Айвенго / Ivanhoe

Часто приходилось слышать, что «Айвенго» лучший из рыцарских романов. Он, конечно, лучший, но с терминологией следовало бы разобраться. Рыцарский роман – это не роман о рыцарях, это особый жанр, который еще именуется куртуазным романом – особый вид средневековой эпической поэмы. Так что произведение Вальтера Скотта никак под это определение не попадает. Поэтому «Айвенго» правильнее было бы считать лучшим историческим романом об эпохе рыцарства, так будут вернее.Книга невероятно увлекательная, именно увлекательность я бы поставил на первое место среди её качеств. А уж из произведений Вальтера Скотта, который, что греха таить, умеет быть бесконечно скучным, «Айвенго» без сомнений, самый увлекательный роман, с ним в этом отношении частично может поспорить еще только одно произведение автора – «Квентин Дорвард».В плане исторической достоверности, «Айвенго» не из тех книг, в которых её стоит искать, это, скорее, скрепленное в единое нечто, собрание народных легенд. Здесь и любимец английского простонародья – легендарный Робин Гуд (в романе – йомен Локсли) со своей ватагой, и подлый и коварный принц Джон, и добрый и благородный король Ричард Львиное Сердце.На самом деле первые легенды о Робин Гуде будут записаны только через 150-200 лет после описываемых событий, принц Джон не был средоточием зла, а Ричард Львиное Сердце, наоборот, не был образцом благородства, но это игнорируется, как читателями не знакомыми с реальной историей, так и её знатоками, поскольку трактовка Вальтера Скотта способствует как раз увлекательности сюжета.Но есть в романе и исторически достоверные ноты – это столкновение молодой нормандской знати и представителей старых родов англосаксонской аристократии. Этот конфликт и вынесен в центральный сюжет романа, на его фоне и развивается романтическая линия любви молодого рыцаря Айвенго и прекрасной леди Ровены.Но Ровена не стала самым удачным женским образом романа, её затмила несравненная Ребекка, дочь еврейского ростовщика Исаака, с её неразделенной любовью к главному герою. Вальтер Скотт пошел на рискованный для его времени шаг – изображение евреев в качестве положительных героев. Возможно, это было первое большое произведение европейской литературы, благоприятное еврейству.В уходящем году блестящий роман Вальтера Скотта отмечает большой юбилей – ему исполняется 200 лет, и все эти 200 лет всё новые и новые поколения зачитываются нестареющим романом, заново переживая удивительные приключения главных героев.

Не могу не отметить роковое стечение обстоятельств, по воле которого я как раз не так давно смотрела старый английский фильм «Лев зимой». Фильм прекрасный и сумасшедший, всем советую, и именно он помог мне надеть человеческое лицо на политический конфликт, лежащий где-то глубоко на фоновых слоях романа Вальтера Скотта. Без него, признаюсь, книга для меня превратилась бы в сентиментальную историю о храбрых рыцарях, прекрасных дамах, коварных злодеях, веселых разбойниках – в общем, в сплошную мелодраму в декорациях средневековья, не очень богатую на сюжетные повороты. Понимание же разногласий между Ричардом Львиное Сердце и его братом Джоном Безземельным, равно как и семейной свары ранних Плантагенетов в целом, а также отношений с французским королем Филиппом, пусть и в авторской трактовке Джеймса Голдмена, привело меня сперва в Вики за дополнительной информацией, а потом – и к весьма неожиданным выводам.Конец XII века, наверное, покрыт в моих размягченных мозгах такой же тьмой, какой было покрыто в свое время всё средневековье. Портреты в странном стиле [1], [2] создавали в дебрях закольцованных мифологических связей поистине сюрреалистические представления. Зловещие леса, ведьмы за каждым углом, романтический ореол далёкой войны в экзотических странах, карта мира в белых пятнах и люди с собачьими головами. Население жило в самом настоящем фэнтези, среди красивых пейзажей, развалин замков, магии и бессмертия, столь же реальных для них, как и всё остальное. Иногда полезно бывает взглянуть на это не с позиции унылых страниц учебников истории, а глазами самих участников этой истории. Осознание, что это всё были живые люди, а исторические события – не плод работы процессоров Матрицы… Ммм, ну не знаю, наверное, это таки бесценно. Именно это когда-то потрясло меня у Сервантеса – перед тобой живая история, века и эпохи расступаются. Но где Сервантес и где Скотт, тем более что «Айвенго» – всего лишь исторический роман и разница там была еще больше. Что-то мне жутко хочется после такого найти действительно средневековую литературу и запилиться в нее.Брр, странные желания, нельзя мне заниматься такими вещами, я от них умнею.Так вот, к чему были все эти длинные расшаркивания? К тому, что слишком часто вижу я отзывы, что мол книга для подростков, здесь одни любовные интриги да приключения. Ну да, если смотреть только на приключения, то и увидишь приключения. А по-моему, Скотт, замаскировавшись бряцанием оружия и пылью дорог Палестины, вываливает дохрена серьезных исторических вопросов. Самоопределение Англии в культурно-политическом конфликте саксов и норманнов. Автор наверняка тоже был неравнодушен к теме, как и из чего сложилась психология его страны.А как остро он ставит вопрос гендерного ада, который что в XII веке царил, что в XIX походу не сильно поугас. Все эти галантные рыцари, служащие прекрасным дамам, настолько прогнили в своем шовинизме, что воспринимают этих дам в лучшем случае как бессловесную деталь интерьера, алгоритм, символ – что угодно, только не личность, имеющую такое же право на собственное мнение и внутренний мир, как и они сами. С самого начала, когда упоминается неземная красота леди Ровены, я поняла – грядёт жопа. Ровена еще пожалеет, что не родилась горбатой. Обеим героиням пришлось настолько несладко, что их было жалко отнюдь не как выдуманных персонажей. Скотт, мне кажется, сознательно делает их еще и такими разными – чтобы показать противоположные линии поведения. Девушка-прекрасная-фиалочка «нет, не трогай, пощади» и девушка-сильная-гордая «я лучше сдохну, отвали, скотина». Ревекка – на сто порядков живей и интересней, но она же еврейка, а прекрасные принцы достаются блондинкам. Вот, и это еще один краеугольный камень – вопрос национального угнетения. Не буду врать, что мне был сильно симпатичен Исаак, который, отправляя людей выкупать дочь из плена, торговался за каждую копейку, но суть же не в этом. Здесь столько разных характеров, разных проявлений, что полная картина складывается даже против воли, несмотря на розовые очки, которые могут быть на глазах у читателя. Да, были среди евреев не самые приятные люди, но ведь и среди тамплиеров были распоследние мрази, а вот что из-за какой-то херни столько веков гнобили кучу народа – лишний камень в огород всяким религиям.Серьезные вопросы на этом не заканчиваются, но вы лучше читайте сами и следите за своими эмоциями. Чуть где ёкнуло что-то неприятное в душе – значит, проблема. По вышеупомянутой религии еще много раз прошлись и в разных аспектах, как и по крепостному праву и прочим угнетениям, неуважениям и спесивым болванам в консервных банках на пустых башках.Впрочем, консервы тут тоже были хороши. Не могу не признать, что приключенческая составляющая вряд ли оставит равнодушным любителей средневекового антуража и пафосных речей. Тут вам и турниры, и крестовые походы, и опальные короли, и дворцовые интриги, и девушки в руках злодеев, и подземелья замков, и веселые трикстеры, и коварство, и благородство, и запретная любовь (яойщицы, молчать, это не та любовь, в средние века заморочки были другими). Жизни героев постоянно висят на волоске, они страдают, сражаются, дурят всем головы, пьют как кони и клянутся в верности. Значительную роль в сюжете играет и шайка Робина Гуда, а я его обожаю, так что было чему порадоваться.Надо обязательно упомянуть, какие тут были суперские персонажи и характеры. Про девчонок я уже рассказала, про смешного Исаака тоже упомянула. Шут Вамба был вообще атас, равно как и дерзкий монах, а с «ленивого рыцаря» можно нехило поугорать, когда поймешь что к чему. Ательстан, который весь такой крутой-благородный, а в голове одни ништяки – зажигает даже в казематах. Но самый смак – это бешеный храмовник Бриан де Буагильбер, совершенно неуправляемый, злобный, шикарный мужик! Когда в конце понимаешь, какая сказочная хрень творилась в его душе, какой он на самом деле милый цундере, хочется кричать, чтоб он уже хватал Ревекку под мышку и гнал в закат. Вальтер Скотт как по мне слишком поздно раскрыл его характер, надо было с середины уже создать накал страстей, чтоб между ними аж трещало, как дозиметр в Чернобыле.В общем, я психовала не прекращая, будто это не классика какая унылая была, а фэнтези риалли. Выскочил бы единорог – не удивилась бы.

Неловко ставить аж ТАКОЙ книге «красную» оценку. Если не оценила сей многовековой шедевр мировой литературы, значит, сама такая… в смысле, глупый человек, что с тебя взять-то?К сожалению (к счастью?), это первое мое знакомство с Вальтером Скоттом. Я боялась с ним знакомиться, чувствуя, что мы с ним слишком разные. Не люблю я вот исторические приключенческие романы, меня и «Три мушкетера» в 15 лет не очень-то увлекли, а «Айвенго» значительнее самого популярного романа Дюма – объемнее, тяжелее на язык и с множеством персонажей-титулов, которые от меня бесконечно далеки. Я бы и не взялась читать «Айвенго», если бы не личный флешмоб, что вызвал размышления: «Ну а что, сколько можно бегать от ТАКОЙ классики?»Что же, «Айвенго» и оправдал мои опасения, и открыл мне кое-что новое. Так, я была уверена, что если писатель называет роман именем персонажа, то этот персонаж должен играть важную роль в сюжете, а в идеале быть главным героем. Скотт не просто отошел, он убежал от этого правила: его Айвенго не только не главный герой, он практически никак не влияет на сюжет, появляется он в повествовании от силы раз пять (на огромный роман с кучей событий!), а затем исчезает на 200 стр., пока валяется раненный. События же развиваются именно тогда, когда Айвенго, к несчастью, не может в них участвовать. Это очень-очень странно. Я верила вплоть до финала, что сей Айвенго вот-вот выпрыгнет в значимые герои… но этого не произошло. Даже Черного рыцаря было на порядок больше, а он никак не претендовал на место главного героя.Положительные персонажи, начиная с Айвенго, наделены исключительно положительными чертами: они обязательно красивы, сильны, благородны, умны (и прочие качества Мэри Сью). Но если в каком-то «Замке Отранто» такая положительность смешит, то у Скотта скорее утомляет. Хорошие герои (и Айвенго, и его возлюбленная тоже) очень пресные и ничем не запоминаются, сопереживать им не хочется. Лучше обстоят дела с нейтральными (как Ревекка) или отрицательными героями. Ветки у них или забавные, или интересные. Любовная линия… хм… второстепенная, пусть и не лишена назидательного посыла, намного лучше шаблонности Айвенго и Ровены. Искренне жалеешь, что Скотт так обрубил ее, только она и удерживала внимание в самой скучной части.Стиль же Скотта на любителя. Некоторым нравятся пространные описания всего и вся, и чтобы повторялись, и чтобы тормозили сюжет. Нет, если читаешь Пруста, то смиряешься, волей-неволей, с описаниями на 10 страниц. Но «Айвенго» – не созерцательный роман, он приключенческий, а стиль Скотта убивает всякую динамику. Вообразите себе сцену бегства от маньяка, растянутую на 50 страниц. Так себе, не так ли? У Скотта то же самое, только о рыцарских поединках, нападениях и похищениях. Скотт, в моих глазах, отчасти продолжатель Ричардсона с его затянутыми романами: события на 100 стр. Р. мог растянуть на всю тысячу. Скотту с ним не тягаться, но отголоски слышны. Я знаю, что есть некий сокращенный вариант «Айвенго» (для детей?), но мне не повезло взять полный, и я мучила его больше недели. Это было схоже с пыткой.Как итог: читать либо для «образования», либо из большой любви к жанру и его основателям. В ином случае рискуете познать тленность бытия и заработать аллергию на большие книги. Dixi.