Контрпроект: Расплата

Прибытие на Растабан состоялось, когда Макс уже свыкся с бесконечной чередой пересадок, мельканием лиц пассажиров и непроницаемой чернотой за стеклами иллюминаторов, которая на другом рейсе могла смениться ярким светом из центра галактики в зависимости от ориентации корабля. Однако смотреть на звездные скопления все равно быстро надоедало. В космосе совершенно ничего не происходило и Макс от скуки углубился в освоение философско-исторических трактатов самых знаменитых мыслителей прошлого, в том числе для того, чтобы с более равных позиций участвовать в дискуссиях с Омром. Однако чтение давалось ему с трудом. Он перескакивал с одного сочинения на другое, будучи неспособным найти в них хоть что-либо интересное. В некоторых книгах он просто не понимал написанного, как ни пытался проникнуть в смысл, скрывающийся за вереницами знакомых слов. Макс думал, что он, наверное, слишком глуп или недостаточно подготовлен, чтобы читать подобные шедевры. Однако советник, некоторое время с интересом наблюдавший за его мучениями, впоследствии успокоил Макса. Дело было вовсе не в нем.

– Видишь ли, какая штука. Если речь не идет о математических формулах или специальных терминах, то непонимание смысла написанных слов означает, что его там скорее всего и нет.

– Не может быть, – поразился Макс. – Ведь это же знаменитые трактаты! Вот, например…

– Нет-нет, – замотал головой Омр. – Там ничего нет. Поверь мне. Все это пустое словоблудие, скрытое под маской значительности, двусмысленности и недосказанности. Некоторые из так называемых великих мыслителей прошлого специально писали невразумительные тексты, чтобы замаскировать полное отсутствие оригинальных идей у себя в голове. На непосвященного читателя, такого как ты сейчас, это производит неизгладимое впечатление. Ему кажется, что книга наполнена глубочайшими откровениями, которые он просто не в состоянии постичь в силу ограниченности своего ума. Таких жуликов было, конечно, немного, хотя некоторые из них добились больших успехов в облапошивании доверчивой публики, так что даже в наше время они все еще считаются чем-то значительным. Чаще всего ситуация другая. Одна-две оригинальные мысли оказываются погребены под потоками словесной мишуры, пробираться через которую имеет смысл лишь историкам науки. К сожалению, большинство действительно стоящих произведений написаны крайне путано и косноязычно. И это объяснимо. Находясь на переднем фронте современной науки, автор блуждает в своем творении в поисках ответов, не уверенный в собственных заключениях и скрытой за ними логике. Но по прошествии стольких веков нам нет смысла следовать этой путанице. Лучше спрямить путь и прочитать эти мысли в более позднем и последовательном изложении.

Макс не очень понимал, что ему ожидать на Растабане. Советник рассказал в общих чертах о том, как планета из-за своей удаленности и слабости центральной власти издревле служила укрытием для беглых преступников со всего Второго круга. Благотворное влияние Федерации здесь совсем не ощущалось. Тем не менее местным торгово-промышленным синдикатам удалось поделить сферы влияния и обеспечить приемлемый уровень порядка и стабильности. По словам Омра, он заезжал на Растабан в молодости и тогда это была жуткая помойка. Теперь же они направлялись в поместье, принадлежащее младшему партнеру одного из местных синдикатов. Советник с трудом припоминал, что раньше, кажется, пересекался с ним в ходе своей миссионерской деятельности, то ли здесь на Растабане, то ли еще где-то. Однако тот, видимо, запомнил Омра очень хорошо, если персонально пригласил его к себе и оплатил все расходы.

К моменту их прибытия почти все остальные гости, которых оказалось почти две дюжины, уже собрались в поместье и, вероятно, приступили к жарким дискуссиям, потому что их нигде не было видно. Советник также, едва разложив свои вещи в выделенных им апартаментах, сразу скрылся вместе с хозяином в подвальных помещениях. Макс остался предоставлен самому себе.

Он отправился бродить по обширному поместью, в надежде найти что-либо интересное. Вся территория находилась под надежной охраной установленного по периметру автоматического защитного барьера. Вероятно в этих же целях все пространство вокруг жилых зданий представляло собой ровную подстриженную лужайку без всяких выступов и укрытий. "Чтобы хорошо простреливалась в случае чего", – подумал Макс. Однако прогуливаться там оказалось совсем скучно, особенно при мысли о том, как за ним внимательно наблюдают в прицелы несколько автоматических турелей.

Во внутренних помещениях царили простор и пустота. Макс переходил из одного зала в другой, пытаясь угадать их предназначение, но ничего путного в голову не приходило. Он не хотел разговаривать с роботом-слугой, который неотступно следовал за ним по дому. Однако в конце концов не выдержал.

– Чем у вас тут можно заняться?  – небрежно спросил Макс.

– Стрельба по мишеням в тире? – сразу нашелся робот.

– Нет, спасибо, – он был сыт стрельбой по самое горло.

– Имеется установка воплощенной действительности, правда не самой последней модели, в ней отсутствуют…

– Ну-ка, что там за установка? – Макс уже не первый раз слышал об этой воплощенной действительности, но толком не представлял, о чем речь.

– Желаете попробовать?

Еще бы! Конечно, он желал. Ему вспомнились компьютерные игры из прежней жизни. Наверное, что-то похожее.

Удобное анатомическое кресло стояло в углу маленькой полутемной комнаты. По приглашению робота Макс растянулся на сиденье почти в лежачем положении. Сверху на него опустилась сетка с мелкими ячейками и мягко прижалась к голове, лицу и телу по всей длине. Сквозь одежду он почувствовал легкое жжение, которое сразу же прекратилось.

– Закройте глаза и начнется калибровка, – ласково прошептал робот.

Как только Макс прикрыл веки, перед глазами высветились многочисленные опции. При взгляде на каждую из них она вспыхивала ярче, чем остальные. Он тыкал наугад, не вчитываясь в описание. "Это всего лишь игра", – думал Макс, нетерпеливо ожидая начала. В какой-то момент надписи исчезли, и он вдруг оказался на уступе скалы шириной в две ступни, прижавшись спиной к острым камням. Перед ним расстилался горный ландшафт с заснеженными вершинами, а внизу проплывало небольшое облако, сквозь которое не удавалось увидеть дно каньона. Макс полностью ощущал себя стоящим на краю пропасти и вместе с тем прекрасно знал, что это не так. И правда, немного сосредоточившись, ему удалось почувствовать гладкую поверхность кресла под руками и головой. Но для этого требовалось изрядное напряжение. Он отвлекся на летевшую мимо гигантскую птицу-дракона невиданной оранжевой расцветки и ощущения кресла прошли – его ладони опирались теперь на неровную скальную поверхность. Птица скрылась внизу в облаке. Макс осторожно осмотрел пропасть у себя под ногами. Очевидного спуска вниз не было. Вверх также уходила отвесная скала, впрочем, на ней было достаточно трещин и выступов, чтобы ухватиться. Его лезвия в руках конечно же не работали, в ботинках тоже. "Черт, вот зачем мне это мучение, – думал Макс, ухватившись за скалы и разыскивая, куда поставить ногу. – Надо было выбирать внимательнее. Сейчас бы лучше резвился с какими-нибудь русалками". Ему пришла мысль выйти отсюда, но он не знал как. Что будет, если прыгнуть в пропасть? Хм…

Недолго думая, Макс прекратил подъем, оттолкнулся ногой от скалы и рыбкой сиганул вниз. Крыла у него, естественно, тоже не было. Стрелой пробив чуть влажноватое облако, он увидел далеко внизу зеленую долину, серебристую нить реки и, кажется, прилепившуюся сбоку деревню. Однако рассмотреть ее толком не удалось. Склон становился все более пологим и стремительно приближался, но еще до удара он вдруг снова оказался стоящим на том же скальном уступе. "Опять двадцать пять! Как же убраться отсюда? – думал Макс и жалел, что не читал описания. – Ладно, уговорили". Он снова неспешно полез наверх, замечая все больше мелких отличий этого мира от реальности. Не было прежней точности и координации движений, что заставляло крайне осторожно переставлять руки и ноги. Зато он практически не чувствовал усталости, даже не вспотел после всех акробатических трюков. Он мог зависнуть в самом неудобном положении, тщательно подбирая опору для следующего рывка. Скала тоже оказалась необычной. Через некоторое время он обнаружил повторяющиеся шаблоны трещин и уступов, которые сменяли друг друга с небольшими вариациями, и с этого момента подъем пошел веселее. Вскоре Макс до автоматизма отработал все движения и сам не заметил, как буквально взлетел на самый верх.

Его взору открылось обширное горное плато и сказочный вид вдали. На противоположном берегу вытянутого зеленоватого озера стоял причудливый замок, а над ним летала кругами давешняя птица-дракон. "Похоже, придется спасать принцессу или что-то в этом духе", – усмехнулся Макс и зашагал к озеру. Он дошел до ближайшего берега и, обогнув небольшой валун, наткнулся на старика в белом балахоне. Тот пытался разжечь костер из разбросанного на берегу сухого камыша и приветственно помахал Максу.

– Здравствуй, присаживайся, – сказал он. – Я ждал тебя.

Это был тот самый старик, который уже неоднократно попадался Максу. И на этот раз было еще больше сомнений в реальности происходящего. Точнее, на этот раз все это наверняка было нереальным, только вот этот старик… Будто наваждение какое-то. Тому, наконец, удалось разжечь огонь.

– Садись, Макс, садись, не бойся. Тут нечего бояться, – приговаривал он, подкидывая хворост в костер. – Здесь все ненастоящее, даже пламя, хотя детализация очень хорошая.

Старик сунул руку в огонь, подержал и вытащил, не поморщившись.

– А ты сам-то настоящий?

– Конечно. Только не здесь. Это всего лишь послание, которое я хотел тебе передать. Мне слишком далеко сюда добираться, а Омр любезно согласился привезти тебя на Растабан.

– То есть я сейчас разговариваю с записью?

– Довольно умной записью с собственным процессором, подключенным к аппарату воплощенной действительности. Так что я смогу ответить на многие твои вопросы, но не на все.

– Я видел тебя раньше.

– Это тоже были мои послания, которые активизировались при определенных условиях. Я оставлял их в некоторых местах, к которым мне удавалось получить удаленный доступ. Но это были простые записи и, видимо, они сработали не слишком хорошо.

– Послания для меня?

– Да, Макс, лично для тебя.

– Почему?

Старик задумался, попытался погреть руки на огне, потом в досаде отодвинулся.

– Никчемный костер, – пробормотал он и неспешно продолжил. – Это долгая история, Макс, и я не смогу рассказать ее полностью. Когда твой труп подобрали на Земле…

– Что?!

– … это казалось обычной коммерцией. Видишь ли, уже тогда опытные бойцы высоко ценились во Втором круге, а Странникам нужно финансировать свои дальние экспедиции.

– Странникам? Так это вы забрали меня с Земли?

– Не я сам, один из моих товарищей подобрал тебя. Но сюда привез тебя я, потому что кроме меня никто не вернулся из той экспедиции. Нам повезло найти целую россыпь связанных кротовых нор, ведущих во внешние спирали галактики, и все остальные отправились дальше. А я… я чувствовал что-то… тревогу… опасность. Не там, впереди, в неизведанных просторах, а здесь, в этих обжитых и связанных тысячами нитей мирах. Я должен был вернуться.

– С полным трюмом замороженных трупов, которые ты выгодно сбыл… Алану?

– Так и было, – бесстрастно кивнул старик. – Но я продолжал следить за их судьбой, сколь бы незавидной она ни была. Много испытаний пришлось пройти этим людям, которым представился второй шанс, и никто не выдержал. Никто кроме тебя. Ты вышел из этой передряги сильнее, чем был раньше, но теперь тебе предстоит новый вызов.

– Не надо мне никаких вызовов.

– Боюсь, это не зависит от твоих желаний. Я хочу лишь, чтобы ты осознал свою возможную роль в предотвращении надвигающейся катастрофы, а не был втянут в водоворот событий в качестве наивной жертвы, которой ты был до сих пор.

– Катастрофа? О чем ты говоришь?

– Сейчас уже немногие помнят, с чего все начиналось. Может быть, кроме меня уже никого не осталось. Понимаешь ли, длительные межзвездные путешествия имеют интересный эффект, замедляя время для Странников и позволяя нам наблюдать жизнь многих поколений. Дальние перелеты – это тебе не перескочить из одной кротовой норы в другую. Там приходится выносить весь ужас бесконечного пространства со всеми побочными последствиями. Мало кто из нас возвращается назад, а те, кому удалось, сталкиваются совсем с иным миром, чем тот, что они покинули.

– Это должно быть печально.

– Смотря что ты ищешь в жизни. Но речь не об этом. Когда я улетал отсюда в прошлый раз, проект еще не был завершен. В него вкладывали огромные средства, но не афишировали даже в Федерации. Властям Второго круга сообщали о строительстве противометеоритных станций на дальних окраинах внешних секторов и их полностью удовлетворяла такая версия, тем более что это сопровождалось щедрой финансовой помощью. В Первом круге скорее всего лишь немногие знали об истинном предназначении проекта. Конструкторы и проектировщики занимались каждый своим узким участком работы и были не в состоянии оценить полный масштаб строительства, которое велось в разных уголках галактики. Я знаю об этом по себе, поскольку меня привлекали к некоторым исследованиям в рамках проекта на внешних границах Второго круга. Требовались замеры нейтринного фона на подходах к строящейся противометеоритной станции. Во главе целой армии автоматов я искал вариации интенсивности излучения, полагая, что это необходимо для повышения эффективности мониторинга опасных космических тел на дальних расстояниях. Однако, как я понял позже, цель была совсем иной. Им требовались оптимальные позиции для установки приемников высокоэнергетического нейтринного фона. Я сам их видел потом уже в готовом виде на отмеченных мной местах, когда отправлялся в последнюю экспедицию.

– Для чего это все? Этот проект?

– Можно только догадываться. Этим и занимаются теперь Омр с остальными, пытаясь понять последствия проекта. Но они не видят полной картины и одним лишь напряжением мысли проблему не решат. С уверенностью можно сказать только то, что проект позволяет принимать некоторую часть спектра внегалактического нейтринного излучения по всему диаметру Второго круга, концентрировать его и передавать узкими пучками через кротовые норы в Первый круг. Там излучение вновь распределяется в пространстве возле обитаемых планет.

– Для чего? Что это дает?

Старик лишь покачал головой. Затем в недоумении посмотрел на птицу-дракона, которой, кажется, надоело напрасно летать над замком. В отсутствие желающих спасать принцессу чудовище само отправилось на поиски приключений и быстро приближалось к их стоянке. Пламя костра неистово затрепетало под взмахами гигантских крыльев, птица-дракон сделала круг и пошла на второй заход, пытаясь то ли рассмотреть их получше, то ли попробовать на вкус. Старик недовольно поморщился и брезгливо отмахнулся от пикирующего чудища, которое в тот же миг бесследно исчезло.

– Это наиболее интересная и сложная часть задачи. Изначальные расчеты создателей проекта мне неизвестны. По-видимому, они исходили из благоприятного влияния некоторых спектров высокоэнергетического нейтринного излучения на органическую жизнь, включая человека. Этот эффект замечен давно, и именно на него скорее всего опирались проектировщики. Однако, к своему немалому удивлению, я узнал, когда вернулся из последней экспедиции, что до сих пор этот феномен изучен крайне слабо. Я не смог найти никаких толковых публикаций на эту тему за последнее время. Конечно, я понимаю, что подобные исследования весьма затратны. Нужны гигантские установки и огромные энергии. Но вряд ли дело только в этом. Ведь в строительство проекта вложены немыслимые суммы! Часть бюджета должна была быть выделена на дальнейшую научную работу! Я подозреваю, что подобные изыскания велись и вскрыли новые неожиданные обстоятельства. Можно только догадываться, что они нашли, однако в результате было решено не афишировать результаты и, возможно, вообще свернуть все исследования в этой области. Нельзя исключать, что теперь проект служит совсем иным целям, чем задумывалось первоначально. Я нахожу только такое объяснение сложившейся ситуации, хотя Омр, например, со мной не согласен.

– А он что думает?

– Это ты спросишь у него. Я чувствую, что проект представляет опасность и должен быть остановлен. Я ощущал это на огромном удалении от Второго круга, а здесь моя тревога только усилилась.

– Хм… я точно в этом ничего не понимаю. Я-то здесь при чем?

– Макс, ты должен остановить проект, – старик смотрел на него ясными синими глазами.

– Что? – рассмеялся Макс. – Я? Да с чего бы это?

– Это твоя судьба.

– Ага. Еще чего.

– Я думаю, у тебя получится.

– Да я даже пытаться не буду! Зачем мне это?

– Не надо пытаться. Надо остановить проект и все будет по-прежнему, как раньше, – твердил старик монотонно и Макс начал терять интерес к разговору.

– Ладно, я понял. Посмотрим.

– Ты должен сам разобраться в происходящем. Тебе все равно придется в этом участвовать, хочешь ты или нет. Лучше делать это с открытыми глазами. Найди Драуга, он должен быть где-то в Федерации, не знаю где. Он поможет. Поговори с Омром – он не поможет, но придаст уверенности, я надеюсь.

– Драуг? Кто это?

– Я пытался с ним связаться, но тщетно. Кажется, он лучше других понимает, что происходит. Но будь осторожен. Власти тоже его разыскивают.

– Что он сделал?

– Я не могу ответить на все вопросы. Тебе стоило бы найти Драуга. Он может помочь…

– Как помочь, в чем?

Старик вновь покачал головой.

– Тебе нужно разобраться во всем самому. Я думаю, ты сможешь.

Дальнейшие расспросы оказались бесполезными. Старик продолжал твердить одно и то же с небольшими вариациями. Макс поднялся и побрел прочь от костра.

– Не доверяй никому, только себе, – сказал ему вдогонку старик и замолчал.

Макс оглянулся, но возле догорающего костра уже никого не было. Он медленно брел к замку, мысли скакали в голове, не позволяя сосредоточиться на чем-то одном. Вдруг нахлынули воспоминания о жизни на Земле и сразу занозой вонзилась мысль о том последнем бое на высоте. Какой же глупец, ведь у него было столько возможностей избежать этой передряги, но каждый раз он делал неверный выбор, будто подталкиваемый какой-то силой. А теперь она тащила его все глубже в пучину, невзирая на его отчаянные попытки вырваться на свободу. Судьба? Что за небылицы! Вся его дурная участь – это сплошное невезение и последствия его собственных бестолковых решений. Наконец-то он это ясно осознал.

Оказавшись под стеной замка, он очнулся от сна наяву. Или сна во сне? Где он сейчас находился? Что он тут делает? Макс тупо смотрел на запертые ворота, пытаясь прийти в себя. Сделав усилие, он нащупал руками гладкую поверхность кресла, еще более сосредоточившись, ощутил его спиной и затылком, затем резко открыл глаза. Покрывающая его сетка вспорхнула вверх и исчезла.

Омр вернулся только под вечер, явно раздосадованный. Бормоча что-то вполголоса, он прошелся несколько раз мимо Макса, мирно сидящего на террасе.

– Эти умники ничего не понимают! – воскликнул он наконец, упав в соседнее кресло. – Они думают, что это какая-то интеллектуальная игра, и наперегонки выдвигают теории одна безумнее другой! Так нам ничего не добиться!

– Старик сказал, что вы не видите общей картины и одним напряжением мысли проблему не решите.

– Старик? – Омр непонимающе отшатнулся. Потом его осенило.

– Ты видел Странника? Он здесь? – еще сильнее удивился советник.

– Нет, я мило побеседовал с его записью в аппарате воплощенной действительности. Ради этого ты привез меня сюда?

– А-а… наверное. Он просто посоветовал мне взять тебя с собой, не объяснил, зачем. Что он сказал?

– Сказал мне остановить проект.

Омр выпучил глаза.

– Тебе? Остановить… Но как?

– Этого он не сообщил. Предложил мне найти некого Драуга где-то в Федерации.

– Ах, вот оно как… А что он по поводу проекта говорил?

Макс пересказал свою беседу со Странником, чем, кажется, еще сильнее раздосадовал Омра.

– На самом деле все гораздо сложнее. Он прав только в том, что нам действительно не удастся во всем разобраться одним лишь усилием мысли. Я ехал сюда в надежде на дополнительную информацию, которую нельзя было транслировать по каналам связи. Но оказалось, что мои коллеги блуждают в темноте так же, как и я. У Странника на этот счет тоже своя теория – не хуже, но и не лучше других до тех пор, пока мы не поймем, что же там на самом деле происходит.

– Где происходит?

– Где? Хм… – Омр замялся. – Да, пожалуй, везде. Однако прежде всего нас интересует проект. Конечно, самым лучшим вариантом было бы поговорить с его разработчиками…

– Их ведь давно нет в живых?

– Верно. И в этом вся проблема. Власти Федерации должны располагать полной картиной происходящего, только вот они-то нам точно ничего не расскажут.

Омр вдруг усмехнулся.

– Среди всех невероятных теорий, которых я сегодня наслушался, мне больше всего понравилось предположение о том, что высшее руководство Федерации уже давно поголовно заменено на роботов. Будто они лишь прикрываются людьми-министрами, а на самом деле вершат судьбами миров по своему машинному усмотрению. Ты знаешь, иногда мне кажется, что это не столь уж далеко от истины.

– Я уже слышал нечто похожее, только в другой интерпретации.

– Правда?

– Там речь шла о подпольных роботах, владельцах бизнес-империй, использующих людей как ширму для своих темных машинных делишек.

– Все это небылицы.

– А что насчет Драуга?

– Я слышал о нем. Опасный человек. Это не тот путь, по которому стоит идти, – покачал головой Омр.

– Какой путь?

– Он уничтожает все вокруг себя. Прежде всего проект.

– Почему?

– Не знаю. Никогда с ним не встречался и не общался. Кажется, какая-то религиозная подоплека, но это лишь слухи. Информации о нем нет, поскольку он скрывается от властей…

– Вот как! И теперь я должен его найти!

– Не вижу в этом смысла. Пустая трата времени.

– Я прямо чувствую, как ты придаешь мне уверенности, – усмехнулся Макс, вспомнив слова старика.

– Я сам уже ни в чем не уверен. То ли дело Странники! Всегда знают, куда им идти.  На край Вселенной! Только вот инстинкты у них хорошие. Во всяком случае, этот Драуг что-то должен знать. А найти его… хм… в Федерации… Ты даже не сможешь туда законно въехать со своими модификациями.

Макс был только рад тому, что Омр отговаривал его от поисков. Вся эта затея с Драугом выглядела совершенно бестолковой. Он не желал разбираться в этой темной истории, которая на порядок превышала любые его мыслимые и немыслимые способности. Ему хотелось лишь немного мира и покоя после пережитых злоключений.

– Я возвращаюсь на Варп, – заявил Макс. – Если я тебе больше не нужен здесь.

– Да, поезжай, – согласился Омр. – Я застрял тут надолго. Нужно все-таки добиться хоть какого-нибудь понимания, исходя из имеющихся скудных сведений, а это будет непросто.

– Моя помощь тут точно не потребуется?

– Вряд ли. Я вижу, тебя не особенно заботят эти проблемы. В таком случае лучше отправляйся обратно. Монастырю не помешает защита. Я попрошу, чтобы тебе оплатили проезд.

3

Сознание рывком вернулось к Эдель, зеленые круги перед глазами постепенно тускнели. В висках пульсировала невыносимая боль и она тихо застонала. Кругом стояла кромешная тьма. Или у нее были закрыты глаза? Эдель не могла понять и попыталась поднять руку к лицу, однако ей не удалось даже пошевелиться. На мгновение ей показалось, что она опять очутилась в бункере, беспомощная и парализованная после чрезмерно близкого знакомства с зубами зарда, а Седьмой сейчас вновь потащит ее, задыхающуюся от нехватки кислорода, вглубь подземелья.

Внезапно вспыхнул яркий свет. Эдель зажмурила глаза, которые оказались широко открытыми, и еще долго щурилась, привыкая к направленным в лицо ослепляющим лучам. Она была прикована к креслу прозрачным пластиковым кожухом, из-под которого торчали лишь голова и плечи. Перед ней тускло отсвечивала матовая перегородка во всю стену, за которой ничего не было видно.

– Очухалась? Как там тебя… Эдель? – донесся до нее самоуверенный голос. – А на самом деле как?

– Эдель, – неуверенно проговорила она и закашлялась от резкой боли в легких.

– Ну, это не важно. Покашляй, покашляй, скоро пройдет.

Она вспомнила жесткую посадку в трюме проглотившего их огромного транспортника.  Через мгновение возле коптера разорвалась дымовая граната и их накрыло облако сладковатого газа. Больше она ничего не успела заметить.

– Важно только то, кто тебя послал, и об этом ты мне сейчас расскажешь, – спокойно продолжал голос. – Куда ты везла Корвела?