Старая любовь – новые неприятности

© Серова М.С., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Редактор серии Л. Адаменко

Художественный редактор С. Курбатов

Глава 1

– Здравствуйте, Татьяна Александровна. В прошлый раз мы с вами не договорили… – Глуховатый женский голос внезапно умолк, и я, мысленно вздохнув, пришла собеседнице на помощь.

– Слушаю вас, Вероника Георгиевна. Я помню о вашем звонке, – подбодрила я, рассчитывая, что сказанное доброжелательным тоном нейтральное замечание все же убедит неуверенную даму воспользоваться моими услугами.

Не то чтобы я остро нуждалась в деньгах. Три недели назад мне удалось распутать сложное дело, связанное с тройным убийством, первое из которых было совершено около пяти лет назад. На заработанный гонорар вполне можно прожить год, а то и полтора, придерживаясь правил так называемого рационального потребления.

Рациональное потребление? Это о ком угодно, но только не о частном детективе Татьяне Ивановой, чья способность транжирить средства может посоперничать с ее же умением расследовать серьезные преступления. Два-три похода в мои любимые магазины модной одежды, причем вовсе не обязательно в дни распродаж, расходы на собственное авто, поскольку не могу себе позволить внезапную поломку, ну и не отказывать же себе в приятных мелочах, включая отдых с комфортом и размахом, в том числе и далеко за пределами родной области.

Вот почему я решила продолжить общение с довольно нервной потенциальной клиенткой, хотя и знала по опыту, что именно с этой категорией заказчиков сотрудничество складывается труднее всего.

В прошлый раз, стоило мне озвучить сумму гонорара, Вероника Георгиевна Лиховцева, перед этим бойко сообщившая, что срочно нуждается в услугах частного детектива и готова оплатить необходимые расходы, внезапно осеклась и некоторое время молчала. Затем послышалось неуверенное «м-м-м…» и «ну-у…», и после прозвучало сакраментальное «я вам перезвоню». И ведь не обманула.

Но отмеченная мной нервозность крылась не только в этом. Тараторя о желании нанять частного детектива, женщина успела сообщить, что нечто непонятное и очень нехорошее произошло с ее давним другом. То ли он погиб, то ли умер при странных обстоятельствах, при этом Вероника Георгиевна тщательно избегала слова «убийство».

В тот раз у меня сложилось впечатление, что женщина и сама не знает, действительно ли ей нужно обращаться к частному детективу. И, услышав, с какой суммой она будет вынуждена расстаться, дама решила – нет, не нужно. Однако какие-то неведомые мне пока соображения убедили Веронику Георгиевну все же возобновить наше прерванное знакомство. Помимо желания пополнить денежные запасы, что никогда не помешает, мной руководило и профессиональное любопытство, даже своего рода азарт, если угодно. Какие же страсти и сомнения раскачивали психологические качели моей потенциальной клиентки, заставляя ее то принять решение, то поспешно от него отказаться, то вновь вернуться к исходной точке. И что же это за странные обстоятельства, при которых старинный друг Вероники Георгиевны то ли погиб, то ли умер, то ли…

– Я готова оплатить ваши услуги, – заявила между тем женщина куда более твердым голосом, чем в прошлый раз. – Мы могли бы с вами встретиться прямо сейчас?

– Конечно, – моментально отреагировала я. – Куда мне подъехать?

– Я здесь неподалеку, – сообщила Вероника Георгиевна, к моему немалому удивлению. – В кафе «Ретроград», почти возле вашего дома. Или мне лучше прийти к вам домой?

Я хотела было ответить, но женщина не оставила мне такой возможности:

– Я знаю, где вы живете, ваши координаты мне дала Альбина Есенцева, вы ей очень помогли, – поспешно продолжала Вероника Георгиевна, словно опасаясь, что я по какой-то непонятной причине отменю нашу встречу. Я действительно помогла когда-то упомянутой владелице сетевого бизнеса уличить нечистого на руку воздыхателя, оказавшегося к тому же брачным аферистом. Но какова, однако, Вероника Георгиевна. Видимо, она заранее подготовилась к сегодняшней встрече, позвонив мне из кафе, которое действительно находится прямо за моим домом. Да еще была уверена (а может быть, знала?), что я сейчас у себя в квартире. Похоже, я ее недооценила.

Мне не очень-то нравится обсуждать деловые вопросы у себя дома, я прибегаю к этому варианту лишь в крайнем случае, если обстоятельства требуют полной конфиденциальности. Обычно я предпочитаю встречаться с потенциальными клиентами на нейтральной территории, чаще всего именно в кафе.

– Здесь совсем мало народа, и мы сможем все спокойно обсудить, – словно прочла мои мысли Вероника Георгиевна. Еще одно очко в пользу ее проницательности.

– Буду через десять минут, – коротко отозвалась я и принялась собираться.

Поскольку описываемые события происходили в конце лета и погода баловала ясными теплыми деньками, к тому же без изнурительного пекла, сборы заняли около двух минут. Натянув любимые джинсы и чистую светлую футболку, я прихватила сумочку на тонком ремешке, на ходу бросив в нее телефон и рабочий блокнот, и стремглав сбежала по лестнице. Зайдя за угол дома, я направилась через небольшой двор к светлому одноэтажному зданию, которое некогда занимал фитнес-клуб, почему-то не пользовавшийся популярностью. А вот кафе «Ретроград» каким-то образом прижилось в спальном районе и по вечерам отнюдь не пустовало. Однако сейчас, в первой половине дня, посетителей, как справедливо заметила Вероника Георгиевна, почти не было, и бармен, лениво протиравший бокалы, бросил на меня мимолетный равнодушный взгляд.

Вероника Георгиевна расположилась за столиком в глубине зала, почти у самой стены. Видимо, все это время она с нетерпением высматривала, когда же я появлюсь. И вот, едва завидев меня еще у самой двери, она тревожно вскинулась, буквально подавшись мне навстречу с какой-то отчаянной решимостью во взгляде и во всей позе.

Я вновь с неудовольствием отметила про себя, что разговор будет не из легких. Моя потенциальная клиентка явно относилась к весьма эмоциональным натурам, которые далеко не всегда готовы считаться с логическими доводами. К тому же Вероника Георгиевна оказалась старше, чем я себе представляла, судя по ее голосу. Даме было явно за шестьдесят, и она явно не увлекалась пластическими операциями. Однако несмотря на свидетельствовавшие о частых бессонных ночах тени под нижними веками и неизбежные возрастные изменения, выглядела Вероника Георгиевна очень даже неплохо. Стильная современная стрижка, умелый умеренный макияж и светлый льняной, явно недешевый костюм – все сообщало о том, что моя потенциальная клиентка не пренебрегает заботой о своей внешности, хотя и не делает из этого культа.

– Спасибо, что все-таки пришли, Татьяна Александровна, – поприветствовала меня Вероника Георгиевна, едва я приблизилась к столику.

Видимо, она твердо решила не выпускать инициативу, играя ведущую роль в предстоящей беседе. Хотя, возможно, это ее врожденное свойство, о котором она сама и не подозревает. Поздоровавшись, я начала с любопытством присматриваться к своей собеседнице. Ее подвижная мимика составляла странный контраст с пристальным цепким взглядом больших темно-серых глаз, которым она, казалось, буквально впилась мне в лицо. И взгляд этот был пытливый, требовательный и, надо заметить, довольно жесткий.

Нет, Вероника Георгиевна вовсе не истеричная вздорная дамочка, как мне показалось вначале, и, уж конечно, не кисейная барышня. Чтобы вывести ее из равновесия, нужна очень серьезная причина, и за ее первоначальной неуверенностью явно что-то кроется. Вот только что именно?

– Альбина Есенцева сообщила вам мой адрес? – решила начать я с нейтральной темы, и Вероника Георгиевна с готовностью ее подхватила.

– Да, – кивнула она, – мы с Алей как раз были в этом кафе, когда она рассказала мне эту историю. А когда уходили, показала мне вашу машину. Она еще засмеялась, что, мол, и вы сейчас дома, раз машина здесь. Еще посоветовала к вам обратиться, если я вляпаюсь во что-то подобное. Я тогда на нее руками замахала. И вот словно накаркала.

Я, едва сдержав улыбку, уточнила:

– Так вы поэтому решили, что я у себя? Видели мою машину?

Вероника Георгиевна кивнула с серьезным видом.

– Да, она стояла там же, где и в тот раз.

А госпожа Лиховцева довольно наблюдательная особа, и в логике ей не откажешь. Будем надеяться, что эти ее качества пригодятся в предстоящем расследовании. Что ж, пора переходить к сути дела.

– Так что же произошло с вашим другом, Вероника Георгиевна? – спросила я, когда официант, поставив перед нами кофе и бисквитные пирожные, удалился в глубь зала.

Вероника Георгиевна принялась ковырять ложечкой бисквит, словно силилась понять, что же это такое. Я отлично понимала, что это значит, – женщина пыталась собраться с мыслями, решая, с чего, собственно, ей следует начать.

Я пришла ей на помощь.

– Начните с самого момента вашего знакомства, – предложила я. – Как зовут… звали вашего друга, когда вы с ним познакомились, как развивались ваши отношения.

Вероника Георгиевна вскинула на меня внимательные серые глаза.

– Мы были знакомы сорок лет, – тихо произнесла она.

– Неважно, – заверила я свою собеседницу, – расскажите с самого начала все, что сочтете нужным, а там решим, какие подробности можно опустить.

– Мы познакомились с Артемием на студенческом вечере, – задумчиво начала Вероника Георгиевна. – Артемий Витальевич Белорецкий. Вы что-нибудь о нем слышали?

Я послушно напрягла память, но та, как нарочно, не выдавала никаких хоть сколько-нибудь внятных подробностей. Имя покойного друга моей клиентки ни о чем мне не говорило, и я лишь покачала головой.

– Он, Артемий, был очень скрытным, – вздохнула Вероника Георгиевна. – Я училась в медицинском институте на третьем курсе. А Артемий заканчивал университет, готовился поступать в аспирантуру. Тогда продвигали идеи встреч студентов разных вузов. Очень даже неплохие мероприятия, между прочим. Сначала в актовом зале делились планами на будущее, как мы видим свою профессию, довольно интересно, без пафоса и канцелярщины. Ну а потом танцы, конкурсы, звучала хорошая музыка, столики с фруктами, немного шампанского…

Вероника Георгиевна ненадолго задумалась, предавшись воспоминаниям. Я не торопила собеседницу, не желая сбить ее настрой.

– Артемий пригласил меня на танец, так и начался наш роман, который оборвался пять дней назад… – Женщина вновь замолчала, прикусив нижнюю губу и внезапно словно постарев на десять лет.

– К этому мы еще вернемся, Вероника Георгиевна, – мягко произнесла я. – Расскажите, чем занимался Артемий, когда окончил вуз. Как потом развивались ваши отношения?

– Артемий поступил в аспирантуру, очень быстро защитил диссертацию, стал кандидатом физико-математических наук. Потом, тоже довольно быстро, докторскую, но уже работая в закрытом НИИ. Для того времени очень неплохая карьера. Хотя вскоре НИИ закрылся, как и многие тогда, но Артемию это было уже неважно. Он уже успел… – Вероника Георгиевна внезапно осеклась, и мне даже показалось, что она вот-вот разрыдается. Однако моя собеседница взяла себя в руки и закончила фразу: – Он уже успел жениться.

Я моментально насторожилась. Вот и первый момент, по всей видимости имеющий некоторое отношение к драме, которую мне предстоит услышать. Уточнять что-либо мне не пришлось, поскольку моя собеседница продолжила повествование практически без паузы.

– Его жена была старше его на десять лет, может, чуть больше. Работала в том же НИИ, из очень обеспеченной семьи, но замуж почему-то долго не выходила. – Вероника Георгиевна фыркнула, злобно и насмешливо одновременно. – Понятно почему. Невзрачная, стервозная, всех распугивала, да еще и папа у нее был шишкой, так что потенциальные женихи побаивались. Артемий оказался самым смелым, ухватил кусок пожирнее. В прямом смысле слова.

Я чуть заметно поморщилась. Мне не нравится, когда людей критикуют за их якобы не соответствующую неведомо каким нормам комплекцию. А ведь Вероника Георгиевна явно намекала на пышность форм своей счастливой соперницы.

– Да, я его любила! – заявила моя собеседница с каким-то отчаянным пафосом. – Любила безумно, мечтала выйти за него замуж. А тут она… Влюбилась в него как кошка. А кто бы не влюбился – Артемий всегда нравился женщинам. Всегда. Красивый, обаятельный, кому угодно голову вскружит. А выбрал меня. А она его.

Вероника Георгиевна замолчала, тяжело переводя дыхание, и сделала большой глоток кофе.

– Хотя зачем я вру, – продолжала она с ироничной усмешкой. – Мне ведь он ни разу о браке не заикнулся. Он всегда был хватким, из тех, кто своего не упустит. Вот и решил не упускать то, что само идет в руки. Сразу к ней подкатил и в ЗАГС. А мне сообщил мимоходом – я, мол, недавно женился, так что теперь наши встречи будут пореже. И так деловито, словно и мысли не допускал, что я могу отказаться.

Вероника Георгиевна посмотрела на меня, словно ожидая ответной шоковой реакции. Однако шокировать меня было не так-то легко, за время работы частным детективом я всякого насмотрелась и наслушалась. Так что история Вероники Георгиевны, если измерять по десятибалльной шоковой шкале, тянула меньше чем на единичку.

– И вы продолжали встречаться, – подвела я итог вступительной части повествования.

Вероника Георгиевна кивнула.

– У меня не хватило гордости послать его куда подальше, – уныло ответила она. – А может, силы воли. Привычка быть с ним оказалась сильнее меня, к тому же я его любила. Но ведь Артемий не был последней сволочью, он мне помогал.

– Помогал? – переспросила я.

Лиховцева кивнула.

– Да, например с карьерой. Устроил меня в хорошую клинику, где уже тогда оказывались платные услуги, хозрасчет. Правда, не сразу, я поработала пару лет участковым врачом. Работа, конечно, не из легких, но мне все же нравилась. Пациенты, как ни странно, меня любили. Знаете, как приятно слышать, когда о тебе говорят: «Наша лучшая врач!»

Вероника Георгиевна улыбнулась, и эта нежная улыбка внезапно преобразила ее лицо. Теперь ее легко было представить юной прелестной девушкой, в которую с первой же встречи влюбился избалованный женским вниманием красавчик.

– Я даже сомневалась, побаивалась уходить с привычной работы, да и коллектив мне нравился, но Артемий настоял. Сказал, что надо расти как специалист, пробовать себя, ну я и согласилась, привыкла во всем его слушаться. Хотя не жалею, конечно. Сначала работала рядовым врачом, вела платные консультации, зарплата, конечно, выросла. Потом он помог мне стать завотделением. Естественно, не сразу, через несколько лет.

– Вероника Георгиевна, – осторожно вставила я реплику во время небольшой паузы, – вы упоминали, что Белорецкий был состоятельным человеком. А откуда у него деньги?

Лиховцева пожала плечами.

– Он ведь женился по расчету. Его жена – единственная дочь областных на тот момент шишек. Одной из первых создала бизнес, когда НИИ начали закрываться, опять же на деньги родителей. Это уже после их свадьбы, через несколько лет. Деньгами распорядились умно, покупали недвижимость в столице. Артемий прямо об этом не говорил, лишь мельком упоминал, что у него квартиры в столице. Видимо, не одна квартира. Вы ведь понимаете, что это значит?

Вероника Георгиевна выразительно посмотрела на меня, и я на всякий случай кивнула.

В действительности я поняла лишь то, что Белорецкий, скорее всего, сдавал столичную недвижимость. Да, по тарасовским меркам, это могло приносить неплохой доход, чтобы не думать о куске хлеба, но и только. Может, у Лиховцевой свое представление о больших деньгах, а ее любовник хотя и не бедствовал, но и особо не шиковал.

– Еще он проворачивал какие-то дела с акциями, – продолжала между тем Вероника Георгиевна. – Хорошо в них разбирался, чем очень гордился и часто хвастался. В общем, он был рантье, а не предприниматель. Любил повторять, что в бизнесе важен риск, а это не для него. Артемий ведь был очень осторожным и расчетливым, да еще и ленивым. Но деньги очень любил, и они его тоже. Как и женщины.

Лиховцева вновь улыбнулась, но на этот раз улыбка ее не украсила. Слишком уж вышла горькой и даже злобной.

– А жена Артемия Витальевича, чем она занимается? – уточнила я. – Все так же развивает свой бизнес или отошла от дел?

Лиховцева словно внезапно вынырнула из тяжелых раздумий и уставилась мне прямо в глаза долгим пристальным взглядом.

– Жена? – переспросила она странным глуховатым голосом и повторила: – Жена… С его женой все сложно.

– О чем вы, Вероника Георгиевна? – спросила я с искренним любопытством.

– Она умерла, эта его жена, – как ни в чем не бывало сообщила Лиховцева самым обычным будничным тоном. Словно речь шла не о смерти человека, а о ценах на молоко в ближайшем супермаркете.

– И давно она умерла? – поинтересовалась я.

– Давно, – отозвалась моя собеседница. – Несколько лет назад, точнее не скажу. У нее ведь был букет болезней, да еще Артемий не из тех мужей, которые продлевают женам жизнь. Она ведь знала, что он ей изменяет. Скоропостижно скончалась от инсульта. Артемий оказался ее единственным наследником.

– А дети?

Лиховцева покачала головой.

– Детей у них не было. У Артемия вообще нет детей.

– Тогда кто же станет наследником самого Артемия Витальевича? – задала я вопрос, неизбежный для следствия, когда при странных обстоятельствах внезапно умирает состоятельный человек.

– В том-то и дело, что теперь уже никто, – заявила Лиховцева и в ответ на мой недоуменный взгляд добавила: – Сейчас расскажу, здесь все не так просто.

Она одним большим глотком допила кофе и продолжила:

– Артемий женился во второй раз. Теперь уже по любви. И, как вы сами понимаете, не на мне.

Я почла за лучшее молча подождать, когда Лиховцева решит продолжить повествование, поскольку над столом вновь повисла неловкая пауза.

– Женился на молодой красивой танцовщице, этой вертихвостке!

– Танцовщице? – переспросила я. – То есть девушка выступала на сцене или…

Я не стала перечислять свои предположения, пусть Лиховцева сама озвучит, каков был истинный род занятий у второй супруги Белорецкого.

К моему удивлению, Лиховцева энергично замотала головой.

– Нет-нет, это вовсе не то, что вы подумали!

Откуда она знает, что я подумала?

– Никаких кабаре, стриптизов и прочего, – продолжала развивать свою мысль Вероника Георгиевна. – Все вполне благопристойно, чинно, благородно. Виолетта участвовала в танцевальных конкурсах, а Артемий обожал на них бывать. Там-то он ее и высмотрел.

– Белорецкому нравились танцевальные конкурсы? – удивилась я. Хотя что тут, собственно, удивительного.

Лиховцева кивнула.

– Он ведь был эстет. Любил красивые зрелища, эффектных женщин, а здесь все это в известном смысле совмещается. Великолепные костюмы, музыка, роскошные залы, атмосфера… Что самое интересное, конкурс проходил в Санкт-Петербурге, а сама Виолетта оказалась из Тарасова. Преподавала хореографию в местном училище.

Я заметила, что Лиховцева постоянно говорит о второй жене Артемия в прошедшем времени.

– И что же, Белорецкий развелся с Виолеттой? – решила я не тратить времени, ожидая, пока сама Лиховцева сообщит об этом.

Но та вновь одарила меня своим фирменным цепким взглядом.

– Она умерла, – тихо произнесла Лиховцева. – Покончила с собой. Оставила записку, написала, что никого не винит.

– Когда это случилось? – спросила я.

– Недели три назад, – сообщила Вероника Георгиевна. – Почему она это сделала, так никто и не понял. Ничто не предвещало, и вот… Чего ей не хватало? Артемий буквально пылинки с нее сдувал, сам путешествий терпеть не мог, но ее вывозил в Таиланд, и даже на Кубу они летали, что для него уж совсем непостижимо. Такие дальние перелеты, а он всегда этого боялся. И вот поди ж ты…

– А сам Белорецкий никаких предположений не высказывал? – поинтересовалась я на всякий случай.

– Предположений-то никаких, – раздумчиво отозвалась Вероника Георгиевна. – Вот только как-то раз он похвастался, что якобы отбил Виолетту у какого-то красавчика, когда у них дело шло уже к свадьбе. Мол, уже и заявление собрались подавать. А Виолетта выбрала его, Артемия. Тщеславный он был во всем, что касается женского внимания. И тот еще ходок.

– Так, может быть, он изменял Виолетте? – высказала я предположение. – Это и послужило причиной?

Лиховцева на минуту задумалась.

– Не зна-аю, – протянула она. – Со мной он ей уже не изменял, для постельных утех я стала ему не нужна. Да и вообще никто, кроме нее, не нужен. Нет, думаю, дело не в этом. А в чем – никто не знает.

Я решила, что пора переходить к главной теме нашего разговора. Мне необходимо было выяснить, действительно ли смерть Белорецкого носит криминальный характер и, соответственно, стоит ли мне вообще браться за это дело.

– Вероника Георгиевна, – попросила я, – постарайтесь как можно более подробно описать обстоятельства, при которых умер Белорецкий. Расскажите все, что знаете. Здесь важны любые детали, даже те, которые кажутся вам несущественными.

– Я понимаю. – Лиховцева сосредоточенно нахмурилась. – Но до чего сложно мне об этом говорить…

– Почему? Вы чего-то опасаетесь?

Вероника Георгиевна вздохнула.

– Нет, не то чтобы опасаюсь. Но поймите, я вновь выставила себя в невыгодном свете, да еще и сама оказалась той еще сволочью. Ведь я чуть ли не обрадовалась, узнав о смерти Виолетты. Вот, думала, теперь между нами точно никто не будет стоять. Даже немного стыдно перед умершей, ведь девчонка передо мной ни в чем не виновата, она обо мне даже не знала.

Я молча выслушала этот бессвязный поток откровений, из которого, впрочем, следовало, что Лиховцева решила на этот раз сделать все возможное, чтобы не выпустить из рук добычу. Ту самую вожделенную дичь, которую терпеливо выслеживала сорок лет. И что же из этого вышло?

– Ну хорошо. – Лиховцева, видимо, решила ответить на этот не заданный вслух вопрос. – Слушайте.

– Никуш, ты не занята? – Знакомый бархатный баритон заставил сердце Вероники Георгиевны истошно заколотиться у самого горла, а низ живота словно затопила огненная сладостная волна.

Непередаваемые ощущения, так и не ставшие привычными за все эти годы с их самой первой ночи. Сколько же лет прошло? Вероника Георгиевна запрещала себе об этом думать. Какая разница, сколько времени длится их связь. Лиховцева знала, что, доведись ей прожить еще хоть сто, хоть двести лет, она все так же будет трепетать, услышав его голос, готовая мчаться куда угодно по первому зову.

В следующее мгновение именно этот зов и прозвучал:

– Слушай, ты не можешь сейчас ко мне приехать? В Пристанное?

Казалось, это просто невозможно, однако сердце Вероники Георгиевны ухитрилось заколотиться еще сильнее. Может ли она приехать? И он еще спрашивает?! Да будь у нее даже сотня неотложных дел, она немедленно сорвалась бы к нему не то что в Пристанное, а хоть в Антарктиду, послав все остальное по известному адресу.

– И поесть что-нибудь прихвати, а? – деловито продолжал ее вновь объявившийся возлюбленный. – А то я ничего не ел толком с самых похорон.

– Как?! – в ужасе выдохнула Вероника Георгиевна, представив, как ее ненаглядный Темочка едва переставляет ноги, ослабев от голода и жажды.

– Ну вот так, – с печалью в голосе отозвался Артемий. – Ну все, жду тебя, Никуш.

Вероника Георгиевна заметалась по своей квартире, пытаясь делать десять дел одновременно. В ускоренном режиме она справилась с макияжем, укладкой, попутно доставая дорожную сумку, чтобы загрузить ее провиантом. Жаль, уже не успеет напечь его любимых расстегаев и с котлетами возиться совершенно некогда. Придется закупиться в ближайшем супермаркете и приготовить ужин в Пристанном. А Темочка тем временем подкрепится чем-нибудь менее существенным.

Вероника Георгиевна выпорхнула из квартиры и помчалась в ближайший супермаркет, мысленно сетуя, что ее машина уже неделю как в ремонте. Ничего, доберется на такси. Может, и к лучшему, что не придется в столь взвинченном состоянии садиться за руль.

Буквально вломившись в супермаркет, Лиховцева принялась сметать с полок сыры, овощи, копченую колбасу и хлеб всевозможных сортов. Следом в продуктовую тележку отправилось несколько упаковок с охлажденными стейками. Не забыла Лиховцева прихватить и бутылку красного вина, заранее предвкушая долгий романтический ужин при свечах. Ужин, плавно переходящий в ночь…

Оказавшись на улице с набитым продуктами баулом, Вероника Георгиевна вызвала такси и уже через десять минут мчалась с ветерком в Пристанное, уютное загородное местечко, где в двухэтажном коттедже ждал ее Артемий. Сколько же дней и ночей провели они там, на этой роскошной даче, как неизменно называл ее любовник свой загородный дом. А ведь это действительно был самый настоящий особняк, располагавшийся в престижном коттеджном поселке. Артемий обзавелся этой недвижимостью еще во времена своего первого брака и при жизни первой супруги побаивался приводить туда ее, Веронику. Будучи человеком хитрым и осторожным, Белорецкий не строил иллюзий насчет своих соседей. Моментально известят супружницу, и конец сладкой жизни. Да еще неизвестно, с какими последствиями. Всепрощающая Вероника не обижалась на своего боязливого возлюбленного и не настаивала на загородных свиданиях.