Непрожитая жизнь

Загнать добычу

1

Работы велись и днём, и ночью. Огнев всегда находил тех людей, которые будут делать качественно и не задавать никаких вопросов. Мужчина хотел всё это доверить Лёше, но почему-то не смог. Он спускался в подвал, пачкая свои дорогие костюмные брюки в пыли. Подвал был огромным. И большая часть была занята стандартным хозяйственным блоком, а также необходимыми коммуникациями, а во второй части появилась отдельная комната. Относительно небольшая, всего три на три метра. Предусмотрительно в углу комнаты расположились белая раковина и такой же унитаз. Сейчас в этом недострое, не имеющем ничего общего с жилым, могло показаться, что хозяин дома решил обустроить ещё одну туалетную комнату прямо здесь, в подвале. Особое внимание рабочие уделили системе вентиляции, что лишь усиливало их убеждённость. Отделочники вообще ничем не интересовались, объём работ был маленьким, а вот платил Огнев щедро. И вскоре комната стала походить на то, что видел в своей голове хозяин. Последним этапом стала решётка. Кованая решётка, которая отгородила эту комнату с одной из сторон, и вот теперь это уже было похоже на тюремную камеру из фильмов. Огнев долго вечерами лицезрел все усилия рабочих. В комнате появилась кровать, намертво вмонтированная в пол, такой же «недвижимый» столик с отдельным освещением прямо над ним. Ширма отгораживала санузел. У кровати небольшой светильник, разобрать и сломать который не удалось бы даже Лёше. И общий свет на потолке. Огнев пока не знал, что ещё здесь может понадобиться Ей. Камера видеонаблюдения в «прихожей» перед комнатой была вмонтирована под потолком и двадцать четыре на семь снимала всё это крошечное жилище как днём, так и в ночном режиме. Все эти записи прямиком отправлялись на компьютер Огневу. Сейчас он смотрел в монитор на пустую (пока) комнату, и уже видел Её там, испытывая при этом лёгкое возбуждение. Ему были дики эти чувства, но тело словно не подчинялось разуму. Голова кружилась от той власти, которой он обладал. Он хотел Её, он жаждал Её, он мечтал всю свою жизнь вернуть только Её. И пусть ему пришлось прибегнуть к столь экстравагантным мерам. Он не видел в этом ничего плохого. Абсолютно ничего. Он знал, что создаст для неё идеальные условия, и как только она поймёт, что он не маньяк и не извращенец, как только она примет его, он незамедлительно освободит её из этого заточения. И они смогут просто жить здесь, в этом доме вдвоём, пока смерть не разлучит их.

Он спускался вниз, сжимая прутья решётки руками, вжимался в неё лбом. В эти очень редкие минуты он вдруг начинал терзаться тем, что собирается сделать нечто ужасное… противоестественно-дикое, граничащее с настоящим безумием. Он собирался похитить человека и держать его в своём подвале в специально оборудованной комнате, в отдельной части цокольного этажа, о существовании которого и знать никто не знает. Но такие минуты были очень короткими, Огнев быстро возвращался к своей маниакальной жажде получить её любой ценой.

– Тебе не кажется, что это слишком? – прямо и без обиняков спросил Лёша, которому совершенно не нравилась вся эта затея.

– Нет, – спокойно ответил Огнев, пригладив свои редеющие волосы.

В последние дни мужчина очень плохо спал. Эти недели подготовки заметно вымотали его. А мысли были слишком далеки от адекватности. Глаза его глубоко ввалились, под ними залегли тёмные тени. Морщины сейчас проступили особенно чётко, словно их прорисовали тёмным карандашом. Он забыл, когда последний раз ел. Поддерживал себя чёрным кофе и вечерним стаканом виски. Лёша наблюдал за этим. Ему не нравилось. Не нравилось всё, связанное с этим делом. Огнев много чего делал до сих пор, он был «мусорщиком», поэтому сложно было бы утверждать, что он хороший человек. Они убивали, они знали, что такое смерть. Но похищать молодую девушку средь бела дня – это было чем-то совершенно из ряда вон выходящим. Лёша не узнавал осунувшегося Огнева. Неприятный червячок страха, да, страха… чувства совершенно неведомого Волкодаву, сейчас точил его изнутри.

– Мне кажется, ты перегибаешь, – невольно передёрнулся громила, вспомнив о тайной комнате, там внизу, в глубине серого подвала.

– Нет, – снова повторил Огнев. После чего добавил тихо: – Она будет моей. Она всегда была только моей.

С этими словами он поднялся, напевая себе что-то под нос, и удалился из кухни, при этом с несколько придурковатым видом. Лёша всерьёз начинал считать, что Босс слегка тронулся умом, когда увидел эту девушку тем злополучным вечером.

2

Первые несколько дней Кира боялась покидать убежище. В то же время она понимала, что очень глупо прятаться в квартире. Она чувствовала всеми внутренностями: если этот человек захочет её достать, он сделает это, и ему не будут помехой ни стены, ни даже другая планета. С тоской она взглянула на своего парня, который мирно похрапывал, отсыпаясь после «мощной ночной рубиловки». Что будет, если она расскажет ему всё как есть? Что он сможет сделать? Как он сможет ей помочь?

«Огнев Лев Витальевич» – всплыло в её мозгу. Она слышала его голос как наяву. Взгляд этих мутных зелёно-карих глаз, взгляд пронзающий, но почему-то не вызывающий должного ужаса. Кира закрыла глаза и в очередной раз подумала, что пора бежать. Собрать свою жалкую сумку и рвануть на вокзал, ехать в любом направлении и сойти на рандомной станции, не доезжая до конечного пункта. Там можно ещё немного попетлять, стараясь замести следы. Девушка открыла глаза, уставившись в потолок, осознавая, как это всё глупо…

Почему всё это происходит с ней? Снова.

Пару недель она не видела ни чёрной машины, ни намёка на страшного верзилу с изуродованным лицом. Да и в целом ничего не напоминало о той странной встрече, кроме её собственных мыслей. Она постоянно ощущала себя трусливым зайцем, который находится в бесконечном страхе перед возможностью быть схваченным любым, абсолютно любым хищником. Уговаривала себя хоть немного расслабиться, чтобы окончательно не сойти с ума.

Она размышляла и о том, что будет, если она всё-таки согласится? Возьмёт и согласится на это ненормальное предложение… быть его… Он богат, делаем вывод по машине с водителем и по недешёвому костюму, хоть и без галстука. Что он там ещё ей обещал? Всё, что пожелает. Цветочки, украшения и всё прочее. Плевать она хотела на всё это! Но что если он сможет дать ей то единственное, о чём она мечтает? Что если он сможет дать ей долгожданную свободу? И она сможет жить, не оглядываясь больше по сторонам? Богат, у него есть власть и связи. Да, конечно, он определённо староват, и от этого факта сложно откреститься. Но он и не уродлив, а даже физически привлекателен, особенно если сравнивать его с верзилой-водителем. Кира на секунду закрыла глаза и тут же запнулась, чуть не упав, одёргивая сама себя от тех дебрей, в которые занесло её сознание.

Этот вечер настал. Вечер, когда она увидела чёрную машину. Из неё никто не выходил, но Кира точно знала, что он неотрывно следит за каждым её движением. И от этого холодные мурашки ползли по спине, заставляя сердце биться быстрее. Теперь и в квартире Антона она не могла чувствовать себя в безопасности. Ей снились кошмары, но они все были связаны с её прошлым, в них не было ни чёрной машины, ни Огнева с его пронзительным взглядом. Она села на постели. Антон снова играл, то и дело что-то громко говоря в микрофон, раздражённо клацая клавишами. Кире стало невыносимо тоскливо. Она поймала себя на мысли, что никогда не жила по-настоящему. Никогда не дышала полной грудью, не могла всецело насладиться чем-то. Она всегда была лишь тенью…

Жалкое существование.

Огнев наблюдал за ней. И делал это открыто, чтобы она могла видеть и всё понимать. Он опускал стекло и не сводил с неё напряжённого взгляда, дожидаясь её реакции. Его очень забавляло, как девушка, завидев его, сначала на доли секунды столбенеет от страха, а потом незамедлительно ускоряет свой шаг. В такие моменты это подпитывало его ощущение власти. Он наслаждался.

Она видела его машину в своём дворе. В квартире не горел свет, и она наблюдала из-за тюля, нервно ломая пальцы, чётко понимая, что круг сужается. И очень скоро он не побоится появиться прямо у дверей. Да и что за глупость?! Кого он может побояться? В эту секунду внутри, где-то глубоко в груди словно что-то разорвалось. Кира громко фыркнула, нахмурившись. Собрав жалкое подобие сил и уверенности, она накинула длинный кардиган. К чёрту эти кошки-мышки! Антон даже не удосужился отвлечься, он, как и всегда, ничего не видел и не замечал. Девушка выскользнула в подъезд, на улицу. Она чуть сбавила шаг, но не остановилась, приближаясь к автомобилю под своё оглушительное сердцебиение. Лев Витальевич, завидев Киру, вышел из машины сам, Лёша остался на месте. Тишина, нереальная тишина опустилась на ночной двор. Так, словно двое оказались в вакууме: ни гула дороги, ни шума из открытых окон.

– Кира, добрый вечер. – обратился он к ней, протянув руку.

Она замерла в нерешительности, но отступать было слишком поздно. По лицу её пополз стыдливый румянец, а привычный страх не заставил себя ждать. Всё перемешалось в затуманенном мозгу.

– Я надеюсь, ты обдумала моё предложение? – спросил он, не спуская с неё глаз.

Она кивнула головой, понимая, что в горле всё пересохло.

– Я не могу, – тихо, но чётко произнесла она, испугавшись.

И в каком-то странном порыве, который сама себе не смогла объяснить, она прикоснулась к его прохладной руке. Этот жест выглядел так, словно она извинялась за свой ответ.

– Я не могу, – повторила она шёпотом, отпустив его руку, и бросилась обратно в дом.

Ноги мужчины подкосились сами собой. Не то чтобы он ожидал другого ответа. Нет. Просто теперь его уже ничего не останавливало от воплощения своего первоначального и единственного плана в жизнь. То место, где она коснулась его руки, горело адским пламенем, причиняя мужчине жгучую боль. Ему было катастрофически мало этого.

Дома он машинально поглаживал место её прикосновения, даже не замечая этого жеста. Он до сих пор чувствовал тепло её нежной руки на своей коже.

Он ждал столько сколько мог.

Он дал ей выбор. Она приняла решение сама.

3

После того вечера преследователь пропал. Ни машины, ни малейшего намёка на присутствие. Кира нервничала, и это внезапное исчезновение беспокоило её. Она понимала, что должна радоваться, но вот ощущение надвигающейся беды сводило с ума. Девушка всегда считала, что не обладает и скромной долей интуиции, но теперь она очень чётко сознавала, что её жизнь максимально приблизилась к точке невозврата. Ещё год назад ей казалось, что хуже быть не может. Но в сегодняшнем контексте появилось стойкое понимание, что может. И не просто может… А главный ужас ждёт её впереди. Ощущение давящей безысходности, собственное бессилие и постоянное ожидание казни лишь усиливали этот гнёт. В её сумке был паспорт – единственный её документ, и тот никудышный. Наличность, которую она теперь отчаянно берегла, уговаривая себя, что нужно хотя бы попробовать бежать.

Антон обнимал её почти не касаясь, а сам неотрывно смотрел на экран монитора. Кира глубоко вдыхала воздух, но, казалось, из него выкачали весь кислород. Мысли её лихорадочно рассыпались. Она понимала, что, рассказав парню о своей беде, едва ли она чего-то добьётся. Он обычный компьютерный игрок, зависимый и безразличный. Что он сможет сделать? Какой адекватный отпор можно дать такому, как Огнев? А вот что сможет сделать с молодым человеком этот мужчина… Какие-то ужасные картинки без спроса лезли в воспалённый и уставший мозг. Девушка в отчаянии закрыла глаза.

– Я тебя люблю, – услышала она голос Антона откуда-то из-под густой белой пелены, окутавшей её разум.

Кира вздрогнула всем телом как от удара и замерла. Парень не обратил на это никакого внимания. Он отпустил её и вернулся в своё кресло, на ходу надевая наушники и погружаясь в свой виртуальный мир.

Огневу отчаянно хотелось закурить. Тело неприятно зудело от нервного напряжения. Он предвкушал этот финальный рывок в своей игре. Достал сигару из красивой шкатулки, которая имела столь же красивое название – хьюмидор. Огнев покрутил сигару в руке и вдохнул её терпкий аромат, вспоминая, как долго и усиленно он старался сначала выговорить это название, а потом запомнить. В тот вечер он так и не закурил, вернув сигару в шкатулку.

– Всё должно быть естественно, – напомнил он Лёше, который в свою очередь очень хотел ответить, что куда уж естественнее просто похитить девушку. Не очередного «плохого человека», приговорённого к смерти кем-то другим, а обычную молодую девчонку…

Кира вышла из подъезда поздним вечером, сжимая в руках свою сумку, словно та могла бы её спасти от всех жизненных напастей. Пугливо озираясь по сторонам, она спешила по тротуару и не могла видеть, насколько комично она выглядит со стороны. Страх отчаянной птицей колотился где-то в груди, заглушая сердце. Она очень плохо соображала, продолжая выглядывать в спускающейся ночи знакомую тёмную машину, которая превратилась в символ настоящего ужаса. План Киры был простым и, как ей казалось, логичным. Она пешком добралась до ближайшего пяточка, на котором любили «кормиться» таксисты, ожидая заказов. Даже в свете фонарей ей сейчас всё казалось гротескно угрожающим, особенно незнакомые лица мужчин, которые не без интереса наблюдали за странной, жутко бледной девицей. Кира подошла к единственной девушке-водителю, после нескольких коротких фраз она села вперёд, и только сейчас смогла выдохнуть. Девушка была приветливой, но особого любопытства не проявляла, хотя и удивилась конечному пункту назначения. В салоне было тихо, лишь шуршание шин по асфальту и затихающие звуки удаляющегося ночного города. На трассе машин было не много и ни одной похожей на ту самую. Кира изо всех сил старалась расслабиться и унять дрожь, но это оказалось слишком сложной задачей. В воспалённом мозгу назойливо кружилась одна и та же фраза: «Всё повторяется. Всё повторяется.»

В темноте ночи пейзажей за окном не было видно. Впереди выделялись огни многофункционального заправочного комплекса.

– Нужно заправиться, – спокойно произнесла девушка, съезжая с дороги.

Кира кивнула, решив купить кофе, хотя логичнее было бы принять успокоительного, сразу лошадиную дозу.

Летний воздух был прохладным. На ярко освещённой заправке кроме них было всего несколько машин: две заливали топливо, остальные ждали своей очереди. Кира осмотрелась по сторонам, вдыхая полной грудью. В машине напротив шумно возились ребятишки, заставляя непроизвольно улыбнуться и подумать о том, куда направляется эта счастливая семья.

У стойки она заплатила за кофе. Парнишка-кассир был вежливым, но очень уставшим. Девушка прошла в туалет, ополоснула лицо холодной водой и уставилась на себя в зеркало. Мертвецки бледная с тёмными кругами под глазами, она задумалась о том, когда ела в последний раз. А вот о том, что она будет делать дальше, ей думать совершенно не хотелось – лишь бы уехать от города как можно дальше. Забрав свой кофе, она вышла на улицу. Автомобиль уже отъехал от колонки и ожидал её за углом. Она прекрасно видела его заднюю часть. Подошла, потянувшись к ручке. В эту секунду раздался громкий сигнал клаксона, она подпрыгнула на месте, оборачиваясь и роняя стаканчик с горячим кофе. У колонок уже происходила какая-то громкая перепалка. Кира подняла бумажный стаканчик и бросила его в урну, после чего села на переднее сиденье. У неё жутко заболела голова, виной всему был конечно же страх. Машина тронулась с места, раздался тихий щелчок, сигнализирующий о сработавших замках на дверях. Сердце девушки громко ухнуло. Она боялась поднять глаза, но видела на рулевом колесе огромные мужские руки. Ей стало дурно, непонятно откуда появившаяся тошнота подкатила к самому горлу. В момент её бросило в жар, потом в холод, тело прошиб мелкий озноб. Она вперила взгляд в пол, словно это могло бы её спасти. Как в детской игре: если я тебя не вижу, значит и ты меня не видишь.

С заднего сиденья чьи-то руки крепко, но очень мягко обхватили её лицо, прижимая к нему влажную тряпку с эфирным запахом и сладковатым привкусом. Кира даже не пыталась сопротивляться. Она сдалась. В эти последние секунды понимая, что всё равно, что бы она ни делала, она заведомо была в проигрыше. Сознание покидало её, и последней мыслью мелькнуло в её уставшей голове: «Если вы не можете повлиять на ситуацию, просто постарайтесь расслабиться».

Лёша припарковался на тёмной обочине, стараясь не смотреть на обмякшую девушку. Огнев аккуратно вытащил свою жертву, прижимая её к себе всё также нежно и очень крепко. А дальше всё происходило очень быстро. Машина развернулась и направилась обратно к заправке. Огнев пересел в свой автомобиль, припаркованный в тени на самом выезде на трассу, не сводя любовного взора с бесчувственной добычи. А Лёша тем временем вернул ключи девушке. Она смотрела на него странно, но вопросов этому верзиле задавать не хотелось. Заплатил он очень много, да и при всём желании она не могла бы видеть, что на самом деле произошло с её незадачливой пассажиркой. Девушка-водитель внимательно смотрела на добавленные купюры, осознавая, что за эту короткую ночную поездку заработала больше, чем за последние полтора месяца постоянной работы – это автоматически отметало любые едва зародившиеся в мозгу вопросы.

Игра началась.

4

Дезориентированная Кира попыталась открыть глаза. Голова была неподъёмно тяжёлой, всё тело было слабым. Она не сразу смогла вспомнить, что с ней произошло. Незнакомое место озарял приглушённый свет. Девушка постаралась сконцентрироваться, но всё давалось ей с огромным трудом. В помещении было очень тихо. Её окружили незнакомые запахи. С горем пополам она села, обхватив голову ладонями. В следующую секунду она увидела Его прямо перед собой, сидящим на стуле очень близко к кровати, на которой она находилась. Девушка вжалась в стену позади себя, инстинктивно прижимая колени к груди. Туман перед глазами окончательно рассеялся, и она была совершенно не рада тому, что пришла в себя. Сейчас она бы с раболепной благодарностью приняла полное тёмное забвение навсегда. Ей хотелось слиться с этой стеной воедино.

Мужчина молча наблюдал за ней, что приводило её в ещё больший ужас. Он изучал её тёплые ореховые глаза, не замечая плескавшейся в них паники. Её светло-русые волосы чуть ниже плеч были растрёпаны, отчего она выглядела как нахохлившийся птенец. Аккуратный вздёрнутый носик, тонкие губы. Чёрные ресницы контрастировали с бледной от усталости и потрясений кожей. Он наслаждался тем, что теперь мог рассмотреть каждую чёрточку её прекрасного лица, красивые изгибы её тела. Она была в его власти. Она была здесь, с ним. Рядом. Навсегда. Она была его.

На секунду он подумал, что такие мысли о ней приравнивают её к вещи, ему не понравилось. Он отмахнулся от этого, поднялся с места и налил стакан воды. Вернувшись, он тихо присел обратно. От него не ускользнуло, как судорожно дрогнули мускулы на её тонкой шее при виде воды. Он чуть склонил голову, ещё больше напоминая безжалостного хищника перед последним броском. Кире стало дурно, но она побоялась закрыть глаза.

– Тебе нужно попить, – услышала она низкий мужской голос и вздрогнула, но дрожащими пальцами приняла стакан. – Станет легче.

Вода показалась ей самым сладким нектаром. Она осушила стакан и сжала прохладное стекло в руке. Огнев наблюдал, раздумывая, хватит ли ей духу швырнуть в него стакан. Он бы непременно это сделал. Но у Киры таких мыслей не возникло даже в самых потаённых уголках сознания. Не тот характер. И слишком сильно она его боялась.

Только сейчас она осознала, что находится где-то… Её взгляд скользнул по импровизированной комнате. Внутри всё напряглось и вытянулось в струну. Она вспомнила крошечную пыльную кладовку детского дома, куда её запирали. Чувство дурноты не заставило себя ждать. И, конечно, это помещение было больше и светлее, чем страшная кладовка из воспоминаний. Стол, санузел в углу за ширмой, она не могла оценить его, но догадывалась, что он именно там. Кровать, лампа около неё, включённая сейчас. Не топовый ремонт, но и не кладовка, явно не та кладовка из детства. Почему-то почувствовав разницу, девушка немного успокоилась. Она вновь вернулась взглядом к Огневу, который молча, без каких-либо эмоций на лице, продолжал на неё смотреть. Ей очень хотелось собраться с духом и спросить, чего же он от неё хочет, но она лишь сильнее обхватила свои колени руками, не выпуская стакан из задеревеневших пальцев. Она боялась его ответов и прекрасно это знала. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, какое радужное будущее ждёт её в этой комнате. И вот сейчас она увидела решётку, отделяющую её новое обиталище от «прихожей». В висках отчаянно застучало, она прикрыла глаза, сдерживая немой стон. Воспоминания неудавшегося побега закружились перед глазами.

«Что они сделали с девушкой-водителем? Убили? Покалечили?» – мелькнуло в голове. Кира раскрыла глаза, стараясь выдернуть себя из этого омута и вернуться к новой реальности. Она понимала, что нет смысла утопать в прошлом. Вся её жизнь теперь заключена здесь, в этих серых, мышиных стенах, навсегда отгороженных от мира этой решёткой.

Тишина стала невыносимо гнетущей, но она не могла произнести ни звука.

Огнев поднялся со стула. Она слышала его глубокий вздох. Уловила лёгкий аромат его парфюма.

Он запер клетку, после чего вновь посмотрел на Киру.

– Скажи мне, что тебе будет нужно. И ты всё незамедлительно получишь.

Кира не моргала, продолжая молчать, поймав себя на мысли, что когда он предлагал ей это в кафе, ох и не так она себе всё это представляла… Ох не так…