Самый лучший ветер. Книга третья
- -
- 100%
- +
– Кавалер Кирюша, – я чокнулся со всем экипажем, с выскочившим передо мной домовым, зажавшем в лапе деревянную чарочку с компотом, и приложил ладонь к глазам в нашем тайном приветствии. – Ваше здоровье!
А потом я легко выпил и принялся жрать, немного даже отключившись от происходящего, хоть и всё слышал. Густого горохового супа было маловато, к сожалению, поэтому пришлось переключиться сначала на кашу, а потом уже и на всё остальное.
Экипаж меня не торопил, мы выпили ещё по стопке, но в этот раз Антоха судорожно уклонился от гномьей самогонки, выбрав в себе в качестве наставника в этом деле нашего мага, и правильно сделал. Такого бренди, такого вкусного портвейна и прочего, что добывал Арчи для себя и экипажа, в обычной жизни простой горожанин мог и не мечтать попробовать. Да и не простой, кстати, тоже. И пусть с элитными винами у нас взаимная нелюбовь, но крепкие-то напитки я с его подачи понимать немного научился.
– Наелся? – Далин уловил тот момент, когда я откинулся от стола, забив первый голод. – По третьей?
– А давай! – мне стало очень хорошо, алкоголь подействовал, я улыбался и радовался жизни. – А потом и по четвёртой и по пятой! Хорошо же сидим! Давно так вместе не сидели, чтобы без никого, чтобы дома!
– Такими темпами часам к восьми утра в зюзю будем, – предупредил меня Далин. – Но я не против, ты не думай. Почему бы и нет?
Мы выпили ещё, а потом я, набравшись храбрости, выспросил у нашего механика разрешения подымить в вентиляцию, пусть включит, в самом-то деле! Далин недовольно покрутил головой, но разрешил, предупредив, что сегодня один раз можно, а больше уже никогда, и мы с Арчи переместились под вытяжку, перетащив свои табуретки к Ларискиной топке.
– Ну, рассказывай, – доставая из кармана золотую, щегольскую зажигалку, наконец добрался до главного он. – Что это такое было вообще?
– А что ты видел? – я угостился у него, потому что мои карманы были пусты. – Ну, чего я вытворял-то?
Арчи не спешил с ответом, и в разговор подключился уже изрядно окосевший Антоха.
– Ты вдруг стал таким непонятным! – горячо замахал руками он, спеша поделиться впечатлениями. – Вроде и с нами рядом стоял, а вроде и под облака вырос! А потом всем плохо стало, как перед смертью, а ты как будто бы всех обнял, кто там был! А потом на гномьих саламандр так злобно глянул, они аж запищали да как побежали! И духи эти разлетались, только сначала выли от страха, а потом ты их заткнул и к чему-то там припряг, и легче всем стало сразу! И эльфы забегали, как ошпаренные, и всё на тебя косились!
Гном удивлённо посмотрел на раздухарившегося Антоху, и принялся сооружать на отдельном блюдце монументальный бутерброд из хлеба и всех салатов, соусов, мяса и колбасы, что были на столе.
– Пока не сожрёшь, – пододвинул он его к юнге, – следующую не налью!
– А так всё и было, – я пожал плечами, ведь выходило так, что мои ощущения от Антохиного рассказа не очень-то и отличались. – Понял я, что дело как раз для меня, и дело очень плохо, и начал действовать, всё равно же помирать! Вырос, припряг к работе саламандр, эльфов с духами, и всё разрулилось как-то само собой. А видели мы, ребята, оружие Древних в действии. И оружие это привлекло внимание нашего мира, и хотел он поступить как встарь, то есть устроить нам конец света. Не всем вообще, слава богу, а только тем, кто там был. Но вывернулись как-то!
– Наливай, – икнул от потрясения Арчи. В отличие от всех остальных, он из моей сказочки вычленил главное, а потому вполне себе представлял, что это было и чем это могло быть. – Косорыловки гномьей мне налей, тут бренди не поможет!
– А у вас что было? – я принял от гном свой стакан с простой горькой очищенной, другая сейчас бы мне не пошла, не тот случай. – И что вообще в мире делается?
– Первый день, – Далин чокнулся с нами и медленно, с видимым удовольствием, выпил свою порцию, принявшись затем обстоятельно меня просвещать. – Всем лагерем тебя караулили. Зачем, не знаю. Что у них у всех в головах, не знаю и знать не хочу. Кое-кто и молился на тебя, представляешь! Спрашивали даже, в какой каюте ты лежишь, чтобы, значит, не промахнуться, идиоты! На второй день народу поменьше стало, тем более я круг прочертил вокруг дирижабля, а гномы с первого дня на охране стояли. Гордые такие, потеха! Один даже при дедовской секире стоял, здоровенная такая дура с двумя лезвиями, внушает!
– Князья сидели на стульях, ждали! – Антоха справился со своим разорви-хлебало бутербродом и требовательно стукнул пустым стаканом по верстаку. Гном усмехнулся, но налил, причём как всем, в один уровень. – А мы Лару пускали одну только, да Владыку Николая! Даэрона не пустили даже, хоть и просился!
– Любопытный больно! – недовольно высунулся из-за стола Кирюха, забирая у нас пепельницу. – Нам такие тут без надобности! Ишь ты, ловкий какой!
– А мы корабль сеткой маскировочной накрыли, я её изрядно силой напитал, – хихикнул Арчи . – Вот они и сидели, пялились на пустое место, пока не надоело. Но сейчас никого не осталось, Лара всех разогнала. Нервный срыв у неё был, явила себя во всей красе, напомнила всем, кто она такая есть. Не люблю, кричит, когда меня не слушаются, а народ от неё во все стороны, как тараканы, разбегается. Жуть была самая настоящая. Смешно, конечно, но даже нам страшновато стало.
– Даэрон этот последним убежал! – вновь вылез Кирюха, с удовольствием ябедничая нам на этого теоретика от магии. – Свербит у него в одном месте! Нехорошо так свербит, алчно!
– Это точно, – согласился с ним Арчи, с неудовольствием что-то припомнив. – Свербит. И именно что алчно. Он тут и к гномам лез, и про тебя всё расспрашивал, что ты да как ты. Да откуда да почему. Что случилось да что случилось. К саламандрам даже бегал, представляешь, и они его приняли, потому что он на Лару, сучонок, сослался, вроде бы с визитом от её имени! Пришлось мне его отловить и заткнуть без всяких шуточек. Но вроде помогло, второй день его уже не вижу.
– А чего это он? – вот уж меньше всего мне улыбалось заиметь себе такого любопытствующего биографа. И чего лезет, действительно, в каждую дырку, внимание ко мне привлекает.
– Да он всегда такой был, – Арчи немного засмущался передо мной за своего, я так понял, друга детства. – Умный, жуть! Начитанный, образованный, по теории магии с самой Ларой спорил смело, а я ведь тогда даже не понимал, о чём они речь ведут, хоть и рядом стоял, представляешь? Но вот силы в нём, как в насмешку, у иного деревенского колдуна и то побольше будет. Вот и заклинило парня… Ни о чём другом уже много лет думать не может, только как бы силы найти. Но я его в чувство привёл, ты не переживай.
– Ну и хорошо, – я присел к столу рядом с Далином и приготовился пировать дальше. – Ну и ладушки. Просто не пускайте его на корабль, пока я в себя не приду, ну или не улетим куда-нибудь, вот и всё.
– Хорошо-то хорошо, – вздохнул виновато гном, вываливая на меня следующие проблемы. – Но жалко, сил нет. Пушки, имущество, прочее. А пуще всего свербит то, что это ведь я отличился. Если наши узнают, не видать мне авторитета никогда, и Лариска не поможет. У нас такое не прощают. Неудачником быть стрёмно. Столько всего коту под хвост!
– Зато картошечки полные ящики, – Кирюха осторожно высунулся из-под его руки, чтобы утешить и поддержать нашего механика. – И капустки монастырской квашеной целая бочка! Магической сохранности!
– Уйди, – Далин схватился за голову, он даже говорил сейчас с домовёнком шёпотом, полным горя. – Пожалуйста, уйди!
Мы с Арчи заулыбались, но Кирюха переживал по-настоящему, в отличие от нас троих. Он вертелся рядом с гномом, сочувствуя ему от всей своей отсутствующей души.
– Скажи спасибо, что живыми ушли, – прохладно отнёсся Арчи к их совместным терзаниям, к которым потихоньку стал присоединяться и Антоха. – Два раза, между прочим. Легко пришло, легко ушло. Сидим тут живые, выпиваем и закусываем, чего ещё тебе надо?
– Вот именно! – поддержал его и я. – А хочешь, говори всем своим, что это я отличился, и ты тут совершенно ни при чём. Мне на ваши заморочки глубоко по сердцу, если честно. У людей другие понятия, чтоб ты знал. Тем более, там только мы с тобой и были, если не считать Лару. Кто тебя видел-то?
– Тёма! – покачнулся Далин на своей табуретке. – Выручи! Спасибо! Мне ведь это, как нож острый! Наши не только мне, но даже и внукам моим такие убытки в вину бы ставили! Правнукам бы поминали!
– Да знаем мы! – Арчи придвинулся к столу и принялся сам разливать по стаканам. – Сумму бы подсчитали, и проценты на неё каждый год бы пересчитывали. У всех свои заморочки.
– Хорошо вам, – Далин повеселел, хоть и ненамного. – Вы, маги, сами себе имущество, инструмент и оружие. А вот нам копить приходится, собирать, защищать. Суеты лишней от этого много, и в конце концов на одном месте оседать приходится, не вывернешься никак.
– А давай лучше споём! – предложил я ему, чтобы сбить с грустных мыслей, да и у самого душа уже просила чего-то этакого, и переживать вместе с гномом по поводу пролюбленного нами имущества не хотелось ну вот совершенно. – В самом деле, а? Только не военную!
– Про кузнецов! – тут же предложил, заулыбавшись, Далин. – А давай!
И мы запели про молодых кузнецов и про девушку , причём к нам присоединился и Арчи, хотя он обычно не жаловал такие развлечения, предпочитая петь томные эльфийские романсы под свою гитару. К слову, когда в нашей компании присутствовал и прекрасный пол, все эти его умения были просто незаменимы, но сегодня был явно не тот случай.
Антоха слов не знал, но быстро запомнил припев и теперь орал его во всё горло, отбивая кулаком ритм по столу вместе с гномом, и радовался жизни напропалую. Кирюха не отставал, приплясывал и вертелся на месте, и лишь Лариска с удивлённой улыбкой заснула в своём домике, я и не заметил когда, и наша песня ей ничуть не мешала.
Потом мы выпили ещё, причём я заметил, что гном наливает Антохе поровну со всеми, и правильно делает. Что ни говори, такие пьянки в коллективе здорово сближают, а следить за своим состоянием пусть приучается сам, самостоятельно. Если переберёт и оскандалится, то будет нам бесплатное развлечение на всю следующую неделю.
Потом Кирюха пожарил нам мяса прямо на Ларискиной топке и мы выпили и спели ещё, а вот по бабам не пошли, хотя нам Арчи и предлагал. Эльф даже порывался их сюда пригласить, мол, есть у него недалеко тут симпатичнейшие знакомки, из магинь, как раз трое или четверо, но Далин резко запротестовал, да и я подумал, что будет как-то неудобно, пять утра всё-таки, ближе к шести, так что обошлось. Потом я обнимался с гномом и, похлопывая его по плечу, говорил ему о том, какой он молодец, а пушки что, пушки плюнуть и растереть, новые найдём, и вообще, нас в Новониколаевске зенитные скорострелки ждут! Вещь же! А снаряды я к ним так зачарую, что мало никому не покажется! Представь только, вот летим мы, а перед нами всё горит и пылает, а сзади всё плачет и разбегается! Завтра же зачарую!
Далин горячо со мной согласился и предложил выйти в рейс прямо сейчас, потому что у него, дескать, сердце не на месте, как они там? Но чего-то у нас не срослось, наверное потому, что немного опешивший от наших идей Арчи чуть протрезвил себя и зарубил предложение на корню. Потом мы пели и пили ещё, а Кирюха всё подкидывал нам новых закусок, улыбчивой серой молнией шурша между нашим столом и кухней. А курили мы уже прямо за верстаком, в открытый иллюминатор, стараясь только, чтобы дым не попадал на небывало сговорчивого сегодня Далина.
А потом меня сморило, но я никуда не пошёл, так мне нравилось сидеть с друзьями и я лишь только поменялся местами с Арчи, чтобы откинуться спиной на стену и расслабиться. Антоха тоже вёл себя просто отлично, он не маялся пьяной дурью, как это иногда бывает, а веселился вместе со всеми, с удовольствием пел песни приятным голосом, смеялся и был своим в доску, и вот уж это было просто прекрасно.
А потом я почувствовал, как Далин вместе с Арчи сгружают меня на койку в моей каюте, удивился этому немного, хотел было себя протрезвить, чтобы встать и пойти веселиться дальше, но почему-то передумал и тут же заснул.
Глава 6, в которой герои вместе с "Ласточкой" подвергаются странной процедуре
Я открыл глаза, с удивлением почувствовав, как наша «Ласточка», с неуклюжей утиной грацией переваливаясь с боку на бок, куда-то тихонько едет по-автомобильному. Голова болела, конечно, последний стакан гномьей самогонки был явно лишним, во рту до сих пор стоял её мерзкий привкус, но я не стал придуриваться и мучаться похмельем. Напомнив себе, что я сильно могучий маг теперь, занялся собственным здоровьем, как Арчи и учил.
Потянувшись во все стороны магией и впустив её в себя, я поздоровался с Кирюхой, погладил сладко спящую Лариску, потом рывком сел на койке и очухался. Состояние стало нормальным, как будто бы и не пил вчера, а только ел, причём одни полезные для здоровья эльфийские салаты. И кефиром запивал. Как же здорово быть магом, что ни говори!
На наземном ходу принимать душ не хотелось, но сегодня был именно тот случай, магия здесь помочь не могла, только мочалка и мыло. В крайнем случае, сяду на задницу да и вымоюсь, ванна у нас сидячая, на штормовые условия рассчитанная, а ждать не буду.
Вышел в коридор с полотенцем и сменкой в руках, поздоровался со всеми и предупредил Арчи о своей идее, попросив его не лихачить. Тот не совсем довольно мне кивнул, но спорить не стал, они-то помыться успели.
Горячие струи нагретой Лариской воды смыли с меня последние напоминания обо всём произошедшем, и в штурманскую рубку я вошёл уже совсем другим человеком.
– Рассказывай, – плюхнулся я рядом с Арчи на своё место. – Куда ползём? И откуда? И, самое главное, зачем?
– Эльфы лютуют, – внимательно глядя перед собой, обруливая не совсем тщательно заделанные ямы на наспех устроенной рулёжной дорожке, отозвался он. – Никого не выпускают, а саламандры с ними заодно. Яд какой-то невидимый этим взрывом выбросило, но дело в том, что никто его не видит и не чувствует, даже я. Следовательно, недоверия у народа много. Потому просят верить на слово, ждать и не выёживаться. Дезактивация, говорят. Хотя какое просят – один нетерпеливый экипаж до сих пор икает, наверное, там Лара постаралась. Гномы тоже на свою голову потребовали было подтверждений – саламандры рассусоливать не стали и если бы не было здесь столько магов, пришлось бы противоожоговый госпиталь разворачивать, точно тебе говорю. Очень мутная история с этим ядом.
– Был яд, – я припомнил свои недавние ощущения. – Тут они правы. Но только это не тот яд, не обычная отрава, и даже не магическая, как бы тебе объяснить-то! Это как свет, как радиоволна, только ядовитый очень! Но он же и пылью разлетается, представляешь, гадость какая? И сквозь стены проходить может, а куда посветит, там тоже яд остаётся, и тоже потом всё заражает. А образуется он в таких количествах только когда ткань Мира рвётся. Погань первостатейная, нет спасения от него. Так что правы эльфы во всём.
– Тебе я верю, – крепко задумавшись, выдал он после недолгого молчания, – Но вот что я думаю – как же хорошо, что эти Древние сами себя и прихлопнули. Нечувствительный яд, надо же! Вот так живёшь, мнишь себя магом, а потом прилетает вот такое, и ты даже понять не можешь, что же это тебя убило.
– Я в последнее время тоже так считаю , – признался ему я. – Куда-то они не туда зашли, Древние эти, в развитии своём. С таким оружием о каждом отдельно человеке переживать не будешь. Приказ, мол, у меня, – вот и нажал на кнопку, или бомбу сбросил. А на кого – об этом можно даже и не переживать. Подумаешь, город в сто тысяч человек, дерьмо какое. Война же, противник!
– Ну да, – согласился со мной непривычно сумрачный Арчи. – А вот предложи такому воину лично эту сотню тысяч зарезать, да вместе с детьми и стариками, так ведь и не согласится, пожалуй. Обидится даже, мол, за кого вы меня принимаете. Или на первом десятке сомлеет, с ума сойдёт.
– Люди разные бывают, – я пожал плечами. – И человек оскотинивается очень быстро. Слишком быстро. Нам в училище рассказывали, у Древних во время одной войны даже ножи для палачей специальные делали, на фабриках. Золинген, древнее клеймо, знаешь же его? Там клинок к жесткой перчатке приделывался, чтобы рука не уставала, чтобы не выронить. А те и рады стараться – соревнования давай устраивать – кто больше людей за ночь зарежет. Победитель больше тысячи человек убил – и прекрасно себя чувствовал, и с ума не сошёл, и долго прожил, а ты говоришь! Золотые часы, вроде бы, даже за это от священника в награду получил. А от коллег – жареного поросёнка и вино. А до войны студентом был.
– М-да, – Арчи смотрел вперёд, – такого и сотня тысяч не смутит. Полгода работы, если не напрягаться. Ну тебя, Тёма, к чёртовой матери!
– Зато у гномов другой случай был, – я решил немного поправить ему настроение. – Далин рассказывал, тебя тогда не было с нами. Лет пятьдесят назад у них там судьи смертными приговорами сильно разбрасываться начали. Народ зароптал, конечно, но вроде и вина в преступлениях очевидная была, так что терпели. Некоторые и хвастались соседям даже, мол, у нас порядок наводят! А потом всплыло что-то такое раз, да другой, да третий! Вроде один без вины пострадал, да и по двоим другим вопросы возникли, неплохо было бы спросить, да не у кого. Совету старейшин это не понравилось, но у них судьи, сам знаешь, не подчиняются никому. Тогда постановили так: если судья уверен, что перед ним выродок, которому не место на этой земле, то пусть и казнит его сам, собственной рукой. И место для этих дел пусть ищет сам, и закапывает тоже сам.
– Ого! – изумлённо посмотрел на меня Арчи. – Вот это поворот! И что?
– К смерти приговаривать сразу перестали, – припомнил я слова Далина. – Кишка у них оказалась тонка на такое дело. У всех , кроме одного, представляешь? Тот наоборот, двоих сразу, в первую неделю приговорить успел и даже одного исполнить. Но на этом его подвиги и закончились, потому что и вёл он себя при исполнении как-то не так, и вопросы к нему неудобные возникли. Заболел он, в общем, и через день скоропостижно скончался от естественных причин. Самогона, вроде бы, слишком много на радостях выпил. И тут же вернули всё на круги своя, а судей проверять начали регулярно на человеколюбие и на больную голову заодно.
– Ну, блин, – Арчи покрутил головой. – Всегда знал, что гномы с придурью, но вот конкретно это начинание у них было очень хорошее. Новое слово в юриспруденции, блин! Но я понял, к чему это ты. Все мы разные, да. И что у человека в голове сидит, даже он сам порой не знает.
– И лучше не проверять, – всё-таки потянуло меня сегодня на философские измышления, вчера-то мы эту стадию, слава богу, быстро проскочили. – Не надо доводить до такого, ни войной ни властью. Пусть проживёт жизнь, как получится, без подвигов. Может, кузнецом будет хорошим, или же почтенным коммерсантом, к примеру.
– Ну, свинья грязь везде найдёт. А ты сам как насчёт подвигов по жизни? – Арчи со странным выражением на лице посмотрел на меня в упор. – Что думаешь? Тут многим стало интересно, целыми делегациями же караулили. Эльфы, гномы, княжеские, все отметились.
– Не хочу ни с кем разговаривать, – настроение у меня должно было испортиться, наверное, но не захотело. – Просто не буду. А вы, оглоеды, во мне сомневаться даже не смейте, ясно вам? Я без «Ласточки» не смогу.
– Смотри, – заулыбался Арчи во весь рот. – Будут же на патриотизьм давить, на ценность научного познания, на всеобщее благо, на ещё чего-нибудь!
– Вряд ли получится, – и я скептически хмыкнул, успокаивая друга. – Не, лет пятнадцать назад получилось бы очень даже. Вытащили бы меня с хутора, пообещали бы власть, тайны, деньги, избранность, красоток с сиськами, аксельбант до пупа, и пса вернее у них сейчас бы не было, наверное. А теперь поздно, я вырос, стал большим и у меня своя жизнь.
– Ну, аксельбант мы тебе и сами можем сварганить, если хочешь , – Арчи уже веселился, не отрывая взгляда от лидирующего нас мотоциклета. – И деньжата у нас водятся, какие-никакие. Тайны тоже в наличии, и даже побольше, чем у некоторых. Во всяком случае, не такие поганые, и это главное. Ну, ещё свобода и весь мир под крылом, и вот уж это по-настоящему. Чего тебе ещё, собака, надобно?
– В том-то и дело, – и я был с ним полностью согласен, – что уже ничего. Ладно, приехали, смотри, куда это он нас загоняет?
В лобовом, наклоненном вперёд, стекле, перед нами открылась непонятная картина. Странные эльфы, одетые в что-то похожее на глухие защитны комбинезоны, настойчиво подавали нам указующие знаки и просили заехать в оригинальное подобие древесного ангара. Именно древесного, а не деревянного, в том смысле, что ангар этот был выращен, другого слова не подберу, прямо на опушке леса из самых настоящих деревьев. Как они смогли это сделать за три дня, ума не приложу, вот это и есть настоящая магия, наверное.
Причём здоровенный ангар получился, не хуже нашего собственного. Древесный скелет строения наглухо оплёл какой-то непонятный плющ, да в несколько слоёв, и так плотно, что даже воздух, скорее всего , сквозь него не проникал. Венчал всё это великолепие странный знак из трёх чёрных лопастей на жёлтом фоне, продублированный для непонятливых просто черепом с костями. Причём этот чёрно-жёлтый знак я встречал и раньше, в наших поисках по Руинам Древних, но обычно в таких местах обитала и погань самая запредельная, так что мы под него ни разу ещё не совались, не было случая проверить.
– Дезактивационная станция, – запинаясь, прочёл Арчи надпись на неизвестном мне старом алфавите и открыл форточку, чтобы доколупаться хоть до кого-нибудь. – Ишь ты! И чего?
– Заезжайте! – подбежал к нам уже сердящийся эльф в комбинезоне и защитном наморднике. – Не задерживайте! Заехали на станцию, каркас расправили по стояночному, а сами на выход, вон в то строение! Там вами займутся!
– А саламандра наша вами займётся, – понимающе кивнул ему Арчи. – И гном наш, сразу скажу, корабль без присмотра не оставит.
– Чтоб вас всех! – ругнулся эльф, но настойчиво тыкать рукой в ангар не прекратил. – Заезжайте, там разберёмся! Вас же первыми, как самых сознательных, выбрали, а вы чего?
– Ладно, заезжаем, – принял Арчи решение. – Пусть с ними там Далин разбирается. Предупреди его, кстати.
Я через переговорную трубу вызвал гнома в штурманскую рубку, но сразу же и увидел, что можно было его и не вызывать, потому что в глубине ангара среди прочих чем-то занималась донельзя деловитая и по-настоящему серьёзная Лара. А с ней в таком состоянии не то, что Далин, а даже и наш князь спорить поопасается.
Дирижабль заехал в ярко освещённый магическими огнями ангар и замер посередине, остановившись. В зеркала заднего вида я смог рассмотреть, как отрезал нас от остального мира упавший сверху мягкий занавес из плотного плюща, перекрывший ворота.
– Приготовить топливный элемент к выгрузке! – разбежался к нам ещё один донельзя деловой эльф. – Экипажу выйти из корабля! Одежды минимум, личных вещей не брать! Обеспечить открытый доступ во все помещения и хранилища дирижабля!
– В зубы дам! – сходу пообещал ему мгновенно покрасневший Далин. – Ты чего себе позволяешь?! Мозги отоспал?
– Пресветлая Лаириэн! – сразу зашёл с козырей незнакомый эльф, не став затевать свару и этим самым сэкономив нам всем время. – Решите вопрос с вашими подопечными!
– Вот как знала! – лёгкими шагами подлетела к «Ласточке» Великая Магесса. – Что надо ещё пару держиморд в княжеском звании к воротам поставить! Вот просто слов вы не понимаете, да? Мне что, гноме, землю надо есть, чтобы ты понял, что всё очень серьёзно?
– А если знала, – насупившийся Далин встретил её взгляд твёрдо, но понимающе . – То почему не поставила? Насчёт людей и прочих не знаю, а для гномов я могу постоять, хочешь? Я для тебя любого из скорлупы выну, ты же знаешь!
– Молодец! – наверное, впервые за эти дни эльфийка улыбнулась легко и с облегчением. – Только защитный комбез надень, и маску на лицо. И спасибо тебе, гноме! Работаем, ребята, работаем, не стоим!
Даже не поздоровавшись с нами, а просто коротко кивнув, Лара быстрыми шагами ушла куда-то в сторону, и мы поняли, что выделываться сегодня не стоит.
– Артём, силы мне в пули добавь! – Далин вертелся по коридору и отсекам, открывая всё на свете, под недоумённым взглядом недовольного Кирюхи, и дав задание Антохе готовить Лариску к выгрузке. – Веришь, нет, незадокументированную особенность открыл у твоих патронов! Ежели, значит, кому умному прямо морду светить да прямо из ствола, то вопросов у него резко убавляется! И просьба большая, сделай свет попронзительней, попротивней, пожалуйста! Химическим таким чтобы был, едким!
– Без проблем! – и я добавил изрядную порцию силы в три светящихся патрона в револьверах Далина, попросив зачарованные пули быть поназойливее, понаглее, что ли, и не стесняться ничего. Посмотрим, что получится, самому интересно. – Расскажешь потом, ладно?