Кериот

Как открытая книга

К вечеру ноги, спина и плечи Кериота болели от усталости, ведь он целый день проходил с тяжелым камнем в сумке. Джиб пристально следил за этим, а после школы догнал мальчика и заставил нести еще один камень, уже в руках. Вся компания проводила Кериота до ворот города, и, может быть, еще долго издевалась бы над своей жертвой, но снова стал накрапывать дождь, и городские мальчишки побежали по домам. Выкинув оба камня в канаву, Кериот поспешил домой, но все равно предстал перед глазами родителей мокрым, грязным и промерзшим. Но хотя бы тут его никто не ругал: мать поскорее сделала отвар из трав, отец укутал ему ноги своим шарфом и оба настояли, чтобы Кериот лег спать пораньше. Наскоро сделав уроки, тот послушно закутался в одеяло, твердя про себя, что ему нужно, очень-очень нужно обратно. Он представлял себе площадь и дерево, озеро и парк, удивительную дорогу и белоснежные стены, пока глаза не закрылись сами собой. Тут же его носа коснулся цветочный запах: он вновь стоял в арке под цветущим плющом.

Кериот вскрикнул от радости – и его никто не одернул. Он выбежал на улицу вприпрыжку, прошелся, уже не таясь, разглядывая прилавки, даже кивнул паре лавочников. Миловидная полная женщина помахала ему в ответ. Все это наполняло его радостью, он не ощущал никакой боли или усталости, все беды остались далеко, по ту сторону сна.

Дети в парке играли в новую игру. Среди них яркой искоркой мелькала Мия. Сегодня она была в голубом и зеленом, с зеленой же лентой в волосах. Эта прическа делала ее как будто немножко старше. Кериот даже загляделся и снова остановился поодаль, но его быстро заметили.

– Кериот, наконец-то! – увидев его, Мия замахала руками и побежала навстречу. Ребята бросили игру и вскоре окружили Кериота, но не так, как компания Джиба. Его старались погладить, потрогать, заглядывали сочувственно в лицо, и все говорили разом:

– Что случилось вчера? Мы тебя обидели? – Мия вглядывалась в его лицо. Кажется, она по-настоящему тревожилась!

– Тебя напугал мяч? – с сочувствием уточнил пухловатый мальчик лет семи, рыженький, как лисенок.

– Тебе было больно? Извини, я не хотел! – высокий мальчишка легонько коснулся плеча Кериота.

– Почему ты исчез? Где ты был? – девочки и мальчики, старшие и младшие, ждали его ответа. Неужели они все беспокоились о нем?

Кериот стоял в полной растерянности, не представляя, как и кому отвечать. Первой это заметила Мия: она попросила всех ребят успокоиться и объяснила еще раз:

– Когда мы вчера играли, в тебя отскочил мяч и ты мгновенно исчез. Важек испугался, что попал тебе по лицу и ты обиделся. Никто не понял, куда ты делся, такая магия мне не встречалась. Можешь сказать, что случилось?

Кериот только сейчас понял, что, наверное, когда он проснулся дома, то здесь он просто исчез. Вот это да! Было бы здорово увидеть это со стороны, но он понимал, что это невозможно. Стоит ли говорить ребятам, что он из другого мира? Вдруг они подумают, что он ненормальный и больше не захотят с ним играть? В замешательстве он просто смотрел на ребят по очереди и сам не заметил, как ссутулился и обхватил себя руками.

– Ты… боишься нас? – тихонько уточнила Мия.

– Нет! – вот это можно было сказать сразу и честно. – Я вас не боюсь, и вы меня не обидели, но… Я сам не знаю, как это вышло. Я просто оказался дома. Мне… Я понимаю, вы мне можете не верить…

– А мяч-то в тебя попал? – уточнил высокий паренек – он-то и водил во время той игры.

– Нет…

– Фух! – мальчишка показательно выдохнул. – Ну, ладно. Дома так дома, главное, что ничего плохого не случилось. А твои родители не маги?

– Н-нет… – Кериот даже головой помотал. – Мой отец – башмачник, а мама ткачиха.

– А то было бы здорово, придумай кто-нибудь заклинание, чтобы, если сильно-сильно напугаешься, оказываться сразу дома! – выпалил рыжий пухляш.

– Я о таком пока не слышала, Тимок, – Мия взъерошила его волосы.

– Я тоже, но ведь маги постоянно изобретают что-нибудь!

– Мия, а правда, спроси у родителей, вдруг это просто мы не знаем? – улыбнулась девочка с курчавыми хвостиками. – А я со своими поговорю.

– А давайте еще у учителя спросим! – предложил кто-то из девочек помладше.

Кериот сперва встревожился, что если родители ребят узнают о «странном мальчике», то запретят своим детям с ним играть. Впрочем, подумал он следом, магии не бывает на самом деле, наверняка, взрослые не поверят и просто посмеются. Обсуждение таинственного исчезновения таким образом закончилось, и ребята вместе с Кериотом вернулись к игре. Сегодня это были «Воробьи и вороны», бегать приходилось еще больше, чем вчера. Когда ребята, проголодавшись, стали расходиться, Мия подошла к Кериоту, поправляя растрепавшиеся волосы.

– Слушай, ты сильно устал? Я хочу еще погулять. Идем вместе?

– Эмм… – Кериот смутился: а вдруг он снова просто исчезнет посреди разговора? С другой стороны, Мию это вроде бы не оттолкнуло, раз она сама предлагает.

– Да, давай! Я почти не гуляю по вечерам.

– Тогда вперед! На закате стены такие красивые!

Дети выбежали из парка, дошли до озера, полюбовались на то, как солнце окрашивает белый город в золотисто-розовые тона. На площади и вдоль набережной уже зажигали фонари. Кериота переполняли эмоции: он с удовольствием глазел по сторонам, но невольно поглядывал и на свою спутницу. Ему не доводилось еще ни с кем из ровесников проводить время вот так спокойно и легко, болтать обо всем, что придет на ум, делиться наблюдениями. Когда они спускались со ступеней набережной, Кериоту пришло в голову, что будет хорошо подать Мии руку, как это делали рыцари и принцы в книгах. Он обогнал девочку, и, когда их руки соприкоснулись, она тихонько удивленно ахнула, глядя на него сверху вниз. Ее негромкий голос, тепло пальцев, их нежность – все это заставило сердце Кериота заколотиться, наполнило какой-то энергией, он словно ощутил настоящее волшебство и – к своему огромному сожалению, проснулся.

Его будни не стали легче, но время теперь летело быстрее. Кериот старался посильнее устать днем, чтобы заснуть быстрее, и стал чаще и больше помогать по дому. Отец хвалил его и даже стал поручать новые задачи в мастерской.

Зато в Белом городе Кериот наслаждался играми – оказывается, их существовало множество. На лужайке можно было бегать, прыгать, кривляться, кричать, бросаться мячом или прятаться, и ни разу гуляющие неподалеку взрослые не сделали ни одного замечания. Постепенно Кериот выучил все имена, узнал, кто во что любит играть и другие подробности. Оказалось, что вот так люди и начинают приятельствовать, а потом дружить. Теперь он вместе со всеми бегал в жару плескаться в озере, объедал с кустов душистыми ягодами, порой кислыми, порой сладкими до приторности, научился залезать на деревья, чтобы сорвать самые спелые фрукты, угощался принесенным кем-то из дому хлебом и сыром. Но лучше всех отношения у него складывались с Мией. Когда все расходились домой, они вдвоем гуляли по парку и по улицам города. Мия знакомила Кериота с городом и его жителями, рассказывала о местных обычаях. Так Кериот узнал, что Белый город стоит на семи холмах и имеет форму подковы. Дерево в центре жители называют Великим, а крепостные стены упираются прямо в горы, потому Белый город неприступен. Кериот в ответ делился тем, что узнал в школе или из книг. Все вместе было для Кериота по-прежнему удивительным и прекрасным: такая благовоспитанная, умная и красивая девочка уделяет ему столько времени, по-настоящему интересуется им и слушает его с удовольствием. Раньше так делала только мама.

На одной из таких прогулок, когда они сидели вдвоем на лавочке и лакомились спелыми вишнями, Мия внезапно повернулась к Кериоту.

– Я могу задать вопрос?

– Конечно! Зачем спрашивать, можно ли спрашивать? – настроение у мальчика было отличным, он предвкушал, что сейчас будет новая игра или, возможно, шутка.

– Дом, в который ты возвращаешься, когда исчезаешь, он ведь не здесь, да? Не в городе? Может быть, даже не в этой стране?

Виски немедленно сдавило тяжестью, перестало хватать воздуха. Кериот замер, будто застигнутый врасплох мышонок, не донеся ягоду до рта. Он решительно не знал, как объяснить Мие то, что и сам едва понимал. Девочка тем временем продолжила:

– Когда ты появился тут в первый раз, я подумала, что ты переехал из другого города. Но уже прошло так много времени, а ты до сих пор не пришел в школу. Никто из ребят не знает, где ты живешь. И Астор… Его отец ведь тоже занимается починкой обуви, но он не слышал ни о каком новом башмачнике. Думаю, ты появляешься тут так же внезапно, как и исчезаешь. Верно?

«Вот теперь она точно не станет со мной дружить», – из груди невольно вырвался тяжелый вздох. Но обманывать своего первого друга было бы очень плохо.

– Да, – он тихонько положил вишенку обратно в кулек, сцепил пальцы и опустил голову.

– Тогда… Откуда ты?

– Не думаю, что ты поверишь.

– Почему? Если ты будешь говорить все как есть, поверю.

– Дома мне бы никто не поверил. Сказали бы, что я глупый, выдумщик или вообще…

– Тогда хорошо, что мы не у тебя дома, – она сложила руки на груди. – Может быть, у вас не умеют видеть суть… И ты, наверное, тоже, вот и сомневаешься. Тогда давай так: я расскажу о себе такое, что ты не знаешь, а ты о себе, это будет справедливо!

– Видеть… суть? – Кериот поднял взгляд: Мия смотрела на него прямо, серьезная и даже немного торжественная.

– Ага, я угадала! Ты не слышал об этом!

– Н-нет. Учитель говорит, что знания позволяют проникать в суть вещей, но, кажется, ты о другом.

– Конечно. Внутреннее зрение – это не только про вещи. Это про все. Про людей, предметы, животных, магию…

Мия с воодушевлением начала рассказывать об этой способности, а Кериот вспомнил, откуда ему знакомо это название. Большая тяжелая книга, запах бумаги, пыли, гладкость кожаной обложки – он ведь когда-то уже читал об этом во сне! Значит, в этом мире магия – не выдумка, и Мия владеет ею тоже? Воодушевленный этим, Кериот тоже рассказал все как есть: про свои сны, про книги и учителей, про то, как загадывал снова и снова оказаться в Белом городе, когда повстречал здесь Мию и других ребят.

– Так-так, – она довольно подняла палец, – что же, могу сказать с уверенностью: сейчас ты не спишь!

– Потому что разговариваю с тобой?

– Потому что я это вижу, – поправила девочка. – Если я сосредоточусь на человеке, то вижу, как он себя чувствует, болит ли у него что-нибудь, какое у него настроение. Сейчас, например, ты бодрствуешь, здоров, но немного боишься. Еще вижу, что ты не очень сильный физически, но зато умнее меня.

– Но… Ты тоже очень умная и знаешь то, чего я не знаю!

– Я просто знаю многое об этом месте, а ты о другом. Но, как бы сказать… Твой ум сильнее моего. По крайней мере, пока. Но не думай, я не завидую! Завидовать друзьям глупо, надо просто самому больше стараться.

Кериот покраснел. Оказывается, Мия видела, что он трусоват и часто не уверен в себе, но все равно считает его другом! И пусть многие взрослые говорили, что он довольно сообразителен для своих лет, но ни от кого из ровесников ему не доводилось слышать похвалу за свой ум.

– Ну что, твоя очередь? – она протянула ему руку. – Если боишься, держись за меня!

Мальчику стало даже смешно. Он, конечно, волновался, но не настолько, чтобы, как маленький, хвататься за чьи-то пальцы! Однако он легонько пожал руку Мии, благодаря за сочувствие. Они и раньше брали друг друга за руки во время игр, но сейчас его старалась по-настоящему поддержать первая в жизни подруга, очаровательная девочка. Почему-то покраснели щеки и защипало в носу, и Кериот убрал руку за спину и сделал вид, что смотрит на пышное кудрявое облако.

– Что еще ты хочешь узнать? Я уже сказал, что сам не знаю, как и почему оказываюсь тут, – после короткого молчания уточнил он.

– Откуда ты знаешь, что значит название нашего города?

– Я… Не знаю. Я просто называю его так. Он ведь такой… Белый, – Кериот повел рукой вокруг.

«Я даже не задумывался, что у него есть название. Наверное, это ужасно невежливо…»

– Город называется Бирнин Фари. С древнего языка это и переводится Белый город, – объяснила Мия и немножко задумалась. – Значит, город, где живешь ты, не такой?

– Я с родителями живу не в городе, а в лесу, возле деревни. В город я хожу учиться. Но да, он совсем другой. Его стены сложены из серого камня, они ниже и не такие толстые, ворота просто деревянные и окованы железом, дороги сложены из камней, поэтому все повозки и телеги гремят, когда едут, – едва Кериот перестал бояться быть непонятым, как слова полились легко. Оказывается, если он ничего не знал о городе Мии, то и она ничего не знала о Кхаре, и ей явно было интересно узнать больше о том, что самому Кериоту было обыденным!

Он рассказал ей о своих родителях, о том, как получилось, что ему разрешили учиться, что для мальчиков и девочек школы отдельные, о том, как устроена империя Грандор, о князе Кхаре и императоре Амлонте Первом. Мия слушала его с жадностью, иногда даже перебивала, чтобы расспросить подробности. Особенно ее поразило отношение к Кериоту одноклассников, хотя он старался не жаловаться. Однако на прямой вопрос: «А есть ли у тебя друзья?» – ответить было нечего, кроме как покачать головой.

– Мне очень жаль, – вздохнула девочка, – это ужасно несправедливо. И очень здорово, что у тебя получилось попасть к нам, пусть ты и не знаешь как. Тебе… нравится у нас? С нами?

– Очень, – Кериот ничуть не кривил душой. – Здесь мне очень хорошо. И со всеми, и с тобой. Но, если что, я не хочу тут остаться навсегда! – эта мысль пришла неожиданно, но была очень яркой. Если Мия умеет видеть его состояние души, как знать, может быть, кто-то из взрослых мог бы задержать его тут, в мире снов! – Там мои родители, они ужасно встревожатся, если я не вернусь. И, кроме меня, у них никого нет!

– Не волнуйся так, – Мия засмеялась и потянула его встать. – И в мыслях не было похищать тебя. Ты же не принцесса, а я не дракон! Пойдем, отведу тебя еще кое-куда, где ты не был, пока время есть.

Вдвоем они поднялись по винтовой деревянной лестнице на одну из скал. Со смотровой площадки открывался вид на весь город, можно было даже рассмотреть кое-что за крепостными стенами.

Кериоту давно не было так спокойно и хорошо. Он впервые доверил свой секрет другому человеку. После рассказа он словно освободился от тяжкого груза, который постоянно носил в душе.

С легким сердцем Кериот снова проснулся.

Ладонь Мии еще ощущала тепло, но того, кто стоял с ней, больше не было рядом. Ее добрый и умный друг исчез. Это происходило каждый раз примерно в одно и то же время.

«Наверное, там, у себя, ты проснулся, Кериот, и тебе пора в школу. Доброго тебе утра!» – с этой мыслью Мия, не спеша, пошла домой, обдумывая все, что узнала сегодня.

Добрые люди

П осле такого важного и искреннего разговора школьный день был до того обыденным, что Кериот даже ощутил что-то вроде скуки, когда его вновь начали дразнить. А когда Джиб попытался подложить ему на скамью небольшой перезрелый помидор, стало даже смешно. Может быть, Кериот и был не слишком силен, но глаза-то у него были на месте! Так что он скинул помидор на пол. Правда, потом Джиб наговорил на Кериота учителю и мальчику велели убраться в классе. Но зато это была честная и полезная работа, а компания Джибса дожидаться свою жертву не стала. Когда Кериот вернулся домой, то понял, что устал меньше обычного.

«Оказывается, я столько сил трачу на то, чтобы отбиваться от этих надоедливых болванов!» – с досадой подумал он и взялся помогать матери с уборкой дома. Отец всегда говорил, что злость – хорошее топливо для работы, и сегодня Кериот ощутил эту силу в собственных руках.

Но все его переживания утихли, стоило ему укрыться лоскутным одеялом и представить цветочную арку. Он предвкушал новую встречу с Мией. Теперь, когда они знали больше друг о друге, как будет складываться их общение? Вчера она назвала его другом…

Девочка в зеленом платье и шляпке ждала его у входа в парк. Завидев Кериота, она помахала ему рукой и вприпрыжку побежала навстречу.

– Привет, – она остановилась и качнулась с каблуков на носки. – У меня есть одно поручение на сегодня. Поможешь?

– Конечно, если только я смогу. Что нужно сделать?

– Только ты и сможешь, – сказала она и взяла его за руки. – Мои родители хотят, чтобы я привела тебя пообедать. Я рассказала о тебе, и теперь они тоже хотят с тобой познакомиться.

– А… Это точно нормально? Я… Возможно, я им не понравлюсь, – Кериот смутился и испугался. Он прекрасно знал, что одет так себе, волосы определенно снова торчат как попало, а еще он никогда не бывал в богатых домах и не умеет себя вести как надо! Но руки Мии были такими мягкими и ласковыми, что очень хотелось довериться им.

– Думаю, это исключено! – она тряхнула волосами. – Мне ведь ты нравишься.

Не дав Кериоту больше времени на сомнения, она потянула мальчика за собой.

Путь им предстоял довольно длинный: на бегу Мия пояснила, что им предстоит подняться на один из холмов по ту сторону озера. В той стороне Кериот еще не был и вертел головой, рассматривая новые улицы и открывающийся с холма вид на водопад и Великое дерево. Изредка они сворачивали на узенькие крутые тропки, чтобы срезать путь. Через некоторое время Кериот ощутимо запыхался и проникся еще большим уважением к своей легкой и прыткой спутнице. Она порхала, как маленькая птичка, и Кериот, любуясь ею, чувствовал в груди незнакомое щекочущее чувство, похожее на приятные мурашки.

Чтобы сохранить дыхание, они почти не говорили. Но одна вещь настолько сильно озадачила Кериота, что он даже потребовал у своей спутницы остановиться. Пробираясь по тропинкам, они в очередной раз шли через чей-то сад. Он был огорожен только низеньким декоративным заборчиком и какими-то каменными ступеньками. Между деревьев виднелся большой двухэтажный дом, а все посадки были ухоженными.

– Почему у вас нет заборов? – спросил Кериот.

– Есть, – девочка немного удивилась и показала на увитый вьюнками плетень.

– Нет, я имею в виду высоких заборов, которыми можно отгородиться от других людей или от животных. Чтобы никто не зашел в сад без спроса.

– В черте города нет животных, крупнее собаки, – заметила Мия с улыбкой. – А от мышей забор не поможет. Кроме того, если бы люди ждали от всех людей дурного, как бы мы сейчас тут прошли?

– Разве у вас совсем нет… плохих людей? Или просто хулиганов, которые безобразничают для развлечения?

Мия пару секунд подумала.

– Наверное, есть. Но мне очень повезло их пока не встречать. Возможно, дяде Шаофу, хозяину этого сада, тоже. И моим родителям. Эти дома стоят тут уже очень много лет, и все семьи знают друг друга. Если я, например, нечаянно помну эти цветы или сломаю ветку, мне будет стыдно. А если Тимок затопчет грядки моей мамы, стыдно будет ему. Это же… само собой разумеется, правда?

Кериоту нечего было возразить на это. Это и впрямь казалось совершенно нормальным, если ты окружен друзьями и неоткуда ждать неприятностей. Но дом, в котором жил сам Кериот, был расположен на опушке леса, и нередко, особенно зимой, поставленный отцом забор пробовали на прочность дикие звери. Дурных людей бояться не приходилось – украсть в их доме было нечего, но богатые горожане и зажиточные крестьяне заводили не только высокий забор, но и сторожевых собак, опасаясь воров. Два города были разными не только по цвету стен, в них существенно отличались и сами люди.

Тем временем дети миновали сад и, протиснувшись в лаз между кустами, вышли к двухэтажному дому из белого камня с покатой крышей цвета спелой тыквы.

– Ну, вот и дошли! – объявила Мия. – Правда, быстро?

– Это твой дом?! – выдохнул Кериот в изумлении.

– Да, – немножко смутилась такой реакции Мия. – А что?

– Нет, ничего… Красивый очень, и… большой. И крыша такая…

– Яркая? Все так говорят! – засмеялась девочка.

Дом располагался посреди лужайки. С южной стороны рос раскидистый дуб. С одной из его ветвей свисали качели, а в тени стоял беленький столик со стульями. Вдоль дома под окнами были разбиты клумбы. От главной дороги ко входу вела парадная дорожка: она начиналась от изящной калитки, по сторонам, как и вокруг лужайки, росли ровно подстриженные кусты. Мия снова взяла Кериота за руку и побежала к двери, не боясь топтать траву и мелкие цветочки. С крыльца было видно, что с другой стороны от дома есть несколько грядок, вот только Кериот не успел разобрать, что посажено: дверь уже открылась.

Большие окна давали много света. Просторная прихожая встретила маленькую хозяйку и ее гостя изящными скамейками, столиком с цветами и огромным зеркалом, в котором любой человек мог видеть себя в полный рост. Пахло свежей сдобой, почти как в булочной, только нежнее, а еще чем-то жареным. Сверху доносился тихий стеклянный звон, может быть, это были какие-нибудь украшения или колокольчики. Тонкие шторы слегка колыхались от поднявшегося сквозняка. Натертые воском полы блестели. Кериот замер, восхищенный, удивленный и стесненный этой красотой, казалось, любое его движение могло ненарочно испортить это чудесное место.