- -
- 100%
- +
Ну, невозвратно, так невозвратно. Мне не трудно сделать вид, что я сожалею, но ничего поделать не могу. Отправят чаровать в какую-нибудь больницу или над освещением улиц поработать.
В декольте кто-то завозился, заставляя меня вспомнить, что я вообще-то умудрилась войти в число лучших, кто смог создать себе фамильяра аж на посвящении. Милая мордочка выглянула из складок тканей и то ли что-то прочирикала, то ли пропищала. Как-то сразу я поняла, что малышка голодна и моей магии ей недостаточно. Она хотела что-нибудь материальное.
– Ласки весьма прожорливы, – подала голос Талия, моя старшая сестра по матери, глава девятой ветви ковена. – Так что не удивляйся, что она начнёт часто сбегать в амбар за мышами.
Вопреки распространённому мнению простых, что магия может всё, отгонять грызунов без последствий мы так и не научились. Применение чар против живого существа вблизи продуктов питания всегда провоцировало их разлагание. Так, кстати, большинство и выясняли, что на кого-то наложили проклятье: цветы внезапно увяли, молоко за ночь скисло, свежий хлеб покрылся плесенью… А вот сохранять продукты свежими мы умели, и почти у каждого обеспеченного гражданина в доме обязательно был стазисный шкаф. Совмещать эти два вида чар пока так никто и не научился, мир праху экспериментаторов.
– Отдыхай, милая, – моего плеча мягко коснулась мамина рука. – Завтра у нас совет Старших ковена. Отныне ты – часть совета.
Обнявшись со всеми, я подняла в воздух метлу, опёрлась о неё рукой и потянула себя следом, игнорируя распространённый способ полёта. Мама и некоторые Старшие умели летать без метлы, и, как они говорили: первый шаг – научиться летать не сидя на метле, а опираясь о неё. Поэтому я с самого детства тренировалась, надеясь, что уже через сотню лет смогу блеснуть редким навыком.
Бессонная ночь, пусть и стёршаяся из памяти, не затуманила мой разум, который чётко отмечал изменения в городе и анализировал последствия. М-да, покуролесили мы знатно!
Горел один из кварталов бедных, явно подпаленный мной из-за воришки, который на прошлой неделе умудрился спереть у меня артефакт невидимости. У меня! Совсем обнаглели! Я, конечно же, знала, где он находился, но тянула с возвратом, планируя разобраться чуть позже. И вот разобралась… фатально для кого-то. Надо будет как-нибудь похлопотать о строительстве времянок. Зимы у нас не бывает, только если кто-то не поиграется с магией, так что временное жильё рискует превратиться в постоянное, ведь беднякам много и не нужно, они большую часть своей жизни лишь попрошайничают да разбойничают, если смогли урвать где-то приличный кинжал, или, как в случае того вора, целый артефакт. Они как сорняки – выживают в любых условиях. Если кто-то хотел вырваться из этого вечного нищенского прозябания, то шёл в мастерские, где каждому легко находилась работа. А остальных мне не было жалко… ну, почти.
Что я ещё умудрилась натворить? Уничтожила лавку мясника: жирный боров пнул меня, когда я была ребёнком, так что заслужил! Покрыла зачарованным вьюнком приют. Зачем? Пожалела, наверное: ночью они могли напороться на нас и наши магические творения и хорошо, если зарабатывали только заикание. Пусть лучше колются о мой вьюнок и спят до утра, а то призванный из изнанки мира дух таки убил одного из них в прошлом году.
Похоже, я также вскрыла водоснабжение на центральной площади и превратила её в пруд! Эм… вот это исправить будет сложновато, но вроде поступление воды уже успели перекрыть. Ещё, судя по туману в южном парке, я умудрилась что-то и там начаровать. Приземлившись неподалёку, присмотрелась к магическим потокам, легко нашла источник и распустила заклятье. Теперь в течение суток туман развеется. Вроде он без опасной начинки, максимум заплутает кто и придётся сутки слушать стенания мёртвых. В этом парке есть невозвратно проклятая тропа, притягивающая души павших врагов ковена. По ней особо никто не ходит, но голоса можно услышать и в отдалении.
Вроде всё остальное относится к тому, что я не могла, точнее, не имела права снимать, а благословения и трогать не нужно, они же не во вред.
Наконец, добравшись до своего дома в юго-западном районе Викары, я устало поднялась в спальню и завалилась спать, предварительно заглянув на кухню и вытащив для своего фамильяра несколько кусочков сырой говядины. Не совсем то, что было нужно ласке, но повинюсь я перед ней чуть позже, когда у меня будут силы.
Появились они после обеда и снова из-за фамильяра, которая нетерпеливо носилась по мне, легко забираясь как под одеяло, так и под одежду, щекоча меня и пробуждая ото сна.
– Ещё пять минуточек… – пробормотала я, переворачиваясь на другой бок. Ласку это не устроило, и она снова зафырчала, копошась у моего лица. – Ну потерпи, егоза, я сейчас встану…
«Сейчас» вылилось ещё в десять минут, за которые мне успели спутать волосы и с укоризной легонько обкусать пальцы. В полусонном состоянии я спустилась по лестнице на кухню, поминая свою магию за столь своенравное воплощение личного помощника.
Неугомонная ласка успела навернуть по моей одежде не один круг, наблюдая, как я разыскиваю в запасах стазисного шкафа что-нибудь подходящее.
– Лягушку? – наконец нашла я пакет с замороженными амфибиями, которых использовала при варке зелий.
– Фыр-фыр! – довольная ласка спрыгнула с моего плеча на столешницу и забегала вокруг тарелки, наблюдая, как я несколькими жестами размораживаю добычу.
– Приятного аппетита, – пожелала ей, занявшись приготовлением завтрака для себя. Нашла хлеб, тонкие запечённые кусочки курицы, немного зелени. Надо будет заняться наполнением шкафа, всё же я предпочитала есть не дома, а фамильяра следовало кормить хорошо.
– Фр-р-р! – выдала сытая помощница, и довольно ловко помчалась ко мне, взбежала по руке и булькнулась в стакан с соком, из которого я даже не успела сделать и глоток.
– Ох! – закатила я глаза, двумя пальцами вытаскивая непоседу и отправляя её в раковину. – Что ж ты такая егоза, а? Так и назову тебя… Нравится имя, Егоза? – спросила, проворачивая кран и давая ласке возможность привести себя в порядок.
Сама я решила, что раз сок мне испортили, самое время вспомнить о кофе. Приятный, чуть горьковатый запах принёс мне ощущение постоянства, ведь этот напиток стал частью моей жизни, и именно этому способу приготовления меня научил когда-то дедушка Роди: на песке с долькой шоколада, щепоткой перца и корицы. Казалось бы, совершенно несочетаемые элементы, но я считала этот кофе лучшим из всех и совсем не добавляла в него сахар.
– Горячо! – предупреждающе рыкнула я, замечая Егозу в поле зрения. Ласка замерла, принюхалась и решила поискать приключений в другом месте.
Говорят, фамильяры – это воплощение души ведьмы или колдуна. Неужели я правда такая? Просто сдерживаю свою натуру? Или же она просто ещё молодая? Я ведь в детстве облазила весь город, да и сейчас не прочь забраться на какую-нибудь крышу или полететь на скалы, чтобы поучиться планировать с них без метлы и приземляться. У меня получалось так хорошо, что меня даже записали как младшего инструктора в ковенскую школу.
– Ты врёшь сама себе. Ночью твои тормоза выключили, и ты чуть не разнесла город, – признала я, наблюдая, как Егоза сигает со шкафчиков прямо на пол и не разбивается, подхваченная магией… даже не моей. Сама применила? Быстро осваивается.
– Фыр? – обернулась на меня фамильяр и подпрыгнула, совершая кувырок в воздухе.
– Прогрессируешь! – я торжественно приподняла чашку с кофе и отпила глоток в честь ласки. Счастливая Егоза ещё немного покружила по кухне и слиняла в коридор.
Я же осталась задумчиво изучать календарь на стене, где даты были заботливо обведены цветными карандашами. Завтра в полдень я побываю на первом в своей жизни совете. Если он не продлится долго, успею заглянуть к сестре в школу, хоть повидаю Катерину, а то последний месяц мы почти не виделись. Через неделю я отправлюсь в путь до Закрои, отвозить партию зачарованных патронов союзному ковену. Наш оружейный завод исправно поставлял соседям десятки способов убийства простых и одарённых, а взамен мы получали чрезвычайно прочные ткани и кожу, на которых специализировались их мастера. Основательницы двух ковенов были сёстрами и даже сами названия городов являются продолжением их имён. Виктория, что жестоко карала врагов – Викара. И Роза, что кроила ткань мира – Закроя.
До ночи ещё оставалось прилично времени, так что я могла посвятить его себе и пониманию того, как Прорыв повлиял на моё тело и магию. Новую форму ногтей я уже успела оценить и даже придумала, в какой цвет я скоро покрашу. А вот перед зеркалом в неглиже я ещё не крутилась. Поэтому, насытившись, я отправилась в гардеробную, где избавилась от одежды и начала осматривать себя. Цвет моих волос потерял немного меди и стал ближе к светло-рыжему с какой-то желтинкой, глаза остались голубыми, форма ушей была та же. Ощупав голову, наткнулась на шишку над левым виском…
– Надеюсь, это я долбанулась обо что-то ночью… – прошептала, искренне надеясь, что это не намёк на появление рога в будущем. А то буду как Нинель, спиливать лишнее и прятать под шляпками.
Хвоста у меня не появилось, однако вдоль спины поползла полоска тёмных волосков. Посмотрим, смогу ли я их вывести зельем, а то платьев с открытой спиной мне больше не видать. Этим я и занялась, параллельно находя у себя бородавку на ноге. Зашипев, пошла по второму разу перерывать свои запасы, чтобы вывести и эту пакость. Благо, такие изъяны подлежали коррекции. А вот если бы у меня язык раздвоился, это поправить бы было нельзя. У мамы вообще змеиные чешуйки по всему телу встречаются, она рассказывала, что каждый раз, когда пьёт зелье Прорыва, сосредотачивает мысли на том, чтобы все последствия были воплощены только в постепенном превращении в змею. Вот только в отличие от стандартного коктейля из десяти зелий, она пьёт смесь из тринадцати, как все Верховные. Даже не хочу прогнозировать риски для себя, если сделаю то же самое! И так легко отделалась.
Егоза уже вовсю лазила по полкам, изучая мои богатства, а я продолжала наводить красоту. Когда все процедуры были выполнены, и я облачилась в мягкий песочный халат, фамильяр легко запрыгнула на мою протянутую руку и внезапно засветилась магией небесного цвета. Я же ощутила прилив сил, словно выпила ещё одну чашку кофе. Волна прошлась по телу, закрепляя результат зелий и мазей, которыми я натёрлась. Егоза же поднялась на задние лапки и запищала.
– Снова хочешь есть? – уточнила я и увидела в ответ осознанный кивок. – Идём, маленькая, ты же не против ещё одной лягушки? Завтра обещаю выбраться до магазина!
За вечер Егоза умудрилась съесть ещё две порции, пугая меня своим аппетитом. Может, до Эсфирь сходить? Она ближе всех, и у неё точно есть запасы мышей, ведь её фамильяр – змея… которая явно ест меньше, чем моя троглодитка.
– Тебе точно хватит до утра? – в третий раз уточнила я у носящейся по кухне ласки.
– Фири-фири, фр-р-р, – выдала что-то возмущённо она, замирая лишь на мгновение.
– Согласна, я должна разнообразить твоё питание, – кивнула я, словно поняв этот возглас. – Но ты в курсе, что это не местные лягушки? Их привозят из Лакары, а до неё почти шестьсот километров!
Меня смерили таким взглядом, что я поняла: масштаб Егозу не впечатлил, и она достойна лучшего. Точно в меня… Как воспиталась, такого фамильяра и получила. Смотри и ужасайся!
Ложилась спать с опаской: вдруг она начнёт будить меня ночью?! Но обошлось, ласка мирно уснула на соседней подушке и своим умиротворённым видом вызывала во мне умиление.
Всё же она невероятная милашка! Что оставляло надежду, что именно так меня и видят окружающие. Милая красивая ведьмочка… способная к разрушению всего и вся вокруг. Но самокопанием я заниматься не планировала. Ведь, как всегда говорила моя мама:
«Магия воплощается во время шабаша в то, что этот город заслужил…»
Глава вторая. Совет ковена
Милана Викарская:
Совет ковена заседал в центральной библиотеке города: цитадели знаний и магии, месте, где ты мог стать кем-то большим или же потерять всё, что у тебя было. Сюда приходили за советом, помощью или чтобы пожаловаться на «орду треклятых одарённых», которые в очередной раз что-то разнесли. Все просители выслушивались, но не все просьбы становились реальностью. Иногда прибывшие и вовсе исчезали бесследно, словно никогда и не входили через главные двери. Что заставляло остальных три раза подумать: а так ли ты сильно хочешь наехать на ковен?
Шагая между стеллажей с книгами, я выбирала для себя фолиант, с которым планировала провести время до полудня. Я была не единственной утренней пташкой, несколько глав ветвей тоже уже были в залах, пугая своим присутствием тех, кто просто пришёл почитать книги.
В совете заседали Старшие: основательницы ветвей ковена, а также их сильнейшие потомки, если прародительница по какой-либо причине потеряла силы или умерла. Мама являлась Верховной, выбранной на эту роль почти четыре сотни лет назад. Она была ведьмой второй ветви, но её взгляд на жизнь и поступки ковена был всегда нейтральным, так как Верховные не должны были иметь любимчиков. Сама она заложила за это время четыре ветви: официально треть ковена была её прямыми потомками. Отсюда вытекала проблема: она никогда не выбирала для основания ветви колдунов, рождённых в ковене. Поэтому каждый раз ей нужно было найти добровольца и обменять его на колдуна чужого ковена, который также придерживался непреложных законов. Но это всегда имело последствия. Впускать чужого колдуна в ковен, зная, что он может шпионить для родного? Сколько ковенов так погибло, и не сосчитать. Присвоить себе территорию и стать ковеном, что контролирует сразу несколько городов, – это такая желанная цель.
С моим отцом ей несказанно повезло. Непривязанный к ковену колдун, да ещё и вещий, которого сама магия направила в Викару, посылая сны. Настоящее сокровище в нынешнее время глобального влияния ковенов на города. Совпадение? Если честно, я не особо верила. Не удивлюсь, если наши Старшие и провернули эту операцию, растянувшуюся на долгие годы.
Отец прошёл Посвящение чуть больше пяти лет назад. Первый ритуал слишком часто наносил удар по мужским репродуктивным органам, лишая возможности продолжить род. Поэтому ему не разрешали пить коктейль, пока у меня не появились братик и сестрёнка, рождённые другими ведьмами и зачисленные в мою ветвь. Дальше от нас троих зависело, приживётся ли ветвь или сгниёт в одном из конфликтов, и не всегда с другим ковеном. Мама пресекала прямые свары между ветвями, но это не мешало нам порой пакостить друг другу. Знаю, что у Талии конфликт с третьей ветвью и их нынешним главой Гараном. Да, мужчины тоже управляли ведьмами, если их сила и опыт превышали мощь претенденток на это звание в конкретной ветви.
Чем старше ведьма, тем она сильнее. Этому способствует и возраст и регулярные испития коктейля Прорыва, применять которые либо есть талант, либо нет. Я свой первый опыт запомнила плохо, пусть мне и сказали, что я справилась почти идеально. До следующего испития далеко, так что мечтать о могуществе пока не стоило. Даже остановившие развитие сёстры по ковену могут легко доказать мне, что опыт перебьёт любой талант.
Егоза носилась по библиотеке, с интересом заглядывая в каждую щель. Что интересно, сегодня я ощущала её лучше: где конкретно она находится, какие эмоции испытывает. В основном радость, как и я. Она – оттого что ей было интересно всё, я же – оттого что отныне считаюсь в глазах других ведьм весомее, пусть мой голос на совете пока будет лишь отголоском слов матери, что она вкладывала в меня все эти годы.
Изменение эмоций фамильяра не прошло для меня бесследным. Она словно увидела что-то подозрительное или услышала.
– Егоза? – мысленно я потянулась к ней, совершенно не удивляясь, как изменилась часть того, что я вижу.
Хм, Гаран в одном из соседних залов орёт на Верховную, но слов не слышно. Из-за меня? Он же главный смотритель жилищных условий города, сеть насосных станций и электростанция целиком под его управлением, а я устроила маленький апокалипсис… Нет, что-то другое, мама абсолютно спокойна, словно его слова её совсем не беспокоят. Окружающие их люди спешно отходят и пытаются незаметно покинуть библиотеку. Чтение по губам – одно из умений, что ведьмы тренируют, поэтому я разобрала часть слов:
– Поставки закрыли… молний нет… комплектующие с огнём… Да я им! Ещё и молодка твоя учудила! – Гаран ткнул в Верховную пальцем, впрочем, сразу опуская руку, едва бровь мамы дёрнулась вверх. О, а это уже про меня! – Ты её хоть выпори на площади, чтоб другим неповадно было!
– Это прошлый век, – отозвалась мама.
– Но ведь работало! Меня же пороли!! И смотри…
– И орёшь теперь… – вздохнула она, накрывая оглохшее ухо ладонью.
– Мария! – взвыл колдун, по его одежде даже молния пробежала. – Да дай я ей хоть леща отвешу?!
Э-э-э, только без рукоприкладства! Будто бы я резвилась на шабаше круче остальных! С характером Гарана, уверена, что он минимум три квартала подчистую снёс!
– На поруки…, но не для… – да что ж так непонятно мама шевельнула губами?! Какие условия отработки?
– О-о! – довольно потёр руки Гаран. – Другой разговор!
В нос ударил запах миндаля, а на языке отобразился привкус статики, словно я только что облизнула батарейку, наполненную чарами третьей ветви, специализирующихся на энергетике. Хм, фамильяры могут и такое передавать?
– Уходи, не рискуй, – попросила я, зная, что Егоза услышит. Всего полминуты, и она забирается на стол и смотрит на меня с вопросительным взглядом. Не буду разочаровывать: – Ты молодец, но больше не убегай, мне и так достанется скоро за вчерашнее.
Егоза пропищала недовольную трель и юркнула под ткань моей рубашки, оставив на коже мурашки от своего беспокойства. Выждав несколько минут, я закрыла книгу, вернула её на место и, как бы невзначай, зашла в зал, где была мама. Гаран рылся среди книг, не слишком осторожно относясь к ним, словно он оставил в одной из них деньги и теперь пытался их найти. Воздух гудел от озона, вызванного молниями колдуна, перебивая даже запах древней бумаги.
– Доброго утра, мам! – кивнула я маме и повернулась к мужчине: – Здравствуйте, Старший Гаран!
– И тебе не покрыться волдырями, Старшая Милана, – отозвался он, почему-то злорадно ухмыльнувшись.
Как-то это подозрительно…
– Я вас прервала? Простите, сейчас же уйду, – произнесла я, делая шаг к выходу и всем своим видом выражая возмущение.
– И куда? – хмыкнул Гаран, зачем-то перетряхивая очередную книгу. – Мы тут и заседаем. Пропустишь всё интересное… И про себя тоже.
Думает, я попадусь и начну расспрашивать? Чтобы нарваться на очередную шутку?
– Что-то ищете? – я шагнула вперёд, рассматривая грозную фигуру колдуна, который больше походил на старого, но ещё крепкого кузнеца.
– Да, чую тут кое-что, но пока не нашёл, – охотно отозвался Гаран, с силой загоняя книгу в строй таких же измученных товарищей.
– И что конкретно?
– Твои мозги… – ответил мужчина и рассмеялся. Вот же ж! Попалась! Посмотрев на моё недовольное лицо, Гаран продолжил: – Да не дуйся, ты мне вчера, конечно, насолила, но я давно хотел площадь перебрать, а тут такой случай. Знать всё орала: реликтовая плитка, что видела ещё Викторию! Не трожь, водопровод и канализация ещё век продержится! Ха-ха! Одна малоле… кхм, одна ведьма их и вскрыла, вот незадача! Правда, заказ на трубы я сделал не так давно… – он взял театральную паузу и уточнил: – Вчера, так что кому-то придётся посидеть без воды… и без… – тут он снова начал ржать.
Я фыркнула, кусая губу, но удержаться не смогла – его смех был слишком заразителен. Наше веселье было понятно, ведь в домах на центральной площади жили знатные, а значит, им всем придётся искать, где справлять нужду.
Хотя от аристократии там оставалось мало, скорее их дальние потомки, да выбившиеся в люди умные или же достаточно хитрые горожане, которые смогли оказаться в нужном месте в нужное время. Тем забавнее наблюдать за их попытками вернуть «былую власть», ведь по факту они никогда ей не обладали. А те, кто когда-то правил, сгинули в период восстания одарённых почти семьсот лет назад. И наш город здесь интересен тем, что появился он ещё до восстания и был основан молодым ковеном во главе с ведьмой Викторией.
Моя мама – третья Верховная и владеет городом дольше всех. Но тем не менее, ковен не может управлять всем, ведь нам бы пришлось уделять меньше времени магии. Поэтому и существует знать и даже должность градоправителя, все они – прослойка между нами и простыми гражданами. Ведь если бы их не было, все недовольства всегда были бы адресованы только в нашу сторону: каждая авария, каждый вонючий тупик – был бы только на нашем счету.
– Ага! – отвлёк меня от размышлений голос Гарана, который так и не прекратил рыться в книгах.
Раздавшийся хруст рвущейся бумаги больно кольнул в виски. Мне всегда прилетало, если я портила книги и наблюдать подобное от других людей я спокойно не могла. Но рот я так и не успела раскрыть, ведь вырванный лист скукожился, обращаясь в змею, что попыталась укусить колдуна! Однако Гаран не зря занимал своё положение: вспышка молнии, и в грубой руке, испещрённой шрамами, остался лишь пепел.
– Арозен… – прошипела мама, сверкнув зелёной магией в глазах. Её пальцы сжали дерево стола, о который она опиралась, да так сильно, что я услышала треск.
– Будем остальным говорить? – спросил Гаран, стряхивая пепел с руки.
– Пока нет, поищем ещё, – отозвалась мама, переводя на меня взгляд, который без слов сообщил: молчи об увиденном.
Я кивнула, отступая в один из углов и приземляясь в кресло. Егоза тут же выбралась из-под рубашки, но, чувствуя мои опасения, тихонько замерла на плече, урча мне в ухо что-то успокаивающее. В следующие двадцать минут, пока все собирались, я усиленно вспоминала всё, что знаю про арозенский ковен. Он контролировал три города на северо-западе, примерно в тысяче километрах от нас, но на фоне нашего метрополиса, в котором проживало почти два миллиона жителей, они всё равно отставали. Соседняя Закроя могла похвастаться тремя сотнями тысяч жителей, и их ковен никто не трогал как раз из-за союза с нашим. Большинство вообще считали, что они являются викарской ветвью, и лишь по политическим мотивам мы не объявляем это официально. Чем сильнее ковен, чем старше и могущественнее становятся Верховная и Старшие, тем больше вероятности, что стервятники объединят усилия, чтобы нанести удар. Куда проще жить, когда ты считаешься среднячком. И всё равно мы регулярно сталкиваемся с кознями чужих ковенов. Вот и Арозен умудрился что-то пронести в святая святых. Вероятно, подслушивающий артефакт… Что ж, теперь понятно, почему Гаран сказал, что ищет мои мозги. Если это передатчик, то я здорово ступила, выдав действия колдуна своей фразой. Ещё бы знать, давно ли артефакт там? Надеюсь, мама всё же найдёт время, чтобы обсудить со мной произошедшее.
Рассаживающихся по залу ведьм и колдунов я рассматривала с некоторой подозрительностью. Кто-то из них мог быть причастен к произошедшему, и, возможно, именно поэтому мама попросила меня молчать.
– Начнём же заседание совета! И будут двери заперты, покуда ждём у сил ответа… – объявила Верховная, взмахом ладони закрывая зал и погружая пространство вокруг нас в тёмно-зелёный туман, подсвеченный лишь разноцветными огоньками.
Белый стих. Церемониальные слова, что используют не часто, лишь чтобы показать важность намерений. А также уважение к Старшим. Если ты смог уложить свою речь в ритмичные строки, то показал, что тебя нужно выслушать.
– Начну, пожалуй, с поздравлений, – мама посмотрела на меня и с улыбкой продолжила: – Приветствуем Миланскую ветвь, что несомненно станет новой силой и принесёт немало благ!
– Пока мы разгребаем лишь последствия, – буркнула медноволосая глава восьмой ветви, облачённая в алый шёлковый костюм, по рукам которой карабкался скорпион – достаточно редкий фамильяр.
– Вспомни себя в её годы и не красней так, дрожащая Амина, – вступилась за меня Талия. Забавный ход: то ли подчеркнула цвет одежды, то ли стремительно покрасневшие уши трёхсотлетней ведьмы.
Нет, она не ошиблась, Старшая Амина действительно в свой первый Прорыв вызвала землетрясение, нанесшее ущерб даже не городу, а ковенским кварталам. Несомненно, это принесло свою пользу, многие обзавелись новой жилплощадью, но Амине до сих пор припоминают её выходку. На самом деле каждый из присутствующих время от времени устраивал хаос, поэтому укоры были скорее традицией, чтобы напоминать о том, что безгрешных среди нас нет.
Совет не был отчётным мероприятием, здесь решались вопросы, которые было сложно разобрать без вмешательства магии. Поэтому я совершенно не удивилась, когда Старшая Лилия, бессменная глава четвёртой ветви озвучила: