Граф Суворов. Книга 9

– Возвращаемся? – спросил Василий, чуть не оглушив меня.

– Нет. Помолчи, пожалуйста, мне надо сосредоточиться, – поморщившись, ответил я, и вновь максимально усилил слух.

– Жанна Ириске, седьмой канал, разрешите взять интервью? – набросилась на Константина девушка.

– Приятно познакомиться, барышня. Моё сиятельство Константин Леонидович Багратион, служба имперской безопасности, – поприветствовал девушку Константин, и улыбка на её лице тут же приобрела совсем другой оттенок. Из заинтересованной она стала вежливо-выхолощенной.

– Огромная честь быть вам представленной, ваше сиятельство, – поклонившись, сказала она. – Могу я задать пару вопросов?

– К вашей радости спешу сообщить, что записи не будут изъяты, – вместо ответа на вопрос сказал Багратион. – Больше того, в нашем распоряжении есть кадры с воздуха, и мы можем дать вам эксклюзив, если вы предоставите для простора все материалы, которые у вас есть. С какого времени вы здесь присутствовали?

– Мы только подъехали, ваше сиятельство, вместе с пожарными машинами, – вежливо улыбаясь, ответила девушка.

– То-то у вас под машиной снег совсем растаял, хотя рядом на дороге остался. Вы здесь стоите, по крайней мере, несколько часов, – улыбаясь ответил Багратион. – Я вас ни в чём не обвиняю, но, скорее всего, вас позвали на съёмки те же лица, что устроили теракты против его императорского высочества и его семьи. Передайте контакты, и у вас будет такой эксклюзив, которого нет ни у одного репортёра.

– Я прошу прощения, ваше высочество, но я совершенно не понимаю, о чём речь. – хоть улыбка и вышла кривой, но девушка по-прежнему старательно держала маску вежливости. – Мы приехали…

– Интервью с будущей супругой императора… – лукаво улыбнувшись, проговорил Константин, и из девушки будто стержень выдернули.

– Три часа назад мне пришло сообщение от неизвестного, – тут же затараторила она. – Никакой конкретики, вот оно, можете убедиться. Сказали, что у загородного особняка Меньшиковых будет происходить нечто интересное.

– Номер не определился, но мы всё равно вынуждены изъять ваш коммуникатор для исследования. Естественно, вы получите его назад, или, если желаете, мы заменим его полуторной компенсацией деньгами. – сказал Константин, положив коммуникаторов нагрудный карман. Девушка прикусила нижнюю губу, но от резких реплик сдержалась.

– Когда я смогу провести интервью? – спросила она вместо этого.

– Как только будет определена дата венчания. До официального сообщения из дворца, естественно, никакой информации просочиться не должно, но ваше интервью станет первым, – всё также вежливо произнёс Багратион. – Ну или последним в вашей карьере, но тут уже решать вам.

– Ваше сиятельство, вы сказали, что состоите собственной службе безопасности, но какое отношение она имеет к происходящему? – спросила репортёр, когда Константин уже собирался уходить.

– Самое непосредственное, мы расследуем вчерашнее покушение и, кажется, напали на след террористов, устроивших всё это, – подумав, ответил Багратион. – Кто-то решил избавиться от правительства, когда страна находится на грани новой войны, даже не закончив битву с Персией. И очень возможно, что именно он отправил вам наводку.

– Выходит, у вас пока нет конкретных подозреваемых? – тут же нашлась женщина. – Кто это?

– Мы не станем раскрывать информацию, непосредственно касающуюся расследования, у вас её и так достаточно для сенсации. Главное – не делайте глупостей, чтобы не остаться в дураках, – подбодрил её Константин. – Террористы, кроме прямой угрозы, хотели привлечь к своим действиям максимум внимания, так что не дайте им добиться своей цели. До публикации пришлите материал на согласование, а мы попробуем добавить вам фактов, чтобы сенсация была у вас в кармане.

– Я… хорошо, ваше сиятельство, я так и сделаю, – расплывшись в улыбке, проговорила журналистка, взяв из рук Багратиона карточку.

– Всего доброго, – Константин попрощался с репортёром и вернулся на пожарище, где его сотрудники вовсю шныряли вслед за спасателями, восстанавливая картину разрушений.

– Уверен, что она не поддастся на соблазн выложить всё как есть? – уточнил я, дождавшись, пока Багратион подойдёт к истребителю.

– Светская хроника – вершина карьеры журналиста. Она от такой подачки не откажется ни за что, – усмехнулся Багратион. – К тому же Ангелине всё равно придётся отказаться от роли ведущей, не может будущая жена императора заниматься столь низкой работой.

– Она ей уже занималась, так что бросать на полдороги – глупость. Её лицо узнаваемо, а новости Солдатской правды ждут сотни тысяч людей по всей империи, – возразил я. – Скорее нужно постараться, чтобы не сломать формат. Привлечь других ведущих и сделать передачу не одного лица, а нескольких.

– Тогда лучше кандидата, чем Татьяна Кренделева, нам не найти, – ответил он.

– Кого? – чуть нахмурился я, отчаянно пытаясь вспомнить кто это вообще.

– Журналистка второго и седьмого каналов, которая пару месяцев назад помогла вам организовать всеобщую информационную войну против ордена Асклепия, – напомнил Константин. – У неё уже есть узнаваемое лицо, она компетентна, настроена на сотрудничество и достаточно лояльна.

– Пока не готов это обсуждать. Формат нужно проработать, – ответил я, немного подумав. – Что насчёт коммуникатора журналистки?

– Скорее всего, ничего не даст, но проверить всё равно не помешает, как сообщение, так и переписку с другими людьми, – пожал плечами Константин. – В деле безопасности личной тайны быть не может. А произошедшее – явно теракт, второй за два дня. Что само по себе перебор. Террористы так не работают. Кто-то умный и влиятельный сумел их сдержать, организовать логистику и коммуникацию…

– Хочешь сказать, что это и не террористы вовсе? – уточнил я.

– Слишком сложно для эмоционально вовлечённых и неуравновешенных людей, которые обычно в подобном замешены, – покачал головой Багратион. – Боюсь, тут скорее действия враждебной разведки… или нашей собственной под неё косящей.

– Ты настолько не хочешь доверять своему отцу, что готов выставить против него обвинение? – я в удивлении поднял брови.

– Он… не могу сказать, что хороший человек. Но большой патриот, и ни перед чем не остановится, – проговорил Константин, чуть задумавшись. – Вопрос только в том, сумел ли он смириться с потерей нашего потенциального суверенитета.

– Опасные слова, – покачал я головой. – Если глава тайной канцелярии воюет против государства…

– Я такого не говорил, – встрепенулся Багратион. – Но всё это слишком похоже на действия именно его конторы. Не военных, не террористов… в общем, я пока не стану отвергать никакие варианты. Нужно провести хотя бы начальное расследование, прежде чем станет ясно, что к чему. Не стоит торопиться.

– Ольга Меньшикова может быть к этому причастна? – спросил я, кивнув на особняк. – Могла она распорядиться всё здесь взорвать? Например, чтобы скрыть какие-то улики или избавиться от доказательств.

– Возможно. Но если в доме и в самом деле что-то есть, пожаром этого не уничтожить. Закрытая книга, вопреки всеобщему мнению, очень плохо горит. Пожар вы пригасили, а кристаллы памяти и вовсе почти не подвержены пламени, – заметил Константин. – Если там что-то есть, то мои люди это найдут. А сейчас, прошу прощения, мне нужно заняться делом.

– Конечно. Не отвлекаю, – кивнул я и забрался обратно в кабину. Но когда уже пристегнулся и собирался улетать, заметил кое-что странное. Отголоски ауры на том месте, где её быть не должно. На первом этаже, в районе пожарища. Нацепив шлем, чтобы не бравировать собственной личностью. Я выпрыгнул из кабины и направился прямо к пепелищу. Заметивший это Багратион нахмурился и, отдав пару приказов, присоединился.

– В чём дело? Что-то заметили? – спросил он, шагая рядом.

– Может быть кто-то выжил во время взрыва, – ответил я, стараясь не вдаваться в подробности. – Слуг уже опросили? Собрали вместе?

– Пока в процессе. Если кто-то и потерялся, мы об этом узнаем только через несколько часов, – произнёс Константин. – Где нужно копать?

– Нигде не нужно, я сам справлюсь, – сказал я, аккуратно снимая несколько плит прессом. Мощности моих конструктов вполне хватало, чтобы удержать тройку тонн веса, правда, тут речь шла не об одномоментном удержании снаряда, а о постоянной нагрузке, так что пришлось напрячься, но я справился, постоянно подпитывая пресс энергией. Слой за слоем, расчищая руины, я наконец почти добрался до источника ауры, вот только наткнулся на побитую плитку.

– Похоже, это была хозяйская кухня. Может, ошиблись с местом? – спросил Константин, но я лишь нахмурился и подошёл ближе.

– Есть кто живой?! – громнко позвал я. – Отзовись!

Через секунду снизу раздался едва различимый крик и стук. Даже обрывки слов разобрать оказалось невозможно. Но одно стало понятно: там есть кто-то живой. Не сомневаясь больше ни секунды, я активировал доставшийся мне ещё от ведьмы клинок, превратившийся за время обучения из набалдашника кастета в полноценный меч, и влив в него прану, аккуратно вскрыл пол.

Каково же было моё удивление, когда, откинув прессом бетонную плиту, я увидел стоящего в белом халате мужчину. Он закашлялся от опускавшейся пыли и отчаянно замахал ладонями, пытаясь её отогнать. Но ещё больше меня поразил уходящий куда-то вниз хорошо освещённый бетонный коридор.

– Кажется, мы только что откопали золотую жилу, – я усмехнулся и спрыгнул вниз. – Зови своих спецов. И Тарана со штурмовиками. Надо всё проверить.

– Ты что лепечешь, болезный? – не веря своим ушам, проговорил Хозяин.

– Клиента даже не поцарапало, – хмуро ответил отчитывающийся мужчина. – Хотя мы поставили всё, как вы сказали, и выждали. Он конструктом закрылся.

– На таком расстоянии? – не веря проговорил Хозяин. – Ладно, уроды криворукие, валите прочь с глаз моих и залягте на дно где-нибудь на месяц. Кормёжкой и бабами я вас обеспечу.

– Это хорошо, – переглянувшись, заулыбались исполнители, они вышли гурьбой в небольшой складской коридорчик и пошли по направлению к докам. – Ну вот, а вы говорили, мужики. Непыльная работёнка, тридцать бочек перетаскать и кнопку нажать когда надо.

– Погоди, Семёныч! – вдруг окликнул его один из подельников. – А как хозяин узнает, где мы решили укрыться? Или у тебя его номер есть?

– Балда ты, такие вопросы по общей связи не решаются, – отмахнулся бригадир, но тут же задумался. А ведь мужик-то прав, этот момент они не уточняли. Но стоило ему развернуться и решительно направиться назад, как в дальнем конце едва освещённого коридора вспыхнули несколько искр, идущих по стенам.

– Ложись! – крикнул служилый Семёныч.

– Чего? – бригадир развернулся на крик, и в следующую секунду боль пронзила его посредине груди, рухнув на пол, он несколько мгновений пытался понять, почему не может вдохнуть и не чувствует ног, но дотянувшиеся до грудины дрожащие пальцы погрузились в тёплую жижу. Кровь?

– Живучий, – усмехнулся Хозяин, прессом размозжив голову бригадиру. Последний выживший, неизвестно как оказавшийся среди бывших уголовников и шахтеров-взрывотехников военный отчаянно бежал, петляя между грузовыми контейнерами. Но лишние свидетели были Хозяину ни к чему, а потому один из кранов внезапно накренился, стальной трос лопнул, и транспортный контейнер рухнул прямо на орущего Семёныча, оставив от того лишь кровавую лужу.

Единственные свидетели, которые никому не расскажут правду – мертвы. И никакие обещания, клятвы на собственных детях или могиле матери не переплюнут этого факта. А Хозяин любил делать всё основательно.

Где-то под Плюцком

– Пан Малюшин? – на родном польском поприветствовал его встречающий мужчина. Григорий отряхнул ещё вчера шикарный костюм. Сидение в трюме с мукой и крупами даже за столь короткий срок сумело ему порядком надоесть.

– Можете называть меня истинным именем, Григорий Полисудный, – сказал он, выпрямившись и подав руку встречающему. – Давайте поскорее уберёмся отсюда.

– Не извольте беспокоиться, пан, – ухмыльнулся мужчина. – В этой местности суда не проверяют, а охранка работает лишь в городах. И с вашим акцентом сейчас в Варшаве лучше не появляться.

– И где же я тогда смогу встретиться с сеймом? – удивлённо посмотрел на него Георгий.

– С сеймом? – переспросил собеседник. – Пане шутит? В ближайшие месяцы все участники будут под тщательным присмотром. Но вы не беспокойтесь, с вами хочет встретиться одна дама. Вначале, конечно, стоит привести себя в порядок и переодеться из этого имперского рванья…

– У дамы есть имя? – на всякий случай поинтересовался бывший секретарь.

– Мне этого неизвестно, – пожал плечами встречающий. – Говорят, её называют Второй.

Глава 4

– Какая интересная встреча, – проговорил я, глядя на мужчину. – Вы, собственно, кто будете?

– А вы кто? Что происходит? – оглядываясь на пожарище, спросил не то учёный, не то врач. По крайней мере, одежда его говорила именно о таких профессиях. Да и лицо, немного исхудалое, но интеллигентное, очки и тонкие, не приспособленные к грубой работе пальцы. Всё сходилось.

– Чисто! – крикнул Таран, спустившийся в бетонный коридор. – Несколько комнат, какое-то лабораторное оборудование и жилое помещение. На двоих. Но больше никого нет.

– Займитесь копированием данных и сканированием кристаллов памяти, – приказал своим слугам Константин. – Чтобы ничего не пропало.

– Постойте! – встрепенулся мужчина, – Там нельзя ничего трогать! Вы можете испортить все образцы!

– Не беспокойтесь, мои люди – профессионалы, – успокоил его Багратион, но меня это, наоборот, нервировало. Всё же я привык к тому, что вокруг меня только МОИ люди, а тут появляются ещё чьи-то. С другой стороны, хоть я и знал всех из первой полусотни по именам, из набранных новичков запомнил хорошо, если треть… вертикаль управления выстраивалась как-то само собой, и может это даже не плохо.

– Послушайте, вам туда нельзя! – словно опомнившись, закричал мужчина, когда сотрудники собственной безопасности один за другим пробежали мимо него. – Стойте! Меня же за это убьют!

– Кто именно грозился вас убить? – спросил я, но мужчина умоляюще смотрел на Константина, вероятно, не воспринимая меня всерьёз. Ну да, особенности возраста, даже выгляди я на двадцать пять, сейчас без грима и вхождения в роль весельчака, Константин казался чуть ли не в полтора раза старше.

– Вам задали вопрос, – кивнув в мою сторону, сказал Багратион, видимо, уловив мою досаду или просто сообразив, что так будет лучше. – Кто угрожал вам смертью?

– Мне нужно… мне нужно, да пустите же! – мужчина дёрнулся в направлении открытой двери, но напоролся на поставленный мною пресс. – Вы не понимаете! Я… это моя вина! Если они узнают, что я… пустите немедленно!

– Скажите толком, кто вам угрожает и в чём дело? – рявкнул Багратион, отчего мужчина лишь сильнее забил кулаками по конструкту. Пришлось зажать его между двумя прессами, чтобы обездвижить.

– Это вынужденная мера, не дёргайтесь, – приказал я и, обхватив пальцами его голову, начал менять потоки праны. Несколько секунд, и мужчина обмяк.

– Что вы с ним сделали? – уточнил Константин. – Скоро здесь будут все службы, включая тайную канцелярию. И нам придётся отдать его им, так что лучше опросить до приезда посторонних.

– С какой стати нам его отдавать? – спросил я нахмурившись.

– Это спорная территория. Княжна Ангелина ещё не вступила в права и не вступит, пока идут разбирательства. Так что мы здесь лишь как свидетели, – объяснил Багратион. – Расследовать попытку покушения на вас я могу, а вот задерживать постороннего, явно никакого отношения к этому не имеющего, – нет.

– Даже если я отдам прямой приказ? – уточнил я.

– Простите, ваше высочество, но пока вы лишь цесаревич, не император. А даже если бы были – у нас не пятнадцатый век на дворе, и не абсолютная монархия, – чуть улыбнувшись, ответил Константин. – К тому же вы же сами знаете, никто не правит в одиночку. Для этого есть дума, дворянское собрание, коллегии и министерства, и у всех строго определённые функции, обязанности и права.

– Можешь дальше не объяснять, – поморщился я, и повернувшись к сползшему по стене мужчине, вновь начал править меридианы. На сей раз процедура требовала более тонкого вмешательства. – Подъём.

– Что? – подняв голову, спросил мужчина в полубреду.

– Ты кто такой? – спросил я.

– Моисей Семенович Кац, – с глупой ухмылкой, едва ворочая языком, проговорил мужчина. – Учёный. Б-биолог. Из Ломоносовского университета.

– Это легко проверить, – быстро кивнул Константин, набив двумя пальцами сообщение в коммуникаторе. – Да, был такой профессор биологических наук. Вроде даже числится. Официально уехал в командировку несколько лет назад и не вернулся.

– Забавно, то есть врачей у нас нет, а биологию в Ломоносовке изучают? – уточнил я. – Надеюсь, не только её. Что вы здесь делаете?

– П-ф… – проговорил мужчина, а затем слабо отмахнулся. – Вы не поймёте.

– Ну так попробуйте объяснить, словно мы два идиота, которые никогда не слышали о вашей отрасли знания, – подтолкнул я его.

– Он вообще вменяемый? – нахмурившись спросил Багратион. – Будто алкаш или наркоман во время прихода…

– Ну, примерно так и есть, мне пришлось воздействовать на его мозг, чтобы он выделил ударную дозу обезболивающих и гормонов счастья, – ответил я, уловив крайне озадаченное выражение лица своего заместителя. – Это сложная и недолговечная процедура, так что нужно выяснить как можно больше.

– В таком случае лучше было бы дождаться ментала, – покачал головой Константин. – У Суворовых в военной полиции один точно был.

– Ты же сам сказал, что здесь скоро каждая собака будет, – возразил я, сев рядом с Кацем на корточки, и пощёлкал у него перед лицом пальцами. – Смотри на меня. Вот так, хорошо. А теперь говори – чем ты тут занимался? Простым языком.

– Химеризация зигот. Ты знаешь, что такое химеры, мальчик? – глупо усмехнувшись, спросил мужчина. – Нет, не греческая. В био-ологии?

– Что такое зиготы? – повернулся я к Багратиону, но тот лишь пожал плечами. – Химера – это сращение нескольких организмов.

– О! Точно! Два разных существа. Несколько… – всё с той же идиотской улыбкой проговорил Моисей и покрутил ладонью в воздухе. – Это когда с самого начала. Но они ниже… не жи… нежизнеспособны. Обычно.

– То есть вы здесь производили скрещивание разных видов? Судя по размеру лаборатории много тут не обработать. Экспериментировали на мышах? – спросил я, но взгляд учёного поплыл. – На меня смотреть! Твою же… Все данные скопировать и передать в особняк. Вдруг там что-то важное и ценное.

– Естественно, – кивнул Константин, я же снова привёл Каца в чувство.

– На ком проводили эксперименты? – спросил я, добившись, чтобы взгляд мужчины сфокусировался на мне. – Грызуны? Млекопитающие?

– П-ф. Что за чушь? – отмахнулся тот. – Зачем тратить своё время и талант на эту глупость? Меньше… князь даёт полный. Всё.

– На ком проводились опыты?! – повторил я вопрос, но в этот момент меня отвлёк Константин, тронув за плечо. – В чём дело?

– Вот… взгляните, – произнёс Багратион, показав мне снимки на планшете, которые ему принёс один из подчинённых. Мне потребовалась секунда, чтобы взять себя в руки и не пнуть валяющегося под ногами учёного.

Вначале ещё были сомнения, всё же эмбрион крысы и лошади на первых стадиях почти не отличается, но вот последние снимки… Понятно, что этот Кац не проводил эксперименты сам, лишь обрабатывал входящую информацию. Может, просил о проведении отдельных опытов или конкретизировал результаты. Но в любом случае на фото были тела новорождённых… наверное, всё же детей.

Если можно считать человеческим ребёнком существо с вытянутыми лошадиными ногами, искажённым черепом или раздвоенной нижней челюстью. То и дело на снимках встречались отростки, больше всего напоминающие щупальца искажённых. Чудовищные проявления воздействия диссонанса. Вот только одно дело – сетовать на жизнь и судьбу, которую нельзя предсказать, и совсем другое – знать, что это дело рук человеческих.

– Данные скопировать и отправить в особняк, – снова приказал я. – Девушкам не показывать. Я должен связаться с матерью…

– Хотите её привлечь? – уточнил Константин нахмурившись.

– Либо так, либо придётся всё это уничтожить от греха подальше, – ответил я, достал коммуникатор и нажал одну из иконок быстрого вызова. Ждать пришлось недолго. – Добрый день, матушка.

– И тебе сынок, – не слишком довольно ответила Екатерина. – Что заставило тебя вспомнить обо мне в тринадцать часов утра?

– Чувствую, вы хорошо вчера погуляли, но боюсь, у меня и в самом деле появилась неотложная информация. Мы пропустили одну из лабораторий Меньшиковых. Под их родовым особняком в пригороде, – сказал я и услышал, как хмыкнув, подобралась императрица-мать. – Тут проводил исследования некий Моисей Кац.

– Моисей Семенович? – в голосе Екатерины легко было расслышать заинтересованность. – Рада, что ты вовремя вспомнил о тройственном пакте. Я немедля вышлю людей. Позволь один вопрос: что ты там делал? И как нашёл лабораторию?

– Это два вопроса, – невольно усмехнулся я. – Думаю, о причинах придётся говорить лично, в узком кругу. Если коротко, меня сегодня дважды пытались убить. Один раз – глупо и провоцируя, второй – с явной подготовкой и выдумкой.

– Ясно, – в голосе Екатерины зазвучал металл. – Ты уже знаешь, кто это был?

– Первый – подставное лицо, второй – сейчас выясняем, – ответил я.

– Как только что-то выяснится, обязательно сообщи. Нападение на цесаревича – это нападение на весь род Романовых и престол. Оставлять подобное без внимания никак нельзя, – проговорила императрица-мать, и я почувствовал, что остатки сна с неё совершенно точно слетели. – Я пришлю гвардейцев и собственную безопасность, они умеют работать в связке.

– Думаю, тайная канцелярия окажется здесь быстрей, – ответил я. – Но мы их чуть задержим. В конце концов, свидетельств у нас достаточно.

– Главное, чтобы информация о лабораториях не просочилась сейчас в прессу! – предупредила Екатерина. – На фоне борьбы с орденом это может стать катастрофой.

– Я это прекрасно понимаю, не беспокойся, – ответил я, а затем коротко пересказал события сегодняшнего утра.

Екатерина задала несколько наводящих вопросов, уточнила фамилию провокатора и пообещала, что с ним разберутся совсем иными методами, которые могут оказаться гораздо хуже силового устранения.

– Конторские приехали! – окликнул Константина один из сотрудников.

– Таран, поставьте оцепление, – приказал я. – Пойдём, поговорим с твоими бывшими подчинёнными.

– В смысле? – чуть нахмурившись, повернулся ко мне Багратион, но стоило мне поднять бровь – отмахнулся. – Ну да, в самом деле, шила в мешке не утаишь.

– Смысла отпираться нет, вещи вполне очевидные, – кивнул я, поднимаясь из развалин с помощью пресса и захватив заместителя. Удивительно, но, находясь в самом центре пожарища, он как-то умудрился сохранить одежду совершенно чистой, без единого пятнышка сажи. А вот я не мог похвастаться такой же аккуратностью и всё-таки слегка испачкался.

Надо учиться держать доспех. Тогда компенсирующие полусферы и движению мешать не будут, и защиту обеспечат на должном уровне. Хотя я могу добиться того же, поддерживая максимальную подпитку третьего глаза. Но это скорее приведёт к обострению паранойи и дёрганьем на малейшую опасность.

– Приветствую вас, господа, – произнёс Константин, выйдя навстречу сотрудникам тайной канцелярии. Вернее, её официального внешнего крыла или отдела. Теми, кто создавал организации репутацию жёсткой, нелюдимой и одновременно весьма заметной. В отличие от настоящих оперативников, которые могли смешаться с любой толпой, эти ребята носили одинаковые плащи и даже зонты одной фирмы.

– С кем имеем честь? – спросил одни из следователей.

– Неплохо бы вам вначале самим представиться, – улыбнулся Багратион. – Да и вряд ли вы можете не знать, кто я такой. И кто со мной рядом.

– Так точно, ваше сиятельство, однако мы вам не подчиняемся, и приказы у нас весьма чёткие, – проговорил второй мужчина. – Просим прощения, но у нас есть все полномочия для того, чтобы требовать вас уйти с места теракта.

– Это не только теракт, но и покушение на жизнь цесаревича, а значит, заниматься здесь всем будем мы, его служба, – поправил их Константин. – Пока мы не соберём все улики и не выясним, кто мог стоять за покушением, даже не думайте пройти на территорию. Можем сотрудничать, или можете вернуться к моему отцу и доложить о провале, выбор за вами.

– Вы станете препятствовать работе тайной канцелярии? Это ваше официальное заявление? – подобравшись, спросил один из следователей.

– Не стоит пытаться обострить ситуацию там, где у вас недостаточно полномочий, – покачал головой Константин. – Тем более что ваши протоколы я сам прекрасно знаю. Не только читал и зубрил, но некоторые инструкции сам писал. Свяжитесь с вашим куратором и объясните ситуацию. Препятствование деятельности личной безопасности цесаревича, значительно серьёзней, чем ваш недопуск на место расследования.