Вильгельм I Завоеватель. Гибель королевства англо-саксов

© Шишов А.В., 2019

© ООО «Издательство «Вече», 2019

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2019

Сайт издательства www.veche.ru

От автора

Судьба героя этого исторического повествования удивительна и поучительна. Незаконнорожденный (бастард) сын герцога Нормандии, с детских лет познавший смертельную опасность для собственной жизни, в шестнадцать лет стал полноправным венценосцем. Прямой потомок морских разбойников с оружием в руках отстоял свое право владеть короной и быть самодержцем в Нормандии, части французской земли, завоеванной для себя викингами из Скандинавии. Вряд ли его подданные и хронисты в начале его жизненного пути могли подозревать, какое великое будущее ждет рыцарствующего герцога.

Герцог Вильгельм Нормандский к 1066 году навел в собственных владениях образцовый для рыцарского Средневековья порядок. Им были разрушены замки баронов, построенные в период его несовершеннолетия. Введены строгие наказания за нарушения «герцогского мира». Создана единая разветвленная структура местной администрации, во главе которой стояли виконты. Пройдет время, и титул виконта будет отнесен к высшей аристократии ряда европейских стран. В этих отношениях герцог Вильгельм значительно упредил последующие мероприятия французских королей. Можно сказать, что он в своем государственном реформаторстве шел заметно впереди среди прочих монархов и обладателей больших феодов Западной Европы XI столетия.

Вильгельму Нормандскому, утвердившемуся на отцовском престоле, стало тесно в границах Французского королевства, с монархами которого он не раз встречался на полях брани. Молодое, здоровое самолюбие юного венценосца, мечтающего о великой будущности, подвигло герцога Вильгельма к безумной, как казалось современникам, авантюре – совершить военный поход на противоположный берег пролива Ла-Манш и сокрушить мечами наемного войска, в основе нормандского, Английское королевство.

Из Франции в Англию никто не вторгался со времен римских завоеваний тысячу лет. Эту многовековую традицию нарушил герцог Вильгельм Нормандский, поставивший перед собой великую цель – добыть королевскую корону. Завладеть ею означало завоевать Англию, страну народа англосаксов. Вторжение герцогского войска в Туманный Альбион оказалось настолько хорошо продуманным и подготовленным, да еще проведенным в удобнейшее время, что одной большой битвы при Гастингсе оказалось достаточно, чтобы Вильгельм через шесть недель короновался в Вестминстерском соборе.

В летопись европейского Средневековья в 1066 году вошел удивительный факт: герцог Вильгельм с удивительной легкостью покорил Английское королевство, самое сильное государство на Британских островах. Оно пала к ногам Завоевателя с поразительной быстротой и с тем, чтобы не стать для истории «птицей Феникс». После этого судьба Англии резко меняется: нормандцы мечом и огнем принудили ее народ к повиновению, страна, в которой вводились феодальные порядки, зажила под гнетом «Книги страшного суда», а ее военная сила увязла в длительных военных конфликтах на континенте, на земле Французского королевства. Три века местная аристократия говорила на языке завоевателей.

Можно утверждать, что первой страницей летописи новой Англии стало именно нормандское завоевание. Страна как бы приобщилась к Европе – к ее политической и экономической жизни, культуре, дипломатии и, разумеется, к континентальным войнам. Островная отчужденность Британии от европейских дел безвозвратно ушла в прошлое. Теперь ее с континентом связывало много общих проблем и военных конфликтов.

Судьбоносность Вильгельма Завоевателя для современной Великобритании заключается и в ее государственном языке. Если бы не нормандское завоевание, современный английский язык не существовал бы таким, каким мы его сегодня знаем. Он мог бы слегка отличаться от нижнегерманского и голландского языков. Внесение в него французского «оттенка» заметно изменило язык народа англосаксов. Отсюда можно сделать вывод: если бы не деятельность одного человека на поприще завоеваний, то английский язык, вероятнее всего, не стал бы являться сегодня самым распространенным в мире.

Судьбоносность Вильгельма Завоевателя в истории Британии и Франции заключается еще в одном неоспоримом историческом факте. После его смерти в Европе в течение четырех веков прошла серия больших и малых войн между английскими и французскими королями. Камнем же преткновения для них стала Нормандия и другие владения английской короны на территории современной Франции.

Точкой отсчета этой исторической кровавой драмы, растянувшейся на четыре столетия, стал 1066 год, год вторжения нормандцев на остров через пролив Ла-Манш. Это была целая эпоха, когда Западная Европа делилась на сторонников или противников двух исстари враждующих монархий. В итоге англичане были изгнаны с континента, а французский флот на стал сильнейшим на морях, омывающих Европу. Будущая «владычица морей» осталась островной державой, а Франция «консолидировала» нынешнюю свою территорию.

Государство, созданное Вильгельмом I Завоевателем, из островной Англии и материковой Нормандии исторически долго не могло существовать на политической сцене Западной Европы. Поскольку Нормандия географически являлась французской землей, то в конце концов она и стала частью, областью собственно Франции. Англии же в Средневековье пришлось в итоге довольствоваться территориальными приращениями за счет своих островных соседей – Уэльса, Шотландии и Ирландии. На Европейском же континенте английской короне стала принадлежать только Гибралтарская скала, стерегущая вход из Атлантики в Средиземноморье.

Вильгельма Нормандского постигла та же династическая судьба, как и многих подобных ему завоевателей. Обладатель двух корон оставил после себя трех сыновей-наследников, не привив им высокого чувства братства. И Роберт Коротконогий, и Вильгельм Рыжий, и Генрих по жизни пошли своими путями, и когда те пересекались, между братьями уже открыто вспыхивала вражда, которая для истории заканчивалась печально и кроваво. Но с другой стороны, наследники Вильгельма Нормандского в жизни старались равняться на великого родителя, на его жизнь, полную поучительных примеров для властвования средневекового рыцарствующего правителя, «варвара-цивилизатора».

Личность Вильгельма Завоевателя, дело его жизни и итоги правления завоевателя Англии по сей день спорны для исследователей. Эта спорность подогревается крайне малым числом достоверных документальных источников той эпохи и большим числом самых противоречивых исторических версий о судьбоносности этого незаурядного человека. Вильгельм так и не стал национальным героем ни Англии, ни Франции, ни родины его предков Скандинавии. Однако, с другой стороны, он лично и его деяния не одно столетие определяли жизнь Западной Европы, как Британских островов, так и континента.

Данная книга является не чем иным, как новым прочтением биографии Вильгельма Завоевателя, обладателя двух корон – герцогской Нормандии и королевской Англии. Каждая новая эпоха требует такого освещения жизни великих личностей мировой истории. Их судьбоносность прослеживается сквозь века, а разбираться в событиях нынешнего дня человеку думающему свойственно с поиска истоков того, что его волнует, тревожит и увлекает.

Часть 1. Пути викингов. Нормандия. Судьбоносность незаконнорожденного Вильгельма. Его грезы об английской короне

На протяжении трех столетий – в XIII, IX и X веках – Западную Европу захлестнули три волны «варварских» нашествий, каждая из которых пришлась на разные части света. Это были кочевые племена воинственных венгров, пришедших с восхода солнца, не менее воинственных арабов, которые из североафриканского Магриба (Туниса, Алжира и Марокко) вторглись через Средиземное море на итальянский юг и Пиренейский полуостров, захватив там почти все территории современных Испании и Португалии. Воинство под зеленым знаменем ислама стало второй волной.

Третья «варварская» волна обрушилась на север Европы (и не только ее север) из Скандинавии. Викинги-язычники, предки современных датчан, норвежцев и шведов (на Руси их звали свеями), были одновременно и воинами, и торговцами, и поселенцами. Они двинулись сперва на восток, на владения Новгородской Руси. Затем пошли по северному маршруту на запад – в Исландию, Гренландию и Северную Америку.

Викинги (или норманны) из норвежских фиордов искали новые земли на все четыре стороны света. Самовластным свободным ярлам (князьям) в конце IX столетия стало ясно, что им не ужиться с королевской властью на земле Норвегии, что их скоро выбросят с земель фиордов и что надо куда-то уходить. Пожалуй, в поисках местожительства больше всего повезло ярлу Оттару из Нидароса, известному персонажу исторических писаний той эпохи.

Повезло, однако, ярлу не сразу. Сперва он отправился на восток и оказался в устье реки Двин-о (Северной Двины), берега которой стали заселять новгородцы. Однако завоевателям не удалось закрепиться там: они были изгнаны с большим уроном в открытое море. Так что поселений викингов на берегах Белого моря российская история не знает. Вождь морских разбойников из норвежского Нидароса не отчаивался: он пошел походом на запад, чтобы там найти новые для себя владения, которые предстояло взять силой.

Оттар, пользуясь политической разрухой в Западной Европе, обосновался со своей дружиной и семьями викингов на французском побережье Ла-Манша, в устье реки Луары. Пришельцы без больших трудностей сломили сопротивление местных жителей и стали обладателями нескольких удобных морских баз. Долгие годы после ярл Оттар со своими викингами терзал атлантическое побережье Европейского континента набегами флотилий драккаров, прежде всего современной Франции.

Умелый морской разбойник не боялся подниматься вверх по реке Лауре на сотни километров, каждый раз забираясь все дальше и дальше в глубинку французской территории. Оттар с дружиной, заметно пополнившейся новобранцами-викингами, изгнанными, как и сам ярл, из норвежских фиордов, брал штурмом, грабил и сжигал такие большие города, как Тур, Нант, Орлеан. Хроники тех лет не находят достаточно слов для описаний бедствий, причиненных Оттаром-вестфольдингом.

Оттар при жизни сталл хорошо известен в северной части Европы. Некоторое время ярл был близок к королю саксов Альфреду Великому и не раз бывал в Англии. Просвещенный король вошел в историю еще и тем, что составил описание жизни Оттара в Нидаросе и неудачного завоевательного похода нурманнов на лесные берега Двин-о, в Поморье, земли русичей в современной Архангельской области. Благодаря этому описанию ярл Оттар и вошел в историю.

Укрепившись в устье Луары и усилившись новыми отрядами викингов и драккарами, Оттар ворвался в реку Сену и захватил землю Брэй, расположенную в бассейнах рек Эптэ и Анделль, притоков Сены. Эта земля стала его новым владением. Ярл превратился в сеньора-«короля», никогда не оставлявшего, даже для вида, замашек морского разбойника. Он не уставал разбойничать на морских и речных берегах Франции и Англии, повсюду ища добычи, пленников-рабов и славы викинга.

Оттар кончил жизнь на поле брани. Уже будучи глубоким стариком, в 911 году, бывший хозяин Нидароса пал в битве при Бодансфиэльде, в Англии, близ реки Северн. Созданное его кровавыми трудами феодальное владение Брэй просуществовало до начала XII века, то есть более трех столетий. Оно было отобрано у потомков Оттара французским королем Филиппом Августом.

Ярл Оттар стал героем не одного литературного произведения. Писатель-историк Валентин Иванов отмечал: «Ни одна хроника, ни одна летопись не может сообщить ни одного дела, которое Оттар или его потомки совершили для блага людей…»

…В IX веке главный удар викингских атак с моря пришелся на Британские острова, северную Францию и Голландию. Собственно Британия стала переживать грабительские набеги данов – собственно датчан и норвежцев еще с конца предыдущего столетия. Тех и других обычно называют норманнами. На Англию, на ее англосаксонские королевства нападали датские викинги, норвежцы же ходили в морские набеги на Шотландию и Ирландию, в которой на побережье имелось немало богатых монастырей, плохо укрепленных и не способных к самозащите.

Викинги (норманны) на протяжении первых двух веков морского разбоя не подвергали нападениям с континента Англию. То ли ветер надувал паруса драккаров в ее сторону, то ли скандинавы не спешили ходить с оружием туда, где могли получить достойный отпор. Во всяком случае, впервые датские корабли были замечены в английских водах только в 789 году. Думается, что это была, если так можно выразиться, стратегическая разведка грабителей-данов, которые искали новые места с богатой поживой. Действительно, последующие события не заставили себя долго ждать.

В 793 году язычники викинги-датчане (или норвежцы) ограбили и разрушили монастырь в Линдисфарне, который считался главным религиозным и культурным центром Нортумбрии. Этот монастырь славился своим христианским благочестием и ученостью, а его монахи были известны далеко за пределами Британии. Их судьба в тот трагический день видится плачевной. Часть безоружных служителей монастыря викинги просто перебили. Часть людей, помоложе, увели на драккары в качестве рабов. Спастись, и то случайно, удалось немногим монахам Линдисфарне.

В Линдисфарнском монастыре пришельцы из Дании уничтожили много великолепных образцов рукописного искусства: евангелия отличались тонкостью работы, красками миниатюр и орнаментом. Рукописные книги не привлекали на удивление расчетливых грабителей, для которых самой ценной добычей являлось серебро в любом виде: сосудах, крестах, украшениях, слитках и даже… в виде прозаического лома.

Собственно говоря, когда серебряные вещи делились между участниками разбоя, то их часто просто ломали или разрубали на примерно равные части, то есть на доли. Подобные серебряные клады викингов, порой значительные по весу драгоценного металла, часто находили и продолжают находить в Швеции, Дании и других местах, где удачливые герои морского разбоя обитали хотя бы временно.

Когда викинги (норманны, варяги) уходили в новый разбойный поход, они тайно доверяли свои награбленные сокровища не близким людям, а земле. Если люди гибли в битвах или с драккарами в штормовом море, то такие тайники превращались в клады для будущих поколений. Находили же их почти всегда случайно, если не считать сокровищ в захоронениях знатных викингов. Но такие курганы подвергались разграблению еще в далекой древности, и в наше время такие находки считаются счастливой случайностью.

Мерсийский король Офф, в то время, пожалуй, самый влиятельный из правителей англосаксов, упорно сопротивлялся викингам. Но после его смерти в 796 году набеги датчан на восточные берега Англии участились. Мореходные суда-драккары викингов (на Руси их звали варягами, а Балтийское море – Варяжским) от берегов Датского королевства шли на заход солнца по прямой, упираясь в конце пути в берега Англии.

Исследователи считают, что скандинавское давление на Британские острова, то есть на собственно Англию, Шотландию, Ирландию и прочие территории, усилилось в 830–840-е годы. Вторжениям викингов, которые носили откровенно грабительский характер, в то пору стало подвергаться все побережье Британии. Не менее легко норманны на своих неглубоко сидящих в воде дракарах (или пешими дружинами) проникали внутрь островов по рекам, озерам и шхерам.

На Британских островах воинственные пришельцы из Скандинавии столкнулись с потомками германцев, давно, со времен Рима, растерявшими свою воинственность и, несомненно, высокие боевые навыки. Историк Ганс Дельбрюк пишет о населении Англии к началу вторжениям на ее берега норманнов так:

«Германцы, жившие на Британском острове, называли себя, поскольку мы можем это проследить, “англы” или “англы племя”, “англы род”, а не англосаксами или саксами. Обозначение англосаксы” – более ученого происхождения, и в старых источниках употребляется крайне редко. В эпоху покорения англосаксов норманнами современники говорят не о саксах и норманнах, а об англах и франках.

(Историк) Фриман с самого начала называет государство и народ “Англия” и “англичане” и полемизирует против употребления “англосаксы”, так как это вызывает представление, что английская нация только из смешения англосаксонских и норманнских элементов. В действительности это, по его мнению, та же нация… только впитавшая в себя некоторые чуждые элементы – бриттов, датчан, норманнов, но не настолько чувствительно, чтобы претендовать на беспрерывную преемственность.

Правильным является противоположное понимание, а именно, что английский народ со своим своеобразным характером и языком возник только благодаря норманнскому завоеванию и господству правящего, по-французски говорящего слоя, над прежней германской государственностью, которая, конечно, благодаря остаткам покоренного древнебританского населения и влияния церкви впитала в себя также и романские элементы.

Как ни мала была численность офранцуженных норманнов и французов, действительно населенных покорителем и его преемниками, все же они правили и придавали свой характер, свои обычаи, свои законы и свой дух – подобно тому, как некогда немногочисленные франки, занявшие при Меровингах внутреннюю Галлию и слившиеся с покоренным населением в одно целое.

Может быть, англосаксонский элемент количественно продолжал дольше жить, чем галльско-романский во Франции, но процесс по существу был тот же. Поэтому лучшим определением этого положения является название этого периода не английским, а англосаксонским; тем не менее, обозначение “англосаксонский” не особенно удачно, так как англы являлись частью саксов, хотя это нельзя обосновать древнейшими источниками…»

Но прежде чем норманнское завоевание «обновило» англосаксов и собственно Британию, им пришлось пройти долгий путь исторических, обычно кровавых военных испытаний. Нормандия, возникшая на севере Французского королевства, станет последним испытанием на морских путях завоевания Англии. Самый сильный удар саксы и англы в их числе получили с берегов современных Дании и Норвегии.

Однако «осваивать» Англию с ее многими королевствами викинги-даны и норвежцы стали не сразу. Для начала они захватили и колонизовали Шетландские и Фарерские острова, которые явились удобной базой для морских разбойников. Там можно было передохнуть после трудного перехода по штормовому Северному морю, когда люди изматывались, сидя на веслах. Острова могли стать в случае опасности надежными убежищами. Там производился необходимый ремонт драккаров (менялись сломанные в бурю мачты, конопатились щели в бортах и днищах судов, менялись паруса и весла).

Туда же свозились награбленное добро, обращенные в рабов пленные: в этом случае Шетландские и Фарерские острова становились на морских путях разбойного народа данов (вернее – его части) перевалочными пунктами. В укромных местах до поры до времени прятались сокровища. И в местах стоянок драккаров викинги устраивали шумные пиршества по случаю удачных набегов и взятия богатой добычи.

Все же не Англия была желанной землей в поисках богатой добычи для викингов из Скандинавии, а Ирландия. Она и стала основным объектом для набегов норвежцев (в первую очередь) и отчасти датчан. Викинги (норманны) в середине IX века захватили прибрежные районы Ирландии, а также северные районы Шотландии и ее западное побережье, более заселенное, чем восточное. Они так прочно обосновались на северных островах Британии и в северо-восточном шотландском Кейтнессе, что в этих областях говорили на диалекте норвежского языка еще в XVI–XVIII веках.

Одним из самых известных набегов викингов той поры историки считают нападение на густо населенный остров Иона в 795 году. Годом раньше был разграблен остров Ратлин. Монастырь на острове Иона, богатый и хорошо укрепленный, морским разбойникам удалось разграбить только в 802 году.

Когда же «Зеленый остров» перестал давать «достойную» добычу, морские разбойники обрушились в набегах на северное побережье Франции, заходя по рекам все на тех же драккарах в самую глубь страны, добираясь по реке Сене до города Парижа. Огибая с запада Европейский континент, норманны стали грабить берега и южной Франции.

Викинги (норманны) в истории смотрятся как рачительные и умелые грабители, поскольку это было их родовым мастерством. Города, монастыри и селения грабились ими нещадно. Захваченных в плен людей обращали в рабство, вывозя в Скандинавию. Даны повсеместно восстанавливали языческую веру и истребляли христианское духовенство.

Страх перед викингами, неожиданно появлявшимися у морских берегов на своих прославленных драккарах целыми флотилиями, был огромен. Та европейская эпоха полнится такими событиями. Одного слуха о появлении дружин викингов было достаточно, чтобы местное население, бросая все и унося с собой немногое, бежало в леса (благо их было много), болота и горы, ища там спасения от жестокого воинства.

Опустошив французские побережье, даны с 30-х годов IX столетия участили набеги и на берега Англии, на такие ее исторические области, как северная Нортумбрия, южные Уэссекс и Суссекс, западные Мерсия, Кент и Эссекс. Набеги морских разбойников сопровождались убийствами местных жителей, грабежом и сожжением их селений. Англия стала желанной добычей для викингов в силу своей раздробленности, государственной слабости, то есть многоцарствия.

Первыми на английскую землю пришли викинги-норвежцы. Они стали подступать к ней из Уэльса, на который, начав с острова Англси, стали совершать набеги из Ирландии, в любое время года беспрепятственно преодолевая внутреннее море Британских островов – Ирландское. В 868 году викинги удачно для себя разграбили королевскую резиденцию самого могущественного валлийского правителя – Гвинедда, взяв в его замке богатую добычу и без особо чувствительных потерь в людях вернувшись на «Зеленый остров».

Затем, в 870 году, дублинский король (столица современной Ирландии город Дублин был основан викингами) Олаф обосновался в южной шотландской области Стратклайде, захватив здесь Дамбартон. Отюда норвежские викинги стали совершать набеги на северо-западные прибрежные районы Англии.

Всего за два первых десятилетия Х века норвежцы заселили, частично потеснив местных жителей, побережье северо-западной Англии. Дублинские викинги (норманны) в 902 году с боем захватили Виррел, сделав их своим опорным пунктом на английском берегу (в его северной части, Камбрии) Ирландского моря. Поныне названия скандинавских поселений с типичными окончаниями на -би, -скейл и -твейт во множестве встречаются в Камбрии и прибрежных областях Ланкашира.

Датчане, в отличие от викингов-норвежцев, оказывали усиленное «давление» со стороны моря на побережье южной и восточной Англии, сделав эти области местом их разбойных «интересов». Но так продолжалось недолго, всего несколько десятилетий. Начиная с середины IX столетия даны стали заниматься не просто грабежом прибрежных поселений, а «освоением» новых земель на английской территории. «Освоение» (вернее – колонизация) шло с прицелом на длительное время, или, лучше, навсегда.

Датские викинги действовали как средневековые захватчики, покоряя местное население – англосаксов мечом и огнем. Первоначально даны закрепились в северо-восточной части Англии – в 850 году в Тенете и в 854 году в Шеппи. Местные жители, как правило, встречало новых хозяев земли с оружием в руках, но викинги демонстрировали не только известное в истории бесстрашие, но и умение сражаться, и лучшее оружие нападения и защиты, и лучшую тактику ведения боя на суше и на воде.

Датское вторжение в Англию приняло «глобальный» характер после того, как «великая армия» данов прекратила завоевания в северной Франции и повернула армаду своих мореходных судов к побережью восточной Англии. Сюда датские викинги вторглись в 865 году. Удача сопутствовала им. В 866–867 годах вторжению норманнов подвергся Йоркшир, центр которого Йорк в ту эпоху являлся одним из самых крупных английских городов. Норманны захватили его в 866 году. Англосаксы повсеместно оказывали завоевателям отчаянное сопротивление, но часто не могли ни защитить себя, ни изгнать данов «за море».

Южная область Англии Уэссекс успешно отразила сильные датские вторжения 838 и 851 годов. Но викинги не унимались, настойчиво добиваясь желаемого, благо морской путь к английским берегам им был уже хорошо изведан. Обращенные в бегство, они, спустя несколько лет, вновь собирались в поход, но уже с большими силами.

В 871 году мужественно державшийся перед угрозой постоянного вражеского вторжения через пролив Ла-Манш уэссекский король Альфред (правивший с этого года по 899 год) оказался в критическом положении. Его войско было обескровлено, а много прибрежных поселений разорено и сожжено. Альфред был вынужден согласиться на выплату дани морским разбойникам-данам. На такой шаг он пошел ради спасения собственного королевства.