Забытые страницы дореволюционного Севастополя. Исторический альманах №1

Морская составляющая города

Севастополь – уникальный город.

В книге будет идти разговор о Севастополе царских времен, до революции, во времена парусных и паровых кораблей. И когда будете эту книгу читать, вы, пожалуйста, это помните.

Сначала хочу рассказать почему это так…

Севастополь расположен по берегам одной из лучших не только бухт Черного моря, но и лучших бухт Европы. Недаром греки выбрали рядом место для своего поселения Херсонес. О них и что они тут делали разговор еще впереди. Смотри план Севастопольской бухты.

Карта рейда Севастопольской бухты с глубинами.

Очень важно, что бухта незамерзающая и расположена на самой южной, западной части полуострова Крыма и посередине Черного моря. Отсюда рукой подать до соседей – Болгарии, Румынии, и только десять часов хода кораблем до Турецких берегов и проливов к выходу в Средиземное море.

Кстати, за счет пролива Босфор, более соленая вода Средиземного моря – 32 промели, то есть 32 грамм солей на литр морской воды, не изменяет солености черноморской воды в 16 промилей.

Да, вода у нас в два раза менее соленая и гораздо холоднее, чем в Средиземном море, может, потому акулам не нравится, и они сюда не заходят. Потому мы можем спокойно купаться и их не бояться!

Но теперь продолжим рассказ по истории нашей бухты.

Бухта надежно защищена от ветров с севера и юга, да и расположена таким образом с запада на восток, что корабли легко могут с попутным ветерком из нее входить – выходить. А мы знаем, что на побережье в течение суток дует ветер – бриз. Он дважды за сутки меняет свое направление. Днем дует с моря на побережье разогретое, солнечными лучами и его называю дневной бриз, а ночной бриз дует наоборот, то есть с побережья в море. Что очень пригодилось для парусных кораблей. Вечером поднимай парус и выходи себе в море, а утром, с попутным ветерком пожалуйте в гавань.

А еще наша бухта просторная и довольно глубокая, с чистым дном, без камней и скал, где грунт дна больше из ракушки, песка.

Теперь представим себе, что мы идем с моря в Севастопольскую бухту под парусами, а моряки, как мы это знаем, по морю ходят, а не плавают.

О том, что касается паруса и парусных кораблей можно прочитать ниже в особой главе. Ведь мы живем, где рядом корабли, а потому в истории парусных кораблей мы просто обязаны разобраться.

Пусть наш парусный корабль уже достаточно приблизился к берегу и потому идет под небольшими парусами, и пока он двигается, то он, как говорят моряки, слушается, руля.

Ведь когда корабль стоит, руль бесполезен, сколько ни крути, штурвал корабля. Вода не обтекает, не давит перо руля, как называют эту часть руля, и от поворота его туда или сюда ничего не меняется. Обездвиженный корабль как дрейфовал, так и будет дрейфовать, то есть плыть туда, в какую сторону его, гонит ветер. Так, мы узнали, что корабль на входе в бухту должен обязательно двигаться, чтобы он слушался…

Если бухта короткая, то можно не успеть затормозить. А тормозить парусный корабль может только, если спустить все паруса, да еще бросит якорь. Все это в короткой и извилистой бухте проделать очень сложно, тем более что корабль наш трехмачтовый или двухмачтовый, то есть высокий и тяжелый. Кстати, большие военные парусные корабли имели водоизмещение, то есть вес от 600 и до 800 тонн. Теперь ты представляешь себе, какая это многотонная громадина.

Ну, пусть наш капитан все-таки окажется таким ловким, и корабль удастся застопорить. Ну, и как теперь подходить к пристани? Хода нет, паруса убраны, да к тому же ветер гонит, толкает наш корабль… Того и гляди сядешь на мель или на камни у берега. Ведь еще в 1854 году, разыгравшийся в октябре шторм стал причиной гибели десятков кораблей Балаклавской бухты. Потому надо, что-то немедленно делать!

В таких случаях спускали шлюпки с гребцами и ими корабль следом тянули. Но это дело небыстрое и тяжелое. Попробуйте за канаты потянуть такую махину… А тут еще ветер, и капитан начинает нервничать, да и боцман орет… Наконец, шлюпки, а их надо несколько, иначе такой тяжелый корабль за собой не потащить, подтягивают как можно ближе к пирсу и со шлюпки бросают швартовые канаты, который сначала вытянут за швартовый конец, а потом уже заведут и закрепят на кнехте берега. Уф! Ну вот, мы наконец-то приплыли…

Но все это для короткой бухты, такой как Балаклавская, а вот если мы зайдем в Северную бухту Севастополя, то…

Корабль спокойно пройдет вход в бухту, а тот вход широкий, глубокий, почти двадцать метров под килем, потом довернет к бочке и только тогда спустит оставшиеся паруса… А, тем временем наш корабль двигается по инерции, и руль работает. Можно наш корабль подправить и на бочку направить. А эта бочка не простая, а швартовая. Она большая и плоская, чтобы удобно было забираться и работать морякам, и стоит она на мертвом якоре в бухте. Таких бочек в бухте несколько и все они на своих местах.

О якорях также прочитаете далее.

А там уже ждут матросы, кто сначала туда на шлюпке и бегом вскарабкались, нашли серьгу, специально закрепленную кверху бочки массивную металлическую баранку, и ждут, когда им бросят конец с корабля… На флоте все свободные веревки и канаты так и называются – конец.

Вот матрос боцманской команды на корабле размахнулся и как метнет швартовый конец с грузом – выброску на ту самую бочку …А там уже ждут и мигом, ловко подхватят и тут же быстро потянут, да и затащат швартовый канат корабля под серьгу… Протянут канат и мигом на шлюпку с концом назад к кораблю… Там его примут, подтянут и заведут, закрепят на кнехте корабельной палубы швартовочным узлом. А почему так, да для того, чтобы потом не лезть снова на бочку, а прямо с корабля отвязать швартовые.

А капитан наш опытный, он сразу закрепит корабль на двух бочках швартовыми с носа и кормы. Вот и пришел корабль в гавань и встал на бочки. Теперь можно и отдохнуть в кают-компании…

– Эй, вестовой, организуй-ка нам чайку… – скажет усталый, но довольный капитан. Ну и мы с ним присядем на удобные банки вокруг большого стола, да и попьем чайку. Не пугайтесь, банками на флоте все стулья и табуреты так называются… А вестовой старается угодить капитану и нам заодно, потому ловко сервирует стол чайными приборами, да выносит пахучий, горячий чай в подстаканниках…

Ну и много чего еще повлияло на выбор нашей бухты для стоянки флота.

И это, прежде всего, что она незамерзающая и большого размера: длиной больше двух километров аж – 2700 метров, шириной от 800 и до 1200 метров и то, что глубокая. Посередине, или, как говорят моряки, по самому фарватеру, бухта глубиной 17—16 метров и грунт хороший, мелкая ракушка, песок, да рядом и попрек от основной бухты на Юг отходит довольно длинная и глубокая 16—10 метров Южная бухта. А еще рядом по берегу множество бухт. Всего таких бухт и бухточек вокруг со своими названиями можно насчитать более 25.

Давайте, их всех по порядку перечислим, по часовой стрелке начиная с Константиновского форта до Инкермана, а оттуда начнем перечислять до Херсонеского маяка на одноименном мысе по другую сторону бухты.

В скобках будем указывать глубину (от входа и до места возможного подхода корабля к берегу). Итак, перечисляем по номерам, что указаны в плане:

План бухт в окрестностях рейда Севастополя.

Вид на Севастопольскую, Северную бухту до революции.

План бухт в окрестностях рейда Севастополя

1- Севастопольская, Северная (20—15метров).

2- Константиновская (8—2 метра), сразу же за батареей.

3- Матюшенко (6—1,5 метра.), по фамилии матроса с восставшего Потемкина.

4 – Старосеверная (8—5 метров), куда раньше еще в царское время сначала причаливал паровой катер и паром. Потом причал перенесли в соседнюю бухточку.

5 – Северная (5—3 метра), где сейчас швартуется катера и паром.

6 – Инженерная (4—3 метра), по принадлежности пристани к инженерному Ведомству.

7 – Панаиотова (9 метров), где сухой док, создан 1911—1915 годах, один из крупнейших на Черном море: длиной 290 метров, шириной более 36 и глубиной 11 метров. Проект батопорта (герметичных ворот) выполнил известный русский инженер – академик Шухов, автор Шаболовской радиопередающей башни в Москве.

8 – Голландия (10—3 метра), названа из-за склада корабельного леса, как называли такое же место – Новая Голландия в Санкт-Петербурге.

9 – Сухарная (7—6 метров), названа по месту расположения большой пекарни и сушильни сухарей во времена парусных кораблей. Потом тут арсенал в штольнях. О сухарях и солонине читайте в приложении ниже.

10 – Маячная (10—7 метров), названа из-за ближнего маяка Инкерманского створа.

11 – Графская (7—5 метров), нефтегавань. Названа в честь графа Войнович, одним из командующих флотом.

Теперь поворачиваем от выхода Черной речки и по южному берегу Севастопольской бухты будем называть их поочередно выходу в море:

12 – Килен-бухта (13—8 метров), где сейчас 13 завод. Здесь в 1872 впервые перезимовали два русских фрегата №8, впоследствии названный «Храбрый» и №11, позже «Осторожный». В этой бухте килевали, то есть очищали днища судов от ракушек и водорослей, наклоняя суда набок.

13 – Корабельная (6—4метра), где Севморзавод, она в форме крючка и с такими глубинами у самого берега, что позволяла близко подходить кораблям к берегу для ремонта.

14- Южная (16—3 метров), довольно удобная и здесь в первое время к берегу подходили корабли. Потом тут ремонтные мастерские, затем причалы для перевалки зерна. Одно время бухта стала коммерческим портом Севастополя.

15 – Артиллерийская (10—4 метров), где, во время основания города держали порох и ремонтировали орудия. Потом долго и до войны был городской рынок.

16 – Александровская (5—3,5 метров) в честь внука Екатерины, будущего царя Александра 1.

17 – Мартынова (13 – 4 метра). Городской яхт-клуб. Названа из-за обитания тут чаек-мартынов.

Дальше выходим за мол из Севастопольской или Северной бухты и будем двигаться вдоль берега по направлению к Херсонескому маяку.

18 – Карантийная (13—5 метров), бывшая гавань древнего Херсонеса. Названа из-за карантинной стоянки судов в течение 14 дней пред входом в порт Севастополь.

19 – Песочная (7—3 метра), названа из-за песчаных берегов. Омывает берега Херсонеса.

20 – Стрелецкая (21—8 метров), названа от возможной стоянки в ней фрегата «Стрелец». Глубокая и удобная, в 1914 году в ней во второй раз открывали Севастопольский коммерческий порт.

21 – Круглая (14 -2 метров), она же Омега, так названа из-за схожести с греческой Ω – омега. Тут основной городской пляж города.

22 – Камышовая (10—2 метров) название получила из-за произрастающего камыша в конце бухты. Удобная, с обустройством молов стала Рыбным торговым портом с соответствующей инфраструктурой.

23 – Казачья (17—2 метров) или Двурогая, названа по казачьим сторожевым пикетам, что несли караульную службу на западном берегу полуострова, наблюдая за появлением неприятельских кораблей. По-видимому, тут останавливались казаки на отдых, к тому же рядом ответвляется бухточка Соленая, где в ту пору добывали соль. Сегодня на ее берегу Казачей расположена база морской пехоты и жилой городок, а также дельфинарий. Здесь, на самом юго-западном берегу Севастопольской бухты стоит Херсонеский маяк. Читайте о нем ниже.

Вид на Южную бухту до революции.

Херсонесский маяк

Вид на Херсонеский маяк до революции.

На самом юго-западном берегу Севастополя, района Казачьей бухты, стоит Херсонеский маяк высотой 36 метров, он построен по проекту генерал-лейтенанта по адмиралтейству Леонтием Спафарьевым в 1816 году. Ему более 200 лет. Он обозначает вход в бухту огнями аж на 16 миль, около 30 километров вот таким фонарем белого цвета.

Фонарь Херсонеского маяка.

Смотри фото фонаря и схему прохождения света из фонаря маяка. Стекло фонаря выполнено по форме линзы Фринелля.

Маяк мигает и обозначает себя следующими световыми буквами азбуки Морзе русского алфавита:

(…) (. – -), что соответствуют буквам «С» « В».

Ниже смотри русский алфавит азбуки Морзе.

Русский алфавит азбуки Морзе.

Включается он за час до темноты и выключается после часа рассвета. При плохой видимости он и днем включается, и тогда виден на 10 километров. А еще маяк посылает радиосигнал на расстояние 240км.

Архитектура города

Севастополь красив, своей неповторимой архитектурой центральной части. Здесь все дома из натурального белого камня, открытыми и глубокими лоджиями с колонами, украшенными под античность капителями, карнизами и балясинами.

Нарядные фасады зданий выстроены по улицам, сохраненными на тех же местах, как и довоенном городе. Такое решение послевоенных архитекторов – использовать сохранившиеся фундаменты довоенных домов не позволило расширить главные улицы, но сохранить удачную ранее планировку. Потому и дома невысокие двух, трехэтажные белокаменные здания, ограниченные по высоте из-за сейсмической опасности Крымского полуострова. Все дома сведены в кварталы и образуют уютные южные внутренние дворики. Между кварталами, между верхними частями двух соседних зданий устроены понижения, разрывы, открывающие вид на бухту и море, на дома, выстроенные выше или ниже по склонам. Некоторые архитекторы называют такой стиль севастопольских зданий, сталинскими ампиром, эклектикой, барокко или помпезными. А они и есть таковы в центральной части города. Все фасады домов созданы тут по античным формам: с карнизами, лепкой, колоннами и глубокими лоджиями. То, что мы видим сейчас, чем гордимся все это выстроено или восстановлено, отремонтировано после войны и стало визитной карточкой нашего города.

Послевоенные архитекторы, не считаясь со временем, проектировали прекрасные и неповторимые по красоте и убранству здания. А после центр города восстановили и отстроили заново. Сейчас по городскому кольцу нет ни одного похожего здания, все они хоть и похожие, но все разные и выполнены в едином античном ансамбле для южных городов. И хоть город и не имеет, как говорят архитекторы, иерархично расставленных доминант, то есть ориентиров, расставленных по степени важности, но все рассчитано архитекторами на восприятие города с учетом самого рельефа местности. Сам рельеф Севастополя состоит из чередующихся возвышенностей, с крутыми склонами и глубокими балками, выходящих к бухте. Основные дорожные магистрали центральной части города образуют кольцо и направлены вдоль склонов, а поперек их устроены улицы-лестницы, переулки же, своими спусками идут по диагоналям склонов. Стоит только по ним подняться на главный городской холм, как с каждой новой точки открывается прекрасный вид на бухту, корабли и на самое синее в мире…

Своим неповторимым обликом Севастополь обязан талантливым архитекторам, кто смело творил и воплощал мечты о прекрасном южном и легендарном городе.

Севастополь трижды застраивался заново.

Началось все с адмирала Фома Фомич Макензи (Томас Маккензи-шотландец), кто привел 9 фрегатов на первую зимовку в Ахт-Ярскую бухту (Севастопольскую, на северной стороне). Усилиями команд очистили берег от леса, построили первую деревянную пристань, госпиталь, магазины (склады), заложили ремонтные мастерские (Адмиралтейство с кузницей),церковь и для моряков казарму, а для офицеров несколько домов. Вот, пожалуй, и все… Ах да, вот еще!

Все это выложили на глине из камня, когда дикого, и того, что стали выламывать из стен Херсонеских.

Они ровные, хорошо отесаны, да и скреплены были меж собой только бронзовыми штырями. Греки цемента и извести для постройки не применяли. О цементе не знали, вместо него для строительства каменных пристаней в море применяли смесь на морской воде вулканического пепла с песком и мелкими камнями. И надо сказать, хорошо получалось, раз до сих пор такие пристани служат людям на побережье Средиземного моря, и не только, моря. Из такого же бетона в Риме выстроен Колизей и до сих пор, полуразрушенный, но стоит, поражая наше воображение.

Потом Суворов использовал тот же тесаный греками камень, потом его еще для строительства домов в городе продолжали выламывать… И все это пока не стал командовать Черноморским флотом Михаил Петрович Лазарев, кто задал для всех новых зданий классический стиль, по канонам Греции, но без разрушения стен Херсонеса. Он с 1833 по 1851 годы занимал должность главного командира ЧФ и портов, а также военного губернатора городов Николаева и Севастополя.

Впервые – сразу же после назначения командующим М. П. Лазарева первый архитектор города Джон Уптон начал выстраивать, по приказанию командующего новые городские кварталы центрального холма заданного ему классического стиля.

Напоминаю, сейчас мы все еще рассказываем о царском времени. Мы же договорились, что будем изучать именно такую историю нашего города…

До того город застраивался сам по себе, и кто как мог. И даже посредине города на том самом центральном холме образовался «хребет беззаконья». Так говорили о слободе трущоб из нищенских домиков халупой, сараев, которые тут прилепились, смердили, источая нечистоты, и тем портил вид, начинавшейся застройки города.

По велению императора Николая I, кто посетил в то время город, все халупы снесли и на их месте разбили первый Мичманский, малый бульвар и далее за ним вверх стали застраивать холм двух, трехэтажными, красивыми особняками Севастопольской знати. Так образовалась улица Адмиральская, ныне Советская.

Скаты центрального холма слева и справа срыли, срезали скалы и вдоль холма проложили первые улицы: Морскую, ныне Большую морскую, а по другую сторону холма улицу Екатерининскую, ныне Ленина. Также обустроили площади вокруг городского холма: Екатерининскую, ныне площадь Нахимова, Базарную, ныне площадь Лазарева, Театральную (потом Новосильского), ныне площадь Ушакова. Так началось застраиваться центральное кольцо города. Здесь продавали участки, а потом сами владельцы отстраивали дома, но все по согласованию с архитектором города.

Отвалы подрезки пород западной стороны городского холма под улицу Морскую, ныне Большую морскую, свозили в конец городского оврага, куда выходила Артиллерийская бухта. Здесь впоследствии разровняли площадь под городской рынок.

Породу от подрезки восточной стороны городскеого холма под улицу Екатерининскую, ныне Ленина, свозили в конец Южной бухты, где ими засыпали болото. Туда же потом свезли все отвалы от выемки породы под сухие доки Корабельной стороны.

Через Южную бухту, на противоположном склоне, напротив центральной части города, из домиков отставных матросов и рабочих Адмиралтейства, а также женатых служащих флота и матросов сложилась Корабельная сторона. Но и тут вмешался Лазарев и главный архитектор. Тут также срыли верхнюю часть холма и на том месте построили Лазаревские казармы – для размещения и обучения флотских экипажей, а под ними, у самых берегов Южной бухты и той, что, по форме крючка, которая стала называться Корабельной, обрезая склоны, выламывая скалы, разместили ремонтные мастерские для содержания флота —Адмиралтейство со складами, мастерскими и даже вырыли два сухих дока. Теперь там располагаются основные цеха и площадки Морского завода. И все это было выстроено по проекту первого городского архитектора Джона Уптона.

Город застраивался и разрастался вместе с флотом… но. Даже в 1905 году в Севастополе проживало чуть более 72 тысяч человек, и город заканчивался сразу же за Панорамой, городской больницей, теперь Первой, за стихийными домиками слобод, сложенными из дикого камня на глине, Северной и Корабельной сторон.

План города Севастополя 1907 года.

Но отчего же так, почему? Что мешало расти городу?

Два обстоятельства: недостаток денег и продовольствия.

Главное – городу хронически никогда недоставало денег. На флот деньги находили, а для города выделяли жалкие крохи, на которые город долго сидел без воды на тощих и солоноватых колодцах, без канализации, общественного транспорта и прочих городских удобств.

И так продолжалось долго, пока не грянула Крымская война 1854—1855 годов. О ней рассказываем отдельной книгой нашего исторического альманаха №2 «Севастополь рассадник мужества».

После Крымской войны город настолько был разрушен, что в течение долгих 9 лет не восстанавливался. Так, строились мелкие домишки, отдельные дома и казармы для небольшого количества моряков флотских экипажей. И все из-за условий Парижского соглашения, заключенного по окончанию обороны города.

По условиям Парижского мирного соглашения от 1856 года России разрешалось иметь корабли, общим водоизмещением 12 000 тонн и числом не более шести. Паровые корабли длиной по ватерлинии не более 50 метров, водоизмещением до 800 тонн и 4 парохода или парусника, водоизмещением до 200 тонн. Кроме того, запрещалось строить, восстанавливать береговые оборонительные сооружения. Кстати, и Туркам все запрещалось так же.

И только после девяти лет забвения среди развалок города после Крымской войны, царь Александр II объявил Севастополь открытым городом и повелел отгружать зерно через его порт.

Город сразу ожил и стал расти. И все еще оживилось после того, как в город пришла железная дорога. О железной дороге прочитай в отдельной главе этой книги.

Но мы продолжим рассказ о земле, пригодной для ведения сельского хозяйства вокруг Севастополя в последующие годы, когда был рядом с развалинами Херсонеса на берегах обширной бухты, основан военный порт и город Севастополь.

Да, осваивался, но еще долго оставался без дешевого и своего продовольствия. Ведь, пригодных земель вокруг Севастополя для выращивания сельскохозяйственных культур всегда было недостаточно.

Потому продовольствие, как начали привозить с самого освоения Севастополя, так до сих пор… все возят, завозят. А это дорого, да и надо было как—то снизить затраты на продовольствие.

Тогда выход нашли в освоении земель на Северной стороне и в долинах крымского предгорья. Где в окрестных селах возделывали поля и высаживали сады, где все это надо было не только вырастить, но и сюда, все равно привезти.

Кроме того, немногие участки балок в округе города, пригодные для земледелия отдавали за верную службу в хозяйствование офицерам по выходу их на пенсию. Офицеры имели право по выходе на пенсию взять землей, вместо положенного денежного оклада. Лучшую часть пригодных земель получали за службу адмиралы и старшие офицеры, а самые лучшие земли потихонечку раскупили. Дошло до того, что город стал выкупать назад земли у таких лиц. Но некоторые совестливые, такие как адмирал Ф. Ф. Ушаков, полученные ранее земли бесплатно вернули городу.

Но все равно земли не хватало и жили только тем, что привозили отовсюду в город.

И не было такой возможности продовольствие накопить для гражданского населения, так как все склады и хранилища, в том числе ледники, были в распоряжении служб флота. Ведь моряков на флоте надо было кормить.

Теперь несколько слов о самих архитекторах и построенных им зданиях до революции.

Начну, пожалуй, с …1822 года – храм Всех Святых, старейшее здание города на старом кладбище в Загородной балке.

Давайте ознакомимся с именами некоторых из них, они того заслужили.