Повесть эпохи раздора

Иллюстрация на обложке ИИ Dream by Wombo

© Николай Шатров, 2025

ISBN 978-5-0064-6271-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Наконец и в северные широты пришло долгожданное лето! Сугробы медленно, но верно превращались в грязное месиво на дорогах, на место метели пришли нескончаемые ливни. Единственное, что оставалось неизменным, так это тучи – они были круглогодично. Будто кто-то прибил их к небосводу!

Маленький город Архаль был очень рад наступлению этого «прекрасного» времени года (теперь можно снять шубу и заменить на плащ).

Помимо туч как постоянной достопримечательности, этот городок имеет ещё одну визитную карточку Северного Предела – постоянный дым от костров. Источником смога и запаха гари, никогда не покидающего местных жителей, являлась так называемая Поминальная Гора – на ней сжигали умерших. Никто, кроме представителей таких профессий, как волхв и могильщики, доподлинно не знают, что делают с брёвнами, чтобы они горели очень долго и в любую погоду. Да и не хотели знать. По поверьям северян так дух сожжённого отправляется в бесконечное путешествие по всем мыслимым и немыслимым местам мира.

На этот раз костёр был куда больше, чем обычно – хоронили князя. Владыка этих земель был личностью своеобразной, потому после похорон о нём не распространялись ни слухи, ни факты из жизни по одной причине: «О покойнике говорят или хорошо, или никак».

Правителем стал его младший сын Яр. Княжеский титул достался ему из-за ряда трагических обстоятельств с его братьями, которые пропали без вести или же погибли при загадочных обстоятельствах, о которых также никто ничего не знает.

Похороны прошли скромно. Аналогичное выражение нельзя сказать про коронацию: столы были завалены блюдами и напитками, да в таком количестве, что народ задавал один закономерный вопрос: «Откуда всё это?!». А исходя из этого следовали соответствующие выводы…

После пира город будто умер – улицы стали пустынными и безлюдными. Что было удивительно: даже в таком малом городке кто-нибудь да будет находится на улицах, те же самые торговцы. Но даже последние на улицу не выходили. В политике не происходило каких-либо изменений, даже минимальных, таких как «Указ об увеличении налога», что было в цивилизованном обществе обыденностью.

Так происходило до приезда одной персоны – Мирона. Появление данного персонажа разбудило спящий город: народ радовался, а вот знать напротив.

Первым же делом, со словами: «Мой брат умер, племянник бездарь, а дворяне безмозглые скоты!»

Фраза стала лозунгом маленького переворота! Захват княжеских палат прошёл рекордно быстро! Стража мало того что не оказала сопротивления, так, напротив, поддержала начинания Мирона: для кого он был наставником в воинском деле, а для кого был просто уважаемой фигурой.

Воины во главе с «революционером» вырвали двери и оказались в палатах, где их ждали вооружённые особы. По их выражению лица и трясущимся рукам можно было понять, что серьёзное сопротивление они оказать не смогут. Хоть один из них вступил в бой, желая тем самым дать мотивацию остальным последовать его примеру, никто и с места не сдвинулся, а нападавший упал замертво с пробитой головой.

– Черви! Есть два пути! Первый: бросаем оружие и проваливаем из города! Второй: держим топоры ещё пару секунд, и начинается резня! Время пошло! – секунда не успела пройти, как был слышен лязг железа о каменный пол. Мирон подошёл к бывшему тысяцкому и от всей души пнул его в грудь: – Ты знаешь за что… Теперь собираем вещи и покидаем стены. Если желаете остаться, я против не буду, но только до того момента, как не заподозрю, что вы плетёте заговоры против меня и моей семьи. Все всё поняли? Замечательно! – под хрипы лежащего чиновника он стал оглядываться, после наклонился к обидчику: – Где мой племяш?

Роща Арвель, богини плодородия – «сказочное место!»: утверждал каждый, кто бывал в ещё одной из визитных карточек городка. Те, кто возвращался, соответственно. Многовековые деревья, которые переплелись между собой корнями, и удивительные растения, сиявшие ночью как звёзды.

Яр постоянно ходил из угла в угол старой хижины, фыркал и бормотал себе что-то под нос.

– Птаха, прекрати суетиться. Твои бормотания делу не помогут, – сказал ведун, старый, сгорбленный шаман с бородой почти до пола. – То, что ты бормочешь, никак не поможет. Ты останешься у меня.

– С какой это стати?! Я князь! Я решаю, где и когда мне быть! Ты для меня ничто не значишь! Это ты должен повиноваться моей воле! Немедленно выпусти меня!

– Я же тебе сказал: как всё закончится – пойдёшь, а пока ты сидишь тут, понял?

От злости князь кипел и, не придумав, как остыть, швырнул склянки и статуэтки со стола на пол. Сразу же после этого действия произошли и последствия в виде удара кулаком в живот.

– Не надо меня доводить, хорошо? – ответа не последовало. – Молчание – знак согласия.

Ведун сменил свой род деятельности и стал убираться в своих владениях, а после стал варить нечто ужасно пахнущее.

– Что там происходит? Я должен знать!

– Всему своё время. Сиди и жди, понял? – князь, усвоив урок хороших манер, повиновался старому волхву.

Ничего не оставалось делать, как рассматривать атрибуты ведовства: висящие на стенах черепа птиц и мелких грызунов вызывали некоторые вопросы к ведуну, позиционирующему себя как «защитник природы», множество рунных табличек с неизвестным назначением и текстом. Может, когда-нибудь князь сможет понять, что там написано.

– Научить? – волхв будто прочитал мысли Яра. – Это не так трудно, как может показаться, – князь не отвечал, его внимание было приковано к одной-единственной табличке из множества висящих и валяющихся то тут, то там. Он точно не мог понять, почему именно она привлекла его, и не мог объяснить, что он чувствует, глядя на вырезанные руны на ней, но оторвать взгляда он не мог. Так сильно завлекли его письмена, что речь ведуна ушла на фон и разобрать, что он говорит, было уже невозможно. – … и только. Роща помнит тебя, и ты всегда можешь прийти ко мне.

– Само собой, это же моя земля! Я здесь власть!

– Спорить с тобой не стану, – пожал плечами мудрец. – Собирайся, мы идём обратно.

Когда своего рода переворот был закончен, волхв привёл юного князя к главе революционного движения. Увидев своего племянника, Мирон удивительно перевоплотился: уставшее, злое лицо, изуродованное косым шрамом от подбородка до виска, светилось от улыбки.

– Племяш! Ну здравствуй, мой маленький бездарь! – воин обнял князя, да так сильно, что ещё бы чуть-чуть, то у юноши сломались бы рёбра. – Как же рад тебя видеть! Ох, и тяжёлая судьба у тебя, мальчик мой! Сильно перепугался?

Князь, в свойственной ему манере, презрительно фыркнул.

– Ещё чего?! Если бы не этот старый хрыч с постоянными галлюцинациями, то я был бы здесь!

– Ну да, конечно… Последний раз я тебя видел совсем маленьким, под себя ходил! Да и сейчас особо ничего не изменилось!

– Какое право ты имеешь так разговаривать со своим князем?! Совсем ума лишился?! Немедленно преклони колено и проси прощения за свою дерзость! За время пребывания чёрт пойми где совсем одичал?! – крики племянника вызвали у Мирона лёгкий приступ гнева, который улетучился так же быстро, как и появился: «Может, и бездарь, а этикету всё же обучен». Дядя выполнил приказ и по всем правилам аристократических манер попросил прощения у своего сюзерена. – Другое дело! Впредь не смей так поступать! Не понял… А почему вы всё ещё стоите?!

Остальные в зале, под гнётом взгляда как правителя, так и его родственника, преклонились перед Яром.

Государственные чины были распределены между выдающимися, имеющими опыт управленческих дел и почётными в народе людьми, поддержавшими восстание. После назначения на должности произошёл совет старшей дружины.

Князь, хоть и не хотел там присутствовать, восседал за одним столом с остальными. «Яр, тебе необходимо там быть. Сиди и слушай, хоть чему-то научишься!» – говорил ему Мирон перед началом собрания.

– В первую очередь вам нужно ввести меня в курс дела. Я понятия не имею, что произошло с того момента, как я ушёл в поход. Да, некоторые интересные вещи я заметил, но спрашивать не стал. Потому расскажите мне всё.

Слово взял новоиспечённый тысяцкий Владислав:

– Начну от большего к меньшему: упадок, разруха и бедность. Раньше, само собой, такое было, ну… сезонно, скажем так. Но в последнее время такое состояние дел стало перманентным! Началось всё с того, как Царь объявил об установлении общины единобожников с юга у нас в городе. Привилегии у них просто громадные! Налоги не платят, закон у них только столичный – наши же для них и гроша не стоят! Повлиять на них всё так же невозможно, по причине того что они под царской протекцией. Всё больше и больше людей стали обращаться в новую веру, но это не так страшно по сравнению с ужасным ростом населения. Оно… как бы так сказать… не увеличивается, а наоборот. Город вымирает! Налогов поступает всё меньше и меньше, а установленная норма выплат никак не меняется. Мы в огромных долгах перед царской короной.

– Стычки на религиозной почве были?

– Нет, но это вопрос времени.

– А монетные запасы есть? Может быть, есть хоть какой-то шанс погасить долги?

– Понимаете ли… – слово взял сотник, – после взятия княжеских залов мы осмотрели казну. И в ней ни гроша! Благо старая знать ещё не успела сбежать из города!

– Есть результат?

– Пока нет. Предварительно, после пары сломанных пальцев, выяснилось, что никто её не брал. Мы ещё работаем над этим!

– Ага! Получается у на…

Умозаключение прервал князь:

– А вы моего мнения не желаете услышать?! Сейчас я скажу, как ВЫ поступите и немедленно это исполните! Первое…

– Княже, – начал Мирон нежным, несвойственным ему голосом. Это так выходило из его образа, что всем стало как-то не по себе. – Прошу вас, не делайте поспешных выводов. Нам необходимо всё это обдумать. Порой решение не такое простое, как кажется. Не забывайте, что из решений, естественно, следуют какие-либо результаты, не всегда благополучные.

– Молчать! Если я сказал, что решение есть – значит, оно есть!

Правая рука владыки прекратил попытки остановить буйный нрав юноши. Скрестив руки, он ожидал пламенных речей, но Яр замешкался: стал смотреть по сторонам, чесал руки и боролся с сухостью в горле:

– Данные проблемы не первостепенные, они могут и подождать! Сначала мы, по приказу Верховного Князя, направимся в столицу как его свита! Решение окончательное и обжалованию не подлежит!

В зале воцарилась тишина. Гробовая. В эти мгновения старшая дружина могла насладиться звуками улиц, которые ранее были им недоступны: пели птицы, пьяный бард и собаки.

– Княже. А давно этот приказ прибыл с гонцом?

– Да! Уже неделю как, а мы всё мешкаем!

– Княже… а в письме указано, где общий сбор или к какой дате прибыть в столицу?

– Да!

– Так просветите же нас. Это действительно важная информация.

– С какой это стати?! Я знаю, к какому числу нам прибыть, и я отдам приказ об отправке в столицу! Всем всё ясно?!

И снова наступила тишина, настолько тяжёлая, что в зале лампы почти перестали светить и воздух буквально прибивал к полу. Мирон чесал глаза, тяжело дышал и что-то шёпотом бормотал себе под нос в надежде как-то успокоиться.

– Княже…

– Я ничего не желаю слышать! Ожидайте моей команды об отправке! – дверь захлопнулась с таким грохотом, что на краю города было слышно.

Подождав с минуту, пока грозный топот маленьких ног вовсе не утихнет, совет продолжил:

– Мирон Казимирыч, не поймите меня неправильно, но с князем мы так далеко не уплывём… Может быть, вам…

Зелёные, как тайга, глаза прожигали посадника, молчавшего весь совет, насквозь. Ещё немного, и он бы загорелся.

– Княжий титул его по праву – это раз! Я должен слишком большому количеству людей разных статусов, в том числе и другим князьям. Если я сяду на этот злосчастный стул и получу княжеский титул, то они непременно этим воспользуются. В лучшем случае желания и просьбы моих кредиторов приведут к нищете и участию в междоусобных войнах, а в худшем наше маленькое, но гордое княжество размером с дачу столичного боярина и бюджетом в три редиски перестанет существовать – это два! Нет у меня интереса заниматься политикой – это три! Да, сейчас я вынужден, но лишь до того момента, пока князь Яр Архальевич не научится хотя бы азам такого опасного ремесла. А насчёт мальца особо не переживайте… научится быстро. Он молод и глуп, и не видал больших… – десница прокашлялся и со смущением продолжил: – Так! Предварительно скажу такой вердикт. Сбор в столице нам очень сильно поможет как в экономическом, так и в религиозном плане: нельзя допустить погрома на религиозной почве. Если понадобится, сами примем эту южную веру! Во что официально веришь и поддерживаешь – не играет роли. Можно так же продолжать почитать великую Арвель! Это касается знати. В то, что верит люд – без разницы. Главное, повторюсь, не допустить погромов и резни. Потому твоя задача, тысяцкий, участить патрулирование по городу, на башнях люди тоже нужны, но ничего – в случае чего добегут, и пресекать даже самые малые конфликты между верующими. Но без рукоприкладства, на словах, то бишь! Миролюбиво, понятно? Отлично! А твоя, посадник, способствовать распространению единобожия.

– Мирон Казимирыч! Неправильно это как-то! Богохульно! Арвель отвернуться может, у нас и так проблем по горло, божьей кары не хватало нам ещё!

– Арвель – богиня добра и плодородия. Мы пытаемся предотвратить кровопролитие, убийство мирного населения по выдуманной и абсолютно глупой причине, иначе говоря выполняем главный завет нашей богини. Это и есть высшая добродетель. Боги нас поймут. По сути своей, она бы это одобрила. Да и к тому же – думаете ей нужны наши молитвы, ритуалы и жертвоприношения единственного барана за сто вёрст? Вот и я думаю нет. Ей всё равно! Главное, чтобы доброта сохранялась на земле нашей. Вот что главное, вы меня понимаете?

– Так-то вы правы, Мирон Казимирыч, но ведь в любом случае останутся староверы, которые ни под каким предлогом не станут обращаться в иную веру. Да, их будут единицы, ну, может, десятки, но, как говорится в писаниях, именно такие люди и устраивают много бед. Взять того же Пшеслава с Окраины – бешеный был мужик, а сколько всего ужасного сделал… А ведь всё потому, что его не устроил всего лишь новый закон, – посадник прокашлялся, ему было непривычно так много говорить. Ещё бы чуть-чуть, и он бы потерял сознание от нехватки кислорода. Восстановив дыхание, извинившись за заминку, он продолжил: – А что будет, когда люди, которые многие поколения поклонялись одному богу, видят, как их друзья и близкие предали его. Естественно, начнут делать аналогичное с вышеуказанным Пшеславом. Не поймите меня неправильно, я не хочу как-то осадить ваши замыслы или же похоронить идею. Но такой вариант стоит учитывать!

– Это меньшее зло по сравнению с массовой резнёй всего и вся. К тому же она не гарантирована, и всегда можно пресечь подобные поползновения. Главное – правильно преподнести информацию! А теперь казна… Попросим аудиенцию с царской особой и обговорим все соглашения, которые есть между нами. Очень надеюсь, что при решении вышеуказанной проблемы мы решим и эту. Будем умолять сделать поблажки в выплатах. Как-никак мы в одного бога верим!

Совет засомневался в такой идее и, мягко говоря, не верил в успех, в их числе был и сам Мирон, но выхода не было. Если есть хоть малейший шанс изменить ситуацию к лучшему, им надо воспользоваться! Мирон подытожил, что ненавидит политику и хочет поскорей прекратить ей заниматься, попрощался с собравшимися, указав им начинать выполнять свою работу качественно и добросовестно.

Яр, полный гнева, быстрым шагом направлялся в свои покои. Хлопнув дверью, с грацией подбитого коршуна упал на кровать и зарыдал.

В голове проносились мысли, и ни одну он не мог ухватить и разобрать, злоба и обида жгла грудь, как печь! Поуспокоившись, князь взял себя в руки, прекратив плакать, и этими же руками разнёс двери гардероба.

– Что они себе позволяют?! Кметы! Обрыганы! Челядь подзаборная! Возомнили себя князьями! Я князь!

Ругательства в адрес старшей дружины и уточнения, кто является легитимной властью, продолжались до того момента, пока силы покинули Яра и последний снова рухнул на кровать. На этот раз погрузившись в сон.

– Яр! Просыпайся!

– Дядя, поди прочь!

– Вставай, кому говорю! – даже бывалого воина напугало сонное, опухшее, полное ненависти ко всему живому, к нему в частности, лицо племянника. – Нам нужно поговорить, обсудить несколько моментов.

– Я не желаю ничего с тобой обсуждать! Пошёл вон!

– Уйду, как всё обсудим, и никак иначе.

– Ты уже в какой раз нарушаешь княжеский авторитет, не подчиняешься моим приказам и ещё смеешь приходить и просить что-либо?!

Кивок собеседника окончательно вывел его из себя. Параллельно с отчаянными ударами по торсу молодой князь проклинал своего родственника. Вот только ни проклятия, ни удары не могли заставить незваного гостя исчезнуть. По выражению Мирона можно было сделать вывод, что даже экзорцизм не поможет.

Когда руки онемели, а вместо ругательств исходил хрип, Яр согласился на диалог.

– Чтобы лучше друг друга понимать, мне нужно знать, чему тебя обучали. Расскажи мне, пожалуйста.

– Чтению и этикету! – гордо выдавил из себя князь. Вот только дядя донельзя скривился в недоумении.

– И всё?! Ты же аристократ! Голубых кровей! Князь в конце концов! Первым делом тебя нужно обучить управлению государством! К сожалению, таких преподавателей в нашем городе нет. Не стоит переживать, наймём учителя в столице. Зато Архаль славится воинами, и тебя необходимо обучить держать меч в руках. Что ты на меня выпучил глаза? Мы не в сказочном мире живём! Тут режут и убивают, тут война может произойти когда угодно, и когда-то тебе придётся, я уверен, придётся, быть на поле боя! Какого чёрта к тебе так безалаберно отнеслись?!

На этот раз проклятия шли не от князя. Мирон прекрасно знал, кто был в этом виноват, но не стал говорить вслух всё по той же причине: «О покойнике говорят или хорошо, или никак». Потому проклинал всех вокруг.

– Ладно… разберёмся, – ещё немного посидев, укрыв лицо ладонями, он продолжил: – Яр, племяш, когда нам нужно выдвигаться в столицу?

– Я же сказал – когда придёт время, я отдам приказ!

Дядя ещё сильнее сгорбился в надежде, что неестественная форма тела как-то заглушит гнев. Посмотрев на князя красными от напряжения глазами и таким же красным от давления лицом, стал медленно, почти медитативно объяснять ему следующее:

– Яр, ты же понимаешь, что нам нужно подготовиться: запастись провиантом, определить самый оптимальный маршрут, созвать дружину? Потому, если ты затянешь с этим, то в лучшем случае мы опоздаем, а в худшем – опозоримся перед всеми феодалами нашего царства. Мы одно дно уже пробили, а такими темпами пробьём и второе… Потому прошу тебя, Яр, мальчик мой, скажи, когда мы должны прибыть. Обещаю, что дальнейшие приготовления, связанные с походом, будешь производить ты.

Князь долго думал над ответом. Глаза бегали из одного угла покоев в другой и так по кругу. В конечном итоге он дал ответ, который так ожидал Мирон, но от услышанного вовсе потерял дар речи!

– К середине лета… К середине лета… Месяц… – из раза в раз повторял десница князя. Взгляд был полон дум, а виски окутали вздувшиеся вены. – Времени мало… Но успеть мы можем!

Дальнейшие события шли чрезвычайно быстро: пока дружина собиралась в поход, в княжеском дворце определяли маршрут. Все сошлись во мнении, что морем будет быстрее. Потому помимо нынешних задач дружине добавилась и подготовка кораблей. К сожалению, это было не так просто: хоть на берегу и стояли ладьи, но последний раз их использовали так давно, что никто уже точно не помнит. Потому их пришлось судорожно реставрировать. В каждой подобной ситуации десница задавался вопросом, как вообще Архаль существует, и не мог найти ответа, да и не хотел его искать, оставляя этот вопрос сугубо риторическим.

Ближе к вечеру Мирон обучал князя военному мастерству, которое он знал в совершенстве. Тренировки были тяжёлыми, десница не щадил своего князя, постоянно испытывал его на прочность и заставлял выполнять физические упражнения в огромных количествах. Пару раз Яр терял сознание или его рвало от нагрузок. Но тренировки не прекращались: «Это тебе сейчас плохо, потом спасибо скажешь». Каждый раз, когда у князя что-то получалось, Мирон неподдельно радовался за своего племянника и порой обнимал, если задача была очень сложная для новичка. В любом случае Яр ненавидел это мероприятие. Он всем сердцем и душой хотел бросить эти начинания и послать всех куда подальше, но возможность в будущем получить статус непревзойдённого бойца, которого только видел свет, грело душу и самомнение.

К концу дня Яр, вымотанный упражнениями, падал на кровать до следующего утра. И так всё время, причём с каждым днём нагрузки увеличивались, порой даже приходилось спарринговаться со своим учителем. Само собой спарринг заканчивался поражением и синяками на руках и ногах. Данные мероприятия продолжались четыре дня.

Вечером четвёртого дня был отдан приказ утром выступать морем. Князь был этому несказанно рад, позабыв даже о том, что приказ отдал не он. Было уже всё равно, главное, что закончились тренировки и можно было наконец отдохнуть!

Несмотря на безумную усталость, юноша не мог уснуть. Волнение и некая тревога, как заноза, засели где-то в голове и будоражили его при каждой попытке закрыть глаза более чем на пару минут. И вот наконец удалось погрузиться в сон. Яр тут же вскочил в ужасе! Ему приснился кошмар, что именно было в нём, он не мог вспомнить, но страх был неподдельный. Была ещё одна попытка заснуть, и всё так же после пары минут князь вскакивал, всё тот же сон и всё так же невозможно было понять, что там было. Придя к умозаключению, что так и умереть от страха можно, прекратил всякие попытки отправиться в царство Морфея.

От безысходности и невозможности найти выход из ситуации князь решил пройтись по городку в надежде, что и так измотанное тело ещё сильнее ослабнет, что забудет про всё на свете, кроме кровати и мягкой подушки.

У выхода из усадьбы стояли воины, но это была не проблема – угрозы ямой и сотнями ударов палкой в случае, если они доложат деснице о княжеских ночных прогулках, творят чудеса. Двери открылись перед княжеской особой, и городок поприветствовал его своей умиротворяющей тишиной.

Ночное небо искрилось от звёзд, полная луна, отражаясь от луж, освещала каждый уголок на улицах, будто на дворе полдень. Ей в этом помогал и свет в окнах. Хоть время было и позднее, но всё равно кто-то не спал.

Яр задумался о том, что происходит в этих бессонных избах. Кто там живёт и что он там делает в столь поздний час. Но подобные мысли улетели, так и не найдя в голове какое-то умозаключение.

Первым местом в списке на время ночной прогулки были городские ворота – единственная каменная фортификация города. Исполинское сооружение было не чем иным, как памятником былых очень далёких времён, от которых мало что осталось в нашем мире.

Кто-то говорил, что это построили ещё боги, перед тем как населить земли людьми. Другие утверждают, что это след древней цивилизации. Третьи же рассказывают о том, что это построили всё те же люди, но после ряда катастроф разного характера произошла деградация культуры и производства. Потому-то нынешнему человеку приходится снова открывать и изучать потерянные знания.

Кто бы что ни говорил, но факт остаётся фактом – это историческое достояние!

Поднявшись на башню, стал рассматривать свои владения: по одну сторону город и бескрайнее море, уходящее на край света. По другую сторону – тайга и вдалеке, как он уже выучил, находится столица Северного Предела Вардаль, где правит его сюзерен – Великий Князь Мстислав Гордый.

Проверяя полученные знания географии в перерывах между блоком и выпадами от дяди путём тычка пальцем во тьму и выкриком названия населённого пункта, что находится в той стороне, его взгляд упал на грозовые тучи, идущие прямо на город. Решение пришло быстро – нужно возвращаться, пока не пошёл дождь.

Гром прямо пропорционально усиливался со скоростью шагов Яра. Уже перейдя на бег, чтобы как можно быстрее вернуться в покои, он резко затормозил. Свет Архальской рощи заворожил его.

– Здравствуй, мальчик, – поприветствовал гостя волхв. – Мог бы прийти ещё позже, никто же не спит в такое время.

– Когда я прихожу, все дела должны… Прости меня, ведун. Сам не знаю, почему пришёл.