Найденное имя

Собака-бывший почтальон не спеша продвигалась от края света вглубь континента. Она то ехала на автобусе, то шла пешком, а то брала билет на теплоход. При каждом удобном случае собака отправляла открытку с видом местных достопримечательностей на адрес своего любимого почтового отделения на краю света.

Шла она, шла и набрела на отель, стоявший у подножия горы. Зашла. Портье спросил, как её записать.

– Бывший почтальон, – ответила собака.

– Это не имя. У тебя, что, нету имени?

Собака удивилась, потом расстроилась. Она никогда раньше не сталкивалась с подобными вопросами. Как же быть?

Бывший почтальон растерянно глядела в бланк гостиницы, где в первой строчке значилось: «Имя».

– Как тебя звали в детстве?

– Я не помню…

Собака устала, пока шла под дождём, вся промокла, она мечтала о чашке горячего чая с сосисками, а тут такое. Оказывается, у неё нет имени! У всех есть, а у неё нет!

– Давай придумаем тебе имя, – предложил портье.

В собаке вспыхнула надежда. Она не безымянная, просто ей пока не придумали новое имя, раз уж старое забылось.

– Ты рыженькая. Хочешь быть Рыжиком?

– Ну уж нет.

– Злата! Красивое имя!

– Красивое. Но не моё.

– Что ты больше всего любишь? – спросил портье.

– Поесть. Путешествовать. Посылать открытки друзьям.

– Полли?

– Почему Полли?

– Потому что всё на «по».

– Не хочу быть Полли. И потом, там не всё на «по». Что ещё я люблю? Читать люблю. Собаку-писательницу читаю. Люблю кататься на велосипеде. Люблю, когда тепло и солнышко. Мечтаю поехать в Южную Америку, увидеть пирамиды майя. И в Египет, увидеть пирамиды фараонов. Ещё хочу в Австралию, там кенгуру и дикие собаки динго. Хотя, с динго лучше не встречаться.

– Может, Астра? Похоже на Австралию.

– Это же цветок.

– Тебе не угодишь. А что ты ещё любишь?

– Ночевать в шалаше люблю. Только если тепло и нет волков. Почтовое отделение своё люблю…

– Да, так мы будем долго перечислять. Возьми журнал вон там на столе, может, там что-нибудь найдём.

Собака нахмурилась. Почему этот чужой человек, хоть бы и из лучших побуждений, распоряжается её именем? В конце концов, её саму всё устраивает. Никогда не было проблем, и вот нате вам, здравствуйте приехали.

– Пиши Бэ Пэ. Так меня зовут сокращённо. Б.П. Никаких журналов. Я – бывший почтальон, так и пиши.

Портье подумал и согласился. Б.П. так Б.П. Мало ли кого как зовут.

Записал собаку в журнал и наконец выдал ей ключ с брелоком в виде деревянной груши.

В номере бывший почтальон первым делом прыгнула в горячий душ и долго под ним грелась. Потом подумала – а почему только душ, заткнула слив и стала греться в ванне. Собака перемылась всеми шампунями, какие только стояли на полке. Потом она высушилась феном и стала очень пушистая.

После ванны Бэ Пэ сходила в гостиничный ресторан и поужинала с видом на горы, все в розовых закатных облаках. Горы тут, конечно, красивые, думала собака, но до их, краесветских, им куда как далеко.

Утром собака-бывший почтальон позавтракала с видом на те же горы, взяла со стойки бесплатную открытку с тем же видом, надписала её, наклеила марку из своих запасов и бросила в почтовый ящик. Затем она попрощалась с портье и двинулась дальше по извилистой дороге вглубь континента, с лёгким рюкзаком за плечами.

Она может быть почтальоном, путешественницей (не путать с моськами), может стать ещё кем-нибудь, это как жизнь повернётся, но она всегда останется сама собой. И никто не назовёт её чужим именем из какого-то журнала. Даже из лучших побуждений.

Бывший почтальон шла по извилистой горной дороге, с удовольствием думая о своих достижениях. Она отработала почтальоном на краю света целый год. Покинула край света ради путешествий по остальному свету. Отработала спасателем на пляже на широкой и быстрой реке, построила там купальню для малышей. Заработала много денег на продолжение путешествия. Вот теперь придумала себе имя. Оно ей бесконечно нравилось. Бэ Пэ, повторяла сама себе своё имя собака-бывший почтальон.

И сама не заметила, как поднялась довольно высоко в гору. Ощутимо похолодало. В расщелинах камней лежал снег. Потом он заскрипел под собакиными ботинками на резиновом ходу. И наконец, Бэ Пэ оказалась в настоящем зимнем лесу. Возвращаться не хотелось, а хотелось посмотреть, что там дальше, за деревьями, тем более, туда время от времени, обгоняя собаку, проезжали машины.

– Эй, тебя подвезти? – услышала Бэ Пэ за спиной. – Пешком до вечера не дойдёшь!

Бэ Пэ оглянулась и увидела симпатичного пёсика на снегоходе.

– А давай, – согласилась она и села позади пёсика.

Он газанул, и они понеслись. На самом деле они ехали довольно медленно, но Бэ Пэ с непривычки казалось, что снегоход мчится на бешеной скорости. Вскоре ей за шкирку проник холодный ветер, нос окоченел, лапы замёрзли, хвост словно покрылся сосульками. Или даже весь стал как одна большая сосулька. Уши Бэ Пэ вовсе перестала чувствовать где-то с середины пути.

Наконец приехали.

– Приехали, слезай. Ой, да ты совсем замёрзла! Идём скорее в кафе «У камина». Будем тебя отмораживать.

Когда собака снова смогла говорить, она спросила, где здесь магазин тёплой одежды. Пёсик немедленно отвёл её в одёжный магазин. Там висели ряды лыжных курток и лыжных штанов. На полках лежали лыжные шапки, варежки, носки – всё человеческое. Отдел для собак был совсем небольшой, в дальнем углу. Бэ Пэ еле нашла себе всё необходимое, немедленно надела это на себя и распласталась по батарее. И постепенно оттаяла.

– Бэ Пэ, – представилась она сиплым голосом.

– Вжжж, – протянул ей лапу пёсик. – Меня так прозвали за то, что я летом езжу на мотоцикле, а зимой на снегокате. А почему Бэ Пэ?

– Бывший почтальон я. Что это за место?

– О, это горнолыжный курорт. Смотри, катаются. Красиво, да? Правда, на горных лыжах только люди могут кататься, а мы не можем. Падаем. Пойдём, провожу тебя на ресепшен, снимешь себе номер.

На следующий день Бэ Пэ пошла полюбоваться на горнолыжный склон и горнолыжников. Действительно, красиво. Вжих туда, вжих сюда, только снег из-под лыж летит, сверкает. И тормозят внизу красивой дугой.

Собаке стало завидно, ей тоже захотелось махнуть с горы, и чтобы снег летел, и лихо тормознуть в самом низу. И снова на подъёмник. И опять вниз.

Бэ Пэ пошла в знакомый магазин и отыскала там детские пластмассовые лыжи. Задумалась – брать две или четыре. Взяла четыре.

Инструкторов по собачьему катанию не имелось. Продавец сказал, что зря она старается, собаки не могут кататься на лыжах, им строение организма не позволяет.

Мало ли что кому не позволяет, подумала собака. Она помнила рассказы коллег с почты, как люди не верили, что собаки смогут научиться ездить на велосипеде. Выучились же. Да, велосипеды для них пришлось сделать специальные, не как у людей. И как все смеялись над первой собакой, пытавшийся освоить велосипед. Сами же собаки и смеялись. А потом в один голос восхищались и говорили, что не понимают, как они раньше жили без велосипедов.

С этими мыслями Бэ Пэ пришла к детской горке, где инструкторы учили детей и новичков спускаться с горы на горных лыжах. Она привинтила первую пару лыж к ботинкам, взялась передними лапами за другую и оттолкнулась. Бэ Пэ тут же потеряла сцепление с дорогой, заполошно заперебирала лапами, пытаясь сохранить равновесие, беспорядочно куда-то поехала и завалилась вверх тормашками в ближайший сугроб.

Воспитанные взрослые отвели глаза, а невоспитанные дети захохотали.

Бэ Пэ не обиделась. Она вылезла из сугроба, протёрла глаза и снова оттолкнулась. С тем же результатом.

После нескольких падений она поняла, что надо что-то поменять в технике катания. Собака перелезла через край и поехала вдоль сугроба, там, где снег лежал неровно. И пока она катилась по неровному, всё получалось, а когда выезжала на укатанное место – сразу валилась.

Эврика, подумала Бэ Пэ. Надо просто сделать неровную трассу.

Она сняла лыжи и принялась утаптывать узкую дорожку вдоль детской трассы, чтобы никому не мешать. К вечеру собачья трасса для начинающих была готова. Собака принялась скатываться по ней, причём с каждым разом у неё получалось всё лучше.

Пришёл Вжжж, посмотрел. Сбегал в магазин и купил себе такие же лыжи, как у Бэ Пэ. Он начал кататься и сначала немилосердно падал, не в силах сохранить равновесие. Собака Бэ Пэ катилась рядом и учила его правильно держаться на лыжах. Постепенно у него стало получаться.

Когда стемнело, их попросили уйти, сказали, что детская трасса закрывается, освещение здесь не предусмотрено.

Бэ Пэ и Вжжж пошли ужинать. Оба страшно проголодались.

– Ты понимаешь, что совершила грандиозное открытие?

– Ой, да ладно! Тоже мне открытие, снег волнами утоптать.

– Ха! А ведь никто не догадался, даже я. Слушай, давай мы с тобой организуем здесь собачью трассу? Не здесь, а на отдельном склоне, конечно. Понимаешь, я владелец этого курорта. А сам кататься не могу. Смотрю на людей и завидую. А теперь страшно подумать, какие перспективы открываются! За этим лесом есть заброшенный спуск, мы его приспособим для собак. Костюмы закупить! Лыжи заказать! Рекламу дать! Это же… это же грандиозный старт-ап, Бэ Пэ!

У Вжжжа разгорелись глаза, он вытащил блокнот и стал что-то чертить и считать.

Бэ Пэ широко зевнула. Она сегодня устала как собака, надышалась свежим горным воздухом, накаталась по уши, наелась до отвала и очень хотела спать.

Она попрощалась и пошла к себе.

Наутро, выйдя из номера, она обнаружила за дверью огромную корзину с букетом роз. Из неё торчала открытка с надписью: «Дорогому партнёру Бэ Пэ от Вжжжа». Бэ Пэ затащила корзину в номер и пошла завтракать. На пороге ресторана её встретил метрдотель и с поклонами проводил в отдельный кабинет. Там её ждал Вжжж.

– Доброе утро! Будешь моим партнёром, возражений не принимаю. Ты вчера совершила грандиозное открытие. Мы станем миллионерами! Главное – не терять ни минуты. После завтрака отправляйся на дальний склон и начинай подготовку трассы. Сейчас подвезу рабочих, покажешь, как надо делать. Я уже везде дал рекламу, через неделю мы должны быть готовы принять первых собак-лыжников. Ты будешь их обучать, параллельно наберём инструкторов. Обучишь инструкторов. Надо подготовить номера…

– Вжжж, погоди. Я просто покататься хотела.

– Сто тысяч сразу и 10 процентов с прибыли каждый месяц до конца сезона?

– Согласна.

– И бесплатное проживание, разумеется.

– Тогда тем более.

Таких денег – сто тысяч – собака-бывший почтальон никогда и в глаза-то не видала. Дзынь! Это на телефон пришла смска о поступлении денег. И правда 100 000. Нули не помещались на экране.

Бэ Пэ преисполнилась энтузиазма.

– Вечером покатаюсь. Идём, показывай склон.

– Некогда пешком ходить. Поедем на снегоходе.

Заброшенный склон был, прямо скажем, немаленький. Работы непочатый край. Зато как нарочно приспособленный для собачьей езды – узкий, пологий и неровный. Человеку на таком не разогнаться. Понятно, почему склон забросили.

Бэ Пэ приступила к утаптыванию. Вжжж сначала помогал, потом ему позвонили, и он умчался, обещав скоро вернуться.

Бэ Пэ осталась одна в горном снежном лесу. Какая красота! Тишина! Она то утаптывала трассу, то стояла и слушала тишину. Иногда в чаще что-то трескало, иногда с еловой лапы срывался ком снега и сыпался, сверкая на солнце. Небо было отчаянно голубого цвета.

Стоял мороз, но Бэ Пэ не мёрзла, даже наоборот. Она так увлеклась утаптыванием трассы, что совсем забыла о времени. В голове проносились картинки и воспоминания: о горах на краю света, о старом пчеловоде на Медовой горке, о том письме в Австралию, которое перевернуло её жизнь. Вспоминала она о своих путешествиях, о городах, которые видела, о дорогах, которыми шла. О широкой реке и тёплом песке.

Её раздумья прервал шум мотора. Приехал Вжжж и привёз двоих собак в рабочих комбинезонах.

– Вот, делайте всё, что она говорит. Ты не устала?

Бэ Пэ не устала, но проголодалась. Она быстро объяснила и показала рабочим, как утаптывать склон и поехала с Вжжжом обедать. Потом они вернулись, проконтролировали ход работ. Работяги прекрасно справлялись. Бэ Пэ скатилась по готовой части нового склона и полезла наверх по обочине трассы.

– Подъёмники! – вдруг закричал Вжжж страшным голосом. – Некогда! Сейчас придумаю! – он вытащил блокнот и что-то в нём зачертил.

Бэ Пэ заглянула в чертёж и ничего не поняла.

– Смотри. Это будет механический подъёмник. По принципу парома на ручной тяге. Нет. Не годится. Придумал! Трассу сокращаем, вдоль неё сделаем лестницу! Временный вариант.

Вжжж немедленно позвонил и организовал доски, гвозди и рабочих. Они приехали со своим инструментом и буквально за четыре дня сколотили удобную лестницу вдоль склона. Работяги-утаптывальщики утоптали красивую площадку торможения и разворота, с подъездом к ступенькам.

И дело пошло.

Через несколько дней прибыли первые собаки-лыжники. Вернее, будущие лыжники. То есть потенциальные. Бэ Пэ энергично принялась обучать их катанию. Сначала у новеньких ничего не получалось, и они падали как горох. Но потом сначала одна, потом другая собака схватывали движение и съезжали всё смелее, всё быстрее.

Успех предприятия превзошёл все ожидания Вжжжа. Во всех соцсетях собаки пачками выкладывали фотографии, селфи, видео и писали восторженные отзывы. Скоро собак, желающих освоить горнолыжный спорт, стало столько, что им приходилось бронировать места чуть ли не за месяц.

Вжжж, не желая терять прибыль, распорядился утоптать продолжение собачьего склона и сделать там второй спуск. Кроме того, он запатентовал на себя и Бэ Пэ способ утаптывания склона для собак, изобретённый Бэ Пэ.

Он организовал постройку временных утеплённых будок, потому что основного здания отеля не хватало на такое количество вновь прибывших. Да не так и нужны были собакам человеческие номера.

Затем он распределил клиентов по росту: мелкие собачки типа спаниелей и ниже катались на верхней трассе, а большие, вроде лабрадоров и выше – на нижней. Чтобы никого не раздавить.

Дни летели. Бэ Пэ целыми днями разъезжала по собачьим склонам, обучая инструкторов способу собачьего горнолыжного катания. Она необыкновенно укрепила здоровье. А сумма на её банковском счету росла с каждым днём, делая Бэ Пэ весьма состоятельной собакой.

И вот солнце стало особенно сильно пригревать, и снег начал неудержимо таять. Поток туристов схлынул. Склоны обнажились. Там, где недавно лежали горы снега, по земле расползались чёрные проталины. Весенний ветер звал собаку-бывшего почтальона в дорогу. Она достала из шкафа в прихожей свои любимые ботинки на резиновом ходу.

Вжжж чуть не плакал оттого, что настала пора расставаться с Бэ Пэ.

– Я никогда не забуду этой зимы! Это было что-то с чем-то! Скоро растает озеро, откроем сезон купания. Оставайся, а?

Вжжж говорил и говорил, чтобы скрыть слёзы. Бэ Пэ сама была очень растрогана. Она успела полюбить эти горы, этот лес, ежедневные катания до темноты. Они с Вжжжом очень подружились, и в непогожие дни, бывало, беседовали часами, сидя у камина. Бэ Пэ рассказывала Вжжжу о своих путешествиях и о крае света, а он – о планах будущих инвестиций и развития.

– Дорогой Вжжж, я, похоже, бродячая.

– А я, выходит, оседлый, – вздохнул Вжжж, – пиши мне хоть иногда!

– Конечно! Адрес давно записан!

Бэ Пэ бросила последнюю в этих горах открытку для дорогих коллег из краесветского почтового отделения, обняла Вжжжа и не спеша пошла вниз, рассчитывая за день дойти до того отеля у подножия горы, где она нашла своё имя.