- -
- 100%
- +
Памяти сына Ильи.
1.
Среди густых лесов стояло большое село, и жили в нём простые работящие люди. Только было это так давно, что сейчас мало кто помнит об этом. И остались в селе только старик да старуха…
Изба их стала в землю врастать, плетень совсем покосился, а поправить его некому: силы у стариков не те. Вот сидят они рядышком на завалинке, друг на друга не глядят, думу думают.
А кругом – птички поют, трава зеленеет, кузнечики в траве стрекочут. Не до них старику со старухой, не видят они красоты этой, а всё на дальний холм поглядывают. А как взглянут, вздохнут, и дальше сидят молча.
Вдруг старик приложил руку к уху, стал прислушиваться.
– Слышь, Бабка, кажись, поёт кто-то.
– Кому петь-то, померещилось тебе,– возразила Бабка.
Но вскоре, и она стала прислушиваться к звукам отдалённой песни. А песня всё ближе и громче, и вскоре стали они слова той песни различать. Молодой звонкий голос поёт:
Отслужил я честно, братцы,
И шагаю ать и два.
За плечами в моём ранце
Три казённых сухаря.
И пускай потёрся китель,
Зато солнышко блестит,
И пускай сердит правитель,
Рана к ночи не болит.
И пускай в кармане дырка,
Голова, зато цела,
Есть фуражка на затылке,
Я шагаю ать и два.
Ать-два, ать-два…
А за словами песни уже и шаги чёткие стали слышны, и вскоре бравый солдат показался. В два счёта очутился он перед стариками и, приложив правую руку к козырьку фуражки, поприветствовал их:
– Здравия желаю, люди добрые!
– Ишь, распелся, ишь, раскричался,– недовольно ворчит Дед.
– Неровён час, беду накличет,– следом за ним проворчала и Бабка.
– Да что вы, люди добрые! Отродясь такого не было, чтобы я беду накликал. А вот как беда придёт, так Солдата и кличут, – возразил обескураженный Солдат.
– Вот и мы про то ж, где Солдат, там и беда, – стоит на своём Бабка.
– Да вы всё с ног на голову переворачиваете! Али беда какая вам голову
затуманила? – попробовал прояснить обстановку Солдат.
– Нет у нас никакой беды, ступай куда шёл,– грубо ответил Дед.
– Эх, Дед, разве так на Руси солдата встречают? Я третий день
шагаю без отдыха. Неужто вы мне и кружки воды не дадите?
В разговор вмешивается Бабка:
– Знаем мы ваши солдатские хитрости, мол, дайте воды напиться, а то так есть хочется, что и переночевать негде.
На что Солдат, не смущаясь, отвечает:
– От постоя не откажусь, коли пустите, а хлеб-соль отработаю: я и
швец, и жнец и на дуде игрец.
– Болтать ты молодец, а нам и без тебя тошно,– отрезал Дед, давая понять Солдату, что разговор окончен. Но Солдат не сдаётся:
– Потому и тошно, что без Солдата жить невозможно. Я и в бою не
сдаю, и в дому – пример хоть кому. Вот сейчас ваш кривой плетень
вмиг поправлю.
Не успели Дед с Бабкой и слова вымолвить, как солдат сбросил с плеч ранец, ружьё и ловко стал поправлять кривой плетень, да ещё запел задорную песенку:
Рассчитайся по порядку,
Разделись по номерам.
Первый делает зарядку,
А второй бьёт в барабан.
Третий чистит свою шпагу,
А четвёртый крутит ус,
Потому что за отвагу
Награждается не трус.
Пятый бдит на карауле,
А шестой корчует пень.
Старый Дед ворчит Бабуле,
Ну, а я чиню плетень.
– Р-р-разрешите доложить: тили-тили тень, вот вам и плетень. Стоит как новый, век служить готовый, – бодро докладывает Солдат удивлённым Деду с Бабкой. Стыдно им стало, что неприветливо встретили Солдата.
– А ты и впрямь молодец – удалец, – говорит Дед, стараясь загладить вину. Бабка ласково смотрит на Солдата и молвит:
– А куда, Солдатик, путь держишь?
– К невесте иду. Службу отслужил, теперь жениться хочу, – чётко,
по-военному докладывает Солдат.
– И далёко ли тебе ещё идти? – интересуется Дед.
– Осталось у меня три сухарика, стало быть, три дня прошагать смогу, а прошагаю – там и невеста моя живёт.
– Наверное, красавица твоя невеста? – проявляет любопытство Бабка.
– Невеста моя красоты неописуемой…, – нараспев отвечает Солдат и даже глаза закрыл, вообразив свою невесту.
Дед с Бабкой переглянулись, посмотрели на размечтавшегося Солдата, Дед крякнул в кулак и спрашивает:
– А звать-то как твою невесту?
Солдат открыл глаза, смутился и говорит:
– А вот имени её я ещё не знаю.
– Это ж как так? – удивляется Дед.
– Потому, как я её ещё не встретил.
Дед с Бабкой сначала опешили, не зная, что сказать, а потом давай хохотать от души.
– Ну и уморил ты нас, служивый…ну и насмешил, – сквозь смех процедил Дед, а Бабка стала передразнивать Солдата:
– А невеста моя красоты неописуемой…
Посмотрел на них Солдат, махнул рукой:
– Ладно, Господь с вами, живите с миром, а я пошёл, куда глаза глядят.
Дед видит, что Солдат обиделся, и говорит:
– Да погоди ты, не серчай.
– Чего годить-то, угостить нам его всё равно нечем. Пускай ступает,– перебивает его Бабка.
Солдат заметил перемены в настроении Деда и говорит веселым голосом:
– А ты, Бабка, не ворчи, всё, что есть в печи, на стол мечи.
Опустила голову Бабка:
– Эх, мила-а-ай, наша печь третий день не топлена стоит.
– Так давай я затоплю, надо дров – наколю.
– Господь с тобой, ни в коем случае! – испугался Дед.
– Это почему же? – удивился Солдат.
Дед приложил палец к губам и прошептал:
– На холме увидят.
Удивился Солдат:
– Странные вы какие-то. Пусть видят. Ну, тогда, может, самовар поставим?
– Самовар наш давно в том дому.
– Так вы богачи: на два дома живёте.
– Как же, на три. Забрал наш самовар злодей окаянный, будь он
неладен.
Тут и Бабка запричитала:
– Так если б только самовар…внучку нашу единственную,
сокровище наше, унёс к себе и в темнице держит.
– Да, в темнице держит и нас санта…как, Бабка?
– Не сам ты, а шанта…жирует. Жирует, одним словом, изверг проклятый, а нас в чёрном теле держит.
– Не заплатите оброк, говорит, съем вашу внучку.
– Уж всё, что было, отдали, а ему всё мало.
– Да это кто ж такой будет? – удивлённо спрашивает Солдат.
А Дед отвечает:
– Известно кто, Медведь.
– Так медведи в лесу живут.
– Это в старину медведи в лесу жили, а теперь не хотят они жить в
берлогах, хотят жить в чертогах.
– Так как же вы такое допустили?
– Да вот так, – сокрушается Дед. – Разбежались молодые за сладкой жизнью кто куда, а в деревне остались одни старики да малые дети. Почуял супостат, что совладать с ним некому будет, и пришёл к нам наводить свои
порядки.
– Да полдеревни уж извёл, а остальные разбежались в разные стороны, – со слезами на глазах добавляет Бабка.
– Только мы с Бабкой и остались, да ещё внучка наша, пленница несчастная, – говорит Дед и тоже смахивает слезу.
Почесал солдат затылок и молвит:
– Значит так, выяснили обстановку, будем проводить
рекогносцировку. А для начала надо подкрепиться. Найдётся ли у вас
водица?
– Водица, слава Богу, в колодце имеется.
– Ну и славно! Вот вам по сухарику. Закусим, запьём водицей, а
там, глядишь, и мысль родится, как нам одолеть супостата.
2.
Сидят они втроём на завалинке, сухарики грызут, водицей из колодца запивают. Дед с Бабкой смущаются, что угостить нечем, а Солдат их подбадривает:
– Ох, и вкусна ваша водица, так славно с дороги напиться.
– Ну, вот и закусили солдатскими сухариками, – говорит Дед.
– Получается не мы гостя, а он нас потчевал, – добавляет Бабка.
Стряхнул Дед крошки, приложил ладонь ко лбу и смотрит вдаль. Увидел кого-то и говорит:
– А к нам, кажется, ещё гость идёт.
– Такой гость, как в горле кость, – недовольно ворчит бабка.
Подходит к ним медвежонок Матвейка, не поздоровался, не поклонился старикам – и говорит:
– Так-так-так, налоги не уплачены, а они сытые животы потирают.
– Всё уплачено, Ваше малолетнее высокородие, – отвечает Дед.
– Понедельный оброк вчера заплатили, – добавляет Бабка.
Да Матвейке этого мало.
– А налоги на нетрудовые доходы кто платить будет? – говорит он.
– Это какие такие нетрудовые доходы мы нажили? – удивляется Дед.
– Постояльца в дом пустили, значит, за постой деньги берёте, – отвечает медвежонок.
– Да мы ни гроша с него не берём, так живёт добрый человек, – возмущается Бабка.
– Просто так жить не положено, надо доходы в казну приносить.
С постояльца три копейки в сутки брать и нам пять отдавать, – поучает их Матвейка.
Тут Солдат не выдержал и говорит:
– Это где ж ты такой арифметике научился?
Матвейка напыжился, принял гордую позу и отвечает:
– Мой батюшка денег на моё образование не жалеет. Я третий год
учусь на первом курсе Международной Нижнесосновской
академии лесного права.
– Что ж ты такой грамотный не все налоги посчитал? – говорит ему Солдат.
– Так я не просто так считаю, я всё по закону делаю.
– По какому такому закону? – допытывается Солдат.
– Ну, по-нашему, по-звериному, – отвечает Матвейка.
– Тогда понятно. Я готов заплатить тебе все налоги.
– Ну, давай, – обрадовался Матвейка и протянул лапу.
А Солдат хитро посмотрел на него и говорит:
– Да тут мешок, не меньше, нужен. Дед, найдётся у нас мешок?
– Мешок-то найдётся, да только что мы туда класть будем? – удивляется Дед.
– Как что? Налоги. Так наложим, что не унесёт, – говорит Солдат, а сам подмигивает Деду.
– Я всё снесу, вы только кладите, – по-хозяйски распоряжается Матвейка.
Взял Солдат мешок и говорит тихонько Деду:
– Давай, Дед, поленья берёзовые, что покрепче.
Кладёт Солдат поленья в мешок, а сам приговаривает:
– Вот кладу налог за постой, вот за еду и постель,
Вот подорожные, вот придорожные,
Вот за хлеб с квасом, вот за шиш с маслом,
Вот налог на сапог, вот за то, что одинок,
Вот налог на кулак, а этот кладу просто так.
Наложил Солдат незаметно для Матвейки полный мешок крепких поленьев, подходит к нему и говорит:
– Извольте получить, Ваше благородие.
Оглядел Матвейка увесистый мешок, почесал живот и говорит:
– Приятно иметь дело с законопослушными гражданами.
– Рады стараться, Ваше высокоблагородие. Извольте, я Вам подсоблю мешочек на спинку взвалить. Вы ко мне спиной повернитесь, да пониже наклонитесь,– говорит Солдат, да как огреет Матвейку мешком по спине.
– Ой, что-то больно тяжелы ваши налоги, нельзя ли их как-то облегчить? – взмолился медвежонок.
– Да что вы, в самый раз, мы и не такое терпели, теперь ваш черёд, -
как ни в чём не бывало говорит Солдат, и второй раз опускает мешок на спину Матвейки. Завыл жадный медвежонок от боли, а после третьего раза пустился наутёк, только его и видели.
3.
А тем временем внучка Настенька мается взаперти в темнице. Холодно и голодно ей, и не с кем словом перемолвиться. Сидит Настенька и поёт сама для себя:
Ох, и трудно жить на свете без родителей,
Нет управы на медведей похитителей.
Бесполезно трачу юность свою…
Очень грустную я песню пою.
Вдруг в углу кто-то зашуршал. Сжалась Настенька в комочек и тихо спрашивает:
– Ой, кто это?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.