Казачья Сага: Наследие Звёздных Воителей

Ярог подошел к самому краю берега, закрыл глаза, отбросив привычные ощущения. Он искал не воду и не камни под ней. Он искал само «намерение» реки, ее волю. И он нашел ее – не слепую стихию, а древнее, капризное сознание, которое оберегало свои владения.

«Мы не враги, – послал он мысленный образ, тихий, как шепот. – Мы идем защищать своих. Пропусти нас».

В ответ пришел образ – яростный, полный неприятия. Дух реки не желал слушать.

Тогда Ярог изменил тактику. Он не просил. Он… предложил. Он собрал в ладони тепло степного солнца, память о бескрайней свободе, которой не знал этот темный лес, и протянул этот образ духу, как дар. Не как просьбу, а как обмен.

Река словно задумалась. Яростный напор ее воли на мгновение ослаб. И в этот миг Ярог увидел – не глазами, а внутренним зрением – под водой цепочку огромных валунов, невидимых с поверхности, образующих неровный, но проходимый путь.

– Там, – указал он, не открывая глаз. – Идите по камням. Быстро, пока она снова не разъярилась.

Во главе с Ярогом, чей конь, казалось, сам чувствовал невидимую тропу, отряд благополучно перебрался на другой берег. Светозар, уже стоя на суше, снял шлем и с новым уважением посмотрел на названого брата.

– Ладно, – хмыкнул он. – Быть тебе, Ярог, и мостом, и дорогой.

***

Чем дальше в лес, тем чаще на них нападали. Не большие отряды, а мелкие, хищные группы лесовиков, не желавших видеть чужаков в своих владениях. В одной из таких стычек десяток воинов с дубовыми щитами и каменными топорами устроили засаду в узком распадке.

Светозар и его бойцы встретили их сталью. Лязг мечей и треск щитов огласили лес. Но враги бились с яростью обреченных, не чувствуя страха. Ярог, наблюдая с небольшой возвышенности, почувствовал знакомое – их волей управлял кто-то другой. Чей-то приказ, вложенный в сознание, как заноза: «Убей чужаков».

Ярог нашел «ниточку» – тонкий, черный энергетический жгут, тянувшийся от старшего из лесовиков куда-то вглубь чащи. Он не стал ломать ее. Он последовал совету Ормира – стал «иглой». Легким, точным усилием он не порвал нить, а изменил ее «сообщение». Ярость в сердцах лесовиков сменилась на мгновение животным, паническим ужасом. Они увидели в степных воинах не добычу, а нечто несущее верную смерть.

Их строй дрогнул. Боевой клич сменился вскриками ужаса. И они побежали, растворяясь в зеленом полумраке.

– Что это было? – спросил Светозар, вытирая окровавленный клинок. – Испугались, что ли?

– Сказал им уйти, – просто ответил Ярог, чувствуя легкую усталость. Управление становилось все легче, но цена – внутренняя опустошенность – оставалась.

***

Наконец, они преодолели Уральские хребты. Исполинские каменные стражи пропустили их, и перед ними открылся новый мир – бескрайняя, сизая от утреннего тумана Сибирь. Воздух здесь был иным – чистым, острым и наполненным тихим, мощным гулом, похожим на отзвук гигантского колокола. Это была сила, не дикая и хаотичная, как в лесу, а древняя, структурированная и мудрая.