Новые мифы Древнего Египта

О, Боги.

В библиотеке жизни много историй. Тот взял наугад ту, про кошку, что исчезла в нураге. Но она про ту самую жрицу, что он ищет?

Или та, чей отец был фараон последней Саисской династии, а её мать – жрица – умерла слишком рано? Девочка в тринадцать лет осталась без матери, ей сказали называть мамой другую женщину, и поэтому она сбежала в храм… Дорога ей была знакома, заветные слова, как пройти портал, она знала наизусть с малых лет…Минуя невероятно высокие колонны, которые словно подпирали небо, девочка прошла в левое крыло. Там, под открытым небом, стояли её любимые статуи Сехмет. Львицы из тёмно-синего камня словно улыбнулись той, кто зашла с открытым сердцем! Юная дочь жрицы дотронулась ладонью до стены из рыжего камня за статуями. Камни поддались, открылась дверца в залу. В темноте мерцали огоньки свечей. В этой зале она никогда не была: когда приходила сюда с мамой, всегда ждала у лап Сехмет. Порой она забиралась на статую и так засыпала, прислонившись к тёплой, мягкой гриве. Тогда ей казалось, что грива вовсе не каменная, что впрочем могло быть правдой. Сейчас же пришло время не сладко спать, а идти вперёд, шагнуть в темноту неизвестности. Кто её встретит – и встретят ли вообще? Как она потом выберется назад? Узнают ли в её чертах лица жрицу храма Карнака? Зажмурив глаза от страха, юная девушка прижалась к Сехмет и прошептала: «Богиня, научи меня, как быть смелой»! Услышала тихий низкий голос: «Смелость приходит тогда, когда действуешь. И когда рычишь. Попробуй, порычи!»

… Тот захлопнул книгу. Прекрасной станет жрицей, только не её он ищет. Истории жизни в руках Бога мудрости мелькали одна за другой. На пару мгновений внимание привлекли мысли жреца-мужчины, который отказался служить Себеку-крокодилу. Теперь Тот просматривал ненаписанные папирусы с другой целью: понять, к чему стремятся люди, чего боятся и чего желают сердцем. Чтобы увидеть, не нужно было уметь читать, истории вспыхивали в пространстве. Умение отыскать невидимый папирус и сделать его видимым – безусловный дар мага Тота. Точнее, это были вовсе не листы папируса. Проявлялись истории жизни картинкой на стенах храмов, священных домов, когда луч солнца в определённое время падал под странным углом и на стене сияло светлое пятно, которое на первый взгляд взялось непонятно откуда. Закрыв глаза и направив всё внимание, внутренним взором Тот видел сцену из жизни, улавливал чужие мысли и эмоции. Одна-две картинки, не более. Просмотрев их, Тот мысленно представлял, как закрывает книгу и открывает страницу, и видение сменялось другим. Образ книги явился сам, хотя у людей ещё её не было в таком переплёте. Тот решил, что нужно помочь людям открыть мир записанных слов – иероглифов. Каждый рисунок стал запечатлённой сценой, образом. Бог мудрости, записывал иероглифы прямо на стенах, а люди вторили своему дорогому Богу Луны. Тот стал покровителем библиотек и позже поэтов. В мистических «Изумрудных скрижалях»

Тот начертал строки «в каждом есть огонь». Важно, чтобы он – свет души – не тлел, а разгорался. Свет знаний, свет искреннего и доброго отношения к себе и тем, кто вокруг. И яркий огонь страсти жить, любить, созидать! Когда пламя пылает, глаза сияют.

Тот помнил всем телом разговор с жрицей из Лотосовой долины.

– Наша история началась я сам не помню когда. Может в моих снах-видениях, – слова красноречивого Бога лились потоком чистой реки. –

Я записал в Изумрудных скрижалях то, что я познал, и повторю:

"Твои тела – ни что иное, как планеты, которые вращаются вокруг своих центральных солнц".

Твоё же тело самая красивая планета, которую я видел.

– Ты говоришь так сладко, что я зайду в термы с тобой, – улыбнулась Хат-Херу. На ней и без того из одежды была только золотистая накидка.

Она нырнула в клубы пара и жестом пригласила Тота присесть на горячую каменную скамью. Села рядом с ним, но чуть поодаль.

Тот коснулся ладони и нежно провёл по руке, едва касаясь кожи.

– Твоё тело говорит очень красноречиво. А я умею понимать язык твоего прекрасного тела. – М, как это возможно? – Хат-Херу с улыбкой смотрела на Тота. Во влажном воздухе терм черты лица выглядели мягче. Всё было пронизано негой, а её взгляд сквозь клубы пара казался очень томным…

Тот едва сдерживался, чтобы не поцеловать жрицу. Есть определённый порядок в беседе со жрицами, и ему нужно следовать, даже если ты бог.

Тот снял со своей груди изумрудный кулон, который обвивал его шею как змея. Он взял один драгоценный камень, вложил в ладони Хат-Херу и слегка дунул на изумруд. Камень засветился ярким светло-зелёным светом и стал гребнем для волос.

Тот дотронулся до волос девушки, став ещё ближе, и в тишине было только слышно их прерывистое дыхание.

– Твоё тело говорит обними меня… –начал Тот

– Глупости! – резко оборвала его жрица, но тут же смягчилась и снова улыбнулась.

Тот молча притянул к себе девушку. Выдохнул страстно:

– Хат-Херу…

И время замирает, и этот день запечатлевается как кадр плёнки. Его как сон будет видеть Тот через тысячелетия.

РАсплавленное солнце. Горячее солнце Пустыни вовсе не такое, какое сейчас, оно было огромным, близко у Пирамиды сияло. Глаз Гора, что рисуют, навеян одним из зыбких видений. Солнце на вершине Пирамиды удивительно похоже на глаз. Смотря на око Гора и подставляя ладошки под свет – человек ловит тысячелетнее сияние. Известно же, что свет звезды доходи до земли спустя много-много лет… И если прислушаться, то сквозь лучи можно услышать слабый отголосок, словно доносится эхо дивной беседы Тота и жрицы. Разгадывать свою историю ох как непросто.

Доминику, юноше с кошкой в рюкзаке, тоже не удавалось вспомнить себя.

Память о божественности стирается; имя Доминик не вносит никакой ясности о величии души. Юноша резко просыпается и чуть ли не кричит от разочарования. Хат-Херу была во сне, а не здесь!

Кошка Кэт ластится и мурчит, ложится мягким клубочком и Доминик засыпает.

До путешествия на Сардинию на таинственные каменные нураге Доминик видел этот сон многократно. Иногда ему чудились колонны храма, покрытые иероглифами, иногда – сад с финиковыми пальмами. В миражах ясно видел ярко-голубые стены дворца, арку с золотистой окаёмкой. Хат-Херу он не видел, но чувствовал её присутствие.

Проснуться – это значит, воспринимать ту реальность, которая привиделась, как сон. Мало кто делает ровно наоборот: погружается в сон, чтобы забыться от привычной яви. Даже не рекомендуется так уходить от реальности.

Тем не менее, Доминик позволил себе задуматься, а может, его сон вовсе не является сновидением? Как тогда попасть в миражи с дворцами и колоннами, где в открытом дворе растут пальмы и ходят загорелые люди в белых одеяниях?

Решение отличить иллюзию от яви становится первым ключом в ответе на этот непростой вопрос. Если держать в уме намерение познать истину и в сновидении, завеса тайн может рухнуть. Тогда человек становится главным героем сна и управляет событиями тонкого мира. В жзни конечно тоже можно управлять, только результат получается с некоторой задержкой во времени. Хотя у кого-то желания молниеносно исполняются.

Доминик твёрдо решил пробудиться во сне. После встречи с хранительницей нураге из прошлого такие решения очевидны!

Ночь сменила день, Бог Солнца Ра прокатил свою колесницу по небу, чтобы уступить дорогу Богу Луны. Доминик прилёг на кровать с просьбой ко всем древнеегипетским Богам сразу. Он хотел получить ответы на свои вопросы кто он, кто ему привиделся в древнем сооружении на Сардинии, а главное – кем является кошка на самом деле, куда она пропала и как её вернуть.

Молодой человек закрыл на глаза на секунду и мгновенно заснул. Сама Исида подошла к Доминику и укрыла его одеялом света. Сон почудился удивительный… Пять или шесть Богов Египта собрались в светлой просторной зале. Они виделись в чёрном цвете, крепкое смуглое тело, голова разных животных. Доминик признал проводника в царство мёртвых Анубиса с головой шакала, но не испугался, а почувствовал, наоборот, тепло, будто это его старший брат. Бог с головой ибиса (конечно же, Тот!) был ещё роднее и ближе по ощущению. Осирис – Бог возрождения и правитель загробного мира, великий Амон-Ра с золотистым диском солнца, Гор – Бог неба, все они стояли в кругу над непонятным предметом посередине. Из сердца каждого Бога исходил мощный луч света светло-голубого оттенка. Поток света был направлен ровно в центр круга.

Игра

А в центре круга — пирамида. Точнее, проекция на пирамиду, словно она на экране. Внутри неё сияет портал ярким чуть голубоватым светом. Женщина и мужчина проходят световой портал, держа друг друга за руки. Дети перепрыгивают границу легко и радостно, словно играя в «классики». Портал обнажает. И он доступен каждому. Голубое прозрачное сияние исходит как луч прожектора, освещая то, что происходит на экране – и одновременно влияя на людей, передавая им энергию, свет и силу. А любовь – главная сила, к слову.

Есть те, кто в медитациях видит образ Магов-богов Древнего Египта. Попробуй представить и ты. Зажги свечу из вощины, поставь её в чашу и наблюдай игру пламени столь долго, пока не почувствуешь, что огонь – живой и может осветить путь. Вопрос: портал куда? – очевидно, в лучшее, там, где счастье, радость – ликование! – лёгкость, гармония.

Картину про встречу древеегипетских божеств можно увидеть в телеграм канале Древний Египет: сказки, танцы либо написать ilmira_sole.

Какое место среди магов занимаешь ты? Земной маг способен чувствовать связь с божественным, с лучом света, знает, что у него всё получится, потому что и силы своей достаточно, и небесной поддержки тоже. Аркан Маг напоминает про состояние и отчасти помогает погрузиться в него.

Сама пирамида – портал в неочевидное и неизвестное.

Если ты, читатель, будешь когда-то в пирамиде, может, тебе повезёт также, как семилетней девочке Софии.

— Я отойду вооон туда, – сказала маленькая девочка и пошла по пустому холлу куда-то влево. Софья сразу почувствовала, что сооружение это непростое. Не осталось никаких статуй – но всё равно это не пустое место.

— Ой, – почти крикнула Софья, но удержалась и сказала громким шёпотом.

В каменном полу буквально на чуть-чуть был сдвинут один камешек, девочка его заметила, потому что он был синего отенка и светился.

— Что же там? – также шёпотом воскликнула девочка и низко наклонилась над камнем. Под ним зияла чёрная пустота.

— Космос! – ахнула Софья. В свои семь лет она знала, что такое космос, ощущала, что звёзды – они близко, передавала им привет, забираясь на подоконник, порой рассказывала, как прошёл день, чему радовалась, о чём грустила. И космос в пирамиде она почувствовала: под камнем была не просто дыра, а что-то необъятное и при этом родное.

Пирамида связана с космосом.

Девочка не знала, что большинство взрослых называют гигантское сооружение «гробницей». Софья откуда-то понимала, что под пирамидами есть тайные комнаты, длинные коридоры-тоннели, да много всего. А кто пройдёт в эти камеры-залы, попадёт в космос.

Софья подумала:

«Как же мне убрать камни и посмотреть получше на космос?»

Отодвинуть рукой у неё не получилось, а ломать древний пол она не планировала.

На секунду ей показалось, что она видит маленькую птицу на стене. Ибис сказал (мысленно) Софье:

— Я не просто птица…

Девочка услышала и захотела дотронуться до ибиса, чтобы убедиться, что он реальный, но на его месте остался только иероглиф.

Девочка погладила кусочек стены с нарисованным иероглифом.

Внезапно синий камешек провалился вниз.

— Что я наделала! – ахнула Софья.

Под её ногами плескалась чёрная манящая пустота. Теперь она могла бы опустить одну ножку, чтобы убедиться, что там не подземелье, а космос. Конечно, девочка не могла сдержать своё любопыство. И вот, болтая ногой в пустоте, она нечаянно дотронулась до какого-то механизма, словно до кнопки. Отворилась дверка с хорошо сохранившейся золотистой росписью, богато украшенная тёмно-синими мелкими камешками. Прекрасно помня сказку «Алиса в стране чудес», Софья не стала сразу проходить через дверь. Она сняла с волос заколку и бросила её в открывшееся пространство, чтобы узнать, насколько оно огромное. Заколка покатилась с глухим звуком, который очень быстро прекратился. Тогда девочка решила зайти и узнать, что же там.

– Лети за мной, – прощебетал ибис где-то рядом.

Софья спрыгнула на холодную плиту, которая почему-то мерцала белым светом. Вторая плитка была точно такой же. Тусклый свет выхватывал ещё немного пространства впереди, видно было, что там лежит песок молочного цвета. Девочка забралась на груду песка и с радстью стала играть, пересыпая песчинки из ладошки в ладошку. А кварцевый песок в пирамиде обладает удивительным свойством замедлять время. Поэтому неважно, сколько времени девочка провела в «песочнице Хеопса (Хуфу)». Обратно она вернулась вовремя: родители не заметили, что их дочь где-то долго пропадала, так, убегала куда-то на миг.

Спустя годы, когда Софья выросла и стала известной танцовщицей, она признавалась, что общалась с Хатшепсут и та вручила ей дар. Возможно, талант танцевать, возможно – умение являть себя в обществе с ноткой власти во взгляде, осанке и походке.

— Я помню, – делилась уже взрослая Софья в интервью, – что

Хатшепсут говорила:

«Нужно уметь сочинять о себе мифы – как истину».

Великая женщина-фараон ещё до начала своего правления гордо звалась «божественная супруга Амона» – это титул верховной жрицы, получить его могли дочери фараона, коей она и была (а также могли именоваться жёны царей). Когда Хатшепсут взошла на трон, она велела начертать в своём великолепном заупокойном храме, кто же она. По легенде, царица не кто иная, как дочь бога Амон-Ра. Бог Солнца попросил богиню любви Хатхор указать на самую красивую женщину, и та поведала о матери Хатшепсут. Амон явился в опочивальню в образе Тутмоса I.

У фараона, по древнеегипетским верованиям, должно быть божественное происхождение, тогда Египет ждёт процветание.

Древний Египет и правда процветал на протяжении тысячелетий. История его длилась и длилась… Стоит ли считать традиции странными, если они эффективны? Сколько времени уже стоят пирамиды на плато Гиза… Удивительно, но в царствование Хатшепсут пирамиды уже были старинными сооружениями.

История о Софии упомянута в книге потому, что на самом деле многие в современном мире чувствуют свою связь с миром великой египетской цивилизации. Хочешь, поделись своей историей в комментарии!

Может, среди тех, кто читает эти строки, есть и те, кто на фразу «поцелованные в макушку Тотом, Амон-Ра, Хатхор или Исидой» нескромно скажет: «да это же про меня». Что тоже оказывается мифом, (слегка или сильно) похожим на истину.

Послание Королеве.

Танцующих улиц лабиринт

Приглашает на сцену

И пение фонтанов сманит

Слиться с городом из сна и тени.

Ты идёшь под сенью Ра и Сета,

Прославляя горячее Лето,

Ты жрица из храма Амсета,

Ты свободна от всех корсетов.

В руке круг Солнца, круг Луны,

Золотая накидка на голую грудь,

Ты явилась из небесной страны,

Через тебя сияет Звёздный Путь.

Про Амсета мало что известно, храм его находился во стовратных Фивах. Не тех, что в Древней Греции, семивратных Фивах, а на месте города, именуемого ныне Луксор.

Амсет – Бог, который спустился с неба, по легенде, с созвездия Большой Медведицы, и Бог мудрости Тот, не раз беседовали друг с другом стихами. Можно представить, как боги играли между собой в сенет, если бы знать, как выглядел. Перекидывались в карты Таро порой, что представить проще, потому как карты про законы мироздания сохранились, хоть и не в первозданном виде.

— Ты сегодня дурак, – хихикал Амсет, обращаясь к Тоту.

— А тебе выпало быть влюблённым, что выберешь делать сегодня?

— Фууух, главное не быть жрицей.

Услышав слово «жрица», Тот едва заметно вздрогнул и погрустнел. Но вместо того, чтобы поведать историю про свой поход в гости в храм Дендера, рассказал совсем другую. Упомянул и Хатшепсут. И добавил при этом с серьёзным выражением лица:

— Королева и Верховная жрица в случае с Хатшепсут одно и тоже. Арканы Жрицы и Императрицы говорят про разное состояние. Я, кажется, успел это объяснить жрицам храма Дендера.

— Не переживай, – коснулся светом Амсет сердца Тота, уловив мысли божественного друга, – жрицы истину о себе прекрасно знают и несут красоту в мир. А чтобы найти Хат-Херу, тебе придётся превратиться в земного человека, ну тут уж я тебе помогу, подберу одинаковое столетие! То есть схожие годы, – поспешно исправился загадочный бог. Пусть моя карта «возлюбленные» легла, но видимо, это про выбор помочь любящей паре. Про перемены, – совсем уж загадочно растянувшись в улыбке, Амсет внезапно исчез.

Тоту было не привыкать, он и сам так умел делать. Последовал примеру своего друга и тоже исчез.

Только не в том направлении, что в голове держал как нужную цель при движении стрелы, а в том, что ему задал Амсет. С точными координатами времени и места…

Сила чувствовать

Но прежде чем попасть именно в то время и пространство, прежде, чем сыграть в игру с картами Таро, божества древнего Египта долго обсуждали правила.

Тот, Амсет, Анубис, Сехмет, Исида и Хатхор встретились в своём безграничном пространстве, которое сложно описать словами. У него нет границ, дверей, но при этом ясно, что это некое место для бесед, есть подобие пола и небесный свод не очень высоко над головой, всё окутано голубоватым светом.

– Правила «Книги мёртвых» нужны не для того, чтобы их нарушать, – тихо, но чётко проговорил Анубис.

– Моё почтение тем, кто создал многочисленны книги, что египтяне просили написать лично для них, именно им нужные молитвы и магические слова. Живя по справедливости, люди и в загробном царстве будут в благополучии. Но почему ты упомянул это руководство для земных жителей?

– Ежели ты отправишься за жрицей, какой будет её судьба? – спросил Анубис. – Она не бессмертна. Только её душа. Хочу заметить, она в том новом времени и не вспомнит вашу встречу.

– Ты так уверен в этом, Анубис, – возразила Хатхор. – Любовь вершит чудеса! И к тому же, она жрица, её память может пробудиться и через тысячелетия.

– Если бы мы могли нарушать небесные правила, ты бы снова вернулся в храм Дендера, такому гостю открыты двери, – зачем-то сказал Амсет.

Но вернуться в храм – равно нарушить течение времени, Амсет отлично знал об этом, также, как и остальные. Тот понимал, что совершил ошибку, резко переместившись на лодке-лотосе во времени и пространстве. Если бы он уплыл, скажем, за тысячу километров за один взмах весла, что повлекло бы смещение на один день, всё было поправимо.

Тот может вернуться, для Бога понятие времени совершенно другое, необъяснимо-мимолётное, только для Хат-Херу уже прошёл не один десяток лет.

– Я помогу тебе, – громогласно заявила Сехмет. – Девушка в том времени и пространстве обратится в кошку. Львицы – и кошки тоже – ближе к природе и чувствуют предельно по-настоящему. И она будет помнить про любовь Тота. Я наделю её силой и магией снова стать жрицей…

– Это нарушает все правила! – неожиданно вскрикнул Анубис.

– Это правило нигде и никем не записано – а значит, кошка может снова стать Хат-Херу! – Сехмет улыбнулась, её улыбка со стороны могла показаться слегка хищной.

– Хат-Херу может, подтверждаю, -мягко сказала Исида. – Грациозно танцуя, своим телом волной изгибаясь, такой вихрь энергии она уже создала! Воплощение женского магнетизма… И совершенно и точно каждое её движение, искреннее и чистое сердце, помыслы ясны… Она честна с собой. И любовь её ведёт – любовь к природе, животным, к другим людям!

…Маленькое отступление. В Древнем Египте славили талант танцевать, красоту тела. Ценили дар песнопения, дар создания музыки. Когда звуки вьются до самого потолка, сплетаются в едино хрустально-нежные и глубокие голоса и переливы музыкальные, словно космические, то создаётся купол любви и защиты. И третий талант, что ценили египтяне – это дар поэтов, писцов. Умение записывать иероглифами всё, что происходит, праздник ли в честь воссоединения божественной части фараона с Амон-Ра, сбор урожая ли, а может быть танцы или же необходимость выразить почтение к фараону – удивителен и по сей день. Ведь в те времена знание письма требовало и умение рисовать с вниманием к деталям (настолько реалистично, что уже в наши времена по рисункам на фресках биологи способны определять, что за растения росли у гробницы).

Славили и люди, и божества – к слову, те-то не считали себя богами. Говоря самыми простыми словами, они из иной цивилизации. Они есть и сейчас, а то, что у них тела человеческие, а головы животных, можно назвать следствием развития их генной инженерии. На уровне энергии боги способны сильно поддержать тех, кто обратится к ним за помощью и при этом со светлыми намерениями. Тот по-прежнему покровительствует поэтам, которые мудры и знают ценность слова, Хатхор всё также готова отогреть материнской любовью и теплом, словно взяв тебя на руки и качая в ритме пульса Земли.

Невидимые руки, огромные, добрые, всё качают и качают тебя.. чтобы напитать тебя безусловной любовью, пока не очувствуешь, не нужно искать любовь где-то у кого-то, она есть в тебе – с самого рождения. Почувствуй сейчас, да-да, закрой глаза и мысленно качайся на руках божественной Матери, она окутывает тебя заботой и теплом… У древних египтян она звалась Хатхор, может тебе захочется назвать иначе. Тем, кто хочет услышать, есть аудио сказка-медитация, чтобы получить её, напиши автору: тг ilmira_sole.

Не меняется суть, когда сердце истины – безусловная любовь. Всегда, когда покажется, что её недостаточно, снова закрой глаза и покачайся в колыбели любящего космоса, откуда явилась твоя душа, что помнит про…

– …Любовь, – тихо слышится слово, сказанное Тотом, как эхо, как отголосок беседы.

Любовь в его сердце столь сильна, что Тот соглашается в том времени и пространстве частично проявиться как юноша. (Да, молодой путешественник с кошкой по имени Доминик). В это время он не сможет мыслить как Тот, а тем более перемещаться во времени и пространстве.

– Юноша скорее всего не вспомнит себя Тотом, чтобы сохранить свой собственный рассудок в здравии. Может быть однажды он осознает величие своей души, что в нём есть особенный дар и он может менять реальность, – подытожил Амсет.

– Ежели и дальше нарушать не записанные в книге правила, когда кошка станет Хат-Херу, Тот снова станет Тотом. В том же обличии, как его помнит жрица, – сказал Анубис. – С юношей всё будет хорошо, он по-прежнему сможет быть создателем своей судьбы.

– Интересно, что он сотворит, какое прекрасное деяние, – задумчиво произнесла Исида.

– Найдёт свою любовь, создаст прекрасную семью? – спросила Хатхор, но без доли сомнений в голосе. – При желании, безусловно. Но и некое прекрасное деяние мы дождёмся, услышим или увидим. Я верю!

Сехмет засмеялась, и смех её похож был на львиный рык. Радость лилась из её сердца и она свободно выражала её.

Радость за Тота – и просто потому, что ей захотелось порычать-помурлыкать. Она, равно как и Хатхор с Исидой, чувствовала, что любовь Тота поможет жрице Хат-Херу оказаться вне времени и пространства и быть с Тотом вместе очень, очень долго.

– Но есть правило, которое нельзя нарушать! – добавил Анубис. – Это правило уважение свободы воли человека. Ежели юноша не пожелает разобраться, что за сны ему видятся, а примет все знаки за наваждение, это будет его право отказаться от магического в жизни.