Княгиня

– Через два часа, – коротко ответил я, возвращаясь в кресло. – Проконтролируй все необходимые приготовления.

– Ну и что, мне тебя не переубедить? – спросил Динго, его взгляд был проницательным. Он явно имел в виду не всю операцию, а моё личное участие в ней. Неужели он действительно мог читать мои мысли?

– Не переубедить, – усмехнулся я, чувствуя лёгкую гордость за свою решимость.

Резкий взрыв разорвал тишину, словно гигантский кулак, ударивший по стеклянному шару. Карета, в которой мы с отцом находились, содрогнулась и, потеряв равновесие, рухнула на бок. Мир вокруг меня закружился, как в калейдоскопе, а сознание погрузилось в вязкую пелену. В ушах звенел пронзительный гул, заглушающий все остальные звуки. Этот звон был настолько сильным, что я едва мог слышать, как снаружи раздавались крики и лязг металла.

Постепенно шум в ушах начал стихать, и я начал приходить в себя. Осмотревшись вокруг, я понял, что мы попали в засаду. Наша карета, окруженная плотным кольцом нападавших, горела. Огонь пожирал обивку, подушки и занавески, наполняя воздух едким дымом. Я чувствовал, как внутри меня всё сжимается от ужаса и беспомощности.

Моё внимание привлекла фигура отца. Он лежал неподвижно, спиной ко мне, его тело было защищено лишь несколькими воспламенившимися подушками. Я попытался подползти к нему, но огонь и дым делали это практически невозможным. Когда я наконец добрался до него, я увидел, что его мундир пропитан кровью. Чёрно-золотые узоры на ткани блестели от влаги, а сам он прерывисто дышал, словно воздух был для него ядом.

Его взгляд, пустой и безжизненный, медленно переместился на меня. Я почувствовал, как внутри меня всё сжалось от боли и отчаяния. Я знал, что отец не выживет. Его грудная клетка была неестественно продавлена, и я видел, как жизнь медленно покидает его.

– Сынок, прости меня, – прошептал он хриплым, болезненным голосом. – Ты должен выжить. Ты… кх-кхм…

Он закашлялся, и по его губам потекла тёмная кровь. Но, несмотря на своё состояние, он улыбался. Это была та самая улыбка, которую я так хорошо знал – тёплая, уверенная и вольная. Она всегда вселяла в меня надежду и силу.

Я почувствовал, как слёзы потекли по моим щекам. Я не хотел верить в то, что теряю его. Не хотел. Но реальность была жестокой.

– Видимо… кх-кх… моё время… кхам пришло, – прошептал отец, его голос становился всё слабее. – Сделай то, что не удалось мне.

– Отец, я вытащу тебя, – убеждал я, сам не веря своим словам. Но это была ложь, которой я пытался накормить своё сердце, избегая правды. – Слышишь? Я вытащу тебя…

Но эти слова остались неуслышанными. Его сердце остановилось, и он навсегда закрыл глаза.

Он был великим князем, демоном по своей природе, но даже такие существа не могут избежать старости и смерти. Люди считали его бессмертным, но реальность оказалась куда прозаичнее. Он умер, прямо на моих глазах, оставив после себя лишь пустоту и боль.

– Велес, мы готовы, – вывел меня из воспоминаний голос Динго. Его голос был твёрд, как сталь, но в нём звучала нотка беспокойства. Я, похоже, задремал, и воспоминания о прошлом вновь нахлынули на меня, словно волна. Они были болезненными, как раны, которые никогда не заживут.

– Хорошо, собирай всех на тренировочном поле. Я сейчас спущусь, – проговорил я, всё ещё отмаргиваясь от воспоминаний. Я протёр глаза, пытаясь избавиться от тоски, которая сковывала моё сердце.

Динго кивнул и вышел из покоев, оставив меня наедине с моими мыслями. Я встал из-за стола и направился к большому шкафу, который стоял в углу комнаты. Его массивные двери были украшены резьбой, изображающей сцены битв и сражений. Внутри шкафа хранилась моя амуниция – то, что всегда сопровождало меня в бою.

Рука моя подрагивала, когда я тянулся к ручке дверки. Прошло уже много времени с тех пор, как я в последний раз вспоминал это событие, но воспоминания всё ещё были свежи. Я открыл дверцу шкафа и увидел внутри аккуратно разложенную экипировку. Это был мой боевой костюм, который я носил в самых опасных сражениях.

Костюм состоял из плотных чёрных штанов, чёрной рубахи и специального мундира. Мундир был украшен вставками железной брони в области плеч и груди. Сколько бы я ни пытался убедить портных, что не люблю выделяться, они всё равно заставили меня принять тот факт, что князь Варлеса должен носить фамильные цвета. Поэтому моя форма была не чисто чёрной, а с добавлением элементов золотого.

Я начал надевать костюм, чувствуя, как он облегает моё тело. Каждый элемент был тщательно подобран, чтобы обеспечить максимальную защиту и мобильность. Я надел на себя все части экипировки, чувствуя, как они становятся частью меня. Затем я повесил на пояс два коротких меча, которые всегда были со мной. На груди разместил кинжалы, а за спину закинул свой главный меч – длинный и тяжёлый, который я использовал в самых сложных битвах.

В случаях долгих боёв я брал ещё сумку с зельями, которую мне с трудом втюхивала Минерва, и дополнительные кинжалы. Но сегодня сражение будет коротким и требовало больше скорости и манёвренности. Поэтому я ограничился тем, что имел при себе.

Закончив с подготовкой, я вышел из покоев и направился на тренировочную площадку. Она располагалась за замком, и её можно было увидеть из окон моих покоев. Я шёл по коридорам замка, и все встречающиеся слуги и министры кланялись мне. Я отвечал им простым жестом руки, не останавливаясь. Я не любил формальности и официоз. Это было в детстве, и это осталось со мной до сих пор. Не многие могли со мной нормально общаться.

Динго и Шут. Они всегда были рядом, как верные спутники. Динго, с его острым умом и проницательностью, и Шут, с его острым языком и чувством юмора. Они знали меня лучше, чем кто-либо другой, и всегда говорили мне правду, даже если она была горькой.

– Всем смирно! – скомандовал Динго, когда я появился в поле их зрения. Его голос звучал твёрдо и уверенно, как будто он был готов к любому повороту событий. Я остановился, внимательно глядя на каждого из присутствующих. Их лица были напряжены, но в глазах читалась решимость.

Я прошёл вперёд и жестом руки указал всем расслабиться. Они медленно опустили оружие, но напряжение в воздухе не исчезло. Я начал говорить, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и уверенно:

– Спасибо всем вам за то, что откликнулись на эту операцию. Возможно, ни один из нас, включая меня и Динго, не вернётся обратно. Но это не должно нас останавливать. Нам предстоит сложная задача – вызволить нашего соратника и друга. Операция будет проводиться на территории императорского дворца, в окружении врагов, которые не прочь лишить нас жизни. Но это не остановит меня и не остановит вас.

Я сделал паузу, чтобы дать им время осмыслить сказанное. Затем продолжил:

– Я горжусь вашей решимостью и преданностью своей стране. Вы – настоящие воины, и я верю в вас.

В этот момент все присутствующие взорвались одобрительным гулом. Лица солдат светились решимостью и верой в правильность моего решения. Для многих из них Шут был не просто начальником, а другом, который всегда поддержит своих подчинённых.

Но вдруг за моей спиной раздался скрипучий, раздражающий голос:

– Ты с ума сошёл?! Ты решил поиграть в героя?

Я обернулся и увидел одного из членов совета, который практически бежал за мной. Его лицо было искажено гневом и презрением. Все солдаты притихли и внимательно уставились на него.

– Я решил вытащить своего подчинённого, – сухо ответил я, не сводя глаз с говорившего.

– Ты юный глупец! Совет запрещает тебе идти на этот абсурдный шаг! Никто не дал тебе гарантий, что этот генерал всё ещё жив, – прокричал Юшме, глава семьи Юшме. Его голос дрожал от гнева.

– Мне ваше разрешение не требуется, – ответил я, сдерживая себя от злости. Хочешь мне помешать?

– Все решения должны обсуждаться с советом! Ты забыл об этом?! – взвизгнул Юшме, приподняв свою седую бровь.

– Свои собственные решения я не обязан обсуждать с вами, – холодно ответил я.

– Ты хоть понимаешь, что может произойти? Ты решил пойти по стопам своего отца?! – проскрипел он, пытаясь задеть меня за живое.

Это было его роковой ошибкой. Я никогда не желал обсуждать решения и жизнь моего отца с этими падальщиками, которые только и ждут, чтобы вонзить нож в спину. Его слова словно сорвали последнюю ниточку, которая держала меня в руках. Я не раздумывая бросился вперёд и ударил его по лицу. Юшме упал на землю, его лицо исказилось от боли.

– Как думаешь, что меня останавливает от того, чтобы перерезать всем вам глотки?! – без эмоций спросил я, приставляя кинжал к его горлу. – Меня останавливает только то, что у вас есть семьи, которым будет нелегко, если вы, псы паршивые, погибнете.

Я убрал клинок и перешагнул через Юшме, давая команду Динго и Соласу начать операцию. Не злите меня, иначе пожалеете, – добавил я, глядя на остальных членов совета. – Со злостью у меня пропадает жалость, и это к лучшему.

Солас без промедления открыл портал. Его магия, всегда столь удобная и изящная, позволяла мгновенно перенестись в любую точку, достаточно было лишь однажды увидеть её. Узнав об этом, я предложил ему оставить службу в армии и стать гонцом, чтобы он мог увидеть больше мест. Несколько лет назад он воспользовался этой возможностью и побывал даже в империи Розет, посетив сам дворец.

Портал, переливающийся нежно-голубым светом, вёл прямо во дворец, хотя нам ещё предстояло попасть в темницу. Это уже было делом следующего этапа.

– Все готовы? – спросил я, внимательно глядя на каждого из нас. Получив утвердительные кивки, я продолжил: – Тогда всем приготовиться к бою. Возможно, нам придётся вступить в него сразу же.

Один за другим солдаты обнажили свои мечи. Я махнул рукой, и первым шагнул в портал. Мгновение – и я оказался в просторном холле с величественной лестницей, ведущей на второй этаж. Охраны поблизости не было видно. Остальные начали появляться: сначала Динго, затем остальные десять солдат, и, наконец, последним был Солас.

– Ваше высочество, мне потребуется около часа, чтобы восстановить обратный проход, – спокойно сообщил Солас, закрывая портал.

Магия Соласа была уникальной, но имела свои ограничения. Он не мог перемещать большое количество людей одновременно, так как при прохождении через портал каждое существо вытягивало из него часть магической силы. Если пройти одному, это не было бы заметно, но десять человек могли истощить его до такой степени, что обратного перехода могло не хватить, и мы бы остались в этом пространстве навсегда.

– Хорошо, тогда поступим так, – решил я. – Солас, возьми четырёх бойцов и создай шум, чтобы отвлечь стражу. Мы с Динго и ещё тремя солдатами отправимся в темницу, вызовем Шута и вернёмся к вам. Думаю, к тому времени как раз успеем.

Все кивнули в знак согласия, стараясь не издавать ни звука. Мы разделились и направились в разные стороны. Согласно разведданным, вход в темницу находился во второй части дворца, куда мы и направились.

Холл был погружён в полумрак, освещаемый лишь мягким светом факелов. Мы двигались бесшумно, словно тени, скользящие по коридорам. Стены были украшены изысканными фресками, изображающими сцены из жизни империи. Каждая деталь здесь была продумана до мелочей, отражая величие и роскошь этого места.

Мы достигли лестницы, ведущей на второй этаж. Здесь было чуть светлее, и я заметил несколько стражников, патрулирующих территорию. Они не заметили нас, поглощённые своими разговорами. Я подал знак, и наши бойцы, вооружённые мечами, начали двигаться вперёд, создавая шум, чтобы отвлечь внимание стражи.

Динго и я, вместе с тремя другими солдатами, осторожно поднялись по лестнице и направились к двери, ведущей в темницу. Она была массивной, с коваными узорами, и выглядела так, словно могла выдержать любую атаку. Я кивнул, и мы одновременно толкнули её, входя внутрь.

Темница была погружена в темноту, лишь редкие лучи света проникали сквозь узкие окна. В воздухе витал запах сырости и отчаяния. Мы шли по узкому коридору, внимательно осматривая каждую камеру.

По пути нам встретилось несколько охранников. Мы действовали тихо и стремительно, словно тени, скользящие в ночи. Каждый наш шаг был выверен, каждый удар точен. Мы не оставили им шанса на внезапное появление, уничтожив их одним точным движением.

Камеры сменяли друг друга, словно страницы в старом, потрепанном дневнике. Мы продвигались быстро, но с каждым шагом становилось ясно: эта темница рассчитана на огромное количество пленников. Мы находили специальные помещения для допросов, больше похожие на пыточные камеры, чем на лечебные комнаты. В Варлесе тоже есть подобные места, но они не такие извращенные.

Мы двигались как призраки, тихо и незаметно, пока не достигли камеры, где я заметил Шута. Его силуэт был едва различим в полумраке, но я не мог ошибиться.

Шут лежал на каменном полу, одетый в лохмотья, которые лишь отдаленно напоминали одежду. Его руки и ноги были прикованы к полу широкими длинными железными стержнями которые словно гвозди были вогнуты в пол прямо через руки и ноги Шута. Кровь сочилась из ран, оставляя на полу красные полосы. Его глаза были закрыты, но дыхание было ровным и спокойным. Он был жив.

Мы отворили дверь, создав немало шума. Ни один ключ, найденный у мертвых охранников, не подошел, поэтому пришлось выбивать дверь. Удар был настолько сильным, что стены задрожали.

Когда дверь наконец поддалась, мы вошли внутрь. Лицо Шута было залито кровью. Над бровью виднелось рассечение, под правым глазом – небольшой синяк, а на щеке, чуть ниже глаза, – глубокий свежий порез. Он открыл глаза, и его взгляд встретился с моим.

– Шут, – тихо позвал я. – Шут, ты слышишь?

– Слышу, но делаю вид, что ты просто плод моего воображения. Если честно, я ожидал кого-нибудь более красивого, – с иронией сказал он, не открывая глаз. Его голос был слабым, но в нем все еще звучала насмешка.

– Ну раз шутишь, значит, и жить будешь, – ответил Динго, вставая в проходе и оглядываясь в коридор.

– Может, вытащите из меня эти шпильки? Чувствую себя каким-то насекомым, которого на иголку насадили, – проговорил Шут, наконец открывая глаза.

– Сейчас… – начал я, но договорить не успел. Внезапно раздался громкий грохот, как будто что-то с силой врезалось в стену.