Вязаный кролик

– Глупости какие! И кто тебя только надоумил?! – раздражённо бубнила мама, напяливая на Анфиску модную шапочку с известным лейблом во весь лоб. – Если родители не могут купить ребёнку НОРМАЛЬНЫЕ игрушки, то это не значит, что ты должна давать ему ломать свои, ясно? Пусть сами зарабатывать нормально начнут!

Анфиска стояла и думала, что правильно сделала, ответив отказом на просьбу своей лучшей подружке Владе посмотреть Барби, пусть она в тот момент и лежала без дела, пока хозяйка играла с Владиным вязаным кроликом. А ещё она думала, что шапка дурацкая на уши давит, но раз мама говорит: «Нужно, чтобы люди видели наш статус!», то надо носить. Хоть и совсем не понятно – кто такой этот самый «статус», и зачем его всем «видеть».

– Фиса! А где перчатка вторая?! – возмущению маминому не было предела. – Потеряла?! Я же говорила – ложи в карманы, если с рук снимаешь!

– Доброго вечера, Альбин. – поприветствовала маму тётя Рина, выходя с Владой из группы. – Мы домой пешком пойдём, не хотите с нами? Полпути в одну сторону, как никак. В снежки поиграем!

– Я перчатку потеряла. Хоть и ложила в карманы! – едва не срываясь на плач выдала Анфиска.

– Фискин, не расстраивайся! У нас запасные варежки есть, на резинке, мы поделимся. А ты попроси маму к новым перчаткам тоже резинку пришить, чтобы не потерять. Их тогда даже в карманы класть не придётся, они и так замечательно болтаться будут! – улыбнулась тётя Рина и протянула Анфиске новёхонькие яркие варежки.

– Мы НА МАШИНЕ, Арина! – резко сказала мама, заводя Анфиску за спину и не давая возможности взять нежданный подарок. – Нам ещё в балетку надо успеть, у нас дел по горло, а вы идите, играйте в снежки.

«Эх, мне бы тоже в снежки! – грустно думалось Анфиске. – Балетка эта уже «задрала», как мама не скажет. Слово не понятное, но по маминому лицу ясно, что означает оно что-то очень не приятное. Прям как балетка!»

– Мама, маааам!

– Что, моё зеленоглазое чудо?

– А правда, что все снежинки – разные? Мне так Нина Владимировна сказала.

– Правда! Истинная правда, Владик. – тёплая мамина рука крепко держала ладошку Влады, не давая поскользнуться и упасть. – И всегда у них по шесть лучей. А почему – так никто не знает! Представляешь, сколько чудес на планете?

Влада думала, что снег под ногами приятно очень хрустит, мягкий и липкий, как мамина манная каша. Но – не такой вкусный, это точно – они с Анфиской его как раз сегодня попробовали, пока воспитатели не смотрели. Холодный только, совсем не вкусный.

– Мама.

– Ммм?

– А ты свяжешь ещё одного кролика, для Анфиски? Она сегодня с моим играла, он ей понравился очень. С ним даже пообниматься можно!

Мама звонко рассмеялась, а потом спросила:

– А почему ты именно ТАК это сказала, что «даже пообниматься можно»?

– Так это не я, это Анфиска. Сказала, что с Барби нельзя – она пластмассовая и жёсткая, а с моим Лютиком можно. – вдруг Влада остановилась и посмотрела в мамино улыбчивое лицо. – А зачем нужна игрушка, с которой даже пообниматься не можно?

В этот раз мама от смеха поскользнулась и упала, затянув с собой Владу, а от этого и Владе стало очень-очень-преочень смешно, и поднялись с дорожки они только спустя несколько минут. А потом до подъезда бежали наперегонки. Влада, конечно же, победила! Так всегда бывало.

– Влади, ты сделала? Мне вчера ну никак не до этого было – ездили шубку брать. – шепнула Анфиса соседке по парте. – Да ещё и Дэни фотку с какой-то бабой выложил! Я, конечно, предъявила ему в ВК – сказал, что это его сестра с Урала приехала.

– Фис, сделала, как всегда. Нужно списать – бери тетрадку и вперёд! Мне сейчас не до этого. – Влада нетерпеливо ёрзала на стуле, ожидая объявления результатов областной олимпиады по биологии от директора. – Боюсь, не вышло у меня ничего. Переволновалась, сидела там, как мокрая курица на насесте…

Анфиса взяла пухлую тетрадку с домашними работами Влады, думая о том, что подруга слишком сильно заморачивается по поводу всякой ерунды. Ну не заняла ты призового места, чего расстраиваться? Мир же от этого не рухнет! И вообще. Муниципальный медицинский закончить – много ума не надо! Всё-равно – выше терапевта не поднимешься, ведь не «прайвит юнивёрс» же! А уж перед выпускным только об учёбе и думать, ага. Лук не выбран, к визажисту не пробиться, а фотки в выпускной альбом вышли такими ужасными, что стыдно в Инсташечку выложить!

– Влада, Влад! – послышалось с задней парты. – Дашь списать? А я тебе очередь в столовке за собой займу, как всегда. Договорились?

– Владик, соглашайся! – тут же вцепилась в подружку Анфиса. – Хорошо, когда Пашка в школу приходит, жаль только, что редко. В очереди к окошку раздачи кто стоять захочет? – и, развернувшись, кокетливо добавила. – Конечно, даст. Кто тебе откажет?

– Неплохо было бы хоть раз самому домашку сделать, Паш. Если не понятно что-то – обратись, я подскажу, мне не сложно. – сказала Влада, передавая на заднюю парту свою тетрадь. – К тому же, если бы ты ходил в школу регулярно, то, вероятно, надобность в моих подсказках по предметам вообще бы отпала!

– Думаю, Пашка выпускные завалит и со справкой вылетит. – шепнула Анфиса Владе на ухо тихо-тихо, чтобы Павел точно не услышал. – И – в дворники, метлой пыль по дорогам гонять!

Влада искренне желала непутёвому однокласснику добра. Он хоть и был злостным нарушителем школьного порядка, никогда никого слабее себя не трогал, даже заступался за мелких иногда. Остальные его побаивались и недолюбливали, а она хорошо знала, что ему очень с семьёй не повезло: отец рано умер, а мать-инвалид осталась одна с тремя пацанами, старший из которых и есть – Павел. Младший постоянно болеет, а среднего обижают в интернате: Владина тётя работает там в столовой, рассказывала. Вот Павел и пропадает: то с малым дома, то на разборках с обидчиками за углом интерната среднего, то – по своим делам.

Из классных динамиков зазвучала знакомая приветственная мелодия, но почти никому дела до этого не было…

– Рады открыть свои двери для выпускников нашей школы в этот замечательный зимний день! – начал приветственную речь ведущий.

Актовый зал был полон людей разных возрастов, от прошлогодних одиннадцатиклассников до учеников, окончивших обучение много лет назад. На сцену смотрели далеко не все: почти каждому было гораздо интереснее пообщаться с бывшими друзьями. Тут и там слышалось шушуканье, кто-то постоянно мельтешил между рядами, периодически раздавались удивлённые приветственные возгласы.

– Привет, Влад. – услышала Владислава прямо за спиной грубый мужской голос. – Совсем не изменилась! Единственная, кого я узнал.

Влада аккуратно повернулась, чтобы не мешать окружающим смотреть представление. И едва смогла признать в ухоженном красавце бедового одноклассника Павла! Аккуратная стрижка, опрятная одежда, словно с обложки модного журнала сошёл. Удивлению её не было предела.

– Привет, Паш. – улыбнулась она, закончив осмотр. – А вот про тебя бы я такого не сказала. Очень сомневаюсь, что смогла бы узнать, столкнись мы на улице.

– Да я понимаю. – хмыкнул Павел. – Не ожидали от меня «нормального» вида, думали – сопьюсь-сколюсь где-нибудь в ближайшей от дома подворотне. Я ведь и школу-то только благодаря твоим домашкам окончил, по сути. Но – в жизни всякое бывает, верно? Ну что, занять тебе в столовке, как обычно?

И оба тихонько рассмеялись.

Выйдя в коридор и оглядев толпу, Влада увидела Анфису, стоящую рядом с Денисом у колонны, в окружении большого количества людей. Немного подумав, решила подойти и поздороваться.

– Привет, ребят. – сказала, еле протиснувшись к паре, Влада. – Как ваше ничего?

Денис презрительно смерил её взглядом и отвернулся к расспрашивавшим его о карьере футболиста людям. А Анфиса лишь обронила свысока:

– Доброго вечера, Владислава. Мы не надолго, завтра лететь в Германию: я там по беременности наблюдаюсь. Так что, если ты хотела что-то попросить – давай сейчас, а то потом нам некогда будет.

И вообще – эта глупая толпа очень сильно раздражала Анфису. Каждый подходил с какой-нибудь просьбой: кому-то надо было денег, кому-то протекции от Анфисиного папы, кому-то просто автограф от Дена. А тут ещё и Владка! Сейчас начнётся: «А помнишь, я тебе списывать давала?… Долг платежом красен!…». Конечно, не последний человек, участвовавший в школьной жизни Анфисы, но попрошайки всегда бесят. Но, когда Анфиса отвлеклась от своих тягостных размышлений, обнаружила, что Влады рядом нет.

– Дэни, поехали уже! Мне ещё косметику собрать надо, а мы тут торчим. – потеребила мужа за локоть Анфиса. – Да и вообще – я устала!

– Устала – едь. Я тут с ребятами ещё поболтаю. – не оборачиваясь, бросил Денис. – Мы же на твоей приехали? На такси позже докачусь.

Анфиса раздражённо фыркнула, но спорить не стала и пошла в гардероб. Если кто-то по дороге пытался к ней обратиться – игнорировала, делая вид, что просто не слышит. Надоели ей эти люди!

– Знаешь, подозревал, что ты – стерва, но не думал, что – до такой степени. – сказал вдруг Анфисе незнакомый мужчина, одеваясь рядом. – Она тебя, можно сказать, на себе вывезла, а ты ей в душу плюнула! – а на выходе – добавил. – Кукла!

У Анфисы аж дыхание перехватило от негодования! Каков козёл?! Она никого никогда не обижала, даже наоборот – старалась помочь всем, по возможности! И никогда ей таких гадостей не говорили, да ещё и в такой форме! Кровь прилила к щекам и шее, а на глаза навернулись слёзы обиды.

– Папа, а, пап? – потянул за руку родителя Андрей.

– Ммм? – обернулся Павел.

– А правда, что наша ёлочка будет самой красивой? Мы ведь купили самую пушистую, да? – глаза мальчика светились восторгом.

– Конечно! – улыбнулся отец. – А сейчас мы ещё и самые яркие шарики найдём, настоящие – стеклянные. И звезду на макушку! И не будет нашей ёлочке равных!

Торговый центр бурлил суетой. Люди сновали от отдела к отделу, в поисках подарков, украшений и всевозможной новогодней атрибутики. Отец с сыном стояли у перилл балкона с видом на огромную, переливающуюся огоньками, ёлку.

– Думала, не выйду! – сказала подошедшая мама, виновато улыбаясь. – Там такая красота! Зря меня не сопровождали. Вам бы понравилось!

– Вот ещё! На салфетки и полотенца смотреть! – точь-в-точь как отец выдал Андрей.

Родители тут же рассмеялись. Веселье нарушил громкий детский плач. На противоположной стороне этажа, через пролёт, из отдела игрушек вышла мама с рыдающей во весь голос дочерью.

– Алиса! Хватит орать! – кричала женщина. – Я не виновата, что у них нет куклы из этой серии! Отец из Европы привезёт на каникулах, прекрати истерику!

Андрей смотрел на девочку с немым изумлением. Неужели она такая важная, эта самая кукла? Чтобы вот так вот убиваться… Он с вопросом посмотрел на мать, а та ответила:

– У всех свои ценности, Андрейка.

День у Анфисы не задался с самого утра. Сначала – проблемы в принадлежавшем ей салоне, потом – заявление козла-мужа о том, что на праздники он не приедет – сборы. А теперь ещё и кукла эта, будь она не ладна! Да и что за ассортимент в этих магазинах?! Третий ТЦ, а выбор, как на сельской ярмарке! Плюс – целый день с дочерью – изрядная нервотрёпка.

– Либо ты сейчас же прекращаешь рыдать, либо я оставляю тебя здесь! – не выдержала Анфиса. – Задолбало твоё нытьё! Как только Геля с тобой целый день проводит?!

Но на дочь это не повлияло, ровным счётом, никак. Казалось даже, что она стала вопить ещё громче. Не выдержав, Анфиса влепила плачущему ребёнку звучную оплеуху. Подействовало. Алиса кричать перестала, но продолжила хлюпать и тихо поскуливать, что вполне устроило разгневанную мать. Она схватила девочку за шиворот и потащила на выход. Обходя балкон по кругу, по пути к выходу, Анфиса заметила у перилл семейную пару с сыном, и сразу узнала мать – одноклассницу Владу, хоть она и очень сильно изменилась в лучшую сторону. На ней было приличное пальто, хорошенькие сапожки и далеко не дешёвая сумка. Да и мужика какого отхватила! Красавец! И он, почему-то, показался Анфисе знакомым, только она так и не вспомнила – где могла его видеть. Да и чёрт с ними! Надо разбираться со своими проблемами, а не вдаваться в воспоминания далёкой юности. Первым делом оставить Алису Геле, это точно! И поискать эту дурацкую куклу в других ТЦ…

– У вас астроцитома, Анфиса Геннадьевна. – сказал онколог спокойно. – Опухоль небольшая, но расположена в очень труднодоступном месте.

У Анфисы всё плыло перед глазами. Вот так новости! Как это вообще можно воспринять? Это не могло случиться с ней, ещё молодой – всего-то 46 лет – женщиной, в полном физическом здравии!

– Мы записали Вас на операцию к золотому специалисту, не переживайте. Будет сделано всё в лучшем виде, сам Бог так не смог бы, я Вас уверяю! – продолжал врач. – Операцию назначат в ближайшие двое суток, я Вам сразу же позвоню.

По дороге к авто, в голове женщины крутилось множество различных мыслей, но уцепиться за хоть какую-либо конкретно она сейчас не могла. Всю жизнь она себе представляла, как встретит старость. А сейчас вдруг оказалось, что этой самой старости может не быть совсем. За последний год слишком много всего произошло. Что этот ублюдок подаст на развод – она подозревала давно, конечно. Но вот то, что Алиса решит жить с отцом – стало для неё открытием. А теперь что? Даже пережить этот обескураживающий диагноз не с кем… Анфиса достала смартфон и набрала номер дочери.

– Алло. – раздалось раздражённое на том конце. – Мне некогда сейчас, я в молле.

– Дочь, ты когда ко мне прилетишь? – спросила мать грустно. – Обещала на выходных в октябре, а уже декабрь.

– Не знаю! Я тебе позже перезвоню. – и, едва закончив фразу, Алиса завершила звонок.

Не выдержав, Анфиса положила голову на руль и расплакалась от бессилия и боли. Да, пусть она не была лучшей мамой на свете, но она всё-таки была МАМОЙ. Она прекрасно понимала, что «позже перезвоню» значит – «не перезвоню вообще», так было всегда. Утерев слёзы и немного успокоившись, она набрала смс: «У меня рак.», и отправила дочери…

– Ты чего не спишь, чудо? Время – 2 ночи, а у тебя операция на утро! – муж незаметно подкрался сзади и накинул на плечи Влады плед. – Давай чайку сделаю и – в кровать?

– Помнишь Синицкую? – в грустной задумчивости спросила она.

– Отчего ж не помнить? Вы ж за одной партой сидели, дружили. Я вообще всё помню, что вокруг тебя происходило. – тепло улыбнулся Павел, погладив жену по щеке. – А почему ты спрашиваешь? Мы ж её лет 10 не видели, а не общались вообще со школы!

– Это её я завтра оперирую. – тихо сказала Влада.

– Вот так поворот. – присвистнул супруг. – А она знает?

– Она знает, что хирург – Соколова В. А. – хмыкнула Владислава. – Не думаю, что она изменила своё мнение относительно бюджета на медицинском, да и меня она помнит как Гнутову.

– Ну и в чём, собственно, проблема? Что тебя мучает? – спросил с непониманием Павел, заваривая слабый, но ароматный мятный чай. – Не хочешь – не оперируй. Только вот лучше тебя в России врача твоего профиля не найти, и ты знаешь, что я – прав на все сто.

– Да не то, чтобы не хочу. Сложно это всё как-то, даже не знаю – как объяснить. – женщина устало опустилась в кресло и приняла чашку из рук любимого. – Мы дружили. С самого детства, с яслей. По крайней мере, я так думала до выпускного. А на выпускном, сам помнишь, она меня при всех высмеяла. За платье моё «дешманское», за отсутствие «бойфренда», за поступление в областной ВУЗ – «на бесплатное». Да и вечер встречи помню. Как она меня тогда, а? Я думала – подойду поздороваться, уж 10 лет прошло, чего обижаться? Да и ВУЗ я закончила со степенью бакалавра областной, а в магистратуру поступила в МГУ, «на бесплатное»! – подчеркнула Влада. – А она мне – «проси, но только быстро». Тут-то я и лопнула.

– И нашёл я тебя по всхлипам, в туалете для младшеклашек. – улыбнулся Павел. – И повезло мне тогда, ведь все знают: расстроенная женщина даже доступнее, чем женщина после литра «беленькой»!

Влада тут же огрела мужа ладошкой, но не смогла удержаться от смеха.

– Что ты ржёшь? Я за тобой с пятого класса ходил, как привязанный. – бубнил супруг. – А тебя кроме учебников вообще ничего не интересовало! Уж и не надеялся, в армию ушёл, по возвращении агентство своё собрать получилось и укорениться. И тут – вот она ты, вся в соплях и одноразовых платочках, сидишь на полу, кулаками моську трёшь и всхлипываешь, всхлипываешь, всхлипываешь. Просто – подарок Судьбы!

И они оба тихо рассмеялись.

– Анфиса Геннадьевна, дышите равномерно и считайте от ста, в обратном порядке.

Анфиса послушно начала считать, пытаясь унять панику внутри.

– Владислава Александровна, пациентка готова, вводим анестезию. Можете начинать.

Влада зашла в операционную, поприветствовала всех и подошла к столу.

– Приступаем.

– Анфиса Геннадьевна, пора просыпаться. – услышала Фиса, сквозь туманную дрёму. – Прошло полтора часа с момента окончания операции, нужно уже приходить в себя. Водички хотите?

Анфиса с трудом разомкнула веки и нашла взглядом говорившую медсестру. Пить очень хотелось, и она попыталась об этом сказать, но ничего не вышло.

– Вы не переживайте, после сложной операции на мозге – это нормально. Прошло всё замечательно! – девушка поднесла соломинку ко рту Анфисы. – Влада Санна – лучший нейрохирург в стране! Самая аккуратная и внимательная, делает всегда всё идеально. Она к Вам завтра придёт на осмотр. А сегодня – отдыхайте.

Анфиса в ту ночь плохо спала, снились какие-то странные, бредовые сны. Будто она своровала вязаного кролика у Влады, а Влада ей за это варежки подарила.

– Анфиса Геннадьевна, осмотр сейчас будут проводить. – сказала медсестра, убирая остатки завтрака.

Спустя четверть часа, в палату вошли 3 человека. Среди них была и Влада.

– Как Вы себя чувствуете? – спросил седой мужчина в забавном галстуке. – Цвета и контуры видите отчётливо?

– Могу сказать, что Ваш галстук слишком ярок для врача. – брякнула Анфиса, но добавила: – Простите. Мне не стоило этого говорить. Я не хотела быть грубой с людьми, спасшими мне жизнь.

– О, спас Вас только один врач, мы – лишь диагностировали. – весело улыбнулся старичок. – Владислава Александровна – Ваш ангел, никто иной. Ну, с речевым, слуховым и зрительным – всё в порядке. Присядьте, пожалуйста.

В последующие десять минут Анфиса беспрекословно выполняла все просьбы двух врачей-мужчин, а Влада за всё это время не сказала ни слова. По окончании процедур, лекари попрощались и направились к выходу.

– Владислава Александровна, а можно Вас… – тихо попросила Анфиса, сама от себя не ожидая.

Влада закрыла за коллегами дверь и вернулась к постели.

– Что-то случилось? – спросила, глядя в окно.

– Влада… прости меня. Я очень сильно виновата перед тобой. – так же тихо сказала Анфиса. – Я такая глупая, так с тобой поступала, а ты меня спасла. Не смотря ни на что. Прости, пожалуйста. За всё. За всю мою жизнь – прости.

Влада села на кровать рядом с Анфисой, а по щекам катились серебристые слезинки.

– Я тебе принесла вот. – сказала, доставая из-за пазухи вязаного кролика. – С ним можно пообниматься…