- -
- 100%
- +
© Алекс Скулкин, 2023
ISBN 978-5-0059-5455-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Имя мне – Ветеран
Я прошел ту войну,Много раз умиралНа рейхстаге звезду,Кирпичом рисовалЯ вдыхал пыль дорог,Выдыхал с потом кровьИ десяток сапог,Стер за Вашу любовьМох мне ложе стелил,В гуще ржевских болотПолз вперед, что есть сил,Сжав в конвульсиях ротПомню боль и «котёл»,Где привиделся адСреди выжженных сёл,И ни шагу назадВой детей, матерей,Крики, раненных стонСотни дней и ночей,Мы терпели уронЯ прошел ту войну,Было мне двадцать дваКогда встретил весну,В санитарном «У-2»Позади был Берлин,Средь руин бытияОн как я, он один,Под бомбёжкой семьяДо сих пор вижу сон,Мама варит компотСестрам – розовый слон,Велик – мне у воротЖивы все и целы,Звонки их именаБыло так до войны,Не вернет их войнаДевяносто сейчас,Стал я узником ранУмирал я за Вас,Имя мне – ветеран!!!!Битве на Курской Дуге посвящается!!!
Тревожных снов сплетенный бисер,В минуты редкой тишиныИсход войны от них зависел,И нет в их подвиге ценыУж третий год гремит война,Земля прошита от обстреловСпаленных сел стоит стена,Дуга под вражеским прицеломБессонных суток было много,Строчил упрямый пулеметСвинец ложился на дорогу,В степи ковыль уже не в счетВ судьбу свою здесь каждый верилСмешался здесь и рай, и адСвист пуль и грохот артиллерий,Приклад прижал к щеке солдатОн не отдаст земли ни пяди,Ведь здесь решается исходЗа смерть родных, любимой пряди,Врагов пускает он в расходСлились все судьбы в этой схватке,Средь опаленных родниковБоец прилег на пыльной скатке,И снова в бой идти готовУж тесно пулям в их полете,Снарядов плотное кольцоСгорают танки на излете,Покрыто копотью лицоКак много душ уже не с нами,Но с поля боя не спешатНа пыльном небе облаками,Печальным клином пролетятВот бой затих в финальной битве,Враг подтянул остатки силИ парень в яростной молитве,Сухие губы прикусилЗа боль потерь, обрывки судеб,Сжимает крепко он цевьёВойну вовек мы не забудем,Заколосится вновь жнивьёСолдат простой на жженой ниве,Лежит, глазами в синевуТеперь в том месте на могиле,Гвоздики красные в снегуОн отстоял, и он не сдался,За слезы русских матерейПолынью горькой разрастался,Среди невспаханных полейКак много их голов сложивших,На поле брани полеглоСтраниц истории отживших,Запишет памяти пероМы вспомним всех их поименно,Теплом от вечного огняСогреем души упоённо,В молчанье голову склоняИх подвиг вечно в душах наших,Их доблесть сложно оценитьВсех на полях сражений павших,Помянем за возможность жить«Приснилось, что я на болоте, и будто реву я навзрыд…»
Приснилось, что я на болоте, и будто реву я навзрыд,И вслед отступающей роте кричу, что еще не убитЧто руки сжимают винтовку, что есть еще крайний патрон,Зубами рву с неба листовку, вещающей в их тылу схронЧто жрет меня жадно трясина, и ноги не чувствуют твердь,Эх, как далеко та осина, но думать о смерти не сметьЯ нужен Вам там еще братцы, я выберусь, хватит мне сил,Не должен, не вправе я сдаться, порву неприступность я жилЗдесь запах повсюду и рвота, второй год идут здесь бои,Наполнилось стоном болото, здесь плач опаленной землиЯ вспомнил и дом свой и маму, я знаю, как с фронта ждала,На сердце не вылечить рану, смешала все с болью войнаА в небе том ворон кружится, пророча скорейший исход,Со мной ничего не случится, водою наполнился ротГлаза стекленеют на вдохе, на выдохе стынет уж кровьПрощайте мои дорогие, я гибну за вашу любовь…«Ржевский выступ широкий…»
Ржевский выступ широкий,Тут пролег одинокоПозабыты все сроки,Пепла выпало многоОсвещает ночь поле,Тишина режет зреньеЯ по собственной воле,Здесь ищу вдохновеньеЛунный свет вдоль болота,Чьи-то бросил мне тени,Трупный запах и рвота,Будто год сорок третийЯ ползу по долине,Провод стиснув зубамиТрупы манят из глины,Я живой, я не с вамиЯ не вправе сдаваться,Там полки на пределе,Помогите же братцы,Связь наладить скорееПять слоев в желтой глине,Кто отцом был, кто братомСтрах во мне кровью стынет,Не дойду, буду гадомВот он кабель треклятый,В жутком месиве сложенСреди трупов зажатый,Я дополз, обезноженПокидать время рощу,Запах смерти в дорогуПодо Ржевом я взрощен,Но вернулся не к сроку«Могила братская, лесная…»
Могила братская, лесная,Из камня стонет монументИ солнце бликами играя,Сюжет рисует кинолентЗдесь тишина, как на погосте,Лишь ветер кроной шелеститОни давно уже не гости,Их имена вписал гранитИ где то здесь, в лесах смоленских,Внёс лепту в золото победПростой пехотный, дюже дерзкий,Истекший кровью, Веня- дед22 июня 1941 (история предательства)
Посвящается всем погибшим на Западном фронте!!!
Июнь звенел, катилась ночь к рассвету,И сонный Буг накрыла рябью тишинаБал выпускной к утру распряг карету,Верша свой план, в страну пришла войнаПриказ с Москвы, сдавил рефлексом рвотным,Занять войскам прикрытия районК прорыву с запада состав готовить летный,Не допуская в технике уронМаскировать и прятать самолеты,Рассредоточиться вдоль точек огневыхВводить в готовность боевую роты,Год сорок первый, жарок был и лихА округ спал, тревожным сном и душным,Как будто не было с Генштаба директивАртиллеристы в Минск съезжались дружно,Чтоб развенчать о силе своей мифКомандующий назначен годом ране,Прошел огонь и лед испанских битвВ науке танковой специалист не крайний,Тридцать четверка – как итог его молитвНо пустота кружила в небе мутном,И черный ворон предвещал уже бедуК ней подготовка шла неспешно, даже нудно,Никто не верил, что страна пойдет ко днуНе торопились и в постройке новых дотов,Вели беседы о спокойствии границТот провокатор, кто из многих эпизодов,Узрел опасность среди гитлеровских лицЧто говорить, забыв про предрассудки,ЗОВО командующий устроил сборы войскС границ полки ушли всего за сутки,Платком утер с затылка липкий лоскКакие сборы, враг стоит за Бугом?Какой же смотр? Иуда вновь чудитСнарядов нет, здесь смерть целует в губы,И план прикрытия предательски забытОн ночь провел в партере театральном,В объятьях жарких, офицерских женЧто говорить об облике моральном?«Силен в нем дух, и разум напряжен»Звонок в партер, спецсвязь и тут тревожит,Наркома голос, собран он и сухКак обстановка? Вести сон не гложут?Не паникуй, будь завтра к слухам глухНо час назад звонил он и главкому,И флот в готовность полную привелОткрытым текстом, он, подобно грому,Отметил день, когда нам вгонят колКак понимать такое разночтенье,Кто здесь кого водил июнь за нос?Кто был готов к войне, тому почтенье,Кто с ресторана в бой, тому разносА что же было в Бресте, в самом деле?Насыщенный войсками гарнизонДивизий трех бойцов лишь на пределе,Вместил в себя, поставив все на конСтрелки, танкисты, семьи их и дети,Тут пограничники, отряд НКВДНо знали ли, что будет день на свете,Когда тела их сгинут на бронеПрошел приказ командующего раньше,Боекомплект сдать в качестве НЗСвезти на склад, и от границ подальше,Тут ветеран простор дает слезе….Как встретить бой, покуда нет снарядов,Как танк вести, когда комплект пустойТак много их, полегших в поле рядом,За жизнь плативших дорогой ценойСняты прицелы с боевых орудий,Как будто штатный в округе ремонтКто для России день готовил судный?Кто для врага открыл восточный фронт?Не вывели дивизии из Бреста,Как скот собрали в крепость на убойАртподготовкой немец ранил сердце,Страны, с такой судьбою непростойВ чем был подвох, кто правил лютым балом?По чьей тогда предательской винеВсей авиации за первый день не стало,И кто при том остался на коне?Кто с батареи забирал орудья,За день до боя, не возьмешь уж в толкПод кем потом не закачались стулья,Когда погиб, был обескровлен полкКак это было, память сердце тронет,Бил по казармам вражеский расчетБоец с винтовкой, в коей нет патронов,Бежал на звук, а Мессер вел учетБинтов обрывки возносились к небу,Военный госпиталь вмиг превратился в пыльПопрал нацист и обескровил веру,На Русь направив свой кровавый кильДвор крепости, с жаровней адской схожий,Предатель выполнил здесь дьявольский контрактБойцов и женщин мясорубкой гложет,Свинцовый ливень, с детским криком в тактВедь были просьбы в тыл отправить семьи,Была возможность жизнь спасти детейМосква же, в утопическом стремленье,Играла роль, в театре двух тенейНо пограничники тогда держались крепко,Род этих войск всегда готов к войнеБоезапас никто не прятал в клетку,Слова «За родину!» читаем на стенеМайор Гаврилов, парень с Татарстана,В конце июля вышел лишь на светКак зверь боролся, прикрывая раны,В защите крепости оставил славный следЕще есть факт, и он весьма двусмыслен,В субботний день штаб отдых дал бойцамУ командиров был и выбор многочислен,Кто шел в кино, кто к семьям, кто к друзьямКак был приказ нелеп, и как циничен,С утра же самого разведка донеслаГудериан смотр танков сделал лично,Плоты их сброшены, войскам же нет числаИ лодки прятали вдоль западного Буга,Старались тщательней маскировать их рядВ советской армии нет худшего недуга,Как генералы, что над разумом стоятСгорел в момент, Особый округ в искрах ада,50 дивизий лютых двинул на востокФон Бок фельдмаршал и его армада,Сраженьем с целью «Минск и Белосток»Итог предательства уже известен ныне,Полмиллиона жизней – вот ценаКогда бездарность из России сгинет?Забудет Русь, как сердце жгла война?Кого винить, кто гнидой грелся в Ставке,Кто в мерзлоте не рыл сырой окоп?Кто в директивы внес свои поправки,И для страны готовил красный гроб?Как мысль понять двуликого тирана,На обороне что поставил жирный крест?Войной болят и также ноют в сердце раны,И эхом боль с политых кровью местЛомают копья пусть все лживые писаки,Мой дед лежит же на Смоленщине во ржиВ сраженье Вязьменском порвали его траки,Простой солдат, не стал фрагментом лжиКто виноват, что армии не стало,Что в первый год войны ее осталась треть?Теперь летят чины иные с пьедестала,Кто был врагом, успели вмиг воспетьОдно лишь ясно, мир спасли другие,Простой пехотный с Тулы старшинаМатрос с Поволжья, партизаны злые,Их будем помнить, не забудем никогдаЧастицы пороха в простреленных мундирах,С Лефортово взвыл черный воронокНедолгий суд, тела летят с обрыва,Год сорок первый шел, и первый был урокОборона Москвы
Всем, державшим Можайский рубеж обороны,
погибшим, пропавшим без вести, умерших в медсанбатах и ныне здравствующим ветеранам посвящается!!!
Долина смерти здесь, она ж долина славы,Долина вечных снов, и рай для грибниковЗдесь падал ниц француз, на скошенные травы,И Русь дала отпор нашествию враговЗдесь погибал комдив, геройски, Полосухин,Ту высоту, что он, под шквал огня держалВзять немцы не смогли, и в снег, закинув руки,Полковник – сибиряк взгляд к небу устремлялГерой седых былин, о них слагали песни,В полях Бородино, как было и тогдаПять дней держал врага на подступах, хоть тресни,Расклад был один к трем, досталось им сполнаОчерчен новый фронт на карте обороны,Стянула Ставка вмиг, сюда весь свой резервДолину страшных мук здесь наполняли стоны,И обнажился в кровь здесь изможденный нервЗдесь много деревень, сгорело в искрах ада,И бог скупой войны, метался меж сторонСломалась в немцах здесь, арийская бравада,Под натиском огня, несли они уронС Уваровки вел путь к Семеновским болотам,Туда, про страх забыв, шла армия на смертьНа трассе Москва – Минск, как память павшим ротам,Построен монумент, где болью ноет медьИх десять тысяч душ, в них наша грусть и раны,А кто еще не здесь, всё ищет свой приютВ полях былых боев ревут дождем нежданным,Разысканными быть, уже давно не ждутСкупые цифры те, ведь десять тысяч жизней,Лишь только тех бойцов, кого в тот год нашлиМы прячем в сонме фраз о героизме мысли,Что времена не те, что войны все прошлиУспех ковался здесь, кто за Москву в ответе,Тут пролил кровь грузин, калмык и сибирякМожайский их рубеж последним стал на свете,Их волей огневой в Рейхстаге поднят стягЗдесь льет упрямый дождь, в полях уже все тихо,Лишь в теле ватном дрожь от поисков себяВ лесу ручьем окоп, в нем также бродит лихо,И россыпь старых гильз, что не сгубила ржаЗдесь кости двух веков, различных поколений,Двух разных вроде войн, но с общим естествомНайдет здесь враг отпор и через сто столетий,А те, кто полегли, пусть спят же вечным сномИду я вдоль реки, с названьем русским Воря,Вольготно и легко, шумит вновь теплый майМне не забыть о том, как много было горя,В Можайских тех местах, где рыболовам райИ пусть года рекой текут через долину,Пусть радует земля весной еще не разЯ в светлый этот день приду на их могилу,Спасибо Братцы Вам, что мы живем сейчасТане Савичевой и всем детям блокады посвящается
Таня, Танечка, Танюша,Что скажу сейчас, послушайДни твои в пучине адской,Жизнь с судьбой свели солдатскойБоль потерь на поле боя,Породнила вмиг с тобоюЛист желтеющей бумаги,Поглощал в слезах все страхиЮной трепетной рукою,Строчки режут, я не скрою«Умер Лёка», братик старший,После Жени, что пораньшеВ сонной стуже января,Слегла бабуля, крест храняЗаплакал дрожью детский почерк,В словах вопросы вместо точекТакое детство не для всех,Так умирать, ведь это грех?От мамы, твой прелестный голос,Ты пела так, что вился волосНа белокурой голове,У самой младшенькой в семьеКогда на свет ты появилась,Родня вокруг тебя крутиласьВ корзинке посреди стола,Смотрели все, а ты спалаИ дядя Вася, друг сердечный,Учил, что в небе путь есть млечныйЕго же с книгами квартира,Тебе оконцем стала мираПро жизнь недетские вопросы,Вы с ним решали в форме прозыКогда гуляли вдоль Невы,За полминуты, до войныВ апреле и его не стало,Смерть так страшна, и ей все малоНа букве «Л» графита след,И дяди Леши больше нетТри дня спустя, подобна бреду,Смерть снова празднует победуЧеред и мамы – «Умерла»,В голодных муках – «Ты одна»Рукой выводишь эту запись,Блокадных дней святую кладезьЧтоб знали, помнили потомки,Война шлёт семьям похоронкиНо не о том в те дни мечталаДевчонка, что вмиг взрослой сталаНе примирилась ты с войною,Не стала смерть тебе сестроюСпешит уж в тыл твой эшелон,Детей блокады слышен стонНо не снесло большое сердце,Что в горе всем давало гретьсяНадорвалось, и обломилось,Танюша, жизнь тебе лишь сниласьГде мама, братья все и сёстры,И снова вместе, чувства острыГде нет войны, где детство в грезахГде май гремит в весенних грозахНе дожила ты, не узнала,Не всех в блокаде потерялаВ живых остался Миша брат,В боях кровь лил за ЛенинградВ блокнот и Нину не вписала,Ждала, придет, в толпе искалаОна ж явила нам на свет,Блокнот твой через много летДуша твоя пусть чайкой вьется,Слезой о нас печальной льетсяТы будь спокойна в райских снах,Твой детский подвиг на устахТы словно ангел, взявший лиру,Лицо войны явила миру,Нас попросив одно понять«Не надо больше воевать»Гибели 33 армии генерала Ефремова посвящается
Леса под Вязьмой, стылые и злые,Здесь слов не надо, здесь слова пустыЗдесь птицы не поют про истины простые,Земля не ворожит здесь гроздьями листвыВ артериях берез течет не сок, а слезы,Распахана душа воронками траншейИ так же как тогда, трескучие морозы,Вновь нагоняют страх и сердца пульс быстрейЗдесь капли хрусталя свисают с веток ели,И чистый белый снег сверкает как заряА было, шли бойцы, к единственной той цели,Чтоб отстоять Москву, чтоб вновь цвела земляИх летопись внесла в те годы поименно,Их подвиг и сейчас так трудно оценитьПростой кавалерист, что воевал с Буденным,И младший командир, что родом из ТвериКак много полегло в сраженьях лет тех славных,Отверстия от пуль кора берез хранитИ не припомнить войн, в жестокости с ней равных,Когда стонала Русь от ран своих навзрыдНачерченный рубеж, селений ряд на карте,А позади страна, что молится и ждетПехотный генерал войска собрал на старте,Морозным январем отмеченный стал годПотрепаны полки в боях за Боровск древний,Замерз кровавый след в снегу под ВереейНо армия дошла, для них плацдарм последний,Смоленские леса и в поле ветра войСраженье шло стеной, по западному фронту,Деревни жег огнем фашист на всем путиЗа населенный пункт, за русскую избенку,Солдаты бились в кровь, топча свой страх в пылиКонец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.