Профессиональная компетентность современного инженера

1.1. Информатизация образования как фактор обновления информационного общества

Во второй половине XX в. произошли многие качественные перемены в обществе и образовании. Средства и способы преобразования в совокупности с предметами потребления и методами их применения превратились из инструментально-орудийного арсенала в культурно-технологическую среду жизнедеятельности. Такая среда изменяет характер деятельности человека по удовлетворению своих потребностей, приводит к трансформации образа жизни, системы ценностей и отношений в человеческом сообществе, возникновению новых проблем существования и развития. Характерные для индустриального общества экстенсивные и утилитарные способы осуществления преобразовательной деятельности и потребления ее результатов, закрепленные в культурных принципах, нормах, отношениях, вступают в противоречия с потребностями развития, обусловленными переходом к новому индустриальному обществу.

Эпоха постиндустриальной культуры характеризуется открытостью, развитостью сети коммуникаций, информационной насыщенностью, готовностью к формированию человека к деятельности в условиях неопределенности, конкуренции, а также потребностями развития способностей к творчеству и самореализации. Ее характеризуют значимость таких духовных ресурсов, как знания, изобретательность, воображение, добрая воля. Интеллектуальные ресурсы становятся ключом к решению основных проблем общественного развития, а основным ресурсом – высокообразованное население. Культурные нормы все в большей мере ориентированы не столько на утилитарные ценности (материальные и социальные блага), сколько на раскрытие сущностного потенциала человека, его самореализацию, становление его в качестве субъекта деятельности. Новое качественное состояние человеческой культуры постиндустриального общества проявляется в стремлении каждого все в большей степени обрести собственное «Я», быть индивидуальностью, личностью, субъектом. С одной стороны, происходит интеграция и стирание существенных отличий национальных культур, формирование единой человеческой культуры в условиях глобализации социокультурного пространства, с другой – дифференциация людей по их личностному складу и возрастание культурного многообразия, при этом универсальным свойством формирующейся культуры постиндустриального общества становятся непохожесть, индивидуальность и многообразие личностей.

Понятие постиндустриального общества впервые было употреблено в 1959 г. профессором Гарвардского университета Дэниэлом Беллом на международном социологическом семинаре в Зальцбурге (Австрия). Оно использовалось для обозначения социума, в котором индустриальный сектор теряет ведущую роль. За счет автоматизации, внедрения высоких технологий индустрия востребует все меньшей доли общественного труда, а значительная часть населения перетекает в сферы информации и услуг. Потенциал развития общества определяется всевозрастающими масштабами информации и знаний, которыми оно располагает.

Эту новую эпоху в развитии человечества называют «информационным обществом», «обществом знаний» вследствие той роли, которую в ней играют знания и информации, в также «обществом услуг», так как в этом новом обществе преобладающая часть трудоспособного населения переходит на работу в сферу услуг.

Под информационным обществом понимают новый тип социальной реальности… Информационное общество – результат сочетания двух процессов: с одной стороны, развития постиндустриального общества, которое, согласно Дэниэлу Беллу, отличается тем, что в нем главным объектом человеческой деятельности становится информация; а с другой – процесса глобализации, в ходе которой это общество утверждается во всепланетном масштабе.

«При всем разнообразии характеристик общества знания определяющей его чертой считают доминирующую роль науки и техники в процессах производства информации, необходимой для жизнедеятельности общества и являющейся источником его изменений, включающих изменение образа жизни людей» [80, с. 26]. Согласно позиции канадского социолога Н. Штерна, общество знаний видится как новая социальная реальность, которую характеризуют такие черты, как рост значения фундаментальной науки в качестве непосредственной производительной силы, возрастание значения роли знания как основания индивидуальных и коллективных действий, появление политической экономии знания, повышение статуса экспертов и экспертных групп и пр.

Возникновение постиндустриального или информационного общества, или общества знаний, происходит с конца ХХ в. в ходе непрерывной эволюции индустриальных обществ. Подобным обществам глубоко присуща зависимость от научного знания и технологических инноваций, от развития новых компьютерных и информационных технологий, которые имеют огромное значение для понимания природы этих обществ.

Западные социологи Уэбстери Штерн подчеркивают все увеличивающееся значение инноваций во всех сферах жизни такого общества. Уэбстер выделяет критерии «идентификации новизны» в обществе, отражающие дифференциацию сфер общества: технологический, экономический, социологический (изменение сферы занятости), пространственный (сетевая организация субъектов деятельности и коммуникации), культурологический.

Использование технологического критерия для определения сущности информационного общества, характеризующегося распространением новых технологий, обосновывающих видоизменения продуктивной и коммуникативной жизнедеятельности общества, кажется наиболее очевидным. Однако технологический детерминизм в качестве основополагающей причины социальных изменений не позволяет объяснять значительных изменений в других сферах жизни общества (социальной, экономической, политической и культурной). К тому же во многих исследованиях приведена прямо противоположная зависимость развития техники и технологий и от ценностей социума, и от его политических институтов.

Попытки экономистов разобраться с информационными процессами в экономической сфере общества позволили изменить представления о роли интеллектуального труда в обществе. Впервые «думание» стало предметом пристального теоретического анализа, однако инструментария экономистов оказалось недостаточно для выведения экономического критерия в качестве ведущего в обновлении общества.

Социологический критерий применяется для характеристики общества с точки зрения изменения сферы занятости, в ходе вытеснения простого и машинного труда информационными технологиями, потребностью в специалистах в сфере менеджмента и управления, в сфере интеллектуальной деятельности. Однако данный критерий не позволяет осмыслить ценности новой элиты «творческих работников», успех в обществе которых определяется талантом и изобретательностью, творческими способностями, а также обозначить способы трансляции их языка на общество в целом.

Вопросы развития системы образования стали актуальными в последнее время, ввиду того что в России нарастает процесс информатизации общественной жизни, формируется, по мнению специалистов, информационная цивилизация. ХХI столетие называют веком информационных систем. Происходит развертывание потенциала «информационного общества», под которым понимается его социологизация, освоение социальной информации, формирование информационного мировоззрения, рынка информации, информационной реальности, повышение психологической обоснованности систем связи. Определяется новый социальный процесс – познание информационной реальности. Технологический процесс информатизации все более уступает место социально-психологическому. Социологизация и психологизация информационной реальности становятся основными аспектами становления информационной цивилизации и информационной культуры.

Возникновение глобальной информационной сети предоставляет новые возможности для коммуникации и производственной деятельности, что повышает значимость пространственного критерия при характеристике новизны в обществе. Происходящее своеобразное «выравнивание» иерархических структур посредством организации ее деятельности по сетевому принципу делает сеть важнее ее звеньев. Виртуальные социальные организации, сетевые сообщества возникают на основе общих задач и общего проекта, что требует новых способов коммуникации и взаимодействия, сотрудничества и ответственности.

Культурологический критерий показывает возвышение роли науки и инновационных технологий, подчеркивает медианагруженность современных обществ, существование гиперреальности, в которой информационно-знаковое потребление становится частью потребления вообще.

Выявление информационной реальности, утверждение господства информационной рациональности – жизненная необходимость человечества. Ученые отмечают, что необходимо преодолеть идеалы технологической реальности и разрешить перспективы «потребительской развращенности», сформированной на основе технологической реальности. Индустриальная, технологическая рациональность опиралась на знание возможностей (ускорить, освоить, переработать, извлечь, победить природу, народ, разрушить культуру, индивидуальность). Постиндустриальная, информационная рациональность утверждает, что знанию возможностей должно предшествовать знание актуальностей (необходимости, целесообразности, меры, ценности). Информационная рациональность опирается на экзистенциальные смыслы, социально целесообразные стратегии.

Все это определяет базу информатизации общества, предметом которой станет социальный интеллект как основной ресурс человечества в решении жизненно важных проблем. Накопленные знания будут аккумулироваться посредством информационных связей. Это даст импульс к информационной социализации личности, главным элементом которой будут связи индивидуального и общественного интеллектов.

Интеллектуализация общества связана не столько с повышением квалификации и образовательного уровня членов общества, сколько с преодолением социальной энтропии – внутренней неупорядоченности социальных подсистем, их нерелевантности по отношению к общественной цели. Социальная информатизация направлена на упорядочение существующих и создание новых информационных сред в различных общественных подсистемах.

Осмыслением возможностей информатизации общества и образования занимаются все ведущие социогуманитарные и естественные науки. Философия, антропология, социология, культурология, история, синергетика, информатика, психология, когнитология – это лишь некоторые области знания, в русле которых предпринимаются попытки понять все усложняющуюся реальность. Для образования как социальной системы, непосредственно связанной с процессами хранения, обработки и передачи информации, проблемы информатизации являются особенно актуальными. Однако, как показывают многочисленные исследования, а также реальная практика образовательного процесса, ощутимый эффект от внедрения информационных технологий достигается далеко не всегда Рассмотрим некоторые причины этого явления. Первая – это причины, лежащие в плоскости самого процесса информатизации, который носит сложный и внутренне противоречивый характер. Вторая – недостаточная проработанность организационно-управленческих аспектов информатизации, иначе говоря, отсутствие системности в решении многих проблем, что порождает состояние фрагментарности, непоследовательности, в конечном счете низкой эффективности такого мощного ресурса, каковым выступают современные информационно-коммуникационные технологии.

Многообразие критериев позволяет лучше увидеть частности и детали нового общества. Для целостного представления нового общества целесообразно обратиться к философскому пониманию нового общества, которое характеризуется с позиции трансформации ценностей культуры. Рассматривать проблемы трансформации ценностей культуры в постиндустриальном обществе будем исходя из разработанных В.С. Степиным теории философско-антропологических предпосылок анализа общества и концепции техногенной цивилизации.

Одной из проблем информатизации образования является проблема «границ» и «горизонтов» компьютеризации – везде ли нужны современные компьютерные технологии, в чем их плюсы и минусы с точки зрения использования этих технологий в процессе обучения?

Вопрос о «границах» компьютеризации возник в связи со стремлением понять фиксируемую на практике противоречивость и неоднозначность процессов информатизации различных социальных систем, что порождает неоднозначность их оценок и толкований.

Так, ряд авторов придерживается так называемой технофобской позиции, акцентируя внимание на негативных тенденциях информатизации. Компьютерные средства, с этой точки зрения, предстают в виде некоего монстра, переваривающего наше сознание, при этом до такой степени, что мы уже не замечаем, что наше сознание оказывается разрушенным. На нынешнем этапе развития цивилизации прослеживается тенденция переориентации массового сознания на новые средства достижения знаний. Следствием всего этого становится ограниченное развитие мышления, а также обеднение чувственно-эмоциональной сферы.

Информатизация помимо прочих негативных последствий ведет к слому экспертных барьеров на пути тиражирования информации, особенно благодаря сети Интернет.

В этом же ключе звучат и слова В.Н. Поруса о разрушении социокультурных оснований в связи с наступлением «информационной эры»: свобода доступа к информации к ее неограниченному многообразию, казалось бы, реализуемая при помощи новейших технологий, – это требование культуры, в центре которой находится именно человеческая индивидуальность. Но вот это требование исполнено, а индивидуальности нет, вместо нее – штампованный суррогат, неотличимый от огромного множества себе подобных.

С другой стороны, Умберто Эко, например, высказывает мнение о естественности процесса развития информационных технологий и о страхах общества как естественной защитной реакции на новое, по всей видимости, полагая, что технофобия не оправдана. Н.С. Автономова тоже подчеркивает что создание новой информационной технологии воспринимается как разрыв с подлинным, интимным, ценным, духовным. Известный всем нам ряд информационных технологий «письмо – книгопечатание – Интернет» подтверждает это с самого начала.

А.Ж. Кусжанов а полагает, что часто негативные стороны современных явлений, связанных с компьютером, слишком утрируются. Конечно, есть изменения в обществе, среди них есть и целый ряд негативных, есть и позитивные, поэтому необходима трезвая нетенденциозная оценка феномена информатизации общества и учет ограниченности информатизации при построении стратегии развития общества.

По нашему мнению, новые процессы в обществе, о которых идет речь, оцениваются с позиции традиционной культуры. Под традиционными ценностями понимаются те ценности, которые были и есть до сегодняшнего дня, которые сформировали и нас с вами. Некая демонизация культуры… оправдывается тем, что реальность, в которой мы живем, сейчас действительно кардинально изменилась. Оказавшись в ней носителями традиционных ценностей и оценивая ее с их платформы, мы, по сути, все больше оказываемся даже не консерваторами, а ретроградами. Это не обвинение – это констатация факта. Отсюда – негатив в оценках. Следует заметить, что известный скепсис относительно стремительно развивающихся процессов информатизации связан с так называемыми психологическими барьерами к нововведениям. Здесь опять же срабатывает закон систем: достижение устойчивости и равновесия с наименьшим количеством энергетических затрат. В человеческом сознании это отторжение нового, нетрадиционного дополняется еще и различного рода субъективными итерациями.

Тем не менее определенная степень консерватизма при оценке всепроникающих информационных технологий необходима, так как иначе можно упустить из вида негативные аспекты этого явления. Гипотеза об оптимальности новой технологии в любых сферах, о максимизации на этой основе любых исследовательских процедур изначально принимается за аксиому. При этом презумпция совершенства сопровождает данное движение на всем его пути, а притязания выражают глубоко укоренившийся идеал рационализма с его опорой на точное формализованное знание.

Любопытными в этой связи являются широкомасштабные исследования по методологическим проблемам компьютеризации, где предпринимаются попытки ответить на такие вопросы, как:

− ограничивается ли инструментальная база труда лишь новыми технологиями;

− достигается ли более высокое качество труда только компьютерными средствами;

− не являются ли умения и навыки более эффективными, чем машина при решении ряда практических задач;

− не целесообразнее ли, строя политику в сфере образования, в качестве исходной максимы принять мысль о балансе разных средств.

К числу трудностей, с которыми сталкивается человек, можно отнести попытки формализации профессионального опыта, мастерства, разного рода умений. А такие феномены практического интеллекта, как воображение, интуиция, невербальное мышление, неосознанные чувства и прочее, не только не поддаются рационализации, но в принципе трудно артикулируются.