петр, – обратился старец Никодим, – попробуй помочь молодому человеку осознать свои грехи, ибо он настоятельно просится в ученики. А я пойду, совершу молитву ко Господу, во спасение душ заблудших.

Старец Никодим вышел из кухни и направился к дому. Михаил невольно проследовал за ним взглядом, и увидел, как старец осторожно поднимался по шаткой лестнице в мансарду. Он хотел было представить себе, как мансарда выглядит внутри, но вздрогнул от голоса брата Петра.

– Ну что, Михаил ты, как я понял, плохо понимаешь, что такое грех? А блуд, по-твоему, что такое? У тебя что, никогда не было ни одной женщины, с которой бы ты переспал, не обвенчавшись перед этим в церкви?

– Были, конечно, – произнес Михаил. – В церкви я с ними обвенчан не был, но разве является секс по любви блудным грехом?

– А ты знаешь, что даже если ты обвенчан с любимой в церкви, секс все равно является грехом, так как он лишает чистоты тело, сердце и ум?

– А мне вот моя, уже бывшая, подружка говорит, что, после венчания, любовью можно заниматься с утра до вечера, и в этом не будет никакого греха, – заявил Михаил.

– Ну конечно, размечтался! Лучше признавайся, со сколькими женщинами согрешил.

– А это разве имеет отношение к делу?

– Еще как имеет, – заметил появившийся в проеме двери человек, похожий на брата Петра, но худощавый. Оглядев Михаила с ног до головы строгим взглядом, он произнес:

– Меня зовут Гурий. Так вот каков наш новый послушник! В Евангелии сказано: «Если глаз твой соблазняет тебя, то вырви его» (Мф. 5:29). А ты, я вижу, с вожделением на всех красивых женщин глядишь, и, стало быть, с каждой грешишь в сердце своем. А знаешь, что Христос сказал: «Если око твое лукаво, все тело твое темно будет» (Мф.6:22,23).

– Так говори, сколько у тебя их было, – сказал брат Петр, – а то в аду черти с тобой по-другому будут разговаривать.

– Девять, – запинаясь, произнес Михаил.

– Сколько же тебе лет? – удивился брат Гурий.

– Скоро исполнится двадцать.

– Если бы сюда не пришел, то к тридцати годам под сотню бы вышло, – покачал головой брат Петр.

– С седьмой и девятой я только раз согрешил, – попытался оправдаться Михаил, – да и то по большой пьянке.

– Пьянка только усугубляет блудный грех, – заявил брат Гурий, – являясь греховным делом сама по себе. А в совокупности с блудным, удлиняет срок отсидки в подземных казематах после смерти вдвое.

Михаил слегка побледнел и заерзал на стуле, как будто сел на морского ежа.

– Так что ж теперь делать? – не на шутку испугался он.