Полное собрание стихотворений
полная версия
Издательство:
Автор
- -
- 100%
- +
«В мечтанья погруженный...»
В мечтанья погруженный,Пo улице я шел.Я был король влюбленный,Пред мной стоял посол.От милой королевыКольцо принес он в дар.Привет любимой девыЗажег во мне пожар.И вот в мою столицуСпешит уже она,В парчу и в багряницуСветло облечена.От счастья мои щекиПылают горячо,И вдруг удар жестокийЯ получил в плечо.И голос грубый, строгийНад ухом прогремел:«Мальчишка босоногий!Толкаться как ты смел!»Как из лазури яснойЯ на землю упал,И франт, от злости красный,Мне yши натрепал.С поникшей головоюПлетуся я вперед,Мальчишки надо мноюСмеются из ворот.30 мая 1879
Гайдамаки
По лугам зеленымВ гору от рекиНа конях поспешноЕдут казаки.К дому подъезжаютИ в окно стучат,Отворить скорееИ впустить велят.Молодая паннаВышла дверь открытьИ, коня узнавши,Стала их корить:«Воры вы! От панаОтняли коняИ убили зверскиМужа у меня».«Нет, не воры, панна,Здесь перед тобой, —Идут гайдамакиНа великий бой.Мы за хлопов ваших,Наших братий, мстим,Кровью польской ПольшуВсю мы обагрим.Мы коня купили,Мужа твоегоСпать мы уложилиЗа коня его.Не поет он песен,Как когда-то пел,Да и панне долгоПеть он не велел».И к осине в полеПанну повели,Привязали крепко,Ствол же подожгли.Мечется Анеля,Плачет и кричит,Тлеет ее платье,Вспыхнуло – горит.И горит Анеля,И клубится смрад.А казаки далышеК западу спешат.l5 февраля 1880
Рифма
Сладкозвучная богиня,Рифма золотая,Слух чарует, стих созвучьемЗвонким замыкая.И капризна, и лукава,Вечно убегает.Гений сам порой не сразуРезвую поймает.Чтоб всегда иметь шалуньюРифму под рукою,Изучай прилежно словоТрезвой головою.Сам трудись ты, но на рифмуНе надень оковы:Муза любит стих свободный,И живой, и новый.29 июня 1880
«Спишь ты, матушка, в могиле...»
Спишь ты, матушка, в могиле,Из нее не встанешьИ на дочь твою любовноНикогда не взглянешь.Без привета жить на светеТяжело, моя родная,Тяжко мыкать злую долю,Отдыха не зная.Нет тебя, и друга нету.Стал мне свет тюрьмою.Сердце бьется, словно птичка,Нет ему покою.У чужих людей батрачкуКто приветит, приголубит,И какой же парень добрыйСироту полюбит?Научи ж, моя родная,Дочку-сиротину,Как избыть мне горе злое,Лютую кручину.Иль уж мне с ней до могилы,До могилы не расстаться,И с приветливою долейНикогда не знаться?27 июня 1881
Ариадна
Где ты, моя Ариадна?Где твой волшебный клубок?Я в Лабиринте блуждаю,Я без тебя изнемог.Светоч мой гаснет, слабея,Полон тревоги стою,И призываю на помощьМудрость и силу твою.Много дорог здесь, но светаНет и не видно пути.Страшно и трудно в пустынеМраку навстречу идти.Жертв преждевременных тениПередо мною стоят.Страшно зияют их раны,Мрачно их очи горят.Голос чудовища слышенИ заглушает их стон.Мрака, безумного мракаТребует радостно он.Где ж ты, моя Ариадна?Где путеводная нить?Только она мне поможетДверь Лабиринта открыть.7 ноября 1883
Проселок
Вьется предо мноюУзенький проселок.Я бреду с клюкою,Тяжек путь и долог.Весь в пыли дорожной,Я бреду сторонкой,Слушая тревожноКолокольчик звонкий.Не глушимый далью,Гул его несется,Жгучею печальюВ сердце отдается.Воздух полон гула,И дрожит дорога, —Ах, хоть бы уснулаТы, моя тревога!9 декабря 1883
«Пошел мне год уже двадцать второй...»
Пошел мне год уже двадцать второй,И в Крестцах я учителем год третий,А нa уроках я еще босойСижу в училище, одет как дети.Просила мать, директор разрешил,И каждый год вновь пишет разрешенье,По бедности, и чтобы я служилПримером скромности и береженья.Простым я подпоясан ремешком,В рубашке ситцевой, зимой суконной.По улицам я в школу босикомХожу, храня порядок заведенный.18 сентября 1884
«Я из училища пришел...»
Я из училища пришел,И всю домашнюю работуЯ сделал: сам я вымыл пол,Как делаю всегда в субботу.Я мыл, раздевшись догола,А мать внимательно следила,Чтоб пол был вымыт добела.Порой ворчала и бранила.В одной рубашке стол наш яНакрыл. «Живей! Не будь же копой!Ну, а салфетка где твоя?Да ты ногами-то не шлепай!Варила я, а ты носи!Неси-ка щи, да осторожно, —А то ведь, боже упаси!И обвариться щами можно».Сходил ко всенощной; потомВозился в кухне с самоваром.Весь раскрасневшись, босиком,Я внес его, кипящий паром.Чай выпит. «Ну, пора и спать».И все благополучно было:Сегодня не сердилась матьИ ласково благословила.Сказала: «Раньше поднимисьТетрадки править пред обедней,Теперь же поскорей ложись,И не читай ты светских бредней».Между 1882 и 1885
«Пятью восемь сорок...»
Пятью восемь сорок!Лес пиши чрез ять!Филин ночью зорок!Припять, не Припять!Повторяю этоВот уж третий год.Вот уж третье летоСкоро подойдет.Хоть и надоело,Да не спросят нас.Уж такое дело, —Живо шлепай в класс!13 марта 1885
«Что моя судьбина...»
Что моя судьбина,Счастье иль беда?Движется машинаОбщего труда.Винтик очень малый —Я в машине той.К вечеру усталый,Я сижу босой.Скучные тетрадкиНадо поправлять,На судьбу оглядкиНадо забывать.15 октября 1885
«Настала светлая минута...»
Настала светлая минута, —Совсем не император я.Вообразил я почему-то,Что вся Америка – моя.Я был встревожен и взволнован,Я Новый Свет завоевалИ, дивной силой очарован,Мою столицу основал.Передо мной лежала карта,Я из Аляски шел в Чили.Воскреснул гений БонапартаВ походах средь иной земли.А если б я открыл для светаМои надменные мечты,То мне б ответили на это:Вот дурень! Сумасшедший ты!Но это noпpище поэта.Не так ли поступал Шекспир,Когда, сознав в себе Гамлета,Его пустил в широкий мир?Он был Ромео и Отелло,И Лир он был, и был Шейлок.Все это – творческое дело,А не в безумие прыжок.Того безумцем не зовите,Кто в мир мечтательный влеком,Его веревкой не вяжите,Не прячьте в сумасшедший дом.Но знаю, люди не поверятВ красу мечтательных долин,И все мечтания измерятОни на малый свой аршин.Молчу... Очнулся от мечтаний.Я за столом сижу босой.И груз безграмотных писанийЛежит в тетрадках предо мной.Уж поздно. Лампа начинаетКоптить. «Ну, прозевал опять, —Мне мама говорит. – Мечтает.Уж лучше бы ложился спать».И высмеян опять мечтатель,И затаилася мечта,Но в ней я все ж завоеватель,Хоть жизнь моя совсем не та.3 декабря 1885
«Трепещет робкая осина...»
Трепещет робкая осина,Хотя и легок ветерок.Какая страшная причинаТревожит каждый здесь листок?Предание простого людаТак объясняет страх ветвей:На ней повесился Иуда,Христопродавец и злодей.А вот служители наукиИной подносят нам урок:Здесь ни при чем Христовы муки,А просто длинный черешок.Ученые, конечно, правы,Я верю умным их словам,Но и преданья не лукавы,Напоминанья нужны нам.15 августа 1886
«Различными стремленьями...»
Различными стремленьямиРастерзана душа,И жизнь с ее томленьямиТемна и хороша.Измученный порывами,Я словно вижу сон,Надеждами пугливымиВзволнован и смущен.Отравленный тревогою,Я все кого-то жду.Какою же дорогою,Куда же я пойду?19 сентября 1886
«Где ты делась, несказанная...»
Где ты делась, несказаннаяТайна жизни, красота?Где твоя благоуханная,Чистым светом осиянная,Радость взоров, нагота?Хоть бы в дымке сновиденияТы порой явилась мне,Хоть бы поступью виденияВ краткий час уединенияПроскользнула в тишине!5 января 1887
«Больные дни мои унылы...»
Больные дни мои унылы.Меня смущает вещий сон,А звуки внешние постылы,Как чей-то неумолчный стон.Бегу от тяжких впечатлений,От неотвязного труда,Ищу порочных наслаждений,И упоения стыда,И низшей степени паденья...Уже богиня прежних думНе пробуждает зовом мщеньяМой тяжко угнетенный ум.Простите ж, светлые надежды!Сомкнитесь, плачущие вежды!И, смертью страсти заглуша,Усни, усталая душа!24 февраля l887
«Приникни, пыль дорожная...»
Приникни, пыль дорожная,К моим босым ногам.Душа моя тревожная,Послушай птичий гам.Под лепеты струящейсяВ лесном ручье водыЗабудь роптанья злящейсяТомительной Нужды.Замыканный тетрадкамиИ тупостью детейИ глупыми загадкамиНеумолимых дней,Хоть на минуты малыеПойми, что есть цветы,Просторы, зори алыеИ радость красоты.2 июня 1887
«В весенний день мальчишка злой...»
В весенний день мальчишка злойПронзил ножом кору березы, —И капли сока, точно слезы,Текли прозрачною струей.Но созидающая силаЕще изникнуть не спешилаИз зеленеющих ветвей, —Они, как прежде, колыхалисьИ так же нежно улыбалисьПривету солнечных лучей.21 июня 1887
«Верь, – упадет кровожадный кумир...»
Верь, – упадет кровожадный кумир,Станет свободен и счастлив наш мир.Крепкие тюрьмы рассыплются в прах,Скроется в них притаившийся страх,Кончится долгий и дикий позор,И племена прекратят свой раздор.Мы уже будем в могиле давно,Но не тужи, милый друг, – все равно,Чем разъедающий стыд нам терпеть,Лучше за нашу мечту умереть!25 июля 1887
«Я люблю весной фиалки...»
Я люблю весной фиалкиПод смеющейся росой,В глубине зеленой балкиЯ люблю идти босой,Забывая пыль дорогиИ лукавые слова,Высоко открывши ноги,Чтоб ласкала их трава.Опустившись по ложбинкам,Через речку вброд брести,Выбираться по тропинкамНа далекие пути,Где негаданны и новы,Как заветная земля,И безмолвные дубровыИ дремотные поля.26 мая 1888
«Каждый день люблю подняться...»
Каждый день люблю поднятьсяЯ на вал и, стоя там,Городским подивоватьсяУлицам, церквам, садам.Как за белою вуалью,Очертанья смягчены,И закутанные дальюШум и крики не слышны.Вольный ветер веет, реет,Как внизу не веет он,И, кусты качая, деетЛегкий хрупкий перезвон.15 июля 1888
«Что напишу? Что изреку...»
Что напишу? Что изрекуСтихом растрепанным и вялым?Какую правду облекуЕго звенящим покрывалом?Писать о том, как серый деньТомительно и скучно длился,Как наконец в ночную теньОн незаметно провалился?Писать о том, что у меняВ душе нет прежнего огня,А преждевременная вялостьИ равнодушная усталость?О том, что свой мундирный фракЯ наконец возненавиделИли о том, что злой дуракМеня сегодня вновь обидел?– Но нет, мой друг, не городиО пустяках таких ни строчки:Ведь это только все цветочки,Дождешься ягод впереди.Так говорит мне знанье света.Увы! его я приобрелЕще в младые очень лета,Вот оттого-то я и зол.8 ноября 1888
«Тогда насмешливый мой гений...»
Тогда насмешливый мой генийПодсказывал немало мнеНепоэтических сравнений.Я в поле вышел при луне, —На мякоть зрелого арбузаПохожа красная луна,А иногда и жабы пузоНапоминала мне она.26 марта 1889
«Под черемухой цветущей...»
Под черемухой цветущейЯ лежал в июньский знойИ вероники ползущейЦвет увидел голубой.Стало весело. На небе ль,На земле ли я, не знал.Я сорвал ползучий стебельИ листки поцеловал,И, покрыты волосками,Были нежны те листки,Словно я прильнул губамиК локтю девичьей руки.б апреля 1889
«Я рано вышел на дорогу...»
Я рано вышел на дорогу,И уж к полудню утомлен,Разочарован понемногуИ чадом жизни опьянен.В душе мечта – свернуть с дороги,Где камни острые лежат,Так утомившие мне ноги, —Но я и отдыху не рад.Короткий отдых к лени манитИ утомленный ум туманит,А неотвязная нуждаИдет со мной везде, всегда.Нужда – наставник слишком строгий,И страшен взор ее, как плеть,И я тащусь своей дорогой,Чтобы на камнях умереть.Когда богач самолюбивыйПромчится на коне верхом,Я молча, в зависти стыдливойПосторонюсь перед конем.И сзади в рубище смиренномТащусь я, бледный и босой,И на лице его надменномНасмешку вижу над собой.12 мая 1889
«Порос травой мой узкий двор...»
Порос травой мой узкий двор.В траве лежат каменья, бревна.Зияет щелями забор,Из досок слаженный неровно.Из растворенного окна,Когда сижу один, лениво,Под тем забором мне виднаПолынь да жгучая крапива.И ветер набежав порой,Крапиву треплет и качает,Играет ею, вот как мнойСудьба капризная играет.И я, как та крапива, жгусь,Когда меня случайно тронут.И я, как та крапива, гнусь,Когда порывы ветра стонут.9-13 мая 1889
«С врагом сойдясь для боя злого...»
С врагом сойдясь для боя злого,Свой меч я тяжко опустил.Казалось мне, врага ночногоЯ пополам перерубил.Но вдоль согнувшегося телаБезвредно сталь моя прошлаИ, раздробившись, зазвенела,Как отлитая из стекла.Тогда последнего удараЯ равнодушно ожидал,Но мой противник, злая мара,Вдруг побледнел и задрожал.Холодным тягостным туманомОбоих нас он окружил,И, трепеща скользящим станом,Он, как змея, меня обвил.Глаза туманит, грудь мне давит,По капле кровь мою сосет.Мне душно! Кто меня избавит?Кто этот призрак рассечет?10 июня I889
«Словно лепится сурепица...»
Словно лепится сурепицаНа обрушенный забор, —Жизни сонная безлепицаОтуманила мой взор.Словно мальчик, быстро пчеламиBecь облепленный, кричит, —Стонет сердце под уколамиЗлых и мелочных обид.8-9 августа 1889
«Что в жизни мне всего милей...»
Что в жизни мне всего милей?Не это ль светлое мечтаньеПод тихозвучное журчаньеТвое, пленительный ручей?И как мне радостны пески,Кусты, и мирная равнина,И нежная от влаги глина,И разноцветные жучки.18 августа 1869
«Влачу бесцветное житье...»
Влачу бесцветное житьеТак равнодушно, так лениво.Мировоззрение моеЗато упростилось на диво:Пока живется, надо жить,Как надо спать, доколе спится,А надоест тоску сносить —Так можно удавиться.7 сентября 1889
«Ты слышишь гром? Склонись, не смейся...»
Ты слышишь гром? Склонись, не смейсяНад неожиданной грозой,И легковерно не надейся,Что буря мчится стороной.Уж демон вихрей реет грозно,Свинцовой тучей облачен,И облака, что плыли розно,К себе зовет зарницей он.Он налетит, гремя громами,Он башни гордые снесет,Молниеносными очамиТвою лачугу он сожжет.28 июня 1885, 25 сентября 1889
«После жизни недужной и тщетной...»
После жизни недужной и тщетной,После странных и лживых томлений,Мы забудемся сном без видений,Мы потонем во тьме безответной.И пускай на земле, на печальном простореЛьются слезы людские, бушует ненастье:Не найдет нас ни бледное, цепкое горе,Ни шумливо-несносное счастье.9 декабря 1889
«Что жалеть о разбитом бокале...»
Что жалеть о разбитом бокале!Пролитое вино пожалей.Не об юности пылкой твоей,О забытом тоскуй идеале.Пусть трудами измучена грудьИ неправдами сердце разбито, —Лишь была бы любовь не забыта,В дикой мгле указавшая путь.Та любовь, что предстала так раноПред тобой, оробелым от зла,И завесу немого туманаНад твоею душой подняла,И, как солнечный луч, озарилаБездну зла и неправды людской,И не раз на решительный бойЗа собою тебя выводила.Но любовь позабыта; разлитДрагоценный нектар идеала;Если сердце порой и горит,Так душа отзываться устала.18 декабря 1889
«Родился сын у бедняка...»
Родился сын у бедняка.В избу вошла старуха злая.Tpяслась костлявая pука,Седые космы разбирая.За повитухиной спинойСтаруха к мальчику тянуласьИ вдруг уродливой рукойСлегка щеки его коснулась.Шепча невнятные слова,Она ушла, стуча клюкою.Никто не понял колдовства.Прошли года своей чредою, —Сбылось веленье тайных слов:На свете встретил он печали,А счастье, радость и любовьОт знака темного бежали.15 декабря 1889
Счастье
Счастье, словно тучка в небе голубом.Пролилась на землю радостным дождемНад страной далекой, пышной и красивой,Не над нашей бедной, выжженною нивой.Счастье, словно зрелый, сочный виноград.Вкус его приятен, сладок аромат.Ягоды ногами дружно мы топтали,Вин же ароматных мы и в рот не брали.Счастье, словно поле вешнею порой,С пестрыми цветами, с сочною травой,Где смеются дети, где щебечут птицы...Мы на них дивимся из окна темницы.18 декабря 1889
«Как много снегу намело...»
Как много снегу намело!Домов не видно за буграми.Зато от снега здесь светло,А осенью темно, как в яме.Тоска и слякоть, хоть завыть, —Недаром Вытегрой зовется, —Иль в карты дуться, водку пить,Коль грош в кармане заведется.На набережной от всегоТреской несвежей душно пахнет.Весной и летом – ничего,Хоть вся природа словно чахнет.Нo все ж земля, трава, река...Я – питерец, люблю мой Север.Дорога всякая легка,Милы мне василек и клевер.12 декабря 1889
«По жестоким путям бытия...»
По жестоким путям бытияЯ бреду, бесприютен и сир,Но зато вся природа – моя,Для меня наряжается мир.Для меня в тайне вешних ночей,Заливаясь, поют соловьи.Как невольник, целует ручейЗапыленные ноги мои.И светило надменное дня,Золотые лучи до землиПредо мною покорно склоня,Рассыпает их в серой пыли.17 мая !890
«Странный сон мне снился: я кремнистой кручей...»
Странный сон мне снился: я кремнистой кручейМедленно влачился. Длился яркий зной.Мне привет веселый тихий цвет пахучийКинул из пещеры темной и сырой.И цветочный стебель начал колыхаться,Тихо наливаться в жилки стала кровь, —Из цветочной чаши стала подыматьсяС грустными очами девушка – любовь.На губах прекрасной стали ясны речи, —Я услышал звуки, легкие, как сон,Тихие, как шепот потаенной встречи,Как далекой тройки серебристый звон.«На плечах усталых вечное страданье, —Говорила дева, – тяжело носить.Зреет в темном сердце горькое желаньеСбросить бремя жизни, душу погасить.Страстною мечтою рвешься в жизнь иную,Хочешь ты проникнуть в даль иных времен.Я твои мечтанья сладко зачарую,Ты уснешь, и долог будет чудный сон.И, когда в народах правда воцаритсяИ с бессильным звоном рухнет злой кумир,В этот миг прекрасный сон твой прекратится,Ты увидишь ясный, обновленный мир».Девушка замолкла, легкой тенью скрылась,И внезапно тихо стало все вокруг.Голова безвольно на землю склонилась,И не мог я двинуть онемелых рук.Омрачался ль дух мой сладостным забвеньемИ слетали грезы лишь по временам,Неустанно ль сердце трепетным биеньемЖизнь мою будило – я не знаю сам.Бурно закипали прежние страданья,Вновь меня томила жадная тоска.Но, пока пылал я муками желанья,Над землей промчались многие века.«Донеси от жизни только звук случайный,Ветер перелетный, гость везде родной!Только раз весною, с радостью и тайной,Донеси случайно запах луговой!»Так молило сердце и в тревоге жаднойВ грудь мою стучало, но холодных губРазомкнуть не мог я для мольбы отраднойИ лежал в пещере, как тяжелый труп.Снилось мне: столетья мчатся над землею,Правда все страдает, Зло еще царит,Я один во мраке, мертвой тишиноюСкован, тишиною мертвою обвит.28 мая-28 июня I890
Утро
Мутное утро грозит мне в окно,В сердце – тревога и лень.Знаю, – мне грустно провесть сужденоЭтот неласковый день.Знаю, – с груди захирелой моейКоршун тоски не слетит.Что ж от его беспощадных когтейСердце мое защитит?Сердце, сбери свои силы, борись!Сердце мне шепчет в ответ:«Силы на мелочь давно разошлись,Сил во мне больше и нет!»10 сентября 1890
«Навек налажен в рамках тесных...»
Навек налажен в рамках тесныхСтрой жизни пасмурной, немой.Недостижимей звезд небесныхСвободной жизни блеск и зной.Одной мечтою в час досугаЯ обтекаю вольный свет,Где мне ни подвига, ни друга,Ни наслаждений бодрых нет.Томясь в завистливой печали,Слежу задумчиво тогда,Как выплывают из-за далиДеревни, степи, города,Мелькают лица, платья веют,Смеются дети, солнце жжет,Шумят стада, поля пестреют,Несутся кони, пыль встает...Ручья лесного нежный ропотСменяет рынка смутный гул.Признания стыдливый шепотВ базарных криках потонул,25 сентября 1890
Негодование
Душою чистой и незлобнойТебя Создатель наделил,Душой, мерцанью звезд подобнойИль дыму жертвенных кадил,Хотя дыханьем чуждой злобыНе раз мрачился твой удел, —Нет человека, на кого быТы темной злобою кипел,Но каждый день огнем страданьяТебя венчали ложь и зло, —В твоей душе негодованье,Как семя в почве, проросло.4 апреля 1891
«Тепло мне потому, что мой уютный дом...»
Тепло мне потому, что мой уютный домУстроил ты своим терпеньем и трудом.Дрожа от стужи, вез ты мне из леса хворост,Ты зерна для меня бросал вдоль тощих борозд,А сам ты бедствовал, покорствуя судьбе.Тепло мне потому, что холодно тебе.25 мая 1891
«Безочарованность и скуку...»
Безочарованность и скукуДавно взрастив в моей душе,Мне жизнь приносит злую мукуВ своем заржавленном ковше.7 июня 1891
«Уйдешь порой из солнечной истомы...»
Уйдешь порой из солнечной истомыВ лесной приют,Но налетают жалящие гномыИ крови ждут.Лесной тиран, несносная докука,Комар-палач!Твой тонкий писк томителен, как скука,Как детский плач.3 июля 1891
«Стоит пора голодная...»
Стоит пора голодная,Край в лапах нищеты.Отчизна несвободная,Бездомная, безродная,Когда ж проснешься ты?Когда своих мучителейТы далеко сметешь,И с ними злых учителей,Тебе твердящих ложь?18 ноября 1891
«Небо желто-красное зимнего заката...»
Небо желто-красное зимнего заката,Колокола гулкого заунывный звон...Мысли, проходящие смутно, без возврата,Сердца наболевшего неумолчный стон...Снегом занесенные улицы пустые,Плачу колокольному внемлющая тишь...Из окошка вижу я кудри дымовые,Вереницы тесные деревянных крыш.Воздух жгучим холодом чародейно скован.Что-то есть зловещее в этой тишине.Грустью ожидания разум очарован.Образы минувшего снова снятся мне.20 марта 1892
Восьмидесятники
Среди шатания в умах и общей смуты,Чтобы внимание подростков поотвлечьИ наложить на пагубные мысли путы,Понадобилась нам классическая речь.Грамматики народов мертвых изучая,Недаром тратили вечерние часыИ детство резвое, и юность удалаяВ прилежном изученьи стройной их красы.Хирели груди их, согнутые над книгой,Слабели зоркие, пытливые глаза,Слабели мускулы, как будто под веригой,И гнулся хрупкий стан, как тонкая лоза.И вышли скромные, смиренные людишки.Конечно, уж они не будут бунтовать:Им только бы читать печатные коврижкиДа вкусный пирожок казенный смаковать.8 августа 1892
«Стоит он, жаждой истомленный...»
Стоит он, жаждой истомленный,Изголодавшийся, больной,Под виноградною лозой,В ручей по пояс погруженный,И простирает руки онК созревшим гроздьям виноградным, —Но богом мстящим, беспощаднымНавек начертан их закон:Бегут они от рук Тантала,И выпрямляется лоза,И свет небес, как блеск металла,Томит молящие глаза.И вот Тантал нагнуться хочетК холодной, радостной струе, —Она поет, звенит, хохочетВ недостигаемом ручье.И чем он ниже к ней нагнется,Тем глубже падает она,И пред устами остаетсяПесок обсохнувшего дна.В песок сыпучий и хрустящийЛицом горячим он поник,И, безответный и хрипящий,Потряс пустыню дикий крик.l2 августа 1892
«Вот у витрины показной...»
Вот у витрины показнойСтоит, любуясь, мальчик бедный.Какой он худенький и бледный,И некрасивый, и больной!Блестят завистливо и жадноЕго широкие глаза.Порой сверкнет на них слеза,И он вздыхает безотрадно.Вот нагляделся он, идет.Вокруг него шумит столица.Мечтаний странных вереницаВ душе встревоженной растет,2 октября 1892
«Я также сын больного века...»
Я также сын больного века,Душою слаб и телом хил,Но странно – веру в человекаЯ простодушно сохранил.В борьбе упорно-беспощаднойСгорели юные мечты,Потоптаны толпой злораднойНадежд весенние цветы,И длится ночь, черна, как прежде,Всю землю мглою полоня, —А все же радостной надеждеЕсть место в сердце у меня!6 октября l692
«Я ждал, что вспыхнет впереди...»
Я ждал, что вспыхнет впередиЗаря и жизнь свой лик покажетИ нежно скажет:«Иди!»Без жизни отжил я, и жду,Что смерть свой бледный лик покажетИ грозно скажет:«Иду!»12 октября 1892
Ирина
Помнишь ты, Ирина, осеньВ дальнем, бедном городке?Было пасмурно, как будтоНебо хмурилось в тоске.Дождик мелкий и упорныйСловно сетью заволокВесь в грязи, в глубоких лужахПотонувший городок,И тяжелым коромысломНадавив себе плечо,Ты с реки тащила воду,Щеки рдели горячо...Был наш дом угрюм и тесен,Крыша старая текла,Пол качался под ногами,Из разбитого стеклаВеял холод; гнулось набокПолусгнившее крыльцо...Хоть бы раз слова упрекаТы мне бросила в лицо!Хоть бы раз в слезах обильныхИзлила невольно тыНакопившуюся горечьБеспощадной нищеты!Я бы вытерпел упрекиИ смолчал бы пред тобой,Я, безумец горделивый,Не поладивший с судьбой,Так настойчиво хранившийОбманувшие мечтыИ тебя с собой увлекшийДля страданий нищеты.Опускался вечер темныйНас измучившего дня, —Ты мне кротко улыбалась,Утешала ты меня.Говорила ты: «Что бедность!Лишь была б душа сильна,Лишь была бы жаждой счастьяВоля жить сохранена».И опять, силен тобою,Смело я глядел вперед,В тьму зловещих испытаний,Угрожающих невзгод.И теперь над нами ясноВечереют небеса.Это ты, моя Ирина,Сотворила чудеса.1 – 22 октября 1892