Амортизация успеха

Смею заметить, любые совпадения совершенно случайны. Имена и названия определённо вымышлены, поскольку всё происходит в выдуманной параллельной реальности. Содержание ни коим образом не соответствует внутренним убеждениям автора. Любая интерпретация читателя может не совпадать с фантазиями автора. Никакой рекламы, антирекламы, пропаганды и пр. и т. д. и т. п.

1. Рождение ПГТэшки

В далёкие дивные времена, когда великолепное Солнце было ярче и теплее, мир дикой природы имел те же права, что и человек. Люди беззаботно гуляли по райским садам и с усладой вкушали изобилие сочных плодов. Ни у кого и мыслей не было причинить вред братьям нашим меньшим.

Убить живое, да и ещё чтобы съесть?! Фу! Какая мерзость! Да это же невообразимое извращение! Падение нравов! Скотство! Разве такое возможно? Неужели когда-то, через тысячи лет, никого этим не удивишь? Неужто крайнее варварство станет обыденностью? А может, они отупеют настолько, что вместо косточек абрикоса будут кидать в землю косточки кабана в надежде, что вырастет целое стадо? И это будет в порядке вещей?

Тягучее время было добрым и совсем не спешило. Вечное лето ласкало теплом, и всё вокруг растворялось в бесконечной неге. Солнце ещё не намекало угрожающими вспышками сжечь земную поверхность дотла. Оно обещало держать в узде свою неуёмную радиацию. Небесное светило гарантировало идеальную работу. По крайней мере, как минимум, один долгий миллиард лет. Всевозможные природные катаклизмы стояли на паузе. Даже не урчал ни один вулкан. А уж инфекции и подавно не хотели зла человеку и обходили его десятой стороной. Земная кора неторопливо напитывалась углеводородами и прочими ценными минеральными ресурсами. Зная наперёд, что они обязательно пригодятся, как только настанут сложные дикие времена.

Значительно позже сдвиг Земной оси головокружительно ускорил ход времени. Слетели настройки, легли старые константы, а вновь установившиеся параметры сильно отличались от прежних. Дивные времена канули в Лету, и начались новые суровые реалии на планете Пыль.

Северные народы уже вовсю питались убиенной плотью, и это была вынужденная мера выживания. Но при этом отвращение от такой пищи они не испытывали, а даже наоборот, получали удовольствие. Мир поменялся. Поменялся в том смысле, что не изменился, а стал дубликатом. Копию как будто наспех перерисовали, сильно урезав цветовую палитру. Что-то резко включило новый режим существования. Быть может, всех швырнули на другую ветку реальности.

Следующие поколения уже не знали, как было раньше на самом деле, и синтетическая палёнка их вполне устраивала. Деды многое удивительно быстро позабыли. А то, что обрывками помнили, таинственно замалчивали, сильно пугаясь своих странных воспоминаний, думая, что им причудилось или они вовсе выжили из ума. Некоторые пустомели так и вообще всё безбожно перевирали, а затем и вовсе в свои бредовые истории беспощадно вплетали фантазии и называли их сказками.

Позже, когда возникла летопись, чтобы заполнить пустые места, набожные деятели вписывали эти сказки. Исполнители чужой воли не имели права на творчество. Они пребывали в узких рамках свободы действий и вынуждено следовали жёстким техническим заданиям. Задним числом тайно вписывали фантазии больших людей, называя их повестями временных зим. Последующие поколения любые мифы и легенды воспринимали как достоверные исторические события, и уже перевранная история, как дополненная реальность, искажала их восприятие. Чужой бред становился основой основ. На него и опирались последующие поколения.

Естественно, кривая программа в голове порождает кривые действия во вне. Ну и как следствие, результат соответствующий. Пропаганда застелила туманом неопровержимые факты, крупицы истины спрятали далеко от простых людей. Да так и настолько, что на самом видном месте. Всё лежало на поверхности, но им так задурили мозг, что они ничего не видели. И даже раскопки далеко не всё могли объяснить, только ещё больше путали новыми противоречиями, порождая ещё больший каскад вопросов без ответов.

История была стара, а значит, почитаема и авторитетна, соответственно, не подвергалась никакой критике. Она была настолько древней, что её никто и не знал. И вообще, в непонятном мире всегда нужно хотя бы что-то принять за истину, чтобы было на что опереться. Отталкиваясь от этого «чего-то» умножая варианты кривых развилок, сильно не попадаешь в реальность. Ходишь по земле, а живёшь в своих мыслях. Так они и жили под этим прекрасным небом: верили в чудо, надеялись дожить до лучших времён, любили и делали вид, что любят. Время летело, а уровень игры становился только сложнее.

В пределах необъятных границ северных земель, омываемых тремя прекрасными океанами, на самом большом и чудесном материке неожиданно, как кишечные спазмы, возникло маленькое, но уютное поселение со всеми возможными удобствами для того времени. Жители уже настолько попривыкли к новому жизненному укладу и таким же вновь построенным жилым массивам, что уже и позабыли о том, что так было не всегда.

Природа тех мест особенно щедро одарила почву полезными ископаемыми. Хороший климат, живописные пейзажи, шикарные условия обитания необратимо и гарантированно обрекали счастливцев, рождённых в этих широтах, на успех и процветание.

Но, к сожалению, свобода выбора дала возможность отступать от основной программы, да и инструкций никаких не было. А значит, количеством ошибочных действий они вычисляли правильные алгоритмы. Так издревле майнили окружающее пространство. Это называли опытом. А бонусом были знания, навыки, открытия и изобретения, что способствовали преумножению ресурсов.

Гипертрофированный инстинкт самосохранения обернулся патологической жадностью. Вместе с тем атрофировались высокие человеческие качества, поскольку являлись тяжким балластом в погоне за наживой и банально мешали выживанию в жёсткой конкурентной среде. Этому способствовало ухудшение климатических условий: участились неурожайные годы, то засуха, то наводнения, а то и вовсе саранча да прочая лютая дрянь с тучей невообразимых паразитов. Становилось зябко и голодно. Солнца на всех не хватало, а каждый хотел погреть спинку, да хотя бы бочок. Приходилось шевелиться: быстрее ходить и даже бегать. Тем паче сформировался повседневный ритуал: убивать дичь на ужин.

Свобода воли внесла свои паскудные коррективы, и прогнозируемое течение жизни вышло из под контроля. Те, кто совсем свихнулся на чёрной воде, жёлтом металле и белом камне, вообще утратили всякую маломальскую человечность. Стряхнули, как пыль остатки душевных качеств и стали похожи на мясных роботов. На вырученные деньги покупали пластмассовые эмоции и дальше мутировали в зомбиподобных существ. Алчные граждане в битве за драгоценные ресурсы систематически, безжалостно и безрассудно проливали кровь. На их руках была кровь как пришлых человекообразных особей, так и своих собратьев-аборигенов.

Резко участились междоусобные войны. Вереница трагичных событий сильно сужала рамки принятия адекватных решений. И это вполне естественно, ухудшало положение дел хозяев лакомого куска Земли. Они вынуждены были обменивать свои жизни за право владеть этими бесконечными площадями земель. Щедрые природные дары нелепо обернулись плачевным ресурсным проклятием.

«Создатель всего» заложил глубоко в тушку человека программу доминирования. Она-то, эта скотская червоточина, неизбежно толкнула предприимчивых старейшин на дерзкую выходку: возвысить круг избранных. Жрецы будущих Объединённых Княжеств горделиво величали себя элитой, остальных пренебрежительно обозвали массой.

В основу идеи было заложено социальное неравенство. Масса должна была тяжело трудиться, а элита пользоваться плодами труда массы. Положив большой и толстый рычаг на массу людей, элита резко взмыла вверх, и блага цивилизации потекли рекой в их властные руки. Новая парадигма подбросила избранных на верхушку пищевой цепи. Геронтократия давала старейшинам огромные преимущества, права и возможности. Самопровозглашенные жрецы объявили себя бессменными правителями бескрайних просторов, тем самым закрепив за собой неограниченную власть. Неравномерное распределение благ сильно разбрасывало по краям. «Центрифуга» исправно работала, пока простолюдины не начали прозревать. Тогда, чуть позднее, рентоориентированная элита расслоила общество на страты. Это ослабило противостояние и укрепило коварную систему. Средний класс своевременно и как-то естественно погасил напряжённость низких слоёв. У бедолаг появилась мнимая надежда вскарабкаться в средние слои. И эти полезные простаки являлись подножным кормом системы.

Из века в век алчность только увеличивалась. Лавинообразный научно-технический прогресс ещё сильнее разбрасывал людей по социальным полюсам. Средний класс только замыливал глаза основной массе. Вместо реальных благ им дали надежду на завтра с начинкой своей собственной мечты. И они покорно плелись, как ослик за морковкой.

В ту пору, когда позорное крепостное право уже давно отменили и переименовали в коварную и прожорливую ипотеку, сбылись мечты многих и пиво уже стоило дешевле воды. Или это вода стоила дороже пива. И уже теперь не каждый мог себе позволить такую роскошь – пить чистую, вкусную воду. И бедные, несчастные люди вынуждены были пить пиво вместо воды. Вместо цепей у них были кредиты, ипотеки с хитрыми аннуитетными платежами, штрафы, пени, алименты и другие зависимости. Заботливая Система всё время пыталась держать свой народ на сухом пайке. Вынужденная аскеза шла им на пользу. Они прорабатывали себя. Отрабатывали карму в ускоренном режиме. В следствие чего отваливались такие жирные хвосты дерьма, что они и не знали, как отблагодарить Великую Систему. И каждый месяц житель страны Туман должен был нести дары Великой Системе в знак благодарности и любви. И если покорная трудовая единица приносила меньше нормы, её запросто могли досрочно вознаградить ускорением развязывания кармических узлов. Великомученик даже и не мечтал о такой благодати.

А в это время сырьевая экономика в полном разгаре. Безумное и беспощадное опустошение недр земли никто не называет преступным эгоизмом поколений. Наоборот, безумство поощряется. А соревнуясь за первое место в мировой добыче, всех причастных и не очень, берёт гордость за рекордное браконьерство. Первичный сектор в приоритете. Рулевые всех мастей процветают и благоденствуют. Поставщики ресурсов ни в коем случае не собираются слазить с нефтяной иглы и переходить на инновационные рельсы. Умышленно затягивают углеводородную эру, а солнечную, ветровую и прочие инновации откладывают в долгий ящик. Дельцы энергоресурсов и прочих природных богатств продолжают осваивать внешние рынки, нагнетают потребность и зависимость в сырье, увеличивают экспорт ресурсов и функционируют без остановки. И пока простые единицы плюются угольной пылью и харкают радиоактивным пеплом, хозяева жизни накачивают экономику поставками.

Всё также резво течёт по трубам углеводород, и деловая древесина весело катится по железке мимо поджарого и угрюмого народонаселения. До безобразия худосочные интеллигенты в изношенных одеждах и невообразимо толстых окулярах с большой коллекцией высших образований работают на бюджетных местах великой державы Туман, в лучшем месте на планете Пыль. Отдают себя без остатка на благо Родине и Отчизне и щедро вознаграждаются пресловутым МРОТом. Они меняют свой максимум на минимум. И это в то время, когда безмозглые профессиональные попрошайки, по пьяной дури нелепо отморозившие свои конечности, театрально давя на жалость, артистично жестикулируют культяпками и довольно-таки успешно собирают пожертвования с сердобольных нищих прохожих. И как бы между прочим, имеют нетрудовой теневой доход, а значит, налогонеоблагаемый. И это, на секундочку, больше месячной, кстати говоря, налогооблагаемой минималки ненужного государству, скажем, обычного учёного или простого трудяги. На этой странной планете, видимо, давно все спят. Или… спятили.

В особой стране Туман. На бескрайних, великих могучих просторах, промеж безлимитных масштабов пустынных, в высшей степени неухоженных территорий с чрезвычайно сильным дефицитом самоорганизации властей, средь болот, полей и лесов по необычайной случайности небрежно расположился рабочий посёлок городского типа. Его стихийному возникновению предшествовал не менее спонтанный и банально курьёзный случай.

Как-то около сотни лет тому назад, в безмерно дремучем, весьма непролазном лесу немытые охотники уверенно пробирались сквозь густые заросли. Злодеи с невероятным азартом дерзко отстреливали ни в чём не повинную дичь. На опушке подле юркой речки, средь топких болот, спьяну-сдуру самый поддатый и ярый хищник так неистово увлёкся, что с разбегу споткнулся о совершенно случайный камень. В силу обильных возлияний не удержал равновесие и плюхнулся в няшу. Естественно, болотник в лоскуты расквасил себе и без того припухший хлебальник. Довольно-таки увесистая физиономия смешалась с болотной жижей, а остатки туловища походили на трухлявую корягу. Он как бы слился с природой, вдребезги распластавшись ленивым медведем промеж стройных, сказочно красивых берёз. Невежда не осознавал того, что споткнулся о счастливый случай. Так жалкий представитель фауны нежданно-негаданно стал виновником знакового события. А именно. Забегая вперёд. Удачливый и шустрый охотник дал старт стратегически важной административной единице, что в дальнейшем непременно положит начало развития промышленного района, базировавшееся на добыче полезных ископаемых.

Обычно правдивые истории очень сильно приукрашивают. Но настоящие герои бывают и такими: пьяными, глупыми, злыми, быть может, и вовсе другими. Но это, как правило, не интересует общественность, поскольку победителей не судят! Важно же всегда «Что», а не «Как и Каким образом»! Какие бы ни были личные характеристики человека, они естественным образом шпаклюются жирным слоем его выдающихся достижений.

Ах да! Первооткрыватель. Тщательно обработав бедолагу спиртом как изнутри, так и снаружи, увесистую харизму, конечно же, под бурные возгласы, суровым дедовским методом залатали и починили. После оказания заботливой, первичной, кустарно квалифицированной медицинской помощи, раненого аккуратно транспортировали в ближайший медпункт. Там заштопанного героя бережно свернули в калачик, что бы, не дай боже, чего доброго, по частям не растерялся. Человек то великий, всё-таки первооткрыватель! Беречь его, окаянного, надобно, ведь с него же потом бюсты ваять!

И когда пострадавшему основателю совершенно ничегошеньки не угрожало при ближайшем рассмотрении казуального обидчика свидетели происшествия узрели каменный уголь, что и положило естественным образом начало истории поселения на данном лесном участке.

Уже дальнейшая тщательная геологическая разведка оказалась вполне успешной. Выездные скрупулёзные специалисты удачно обнаружили каменноугольный бассейн с большими залежами пластов чистейшего высококачественного калорийного угля. По цепочке старшинства было сообщено в соответствующие инстанции. И когда «кто надо» сообщил куда следует. Тотчас же на самом верху молниеносно зародилось решение ставить посёлок.

Распоряжение безотлагательно спустилось в министерство. Конторские деятели наспех накалякали Генплан: в захлёб, без памяти и с запойным погружением вписали в карту местности проект в масштабе с горстью нулями. Сей графический макет в размере двух лаптей и одного локтя красовался симметричным узором строений и, конечно же, не учитывал точек притяжения. Сотканный на бумаге проект промышленно-жилого массива смотрелся как красивый иранский ковёр. Спешно состряпанный сырой документ уже лежал на столе ответственного лица. Генералиссимус принял решение. Засим резко выдохнул на печать, ей же ударил по чертежам, сопроводив властным стальным указом: «К исполнению в кратчайшие сроки!».

Указ Вершителя Истории незамедлительно вступил в законную силу. Был дан ход строительству. Покладистый министр передал распоряжение своему первому заму. Тот делегировал старшего помощника с циркуляром-эстафетой от имени Самого. И так далее по ранговой цепочке большого боязливого, но чертовски исполнительного механизма. Замыкающие звенья уже валили лес, материализовывая очередную светлую идею самого главного человека самой большой части суши.

Дружной гурьбой, в режиме легендарного сумасшедшего подвига, трудовые единицы навалились на невозделанные земли, самоотверженно надрываясь, и с опережением уложились в рекордные сроки. И таки подняли упрямую целину. Лихо застроив лесной массив подземными рудниками, штольнями, сараями да косыми бараками. Так и положили начало истории этих мест.

Местное руководство по распоряжению чинов повыше да позубастей, заселило рудокопами добровольно-принудительно, как часто это у нас бывает, предложив желающим рабочие места да казённые квадратные метры. Вот, собственно, так и возникло монументальное поселение – промышленная зона с неказистым жилым массивом, населенным счастливыми до безумия людьми.

Они с сумасшедшим рвением стремились в светлое будущее. В то прекрасное далёко, где все без исключения, наглухо отбитые пропагандой, верили в скачок от сырьевого донорства к высокотехнологичной монополии. Где идеальная система с новым укладом всенепременно даст плоды райского равенства, гарантирующая беззаботно счастливую, достойную жизнь. Хотя это даже не вера, а безумное повторение чужой мантры с ящика-излучателя. Обещание светлого будущего заменило потребность в светлом настоящем. Со временем, ощущая себя обманутыми и используемыми, пыл жителей, конечно же, сильно, кратно поостыл. И в большей степени это уже переосмысливалось другими поколениями.

Любая хрень всегда скатывается в самый иерархический низ, на крепкие, закалённые, мозолистые плечи простого человека. Ведь простой житель непростой страны страдает всегда, даже когда Китай ссорится с Австралией или Иван Царевич с Петром Королевичем. Но, к сожалению, в обратку это никак и никогда не работает.

Важно не забывать или даже знать, что главным стратегическим ресурсом страны является народ. А народ – это и есть страна, где каждый человек по замыслу авторов главной государственной книги является носителем власти. Да, только в жизненном уравнении почему-то довольно-таки много знаков деления и вычитания. А главное и самое важное, как всегда, выносится за жирные скобки.

2. Потерянная ПГТэшка

Прошло более ста тяжких зим со дня основания рабочего посёлка. Ещё за долго до этого радужного события прескверная, неотступная традиция радикального угнетения человека давила личности и большие, и маленькие, и сильные, и слабые. Мясорубка людских судеб, придуманная ещё в древние века, работала исправно, жёстко делила людей на корм и живоглотов.

Тысяча лет запойной алкоголизации народонаселения, бесконечный и наглый грабёж титульной нации, оглупление и унижение человеческого достоинства, хамское нарушение личных границ и границ внешних подпитывало Эгрегора местных традиций. Это скверное уплотнение психических выделений узкими рамками хронически душило хилых обывателей, высасывая из них последние соки. Терпеливое население нагибали всё ниже и ниже все кому не лень: от их ушлых соотечественников до инопланетных существ с дальних галактик. Но они не сдавались, а продолжали упорно терпеть! И если чугун нельзя согнуть, а можно только сломать, то тут дела обстояли диаметрально противоположным образом: их гнули и гнули, но они не ломались. С них лепили нелицеприятные фигурки, но их дух так и не был сломлен! Паразиты, играя не по правилам, сильно мухлюя, всё же не смогли прыгнуть выше головы, как не старались.

На то он и эксперимент, чтобы выявить, какое усилие необходимо приложить для трансформации человеческой конструкции. Поэтому необходимо создать пограничные условия и на пределе возможностей выявить итоговый результат. Сможет ли человек в тяжких условиях, сбросив одежды социума, совсем утратить присущие человеку качества и «нажать на красную кнопку». Ещё с начала времён неспешно длящийся эксперимент между границами возможного и невозможного уверенно приводил унылое население в глухой и безнадёжный эволюционный тупик. А если это был не тупик, а крутой поворот? Или затяжной процесс подготовки к квантовому скачку? А может быть, нужно упасть на самое дно, чтобы потом оттолкнуться? Главное – не прилипнуть. И вообще. Это нормальный процесс? Упасть, чтобы взлететь?

С высоты гордого птичьего полёта поселение выглядело достаточно сносно и отдаленно напоминало картину запойного авангардиста, что впопыхах накалякал очередной «шедеврик» в обмен на опохмел и завтра наелозит такую же мазню. При ближайшем же детальном знакомстве с ПГТэшкой впечатление, конечно же, пугающе портилось. Это же ад кромешный, не иначе! Средь заросших зелёных полей и лесных массивов повсеместно прячутся руины и заброшенные бараки, уподобившись диким напуганным зверькам. И вся эта унылая рухлядь, требующая неимоверных трудовых ресурсов, как мощный кварковый реактор, излучает бесконечно опоясывающую и нестерпимо пронизывающую тоску.

В подобных регионах и прочих местах опустынивания: мрак редкий, с обратной корреляцией к строительству храмов и стадионов в целом по стране. Поселение настолько далеко находилось от центра цивилизации, что пропаганда за ЗОЖ вылетала из телевизоров и, преломляясь через пустые бутылки, падала на землю, так и не материализуясь в спортивные площадки, хоккейные коробки, бассейны и стадионы, как это происходило в оживлённых местах с большей плотностью экономически активного населения. Зато антипропаганда алкоголя и наркотиков работает с обратным эффектом. Вот тут-то прицелы не сбиты! Корпорации зла полностью контролируют своих зависимых адептов. Ещё бы, это же их кормовая база. При государственной алкогольной монополии смешно наблюдать антиалкогольную пропаганду. Она ведь несёт в себе функции рекламы. Это как сказать: «Не думай о пьяном суслике!». И что же вы сделаете? Правильно! Будете думать о пьяном суслике! Конечно же, за редким исключением, найдутся уникумы и не впишутся в общие правила. Но это исключение, иногда и вовсе статистическая погрешность. А подавляющее большинство в нормальных реакциях, значит, полностью предсказуемы и управляемы.

Свобода выбора всегда стремится к запретному плоду! И потом, какая же может быть свобода без малейшего отклонения от идеала. Её просто не будет! Стремись к идеалу и забудь про свободу! Или будь свободен, найди её на самом дне и стань бродягой. Любую крайность необходимо балансировать под свои внутренние потребности, иначе любой край травмирует. Муравей подчиняется инстинктам, программу не нарушает химическая и тактильная коммуникация, коллективный разум и прочие скучные рефлексы. Муравей за буйки не заплывает, идёт строго по навигатору-феромону, ошибок не совершает. Он исполнитель чужой воли, покорный механизм того, кто прячется под названием инстинкт. Соответственно, роботизированная букашка не знает ни лени, ни скуки. Да, собственно говоря, ничего не знает. И свободы нет. Насекомое о ней и не слышало, и не знает, что с ней делать. Человек – совсем же другое дело! Хотя и общее с муравьём тоже есть. Да даже общего больше, чем различий. Если посмотреть на цыпочках с этой высоты, и разница поменьше. Так вот, человек немного умнее муравья, и есть возможность отклониться от заданного курса, что, скорее всего, приведёт к ошибке.

И это преимущество оборачивается во вред идеальной природе. А раз косячишь, значит, свободен. Но парадокс в том, что последствия неправильных действий отнимают ещё больше свободы. Свободен ли человек, если гипотетически он может оказаться в любой точке мира, а по факту нигде не был?

И это только перемещение в пространстве. А иногда или даже очень часто у человека нет времени на самых близких людей и на любимые дела. Всегда нужно делать выбор в пользу одного, а значит, добровольно отказаться от самой дорогой вещи на свете «номер два» в пользу «номер один». А иногда обстоятельства раскладывают такой «пасьянс» что ты делаешь выбор не в свою пользу, добровольно отказываясь от самого дорогого сейчас, якобы в пользу этого самого дорогого, но в далёкой и туманной перспективе. Такой вот парадокс! И это свобода? Шантаж обстоятельств! Такая вот забавная карусель под названием Сансара.

Изношенные строения по-прежнему продолжали пугать случайных проезжих выбитыми стёклами в тёмных проёмах, раскрошенным бетоном, оголёнными проводами и ржавыми швеллерами. Усталый металл издавал тревожные звуки, заземляя адептов здешних мест, удерживая их в адском моменте, дабы они ни на секунду не отлетали в свои радужные мечты. И вибрировали строго в той частоте, которая их удерживает в здешних местах.