Гонимые ледником

Нет, конечно, мёд собирал не Аари. Мёд собирали, как и положено, пчёлы. Но и тут сказалось умение мальчика ладить с окружающей его природой и её обитателями: во-первых, Аари никогда не разорял гнёзда пчёл и не брал оттуда весь взяток (позже он научился вообще ухаживать за дуплами-гнёздами и задружился с маленькими труженицами), а во-вторых, сыграли роль удивительные взаимоотношения мальчика с птичкой – чешуйчатым медоуказчиком меллифагусом. Тот приводил Аари к найденным сотам, получая за это порцию вкусных личинок и воска.

Так как же мёд помог спасти или, точнее, начал спасать целую планету? Тут сыграла роль вновь Случайность. Мелтиэ передарил баночку своему улетающему, покидающему Землю другу – штурману Ноомиэ. А тот случайно обнаружил уже на Астиэ, что мёд обладает мощным эффектом при излечении от ужасного J-ph-фактора.

Множество учёных, вовлечённых в поиски противоядия, лекарства против фактора (напомним, что он являлся некоей довирусной, особой формой жизнеобразности, поражающей всё живое, кроме разве что растений), тут же бросились изучать состав спасительного эликсира с Тааэми. Увы, ничего подобного в лабораториях синтезировать не удалось. Поэтому срочно была разработана целая программа, призванная способствовать культивации на Земле этих странных созданий – пчёл. Про «пчёлиэ» только и было разговоров на суперцивилизованной Астиэ, все средства массовой информации трубили о них, а простые люди пытались найти знакомых, близких к коммандору и штурману, чтобы по блату в первых рядах заиметь целительный бальзам.

Для Аари вся эта далёкая шумиха ровно ничего не означала. До тех пор, пока сам коммандор с небольшим отрядом (так посчитали целесообразным, чтобы не навредить экосистемам Тааэми – и сам коммандор убедил Совет не посылать много астиэнян, козыряя прежде всего знакомством с настоящим героем-медосборщиком – Аари) вновь не вернулся на Землю. Собственно, отлучка его была недолгой по времени – всего полтора года, но за этот период в жизни Аари произошло многое.

* * *

На Астиэ в это время везде и всюду – в правительственных коридорах, в тиши учёных кабинетов, в лекционных аудиториях и лабораториях, на стадионах, за столиками уличных кафе и на танцплощадках, на кухнях и в спальнях, во всевозможных видах СМИ – горячо обсуждались два вопроса.

Первый вызывал у всех ненависть, будил злобные чувства и жажду отмщения. Он касался того (или тех), кто организовал коварную ловушку на Убикуме. Доказав, что она дело рук разумных существ, учёные вновь вызвали к жизни проблему, давно уже обсуждаемую на Астиэ: хорошо ли поддерживать чужой разум?

Раздавались вполне резонные голоса:

– А не взрастил ли кто-то более сильный (как мы, например, по аналогии) умных злодеев? И теперь другим цивилизациям расхлёбывать весь ужас, затеянный этими учениками…

Мелтиэ уже тогда считал, что Аари всё поймёт как нужно. И потому делился с ним своими размышлениями, тревогами, сомнениями. Он поведал ему, что светило астиэнянской науки, профессор Кауэ, высказал такую точку зрения:

– Переход позитивно мыслящего разума в негативно мыслящий, в опасный для соседей, происходит не вдруг. Он медленно вызревает – и потому за этим развитием всегда должен кто-то следить. Должен быть Надзиратель. Контролёр. Имеющий все права на то, чтобы прекратить в критической точке развитие, пошедшее в негативном ключе.

Аари возражал:

– Но ведь тогда сам Надзиратель становится злом. Что же в нём хорошего? Он же не будет, ласково гладя по головке, увещевать добрым словом созревающего убийцу, вора, грабителя. Пусть они и шибко умные…

Мелтиэ с восторгом смотрел на своего друга. Развитие самого Аари было потрясающим. Коммандору хотелось потрафить самому себе в такие моменты: ведь явно и его заслуга есть в интеллектуальном могуществе молодого вождя!

Этот первый вопрос, жгуче интересовавший всех, возродил планы новых вооружений. Многим становилось ясно, что, попав, как простаки, в ловушку с J-ph, астиэняне были беззащитными и в перспективе. На них вполне могла посягнуть воинственная цивилизация, желающая овладеть ресурсами Астиэ.

– Вооружаться! Быть готовыми к отражению атак! – звучали призывы.

Были и весьма экстравагантные голоса:

– Следует прикинуться бедными. У нас ничего нет. Мы не обладаем ни передовыми технологиями, ни металлами редких групп, ни энергоносителями… У нас нечего брать, летите с богом мимо!

Над ними, конечно, смеялись: как это возможно в современном мире скрыть развитие цивилизации? Да то же ИК-излучение, послужившее триггером для нас, дурачков, выдаст нас самих с потрохами! Любым мимо пролетающим…

– Нет, не любым! А только разумным!

Опять двадцать пять! Всё опять сводилось к чёртовой разумности. Зачем только она существует в космосе? Не лучше ли без неё?

Аари смеялся. Он понимал все эти рассуждения, но с точки зрения земного морфоида они казались ему нелепой чепухой. Тут он боролся с голодом, холодом, ледниками, в конце концов… Впрочем, и с конкурентами тоже!

Мелтиэ спросил тогда Аари:

– Ты же не хочешь иметь рядом со своим племенем другое племя умнее вас?

И Аари искренне отвечал:

– Не хочу. Пусть они будут глупее.

«Это ужасно» – так подвели итог своей беседы молодой вождь племени Рыси и космопилот (не путать с космополитом) коммандор Мелтиэ с планеты Астиэ. Погибающей, заметьте, планеты…

О том, кто же и зачем создал ловушку на Убикуме, мы ещё поговорим чуть позже.

* * *

Второй вопрос, разогревший страсти на Астиэ, касался случайного открытия Аари: плошечка мёда спасла тысячи человек! И тут мнения о Проекте по поддержке разума были иные:

– Не зря мы затевали Проект! Вот и первые плоды! – ликовала часть населения.

– Тааэми прекрасно отплатила нам за заботу о ней! – поддерживали их другие.

Третьи сразу же ставили вопрос в практическую плоскость:

– Можно ли привезти сюда этих… как их там… пчёлиэ? Чтобы они тут у нас делали для нас этот… как его… мёд, а? А то и будем носиться с баночками туда-сюда, только время убьём нерационально!

Именно этот вопрос и стали наиболее тщательно изучать, вначале чисто теоретически, коммандор и Аари. Штурман Ноомиэ, вновь возвратившийся с отрядом на Землю, радостно подключился к ним, постоянно шутя с Аари, а в перерывах на отдых от умственного труда – играя с ним в но-шо, го-ско-киэ и шах-матэ. Роботический зверёк, верный спутник штурмана, изрядно мешал играм, постоянно лез на руки, фыркал и пытался лизнуть Аари в лицо.

– Словно мёдом намазано, – смеялся Аари, отбиваясь от бурных ласк роботического зверька.

А Ноомиэ удивлялся, что никак не может справиться со своим подопечным в эти минуты.

Коммандора и штурмана, конечно же, в первую очередь интересовали особенности пчёл. «Без них никакого мёда нам не видать как своих ушей!» – постоянно то в шутку, то всерьёз бормотал Мелтиэ. И Аари пришлось рассказывать всё, что он про эти создания знает. А вопросами его закидывали без конца:

– Откуда они взялись на Лиэ (Тааэми)?

– Есть ли у них разум?

– Будут ли они процветать на Астиэ, если их туда перевезти?

– Сколько нужно этих самых «полосатых бестий» для нормального функционирования «завода по производству» мёда? (Несколько раз они изрядно успели уже покусать и коммандора, и штурмана, и врача Эллиэ, которая брала у них анализы на Прагмате).

– Есть ли на Лиэ конкуренты по части мёда? Что делать с ними?

И один из самых главных – почему они отдают этот мёд нам? Нет? Мы насильно его берём? Точно? Так они же страдают без него… Этично ли такое?

И прочее в том же духе.

* * *

Аари, выполняя задание коммандора, времени даром не терял. С верными друзьями – аутичными подростками Таави и Суури (впрочем, они уже стали юношами и во многом выправились и психически, и физически) – он наладил серьёзный процесс взаимодействия с пчелиными семьями. Сам Аари считал пчёл разумными – и пытался ладить с ними как с умными и понятливыми существами. В этих «кусачих» (как их окрестили Таави и Суури) делах много помогал ещё один друг – чешуйчатый медоуказчик меллифагус. Благодаря добрым стараниям юношей птичка стала почти ручной.

И тут, в случае ручного меллифагуса, Аари вновь задумывался над вопросом приручения. Ведь он имел в своём распоряжении всего только одну птицу. Как и одного филина, одного лося и… – хотя бы даже в мечтах – одного волка. Друзей не может быть много, отвечал сам себе вождь. Но ведь с одной птичкой много мёда они не найдут! Это была любопытная тема, и Аари вознамеривался обсудить её на досуге с мудрыми Мелтиэ и Ноомиэ.

– Нельзя всех любить, нужно кого-то ненавидеть. Это закон природы, – проговорился как-то в разговоре коммандор.

В этом странном высказывании, несвойственном настроенному всегда гуманно, как только возможно, коммандору, сквозил парадокс. Но он же и явно указывал любопытному Аари, что нет просто людей, нет просто лосей, нет просто волков, нет просто птиц. Что каждый человек (и лось, и волк, и птица-медоуказчик) индивидуальны. И с этим необходимо считаться…

* * *

Проект «Разум» на зелёно-голубой планете Тааэми трещал по швам. Во время открытого заседания Высокой комиссии в столице Астиэ все триста восемьдесят эоллов признали в итоговом коммюнике, что проект на Тааэми следует закрывать, как, увы, и на ряде экзопланет до этого. Но с известной оговоркой.

Её озвучили представители МедБиоКорпорации:

– Пока Лиэ, она же Тааэми, даёт нам мёд, мы должны… – Кто-то крикнул из зала: «Вынуждены!» – поддерживать с тамошними племенами хотя бы минимальные всяческие добрые отношения.

Тут же стали выяснять, что такое подразумевается под понятием «всяческие»?

Как потом, после Комиссии, горько подвёл черту Мелтиэ в беседе с друзьями, штурманом Ноомиэ и специалистом по разуму Латиэ, за чашечкой коффиэ:

– Мы насыплем им, нашим морфантам, стекляруса, обсидиановых бус, даруем отрезки ярких материй и ящички гвоздей, а они нам за это соберут мёда…

– Печально завершается наш проект, – вздохнул Ноомиэ. – Разве о таком финале мы мечтали?

Как ни странно, но позитивную позицию занял вечный скептик, специалист по внеастиэнянскому разуму Латиэ.

Допивая свой крепкий коффиэ, он оппонировал друзьям:

– Искру мы уже разожгли, не так ли? Там уже идёт мощный процесс в нужном нам направлении. Или Аари мы списываем со счетов?

Мелтиэ вспомнил, как горячо выступал представитель компании «Оммаэ». Ведь тот прямо предлагал колонизировать «медовую планету» и, оттеснив аборигенов в сторону, чтобы не мешались под ногами, взять, как он выразился, производство мёда в свои руки.

– Нельзя надеяться на слабых разумом морфантов. Разве они могут понять всю архиважность проблемы для нас? Они заняты поиском решений своих насущных мелких вопросиков… Зачем им заботиться и вдохновлять себя на помощь неизвестно кому? Разве это не гуманно с нашей стороны – избавить их от этих малопонятных им забот и взяться за дело самим? А аборигены пусть в сторонке занимаются своими проблемами…

Тем не менее итогом заседания Высокой комиссии был такой вердикт: поскольку все ресурсы – как материально-финансовые, так и интеллектуальные – Астиэ вынуждена бросить сейчас на актуальную борьбу с J-ph, то с Лиэ поддерживать только «обменные» (как обтекаемо написали в коммюнике) процессы. То есть подарки, которые ранее преподносились племенам как вознаграждение за их развитие, сейчас приобретали характер чисто прагматически-торговый. «Они нам мёд, мы им всякие безделушки. Причём безделушки такие, с помощью которых мы должны стимулировать у аборигенов именно интерес к сбору медовой продукции». Всё, кажется, ясно без комментариев.

Мёд в настоящее время осознанно собирало только племя Рыси, то есть племя Аари. А другие племена? Сказано было и о них:

– Совершенно нецелесообразно поддерживать те племена, которые не имеют отношения к медосбору. Либо срочно выяснить, какие из них могут споро и охотно обучиться этому…

Очень быстро набрала очки партия учёных и специалистов, которые заявляли буквально следующее:

– Зачем нам тратить ресурсы на полёты «туда-сюда»? Не лучше ли, не рациональнее ли внедрить процесс медосбора здесь, на Астиэ? Завезти к нам пчёл, интродуцировать их в наши экосистемы (у нас же богатейшая флора!) и попутно заняться выведением в лабораториях более стойких к нашим условиях и более продуктивных пород? Мы уверены – будет успех!

* * *

Аари сидит у потухшего костра. Его мысли вернулись: как там новички – отец с сыном? Примет ли их племя?

Он идёт к ним: двое, только что перенёсшие весь ужас сначала погони, затем соприкосновения (и физического, и ментального) с чем-то необъяснимым и жутким, но в итоге спасшим их, медленно приходят в себя. Шани, молодая женщина, которая давно влюблена в вождя, отпаивает их отварами травы хууми. При приближении вождя Шани смущается, отводит глаза. Но руками продолжает машинально гладить по голове худого подростка. Своего сына она потеряла год назад. Тот заболел – и никто спасти его не смог. Мелтиэ к тому времени уже улетел, да и вряд ли он сумел бы разобраться в сущности земной болезни… Ведь людские недуги здесь, на Тааэми, и там, на далёкой Астиэ, совершенно разные. Коммандор уже имел случай убедиться в этом: тогда ещё совершенно непонятный фактор J-ph абсолютно никого из тааэминян не заразил. Может быть, сказалось то, что земные обитатели были давно «обработаны» чудодейственным мёдом?

Мужчина и мальчик поднимают глаза, они чуть кланяются вождю приютившего их племени, они ещё очень слабы. Аари начинает расспрашивать их, но вскоре понимает, что для разговоров время не подоспело. Беднягам следует набраться сил.

Вождь обращается к Шани:

– Ухаживай за ними. Они нам ещё пригодятся.

На что Шани отвечает робкой улыбкой:

– Сейчас мы им пригождаемся… И даже если они не смогут нам отплатить добром, разве можно их, таких беспомощных, как волчат, бросить?

Вопрос звучит риторически. И на молодого вождя вновь накатывает тёплая волна неведомых ранее чувств. Его чувств к этой умной кареглазой женщине. Он касается чёрных волос Шани, обнимает осторожно её за плечи. Ещё отсутствует в их языке слово «спасибо», выражающее искреннюю благодарность. Но людям вполне доступно обходиться сейчас и без этого слова. Всегда выручают жесты!

* * *

Мелтиэ не являлся верховным правителем Земли. Он был здесь гостем, это он отчётливо осознавал. А то бы он бросился предупреждать все свои подшефные племена о грядущих изменениях, отказе от подарков, о свёртывании проекта, о южном пути, по которому сейчас срочно нужно всем следовать за племенем Рыси…

Но была у коммандора другая, более реалистичная большая печаль: он приобрёл личного врага.

– Давненько у меня не было такого! – пугался Мелтиэ. – А вот сейчас мне брошен вызов. И мне на него, хочешь не хочешь, отвечать!

Кто же это? Кто мог встать поперёк пути могущественного бога-аахана? Мы сразу всё поймём, как только вспомним, что Убикум, откуда случайно завезли смертоносный фактор, был изначально заражён им умышленно! Кто-то разумный сделал это! И этот кто-то – настоящий и сильный враг лично Мелтиэ.

Вскоре коммандор узнает врага почти в лицо. Появится точная информация о планетной системе Бигергой – конкуренте Астиэ, где всеми тёмными делами заправляет некто Гринва, диктатор и узурпатор власти. Целый генерал! Или, точнее, биг-генерал, по тамошней табели о рангах. И тот не гнушается ничем, чтобы уничтожить Астиэ – родину коммандора. Значит, предстоит неизбежно вступить с генералом в нешуточную схватку.

* * *

А чуть позднее по времени мы увидим небывалое зрелище: Аари на большом плоту плывёт по морю во главе целой флотилии. Вот это картина! Никогда ещё здешние моря не видели плывущих по их водам людей на каких-то несуразных посудинах. А кстати, куда и зачем отправился Аари со своим многочисленным племенем? Скоро мы и это узнаем.

Таави и Суури, когда-то аутичные подростки, выросшие во вполне нормальных юношей, тоже присутствуют на одном из плотов. Их не нужно долго упрашивать. Тотчас звуки флейт раздаются над морем. Люди приободрены, в глазах светится надежда. Музыканты стараются. Они точно знают, что музыка поможет справиться со страхами. Шаман Вааши же полагает, что этими звуками они умилостивят духов океана…

А где двое новых членов команды Аари? Те мужчина с сыном, принесённые к ногам Аари страшным человеком-медведем? Они тоже здесь. Их продолжает опекать Шани, молодая женщина, которую когда-то спас Аари. И которая нравится молодому вождю.

Кстати, мужчина имеет имя – Кри. Его сына кличут Миу. Такие короткие имена свойственны людям племени чойе. И вот их осталось только двое от всего племени. Последних чойе…

Племя Рыси – люди Аари – в пути ещё только первый день. Предприятие это тяжёлое. И Аари не уверен сейчас, окончится ли оно благополучно. Флейтисты стараются, но волны их не станут слушать. Это вождь точно знает. Море можно покорить только смекалкой и силой.

Дело близится к вечеру. На небосводе зажигаются первые звёзды. Ветер, крепчавший днём, начинает умиротворяться. Оставленный за спиной берег давно уже не виден. Зато всё выше и выше встаёт перед глазами новичков-мореплавателей громадная гора Первого острова, о котором подробно говорил вождю Мелтиэ, снабжая того ценной информацией и наставлениями. Но что-то неуловимое в облике этой горы не нравится и даже настораживает Аари…

* * *

Друг-волк прочно засел в голове у Аари. Он представлял эту дружбу в ярких картинках – как они вместе бредут на охоту, как загоняют оленя, как вместе греются у костра и отдыхают в траве после утомительного дня, глядя на проплывающие в вышине лёгкие облака, похожие на соплодия болотной пушицы. Фантазия и воображение работали у молодого вождя как никогда мощно, лишь только он задумывался о своём будущем друге.

Но как и где найти волчонка? Эта задача оказалась непростой. Масла в огонь подлил однажды старый шаман Вааши. Он поведал молодому вождю древнее сказание, которое в племени, кроме самого шамана, никто не знал – настолько неправдоподобным и нелепым оно казалось, вследствие чего шаман его держал при себе в своей памяти.

– Гнёзда филина найти бывает очень трудно, – так начал своё повествование Вааши. – Хоть и строят они его не на деревьях, а на земле. Филин – заколдованная птица, это царь над всеми пернатыми. Он способен и сам превращаться в кого угодно. Он дух древних времён…

В этот момент рассказа где-то невдалеке на равнинах раздался дикий хохот филина. Вааши тут же испуганно замолчал.

– Он услышал мои слова… – пробормотал он. – Он предупреждает меня не заглядывать в тайну…

Аари, чтобы подбодрить шамана, подкинул охапку смолистых веток в огонь. С треском занялась новая пища для костра, сноп искр устремился в звёздное холодное небо, а на равнинах вновь страшно захохотал и загукал филин.

Ххор, ручной филин вождя и его давний друг, сорвался с плеча Аари – и мгновенно растворился в черноте ночи.

Вааши неуверенно продолжил своё повествование:

– Старики рассказывали, что иногда у филинов в кладках появляется одно яйцо большего размера. И из него вылупляется не филинёнок, а волк…

Аари аж вздрогнул от неожиданности. Вот так да! А шаман рассказывал, сидя на корточках перед большим огнём и покачиваясь в такт неспешному говору:

– Мой отец однажды нашёл такое гнездо. Оно было спрятано в глухих скалах. Филины нарочно делают гнёзда в тайниках, но никогда не строят на деревьях. Это для того, чтобы родившийся киилик не упал и не разбился… Так вот, в гнезде, найденном отцом, было уже два вылупившихся птенца, а третьим лежал крохотный зверёк. Он в самом начале своей жизни ещё мало похож на волка…

Аари верил и не верил. Неужели это правда? Вот бы спросить у Ххора! Но тот не умеет разговаривать…

– Филин прилетал два раза в день и три раза ночью – и рвал сырое мясо, чтобы накормить трёх воспитанников. Волчонку всегда доставались самые лучшие куски. Старики говорят, что если в кладке из одного яйца появляется волк, то остальные все гибнут – им не достанется еды… Родители-филины сами убивают их. И тогда родители кормят только его одного. Киилика. И он вырастает сильным.

– А ещё он способен сам превращаться в филина, – вдруг сорвалось с языка Аари.

Он когда-то давно слышал и эту легенду. Когда-то охотники обложили старого матёрого волка и совсем уже нацелились в него копьями и стрелами, как вдруг он обратился в большую пёструю птицу и с диким дьявольским хохотом улетел прочь.

Собеседники замолчали, каждый думая о своём. Где-то уже далеко-далеко на равнинах вновь закричал страшным голосом филин, и ему откликнулся другой с негодующим клёкотом. Костёр вспыхнул неожиданно ярко и осветил угрюмый лес вокруг стоянки.

– Это Ххор полетел разузнать, что за соперник объявился там… – сообщил шаман.

А вождю вдруг нестерпимо захотелось, чтобы Ххор хотя бы на миг обратился волком и пришёл к нему для того, чтобы Аари потрепал его загривок.

После этого общения с шаманом Аари ещё более уверовал, что его верный и любимый Ххор каким-то непостижимым мистическим образом связан с волками. Он вспомнил, что как только филин издавал свой ужасный ночной вопль, так ему тут же отзывались разноголосым воем волки на равнинах. И ещё: ни на какой иной звук в лесах и предгорьях так чутко не реагировал сам Ххор, как на призывный вой волчьей стаи в ночи. Он начинал беспокоиться и, как правило, отзывался им своим жутким хохотом, словно устраивая тайную от всех смысловую перекличку.

* * *

А в это же время из глубин космоса медленно, но неотвратимо надвигается на прекрасную Тааэми большая опасность. Невооружённым глазом вождь Аари ещё не может её различить на звёздном небосводе среди других светящихся и перемигивающихся объектов, и даже самые зоркие мальчишки из его племени – такие, как ловкий подросток Куури, – не могут этого сделать. Ещё очень далеко, ещё ничего не видно. Но беда эта всё равно придёт. Она, увы, неумолима. И даже могучий коммандор ничего не сумеет с ней поделать. Только разве что отсрочить её приближение…

Глава 2

Ледник наступает. Снова в странствия?

Вновь пангавиус. – Расхождение во вкусах. – Ххор пытается спасти людей от голода. – Сбор съедобных растений. – Лось Туум показывает вождю новые варианты пищи. – Пора готовиться к походу. – Вспомнили про коммифацию. – Подарки богов в действии. – Ледник делает климат нестабильным. – Где искать спасения на юге? – Смерч. – Ливень из рыб. – Случай гибели волков от даллии. – Привлекательность моря. – Полёт на капсуле богов. – Коммандор чертит вождю карту-схему. – Три острова. – Звёзды в помощь. – Нападение скафогнатов. – Строительство двенадцати плотов. – Запасают провизию. – Тростник кахарра с берегов Утиного озера. – Семья Маати хочет остаться. – Опасность надвигается из космоса. – Прощание с семьёй Маати. – Наступает зима. – Ещё один важный подарок Мелтиэ. – Последняя зимовка на побережье. – Капсулы из кахарра и глины. – Нападение пещерного медведя. – Чудесная лента в действии.

Ххор опять принёс Аари пангавиуса. Старый верный филин никак не мог взять в толк, почему хозяин всякий раз бывает недоволен этой чудесной, по мнению филина, добычей. Аари не просто брезговал, отвергал подношение, так ещё и ругал удачливого охотника! Впрочем, ругал не сильно, скорее просто недовольно ворчал.

Аари же, завидев тушку пангавиуса, каждый раз ужасался сходству маленькой обезьянки с человеческим детёнышем. И он старался как мог отучить филина охотиться за этими предками мартышек. Внутри себя Аари, конечно же, понимал, что старому мудрому Ххору никак не вобьёшь в голову представления о некоей нравственности – ведь филин был всего лишь хищной птицей, нацеленной самой природой на жестокую охоту. И лишь человеку, подобному молодому вождю Аари, было дано познать горечь нравственного страдания, сожаления и даже раскаяния за чужой поступок. Филин вновь, удивлённый и недовольный, терзал тушку «маленького человечка» в стороне от хозяина…

Однако был такой момент в их отношениях, что и Аари пришлось принять эту жертву. И безропотно и искренне благодарить друга. Это случилось ровно тогда, когда костлявая рука голода схватила настолько крепко всех соплеменников Аари, что приходилось варить старые шкуры, грызть давно уже обглоданные берцовые кости бизонов и готовить тошнотворные настойки из лишайников и сухих грибов. Тогда, собственно, Ххор спас своего хозяина. Он дважды приносил ему пангавиусов. И вождь с поклоном вынужден был их принимать, чтобы спасти… нет, не себя, а новорождённых детей в стойбище.

Это было страшное время, когда вокруг резко исчезла вся привычная добыча. Все копытные, а вслед за ними и хищники подались на юг, явно предчувствуя наступление суровой зимы. Племя Рыси тоже готовилось к походу. Но сразу, вдруг этого не сделать. Множество людей прямо вот так, в одну минуту не подвигнуть на дальний и опасный переход. Нужно было собрать в дорогу много пищи: мало ли какие пертурбации ждут там, впереди, в неизвестности?