Монгольское нашествие на Русь и Европу

Предисловие

Татаро-монгольское нашествие и иго. Казалось бы, кому сейчас это интересно? Но вот что пишет современный историк по поводу того, как изменилась бы история нашей страны, если бы ига не было:

«1). Если бы не было монгольского ига, то столицей России стал бы Владимир, а не Москва.

2). Если бы не было монгольского ига, то не разделились бы наши предки на Русь, Украину и Беларусь.

3). Если бы не было монгольского ига, то объединение русских княжеств произошло бы на рубеже XIII и XIV веков.

4). Если бы не было монгольского ига, то Россия уже в XIV веке начала бы проявлять активность в западном направлении»[1].[1]

Вообще с некоторыми утверждениями автора можно и поспорить. Так, осмелюсь предположить, что с не меньшим успехом столицей мог стать и какой-либо другой крупный русский город. Например, Нижний Новгород, Рязань, Тверь, Смоленск, да и Киев вполне мог вернуть себе столичный статус. Однако есть и бесспорные утверждения, например о разделении наших предков на Русь, Украину и Беларусь. Только представьте себе, ведь если бы не было этого разделения, то история нашей страны сложилась бы совершенно по-другому!

Кроме того, возможно, что:

«…именно начиная с этого времени (середина XIII в.) наблюдается свертывание демократических институтов на “подконтрольных” монголам землях, а также формирование в народном сознании элементов мировосприятия, свойственных жителям восточных деспотий. […]

Северо-Восток и Новгород предпочли путь замирения и сотрудничества с Ордой – путь рабской социально-политической зависимости, социально-психологической мутации под восточным влиянием, приведшей к формированию наций с “рабской психологией” и “имперским мышлением”»[2].

Эти идеи развивают и другие авторы:

«Последствия ига для Руси:

Задержало экономическое и культурное развитие.

Внесло восточные элементы в политическое устройство Московского государства.

Изолировало северо-восточные русские земли от исторически родственных территорий и традиционных международных связей.

Обусловило жесткое подчинение населения государству для решения общегосударственных, прежде всего внешнеполитических, задач.

Упрочило позиции и влияние Русской православной церкви, сыгравшей важную роль в сплочении и выживании народа.

Повлияло на процесс формирования великорусской нации»[3].

Теперь, надеюсь, читателю стал более понятен мой интерес к событию, произошедшему почти 800 лет назад и при этом оказавшему столь значительное влияние на историю России.

Для того чтобы разобраться в том, что же произошло в XIII в. на Руси, попробую ответить на ряд вопросов:

Что представляли собой средневековые кочевники, в том числе и монголы?

Как Чингисхан создал свою непобедимую армию?

Что нам известно о монгольской армии XIII в.?

Каким в это время было военное дело на Руси?

Как проходило монгольское нашествие?

Почему русские потерпели поражение?

Почему иго продлилось так долго? И т.п.

Заранее приношу свои извинения за большое количество цитат. В цитатах сохраняется авторское написание имен, порой отличное от современного, но все равно вполне узнаваемое.

Глава 1

Кочевники

Степной пояс Евразии – огромное море трав. Оно раскинулось от Черного моря на западе до Желтого моря на востоке. На севере границей степи являются смешанные леса и тайга, а на юге – пустыни и горы. Протяженность Степного пояса с запада на восток составляет почти 8 тыс. км, а севера на юг – в среднем, около 1 тыс. км.

Степной пояс разделяется на две приблизительно равные по площади части – западную и восточную. Западная часть начинается на Венгерской равнине, в Трансильвании и Болгарии, проходит по югу России и достигает Кавказа и Урала, простираясь дальше на восток вплоть до Памира, Тянь-Шаня и Алтая. Восточная часть степи охватывает с севера и юга Тянь-Шань, переходит в Монголию и далее в Маньчжурию.

Основными признаками степи являются: отсутствие или незначительная доля лесного покрова при полном господстве травянистого покрова; континентальный или резко континентальный климат с жарким летом и морозною зимой.

Засушливая степь малопригодна для вызревания злаков и получения устойчивых урожаев. В Степном поясе можно было прокормиться только с помощью животноводства и охоты.

На рубеже II—I тысячелетий до н.э. в степях появились первые кочевники. Постепенно, к середине I тысячелетия до н.э., кочевое скотоводство полностью заменило распространенное до этого пастушество.

Народы Степного пояса обрели мобильность с того времени, когда им удалось не только одомашнить дикую степную лошадь, но и оседлать ее, приспособив для верховой езды. До появления всадников перекочевки пеших пастухов по открытым пространствам лимитировались не только невысокой скоростью передвижения стад крупного или мелкого рогатого скота, но также и возможностями самого пастуха.

«Образ жизни кочевников определялся не только ограниченностью ресурсов кочевого хозяйства, но и его неустойчивостью. Экологические условия степей были изменчивы, благоприятные годы сменялись засухами и джутами[4]. В среднеазиатских степях джут случался раз в 7—11 лет, снежный буран или гололед приводили к массовому падежу скота, в иной год гибло больше половины поголовья. Гибель скота означала страшный голод, климатический стресс; кочевникам не оставалось ничего иного, как умирать или идти в набег. […]

Регулярные климатические стрессы порождали в степи обстановку вечной и всеобщей войны…»[5]

У кочевников нет крепких заборов, подвалов, кладовых, да и вообще какого-либо недвижимого имущества. В степи, при малой плотности населения, было легко ограбить и/или убить человека без опасности быть пойманным. При этом удачное нападение могло мгновенно сделать бедняка богачом, и наоборот. Естественно, что в подавляющем большинстве случаев причиной боевых столкновений у кочевых скотоводов было их основное имущество – скот. Дело в том, что скот отчуждается очень легко, а причин поправить свои дела за счет чужих стад так много, что взаимный грабеж скота у кочевников считался самым обычным и естественным делом.

Понятно, что в бесконечных сражениях выживали лишь самые сильные и смелые: таким образом, кочевники подвергались естественному отбору, закреплявшему такие качества, как сила, выносливость, агрессивность. При этом даже паузы между боями всегда использовались для подготовки к новым военным столкновениям. Постоянная необходимость защиты собственных стад и частое участие в грабительских набегах на соседей или в вооруженных конфликтах из-за пастбищ и водоемов – все это заставляло кочевников чувствовать себя воинами и быть готовыми к сражению всегда и везде. Весь быт кочевников был военизирован, причем начиналось это в самом детстве и продолжалось до старости:

«…в их [кочевников] быту [были] следующие компоненты милитаризованности. Разведка – непрестанные поиски информации о возможной опасности или поживе путем личных наблюдений, опроса встречных и использования платных осведомителей. Мобилизованность – постоянно поддерживаемая готовность к бою лошади, сбруи и оружия, натренированность самого кочевника в применении сабли, пики […] разбивке и снятии лагеря, а при возникновении военного конфликта – мгновенное появление на месте сбора. Дозорная деятельность – окарауливание территории, каждодневное, но особенно тщательное при перекочевках на новые пастбища, когда оно ведется и на уровне племени, и на уровне лагеря, и на уровне каждой семьи. Другие приемы обеспечения безопасности – в частности, выбор наименее уязвимого места для стоянки, ночное окарауливание загнанного внутрь кругового лагеря скота, осторожность в разговорах с посторонними, которые могут оказаться осведомителями неприятеля и т.п. Мобильность – быстрота в сборах, передвижении, прогоне стад, выборе безопасного пути. Умеренность и неприхотливость в пище – привычка обходиться только самым необходимым, и даже в холодном виде. Корпоративный дух – развитое чувство солидарности и долга, предполагающее дисциплинированность, надлежащие волевые и нравственные качества и безукоризненное знание своих товарищей по лагерю, их способностей и навыков, их лошадей и оружия, что также является одним из важнейших компонентов подготовки к предстоящей войне»[6].

Естественно, что «складывающаяся в степях обстановка постоянной опасности, подрывающая экономику, и в то же время выдвижение сильных экономически и политически аилов[7] и орд[8] приводили к необходимости создания какой-то более крупной, стоящей над ордами организации, которая объединила бы их и была бы способна хоть в малой степени регулировать внутреннюю и внешнюю политику степняков. Так в степях появлялись своеобразные “союзы орд” – зародыши будущих государств – “объединения государственного типа”. Во главе объединений вставали выбранные на съездах аристократии наиболее дееспособные и экономически сильные ханы…»[9]

«Объединение кочевых племен в единое государство клало конец межплеменным войнам, но не снижало демографического давления в степи. Если раньше, в годы климатического стресса, кочевники шли в набег на соседнее племя и численность населения снижалась за счет военных потерь, то теперь единственным способом спасения от голода было объединение сил степи и нашествие на земледельческие страны»[10].

Восточная часть Степного пояса лежит выше над уровнем моря, чем западная, содержит больше пустынных областей и отличается более континентальным и резким климатом. Восточная степь зимой надолго покрывается снегом. На западе зима мягче и короче, здесь степь не разрывают горные хребты и пустыни. Естественно, значительная часть кочевников, проживавших в восточной части Степного пояса, со временем начинала двигаться на запад с его более мягким климатом. Пройдя перевалы Памира, Тянь-Шаня и Алтая, кочевники попадали в степи, гораздо более удобные для проживания. Пройдя следующий перешеек между Кавказом и Уралом, они оказывались в непосредственной близости от плодородных земель России и Венгрии, открывавших дальнейший путь в Европу. Таким образом, сама природа степи способствовала движению кочевников все дальше на запад в направлении Средней Азии и Европы.

Однако истины ради следует отметить, что, возможно, все было не так. Дело в том, что историки до сих пор спорят о причинах, порождавших нашествия кочевников.

«Наверное, самый интригующий вопрос истории Великой степи: какова причина, толкавшая кочевников на массовые переселения и на разрушительные походы против земледельческих цивилизаций? По этому поводу было высказано множество самых разнообразных суждений. Их можно свести к следующим мнениям:

1) разнообразные глобальные климатические изменения (усыхание; увлажнение);

2) воинственная и жадная природа кочевников;

3) перенаселенность степи;

4) рост производительных сил и классовая борьба, ослабленность земледельческих обществ вследствие феодальной раздробленности;

5) необходимость дополнять экстенсивную[11] скотоводческую экономику посредством набегов на более стабильные земледельческие общества;

6) нежелание со стороны оседлых соседей торговать с номадами (излишки скотоводства некуда было продавать);

7) личные качества предводителей степных обществ;

8) этноинтегрирующие импульсы («пассионарность»)[12].

В большинстве из перечисленных факторов есть свои рациональные моменты. Однако значение некоторых из них оказалось преувеличенным.

Так, современные палеогеографические данные не подтверждают жесткой корреляции глобальных периодов пересыхания/увлажнения степи с временами упадка/расцвета кочевых империй.

Оказался ошибочным тезис о «классовой борьбе» у кочевников.

Не совсем ясна роль демографического фактора, поскольку поголовье скота росло быстрее, чем увеличивалось народонаселение, что приводило к стравливанию травостоя и к кризису экосистемы.

«Кочевой образ жизни, конечно, может способствовать развитию некоторых военных качеств. Но земледельцев было во много раз больше, они обладали экологически комплексным хозяйством, надежными крепостями, более мощной ремесленно-металлургической базой»[13].

Также спорным является вопрос о том, были ли у кочевников полноценные государства.

«Одни ученые считают, что кочевники самостоятельно могли достигнуть только предгосударственного уровня развития, другие полагают, что наиболее крупные объединения степняков имели оформившийся раннегосударственный характер, по мнению третьих, развитие кочевников затормаживалось только после достижения ими феодальной стадии развития, а четвертые отстаивают тезис о самостоятельном пути эволюции номадов»[14].

«…большинство писало о кочевом феодализме, другие – о “военной демократии” как эволюционных ступенях, соответствовавших кочевым обществам; третьи – изобрели особую “кочевническую формацию”. Были также ученые, конструировавшие более сложный эволюционный ряд: архаические империи – варварские государства – раннефеодальные государства, очевидно, пытаясь доказать, что историческое развитие в степях Евразии следовало западноевропейской модели»[15].

Такой разнобой в мнениях связан, по-видимому, с тем, что термины «кочевая государственность» или «кочевое государство» являются весьма расплывчатыми и неопределенными:

«Кочевники занимают особое место в процессах политогенеза[16], и это позволило даже поставить вопрос о том, можно ли кочевые образования считать государствами? Способны ли они были подняться до уровня такой сложной системы, как империя? […] Насколько имеет право на существование сам термин «кочевая империя» и как его трактовать? Может ли эта империя считаться государством?»[17]

Теперь мнение тех, кто считает, что у кочевников были не просто государства, а империи. Империей принято называть «…сложное общество, организованное по военно-иерархическому признаку, занимающее относительно большое пространство и получающее необходимые нескотоводческие ресурсы, как правило, посредством внешней эксплуатации (грабежи, война и контрибуция, вымогание “подарков”, неэквивалентная торговля, данничество и т.д.). […]

Выделяют три модели кочевых империй:

1. Типичные империи – кочевники и земледельцы сосуществуют на расстоянии. Получение прибавочного продукта номадами осуществляется посредством дистанционной эксплуатации: набеги, вымогание “подарков” (в сущности, рэкет), неэквивалентная торговля и т.п. (хунну, сяньби, тюрки, уйгуры, первое Скифское царство и пр.).

2. Даннические империи – земледельцы подчинены кочевникам; форма эксплуатации – данничество (Хазарский каганат, империя Ляо, Золотая Орда, империя Юань и пр.).

3. Завоевательные империи – номады завоевывают земледельческое общество и переселяются на его территорию. На смену грабежам и данничеству приходит регулярное налогообложение земледельцев и горожан (Парфия, Кушанское царство, поздняя Скифия, Северная Вэй, государство ильханов и пр.)»[18].

«В политическом развитии евразийских степей, похоже, действовала некая матрица, маятниковое движение от разрозненных кочевых общин к трансконтинентальным империям и обратно. Периодически возникала тенденция к объединению кочевого мира. Она парадоксально сочеталась с незыблемостью института атомизированных мелких кочевых коллективов, ведущих автономное скотоводческое хозяйство. Эта тенденция заметна и в периоды между существованием кочевых империй.

[…] Существует много однотипных примеров вырастания кочевых улусов в могущественные степные державы, которые впоследствии распадались и возвращались к исходной стадии кочевого улуса. […] можно предположить, что в организации улуса содержался потенциал для превращения его в кочевую империю. Такой потенциал пребывал в “летаргии”, в ожидании подходящих условий»[19].

Наибольшую известность в Европе получили набеги следующих кочевников: киммерийцев, скифов, савроматов, хуннов, гуннов, тюрков, хазар, болгар и др.

Киммерийцы

Историки предполагают, что создателями первого крупного объединения кочевых племен на юге Восточной Европы были киммерийцы. Известно, что киммерийцы говорили на одном из индоевропейских языков и, вероятнее всего, были ираноязычными.

Прародиной киммерийцев считают Нижнее Поволжье, откуда они в первом тысячелетии до н.э. перебрались в Северное Причерноморье. В VIII в. до н.э. они занимали на побережье Черного моря территорию от Днестра до Дона.

Все исторические сведения о киммерийцах связаны с их вторжением в конце VIII – начале VII вв. до н.э. в Переднюю и Малую Азию. В этот период киммерийцы воевали с Ассирией, Лидией, Урарту, Фригией.

Последнее документальное о киммерийцах относится к 617 г. до н.э., когда они были разгромлены лидийским царем Алиаттом II (ок. 600—561 гг. до н.э.).

Историки предполагают, что вскоре после этого киммерийцы разделились на две части: одна осталась в Малой Азии и постепенно смешалась с местным населением, вторая вернулась в Северное Причерноморье, где и была в дальнейшем ассимилирована скифами.

Скифы

Скифы (предположительное самоназвание – сколоты) – собирательное название кочевых ираноязычных племен. Одни историки считают их потомками носителей срубной культуры эпохи бронзы, продвигавшихся начиная с XIV в. до н.э. с территории Поволжья на запад. Другие полагают, что скифы были вытеснены другими кочевниками – массагетами – с места своего первоначального обитания в Приаралье.

В 70-х годах VII в. до н.э. скифы предприняли крупномасштабное вторжение из Северного Причерноморья в Переднюю и Малую Азию. При этом они, неоднократно меняя союзников, сражались с Ассирией, Мидией, Палестиной, Сирией.

В 595 г. до н.э. мидийский царь Киаксар (625—585 гг. до н.э.) вероломно перебил скифских вождей. После этого одна часть скифов вернулась на Северный Кавказ и в причерноморские степи, вторая осталась в Передней Азии (войдя в состав наемных войск различных государств), третья осела в Закавказье.

С момента возвращения скифов из Передней Азии в истории южнорусских степей начался скифский период. В это время основная территория расселения скифов – степи между нижними течениями Дуная и Дона, включая Степной Крым и районы, прилегающие к Северному Причерноморью.

На рубеже V—IV вв. до н.э. царь Атей устранил других скифских царей и узурпировал власть. В 40-х годах IV в. до н.э. он погиб в борьбе с македонским царем Филиппом II (359—336 гг. до н.э.). После этого скифская держава распалась.

С середины IV в. до н.э. пришедшие из-за Дона сарматы начинают постепенно вытеснять скифов из Северного Причерноморья. К концу III в. до н.э. территория, подвластная скифам, значительно сократилась. Под их контролем остались только Крым и земли в низовьях Днепра и Южного Буга.

Во второй половине III в. скифское государство в Крыму было уничтожено готами. Окончательно скифы растворились среди других племен во время Великого переселения народов в IV – V вв.

Савроматы

Савроматы – собирательное название кочевых ираноязычных племен. В VII в. до н.э. савроматы проживали в степях Поволжья и Приуралья. С IV в. до н.э. отдельные племена савроматов начинают переходить Дон и теснить скифов.

В IV—III вв. до н.э. у савроматов сложились новые союзы племен, получившие в III в. до н.э. общее название «сарматы».

В конце III – начале II вв. до н.э. начинается вторая волна сарматской экспансии, в результате которой одна часть сарматов освоила предкавказские равнины, другая – установила свою власть в степях Северного Причерноморья.

В I в. до н.э. сарматы вытеснили остатки скифов с берегов Черного моря. С этого времени они стали совершать походы в Закавказье, а также появились на Дунае и осели около границ Римской империи, на которую также совершали набеги.

В III в. власть сарматов в Северном Причерноморье была подорвана готами. В IV в. сарматы, как и готы, были разбиты гуннами. После этого сарматы разделились на несколько частей. Одна часть присоединилась к гуннам. Вторая – двинулась на запад, через Галлию, в Испанию. Там сарматы потерпели поражение от вестготов и вновь разделились: одна часть осела в Лузитании, другая – отступила в Галисию, где соединилась с вандалами, вместе они перешли Гибралтарский пролив и осели в Северной Африке. Третья часть отступила на Кавказ, где, в свою очередь, разделилась на две части: одна осела в предгорьях, вторая – углубилась в высокогорные области Центрального Кавказа, после чего обе части постепенно растворились среди местных жителей.

Хунны

Хунны – объединение кочевых, вероятно тюркоязычных, племен Северного Китая и Монголии.

В V в. до н.э. в степях Внутренней Монголии, Южной Маньчжурии и Ордоса (плато в северной излучине Хуанхэ) проживали объединения кочевых племен, китайцы называли их сюнну (хунны).

В 209 г. до н.э. в результате переворота к власти у хуннов пришел Модэ (209—174 гг. до н.э.). После этого Модэ реорганизовал хуннское общество: создал регулярную армию, установил систему государственных наследственных чиновников, принял новые законы. В 209—201 гг. до н.э. хунны под командованием Модэ подчинили себе кочевые племена Восточного Тянь-Шаня, Алтая, Забайкалья и Манчжурии.

В 119 г. до н.э., совершая крупномасштабный поход против хуннов, китайская армия дошла до Байкала, захватив северную ставку шаньюя и убив около 90 тыс. хуннов, но и сама понесла большие потери.

В 71 г. до н.э., узнав о том, что в результате сильного бурана у хуннов погибло большое количество людей и скота, против них одновременно выступили: с востока – ухуани, с запада – усуни, с севера – динлины. В результате боевых действий хунны потеряли до трети населения. Но сумели отбиться.

В 60 г. до н.э. после смерти шаньюя в державе хуннов началась борьба за власть и вспыхнула междоусобная война, приведшая в 56 г. до н.э. к расколу. Одна часть – южные хунны – установили мирные отношения с Китаем (империей Хань), а другая – северные хунны – ушла в восточную часть Средней Азии, но здесь была настигнута китайским экспедиционным корпусом и почти полностью уничтожена.

В 53 г. до н.э. шаньюй Хуханье (58—31 гг. до н.э.) признал себя вассалом империи Хань, но в начале I в. хунны сумели восстановить свою независимость.

В 46 г. в империи хуннов вновь началась междоусобная война, приведшая в 48 г. к расколу, которому предшествовали засуха и голод, унесшие до половины населения. Империя раскололась на южное и северное хунну, каждое – во главе с собственным шаньюем. Южные хунны признали себя вассалами ханьского императора, северные под ударами ханьцев, сяньби и южных хуннов отступили на запад.

В 107 г. северные хунны разделились: одна часть подчинилась сяньби, вторая отступила дальше на запад.

В середине II в. хунны, продолжая отступать на запад под давлением сяньби, добрались до Восточного Казахстана, где опять разделились: одна часть создала в Семиречье (территория между озерами Балхаш и Иссык-Куль) государство Юебань, просуществовавшее до V в., вторая проследовала в прикаспийские и заволжские степи.

В 215 г. китайцы упразднили пост шаньюя южных хуннов, назначив вместо него своего наместника: это был конец державы хуннов.

Гунны

Северные хунны, двигаясь на запад, частично ассимилировались с встречавшимися на их пути народами Южной Сибири и Средней Азии, значительно увеличились в численности и стали гуннами.

В 371 г. гунны перешли Волгу и обрушились на Северное Причерноморье. Они разорили земли по Нижней Кубани, захватили Таманский полуостров и вторглись в Северный Крым, на территорию готского племенного союза. К 375 г. готы и их союзники были разгромлены.

Двигаясь дальше на запад, гунны в первой половине V в. заняли Паннонию (равнины на территории современных Венгрии, быв. Югославии и Австрии), сделав ее центром своего племенного союза: там находились их основные силы и ставка вождя. Отсюда гунны совершали широкомасштабные набеги на Балканы, Галлию и Италию.

Наибольшего могущества гунны достигли во времена правления Аттилы (445—453). После его смерти гуннское племенное объединение распалось. Войско гуннов разделилось на два враждующих лагеря: с одной стороны – гунны, с другой – их бывшие союзники готы и гепиды. Произошло крупное сражение, в результате которого гунны потерпели поражение. После этого часть гуннов вернулась в степи Северо-Западного Причерноморья, вторая – поступила на службу Восточной Римской империи.

Тюрки

Предками тюрков (тюркютов) была группа хуннских племен во главе с правящим родом Ашина. В конце III – начале IV вв. эти племена проживали в предгорьях Нань-Шаня (горная система на северо-западе Китая). В конце IV – начале V в. тюрки под давлением сяньби отступили на северо-запад, в район Турфана (провинция в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая).