Пять королев. Проклятье академии

Редактор Светлана Ещенко

Корректор Ксения Куроки

Дизайнер обложки Катерина Ерохина

Иллюстратор Катерина Ерохина

Иллюстратор Диана Плисова

© Елена Шейк, 2020

© Катерина Ерохина, дизайн обложки, 2020

© Катерина Ерохина, иллюстрации, 2020

© Диана Плисова, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4490-2162-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1 Начало новой сказки

«Тот, кому есть что сказать, всегда молчит».

Небесная канцелярия была охвачена огнём. Полыхала башня заседаний на самом верху здания правления. Шпиль башни, стремительно падая, острым мечом срезал крыши ангельских домиков, а огонь, управляемый ураганным ветром, носился от одного дома к другому, весело занимаясь в самом центре города. Стихия обрушивалась на небеса в последнее время так часто, что ангелы, свыкшиеся с постоянными ураганами, перемежавшимися с ливнями, пытались не замечать приближающегося конца. Конца правления нынешних властей. И сегодня стихия, достигнув высшей точки разрушения, поставила жителей небесной канцелярии на колени. Так Создатель выразил негодование, посчитали некоторые ангелы, вынужденные скитаться по улицам, ведь от их домов осталась лишь горстка пепла.

– Где же Михаил, когда он нам так нужен… – вздохнул Миниэль, поднимая лук и стрелы с кирпичной дороги, пока их не унесло ветром куда-нибудь на равнины.

Миниэль состоял на службе в небесной канцелярии, где многие должности стремительно упразднялись, в том числе и его должность. Так что вот уже вторую неделю Миниэль, работавший в отделе помощи людям – призывал любовь, слонялся без дела.

– Так забавно. Я исполняю желания людей, а себе не могу помочь, – хмыкнул Тамиэль, пускаясь в размышления. – Наши дома разрушены до основания, получается, мы теперь бездомные? Как и они? – кивнул Тамиэль на кучку ангелов, сидящих на камнях у здания правления и просящих милостыню.

Район южных гор первым пострадал при урагане, и жители, лишившись крова, день и ночь торчали у министерства в надежде на помощь. Но Селафиил был глух к их просьбам, его занимали куда более важные дела – революция, противостояние с архангелом Азраилом, который ни под каким предлогом не хотел пускать терпящих бедствия ангелов к себе, новые законы, новые налоги… Всё, что по мнению Селафиила должно было улучшать жизнь в небесной канцелярии, по факту делало эту жизнь невыносимее.

– Давай постоим здесь? – предложил Миниэль.

– И дождёмся очередного урагана, я не собираюсь…

Слова ангела утонули в скрежете открывающихся дверей. На улицу вышел секретарь правителя небесных земель и как мог попытался успокоить толпу.

– Верните наши дома!

– Да! Сколько можно обещать?!

Толпа встретила секретаря без излишней вежливости. Все волновались, кричали, толкались. Жить на улице с каждым днём становилось опаснее.

– Правитель издал постановление. Все тёмные ангелы, а также жители, пострадавшие от ураганов, наводнений и сегодняшнего пожара, временно переселяются на территорию, подконтрольную небесной канцелярии. Переселенцы сейчас же будут отправлены в зону реакторов, землю, ранее принадлежавшую министерскому аду. Пострадавшие будут там находиться до окончания ремонтных работ. Прошу вас пройти до остановки, вернее того, что от неё осталось. Колесницы доставят вас на место.

Толпа возмущённо взревела. Никто не хотел в ад, пусть и на временных правах. Тем более, на проклятую землю. И секретарь, ожидая бурной реакции толпы, поспешил скрыться с глаз за железными дверями.

– В ад я не спущусь, – сказал Тамиэль.

– Ты слышал? Они не спрашивают нашего мнения.

Миниэль и Тамиэль решили подождать, пока толпа разойдётся по колесницам. Им некуда было спешить, и в ад им хотелось не больше, чем остальным.

– Погода опять портится, – сказал Тамиэль, заметив воздушные воронки, крутящиеся на равнинах.

Они повернули назад, увидев, что одна из колесниц, застрявшая в рваном облаке, резко дала задний ход, отчего носом пробила каменное ограждение остановки и перевернулась. Ангелы выпали из колесницы, и некоторым посчастливилось в буквальном смысле свалиться с небес. Ураганы и кружащие воздушные вихри разрывали дорожки облаков, превращая их в идеальное место для путешествий на среднюю землю.

– Ураган возвращается! – закричал Миниэль, хватаясь за выступы разрушенного дома. Ветром его поднимало в воздух, как и Тамиэля. И, усиливаясь, ветер разрушал фундамент дома, за который цеплялись ангелы. Их уносило вниз, аккурат на цветочную клумбу, располагающуюся у дома какого-то смертного.

* * *

Эйден проснулся от оглушительного грохота. Шум стоял такой, будто бы с адского неба рухнул дирижабль. Он поднялся с кровати и подошёл к окну, наблюдая, как у обрыва, разделяющего министерскую землю и зону реакторов, разгоралось красное марево пыли. Включив новости, Эйден понял, что шум – это не его страшный сон, и в аду творилось что-то невероятное.

В попытке осмыслить происходящее Эйден щёлкал каналы – везде показывали одно и то же. Давняя его знакомая Энн-Элизабет, свою пробитую голову скрывавшая под шёлковой лентой, получила повышение и нанялась на работу корреспондентом на главном канале министерского вещания. Скорее всего, тут вампир Кристенсен похлопотал, уже который год помогая «бедняжке Энн освоиться в аду».

– Звучит поистине страшно, но министерство частично ушло под землю, завалило шахты и теперь разделено от зоны реакторов рвом в несколько километров. Никто пока не может дать точных комментариев, но один из архангелов, правитель министерского ада, Азраил, подозревает, что к разрушениям в аду причастны небеса.

– Я не подозреваю! Выключите камеру! – кричал ангел Смерти, закрываясь от телевизионщиков и фотографов портфелем с документами и прячась за широкими спинами своей охраны.

Эйден, выключив телевизор, помчался в здание министерства. Зайдя в вестибюль, он оказался в толчее журналистов и телевизионщиков. Никто уже не пытался взять интервью у заместителя Азраила. Все знали, насколько он неприятный тип, поэтому Эйден, легко преодолев препятствие в виде толпы, на лифте поднялся до офиса своего босса.

За столом у Смерти сидели архангелы во главе с Михаилом, нефилим и вампир Кристенсен. Последний был очень недоволен, так как появившаяся пропасть, отделившая министерский ад от зоны реакторов, находилась на опасно близком от его коттеджа расстоянии.

– Полагаю, наши дела обстоят не лучшим образом? – осведомился Эйден, присаживаясь за стол.

– Да, король реакторских земель подписал соглашение с Селафиилом о сотрудничестве. Небеса по неизвестным причинам становятся непригодными для проживания. Так что скоро нам в аду будет тесно. Люди тоже пострадают. А далее, как только равновесие нарушится, падёт и средняя земля. И когда все души хлынут к нам, ад не выдержит.

– Подождите, но у нас есть армия, полиция, в конце концов! – возразил Эйден. – Ведь мы же готовимся к возможному наступлению… Небес?

Эйден был в замешательстве. Как такие могущественные существа, как ангелы и демоны не могли договориться между собой? Он продал свою душу в рабство не для того, чтобы спустя мучительное долгое заточение в аду его ещё и казнили или того хуже – отправили на вечную каторгу в шахты.

– Всё дело в том, что ангелы действуют с оглядкой друг на друга, – пояснил Кристенсен. – Если бы я двадцать земных лет тому назад не ранил Михаила, а ангелы творили бы что хотели, и я, и твоя Лиза давно бы умерли.

– То, что я не убил тебя тогда, всего лишь случайная оплошность, – прошипел Михаил.

– Случайная или не случайная – уже не важно. Положение Смерти, как и нас всех, осложняется тем, что демоны всегда считали себя выше правил. Они одиночки. Как бы точнее выразились люди – индивидуальности. Нас невозможно сплотить для борьбы во благо общего дела. Да, у нас есть армия, полиция, но для отвода глаз, они существуют лишь формально. А вот ангелы… Ангелы живут коммуной. У них всегда полно правил, положений, уставов и обязанностей, которые они с радостью выполняют, следуют им испокон веков. Вот поэтому они непобедимы. Армия ангелов немногочисленна на первый взгляд, но она хорошо обучена. А демонов попробуй собери вместе, сразу права свои начнут предъявлять да по судебным инстанциям таскаться. Как и люди сейчас делают. Их конец близок.

Когда собрание закончилось, архангел Азраил, он же Смерть, растянулся на диване и длинными тонкими пальцами стал перебирать струны на гитаре. Мелодия, которую он исполнял, являла собой истинно прекрасный образец искусства. «Так хорошо играть на гитаре, пожалуй, могли только в аду», – подумалось Эйдену. Он изо дня в день, притворяясь приветливым и довольным демоном, наведывался на работу в адское министерство. Его офис находился на две тысячи девятом этаже, но чёртов лифт всегда и неизменно застревал где-то между две тысячи первым и две тысячи шестым этажами. Эйдену приходилось пол вечности ждать, пока его выпустят из лифта, а затем тащиться пешком несколько пролётов наверх. И всё это казалось ему мучительной, бесконечной беготнёй по кругам ада. Беспросветное, долгое и унылое существование. И сколько в петле не мотайся, оно не кончится, пока Смерть не решит выкинуть тебя на грешную землю.

Азраил, ангел Смерти, периодически впадал в уныние. Он уже не правила адскими землями в полном объёме, и его сей факт немало печалил, особенно в те времена, когда король реакторских земель пытался идти в наступление на министерство. Сегодня случилось то, что не входило в планы Смерти. Точка невозврата. Теперь о мирных переговорах с королём реакторских земель не было и речи.

– Тоска… – устало протянул Азраил, бережно поставив гитару к столу. Что-то изменилось в его сущности, но всегда неизменным оставалось одно – безвкусный чёрный костюм в тонкую белую полоску, шляпа и трость. – Итак, что на повестке дня? Я знаю, ты не любишь говорить о данных разведки при Кристенсене и архангелах.

– Монстр надеется, что королевы примкнут к нему, но они находятся под моим контролем. Королевы глупые, трусливые и беспомощные без вашей поддержки. Министерство не падёт никогда.

– Ты хорошо служишь, Эйден. Возможно, совсем скоро ты вернёшься на землю, – сказал ангел Смерти, опять беря в руки гитару.

Эйден воспрял духом. Он хотел было разузнать у Смерти подробности своего досрочного освобождения, но игра на гитаре настолько поглотила Азраила, что чужие проблемы, да и свои тоже, показались глупыми и не стоящими внимания.

Эйден решил, что Азраил снова его обманул, и уткнулся в документы, принявшись заполнять пустые бланки сведениями о предстоящих жертвах.

* * *

Двое молодых людей стояли возле дверей учебного корпуса и осматривали территорию. Оставшееся время после обеда они старались всегда проводить на улице, пока погода позволяла. Да, с окончанием лета быстро закончилось тепло, но сидеть в душном помещении лектория надоедало.

– Где она, мне интересно? – спросил один из них, высокий юноша с кудрявыми тёмно-русыми волосами.

– Откуда я знаю, Сид? Она же твоя подруга, – пожал плечами другой студент. – Я думаю, что она опять со своими тупыми дружками над очередным ботаником издевается. И как ты только мог с ней подружиться?

– Моя подруга не такая! – запротестовал парень.

– Говори за себя, я до сих пор не могу забыть, что она и её компания сделали с тем парнем с нашего курса. Колин Томпсон, кажется, да? Он ведь тоже твой друг?

– Угу, – нахмурился его собеседник.

– Он, конечно, тоже немного чокнутый, но мне тогда было совсем не смешно. Если твоя подруга будет продолжать в том же духе, то недолго ей осталось учиться в нашем колледже.

Кудрявый юноша ничего не ответил. Он прекрасно понимал, что однокурсник тысячу раз прав. Сид немного побродил вокруг сада, но на улице ненадолго задержался – начиналась лекция по правоведению, а он, как примерный студент юридического факультета, никогда занятия не прогуливал. В отличие от своей подруги, которая веселилась сейчас недалеко от спортивной площадки. Она и её парень с друзьями. Сид недолюбливал ребят, с которыми общалась его подруга, считал их тупыми качками.

– Как же холодно, – вздрогнул Сид, застёгивая пальто на все пуговицы.

Даже в этот пасмурный и слишком холодный для октября день студенты проводили не занятое парами время на улице. Колин Томпсон расположился на траве под широкими ветвями старого дуба. Он частенько любил здесь бывать, обычно он делал уроки или просто смотрел, как старшекурсники носятся по спортивной площадке колледжа, расположенной недалеко от пруда.

Колина многие считали странным малым, зацикленным на учёбе и тяжёлой музыке. Он был высоким и худым, а из-за своей скромности и неуверенности казался ещё более хрупким и ранимым. Колин всегда носил длинные волосы, периодически накалывал татуировки, постоянно красил глаза и ногти в чёрный цвет, и за это его ненавидело пол колледжа. У Колина почти не было друзей, тем более, девушки, как, например, у его однокурсников. Однако преподаватели, в отличие от студентов, очень любили Колина, считали его одним из лучших студентов колледжа, если не самым лучшим (хотя для Колина это было малым утешением). Колин, учась на втором курсе экономического факультета колледжа, мог сделать финансовый или бухгалтерский отчёт лучше любого преподавателя. Естественно он не упускал возможности совмещать учёбу и работу. Лиза поощряла тягу сына к зарабатыванию денег, но все издержки учёбы и проживания оплачивала сама.

Колин много читал, самым лучшим его другом неизменно оставалась книга. Именно читая, он коротал время, когда сидел под старым дубом, не занятый ни учёбой, ни работой.

Сегодня он изредка отвлекался от любимого занятия. Недалеко от спортивной площадки веселились три девушки, одна из которых очень нравилась Колину, но она не обращала на него внимания и, как многие студенты, считала Колина странным и занудным ботаником. Колин украдкой смотрел на НЕЁ, он мечтал сейчас оказаться в ЕЁ компании, представлял, как ОНА смотрит на него, улыбается ему. Но реальность была совершенно другой, и Колин чётко осознавал, что ОНА, первая красавица колледжа, никогда даже не обратит на него внимания.

Ни ОНА, ни любая другая девушка не выражала симпатии к Колину, но он давно привык к такому положению вещей. Обычное дело для него, заучки-неформала, ходить на свидания с книгой, гитарой или ноутбуком.

– Привет, Колин, дружище! – засмеялся Алекс, приближаясь с друзьями к дубу, у которого сидел Колин.

Колин погрузился в свои мысли и не заметил, как компания подростков подошла к нему вплотную. Он вскочил на ноги, но бежать было уже поздно.

– Опять накрасил ногти? Когда же ты будешь выглядеть как мужчина? – продолжал издёвки Алекс.

Он отвесил Колину пинка, тот не удержался на ногах и упал. Вся компания покатилась со смеху.

– Эй, Синдер! Поди сюда! – Алекс окликнул стоящую неподалеку девушку. Она встречалась с Алексом, а к Колину относилась пренебрежительно и тоже не упускала возможности поиздеваться над ним. Тёмно-каштановые волосы Синдер развевались на ветру, а зелёные глаза выражали равнодушие к парню, который беспомощно лежал на траве, окруженный шайкой безмозглых идиотов.

– А, Колин, привет, – сказала девушка без тени улыбки на лице. – Решил прогуляться в одиночку? Зря. Но если хочешь, я помогу тебе убежать отсюда.

Девушка засмеялась. Алексу и его компании тоже понравилась эта шутка.

– Мне не нужна твоя помощь, Синдер Сайрес. Ты ничуть не лучше этих дураков. Ты такая же злая и безмозглая, как и они! – твёрдо сказал Колин. Улыбка тут же сползла с лица девушки.

– Что ты сказал? – прищурилась Синдер. – Противный крысёныш! Ты хоть видел себя в зеркале?

– Успокойся, Син, просто наш малыш Колин любит краситься. Ха! – усмехнулся Алекс. – Эй, ребята, кто за то, чтобы смыть с лица этого ублюдка всю краску?

Компания Алекса одобрила этот вариант и потащила длинноволосого парня к пруду.

По другую сторону пруда стояли двое, наблюдая за весёлой компанией. Не являясь ни студентами, ни преподавателями, они беспрепятственно могли перемещаться по территории колледжа, не боясь быть пойманными, главным образом потому, что их не видели смертные, если бы они сами этого не захотели.

– Мы не имеем права вмешиваться. Это неправильно! Зачем мы здесь в таком случае? – нахмурился Рафаил, сжимая шипастые колья в руках.

– Придётся терпеть, это наша дурацкая работа на неопределённый срок, пока на небесах не наступит порядок, – процедил сквозь зубы Михаил, бросив под ноги никому не нужный топор.

– Мне не нравится то, что мы застряли в аду, так быть не должно, – упрямо твердил Рафаил и, сделав пару шагов к озеру, прищурился. – А может, нам всё-таки вмешаться? Он там не утонул?

– Стой здесь! – рявкнул Михаил, оттаскивая Рафаила за розовые волосы обратно на берег.

Никто из архангелов не был доволен нынешним своим положением, но пока у них оставались силы терпеть, они терпели, но знали, что вернутся в небесную канцелярию. Селафиил не сможет там править вечно, ведь народ скоро опомнится и поймёт, кто он такой на самом деле. Обманщик, выгнавший законную власть с небес, тем самым навлёкший на себя опасность куда большую, чем то, что сейчас испытывали ангелы, поселившись в аду под носом у Смерти.

* * *

Наступило время обеда, и студенты начали подтягиваться к столовой. На улице стоял холод, непривычный для октября, а в столовой всегда было тепло.

– Привет, Синдер! Алиса сказала, что ты в столовой, наконец-то, я нашёл тебя, – довольный Сид уселся на скамейку рядом с девушкой, приглаживая рукой непослушные кудри. – А тут гораздо теплее, чем в аудитории. Как же я проголодался!

Сид, единственный друг Колина, учился на отлично в колледже. Фактически, он был самым лучшим студентом на своём курсе после Колина. Сид обзаводился друзьями как в социальных сетях, так и в реале, он как магнит притягивал к себе людей. Многие студенты уважали Сида за то, что он не был занудой-ботаником и всегда давал списывать, помогая тем, кто нуждался в его поддержке. Из-за привлекательной внешности Сиду не давали прохода девушки, но ни одной из них не посчастливилось с ним встречаться. При любых попытках завязать с ним отношения, Сид говорил, что сердце его уже занято. Сид умел находить общий язык с кем угодно, к слову сказать, Синдер Сайрес была его лучшей подругой, они учились на втором курсе юридического факультета.

– Я слышал, ты поссорилась с Алексом, – начал Сид.

– Слышал? Алиса тебе сказала, да? – без удивления спросила Синдер.

– Да, – кивнул Сид, оглядываясь по сторонам, будто не желая, чтоб их подслушивали. – И я решил лично убедиться, так ли это.

Синдер молча кивнула.

– Слава богу, Син, – выдохнул он. – Наконец-то, ты поняла, что за тип этот Алекс.

– Я давно поняла, кто он такой. Алекс задумал какой-то мерзкий план насчёт Колина. Я знаю, Колин твой друг, и не могла позволить Алексу осуществить свои грязные делишки. Твоя дружба гораздо дороже для меня, чем Алекс, – призналась Синдер и покраснела.

– Ты даже готова дружить с Колином? – Сид выронил ложку из рук, она, звонко ударившись об пол, привлекла внимание всех студентов, и они с интересом стали наблюдать за ним и Синдер.

– Не знаю. Но я допускаю, что мы с ним не станем друзьями. Сколько я всяких гадостей причинила ему, когда встречалась с Алексом, – поморщилась девушка. – Я бы не простила.

Синдер посмотрела в сторону Колина. Он сидел за самым крайним столом возле окна как всегда один, студенты избегали общения с ним и садились подальше. Колин неожиданно поднял голову и встретился глазами с Синдер. Она немного смутилась, но решительно посмотрела в ответ.

– А я думаю, он простил бы тебя. Вы бы с ним очень поладили, – продолжал Сид, доедая свой обед.

Синдер смотрела в свою тарелку с супом с таким видом, словно хотела в ней утопиться.

– Ты почему не ешь? – спросил довольный и сытый Сид.

– Нет аппетита, – ответила Синдер, отодвигая от себя тарелку.

Сид удивлённо вскинул брови.

– Ну ладно, это опять экономика, – призналась Синдер. – Моя курсовая никуда не годится. Придётся её переделывать. Опять! Мне кажется, я ничего не понимаю в экономике.

– Не беда, – живо откликнулся Сид. – Я могу попросить Колина, он поможет тебе. Колин в два счёта твою курсовую сделает.

– Нет! – возразила Синдер, опять покраснев.

– Как хочешь, – пожал плечами Сид. – Я и сам к нему частенько обращаюсь насчёт экономики, ну и математики тоже.

Синдер не верила своим ушам.

– А-а, так вот откуда у тебя такие хорошие оценки по экономике!

– Да! – улыбка Сида стала ещё шире. – А я ему помогаю со всякими там сочинениями и прочей ерундой. Так вот и учимся, понимаешь? Даже самые лучшие студенты не могут всё знать.

Синдер была поражена до глубины души этим признанием. Она знала, что Сид, приходя после занятий в общежитие, не спешил готовиться к семинарам и контрольным, а очень любил бездельничать, этим же занятием страдал и Колин. Потом они вместе шли в столовую, наедались до отвала, после чего возвращались в общую гостиную для студентов и продолжали волынить с контрольными работами – переваривали ужин, как любил говорить Сид. Затем, ближе к ночи, они неохотно принимались за свои конспекты и до утра пытались выучить весь накопленный за семестр материал. Несмотря на это, Сид и Колин были самыми лучшими студентами на курсе и в колледже, они были очень сообразительны и схватывали всё на лету.

– Друзья всегда должны выручать в любой ситуации, – пришёл к выводу Сид, гипнотизируя взглядом тарелку Синдер. – Если бы ты не терялась, то имела бы хорошие оценки по экономике. Могу помочь тебе в этом. И я мог бы посодействовать вашему примирению…

– Я сама! – запротестовала Синдер. – Обойдусь без твоей помощи. Но спасибо.

– Делай, как знаешь, – пожал плечами Сид. – Я всего лишь предложил. Но если вдруг…

– Нет!

– Я понял. Представляешь, мы сегодня ночью готовились к зачёту по математике, и у Колина впервые не сошлись цифры! – воскликнул Сид, сменив тему разговора.

– Немудрено, – скрестила руки на груди Синдер. – Если бы я сидела целую ночь и готовилась к зачёту, то давно бы уже свихнулась. Вам же, психам, не делается всё вовремя, как нормальным студентам. Надо изводить себя по ночам, подгоняя лекции и контрольные работы!

– Потому нормальные студенты и не учатся отлично. Э… Син, ты будешь доедать? – не выдержал Сид.

Синдер отрицательно покачала головой и придвинула свою тарелку поближе к другу, чему тот несказанно обрадовался.

Глава 2 Бал на Рождество

Кристенсен выглядывал из окон своего коттеджа, наблюдая за появившейся на днях пропастью. Его не покидала навязчивая идея, что вот-вот пропасть разверзнется сильнее, и он вместе с коттеджем полетит в шахты, откуда обычно никто не выбирается.

– Ограждение в сотню метров, – ухмыльнулся Кристенсен. – Не припомню, чтобы от зоны реакторов строили ограждение, хотя живу в аду давненько.

В подтверждение слов Энн-Элизабет в полдень к обрыву прибыли грузовые дирижабли и приступили к работе. Кристенсен и успокоился, и разозлился одновременно – рабочие подняли в воздух клубы красного песка и наделали много шума, о спокойной жизни на ближайшее время вампиру пришлось бы забыть, если бы не срочная работа на средней земле. Из-за крушения небесной колесницы ангелы разбрелись по земле смертных. Они были растеряны, хотели домой, с трудом представляли, как будут выживать среди людей. Их предстояло вернуть домой, либо направить по адресу нового местожительства.

– Вряд ли ты имел в виду это, когда говорил, что не хочешь в ад, – сказал Миниэль, пряча в складках мантии лук и стрелы от любопытных людских глаз.

– Мы справимся. В ад я не спущусь, – утверждал Тамиэль, ощущая уверенность в своих словах.

Они шли по улице, оглядываясь по сторонам. Люди тоже не выражали желания познакомиться с ангелами поближе. Миниэль и Тамиэль напоминали заблудившихся косплееров или просто городских сумасшедших: ярко накрашенные глаза, немыслимые причёски с разноцветными прядями, жабо, мантии и люрекс на рубашках. В этой части города никто из подобных персонажей обычно не бродил, если не хотел неприятностей.

Тамиэль понимал, что их ищут, потому что издалека увидел господина Кристенсена. Того самого известного вампира, который мотался из адского министерства в небесную канцелярию по поручениям отдела статистики и учёта адских и небесных существ.