Антоний и Клеопатра (перевод в стихах Шекспира). Перевод Константина Петрова

Александрия. У Клеопатры во дворце

ФИЛОН

Наш полководец не прислушался к уму:

Тот гордый взор, что увлекает войско,

Блистал, как Марс, закованный в броню,

Теперь с восторгом молится, как солнцу,

Смазливому цыганскому лицу

Он сердца мощного удары вверил

От коих рвались и доспехи по ремню,

И отлетали бляхи панцирей в сраженьях.

Теперь, как опахало в перьях,

Развратницы он остужает пыл любви,

Они идут… Гляди.

Взгляни,

Вот он один из тех, из трёх столпов вселенной!

Который поступил в шуты

Публичной девке и довольно скверной,

Вот полюбуйся на него, смотри.

КЛЕОПАТРА

Твоя любовь – если река,

Скажи: насколько велика?

МАРК АНТОНИЙ

Мелка, коль ты увидишь берега.

КЛЕОПАТРА

А у любви предел имеют грёзы?

МАРК АНТОНИЙ

На грани видимой земли, там, где мерцают звёзды.

Слуга

Мой лорд, гонцы из Рима.

МАРК АНТОНИЙ

Ах, скукота невыносима.

Короче – в чём их появленья причина?

КЛЕОПАТРА

Гонцов не принимать, Антоний, недопустимо.

Не уж то Фульвии* задел ты чем-то гордость?

А может, Цезаря устами желторотость

Повелевает грозно: «Сделай то-то,

Того царя смести,

Того – поставь на место,

Исполни по чести,

Иль мы накажем тебя, как известно».

МАРК АНТОНИЙ

Любимая, воображенья твои куда ведут?

КЛЕОПАТРА

А может, – нет, наверно, то запреты шлют

Тебе здесь находиться, и отрешён уже от власти

Ты Цезарем. Узнай, в какой же части

Велит жена Антонию,.. нет, Цезарь, что велит…

Вернее оба. Гонцов послушать может быть?

Ты покраснел! Клянусь своим венцом

То знак почтенья к Цезарю? Или назвать стыдом

В который визгом Фульвия* тебя вгоняет

Своим стервозным нагоняем?

Позвать сюда гонцов.

МАРК АНТОНИЙ

Пусть Тибр лучше выйдет из берегов,

И будет Рим размыт волнами.

Мой дом сейчас за этими стенами.

Все царства мира сгинут в прах,

Земля, покрытая навозом,

Даёт с трудом скоту и людям столько благ,

Что на земле и без любви нам счастье невозможно.

И доказать хочу я миру

Что никого так не любил я.

До дрожи, и с огромной силой.

КЛЕОПАТРА

Блистательно и очень лживо!

Не тот ли, чьи о большой любви слова

На Фульвии* женился, не любя?

Уже не так и я глупа

И знаю: где Антоний, где Антония слова.

* Фу́львия (материал из Википедии – свободной энциклопедии) (лат. Fulvia; родилась в 83/82 году до н. э., Тускул или Рим, Римская республика – умерла в 40 году до н. э., Сикион, Ахайя) – римская матрона из плебейского рода Фульвиев. Была замужем последовательно за тремя видными политиками – Публием Клодием Пульхром (погиб в 52 году до н. э.), Гаем Скрибонием Курионом (погиб в сентябре 49 года до н. э.) и Марком Антонием. Начала играть важную роль в политической жизни Римской республики в 43 году до н. э., когда её третий муж стал одним из триумвиров. Была одним из злейших врагов Марка Туллия Цицерона и во время проскрипций издевалась над отрубленной головой оратора.

В отсутствие Антония Фульвия, по некоторым данным, была фактической правительницей Италии. В 41 году до н. э. она вместе со своим деверем Луцием Антонием начала войну против ещё одного триумвира, Гая Юлия Цезаря Октавиана, чтобы сохранить влияние Марка Антония на Западе (так называемая Перузинская война).

МАРК АНТОНИЙ

Мо-я, власти-тель-ница-а! О, Клео-па-ат-ра!

И умоляю из любви к любимой

Что тратить силы нам необходимо

На сладкие часы, а не на споры,

Что отношения превращают в горе.

Пусть каждый миг несёт им наслаждение.

А вечер посвятим каким увеселеньям?

КЛЕОПАТРА

Послушаем гонца.

МАРК АНТОНИЙ

Её упрямству нет конца.

Но спорит, иль смеётся, или плачет,

Ей всё к лицу. А это значит

Любым её порывам

Я удивляюсь, восхищаясь справедливо.

Что мне гонцы? Когда я твой, и только твой любимый.

Побродим вечером с тобой

По улицам, и растворимся вместе мы с толпой.

Пойдём, моя царица. Ведь вчера

Мечтала ты о том, и этого ждала.

До встречи. Мы уходим.

(Слуге) И больше никаких церемоний.

ДЕМЕТРИЙ

Пренебрегает Цезарем Антоний.

ФИЛОН

Порой, Антоний сам не свой в любви

Тогда теряет он величие души,

Которое Антонию так присуще.

ДЕМЕТРИЙ

Как жаль, что подтверждает пуще,

Те слухи, что доносят в Рим.

Прощай, надеюсь завтра будет он другим.

Александрия. Там же. Покои во дворце

ХАРМИАНА

Алексас – свет души, Алексас – ты сладчайший!

Алексас – самый лучший, почти наилудчайший.

Где ж тот провидец, что ты царице обещал,

И в лучшем виде расписал?

Не терпится узнать кто будет мой супруг?

И чьи рога венком совьются в круг?

АЛЕКСАС

Эй, прорицатель!

Прорицатель

Я к твоим услугам.

ХАРМИАНА

Так это ты! О будущем доносишь людям?

Прорицатель

Порой в великой книге тайн природы.

Мне удаётся кое-что прочесть.

АЛЕКСАС

Пускай узнает всё он по твоей ладони

ЭНОБАРБ (слугам)

Живей несите ужин! И всё вино – что есть!

Мы будем пить за здравье Клеопатры!

ХАРМИАНА

Дай, добрый человек судьбы мне знатной

Прорицатель

Судьбу я не даю, предсказываю лишь.

ХАРМИАНА

Ну, предскажи.

Прорицатель

Ты красоту безмерно укрепишь

ХАРМИАНА

Размером в ширь, иль толщину?

ИРАДА

Ну нет, от возраста ты станешь мазать краской больше по лицу.

ХАРМИАНА

Вот только б не украсится морщинами.

АЛЕКСАС

Почтительней с солидными мужчинами.

ХАРМИАНА

Тсс!

Прорицатель

Влюблённой чаще будешь, чем любимою.

ХАРМИАНА

Ещё чего! Пусть печень станет сильною,

Чтоб распалить её вином, а не любовью.

АЛЕКСАС

Вам лучше бы послушать, не болтая вольно.

ХАРМИАНА

Ну, предскажи мне что-нибудь чудесное.

Пусть я однажды стану вдруг невестою.

И выйду за муж аж за трёх царей.

И, тут же, овдовею в одночасье скорее.

И в пятьдесят лишь у меня появится младенец.

И в страхе Ирод затрясётся Иудеец.

Пообещай мне мужа Цезаря Октавия

И будет ровня мне моя же государыня.

Прорицатель

Ты дольше будешь жить своей же госпожи.

ХАРМИАНА

Как чудно! Долго жить – послаще ягод винною лозы

Прорицатель

И счастье больше у тебя там, позади,

Чем ты испытаешь впереди

ХАРМИАНА

Похоже знатного потомства и не жди.

Поведай, сколько дочек-сыновей мне предстоит родить?

Прорицатель

Будь каждое желание чрева у тебя плодом,

То и детей на свет родила б миллион

ХАРМИАНА

Пошёл бы вон! Дурашливый болтун.

Прощаю потому, что ты колдун.

АЛЕКСАС

А ты что думала беспечно, Хармиана,

Что под постелью скроешь тайны и обманы?

ХАРМИАНА

Нет уж, постой! Теперь гадание для Ирады

АЛЕКСАС

А, знать, что ждёт других, всегда мы рады.

ЭНОБАРБ

Что ждёт сегодня, уж во всяком случае,

Я знаю – многие напьются до бесчувствия.

ИРАДА

По линиям, кому принадлежит эта рука,

Можно сказать, что целомудренна она.

ХАРМИАНА

Как и по высоким водам Нила

Предскажут, что земля не уродила.

ИРАДА

Да помолчи, ты ненасытная развратница,

Ты никогда не была предсказательница.

ХАРМИАНА

Уж если и без прибыли бывает влажная рука,

Так, это что, и ухо языком мне почесать нельзя?

Послушай, хоть какого нагадай ей простака.

Прорицатель

Вас ожидает общая судьба.

ИРАДА

Да, но, а судьба нас ждёт какая, мы мечтаем?

Подробнее рассказа мы желаем.

Прорицатель

Я всё сказал.

ИРАДА

А счастья мне на волос более не дал?

ХАРМИАНА

Ну даже будешь счастлива на волос,

То, где бы вырос ты хотела этот колосс?

ИРАДА

Но не у мужа моего уж на носу

ХАРМИАНА

От мыслей непристойных небеса, да нас спасут.

А на Алексаса у будущего есть виды?

Ответь нам, именем клянём тебя благой Изиды!

И будет ли в дальнейшем он женат?

И чтоб на колченогой. Сделай так.

И чтоб она быстрее умерла.

А он нашёл сокровище страшней тогда.

А дальше ещё хлеще, пока в конец

Отъявленная дрянь не втащит под венец.

Пляша и хохоча, его сведёт в могилу,

И чтоб рогами во стократ наградила.

О, добрая Изида, ты услышь мольбу мою за веру!

Ты откажи в другом, а в этом стань мне милосердной.

ИРАДА

Аминь. Благословенная богиня.

Достойному мужчине, ведь обидно,

Когда у него распутная жена.

Ещё обиднее тогда,

Когда прохвостам тем не ставлены ещё рога.

И потому, разумная Изида,

Воздать им по заслугам, так необходимо.

Хотя бы чтобы соблюсти

Вид благопристойности.

ХАРМИАНА

Аминь.

АЛЕКСАС

Прикинь!

Вот если бы зависело от них,

То эти твари колдовали сами.

И радость непотребную у них бы вызвал миг,

Когда украсили б меня рогами.

ЭНОБАРБ

Тсс! Тише вы! – Антония шаги.

ХАРМИАНА

Нет, то царица видно издали!

Фредерик Артур Бриджмен. Клеопатра на террасе в Филэ. 1896.

КЛЕОПАТРА

Вы видели куда ушёл Антоний?

ЭНОБАРБ

Нет, государыня.

КЛЕОПАТРА

Его и здесь нет, что ли?

ХАРМИАНА

Нет, госпожа.

КЛЕОПАТРА

Но для веселья он надел наряд.

И вдруг о Риме вспомнил. Эй, Энобарб!

ЭНОБАРБ

Да, госпожа.

КЛЕОПАТРА

Его сыщи

Немедленно сюда веди

А где Алексас?

АЛЕКСАС

Я здесь и весь для вас!

Вот и идёт Антоний.

КЛЕОПАТРА

И не взгляну. Отсюда все уходим.

Гонец

Тогда жена войну устроила…

МАРК АНТОНИЙ

На моего родного брата…

Гонец

Но помирились они вскоре

И двинулись на Цезаря обратно.

И в первом же бою разбил их Цезарь.

И оба убежали из Италии

МАРК АНТОНИЙ

А худших новостей за вечер

Пока рассказывать ещё не стали вы?

Гонец

Дурные вести гонцу порой,

Как нам известно, грозят бедой.

МАРК АНТОНИЙ

Когда расскажут их глупцу и трусу.

Ты всё скажи, а правды не боюсь я.

Ведь, что свершилось – стало ведь, как твердь.

Но губят лестью, – хоть и в правде скрыта смерть.

Гонец

Есть горькое известие. Квинт Лабиен**

С парфянским войском перешёл Евфрат.

И вторгся в Азиатский континент.

Его знамёна уж над Сирией парят.

Над Лидией, и реют над Ионией.

В то время, как достойнейший…

** Квинт Лабие́н (лат. Quintus Labienus; ум. 39 до н. э.) – древнеримский полководец, сын Тита Лабиена.

После убийства Цезаря в 44 до н. э. Квинт Лабиен примкнул к партии Брута и Кассия и был отправлен ими в Парфию просить помощи у царя Орода II. В Парфии он находился длительное время, однако ещё до того, как он получил определённый ответ от Орода, пришла новость о битве при Филиппах, в которой погибли Брут и Кассий. Видя, что триумвиры не щадят своих противников, Лабиен решил продолжить свои действия в Парфии.

Однако успехи Лабиена всё же привлекли внимание Антония. В 39 до н. э. он отправил в Малую Азию армию под командованием самого способного своего легата Публия Вентидия Басса.

МАРК АНТОНИЙ

Что замолчал, скажи:

В то время, как Антоний…

Гонец

Помилуйте меня, властитель!

МАРК АНТОНИЙ

Чего уж тут стесняться? Молвы вы не смягчите.

Как в Риме называют Клеопатру,

Так ты её и назови, меня кори,

Как Фульвия корит, и многократно

С суровой прямотой перечисляет все мои грехи.

С присущей ей правдивостью и гневом.

Потворство – вот что растит сорняки

Лишь укоризна душу очищает смело.

Не стой уже ты, уходи!

Гонец

Приказам Вашим подчиняюсь я с поклоном!

МАРК АНТОНИЙ

Что сообщают нам из Сикиона?

Первый слуга

Эй, кто из Сикиона? Где гонец?

Второй слуга

Он ждёт приказа, чтоб явиться во дворец

МАРК АНТОНИЙ

Пусть наконец уже войдёт.

А крепким путам из Египта мы предъявим счёт.

Их разорвать пора, коль не безумец я.

Ну, с чем ты? Говори мне, не тая.

Второй гонец

Несчастие. Смерть же приняла

Твоя супруга, Фульвия.

МАРК АНТОНИЙ

Скончалась Фульвия? Скажи мне где и когда?

Второй гонец

Всё было в Сикионе***.

Здесь ты прочтёшь всё о её последнем стоне.

И о других событиях важнейших.

*** (Сикион – город в Греции)

МАРК АНТОНИЙ

Ступай

Скорблю я о душе сильнейшей

Она ушла. Тому желал порой помочь.

Но часто жаждем мы вернуть то, что отшвырнули прочь.

А те, что нам приятны были,

Становятся противными отныне.

О, если бы могла поднять из гроба мертвеца

Его туда толкнувшая рука!

Усопшая, она была мне так близка…

А с этой чародейкою расставаться уж пора.

Не то обрушится от лени белый свет

На голову мне разом все сто тысяч бед.

Эй, Энобарб!

ЭНОБАРБ

Что велено душе моей?

МАРК АНТОНИЙ

Уехать надо мне, и поскорей.

ЭНОБАРБ

Но этим мы погубим здешних дев

Известно, что для них суровость смертный грех.

А если мы уедим – то убьём их всех.

МАРК АНТОНИЙ

Мне надо ехать. Эх!

ЭНОБАРБ

Ну, если так походы вам необходимы,

Пусть остаются девы без мужчины.

Да, жаль мне перекошенного их лица

Хоть дело стоит меньше выеденного яйца.

Но если дело важно всё ж,

То женщинам цена – тут ломанный грош.

Первой же увянет Клеопатра.

Коль об отъезде она узнает завтра.

Она же умирала на глазах у всех раз двадцать

Как будто ей со смертью так приятно обниматься.

МАРК АНТОНИЙ

Никто не посвящен в её превратные ходы.

ЭНОБАРБ

О, нет! Её порывы от кристальнейшей любви.

И недостаточно о ней только лишь сказать,

Что её вздохи – то движение воздушных масс.

То ветер. А потоки слёз? —

То ниспадающий с небес дождь.

И не бывает у неё таких же ураганных ливней,

Чтоб календарь их не отметил не единый.

И у неё это не характер хитрый,

Тогда бы Клеопатра бурей управляла, как Юпитер.

МАРК АНТОНИЙ

Зачем же я тогда её увидел?

ЭНОБАРБ

Как можно вам об этом сожалеть?

Тогда и чудо света вам не лицезреть.

Не удостоил бы себя такого счастья,

Пришлось бы посчитать поход напрасным.

МАРК АНТОНИЙ

А Фульвию от смерти не спасти.

ЭНОБАРБ

Что вы сейчас произнесли?

МАРК АНТОНИЙ

Ах, Фульвия моя, она же умерла.

ЭНОБАРБ

Как, Фульвия?

МАРК АНТОНИЙ

Так, умерла.

ЭНОБАРБ

Из благодарности отдали вы жену богам,

Уж если этим божествам

Захочется прибрать к рукам

Одну из самых, из замужних женщин,

То муж пускай потешится такою мыслью вещей:

На небесах найдутся же портные,

Те, что сошьют одежды для него другие.

Которые взамен старья-тряпья

Пошьют кафтан, что краше раза в два.

И если дев других не существует в мире,

То Фульвия – утрата так невосполнима.

Вот тут бы можно горевать,

А так и от беды ведь нечего страдать:

Ну, износилась старая подстилка,

То вскоре будет в новой юбке милка.

Поверь, уж лучше искупать глаза в натёртом луке,

Чтоб плакать сильно о такой разлуке.

МАРК АНТОНИЙ

Я должен сам распутать все узлы.

Так Фульвии слова ко мне пришли.

ЭНОБАРБ

А как же те, с кем ныне ты повязан,

Кому доверишь здешние бразды?

Как Клеопатре путы ты развяжешь,

Коль сам отвяжешься и далеко собрался ты уйти?

МАРК АНТОНИЙ

А шутишь ты довольно грубо.

А лучше объяви войскам приказ.

И маршалам я объяснять сам буду

Причины быстрого отъезда в этот раз.

С царицей объясняться бесполезно,

С царицей попрощаться лишь уместно.

Не только гибель Фульвии зовёт меня домой,

И это не помутнение со мной.

Там есть ещё важнейшие события.

Доносят мне осведомители,

Чтоб я вернулся в Рим, и побыстрей.

На Цезаря идёт войной сам Секст Помпей.

Он царь над водными путями,

Он стал царём морей.

А наш народ непостоянный самый

И для него вот то ценней,

Что там написано на завещанье,

И стал кто мёртвого мертвей.

Достоинство великих Цезарей

Приписывают, что отдал сыну. А Помпей,

Который именем своим и войском

Сильней, чем мужество в бою и стойкость.

Превознесён он, как герой молвой,

И, вижу, хочет пошатнуть он государства строй.

А, вдруг из тайны той возникнет голос.

И это будет уж не мёртвый конский волос.

Ещё не ядовитая змея.

Так передай, чтоб все мои войска

Готовились к походу и отплытью!

ЭНОБАРБ

Всё передам, мой повелитель.

Там же. Другой покой

Котарбинский В. А. «Клеопатра» (конец19в)

КЛЕОПАТРА

Ну, где же он? Я ждать устала.

ХАРМИАНА

С тех пор его я не видала.

КЛЕОПАТРА (Алексасу)

Узнай же: где он? Кто с ним? И чем он занят?

Но помни: ни за что, молчи, ты мною не был нанят!

Коль он грустит, скажи, пляшу я.

А весел, передай, больной грущу я.

Ступай, быстрее ты обратно будешь.

ХАРМИАНА

Царица, если вправду его любишь,

Мне кажется, что выбран путь не тот,

Чтоб вызывал ответных чувств водоворот.

КЛЕОПАТРА

И как же мне добиться встречи,

Чтобы достичь любви с ним вечной?

ХАРМИАНА

Во всём дать волю, а самой же не перечить.

КЛЕОПАТРА

И как же, Хармиана, можно быть такой беспечной?

Ведь это верный повод потерять с ним связь.

ХАРМИАНА

И не дразни на людях, что внушают нам боязнь.

К кому не можем испытать любви.

Вот и Антоний!

КЛЕОПАТРА

Как худо мне и мысли тяжелы.

МАРК АНТОНИЙ (в сторону)

Как роковые вымолвить слова?

КЛЕОПАТРА (Хармиане)

Уйдём, а то уж в обмороке я.

Боюсь упасть и больно ушибиться.

Не может долго эта пытка длится.

Природа этому так злится.

МАРК АНТОНИЙ

Возлюбленная ты моя царица!

КЛЕОПАТРА

Прошу, не приближайся.

МАРК АНТОНИЙ

Так почему же ты строга?

КЛЕОПАТРА

Твой взгляд мне не сулит отрадные известия.

Что пишет нам законная жена?

Вернись домой. Ей было неуместно

Так далеко-то отпускать тебя, и от себя.

Как я могла?

Пусть она тогда не считает,

Что Клеопатра доблестным Антонием всецело обладает.

Мне ли это под силу?

Ты ей принадлежишь, мой милый!

МАРК АНТОНИЙ

Об этом знают только боги.

КЛЕОПАТРА