Одинокое солнце

«Соглашусь я быть звездой,

если вечность проведу с тобой».

Однажды было Солнце. Оно дарило тепло, свет и жизнь. Его окружало не так уж много всего: лишь одна планета, которая была более чем благодарна за блага, которые Солнце ей давало. Планета любила Солнце, а Солнце любило планету, но они были далеко друг от друга. Настолько далеко, насколько это было необходимо.

Никто не мог приблизиться к Солнцу. В нём было слишком много тепла и энергии. Слишком много, чтобы подпустить к себе кого-то настолько близко, чтобы можно было прикоснуться и не обжечь.

Однажды мимо Солнца пролетал неосторожный метеор. Он хотел обогнуть Солнце и продолжить свой путь, но звезда притягивала его, и, не в силах сопротивляться этому притяжению, метеор приблизился к Солнцу и сгорел в его ярких лучах, не оставив даже напоминания о своём маленьком существовании. Звезда грустила о метеоре.

«Неужели это моя вина?»

Временами Солнце отдалялось от планеты, и для неё наступали холода. Солнце поворачивалось в сторону бесконечного неба и смотрело на далёкие звёзды. Солнце никогда не видело других звёзд. И даже смотря на миллиарды точек света, находящихся вместе с ним в одной вселенной, Солнце не могло поверить в то, что где-то существуют похожие на него, звёзды. Однако, в пёстром космическом океане плыть не так одиноко, как в абсолютно тёмном и бессветном.

«Почему вы оставили меня? – невольно спрашивало у звёзд Солнце. – Мы же братья, одной энергии, одной материи. Почему тогда мы существуем в разлуке? Почему я не могу быть там, где вы?»

Звёзды ничего не ответили. Они были слишком далеко, чтобы услышать Солнце. Время продолжало течь в безответности.

…

Планета вращалась вокруг Солнца, за днём шла ночь, а за мраком шёл свет. Но однажды день не наступил. По какой-то причине ночь длилась мучительно долго. Планета ослепла. Она была так напугана, что даже боялась подумать о том, что Солнце исчезло, хотя глубоко внутри что-то подсказывало ей, что это правда.

Не задохнуться от сумрака помогли лишь звёзды, но они были не достаточно близко, чтобы согреть планету. Она остывала и погружалась в бесчувственную мерзлоту.

…

Солнце летело сквозь тьму к звёздам. Оно так сильно хотело их увидеть, что всё остальное потеряло всякое значение. Солнце мчалось в невесомости, следуя запаху света и тепла.

Далёкие белые точки, наконец, увеличились в размерах и показались Солнцу во всей своей плазменной красоте.

Это были Голубые Близнецы. Они вращались друг вокруг друга в сияющем танце, никого не замечая. Солнце они тоже не заметили. У них не было ни одной планеты, но казалось, что они и не нуждались в этом. Голубые Близнецы были слишком увлечены друг другом, чтобы делиться светом и теплом с кем-то ещё. Впервые увидев своих братьев вблизи, Солнце продолжило свой путь, надеясь встретить другие звёзды.

…

Следующей звездой на пути Солнца оказался Красный Гигант. Он был в тысячу раз больше, ярче и жарче, чем Солнце. Вокруг него вращалось три десятка планет и их спутников, увлекаемых непреодолимой силой притяжения. Даже несколько комет периодически (хотя бы раз в тысячу лет) прокладывали свой путь вокруг этой звезды. Боясь быть поглощённым энергией Красного Гиганта, Солнце поспешило покинуть его систему и поискать звезду, соразмерную себе.

…

Пролетая мимо ярких облаков газа и пыли, Солнце чуть не обогнуло стороной Коричневого Карлика. Он одиноко пульсировал среди метеорных клочков, пытаясь выдавить из себя искру существования.

– Привет! – сказало Солнце брату.

– Вы обращаетесь ко мне? – смущённо спросил Коричневый Карлик.

– Конечно, других звёзд по близости я пока не заметил.

Коричневый Карлик покраснел от удивления и взволнованности.

– Меня зовут Солнце. А как называют тебя?

Коричнево-красный Карлик запульсировал и завертелся вокруг собственной оси, придумывая, что ответить.

– Я не знаю, – растерянно сказал он. – У меня ещё ни разу не было надобности в имени.

– Тогда позволь называть тебя Брат-Солнце.

– Как я могу быть против? – радостно ответил Коричневый Карлик. – Называй меня, как хочешь, если собираешься остаться.

…

Солнце осталось с Коричневым Карликом. Оно впервые находилось с кем-то настолько близко, что можно было дотронуться, но не обжечь. Солнце щекотало Коричневого Карлика своими горячими лучами, отчего тот раскалялся и становился красным, в нём собиралось всё больше жара и света. Солнцу впервые было не так одиноко.

– Почему у тебя нет планеты? – спросило однажды Солнце у Коричневого Карлика.

– Я слишком мал, чтобы ко мне притянулась даже крохотная планета. К тому же у меня не хватит тепла, чтобы обогреть её, поэтому у меня в окружении одна метеорная пыль.

– Но мы можем притянуть какую-нибудь планету сейчас. Вместе у нас хватит массы и энергии, чтобы удержать и обогреть её.

– Нет, – ответил Коричневый Карлик. – Мне не нужна планета. У меня есть ты, и я хочу делиться теплом только с тобой.

Солнце почему-то это расстроило. С того разговора оно часто вспоминало о Голубых Близнецах – первых звёздах на своём пути. Неужели это то, что ждёт их в будущем?

Солнце не заметило, как похудело. Оно так долго было со своим Братом-Солнцем, что часть его энергии перетекла к Коричневому Карлику, который постепенно стал совсем красным.

«Провести всю нашу вечность вместе – может ли это быть тем, что я хочу?» – думало Солнце. Его поглощали сомнения и неведомая тоска.

…

Однажды Солнце решило, что настало время расстаться.

– Мне кажется, что мне пора лететь куда-то ещё, Брат-Солнце, – сказало Солнце Красному Карлику.

– Лететь куда-то ещё? – взволнованно повторил Красный Карлик. – Но зачем тебе куда-то лететь?

– Пока я не могу этого понять, но я чувствую, что мне это нужно.

– Но я не хочу, чтобы ты куда-то улетал. Кто же будет тогда согревать меня?

– Найди планету и ты станешь достаточно тёплым, чтобы согреть и себя и её.

Так Солнце попрощалось с Красными Карликом, который всеми силами пытался удержать его, но маленькой звезде не хватило для этого массы и энергии.

…

Солнце вновь устремилось в путь, точно не зная, что именно оно ищет и что хочет найти. Солнце плыло в бесконечном тёмном океане, теряя надежду на то, что с ним произойдёт чудо, и что-то спасёт его от страданий.

«Всё безнадёжно. Что бы меня ни окружало, я всегда буду один. Мне кажется, я лечу в пустоте. Неужели во вселенной есть столько пустоты? Может всё на свете и есть одна сплошная пустота? Может я сам пустота? Если всё произошло от пустоты, то тогда здесь действительно нет совсем ничего. Нет ничего, что я ищу. Нет ничего, что я найду. Нет ничего, что мне нужно. И не было. Но тогда ответь мне, Пустота: неужели я не заслуживаю хотя бы одного твоего взгляда, одного твоего слова? Почему же ты так равнодушна, Пустота, породившая нас? Может, я так же равнодушен и спокоен, как ты, но это спрятано где-то очень глубоко. Так глубоко, что найду я это только тогда, когда погасну, и искра моя растворится в тебе. Но не найти мне покоя пока я горю, и я сгораю от мук, посланных тобою. Шлёшь ли ты мне мучения, чтобы я скорее стал частью тебя, или же ты слишком спокойна, чтобы думать обо мне? Можешь не отвечать. Я знаю, что ты не ответишь. Но отчего же я так неравнодушен к тебе? Я ненавижу тебя и люблю, Пустота. И кажется, мне уже ничего не остаётся, кроме как продолжать лететь в окружении мрака и холода, продолжая верить во что-то. Верить в то, что я по какой-то причине тебе нужен».

Солнце впадало в дремоту, угасая и двигаясь по инерции, подчиняясь движению более могущественных космических масс. Оно слепло, и недостижимые звёзды сливались в линии, смешиваясь с чернотой пространства и исчезая в нём.

…

«Просыпайся» – послышалось что-то Солнцу.

«Пробудись» – вновь сказал неизвестный голос, и Солнце почувствовало раскалённые дуновения энергии, пронзившие всю его поверхность. Солнце сделало пару пульсаций и вновь разгорелось. Перед ним кружился Жёлтый Карлик, такой же, как он сам.

– Хвала Звёздам, пробудился! – потрескивая огнём, сказал Жёлтый Карлик.

– Мы уже подумали, что ты станешь одним из нас, – сказала планета на первой орбите.

– Нам ещё соседа не хватало! – ехидно заявила планета с пятой орбиты.

– Всем место найдётся, – ответила неторопливым басом широбокая планета с седьмой орбиты.

– Да куда уж больше?! – рассержено возразила ледяная планета с десятой орбиты. – И так тепла мало!

– Помалкивали бы вы там, планеты на задворках вселенной! – потребовала планета с третьей орбиты. – И без вас шуму хватает!

– Может тогда нам местами поменяться? – не умолкала Десятая Планета. – У меня тут ничего не слышно. Тихо, спокойно, холодно! Тебе точно понравиться!

– Ну, опять началось, – сказала дипломатичная планета с шестой орбиты и опечаленно закружилась вокруг собственной оси. – Между вами световые года, а вы всё никак не уймётесь.

– Я не успокоюсь, пока не растоплю свою ледяную корку! – категорично заявила Десятая Планета.

– А в тебе, я смотрю, жара – хоть отбавляй! – посмеялась Третья Планета.

– Ты что, думаешь, из-за метеоритного пояса я не знаю, где ты вращаешься?! Вот погоди, мы все встанем в ряд, я тебе передам холодный импульс с задворок! Даже парочку метеоров тебе отправлю для веселья!

– Эти метеоры до Третьей не доходят, а в меня попадают, ледышки кусок! – пожаловалась планета с девятой орбиты.

Едва очнувшись, Солнце плохо понимало, где оно находится, и что происходит. Осознавать всё было ещё сложнее в шуме кричащих друг на друга планет.

– Ты извини их, пожалуйста, – сказал вдруг Жёлтый Карлик. – Беспокойные они у меня немного. Но ты не смущайся, ты нас не стесняешь, оставайся, сколько захочешь.

– Простите, но где я? – растерянно спросило Солнце.

– Да ты, я смотрю, заблудившаяся звезда? – спросил Жёлтый Карлик.

– Похоже, что так, – ответило Солнце. – Я Солнце.

– В таком случае, добро пожаловать в нашу систему, Солнце. Мы все тебе рады.

– Все, да не все! – вновь крикнула с задворок Десятая Планета.

– А ну, цыц! – прорычал Жёлтый карлик, выбросив в пространство свой плазменный гнев.

– Вот и до нас тепло дошло! – радостно скорчилась от горячей энергии Жёлтого Карлика Десятая Планета.

– Любит же она меня доводить до такого! – укоризненно сказал Жёлтый карлик, слегка нахмурился, но потом опять раздобрел и вальяжно растянулся в собственном жёлтом тепле. – Они у меня, конечно, с характером! Но зато таких сгустков материи во всей вселенной не отыщешь!

Солнце осталось в системе Жёлтого карлика.

…

Время продолжало идти вперёд. Оно обволакивало звёзды и планеты, газы и метеоры, увлекая их за собой, как липкая тягучая субстанция, которая захватывает всё на своём пути.

Солнце вращалось между Первой планетой и Жёлтым Карликом. Звёзды были равны друг другу по массе и энергии, поэтому никто из них не обеднял друг друга теплом. Немного Жёлтого карлика перетекало в Солнце и, немного Солнца перетекало в Жёлтого Карлика, но звёзды сияли одинаково ярко (может даже ярче чем прежде). Этот обмен осуществлялся как-то непроизвольно.

Жёлтый карлик никогда ничего не просил. Он грел свои планеты, вращал их вдоль орбит и поддерживал баланс, если они ссорились. Жёлтый карлик никогда не был печальным и не отдалялся от своих планет, всматриваясь в непроницаемую космическую даль в поиске других звёзд. Жёлтый Карлик был не похож на Солнце.

– Тебе никогда не бывает одиноко? – спросило однажды Солнце Жёлтого Карлика.

– Нет, у меня много планет, – ответил Жёлтый Карлик. – Я не одинок.

– Но ты не сможешь приблизиться ни к одной из них, не уничтожив при этом. Никогда. Разве это не печально?

–Такова судьба звезды. Что поделать?

– Не лучше ли тогда потухнуть вовсе?

– Нет, не лучше! Представь, каким был бы наш мир без света! Это был бы мир бесконечной тьмы и холода, поэтому и были созданы звёзды. Мы здесь, чтобы нести во вселенную свет, тепло и энергию.

– И мы должны продолжать существовать, даже если нам никого никогда нельзя будет подпустить близко к себе?

– Да, даже если так. Но в этом нет ничего страшного. Это просто Закон. Зачем идти против его течения? Легче обернуться и следовать вместе с ним.

– Даже если тебе всегда будет одиноко?

– Кто такое сказал?! Посмотри на планеты. У меня их целых десять, и со всеми я делюсь своим теплом, и даже Десятая Планета всё равно теплее, чем космические бесхозные булыжники! Это и есть искра моего существования.

– Но они не похожи на нас.

– Всмотрись глубже, – сказал Жёлтый Карлик.

Солнце принюхалось и ощутило пульсацию раскалённых ядер, которые бились внутри каменных планет.

– Видишь? Во мне самом может даже меньше огня, чем у всех моих планет вместе взятых!

– Но как это возможно? – изумлённо спросило Солнце.

– Одна искра всегда порождает другую. Когда у тебя будет своя планета, ты это поймёшь.

– Но у меня есть своя планета, – растерянно сказало Солнце. – Была когда-то…

– Тогда ты должен вернуться к ней, – сказал Жёлтый Карлик.

Солнце потянуло домой. Оно чувствовало огромную вину за то, что возможно в этот самый миг, его планета погибает от равнодушного холода космоса.

Жёлтый Карлик поцеловал Солнце на прощание, и раскалённая звезда стала пробивать дорогу света и тепла к своему заброшенному дому.

…

Солнце не сразу узнало её. Вся покрытая ледяной коркой, планета неподвижно висела в пространстве и была так же равнодушна ко всему, как окружающая её пустота была равнодушна к ней.

Солнце держало прежнюю дистанцию. Оно ждало: пульсации, импульса, знака, чего угодно… Но ничего не было. Ледники не таяли, планета неподвижно молчала.

«Она погибла. И это моя вина, – сказало себе Солнце. – Позволь мне попрощаться и приблизиться к тебе хотя бы раз за всю эту вечность».

Солнце прикоснулось к планете, и лёд треснул. Жар просочился сквозь кору и мантию, проникнув в самое ядро. Огонь запульсировал внутри, и планета ожила.

Наконец наступил день. На планету вернулся свет, тепло и жизнь. Солнце вновь было от планеты настолько далеко, насколько это было нужно, но это было не плохо.

…

Планета и Солнце вращались в Пустоте, которая была так не похожа на них. Пустота спокойна и бесстрастна, но она породила внутри себя целый мир, потому что сошла с ума от своего равнодушия. Не бойтесь Пустоты. Она окружает нас повсюду, потому что ей одиноко. Не будем уходить от Пустоты, всё же она присматривает за нами.

Пустота уже не казалась такой холодной, потому что Солнце ещё никогда не светило так ярко. Всё, что оно хотело – это провести вечность рядом со своей планетой.

Соглашусь я быть огнём, чтобы ночь твоя сменилась днём.

Соглашусь я быть теплом, чтобы тёплым был наш общий дом.

Соглашусь я быть звездой, если вечность проведу с тобой.