Кибер-Колобок. Восхождение Лисы

Глава 1: Цифровое чистилище

Тьма не была пустотой. Она была вязкой, плотной субстанцией, населенной призраками. Они возникали из небытия обрывками кода, искаженными голосами, вспышками боли, лишенной физического источника.

<…ошибка сегментации памяти…>

<…перегрузка нейроинтерфейса…>

<…протокол возмездия… активирован… завершен…>

Последняя фраза пронзила сознание, как раскаленная игла. Возмездие. Воспоминание ударило с силой контролируемого разряда. Ослепительно-белый свет. Собственное отражение в матовой черной сфере, искаженное маской ужаса. Абсолютная, парализующая мощь, обратившая ее же тело в тюрьму. Холодный щуп, вонзающийся в висок, и за ним – цифровой ад, где ее гордое «я» разбирали на молекулы ее же инструментами.

Лиса – нет, ее больше не было, была лишь Татьяна, спрятанная под слоями кибернетики и высокомерия, – попыталась закричать. Но ее горло издало лишь хриплый, сиплый звук, словно приводы голосовых связок были засыпаны пеплом.

Она лежала на холодном полимерном полу своего бывшего логова. Воздух, который раньше пах озоном и чистотой, теперь был спертым и пыльным, с примесью гари и чего-то кислого, органического. Она открыла глаза – или то, что за них считалось. Оптика загрузилась с чудовищной задержкой, выдавая размытую, зашумленную картинку. Зеркальный визор был треснут. Через трещину она видела закопченный потолок, с которого свисали оборванные оптоволоконные кабели, словно кишки поверженного механизма.

С нечеловеческим усилием она попыталась подняться. Мышцы спины и ног, усиленные кибернетикой, ответили резкой, пронзительной болью. Не мышечной, а системной ошибкой. В визоре запрыгали предупреждения: <ДРАЙВЕР ЛЕВОГО БЕДРА НЕ ОТВЕЧАЕТ… ДАВЛЕНИЕ В ГИДРАВЛИКЕ ПРАВОЙ РУКИ КРИТИЧЕСКОЕ…>. Она рухнула обратно, ударившись головой о пол. Удар был тупым, приглушенным.

Медленно, как после тяжелейшего отравления, она повернула голову. Ее логово, ее крепость, ее цифровой тронный зал – было уничтожено. Экраны на стенах, которые когда-то показывали потоки данных всего города, теперь были темными и мертвыми. На одном зияла дыра, из которой торчали обугленные провода. Шкафы с оборудованием вскрыты, дорогие серверные стойки опустошены. Повсюду валялись обломки пластика, клочья изоляции, пустые ампулы от энергетиков. Кто-то поработал быстро и грубо, словно стая падальщиков, разорвавших тушу.

Она попыталась получить доступ к своим базам данных. Вместо привычного, мгновенного отклика в сознании возник хаос. Обрывки, мусор, белый шум.

<ФАЙЛ НАЙДЕН: СХЕМЫ ОХРАНЫ СЕКТОРА 7… СОДЕРЖИМОЕ: ПУСТО…>

<ФАЙЛ НАЙДЕН: ДОСЬЕ НА ВОЛКА… СОДЕРЖИМОЕ: ЗАПИСЬ ПОВРЕЖДЕНА…>

<ПАПКА "ПРОЕКТ "КОЛОБОК"… ДОСТУП ЗАПРЕЩЕН… СТЕРТО…>. Он не просто скопировал и уничтожил. Он надругался. Оставил после себя выжженную, бесполезную пустыню, напоминание о ее полном поражении.

Из горла снова вырвался хрип. На этот раз – от ярости. Слепой, бессильной ярости. Она сжала кулак, и дешевый хромированный протез, заменявший ей мизинец на левой руке, издал скрежещущий звук.

И в этот момент она услышала шаги.

Не ритмичный, тяжелый шаг охранников «СовЛаба». Не осторожную поступь наемного убийцы. Это была шаркающая, неуверенная походка, сопровождаемая приглушенным перешептыванием. Прямо у входа, за грубой маскировкой из кабелей.

– …говорил, глянуть, живо ли еще… – доносился сиплый голос.

– А ну ее, эту стерву… Может, уже окочурилась… – второй голос был выше, с ноткой трусливой надежды. – Вещички бы поживее прибрать, пока свои не налетели…

«Крыса». И его шавка. Те самые ничтожества, что ползали по ее щедрости, собирая крохи с ее стола. Они пришли добить. Или пограбить то, что не успели утащить в первый раз.

Внутри все оборвалось. Не страх. Хуже. Глубочайшее, унизительное презрение – к ним, к себе, к этой ситуации. Она, архитектор реальности, техномант, способный ворочать судьбами целых секторов, лежала в грязи, а ее пришли добивать уличные крысы.

Инстинкт приказал ей вскочить, активировать скрытое оружие, сжечь их на месте одним импульсом. Но ее тело было разбитой машиной. Оружие не отвечало. Защитные поля мертвы.

Осталось только одно. Бегство.

Мысль была настолько чужой, настолько противоестественной, что мозг на секунду отказался ее обрабатывать. Бежать? От этой шушеры?

Шаркающие шаги приблизились. Тень упала на вход.

Сработал не разум, а древний, животный инстинкт самосохранения, заглушенный годами кибернетического превосходства, но не убитый окончательно. Она откатилась на бок, за шипящую серверную стойку. Пол под ней был липким от пролитой охлаждающей жидкости. Движение далось ценой новой волны системных ошибок, но адреналин, выброшенный в кровь ее все еще частично органическим телом, приглушил боль.

Она знала каждую щель в своем логове. Знала потайной люк в полу, замаскированный под вентиляционную решетку, который вел в грузовой лифт времен постройки сектора. Лифт давно не работал, но шахта оставалась ее запасным путем.

– Эй, смотри… – прошептал один из вошедших.

Лиса, не дыша, поползла. Ее черный костюм из гидроуглеродного волокна был разорван, сквозь дыру на колене виднелась бледная кожа, ссадина. Она двигалась, как раненое животное, прижимаясь к тени, оставляя на пыльном полу влажный след от пота и крови.

– Чую я, пахнет тут еще жизнью… – это был голос «Крысы». Ближе.

Ее пальцы нашли защелку. Люк открылся с тихим, предательским скрипом.

– Там! – раздался крик.

Она не оглядывалась. Кубарем скатилась в черную дыру шахты. Полет занял несколько секунд и закончился глухим ударом о металлическую платформу где-то внизу. Боль пронзила все тело. Она вскочила – на этот раз боль отступила перед всепоглощающим страхом – и бросилась в лабиринт обслуживающих тоннелей, оставив за спиной крики и ругань.

Она бежала, спотыкаясь о свисающие кабели, ударяясь плечами о ржавые трубы. Ее роскошные, отполированные до зеркального блеска импланты теперь были покрыты грязью и царапинами. Где-то она потеряла сапог. Босая нога скользила по липкому, холодному полу, наступая на не пойми что.

Наконец, она увидела свет. Не неоновый спам города, а тусклый, желтоватый луч, пробивавшийся сквозь решетку в стене. Она отодвинула ее – решетка поддалась с трудом, сорвав ей ногти, – и вывалилась наружу.

Ее окатило волной вони. Пахло жареным синтетическим жиром, человеческими испражнениями, ржавчиной и смогом. Воздух был густым, едким. Она стояла в узком, грязном переулке где-то в каменных джунглях Нижнего города. Над головой громыхали антигравитационные поезда, а с соседней улицы доносились пьяные крики и навязчивый ритм дешевой музыки.

Она прислонилась к липкой от влаги стене, пытаясь перевести дыхание. Ее тело трясло от перенапряжения и шока. Она посмотрела на свои дрожащие, испачканные руки. На босую, окровавленную ногу. На потрепанный, грязный костюм, который когда-то стоил целое состояние.

Испуганная? Да. Но сквозь страх пробивалось что-то иное. Холодное, острое, как лезвие. Осознание. Осознание того, что ее мир рухнул. Что все, чем она была, – украдено, сломано, осквернено.

Она подняла голову и впервые по-настоящему увидела город, который хотела покорить. Он был не игровой площадкой. Он был железным лесом, полным голодных хищников. И сейчас она была не охотницей. Она была добычей.

Где-то вдали, на недосягаемой высоте, парили сияющие шпили «СовЛаба». Они равнодушно отражали багровое небо. Им было плевать на ее падение.

Лиса обхватила себя руками, пытаясь согреться. В ее визоре, заляпанном грязью, все еще мигало одно-единственное, насмешливое предупреждение:

<ЦЕЛОСТНОСТЬ СИСТЕМЫ НАРУШЕНА. РЕКОМЕНДУЕТСЯ ТЕХНИЧЕСКОЕ ОБСЛУЖИВАНИЕ>.

Техническое обслуживание. Вот до чего она дошла. Словно сломанный уборочный дрон. Она закрыла глаза, и перед ней снова вспыхнул образ матовой черной сферы. И тихий, настойчивый шепот в глубине сознания, который уже не был голосом Колобка, а стал ее собственным внутренним демоном: «Кто ты теперь?»

Ответа не было. Только холод переулка и всепоглощающая, унизительная пустота.

Глава 2: Тень в переулках

Холод стал ее новым миром. Он проникал сквозь тонкий, порванный костюм, впивался ледяными иглами в босые ноги, сковывал движения. Он был куда реальнее, чем абстрактные угрозы в сетях. Здесь, в каменных ущельях Нижнего города, не было прокси-серверов, не было буферных зон. Была только голая физика: тепло утекало, голод сводил желудок, а каждую тень населяла потенциальная угроза.

Первая ночь стала сплошным кошмаром бодрствования. Она нашла укрытие в вентиляционной шахте, ведущей к подземным коллекторам. Запах был невыносимый – смесь старой смазки, протухшей органики и едких химикатов. Металлическая решетка впивалась в спину. Каждый звук – скрежет металла где-то вдали, чьи-то шаги, доносящиеся с улицы, – заставлял ее внутренне сжиматься. Ее импланты, обычно находящиеся в состоянии энергосбережения, теперь жужжали и потрескивали, пытаясь поддерживать температурный режим и сканировать окружение, но выдавая лишь ошибки.

<ДАТЧИК ВНЕШНЕЙ ТЕМПЕРАТУРЫ: -2°C. УГРОЗА ПЕРЕОХЛАЖДЕНИЯ>.

– Спасибо, проинформировали…

Сон приходил урывками, мучительными видениями. Она снова видела тот ослепительно-белый свет и слышала не голос, а сам звук тишины, что осталась после того, как Колобок ее покинул. Но странным образом, рядом с этим образом возникало другое лицо. Не искаженное яростью или страхом. Усталое. Лицо доктора Громова. И не в момент их последней встречи, а раньше, в те редкие секунды, когда он смотрел не на код, а в окно, на умирающий город. И в его взгляде была не ненависть к ней, не страх перед «СовЛабом», а какая-то бесконечная, вселенская жалость. Ко всему этому. К ней ли тоже? Эта мысль была неприятной, навязчивой, как назойливая мелодия.

С рассветом пришел голод. Острое, животное чувство, которое она забыла. Еда всегда была функцией, необходимостью, которую удовлетворяли питательные концентраты, иногда – дорогие синтетические деликатесы. Теперь же ее тело, лишенное искусственной поддержки, напоминало о своей биологической сущности.

Рынок «У Дымящегося Сэма» был клокочущим котлом жизни и вони. Здесь торговали всем – от ворованных деталей и просроченных консервов до сомнительного вида мяса, выращенного кто бы знал на чем. Воздух дрожал от гомона сотен голосов, треска шипящих жаровен, надрывной музыки. Люди толкались, кричали, спорили. Для ее поврежденного нейроинтерфейса это был оглушительный хаос. Она привыкла фильтровать информацию на уровне мысли, а здесь приходилось полагаться на обычные органы чувств, забитые грязью и чужими запахами.

Она стояла в тени арки, наблюдая. Видела, как ловкие уличные дети воровали фрукты с лотков, как пьяные гуляки теряли монеты. Ее разум, способный взламывать корпоративные брандмауэры, с отвращением и страхом анализировал простейшую задачу: как украсть булку хлеба.

Сердце бешено колотилось. Это была не эйфория перед взломом, а страх быть пойманной. Унизительный, детский страх. Она сделала шаг, потом другой. Подошла к лотку, где торговец, огромный детина с гидравлическим протезом вместо руки, орал на кого-то. Ее пальцы, обычно порхавшие по голографическим клавиатурам, дрожали. Она схватила первую попавшуюся лепешку, липкую и засахаренную, и сунула за пазуху.

– Эй, стой! – рык торговца прозвучал прямо над ухом.

Ее бросило в жар. Она рванулась прочь, толкая людей, чувствуя, как лепешка прилипает к коже. За спиной раздались проклятия и тяжелые шаги. Она бежала, не разбирая дороги, пока не рухнула в темном, зловонном тупике, заваленном мусором. Ела она, жадно, почти не пережевывая, давясь и плача от бессильной ярости. Лепешка была приторной и отвратительной. Это был вкус ее падения.

Выживание стало ее единственной религией. Она научилась пить воду из протекающих труб, отфильтровывая ее через клочок ткани. Нашла себе «обувь» – грубые, прорезиненные ботины, снятые с трупа бомжа в дальнем тоннеле. Этот поступок стоил ей нескольких часов молчаливой истерики. Она была тенью, призраком, который крался по задворкам мегаполиса, питаясь отбросами и страхом.

Ее импланты медленно умирали. Оптика мерцала, выдавая все больше артефактов. Сенсоры лгали, показывая несуществующие движения. Хуже всего было с нейроинтерфейсом. Попытки подключиться к эфиру заканчивались мигренями и короткими замыканиями, которые выводили ее из строя на часы. Она была отрезана от своего единственного царства – цифрового мира. В этом железном лесу она была слепым и глухим зверем.

Именно отчаяние завело ее на Свалку. Гигантское кладбище техники на окраине Сектора 9. Горы ржавого металла, разбитых экранов, скелетов старых машин и дронов уходили за горизонт, сливаясь с ядовитым маревом неба. Здесь копошились другие отбросы общества – бомжи, собиратели металлолома, безумные техники, пытавшиеся собрать из хлама нечто работоспособное.

Здесь ее ждало новое унижение. Чтобы починить хотя бы систему стабилизации температуры, ей нужны были конденсаторы. Простейшие, дешевые детали, которые она когда-то покупала ящиками. Теперь же она должна была сама ползать по этим кучам мусора, выискивая их среди обгорелых плат.

Она копалась в хламе, ее новые, грубые ботинки скользили по ржавым листам. Пальцы, привыкшие к тончайшим манипуляциям, теперь царапались об острые края, покрывались ссадинами и грязью. Она находила сломанные процессоры, перегоревшие шины данных – все бесполезное для ее нужд. Внутри все кричало от отвращения.

Рядом с ней работала старуха в промасленных одеждах, с лицом, испещренным морщинами и примитивными кибернетическими швами. Та молча ковыряла отверткой в корпусе какого-то старого сервера.

– Эй, бабка, – хрипло произнесла Лиса, сама удивившись звуку своего голоса. – Конденсаторы… где искать?

Старуха подняла на нее мутные глаза, потом кивнула на другую кучу.

– В тех, от старых блоков питания «СовЛабовских». Там, глянь, вон парниша как раз громит.

Лиса посмотрела туда. Там действительно копошился тощий подросток, ломом разбивавший корпус энергоячейки. Она подошла, чувствуя, как на нее смотрят другие собиратели.

– Деталь нужна, – сказала она, пытаясь вернуть своему голосу хоть тень былой власти, но получился лишь усталый шепот.

Подросток оглядел ее с ног до головы, оценивающе.

– А что дашь? Денег нет, видно же.

У нее не было ничего. Ни денег, ни еды, ничего ценного. Только ее тело, закутанное в грязные тряпки. Мысль о том, чтобы предложить себя, вызвала приступ тошноты.

Внезапно ее взгляд упал на ее левую руку. На тот самый дешевый хромированный протез-мизинец, который она всегда ненавидела за его грубость. Он был бесполезен. Просто безделушка.

– Вот, – она сорвала его с руки. Механизм щелкнул, обнажив порт для подключения. – Качественный хром. Можешь продать.

Подросток взял протез, покрутил в руках, потом бросил ей в ноги три грязных, потрескавшихся конденсатора.

– На, подавись.

Она подняла их. Рука дрожала. Это была первая в ее жизни настоящая, физическая сделка. Унизительная, грошовая. Она отдала часть своего тела – пусть и ненавистную – за кучку мусора.

Вернувшись в свою вентиляционную шахту, она дрожащими руками, при свете украденного химического светлячка, пыталась впаять конденсаторы в открытый порт на бедре. У нее не было паяльной станции, только найденный на свалке раскаленный докрасна гвоздь и кусок припоя. Она обожгла пальцы. Дым от пайки заставлял ее кашлять. Но когда она закончила и снова подала питание, жужжащий вентилятор внутри ее бедра заработал ровнее. Холод отступил. Немного, но отступил.

Она сидела, прислонившись к холодной металлической стене, и смотрела на свои обожженные, грязные руки. На примитивно впаянные детали. Она совершила первое чисто физическое преступление. Не взлом, не манипуляцию, а примитивную кражу и мену. И это сработало.

Унижение никуда не делось. Но к нему добавилось нечто новое. Зубастое, цепкое чувство. Не надежда. Слишком громкое слово. Скорее, упрямство. Ярость, направленная не вовне, а внутрь, сконцентрированная на одной простой цели: не умереть. Сегодня.

Она закрыла глаза. Перед ней снова встал образ Громова. Но на этот раз это был не взгляд жалости. Это было выражение лица ученого, сосредоточенного на пайке хрупкой схемы. Медленной, кропотливой, требующей терпения и грязных рук.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.