Жрец и Проклятый

Глава четвертая

Несколько дней Грешник и Адриан провели в пути, направляясь к Семиречью. На ночь они остановились в небольшой деревушке, а утром достигли Вильднота – небольшого королевства, граничащего с Ихартом и Нерудином.

Путь прошел без приключений, если не считать того, что лошадь, которую Грешник купил в деревне, сбежала от них ночью, потому что Адриан не крепко привязал ее к забору. Надежда на сокращение времени в пути пропала, едва появившись. Адриан выразил надежду, что Стрела – так мальчик назвал лошадь – убежала к своим родным и теперь она свободна. Однако Грешник не разделял его оптимизма.

Вильднот встретил их дождем, хмурым небом и грязью. Адриан промок и к вечеру начал шмыгать носом. Проливной дождь сменился на мелкий и моросящий, а ветер стал холодным и порывистым. Создавалось впечатление, что скоро наступят холода, и от ощущения приближающегося лета не осталось и следа. Воздух пах свежестью и мокрой пылью. Когда стемнело, они добрались до небольшой деревушки, окруженной густым лесом. Деревья шелестели от ветра, и этот шум будто бы делал воздух вокруг еще холоднее. Адриан дрожал и тер глаза.

Как только они вошли в деревню, им встретился мужчина, облаченный в черную грязную одежду. На вид ему было не больше тридцати, но его седые волосы сразу добавляли ему десяток лет. Он сидел в грязи и смотрел в небо невидящим взглядом.

Посмотрев по сторонам, путники подошли к нему. Грешник кашлянул, пытаясь привлечь внимание.

– Нам нужен ночлег, – сказал он. – Где здесь ближайшая гостиница?

Мужчина прикрыл глаза и, чуть качнувшись, опустил голову.

– Есть таверна дальше по улице, – произнес он безучастным голосом. – Там свободные комна…

Открыв глаза и взглянув на стоящих перед ним Грешника и Адриана, он сначала замолчал, будто его ударили под дых, а затем, округлив глаза, вдруг начал трястись. Он схватил Грешника за штанину грязной рукой, подавшись вперед, отчего тот рефлекторно положил руку на меч. Адриан отшатнулся, испугавшись такого резкого движения.

– Беги! Уходи отсюда, иначе оно тебя тоже заберет! – закричал вдруг мужчина, смотря прямо на мальчика, и заплакал.

Грешник буквально отдернул от себя вцепившиеся в него пальцы. Мужчина бессильно рухнул в грязь и стал сипло и тихо завывать. Адриан прижался к Грешнику, шмыгая носом. Тот положил руку мальчику на плечо и мягко подтолкнул его в сторону, в которую изначально указал странный мужчина. Мальчик послушно топал вперед, иногда оглядываясь.

Дальше по улице действительно оказалась таверна. Выглядела она потрепанно, но изнутри слышались голоса и лился теплый свет. Старая вывеска с едва заметным стершимся названием качалась от порывов пробирающего до костей ветра. Войдя в таверну, Грешник и Адриан почти не привлекли к себе внимания. Разве что стоявшая за барной стойкой грузная дама с весьма откровенным декольте хмуро взглянула на пришедших. Однако, заметив дрожащего Адриана, она охнула и, подобрав свои пышные и без того короткие юбки, быстро приблизилась к путникам. Ее ярко-алый рот расплылся в благодушно-жалостливой улыбке.

– Ты только глянь-ка, бедняжечка, совсем продрог! – воскликнула она, хлопая пухлыми ладошками. – Ай-яй-яй! Безбожная погода! Проходите, я налью вам чего-нибудь горяченького, если у вас есть чем платить, конечно.

Она указала рукой на ближайший к стойке столик и, раздвигая бедрами стулья, уплыла куда-то, постукивая стертыми туфлями. Несколько выпивающих мужчин обернулись на Грешника и остановили взгляд на мальчике, а затем, понизив голос, продолжили свое общение, коротко поглядывая на путников.

Адриан несколько раз смачно чихнул, а потом утер нос рукавом насквозь промокшей голубой рубашки, которая за недолгое время в пути успела испачкаться и измяться. Он было потянулся к сумке с лекарствами, но Грешник остановил его, подозрительно оглядываясь.

– В комнате слопаешь свои снадобья. Не открывай здесь сумку, – шепнул он ему.

Адриан послушно убрал руку и тоже огляделся, но не заметил ничего подозрительного. Через пару минут к ним подошла хозяйка таверны с двумя мисками горячего супа. Она поставила тарелки перед ними и, бесцеремонно усевшись рядом с Адрианом на стул, погладила его по голове.

– Ешь, лапочка, – прощебетала она, а затем ахнула: – Батюшки, какой горячий! Неужто простыл?

Адриан, запихивая ложку с обжигающим язык супом чуть ли не до самого желудка, утвердительно промычал в ответ.

Хозяйка сравнила температуру лба мальчика со своим и снова всплеснула пухлыми ручками. От каждого ее движения бюст норовил выпрыгнуть из декольте, а узкое темно-фиолетовое платье, затянутое до скрипа корсетом, начинало трещать.

– Нам нужна комната на одну ночь, – сказал Грешник, и дама вся встрепенулась.

– Ой, ну конечно же! У нас все свободно, сами понимаете, тут местечко не самое популярное, – рассмеялась она грудным заразительным смехом. – Пойду подготовлю для мальчика чистую постель и найду одеяло потеплее. Вам бы лучше присматривать за сыном.

Последняя фраза прозвучала как-то иначе, словно намекая на что-то. Грешник только буркнул в ответ, что мальчишка ему никакой не сын, а затем последовал примеру Адриана и начал уплетать горячий суп. Хозяйка таверны поднялась наверх по скрипучей деревянной лестнице и скрылась на втором этаже, где, очевидно, располагались гостевые комнаты.

Посетители вокруг хоть и не обращали на Грешника и Адриана особого внимания, но все же периодически бросали взгляды в их сторону. Вскоре дверь в таверну за спиной Грешника скрипнула, и кто-то вошел, ворча на проклятую погоду. Голос показался молодому человеку знакомым, но он тут же отвлекся на громко чихнувшего Адриана.

– Кажется, я заболел, – произнес мальчик, снова утирая рукавом нос, словно извиняясь.

– Поспишь – и все пройдет, – ответил ему Грешник.

Пришедший после них мужчина протопал тяжелыми сапогами к стойке и опустился на стул.

– Атель, душа моя, кружку пива, будь добра! – крикнул он, смахивая с бритой налысо головы капли дождя.

Сверху послышался стук каблуков. Хозяйка таверны спустилась со второго этажа, окинула взглядом пришедшего мужчину и, покачивая пышными бедрами, проследовала к барной стойке. Она со стуком поставила перед ним кружку с пивом и, дуя губы, что-то пробурчала себе под нос.

– Да ладно тебе, я ведь всего на пару дней ушел, – залпом выпивая всю кружку, произнес мужчина и громко отрыгнул. – Еще одну, радость моя.

Хозяйка только сморщилась и фыркнула, словно кошка. Поставив перед ним еще одну кружку пива, Атель обратила внимание на Грешника и уже клюющего носом Адриана. Она вышла из-за стойки и поманила их ладонью, приглашая следовать за ней. Испытывая странное тревожное чувство, Грешник поспешил за дамой, ведя перед собой спотыкающегося Адриана, как вдруг кто-то схватил его за локоть.

– Быть не может! Ха! – воскликнул бритый мужчина, одной рукой держа руку Грешника, а другой – кружку пива. – Ну точно! А я думал, показалось или нет, хех.

– Бальтер! – возмущенно воскликнула Атель с лестницы и погрозила ему пальцем.

Грешник, взглянув на мужчину, наконец-то узнал его. Они встречались очень много лет назад, когда он только привыкал к жизни Проклятых.

– Бальтер, значит, – задумчиво произнес Грешник вместо приветствия.

– Да, а что? – отозвался мужчина, убирая руку и отпивая из кружки. – Не все ж безымянным Бродягой ходить. Я вижу, ты в няньки подался.

Он рассмеялся, будто сострил какую-то шутку, а затем хлопнул Грешника по плечу.

– Да брось ты, чего такой хмурый? Что тогда, что сейчас – ничего не изменилось за столько лет! – воскликнул Бальтер, потрепав его по плечу. – Давно ж не виделись, давай выпьем по кружечке, поболтаем о том о сем? Я же тебя сразу запомнил, как увидел. Сразу подумал: «Этот парень – хоть куда!»

Он снова отхлебнул из кружки и вытер рот тыльной стороной руки. В этот момент Адриан робко потянул Грешника за рукав.

– Эйден, я устал, – сказал мальчик.

Услышав это имя, Бальтер издал смешок, а затем пожал плечами.

– Ну, папаша, иди укладывай мальца, – с улыбкой на лице произнес он. – А потом спускайся, дело есть.

Грешник кивнул Адриану на лестницу, и тот послушно начал подниматься по скрипучим ступеням. Атель повела их по узкому темному коридору, где на подоконнике у окна горела единственная свеча. Женщина открыла дверь самой дальней комнаты, приглашая их войти. Внутри пахло затхлостью и немного сыростью, сразу было понятно, что здесь давно никто не останавливался. Однако широкая кровать, стоявшая у окна, была застелена чистым постельным бельем, а край одеяла был приветливо отогнут, словно приглашая поскорее лечь и уснуть. У стены стояла еще одна кровать, с непонятного происхождения пятнами на матрасе и подушкой, из которой во все стороны торчали небольшие перья. Постельное белье лежало на краю, явно намекая, что застилать эту кровать придется самому гостю.

Атель сунула Грешнику в руки старый и слегка погнутый ключ от двери, свечу с подоконника, а затем, подмигнув Адриану, поспешила спуститься вниз, к говорливым полуночным посетителям. Мальчик тут же снял с себя рубашку с сумкой, бросив их прямо на пол, по дороге до кровати скинул обувь, плюхнулся на постель, стянул с себя штаны, кинул их на изголовье кровати и завернулся в одеяло, словно в кокон. Грешник подошел к нему, поставил рядом на тумбочку свечу, а затем вздохнул, как старый дед, поднял с пола рубашку, снял с изголовья штаны с одной вывернутой наизнанку штаниной и аккуратно сложил все это, положив рядом со свечой. Ремень с ножнами и сумку мальчика он повесил на крючок у двери, предварительно порывшись в ней и вытащив пару подписанных аккуратным почерком лекаря скляночек с лекарствами, которые поставил туда же, на тумбочку рядом с кроватью. Адриан тихо кашлянул и засопел. Чуть помедлив, Грешник слегка отодвинул свечу от одежды, так, на всякий случай. Убедившись, что мальчик уснул, молодой человек бесшумно прикрыл дверь и спустился вниз, где его в компании очередной кружки пива ждал Бальтер.

В помещении стоял приятный полумрак, немногочисленные посетители негромко о чем-то толковали, иногда чокаясь и смеясь. Атель, надув губы, беседовала с Бальтером, облокотившись на барную стойку. Грешник подошел и сел рядом с мужчиной.

– Пива? – повернувшись к нему, спросил Бальтер.

Грешник отрицательно мотнул головой.

– Ясно, трезвенник, – произнес мужчина и снова рассмеялся.

– Мальчик уже уснул? – спросила Атель, протирая стойку от многочисленных крошек и пивных капель.

– Да.

– Лучше вам завтра уйти прямо с утра, – наклонившись к нему и обдав его запахом дешевых приторных духов, прошептала она, оглядываясь, будто боясь, что ее услышат.

Один из посетителей громко свистнул, привлекая внимание Атель, и попросил принести им еще закусок и выпивки. Она ответила, что сейчас подойдет, снова взглянула на Грешника и скрылась на кухне. Бальтер тут же придвинулся ближе и по-дружески хлопнул его по плечу, кивнув в сторону, куда ушла Атель.

– Шикарная женщина, если ты понимаешь, о чем я, – произнес он, поигрывая бровями.

Грешник не понимал и понимать не хотел.

– Ты говорил, что у тебя есть дело, – напомнил он.

– Ах да… Совсем из головы вылетело уже, – пробормотал Бальтер, отставляя кружку в сторону. – В общем, у местных в лесу неприкаянный завелся. Я тут мимо проезжал, да услышал, что местные хоронят кого-то. А ты знаешь, в нашем деле это может быть признаком работенки. Хоронили утопленницу, она в озере утопилась после смерти сына. Так и так, выяснил у одного пьянчуги, что есть здесь тварюга, которая детей из деревни уже лет пять таскает. Ну так, раза три-четыре в год хапает тех, кому не повезло вечером рядом с лесом оказаться, наутро обратно только тела возвращает. Некоторые болтают даже, что гадина их туда как-то заманивает. Они сначала думали, что дети ягодами травились. Тут везде моровник растет, а его от пустягая только форма листа отличает. Сам знаешь, если с моровником переборщить, то можно и окочуриться. Ну, вот, значит… Поговорил, в общем, местные денег подсобрали, говорят, если разберусь с тварью, то заплатят даже. Я побродил тут по лесу, нашел его вроде как, да вот сунуться побоялся – дождище хлещет, ветрище, темно… А тут – на! – ты, как богами посланный! Если мы с тобой вдвоем будем, то наверняка управимся без проблем, понимаешь? Плату поделим конечно же. Ну, щелкнем гадину?

– Душу тоже пополам делить будем? – пристально смотря на Бальтера, спросил Грешник спустя короткую паузу.

– Ой… И то верно… Что-то я об этом и не подумал… Может, одному душа, а второму деньги?

– И ты конечно же хочешь… – начал было Грешник, но Бальтер его перебил.

– Деньги. Я возьму деньги, так и быть. Ты пойми, я ж это не ради себя, а ради людей. Их детей какая-то мерзость озлобленная убивает, а они и сделать ничего не могут. Неприкаянных душ на всех хватит, а нам жить еще да жить, так что если я одну отдам, то не обеднею. По рукам?

Грешник, задумавшись, чуть сморщил лоб, а потом пожал протянутую руку Бальтера, отчего тот снова захохотал и отхлебнул из кружки. Атель вышла из кухни с подносом и понесла его к столу. Перекинувшись парой слов с посетителем, она коротко взглянула на Грешника и Бальтера, затем шикнула, собрала пустые тарелки и кружки и понесла их обратно на кухню. Грешник наблюдал, как таверна медленно пустеет, а Бальтер допивает свое пиво. Как только он поставил пустую кружку на стойку и готов был позвать Атель, Грешник перебил его, положив руку на кружку.

– Хватит с тебя. Пойдем сегодня ночью. К утру мне нужно быть здесь.

– А, из-за пацана? В папашки заделался? – хитро улыбаясь, поинтересовался Бальтер.

– Не твое дело, Бродяга, – беззлобно, но серьезным тоном ответил Грешник.

– Ладно-ладно, я понял, о личном не говорим. Пойду тогда умоюсь, освежусь маленько.

Бальтер встал и нетвердой походкой проследовал наверх по скрипучей лестнице. В этот момент из кухни выглянула Атель. Она быстро подошла к Грешнику, вытирая руки полотенцем. Последние посетители громко попрощались с хозяйкой, махнувшей им, и ушли, хлопнув дверью и впустив в таверну немного свежего воздуха.

– Что он вам наболтал? – спросила она.

– Про душу, что детей ворует, рассказал.

– Берите мальчика и уезжайте утром. Сегодня дождь такой… Нехороший. Эта тварь обычно в такой дождь вылезает и детей заманивает. Местные-то всех своих детишек на замок запирают в такие вечера, а ваш… Не приведи боги, и с ним беда будет, и наш кошмар с вами случится.

– Не переживайте, за ночь управимся с вашим кошмаром и завтра уйдем. И можно вас попросить, пока не вернусь, приглядеть за ним? Там лекарства на тумбочке, если не выпьет сам, то разбудите его и…

– Управлюсь, не волнуйтесь! Я детишек люблю, у самой трое, они с братом моим уехали на время, пока он на шахтах подрабатывает. Да и хорошо это, что они далеко отсюда. Может, если вы справитесь, они хоть домой вернутся. Как его, говорите, зовут?

– Адриан.

Сверху спустился Бальтер. По его бритой голове стекали капли воды. Несмотря на дружелюбную улыбку, которая почти не сходила с его лица, выглядел он достаточно грозно. Он был широкоплечим, с грубыми чертами лица и большими руками. Ходил Бальтер тяжело и шумно, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Одно его ухо было разодрано и криво срослось, что только добавляло ему воинственности. На спине в чехле он носил боевой одноручный топор с лангетами на древке и чуть утяжеленным выступающим обухом, на котором был выгравирован причудливый зверь.

– Если пойдем сейчас, то к утру точно управимся, – сказал он, потянувшись.

– Хорошо. Дай мне минуту, – ответил Грешник.

Он поднялся к Адриану. Мальчик крепко спал, не пошевелившись с тех пор, как ушел Грешник. Молодой человек подошел к Адриану, сел рядом на кровать и слегка потряс его.

– Адриан! – позвал он, но в ответ получил лишь невнятное бормотание. – Адриан, я ухожу до утра, слышишь?

Мальчик пошевелился и повернулся к Грешнику. Адриан открыл глаза, но было видно, что он не совсем проснулся.

Усталость и плохое самочувствие взяли верх, и он снова заснул. На его лбу выступила испарина, из-за заложенного носа он дышал ртом, отчего губы пересохли и потрескались. Грешник протянул руку, чтобы коснуться его лба, но замер, а затем просто поправил одеяло и быстро вышел.

Внизу Бальтер что-то шептал на ухо Атель, а та била его кулачком в плечо и громко смеялась. Когда Грешник спустился, он сразу же вышел из таверны, напомнив Бродяге не забыть фонарь. Бальтер снова что-то шепнул хозяйке, отчего она прикрыла рот рукой, взял закрытый масляный фонарь со стены у двери и вышел вслед за Грешником на улицу. Дождь лил водопадом, и казалось, что он не собирается прекращаться.

Адриан почувствовал, как его лба сначала кто-то легонько коснулся, а затем положил на него что-то прохладное и влажное. Глаза открывать совсем не хотелось. Он слегка пошевелился, отодвинул одеяло, натянутое до самого подбородка, и легонько вздохнул.

Даже через закрытые веки он заметил, что в комнате стало светлее, а значит, наступило утро. Дождь все еще шумел за окном, и капли, стекая с крыши, барабанили по вывеске, словно создавая какую-то ритмичную мелодию. Мальчик уже готов был провалиться обратно в сон, как вдруг почувствовал, что кто-то со вздохом начинает развязывать бинт на его руке.

Адриан вздрогнул, открыл глаза и чуть подскочил, еще не совсем придя в себя ото сна, поэтому тут же уронил голову обратно на подушку. Сфокусировав взгляд, он увидел, как рядом с ним на табурете сидит Атель. Горло саднило, нос был заложен, тело было тяжелым и ныло, словно от усталости. Однако хороший сон все равно заставил его почувствовать себя лучше, чем вчера.

– Ох, лапочка, не бойся, это я, Атель, – успокаивающе проговорила она. – Я просто хотела сменить тебе повязку на руке.

– Не нужно, – хриплым спросонья и от простуды голосом поспешно ответил Адриан. – Спасибо, но я сам потом. А где Эйден?

– Он ушел, – ответила она, снимая со лба Адриана смоченную в воде тряпку. – Разве он не сказал тебе об этом? Наверное, не стал тебя будить.

– Как ушел? Куда? А когда вернется?

Адриан вдруг на секунду подумал, что Грешник ушел навсегда. Что он оставил его в таверне на полпути к Всевидице. От этой мысли у мальчика внутри все сжалось до размера песчинки, а по спине пробежала волна обжигающего холода.

– Он со своим знакомым пошел на одно дело, ты видел его здесь вчера, лысый такой и улыбается все время, – затараторила Атель, увидев, как напрягся мальчик. – Они обещали вернуться к утру, дело там непростое. Не переживай, они скоро вернутся. Или, может быть, ты голодный? Я приготовила омлет и оладьи с вишневым вареньем. Я очень рано просыпаюсь, как и все в деревне, честно говоря. Это для того, чтобы успеть переделать все дела до темноты. Хотя в моей таверне даже глубокой ночью бывают посетители… О чем я? Ах, о завтраке, конечно же! Мои дети обожали по утрам есть оладьи, сметали все, как свиньи в голодный год. Ты бы видел, сколько мне приходилось работать, чтоб прокормить этих маленьких обжор.

Женщина по-доброму рассмеялась. Адриан почувствовал, как от разговоров о еде его желудок начал негромко урчать. Он, чуть смутившись, прикрыл его рукой с одеялом, надеясь, что Атель этого не расслышала.

– Я бы не отказался от завтрака, – еле слышно произнес мальчик.

– Хорошо, тогда спускайся вниз, я накрою тебе там. И выпей это перед едой.

Она указала пальцем на стакан, который стоял на маленьком подносе на прикроватной тумбочке, а сама поспешила вниз, что-то мурлыкая себе под нос. Свеча, которую вчера оставил Грешник, вся выгорела и расплылась большим пятном воска.

Мальчик протянул руку к стакану, поднес его к носу и принюхался. Он узнал этот запах – это лекарства из его сумки: заваренные в кипятке и настоявшиеся листья смородины, мелко натертая кора дуба, цветки липы, одуванчика и ромашки, а также ягоды шиповника и солнцелиста – редкого лечебного растения, который Гаос привез из Летигерна. Даже сквозь заложенный нос мальчик чувствовал яркий и специфичный запах отвара. Стараясь не обжечься, Адриан небольшими глотками выпил содержимое стакана, чувствуя, как с каждым глотком исчезает сонливость.

Пока он одевался и умывался, Атель хлопотала на кухне. Когда мальчик спустился, на столе, где они сидели вчера с Грешником, уже стояла еда. В таверне было тихо и пусто, не считая двух мужчин в углу, которые вчера тоже были здесь, когда Адриан и Грешник вошли в таверну. Увидев их, Адриан, подражая Грешнику, положил руку на рукоять своего кинжала и, нахмурив брови, сел за стол. Сумка громыхнула скляночками внутри, и мальчик нелепо дернулся, побоявшись, что что-то разбил. От этого стол тоже пошатнулся, и стоявший на нем горячий чай выплеснулся, чуть не ошпарив мальчику руку. Адриан вовремя успел убрать ладонь, так что кроме небольшого беспорядка последствий не было.

Он услышал, как мужчины хмыкнули, и залился краской. Не такого эффекта он хотел добиться. Однако вид оладий и ароматный омлет быстро отвлекли внимание мальчика от его неудачи. Чувствуя, как желудок переворачивается с громким урчанием, Адриан принялся за еду. Атель гремела посудой, изредка выглядывая из кухни, проверяя, не пришел ли новый посетитель. Как только Адриан доел, она тут же поднесла ему еще один стакан с лекарством, отчего мальчик сморщился. Ему так не хотелось портить приятный вкус домашней еды горьким вкусом травяного отвара, но он понимал, что чем быстрее он поправится, тем проще ему будет продолжать путь. Зажав нос, чтобы точно не чувствовать вкуса, мальчик почти залпом выпил все содержимое и с громким стуком поставил стакан на стол.

В этот же момент дверь в таверну открылась, впустив внутрь свежий и влажный воздух. Адриан с надеждой взглянул на пришедших, надеясь увидеть вернувшегося Грешника, но разочарованно поджал губы, поняв, что это двое незнакомцев. К слову, Адриан сразу обратил внимание на то, что одеты они в одинаковые темно-синие драповые плащи с капюшонами, под которыми все равно можно разглядеть мечи. Кроме Проклятых и охраны-сопроводителей с мечами в мирное время никто не ходит. Их ботинки, несмотря на довольно дорого выглядящие плащи, были стоптанными и поношенными. С них капала вода, заливая пол и оставляя целые лужи у них под ногами. Адриан сделал вывод, что, скорее всего, они Проклятые, раз никого не охраняют. Да и какой богатый вельможа поедет в такую погоду в захудалую деревеньку, расположенную практически посреди леса.

– Утро доброе, господа! – бодро поприветствовала их Атель, выглянув из кухни.

Один из них снял капюшон и оглядел таверну, чуть задержавшись взглядом на мужчинах в углу. Он был высоким и чуть сгорбленным, словно старался сделать себя ниже в глазах окружающих. Его руки из-за этого казались длинными, а ладони на фоне довольно тонких запястий непропорционально большими. Наверняка, его удар был тяжелым, а если прибавить к этому чуть повышенную силу Проклятых, то очень тяжелым. Пряди неровно отросших мокрых каштановых волос падали ему на лицо, отчего вкупе с его телосложением он чем-то напоминал только что вышедшего из спячки медведя.

– Мы кое-кого ищем, – произнес Проклятый.

Атель вытерла руки полотенцем, откинула его куда-то в сторону и поманила их пальцем к стойке. Проклятые, оставляя мокрые и грязные следы на и так видавшем виды деревянном полу, подошли к ней. Разговора Адриан не слышал, но видел, как Атель, поднеся палец к губам, чуть округлила глаза и принялась что-то шептать им. Мальчик встал из-за стола и услышал легкий свист. Он обернулся и увидел, как один из сидевших в углу мужчин, в серой рабочей рубахе, поманил его кривым указательным пальцем к себе. Мальчик заметил, что большой палец у него вовсе отсутствует. Адриан, чуть помедлив, подошел к ним, и мужчины тут же, потянув его за руки, усадили рядом с собой на стул.