Изменение маршрута. Остросюжетный роман

Мальчику шесть лет. Он гуляет с детьми по бульвару под опекой Елены Ивановны. Он свободен. В кармане у него револьвер. Он с наслаждением ощупывает его ребристую рукоятку. Это лучше, чем подарок. Он его нашел. Правда, на рукоятке царапина. Но это ничего. Наоборот. Значит, револьвер уже был в деле. Мальчик подходит к скамейке. На ней, накрывшись газетами, лежит старушка. Она безмятежно храпит, под скамейкой пустая бутылка. Мальчик смотрит на старушку. Кажется, и тогда так было, когда он сильный и взрослый шел по бульвару. По сухим шуршащим листьям… Елена Ивановна болтает со знакомой теткой. Если он заступит за черту, она закричит пронзительно: «Женя! Вернись!» А когда он подойдет, скажет: «Поиграй с ребятами. Не надо далеко уходить!» От старушки скверно пахнет, хоть нос зажимай. Хочется опробовать оружие. Он прячется за скамейкой и достает револьвер. Тяжелый… Не какая-нибудь там игрушка! То, что он собирается сделать, нехорошо. Но это уже сильнее любого запрета. Он стреляет у самого ее уха. И замерев ждет. Старушка делает протяжный хриплый вдох и… продолжает сладко храпеть. Ему досадно и весело одновременно. Он снова идет по бульвару…

Привет, оружие!

Евгений Павлович вышел из электрички. На платформе, кроме него, никого не было. Он спустился по ступенькам. И уверенно пошел мимо железнодорожного переезда к мосту. Слабо тлели лампы редких фонарей. Слева за бетонным забором темнели корпуса завода. «Ну и местечко! – с тревожным любопытством подумал Евгений Павлович. – Вот где душегубством-то заниматься. Лучше не найти!» Он вышел на мост. Внизу прожекторы полосами выхватывали из темноты железнодорожные пути. Они то шли параллельно, то ненадолго скрещивались, чтобы вновь разбежаться. Изредка с гулом проносились тепловозы. Женский голос, многократно усиленный динамиками, монотонно и раскатисто возвестил: «Маневровый! Перегоните седьмой на второй!»

– Нинка! Ты? – крикнул в темноту Евгений Павлович и двинулся вниз по насыпи, продираясь сквозь кусты.

«Наверняка, здоровый зад, большая грудь. А лицо простое, милое и глаза озорные. Вечером водка, капуста и, возможно, даже колбаса…» – представил он себе идиллическую картину. Зашагал по шпалам. Добрался до небольшого кирпичного домика посреди путей. В диспетчерской сидела Нинка и гундосила в микрофон.

– Привет! – сказал ей Евгений Павлович.

– Привет! – ответила Нинка, повернув голову.

– Я вот заглянул… это… поболтать, в общем. А вечером можно было бы к тебе… Да вот, видишь, повестка! – Он достал из кармана бумажку и покрутил ею в воздухе. – Наверно, сегодня уж не получится.

– Я тоже сегодня не могу, – с сожалением сказала Нинка. – Полно работы! Один маневровый всю душу вынул.

– Тогда в другой раз, – предложил Евгений Павлович.

– Смотри, не обмани! – Она шутливо погрозила пальцем и привычно запричитала в микрофон: «Маневровый! Ну кому сказано! Перегони на второй!»

Евгений Павлович выбрался снова на дорогу и подумал: «Нельзя так упрощенно представлять рабочий класс. Ведь, не исключено, что все и по-другому. И никакая там не Нинка, а… Верка. Небось, костлявая, с нечистым лицом… И нечего к ней и ходить. У них, по-видимому, такое же верное в кавычках представление об интеллигенции… Надо будет в следующий раз узнать у Нинки. Не забыть! – приказал он себе. – А что интеллигенция? Всегда боится власти, презирает ее и лебезит перед ней. Тьфу на нее! Прости господи!» – Перекрестился Евгений Павлович и потрогал в кармане повестку, пытаясь угадать, только ли ему повезло или же многих накрыло.

Невольно ускорил шаги. Справа виднелся забор с колючей проволокой наверху. За ним находилась овощная база. Оттуда пробивалась крепкая вонь от гниющих корнеплодов. Раньше Евгения Павловича частенько посылали туда вместе с другими от института. По-прежнему вокруг не было ни души. «А ведь мог бы рисовать не хуже Сальвадора Дали, – неожиданно пришло ему на ум. – Ей-богу, не хуже!» При этом он споткнулся и чуть не упал. «Это только так кажется. На самом-то деле хрен получится… – попытался он урезонить себя. – У меня прочное положение в лаборатории. Всегда замещаю начальника, если что… Где же это проклятое строение номер два?» – забеспокоился Евгений Павлович. Впереди, он знал, должна была быть какая-то старинная заброшенная то ли сторожевая, то ли пожарная башня. Из красного кирпича. И действительно перед ним неожиданно выросла эта развалюха. Дальше, правда, ходить ему не доводилось.

Начался пустырь. «Зловещий!» – определил его Евгений Павлович. Затем пошли гаражи с хорошими крепкими замками. «Видать, кооперативные», – предположил он. Потряс один из них неизвестно зачем. Откуда-то сбоку выскочил заспанный парнишка.

– Что? Кто? – заорал он.

– Спокойно! Не баловать! – строго приказал ему Евгений Павлович. – Проверка слуха! Спецназ!

– А—а… – сразу успокоился сторож и добавил с уважением: – Спецназ так спецназ!

Евгений Павлович пошел дальше. «По идее где-то здесь должно быть строение два», – подумал он, и чутье его не обмануло. В глубине, за темными бараками, оживленно подмигивая освещенными окнами, возвышалось трехэтажное здание школы. У входа толкалось несколько человек.

– Додумались! Еще бы в пять утра назначили!

– Что от них взять? От идиотов!

– Тише! Еще услышат и загонят в Тмутаракань!

– Мужики, зачем людей тревожат? – поинтересовался Евгений Павлович.

– А черт их знает! Кого на сборы, кого на перерегистрацию, – ответил один из них.

«Ох, не нравится мне все это… Надо взять, да и повернуть восвояси», – подсказал Евгению Павловичу внутренний голос. Но вместо этого он поднялся на второй этаж и нашел комнату с номером, указанным в повестке. Толкнул не без внутреннего смятения дверь. За столом сидел майор. «Под пятьдесят, а все майор, – посочувствовал ему Евгений Павлович. – Зато работенка непыльная».

«Здравия желаю!» – чуть не вырвалось у Евгения Павловича, но он вовремя сдержался и приветливо произнес:

– Добрый вечер!

– Здравствуйте! Проходите, садитесь, – пригласил майор. – Давайте вашу повестку.

Евгений Павлович протянул бумажку. Тот внимательно ее прочитал.

– Ого! В третий раз вызываем. А вы все никак! – улыбаясь, пожурил он Евгения Павловича.

– Вы знаете, я тех двух не получал. А сразу вот эту. Меня и самого удивило. Написано – третично. Почему третично? Я, как получил, так и пошел, – стал оправдываться Евгений Павлович, ловя себя на мысли, что звучит все это довольно неубедительно.

– Это все так говорят. Слово в слово, как вы! – снисходительно улыбнулся в ответ майор. – У нас ошибок не бывает! Пришли ведь все-таки? То-то и оно. Пришли! – Он посмотрел в свои бумаги, задумался. – Почему-то у меня в списке стоит квартира сорок один, а в повестке сорок два… Понятно, конечно, что это вы. Но все равно неприятно. Такие несоответствия. Хотя все прочее ваше… Чей-то недосмотр, оплошность, а возможно, и халатность! Сразу возникает трещинка, незаметная на первый взгляд, но… Честно говоря, раздражают такие вещи. – Он вновь задумался. – Хотя, конечно, это вы!

– Вообще-то, я год назад уже был на сборах, – мягко начал увещевать майора Евгений Павлович, памятуя, что не следует раздражать военкоматских служак, а то еще напакостят, не дай бог! – Обещали больше не трогать. Да и возраст…

– Да-да, вы правы… Мы тут немного перестраиваем свою систему. Как говорится, в духе времени. Вот, например, вызываем теперь людей после работы. Достижение? Достижение! И не малое! Хотя, как вы думаете, удобно нам это? Нет, неудобно! Сколько сейчас уже натикало? – Майор взглянул на часы. – Ого! Половина двенадцатого! Так вот… Привлекли психологов. Они нам кое-что подсказали. В общем, они полагают, что те, кто не приходят сразу же по вызову, то есть не подчиняются моментально приказу, могут быть привлечены к нерутинной работе. Вы понимаете?

– Но ведь я-то сразу пришел. Как только получил, – снова заладил свое Евгений Павлович.

– Ну вот вы опять начинаете! Я же о другом сейчас. Вы понимаете?

– Не совсем… Хотя догадываюсь, – ответил, внутренне недоумевая, Евгений Павлович.

– Кстати, как раз и уточним это слово. Рутина. – Майор достал с полки толстый том толкового словаря, порылся и удовлетворенно произнес: – Вот, пожалуйста! Же, фэрээн. Это значит, что происхождение слова французское, – пояснил он. – А то я вначале тоже голову ломал. Читаем дальше. Безотчетное следование преданию, обычаю… Да, хм… – задумался. – А вообще-то так и есть. Все правильно. Хотя, честно говоря, словари эти частенько, наоборот, наводят тень на плетень.

– Бывает, – поддакнул Евгений Павлович.

– Последнее время в газетах часто встречается выражение: административно-командная система. А по мне так, или командная, или административная. Ведь разные же вещи! – произнес раздраженно майор. – А в голове путаница возникает. Вы как считаете? – И он испытующе посмотрел на собеседника.

– Не знаю. – Виновато улыбнулся Евгений Павлович, подумав, какие редкостные экземпляры все же попадаются в армии.

– Ну ладно, это я так, к слову. Вы сейчас идите к девочкам, – заметив удивление Евгения Павловича, довольно засмеялся. – Да нет, не в том смысле. В соседнюю комнату. Они вам выдадут предписание.

Майор замолчал. Евгений Павлович ему понравился. «Кажется, хороший мужик», – подумал он и поставил в его карточке красную жирную точку.

– А потом опять ко мне. Я вам все объясню!

Евгений Павлович прошел в соседнюю комнату. Там за канцелярскими столами сидели девицы. Одни вяло перебирали какие-то формуляры, раскладывая их в стопки. Другие болтали и пили чай.

– Добрый вечер! Это к кому? – поинтересовался он, протягивая карточку.

– Скорей, доброй ночи! – прервав на мгновение оживленный разговор, откликнулась одна из них, скользнув по Евгению Павловичу серыми глазами.

– Не отвлекайся! Дальше-то что? – Нетерпеливо дернула ее за рукав другая.

– Ну он заперся в туалете и сидит. Ты представляешь мое положение? А та уселась нахально и не собирается уходить! – продолжила свой рассказ сероглазая.

Евгению Павловичу не хотелось покидать туалет и выяснять отношения. Он тихонько приоткрыл дверь, на цыпочках прошел в прихожую, схватил с вешалки куртку и бросился вниз по лестнице. «Куда же вы?! Подождите!» – неслось ему вслед…

– Девочки! Мне к кому? – еще раз спросил Евгений Павлович и подал сероглазой карточку, выданную ему майором.

– Не девочки! А Леночка! – поправила она его. – Ого! Почему это, интересно знать, сразу старшим группы?

– Не все ли тебе равно? – равнодушно откликнулась подружка. – Старшим значит старшим.

– Нет, а все-таки! Почему такое предпочтение? Я что-то не понимаю! – не унималась Леночка.

– Все зависит от послужного списка! – назидательно объяснил Евгений Павлович. – У одного послужной список плохой, и он, естественно, не может претендовать на старшего группы. А у другого он ого-го! Он не только старшим, а может быть вообще сразу назначен!

Девицы что-то проверили и отдали обратно формуляр Евгению Павловичу. Он снова направился к майору. У двери сидел очень большой мужчина с черными с проседью длинными волосами и читал книгу, шевеля губами.

– Ну, теперь о главном! – торжественно начал майор. – По закону о всеобщей воинской повинности вы можете быть призваны на три месяца на сборы. А в особых случаях приказом министра до полугода!

Евгения Павловича прошиб холодный пот. Он вспомнил, что внутренний голос советовал не ходить, и ему захотелось как следует себя ударить.

– Сейчас идет борьба с преступностью. Особенно с организованной. Армия в чистом виде принять участия не может. Закон не позволяет. А вот с помощью солдат и офицеров запаса очень даже! Мы создаем мобильные группы. По два-три человека. Они будут взаимодействовать с территориальными органами внутренних дел. Причем достаточно тесно. Возьмите талоны на питание и бензин. Распишитесь! – Майор подал Евгению Павловичу пачку талонов и ведомость. – Ключи от машины! Автомобильчик, конечно, не ахти, старенький, но на ходу. Запорожец «ЗАО 968». Права у вас есть?

– Есть, – ответил Евгений Павлович.

– Ну да это неважно. Ваш помощник в прошлом – шофер-профессионал. Может быть, заметили? Сидит у двери.

– Заметил. А как с оружием? – спросил Евгений Павлович.

– Вот это по-нашему! – довольно улыбнулся майор, подумав, что он не ошибся в своем выборе. – Получите в семнадцатой комнате. Увидите. Там еще специальная дверь. Три дня поучитесь, постреляете, расскажут о системе связи и тому подобное. Ну а потом за работу! Машину получите в гараже.

– Оружие можно будет выбрать? – деловито поинтересовался Евгений Павлович.

– Вообще-то, не полагается… – задумался майор. – Хотя вы сегодня уже не первый с такой просьбой… Если как исключение. У вас есть какие-то предпочтения?

– Я бы хотел наган, знаете, со шнурком? – покраснев, попросил Евгений Павлович.

– Устаревшая модель. Надежный аппарат, не спорю! Но морально, да и технически, как говорится, вчерашний день. Вот перед вами один товарищ очень просил «Вальтер ППК». Прямо умолял. Хочу, говорит, как у Джеймса Бонда! Давно о таком мечтаю! Мы, конечно, подобные просьбы стараемся удовлетворять. Так сказать, входим в положение. К сожалению «Вальтеро́в» не оказалось.

– Может быть, тогда «Узи»? – немного подумав, предложил Евгений Павлович. – Говорят, неплохой автомат. И довольно надежный.

– Вот это одобряю! Хотя, конечно, вражеского производства, – поморщился майор. – Но аппарат классный! Против факта не попрешь! Сам предпочитаю «Макарова». Кажется, еще парочка оставалась. Трофейные. Пойдите, узнайте! Я дам записку. Обязательно ознакомьтесь с инструкцией по применению огнестрельным оружием. В правовом государстве это необходимо!

Евгений Павлович прочитал наставление и пошел в семнадцатую. В коридоре ему встретилась Леночка.

– За оружием? – поинтересовалась она. – Будет говорить, что ничего нет, не верьте. Стойте на своем. Здесь такая скучища! – поделилась она. – В общем, стойте на своем! Тут иначе нельзя!

– Спасибо! Постараюсь, – заверил ее Евгений Павлович.

Он прошел в оружейную комнату. Протянул записку. Старичок в синем халате и очках недоброжелательно промолвил:

– Тоже придумали! «Узей» нет!

– Мне сказали, что есть, – тупо произнес Евгений Павлович, памятуя про недавний совет.

– Ну, народ! Вконец обнаглели! – вяло возмутился старик-оружейник. – Им говорят, нет, а они – есть! Кому лучше-то знать? А?

– Вам, конечно, лучше, но мне нужен «Узи»! – не сдавался Евгений Павлович.

– А гранатомет вам не нужен? А ракета «Стингер»? С ума все, что ли, посходили? Берите «Бульдог», последний остался, для руководства берег. Вдруг востребуют? Механика изумительная! – Старик мягко пощелкал барабаном. – Масса удобств. Короткий ствол, рукоять в виде птичьей лапы, а какая компоновка деталей! Сами посмотрите!

Он подал Евгению Павловичу тяжелый револьвер с ребристой рукояткой. «Хорош! Что и говорить!» – подумал Евгений Павлович. «Бульдог» ему понравился. Он подбросил его в руке. – Осторожней! Не балуйтесь! – строго предупредил его оружейник. – Может быть, заряжен. Берите и уходите! Мне некогда, работы полно! Патроны с гранатами надо проверять!

«Но с автоматом разве сравнишь?» – пришла в голову Евгения Павловича отрезвляющая мысль.

– Не-а, – сказал он, протягивая револьвер назад. – Не пойдет. Вон и царапина какая на рукоятке!

– Как хотите, – забрал оружие старик. – Тогда только «Макаров». Как положено. Надежный. Базовая модель. Пристрелян.

– Не уйду, пока не дадите «Узи»! – уперся Евгений Павлович. Раньше он считал, что подобное упрямство к успеху не приводит. Бюрократов этим не проймешь. И когда в очередях многие настырничали после того, как товар кончался, Евгений Павлович всегда советовал разойтись по домам. «Видимо, я был тогда прав…» – решил он.

Но старик-оружейник неожиданно сдался:

– Ладно! Забирайте! Последний! Черт с вами! Как пиявки, ей-богу! Ну и народ пошел! Уму непостижимо! Еще сто патронов даю! Можно сказать, от себя отрываю!

Он сложил автомат и патроны в небольшой брезентовый мешок:

– Забирайте! И с богом!

– Мне еще один надо! Для шофера! – неожиданно выпалил Евгений Павлович.

Старик стал молча его разглядывать.

– Для шофера? Вы что, совсем? – поинтересовался он с любопытством. – Нахальство – второе счастье? Или думаете, раз один дал, то, мол, и еще отыщет? Так? – стал распаляться оружейник.

– Я лучше пойду. – Евгений Павлович счел за благо удалиться.

В коридоре его ждала Леночка.

– Ну как? – поинтересовалась она. – Сломался?

– Сломался, – подтвердил Евгений Павлович.

– А что я вам говорила? То-то! – довольно произнесла она.

– С меня причитается, – ответил он. – А откуда вы все знаете?

– Еще бы не знать! Ведь он же мой муж! – объяснила Лена.

– Муж? – не смог скрыть он удивления. – Ну он же… – замялся Евгений Павлович.

– Старик, хотите сказать? Это только так кажется. Он еще очень крепкий и любому молодому даст сто очков вперед!

– Охотно верю, – быстро согласился он.

– Учтите, он у меня ревнивый, – засмеялась Лена.

– Вот это хорошо, – одобрил Евгений Павлович, мысленно сочувствуя оружейнику. – Большое спасибо за советы. Пойду к начальству, – закончил он разговор.

Евгений Павлович подошел к сидящему по-прежнему около двери майорского кабинета темноволосому здоровяку.

– Здравствуйте! – произнес он. – Мы с вами будем вместе работать.

– Знаю, – продолжая чтение, ответил тот.

«Ну и помощничка бог послал, – тяжело вздохнул Евгений Павлович. – Мог бы и встать, когда со старшим по званию разговаривает».

– Меня зовут Евгений Павлович. А вас?

– Илья, – неохотно отозвался здоровяк.

– Так вот, Илья! Попытался достать для вас хороший автомат, «Узи». Но не получилось.

– Обойдусь без экзотики, – ядовито отозвался тот, поднял голову и стал разглядывать Евгения Павловича. После чего нехотя добавил: – Надо получить пуленепробиваемые жилеты и кожаные куртки. Больше ничего не дают.

– Сохраняется среднемесячная зарплата, и обещали бесплатное питание, – в ответ сообщил Евгений Павлович, пытаясь найти с помощником общий язык.

– Облагодетельствовали! – зло засмеялся Илья. – Какой, интересно, они мне заработок сохранят, если я сейчас нигде не работаю? А?

Евгению Павловичу стала ясна причина скверного настроения напарника.

– Да не в этом дело! – махнул рукой Илья. – Плевал я на их деньги! Много себе позволяют! Вот что! Захотели – вызвали, захотели – не вызвали! Тьфу!

– Пойду узнаю, как с оплатой? – сказал Евгений Павлович и вошел в кабинет.

– Ну как? Порядок? – осведомился майор. – Советую не использовать обувь на гладкой подошве. Лучше всего кроссовки. Проверено! Насчет курток знаете? Удалось выбить! – с гордостью возвестил он. – В связи с сокращением летного состава. А иначе бы, конечно, не дали.

– Я хотел уточнить, как с оплатой моего шофера?

– Правильно! Командир должен заботиться о своих подчиненных. Все согласовано. Без паники! Ставка водителя автобуса. Все! Идите, отдыхайте и за работу! Желаю успеха! – сказал на прощанье майор.

Ночное ориентирование

Евгений Павлович уже около года дружил с Инной, учительницей английского языка. Она жила в очень уютной, со вкусом обставленной двухкомнатной квартирке. Ее бывший муж хорошо зарабатывал. Малолетний сын Инны большую часть времени проводил у дедушки и бабушки, которые обитали в том же доме и имели тоже очень хорошую квартирку. Личной жизни матери он совершенно не мешал.

– Иду сегодня в ночное ориентирование, – сказал, одеваясь, Евгений Павлович.

– Я же тебя не спрашиваю! Зачем сочинять? – обиделась Инна.

– Я действительно иду в ночное ориентирование. От военкомата. Я же тебе говорил, – попытался спокойно объяснить он.

– От военкомата… В ночное ориентирование? И что же, там только мужики или женщины тоже будут ориентироваться? – поинтересовалась с ехидством Инна.

– Нет, женщин, к сожалению, не будет. Ориентирование и ночная стрельба, – ответил Евгений Павлович и добавил: – Ты сегодня выглядишь просто великолепно! Страшно не хочется никуда идти. – Он обнял и поцеловал ее.

– Ну и не иди, раз не хочется! Если любишь, никуда не ходи! – сказала она капризно, крепко обнимая Евгения Павловича.

– Не могу. Я уже оружие с патронами получил и компас.

– Плевать на компас! – возразила она.

– В общем-то, конечно, плевать, – задумался он. – Но вот оружие?

– Плевать на оружие! – резонно возразила Инна.

На место сбора Евгений Павлович опоздал на полчаса. Там стоял мужичок и пыхтел папироской.

– Семнадцать одного не ждут! – сказал он.

– Почему не семеро? – спросил Евгений Павлович.

– Потому что все семнадцать человек уже уехали. Я тоже опоздал. Старшой сказал, чтоб я тебя обождал. Объяснил, как найти. Не заблудимся, не горюй!

– А чего горевать? – ответил Евгений Павлович.

– Да здесь близко. В лесопарке. Ты с собой взял? – поинтересовался мужик.

– Что? – не понял в первый момент Евгений Павлович. – А… Да нет… Не успел.

– Ну ладно, не горюй! У меня есть. В следующий раз – ты!

– Ну что ж, давай! – слегка поколебавшись, согласился Евгений Павлович.

Новый знакомый достал пластмассовые стаканчики, сноровисто разлил. Выпили. Мужик удовлетворенно крякнул. Закусили бутербродиком с сыром, который разломил на две части Евгений Павлович. Стало немного веселей.

По дороге мужик рассказал, как его остановила ГАИ. Ночью, часа в три. Заставили дуть в мешок. «Проверяли на алкоголь…» – догадался Евгений Павлович. Но не на такого напали. Мужик знал, как надо дуть. И мешок не позеленел. «Умеешь дуть», – с сожалением заметил один гад, гаишник.

– Меня голыми руками не возьмешь! – с торжеством закончил мужичок. Лесопарк угрожающе зашумел деревьями.

– Здесь расстаемся, – произнес попутчик. – Да, чуть не забыл! – спохватился он. – Возьми задание. Вот был бы фокус. А вообще, я тебе так скажу, хреново им теперь будет. Раз мы, старая гвардия, за это взялись! Помяни мое слово! Неожиданно он обнял Евгения Павловича и крепко, влажно на прощание поцеловал. Евгений Павлович понял, что тот до него уже хорошо принял, и похлопал мужика дружески по спине. Попутчик исчез в лесной чаще. Евгений Павлович вытер платком щеку, посветил фонариком на задание, сориентировался по компасу и пошел по тропинке в глубину леса. Через шестьсот шагов сменил направление. Теперь предстояло идти в чащу. Евгений Павлович подумал и решил больше никуда не ходить. Присел на пенек. Через несколько минут услышал отдаленную стрельбу. Произвел три выстрела в воздух из своего автомата, как было сказано в задании. Вдруг из-за соседнего дерева вышел человек. Евгений Павлович вскинул автомат.

– Я инструктор! – быстро объявил тот. – За ориентирование вы получаете оценку четыре. Хвалю, что не полезли в чащу! Там можно было бы сломать ногу. Но не подобрали стреляные гильзы. Это большой минус! Снижаю оценку на балл.

– Четыре так четыре, – согласился Евгений Павлович.

Работенка для пенсионеров

«Запорожец» пересек кольцевую автодорогу, свернул с основной магистрали и весело затарахтел, мерцая синей мигалкой, по Зеленодольску.

– Улица Юных ленинцев, – прочитал название Евгений Павлович. – Едем-то правильно? – поинтересовался он у Ильи.

Тот, упершись взглядом в заветную точку на дороге, ничего не ответил. В такой маленькой машине ему было тесно. Голова его упиралась в потолок.

– Девчонка в диспетчерской сказала, что нам повезло. У них здесь сильное руководство РУВэДэ. И мы не перенапряжемся, – продолжил Евгений Павлович, пытаясь наладить разговор. – Мы правильно едем? – снова спросил он. – Ты почему не отвечаешь?

– Я не могу разговаривать, – помолчав, пробурчал Илья. – Сложная дорожная обстановка!

«Врет, скотина! – подумал Евгений Павлович. – Ни одной машины кругом… Может быть, злится, что не его назначили старшим? Послал бог помощничка! Интересно, что он все время читает?»

Они остановились у отделения милиции. Вышли. Евгений Павлович поправил на плече автомат. Он лежал у него в брезентовом чехле от охотничьего ружья. Вошли внутрь. Дежурный слегка вытаращил глаза.

– Где шеф? – грубо спросил Илья.

Милиционер махнул рукой вглубь коридора. Они зашли в кабинет начальника.

– Охотничьи ружья не регистрируем! – встретил их краснолицый капитан. – Читайте объявления при входе!