Скоморох. Шут гороховый

Часть 1

Скачками, как заяц, Олексий бежал к спасительному лесу. Монголы его заметили, и несколько всадников на низеньких косматых лошадках бросились в погоню. Они стремительно приближались, и монгольская стрела противно свистнула, чуть не задев ухо. Пролетев чуь вперёд, она вонзилась в ствол молодой берёзки, едва не пробив его насквозь. И в следующий миг петля волосяного аркана захлестнулась на шее Олексия, повалив его наземь. Монгольский воин протащил конём свою добычу сажени три, ровно столько, чтобы лишить сил к сопротивлению, но не задушить до смерти. В этом деле нехристи хорошо разбирались: крепкие и сильные молодые рабы весьма ценились в Орде, да и на невольничьем рынке в Кафе за такого можно получить хорошую цену…

– Вот угораздило же вляпаться! – скрипел зубами в бессильной злости Олёшка, пытаясь хоть немного ослабить сыромятные путы, сильно врезавшиеся в тело. Когда это удалось, он смог, наконец, вдохнуть полной грудью и лечь поудобнее. Он не боялся плена, знал, что сбежит, едва только появится такая возможность… Короткая и тёплая летняя ночь побаловала зрелищем красивого звёздного небосвода. Олёшка лежал на спине, и, глядя на небесные алмазы, вспоминал свою прошлую жизнь, скупую на радости, но щедрую на тяготы и испытания. Они закалили характер, сделали крепкими душу и тело… Все началось в далёком детстве, ему не исполнилось ещё и десяти годков. Его отец Орефий, крестьянский сын, вместе с другими мужиками защищал деревню от монгольского отряда. Все пали в той неравной схватке. Матушку Онфимью и других баб и девок с ребятишками захватчики угнали в Орду, а Олёшка, хоть и мал был, а сумел схорониться. Мальчонку нашли бродячие скоморохи, днями проходившие мимо родного Олёшкиного пепелища. Накормили, взяли с собой. Олёшка живёхонько выучился играть на нехитрых музыкальных инструментах – дуде, свирели, сопелке и даже на гуслях. Выучился крутить сальто вперёд и назад, боковое солнышко, кувыркался в воздухе – потешал народ во градах и весях. Старшие его не обижали, делились с ним всем, что зарабатывали непростым трудом бродячего артиста. И всё было бы хорошо, да недалече от града Пскова не повезло им нарваться на отряд тевтонских рыцарей Ордена меченосцев. Взрослых тевтоны перебили, а Олёшку увезли в Неметчину. Знатный рыцарь забрал его в свой замок, в котором Олёшка прожил без малого семь лет. Голодом не морили, работа посильная – главное, сделать хорошо! Сына того рыцаря звали Якоб, и по годам он был ровесником Олёшке. Мальчишки подружились. Так Олёшка освоил немецкий язык, и научился владеть тевтонским оружием – длиннющим двуручным мечом, мощным рыцарским копьём, кинжалом и арбалетом. Последний ему особенно нравился – за точный и сильный бой. Сначала оружие было лёгким, деревянным, а по мере взросления ребят его заменили на боевое. Якоб часто говорил, что когда он станет рыцарем, как его отец, то Олёшка будет его верным оруженосцем, и вместе они будут добывать себе славу и почести в дальних и опасных военных походах. Олёшка был совсем не против! И в свою очередь учил Якоба говорить по-русски (и, надо сказать, весьма в этом преуспел), а также играть на свирели и гуслях и петь песни – русские и немецкие. Старый рыцарь Фридрих и его жена Магда ничего предосудительного не видели в том, что отпрыск их древнего и знатного рода сдружился со слугой из славянских варваров. Они справедливо полагали, что дворянская честь в жизни весьма нуждается в верной и беззаветной поддержке простолюдинов. Да к тому же Олёшка (они называли его Алекс) уже так хорошо болтал по-немецки! И вечерами, бывало, они приглашали ребят в свои покои, где Якоб и Олёшка-Алекс поочерёдно играли им на гуслях и развлекали песнями. Олёшка уже разменял свою двадцатую весну, когда Фридриху пришло назначение Ордена возглавить посольство в Великий Новгород. Надо было в очередной раз за столом переговоров решать спорные вопросы Порубежья с тамошним князем. Вот тогда-то и случилось то, что напрочь разбило детские мечты Якоба и Олёшки о совместных военных походах за славой в дальние страны…

Часть 2

Времена были неспокойные. Частые взаимные набеги с обеих сторон приучили мирных жителей Порубежья "спать на топоре", жаркие и безжалостные схватки, кровавые стычки стали привычными, едва ли не повседневными. Под смутное время размножились и вольготно распоясались разбойничьи ватаги, не встречая должного отпора ни от властей Тевтонского Ордена, ни от Новгородского княжества. Старый рыцарь Фридрих взял с собой в поездку на Русь своего сына Якоба и Олёшку, а также крепкий отряд охраны в сто копий. Целая сотня закованных в броню конных рыцарей были немалой силой, способной быстро остудить горячие головы любой разбойничьей шайке. Так подумал бывалый старый воин, и просчитался. Стоило тевтонскому посольству углубиться в земли русов, как попали они в мастерски подготовленную засаду. Дорога шла между болотцем и холмом, густо поросшим лесом. Едва тевтоны полностью оказались в этом промежутке, как сзади и спереди их колонны на дорогу рухнули подрубленные вековые ели, и с обеих сторон немцев накрыла туча стрел, нанося сильный урон. А с крутого склона холма покатились вниз огромные валуны, калеча людей и животных. И вслед за камнями на дорогу как горох посыпались разбойники. Крючьями стаскивали рыцарей с коней и добивали уже лежачих. Всё произошло очень быстро, и ошарашенные тевтоны просто не успели оказать сколь-нибудь организованного сопротивления. Половина полегла на месте схватки, другая сдалась в плен, и была избита, ограблена и связана. Всё, как говорится, в полном соответствии с законами жанра…

Атаман Гаврила был доволен: добыча оказалась богатой. Одного железа столько, что хватит приодеть в доспех всех его добрых молодцев, да и ещё останется. Кузнецам в Новгороде продать можно! И кони у тевтонов хороши – крупные, сильные! А что злата-серебра немного, так невелика печаль. Купчишек на наш век хватит! Гаврила неспеша поднялся с грубо тёсанной колоды и направился смотреть полон. За ним тенью метнулись Кирша и Крюк, двое его подручных, личных телохранителей. Угрюмые, здоровенные детины, готовые на всё ради своего атамана. Гаврила и сам был ещё силён и крепок, но не настолько, как эта парочка. Как-то раз на богатой ярмарке во Пскове Кирша на спор голыми руками разогнул подкову, а Крюк завязал в узел кованную кочергу. Гаврила тогда всыпал им обоим по первое число, чтобы не светились зря. Услышав шаги, Олёшка поднял голову. Что-то забыто-знакомое он уловил в походке и в лице атамана разбойников, неторопливо проходящего мимо. Бородища широкая, лопатой. Чёрная была, как смоль, а ныне уж серебриться начинает. А уж когда его голос услышал, то последние сомнения отпали:

– Дядька Гаврила! Стой!

– Кто это?! Ты меня откуль знаешь, немчин?! – опешил атаман, остановившись и вглядываясь в лицо окликнувшего его парня.

– А кто меня на дуде учил играть? И кувыркаться на потеху честному люду?? Олёшка я! Олексий! Ну, вспомнил что ли??

– Олёшка?? Ты?? Да откуле ты тут взялся, бесенёнок?! – Гаврила подскочил к парню, на ходу выхватывая длинный нож. Путы упали к ногам, и атаман тут же сгрёб Олёшку в свои медвежьи объятья…

Часть 3

– Пусти, медведь, раздавишь! – радостно завопил Олёшка, и сам от души заперебирал мышцами, сжимая руки на спине у Гаврилы.

– Вот так встреча! Пойдём-ко, Олёша, поговорим! Вырос-то чёрту до уха, да и силушку твою чую! – хлопнул ладонью-лопатой его по плечу Гаврила:

– Добрым молодцем стал! Научили тебя немчины меч-то в руках держать? Ну, пойдём, перекусим, чем бог послал! Отведаешь вольной пищи! – и повлёк-потащил парня к своему атаманскому шалашу.

– Погодь, дядька Гаврила! Я тут не один – приостановил атамана Олёшка – по-перву отреки мне, с полоном что делать думаешь?

– Да пёс с ними! Мне оне не надобны. Лишни рты кормить, да шишляться с ними. Проще их тут заколоть, да оставить зверью на корм! – махнул рукой Гаврила

– а кто тут с тобой, Олёша? Ты восхотел чего?

При этих словах Гаврилы хорошо понимавший по-русски Якоб слегка побледнел, и коротко перевёл речь атамана своему отцу…

– Еси думка у меня, атаман! Но перво-наперво, вот этих двоих – и указал на Фридриха и Якоба – развязать надобно! Раны перевязать и накормить. Вели, дядька Гаврила! – отчеканил Олёшка. Якоб и это перевёл отцу.

Атаман принахмурился, но согласился:

– Велю, Олёша…

– А тапере пойдём к тебе во гости! А этих немчинов, как управятся, вели привести к нам – продолжил Олёшка.

Гаврила кивнул Крюку и Кирше. И те бросились исполнять волю атамана.

– Ну, у тя голова, однако. Словно Вече новгородское! – заулыбался Гаврила, когда Олёшка посвятил его в свой план,

– неужель, выгорит сиё?!

– А вот немчинов приведут, тогда у них и спросим, дядька Гаврила. Ты пока расскажи, как ты выжил-то? Я зрил, тебя конный тевтон по голове мечом бил… И остальных наших всих побили, токмо един я остался. Не захотели мальчонку убивать… – вспомнил Олёшка свою первую встречу с тевтонами и гибель друзей-скоморохов.

– Так, Олёша, удар тот плашмя пришёлся. Видно, меч в тевтонской рукавице железной повернулся. Это бывает, когда чуток хватку ослабишь. Да и шапка у меня тогда была знатная, с верхом из крепкой сыромятины с проложенным железным кругляшом… Повезло мне, друже! Сколько в беспамятстве провалялся – не ведаю. А подобрали меня робяты Васьки Хвата, у них и пришёл я в себя, оклемался. И остался с ними. Таперь вот атаманствую! А Хват сгинул, жаль его. Добрый боец был. Стыкнулись нос к носу мы с монголами. Нежданно. Выехали из-за перелеска навстречу друг дружке. Баскаки вроде, небольшой отряд. Побили мы их, да вот нашему атаману стрела прямо в лицо пришлась. А ты, значит, всё в Неметчине жил? Каково тамо было?

– Да мне тоже повезло, дядька Гаврила, – выдохнул Олёшка. И рассказал атаману свою историю. Тот слушал, и время от времени в удивлении качал своей крупной лохматой головой. Кирша и Крюк привели к ним немчинов. Олёшка вопросительно подмигнул Гавриле, тот одобрительно кивнул – валяй, мол!

– Герр Фридрих, как Вы понимаете, миссия посольства Ордена бесславно провалена – по-немецки обратился Олёшка к старому рыцарю – и планы ваших победителей в отношении вас, пленных тевтонов, Вам известны. Ваш сын Якоб правильно перевёл Вам слова атамана. Вас хотят заколоть, как свиней, и бросить прямо здесь на съедение диким зверям! Но, памятуя Ваше доброе отношение ко мне, я кое о чём сумел договориться с разбойниками. Их атаман, на счастье, оказался моим знакомцем. Моё предложение полностью устроило ваших победителей, и также оно способно спасти Вашу рыцарскую честь и репутацию одного из самых знатных дворян Ордена. Готовы ли Вы его выслушать, герр Фридрих?

– Разумеется, Алекс. Я всё прекрасно понимаю! И я признателен тебе за спасение нашей жизни. Я готов выслушать твоё предложение. И если оно действительно приведёт к тем последствиям, о которых ты говоришь, то я даю слово рыцаря, что приму его безоговорочно!

Олёшка широко улыбнулся и обратился уже по-русски к Якобу:

– Якоб, переведи Гавриле, о чём мы сейчас толковали с твоим отцом.

И Якоб с едва уловимым акцентом по-русски почти дословно всё пересказал. Гаврила утвердительно кивнул – всё так!

А Олёшка продолжил, снова обращаясь к Фридриху:

– Герр рыцарь, Ваши победители предоставят Вам и Вашим людям свою охрану до самых стен Великого Новгорода. Более того, они подождут окончания Ваших переговоров с новгородским князем, и после этого сопроводят ваше посольство до границы с землями Ордена. Вам частично вернут ваше оружие и снаряжение. Вы с честью выполните порученную Вам миссию, и спокойно вернётесь на Родину. А взамен Вы, герр Фридрих, немедля пишете грамоту фрау Магде, в которой распоряжаетесь выдать подателю сего письма из вашей сокровищницы по пять прусских марок* за каждого коня, по десять – за каждого седока и по пятьдесят – за Вас и Якоба. Ну, и небольшие дорожные издержки. В общей сложности это четыреста пятьдесят слитков. Я предлагаю с этой грамотой отправить завтра же поутру Якоба и четверых из людей Гаврилы. Обратно с грузом пусть их также сопроводят охраной до границы с Русью. Это всё. Что скажете, герр Фридрих??

– Алекс, у меня нет слов… Пусть ты и варвар по рождению, но у тебя душа дворянина! Да будет так! Слово рыцаря! – совсем непривычно даже самому себе растрогался герр Фридрих… Гаврила с Олёшкой бражничали до рассветной поры, чай, о семи годах не видались! Было, о чём поговорить. Вспоминали, как скоморошили вместе, веселя народ русский в городах и сёлах, и связанные с этим забавные истории, которых накопилось великое множество. Киршу с Крюком атаман погнал было спать, да те заупрямились:

– Ништо, тятька! Даст бог, мы ишо выспимся. Мы тута у костерка посидим. Вам не помешаем!

Они уселись у огня, вполголоса переговариваясь о своём. И не пожалели: много нового узнали о своём тятьке, горячем и лихом атамане! И зауважали его ещё больше. С рассветом разбойники схоронили своих погибших, коих не набралось и десятка, да тронулись на северо-восток, к Великому Новгороду, сопровождая важную посольскую миссию Тевтонского ордена к новгородскому князю. А в это время на запад во весь опор уносились пятеро всадников – с не менее важным заданием.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.